Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Республики Крым от 05 августа 2021 года №22-2163/2021

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ ВЕРХОВНОГО СУДА РЕСПУБЛИКИ КРЫМ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 5 августа 2021 года Дело N 22-2163/2021
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Республики Крым в составе:
председательствующего судьи - Капустиной Л.П.,
судей - Латынина Ю.А., Цораевой Ю.Н.,
при секретаре - Полюк В.С.,
с участием прокурора - Туробовой А.С.,
потерпевшего - Потерпевший N 1,
представителя потерпевшего - Начинкина А.Н.,
защитника - Можаровского П.А.,
осужденного - ФИО1,
рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению и дополнительным апелляционным представлениям государственного обвинителя - старшего помощника прокурора г. Керчи Республики Крым Буженинова Е.Э., заместителя прокурора г. Керчи Сердюкова И.Ю., апелляционным жалобам адвоката Можаровского Павла Александровича, осужденного ФИО1 на приговор Керченского городского суда Республики Крым от 11 марта 2021 года, которым
ФИО1, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, гражданин Российской Федерации, имеющий высшее образование, не трудоустроенный, холостой, зарегистрированный и проживающий по адресу: <адрес> ранее не судимый,
признан виновным и осужден по п. "а" ч. 4 ст. 264 УК РФ к 8 (восьми) годам лишения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима, с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортным средством, сроком на 3 (три) года.
Мера пресечения ФИО1 в виде заключения под стражу оставлена без изменения до вступления приговора в законную силу.
Срок отбывания наказания ФИО1 постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу.
На основании п. "б" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ, время содержания ФИО1 под стражей в период с ДД.ММ.ГГГГ по день вступления приговора в законную силу, зачтено в срок лишения свободы из расчета один день за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.
Взыскано с ФИО1 в пользу Потерпевший N 1 в счет возмещения морального вреда 2 000 000 (два миллиона) рублей.
Признаны процессуальными издержками и взысканы с ФИО1 в пользу Потерпевший N 1 113 000 (сто тринадцать тысяч) рублей.
Вопрос по вещественным доказательствам разрешен в соответствии с законом.
Заслушав осужденного и его защитника, поддержавших доводы апелляционных жалоб и апелляционного представления, возражавших против удовлетворения дополнительных апелляционных представлений; прокурора, потерпевшего и представителя потерпевшего, подержавших доводы апелляционного представления и дополнительных апелляционных представлений, и возражавших против удовлетворения апелляционных жалоб, судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Приговором Керченского городского суда Республики Крым от 11 марта 2021 года ФИО1 признан виновным и осужден за нарушение лицом, управляющим автомобилем, правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть человека, совершенное лицом, находящимся в состоянии опьянения.
Согласно приговору, ДД.ММ.ГГГГ, в период времени с 06 часов 24 минут до 06 часов 45 минут, более точного времени следствием не установлено, ФИО1, будучи в состоянии алкогольного опьянения, управлял технически исправным транспортным средством - автомобилем "RENAULT DUSTER", государственный регистрационный знак N регион, двигаясь на участке автодороги с приблизительными географическими координатами 45°21"29" С.Ш. 36°31"50" В.Д. вблизи остановки общественного транспорта "<данные изъяты>" по <адрес> расположенной напротив <адрес> Республики ФИО5, допустил нарушение Правил дорожного движения Российской Федерации, что повлекло по неосторожности смерть ФИО22, при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.
Не оспаривая фактические обстоятельства дела и правильность квалификации действий, государственный обвинитель - старший помощник прокурора г. Керчи Республики Крым Буженинов Е.Э. в апелляционном представлении просит обжалуемый приговор отменить, передать уголовное дело на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции.
Свои требования прокурор мотивирует тем, что приговор суда является незаконным и несправедливым, в связи с неправильным применением уголовного закона.
Отмечает, что суд первой инстанции при назначении осужденному вида исправительного учреждения не учел положения п. "а" ч. 1 ст. 58 УК РФ, и не мотивировал назначение исправительной колонии общего режима.
Также суд в нарушение положений ст. 307 УПК РФ, в описательно-мотивировочной части приговора не указал мотивы, по которым принял решение о назначении ФИО1 в качестве дополнительного наказания лишения права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортным средством, сроком на 3 года.
Кроме того, указывает, что суд не выполнил требования ч. 4 ст. 47 УК РФ, и исчислил срок отбывания дополнительного наказания с момента вступления приговора в законную силу, что является незаконным.
Полагает, что суд, в нарушение п. "и" ч.1 ст. 61 УК РФ, не учел в качестве смягчающего наказания обстоятельства активное способствование раскрытию и расследованию преступления, поскольку ФИО1 предоставил следователю и суду информацию о своей роли в преступлении.
В дополнении к апелляционному представлению государственный обвинитель - старший помощник прокурора г. Керчи Республики Крым Буженинов Е.Э. просит приговор суда изменить, указать в описательно-мотивировочной части приговора мотивы назначения ФИО1 отбытия наказания в исправительной колонии общего режима, мотивы назначения дополнительного наказания в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортным средством, а также указать, что срок дополнительного наказания в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортным средством, исчислять с момента отбытия основного наказания в виде реального лишения свободы.
В дополнении к апелляционному представлению заместитель прокурора г. Керчи Республики Крым Сердюков И.Ю. просит приговор суда изменить, поскольку суд первой инстанции, в нарушение п. 9 ч. 1 ст. 299 УПК РФ, определяя ФИО1 вид исправительного учреждения в исправительной колонии общего режима, сослался на п. "в" ч. 1 ст. 58 УК РФ, предусматривающий назначение отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.
В апелляционной жалобе защитник осужденного - адвокат Можаровский П.А. просит обжалуемый приговор отменить, передать уголовное дело на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции в ином составе суда.
Свои требования защитник мотивирует тем, что приговор суда является незаконным и необоснованным, в связи с несоответствием фактическим обстоятельствам совершенного преступления.
Указывает, что в приговоре суда отсутствуют мотивы назначения ФИО1 отбытия наказания в исправительной колонии общего режима, а кроме того, не учтено, что в судебных прениях государственный обвинитель просил назначить ФИО1 отбывание наказания в колонии-поселении.
Также суд, назначая ФИО1 отбывание наказания в исправительной колонии общего режима, сослался на п. "в" ч. 1 ст. 58 УК РФ, регламентирующий отбывание наказания в исправительной колонии строгого режима за совершение особо тяжкого преступления.
Отмечает, что ДД.ММ.ГГГГ, согласно данным, размещенным на сайте Керченского городского суда Республики Крым, судебное заседание было отложено в связи с неявкой свидетелей, что не соответствует действительности, поскольку основанием для отложения судебного заседания послужило несвоевременное вручение подсудимому копии обвинительного заключения.
Кроме того, указывает, что мера пресечения его подзащитному в виде заключения под стражу продлевалась с нарушением ч. 2 ст. 228 УПК РФ, поскольку в судебном заседании присутствовал потерпевший и его представитель.
Обращает внимание на то, что ДД.ММ.ГГГГ им было заявлено письменное ходатайство о признании недопустимым доказательством протокола об отобрании образцов для сравнительного исследования от ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 79-82), по которому суд, не удаляясь в совещательную комнату, определил, что разрешит данное ходатайство при постановлении приговора, однако в приговоре формально указал, что "оснований для признания вышеуказанного протокола недопустимым доказательством на основании ст. 75 УПК РФ и об исключении его из материалов уголовного дела как доказательства судом не установлено".
Считает, что протокол об отобрании образцов для сравнительного исследования от ДД.ММ.ГГГГ был сфальсифицирован путем внесения дописок, а именно, не содержал сведений о способе упаковки образцов крови ФИО1, что, по мнению защитника, подтверждается Актом экспертного исследования N, выполненного экспертом "Автономной некоммерческой организации "<данные изъяты> ФИО11
Указывает, что допрошенный в судебном заседании следователь ФИО12 не смог ответить на вопрос защиты, почему он не направил ФИО1 для проведения медицинского освидетельствования на состояние опьянения, а также не пояснил, с чем он собирался сравнивать кровь ФИО1, которую отобрал в порядке ст. 202 УПК РФ, в связи с чем, дал ложные показания о том, что образцы крови были упакованы, обклеены и опечатаны в присутствии медицинских сотрудников.
Отмечает, что допрошенные в ходе судебного следствия ФИО43 и ФИО44 показали, что не присутствовали при упаковывании образцов крови ФИО1 следователем ФИО13, и не смогли дать показания по данному факту.
Также полагает, что допрошенный в судебном заседании следователь СО по г. Керчи ГСУ СК РФ по Республике Крым и г. Севастополю ФИО14 фактически подтвердил фальсификацию протокола отобрания образцов для сравнительного исследования ФИО13
Защитник считает, что вина его подзащитного ФИО1 в совершении преступления, предусмотренного п. "а" ч. 4 ст. 264 УК РФ, является недоказанной.
Отмечает, что состояние алкогольного опьянения его подзащитного не доказано, поскольку освидетельствование и медицинское освидетельствование не проводились, несмотря на то, что ФИО1 находился в сознании, был контактен. Согласно ответу на запрос в ГБУЗ РК "Керченская больница N", у ФИО1 был произведен отбор крови на основании Приказа Минздрава России от 18.12.2015 N 933н "О порядке проведения медицинского освидетельствования; на состояние опьянения (алкогольного, наркотического или иного токсического)".
Указывает, что "Керченская больница N" не имеет ни подготовленных специалистов, ни лицензии на медицинское освидетельствование, о чем подтвердили в своих показаниях врач ФИО45, медсестры ФИО46 и ФИО47 из показаний которых следует, что отбор крови ФИО1 производился в больничной палате, так как отделение не оборудовано процедурным кабинетом.
Также из показаний ФИО1 и медсестры ФИО24 следует, что этикетки для отобранных биологических объектов (крови) не подписывались ФИО1
Считает, что показания свидетеля ФИО15 - заведующей лабораторией ГБУЗ РК "Крымский научный практический центр наркологии", проводившей химико-токсикологическое исследование образца крови ФИО1 N, о том, что она не видит нарушений в том, что образцы проб были отобраны ДД.ММ.ГГГГ, а доставлены на исследование ДД.ММ.ГГГГ, и то, что 0,5 промилле при исследовании считает допустимой погрешностью, являются недопустимыми, поскольку противоречат требованию Приказа Министерства здравоохранения РФ N, а кроме того, из показаний следователей Можнего и Зарубина следует, что образцы крови, якобы ФИО1, до направления на исследование хранились в бытовом холодильнике, в котором конструктивно отсутствует морозильная камера. Более того, из показаний ФИО15 следует, что исследование она проводила на оборудовании чешского производства, которому более 20 лет.
Отмечает, что судом стороне защиты немотивированно было отказано в удовлетворении ходатайства об истребовании сведений в Реестре медицинских изделий Росздравнадзора о регистрации оборудования, использованного при исследовании образцов крови, представленных как кровь ФИО1, в том числе, копии регистрационного удостоверения, а также копий сертификатов на реагенты, использованные при исследовании.
Кроме того, согласно заключению эксперта N от ДД.ММ.ГГГГ, в крови ФИО1 был обнаружен этиловый спирт в концентрации 1,05 промилле, но вместе с тем, врач скорой помощи ФИО48 врач-анастезиолог ФИО49 медсестры ФИО50 и ФИО51, которые общались с ФИО1 и собирали данные о его состоянии здоровья, показали, что запаха спиртного от ФИО1 не было.
Указывает, что допрошенный свидетель ФИО16 показал, что видел ФИО1 после ДТП в больнице N, и что тот был с баночкой для сбора мочи. ФИО1 показал, что в приемном покое у него отобрали анализ мочи в стерильную емкость, которую он передал медперсоналу, однако согласно ответу на запрос в ГБУЗ РК "Керченская больница N", у ФИО1 моча не отбиралась.
Также защитник выражает несогласие с размером удовлетворённого гражданского иска потерпевшего Потерпевший N 1, поскольку два миллиона рублей является чрезмерной суммой для его подзащитного и не соответствует сложившейся судебной практике Верховного Суда Республики ФИО5 по аналогичным делам, согласно которой моральный вред оценивается от 600 000 до 1 000 000 рублей.
Кроме того обращает внимание на то, что ФИО1 положения ст. ст. 131, 132 УПК РФ не разъяснялись, имущественное положение не выяснялось, вопрос о наличии оснований для освобождения от взыскания процессуальных издержек не исследовался, в связи с чем, он должен быть освобожден от взыскания процессуальных издержек.
В апелляционной жалобе осужденный ФИО1 просит обжалуемый приговор отменить, направить уголовное дело на новое судебное разбирательство, в ином составе суда.
Свои требования осужденный мотивирует тем, что приговор суда является незаконным и необоснованным, в связи с существенным нарушением уголовно-процессуального закона, фальсификацией материалов уголовного дела, а также, поскольку выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела.
Считает, что его действия подлежат квалификации по ч. 3 ст. 264 УК РФ, как нарушение лицом, управляющим автомобилем, правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть человека, что, по мнению осужденного, подтверждается его показаниями и показаниями свидетелей.
В возражениях на апелляционную жалобу защитника осужденного - адвоката Можаровского П.А. потерпевший Потерпевший N 1 просит приговор суда оставить без изменений, а апелляционную жалобу адвоката Можаровского П.А. - без удовлетворения.
Выслушав участников судебного процесса, проверив материалы уголовного дела, доводы апелляционного и дополнительных апелляционных представлений и апелляционных жалоб, судебная коллегия находит их подлежащими частичному удовлетворению, по следующим основаниям.
Из материалов уголовного дела установлено, что предварительное расследование и судебное разбирательство в суде первой инстанции проведено полно, всесторонне, с соблюдением требований норм УПК РФ.
В судебном заседании подсудимый ФИО1 свою вину в инкриминируемом ему преступлении по п. "а" ч. 4 ст. 264 УК РФ признал частично, пояснив, что ДД.ММ.ГГГГ около 22 часов 00 минут он вернулся по месту своего жительства после смены. 23 февраля в 04 часа 00 минут ему позвонил знакомый, анкетные данные которого он не помнит, и попросил забрать людей из ночного клуба по <адрес> в <адрес>, анкетные данные этих людей на сегодняшний день также не помнит. На принадлежащем ему автомобиле "RENAULT DUSTER", государственный регистрационный знак N, он приехал к вышеуказанному клубу, зашел в него, около 30 минут там пообщался, после чего вышел с вышеуказанными лицами и поехал по <адрес>, в район остановки общественного транспорта <данные изъяты> по пути он высадил данных лиц и продолжил движение. После людей, которых он подвозил ночью, в машине осталась недопитая бутылка пива, которую он не успел выбросить. Вышеуказанные лица распивали алкоголь прямо в его автомобиле, что может объяснить присутствие запаха алкоголя в автомобиле. В районе <адрес> он отвлекся на мобильный телефон, двигался со скоростью 65 км/час. Он даже не слышал сигнал приближающегося автомобиля. Момента столкновения автомобилей он не помнит, как и обстоятельств после ДТП, помнит только, что оказался в больнице, где встретил ФИО17, который рассказал, что он вытаскивал его (ФИО1) из машины после ДТП и порезал себе руку. Далее у него (ФИО1) отобрали анализ мочи, после чего подняли в реанимационное отделение, где медсестра отобрала кровь. Примерно через 2-3 часа пришел следователь ФИО12 и спросил его согласие на отобрание анализа крови, на что он дал свое согласие, медсестра отобрала кровь в шприц, а после разделила её в два флакона.
Однако, вопреки доводам апелляционных жалоб, утверждения стороны защиты об отсутствии доказательств, подтверждающих вину ФИО1 в совершении преступления, предусмотренного п. "а" ч. 4 ст. 264 УК РФ, опровергаются фактическими обстоятельствами дела, установленными на основании доказательств, полученных с соблюдением требований закона, исследованных в судебном заседании, получивших надлежащую оценку суда и изложенных в приговоре.
Суд правильно сослался в приговоре, как на доказательства виновности осужденного, на показания потерпевшего ФИО22, свидетелей Свидетель N 6, ФИО18, ФИО23, Свидетель N 1, ФИО17, Свидетель N 3, ФИО52, Свидетель N 5, Свидетель N 7, Свидетель N 2, Свидетель N 4, ФИО15, эксперта ФИО26, а также на письменные материалы дела.
Кроме того, суд обоснованно сослался в приговоре и дал надлежащую оценку доказательствам со стороны защиты: показаниям свидетелей ФИО27, ФИО24, ФИО28, ФИО12, ФИО14, специалиста ФИО21
Потерпевший ФИО22 в судебном заседании показал, что погибший ФИО22 был его отцом. ДД.ММ.ГГГГ ему позвонила мать и сообщила, что отец попал в аварию. По прибытию на место дорожно-транспортного происшествия увидел автомобиль отца ВАЗ 21074 и автомобиль RENAULT DUSTER. Водителя последнего автомобиля на месте уже не было, находилось только тело отца.
Из показаний допрошенной в судебном заседании свидетеля Свидетель N 6 следует, что погибший ФИО22 был её супругом. ДД.ММ.ГГГГ в утреннее время они с супругом поехали на работу. Около 07 часов 15 минут ей позвонил ФИО38 и сообщил, что муж попал в аварию. Ранее супруг никогда в ДТП не попадал, штрафов за нарушение ПДД он не имел, управлял автомобилем аккуратно, машина была в исправном состоянии, в случае поломки муж обращался за ремонтом в СТО.
Согласно показаниям свидетеля ФИО18, данным им в судебном заседании и ходе предварительного следствия, исследованным судом в порядке ст. 281 УПК РФ, ДД.ММ.ГГГГ он узнал, что в дорожно-транспортном происшествии погиб его сосед ФИО22 По прибытию на место ДТП в район остановки общественного транспорта "Фабрика кухня" <адрес> он увидел, что автомобиль RENAULT DUSTER был прижат к бордюру, автомобиль ВАЗ был сильно поврежден. Водителя RENAULT DUSTER на месте ДТП уже не было. Также он и ФИО23 принимали участие в качестве понятых при осмотре места дорожно-транспортного происшествия. Из автомобиля RENAULT DUSTER были изъяты: подушка безопасности, бутылки с пивом, одна бутылка была в салоне автомобиля, возле водительского сидения, вторая - в багажнике.
Допрошенный в судебном заседании свидетель ФИО23 подтвердил, что ДД.ММ.ГГГГ принимал участие в качестве понятого при осмотре места дорожно-транспортного происшествия, в результате которого погиб ФИО22 и дал показания, аналогичные показаниям свидетеля ФИО18
Из показаний свидетелей Свидетель N 1, ФИО17, Свидетель N 3 об обстоятельствах дорожно-транспортного происшествия следует, что ДД.ММ.ГГГГ около 07 часов утра они ехали на автомобиле со стороны автовокзала <адрес> в сторону Керченской паромной переправы, проезжая остановку общественного транспорта "<данные изъяты>", услышали хлопок. Развернувшись, увидели столкновение двух автомобилей - жигули зеленого цвета и белого кроссовера. Подъехав к месту ДТП, увидели, что водитель автомобиля марки "RENAULT DUSTER" ФИО1 лежал на пассажирском сиденье вниз лицом, они пытались привести его в чувства, затем, подойдя к автомобилю марки ВАЗ 21074, увидели, что водитель этого автомобиля умер, поскольку пульс не прощупывался.
Кроме того, свидетель ФИО16 дополнительно пояснил, что он разбил окно автомобиля марки "RENAULT DUSTER" для того, чтобы открыть дверь, в результате чего повредил себе руку, после чего обратился за медицинской помощью.
Свидетель Свидетель N 1 также пояснил в судебном заседании, что он почувствовал запах алкоголя от водителя ФИО1, глаза которого были как будто пьяные.
Показаниями работников скорой помощи ГУЗ РК "КРЦМК и СМП" ФИО53 Свидетель N 2, Свидетель N 4, Свидетель N 5, допрошенных в качестве свидетелей, подтверждается, что ДД.ММ.ГГГГ в утреннее время они двумя бригадами выезжали на место дорожно-транспортного происшествия около остановки общественного транспорта "<данные изъяты>" в <адрес>, где увидели два автомобиля белого и зеленого цвета. Первая бригада осматривала автомобиль Рено, водитель которого находился в сознании, речь была внятная, запах алкоголя не слышали. Вторая бригада осматривала второй автомобиль, водителем которого был мужчина на вид 50-60 лет без признаков жизни, которому был установлен диагноз смерть до приезда скорой медицинской помощи.
Согласно показаниям врача реаниматолога Керченской городской больницы N ФИО27, допрошенного в ходе судебного разбирательства в качестве свидетеля, ФИО1 поступил в реанимационное отделение после дорожно-транспортного происшествия. Последний был контактен, находился в состоянии оглушения и не помнил предшествующие события. Им было дано указание медсестре отобрать у ФИО1 кровь, что было сделано в его присутствии в палате больного. Отбор проб проводился в специальные стерильные флаконы, которые также в его присутствии были опечатаны медсестрой и направлены в травматологическое отделение. В этот же день в отделение пришел следователь, по указанию которого был повторно произведен отбор крови у пациента ФИО1, после чего флаконы с пробами крови были переданы следователю. В его присутствии ФИО1 никто не заставлял что-либо подписывать.
Свидетель ФИО24 в заседании суда в ходе судебного разбирательства пояснила, что занимает должность медсестры анастезиста в реанимационном отделении Керченской городской больницы N. По указанию доктора ФИО27 ею был осуществлен отбор проб крови ФИО1 на предмет алкогольного опьянения. Пробы отбирались в палате, в присутствии доктора, в стерильные флаконы с гепарином объемом 5 и 10 мл. После чего флаконы были закрыты резиновой пробкой с металлической обкаткой. На этикетке флакона ставилась запись, кем отобраны данные пробы, флакон опечатывался. После чего вышеуказанные пробы санитаркой на холодовом элементе были отнесены в травматологическое отделение.
Из показаний допрошенной в качестве свидетеля медсестры - анастезиста реанимационного отделения Керченской городской больницы N ФИО28 следует, что по указанию доктора ФИО27 ею был осуществлен забор проб крови пациента ФИО1 в палате больного. Также в палате присутствовал следователь. Она не слышала, предлагал ли следователь пациенту ФИО1 сдать иные биологические анализы. В её присутствии ФИО1 никто не заставлял ничего подписывать. Пробы были отобраны в стерильные запечатанные стеклянные флаконы, каких-либо надписей на флаконах она не ставила, после чего она передала данные флаконы следователю. Что последний делал с ними и как их переносил, ей не известно.
Следователь СО по г. Керчи ГСУ СК РФ по Республике Крым и г. Севастополю ФИО12, допрошенный в качестве свидетеля в суде первой инстанции пояснил, что ДД.ММ.ГГГГ проводил по поручению руководителя следственной группы отбор образцов крови ФИО1 в реанимационной палате Керченской городской больницы N. С согласия ФИО1 медицинскими работниками были отобраны образцы крови, поскольку у ФИО1 имелись признаки алкогольного опьянения, а именно исходил запах алкоголя изо рта. Образцы крови бы помещены в две различные стеклянные емкости, упакованы, обклеены и опечатаны в присутствии медицинских сотрудников. По окончании им собственноручно был составлен протокол получения образцов крови от ДД.ММ.ГГГГ, какие-либо дописки или изменения им в данный протокол не вносились. Образцы крови им были доставлены в следственный отдел по г. Керчи ГСУ СК РФ по Республике Крым и г. Севастополю и помещены в бытовой холодильник.
Свидетель ФИО14, допрошенный в качестве свидетеля в ходе судебного разбирательства, пояснил, что в его производстве находилось уголовное дело в отношении ФИО1, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. "а" ч. 4 ст. 264 УК РФ. ДД.ММ.ГГГГ около 5-6 часов утра ему стало известно о дорожно-транспортном происшествии с участием потерпевшего ФИО22 и сотрудника ДПС ФИО1 По его указанию следователь ФИО12 проводил следственное действие - получение образцов для сравнительного исследования, а именно крови ФИО1, с целью проведения исследования на наличие этилового спирта в организме последнего. Когда ФИО12 находился в больнице, он позвонил последнему и попросил отправить ему посредством связи через мобильный телефон фотографию протокола отобрания образцов крови ФИО1, на что ФИО12 сообщил, что он только оформляет данный протокол, но так как он (ФИО14) готовил материалы для решения вопроса об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении ФИО1, то он торопил ФИО12, в связи с чем в материалы об избрании меры пресечения вложил фотографию вышеуказанного протокола в том варианте, который был готов к тому времени. В последующем ФИО12 предоставил ему вышеуказанный протокол, который он приобщил к материалам уголовного дела.
Из оглашенных в ходе судебного разбирательства с согласия сторон в порядке ч. 4 ст. 281 УПК РФ показаний свидетеля Свидетель N 7 следует, что ФИО1 является его сыном, который до задержания работал в ГИБДД УМВД России по г. Керчи. Автомобиль RENAULT DUSTER г.р.з N, которым управлял его сын, принадлежит ему на праве собственности.
Кроме указанных доказательств, судом верно было установлено, что вина ФИО1 в инкриминируемом ему преступлении подтверждается письменными доказательствами по делу, представленными стороной обвинения и исследованными судом:
-протоколами осмотров места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которым был осмотрен участок местности на пересечении <адрес> и <адрес> в <адрес> Республики ФИО5 вблизи остановки общественного транспорта; в ходе осмотра обнаружены: автомобиль марки "RENAULT DUSTER", государственный регистрационный знак N, автомобиль марки ВАЗ модели 21074, государственный регистрационный знак N; из автомобиля марки "RENAULT DUSTER" с государственным регистрационным знаком N" изъяты, в том числе, подушки безопасности, мобильный телефон марки "Самсунг" с повреждённым экраном, стеклянная бутылка ёмкостью 0,5 литра с этикеткой "<данные изъяты>" с жидкостью;
-протоколом осмотра предметов (документов) от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому осмотрена подушка безопасности с рулевого колеса и подушка безопасности автомобиля марки "RENAULT DUSTER" с государственным регистрационным знаком N;
-картой вызова скорой медицинской помощи N от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которой ФИО1 пояснил, что травму получил в результате столкновения ВАЗ 21074 N зеленого цвета и Рено белого цвета N был за рулем автомобиля Рено;
-протоколом выемки от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому в помещении ГБУЗ РК "Керченская городская больница N" изъята медицинская карта N на имя ФИО1;
-протоколом получения образцов для сравнительного исследования от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому у ФИО1 получен образец жидкой крови;
-справкой о результатах химико-токсикологического исследования N от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которой в крови ФИО1 обнаружен этиловый спирт в количестве 1,59 г/л;
-заключением эксперта (судебно-химическая экспертиза) N от ДД.ММ.ГГГГ, согласно выводам которого, в крови ФИО1 обнаружен этиловый спирт в концентрации 1,05 промилле;
-копией журнала регистрации отбора биологических объектов ГБУЗ РК "Керченская городская больница N им. ФИО25", согласно которому (графа под N от ДД.ММ.ГГГГ), в крови ФИО1 обнаружен этиловый спирт в количестве 1,11 г/л (номер исследования 488 от ДД.ММ.ГГГГ);
-заключением эксперта N (экспертиза трупа) от ДД.ММ.ГГГГ, согласно выводам которого, причиной смерти ФИО22 явилась тупая, сочетанная травма груди, живота и правой нижней конечности; тупая травма груди в виде множественных переломов ребер, по нескольким анатомическим линиям, тупая травма живота в виде чрезкапсульных разрывов паренхимы печени; открытые переломы костей правой голени. Все вышеперечисленные повреждения состоят в прямой причинной связи с наступлением смерти, указанные повреждения расцениваются, как причинившие тяжкий вред здоровью человека;
-заключением эксперта (экспертиза освидетельствуемого) N от ДД.ММ.ГГГГ, согласно выводам которого, ФИО1 причинен легкий вред здоровью;
-заключением эксперта N от ДД.ММ.ГГГГ, согласно выводам которого, группа крови ФИО1 относится к А( с сопутствующим антигенном Н по изосерологической системе АВО; на подушке безопасности с рулевого колеса Рено-Дастер N (объекты NN) и подушке безопасности с переднего пассажирского сидения Рено-Дастер N (объекты NN) обнаружена кровь человека, которые могли произойти за счет крови лица (лиц) с группой крови А( с сопутствующим антигеном Н, в данной случае ФИО1, либо за счет смешения крови лиц, содержащей данные антигены;
-заключением эксперта N от ДД.ММ.ГГГГ, согласно выводам которого, рабочая тормозная система, рулевое управление и ходовая часть автомобилей "RENAULT DUSTER", г.р.з. N "ВАЗ 21074" г.р.з. N, находились работоспособном состоянии, и какие-либо неисправности, которые могли влиять на безопасность движения, не имелись; водитель ФИО1 должен был действовать в соответствии с требованиями п.п. 8.1 абз. 2, 10.1 абз. 1 и 10.2 ПДД РФ. Техническая возможность предотвращения столкновения с автомобилем "ВАЗ 21074" для водителя ФИО1, в данной дорожной ситуации заключалась в комплексе выполнения им требований п.п. 8.1 абз. 2, 10.1 абз. 1 и 10.2 ПДД РФ, для чего у него помех технического характера не было.
Как видно из приговора, суд первой инстанции не ограничился только указанием на доказательства, но и дал им надлежащую оценку, мотивировав свои выводы, а также обоснованно признал допустимыми доказательствами показания допрошенных в ходе судебного разбирательства потерпевшего и свидетелей обвинения, письменные доказательства по делу, которые легли в основу обвинительного приговора, приведя в приговоре основания принятого решения.
Каких-либо сведений о наличии оснований для оговора осужденного у потерпевшего, свидетелей, равно как и существенных противоречий в их показаниях по обстоятельствам дела, ставящих эти показания под сомнение, которые повлияли или могли повлиять на выводы и решения суда о виновности ФИО1, на квалификацию его действий и назначенное ему наказание, судом апелляционной инстанции не установлено. Кроме того, в ходе предварительного следствия и судебного разбирательства указанные лица предупреждались об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний и за отказ от дачи показаний.
Доводы стороны защиты о недоказанности нахождения ФИО1 в момент совершения дорожно-транспортного происшествия в состоянии алкогольного опьянения, и, соответственно, о неверной квалификации действий ФИО1 по п. "а" ч. 4 ст. 264 УК РФ, являются несостоятельными, поскольку полностью опровергаются исследованными и проверенными в ходе судебного разбирательства доказательствами.
Так, свидетели Свидетель N 1 и ФИО12 поясняли в судебном заседании, что у ФИО1 имелись признаки алкогольного опьянения, изо рта исходил запах алкоголя.
Указанные показания свидетелей суд первой инстанции обоснованно положил в основу обвинительного приговора, поскольку они подтверждаются совокупностью других исследованных в судебном заседании доказательств, а именно: записью в журнале регистрации отбора биологических объектов ГБУЗ РК "Керченская городская больница N им. ФИО25"; справкой о результатах химико-токсикологического исследования N от ДД.ММ.ГГГГ; заключением эксперта (судебно-химической экспертизы) N от ДД.ММ.ГГГГ, установивших в крови ФИО1 наличие этилового спирта в концентрации, существенно превышающей возможную суммарную погрешность измерений, установленную законодательством Российской Федерации об административных правонарушениях.
Эксперт ФИО26, допрошенный в заседании суда, подтвердил выводы судебно-химической экспертизы крови ФИО1 N от ДД.ММ.ГГГГ, и пояснил, что образцы проб крови ФИО1 поступили от следователя ФИО12 на экспертизу в полиэтиленовом пакете с пояснительной запиской. В экспертном учреждении образцы хранятся в холодильнике при температуре 5 градусов.
Оснований не доверять указанному заключению эксперта у суда апелляционной инстанции не имеется, поскольку экспертиза проведена экспертом, обладающим специальными познаниями, выводы эксперта обоснованы, мотивированны, соответствуют исследованным судом другим доказательствам и обстоятельствам дела, и в приговоре получили надлежащую оценку.
Также судебная коллегия находит достоверными показания свидетеля ФИО15, поскольку они являются непротиворечивыми, последовательными, подтверждаются совокупностью иных исследованных судом доказательств. Во время допроса в судебном заседании свидетель ФИО15 подтвердила результаты проводимого ею химико-токсикологического исследования образца крови ФИО1 N от ДД.ММ.ГГГГ, и пояснила, что нарушений по доставке на исследование образца крови ФИО1 ДД.ММ.ГГГГ не имелось, способ и время доставки не противоречат приказу Министерства здравоохранения РФ N 40. Кроме того, не влияет на выводы о нахождении ФИО1 в состоянии алкогольного опьянения разница в 0,5 промилле в пробах крови ФИО1, доставленных из Керченской городской больницы N и доставленных следователем, поскольку такая погрешность является допустимой. На направлении, прикрепленном к пробам крови ФИО1, полученным от следователя, была подпись ФИО1 В соответствии с действующим регламентом на образцах проб обязательно указание - кто отбирал пробы, и кто их направляет на исследование. Подпись лица, у которого отбираются данные пробы, не обязательна.
Не основанными на законе являются доводы апелляционной жалобы о том, что состояние алкогольного опьянения не было установлено, поскольку освидетельствование и медицинское освидетельствование ФИО1 не проводилось, по следующим основаниям.
Из разъяснений п. 10.1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 09 декабря 2008 года N 25 "О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения", следует, факт употребления лицом, управляющим транспортным средством, веществ, вызывающих алкогольное опьянение, должен быть установлен по результатам освидетельствования на состояние алкогольного опьянения и (или) медицинского освидетельствования на состояние опьянения, а наличие в организме такого лица наркотических средств или психотропных веществ - по результатам химико-токсикологических исследований при медицинском освидетельствовании на состояние опьянения, проведенных в соответствии с правилами, утвержденными Правительством Российской Федерации, и в порядке, установленном Министерством здравоохранения Российской Федерации, либо по результатам судебной экспертизы, проведенной в порядке, предусмотренном УПК РФ.
Так, пребывание ФИО1 в состоянии алкогольного опьянения было установлено заключением эксперта N от ДД.ММ.ГГГГ, по результатам судебно-химической экспертизы, проведённой на основании постановления следователя, в порядке, предусмотренном УПК РФ. Заключению эксперта N от ДД.ММ.ГГГГ была дана соответствующая оценка судом первой инстанции, оно было признано допустимым доказательством по уголовному делу, с чем соглашается и судебная коллегия.
Не могут быть приняты во внимание также доводы о том, что освидетельствование ФИО1 на предмет опьянения проведено лицами, которые не имеют соответствующих разрешительных документов и подготовленных специалистов, поскольку отбор крови у ФИО1 производился медицинским персоналом реанимационного отделения ГБУЗ РК "Керченская городская больница N", имеющим надлежащую квалификацию для производства отбора проб крови.
Несостоятельными являются доводы защитника о том, что у ФИО1 в больнице отбирался анализ мочи, поскольку объективными данными это не подтверждено и, напротив, опровергается совокупностью собранных по делу доказательств, в том числе ответом главного врача ГБУЗ РК "Керченская городская больница N им. ФИО25" (т. 2 л.д. 101-102), а также показаниями свидетеля ФИО27, согласно которым он, как врач-реаниматолог, принял решение об отборе у ФИО1 для проведения анализа именно крови, а не мочи, поскольку в тот момент ФИО1 находился в палате реанимационного отделения в состоянии оглушения 12 баллов.
Доводы защитника о том, что врач скорой помощи Свидетель N 2, врач КГБ N ФИО27, медсестры ФИО28 и ФИО24 показали, что запаха спиртного от ФИО1 они не почувствовали, не могут быть приняты во внимание судебной коллегией, поскольку отсутствие запаха алкоголя не исключает нахождение ФИО1 в момент совершения дорожно-транспортного происшествия в состоянии алкогольного опьянения. Кроме того, показания указанных свидетелей опровергаются рядом исследованных судом доказательств, в том числе, справкой о результатах химико-токсикологического исследования N от ДД.ММ.ГГГГ; заключением эксперта (судебно-химической экспертизы) N от ДД.ММ.ГГГГ, установившими в крови ФИО1 наличие этилового спирта, признанными допустимыми доказательствами по делу и верно учтенными судом первой инстанции при постановлении приговора.
Утверждения защитника о том, что свидетель ФИО12 в судебном заседании не смог ответить на вопрос, почему он не направил ФИО1 для проведения медицинского освидетельствования на состояние опьянения, а также не пояснил, с чем он собирался сравнивать кровь ФИО1, которую отобрал в порядке ст. 202 УПК РФ, дал ложные показания о том, что образцы крови упакованы, обклеены и опечатаны в присутствии медицинских сотрудников, являются необоснованными, поскольку опровергаются показаниями самого свидетеля ФИО12, из которых следует, что по поручению руководителя следственной группы ему было поручено провести следственное действие по получению образца крови ФИО1 на предмет проверки факта нахождения этилового спирта в крови, отбор крови проводился специалистом больницы и медицинской сестрой, после чего кровь была помещена в два различных стерильных стеклянных флакона, которые были упакованы, скреплены биркой, обклеены и опечатаны печатью. Оснований не доверять указанным показаниям свидетеля у судебной коллегии не имеется, поскольку они согласуются с иными доказательствами по делу.
Также несостоятельным является утверждение стороны защиты о том, что свидетели ФИО27 и ФИО28 показали, что не присутствовали при упаковывании образцов крови ФИО1 следователем ФИО13 и не смогли дать показания по данному факту, поскольку данное утверждение противоречит протоколу судебного заседания, согласно которому указанные свидетели показали, что не помнят обстоятельства упаковывания следователем образцов крови, поскольку с того момента прошел значительный промежуток времени. Таким образом, показания свидетелей ФИО27 и ФИО28, вопреки доводам апелляционной жалобы защитника, не опровергают установленные судом обстоятельства надлежащего упаковывания образцов крови осужденного.
По этим же основаниям являются необоснованными доводы защитника, что существенным обстоятельством является то, что этикетки для отобранных биологических объектов (крови) не подписывались ФИО1, поскольку из показаний свидетеля ФИО27 следует, что ФИО1 после дорожно-транспортного происшествия хоть и был контактен, но находился в оглушенном состоянии, в связи с чем, согласно общепринятой для таких пациентов практике, этикетки на флаконах ему для подписи не предоставлялись; кроме того, согласно показаниям свидетеля ФИО15, подпись лица, у которого отбираются данные пробы, на этикетках не обязательна. Учитывая показания свидетелей и самого осуждённого об обстоятельствах отбора образцов крови, их надлежащей упаковки и доставки в экспертное учреждение, судебная коллегия приходит к выводу, что, отсутствие подписи ФИО1 на этикетках флаконов не является основанием для признания полученных образцов крови ФИО1 недопустимыми доказательствами по делу. Принимая во внимание вышеизложенное, вопреки доводам стороны защиты, у судебной коллегии отсутствуют основания сомневаться в том, что представленные на исследование образцы крови принадлежат осуждённому.
Доводы защитника о том, что суд положил в основу приговора недопустимые доказательства, а именно, протокол получения образцов для сравнительного исследования от ДД.ММ.ГГГГ, и проведенные на его основе судебно-химическую экспертизу крови ФИО1 N от ДД.ММ.ГГГГ, химико-токсикологическое исследование образца крови ФИО1 N от ДД.ММ.ГГГГ, в связи с оформлением указанного протокола следственного действия с существенным нарушением требований УПК РФ и его фальсификацией, судебная коллегия находит несостоятельными. Как усматривается из материалов уголовного дела, получение образцов для сравнительного исследования проведено с соблюдением требований ст. 202 УПК РФ, на основании соответствующего постановления следователя, с составлением протокола получения образцов для сравнительного исследования, соответствующего положениям ст. 166 УПК РФ.
Факт проведения следственного действия, его ход и результаты были отражены в протоколе и надлежащим образом удостоверены подписями лиц, участвовавших в производстве следственного действия. Содержание текста протокола, согласно которому "у ФИО1 получены образцы крови с использованием шприца 20 мл., с внутривенной иглой, с правого локтевого изгиба, из периферической вены. Изъятые образцы крови разлиты в 2 стеклянных флакона, каждый из которых раздельно упакован в полимерную упаковку способом, исключающим доступ к содержимому, снабжены пояснительной биркой", соответствует показаниям свидетелей ФИО12, ФИО27, ФИО28 об обстоятельствах отбора и упаковки образцов крови, а также заключению эксперта N от ДД.ММ.ГГГГ, согласно исследовательской части которого, ДД.ММ.ГГГГ в судебно-химическое отделение ГБУЗ РК "Крымского Республиканского Бюро СМПЭ" доставлен полимерный пакет, обвязанный клейкой лентой, с находящимися внутри листом бумаги с подписями ФИО1, следователя, специалиста и стеклянным флаконом, закрытым резиновой пробкой под металлической обкаткой, целостность упаковки не нарушена.
Оснований считать, что протокол отобрания образцов для сравнительного исследования был составлен с существенными нарушениями УПК РФ и сфальсифицирован следователем ФИО13, у судебной коллегии не имеется.
Кроме того, в ходе проведения следственного действия ФИО1 были разъяснены его права, обязанности и ответственность; отказа от участия в следственном действии от него не поступало. Само следственное действие проведено без применения методов, опасных для жизни и здоровья или унижающих честь и достоинство ФИО1
Судебная коллегия критически относится к доводам стороны защиты о том, что заключение АНО "<данные изъяты>" N от ДД.ММ.ГГГГ и показания специалиста ФИО11, допрошенного в заседании суда по ходатайству стороны защиты, согласно которым часть текста протокола получения образцов крови ФИО1 от ДД.ММ.ГГГГ, заполненная вручную, а именно текст: "С правого локтевого изгиба из периферической вены", а также текст: "Изъятые образцы крови разлиты в 2 стеклянных флакона, каждый из которых раздельно упакован в полимерную упаковку, способом, исключающим доступ к содержимому, снабженный пояснительной биркой", вероятно были дописаны, свидетельствуют о фальсификации указанного протокола.
В соответствии с положениями ст. 166 УПК РФ, протокол следственного действия составляется в ходе следственного действия или непосредственно после его окончания, в протоколе описываются процессуальные действия в том порядке, в котором они производились. Таким образом, уголовно-процессуальное законодательство допускает в ходе самого следственного действия внесение описания каждого из производимых процессуальных действий в протокол по отдельности. Кроме того, допрошенный в судебном заседании в качестве свидетеля следователь ФИО12 подтвердил, что протокол получения образцов для сравнительного исследования составлялся им лично, какие-либо дописки либо изменения им в протокол впоследствии не вносились. Показания свидетеля ФИО12 подтверждаются совокупностью других исследованных в судебном заседании доказательств, вопреки доводам апелляционной жалобы защитника, оснований полагать, что ФИО12 давал суду заведомо ложные показания у судебной коллегии не имеется.
Кроме того, заключение АНО "<данные изъяты>" N от ДД.ММ.ГГГГ было основано исключительно на исследовании фотокопий протокола получения образцов для сравнительного исследования от ДД.ММ.ГГГГ, что ставит под сомнение принятие объективных исходных данных при проведении исследования, вывод экспертного исследования основан на предположениях и не влияет на законность и обоснованность приговора суда первой инстанции.
Доводы защитника о том, что частным постановлением Керченского городского суда Республики Крым от ДД.ММ.ГГГГ доказан факт фальсификации протокола получения образцов для сравнительного исследования от ДД.ММ.ГГГГ, являются несостоятельными, поскольку вынесение судом первой инстанции частного постановления было обусловлено выявленными нарушениями исполнительной дисциплины со стороны сотрудников следственного отдела по г. Керчь ГСУ СК РФ по Республике Крым и г. Севастополю, выразившимися в направлении в Керченский городской суд Республики Крым для принятия решения об избрании ФИО1 меры пресечения материала, содержащего фотокопию протокола получения образцов для сравнительного исследования от ДД.ММ.ГГГГ, составление которого на тот момент ещё не было окончено, именно этот факт, вопреки доводам апелляционной жалобы защитника, и подтвердил при даче показаний в суде следователь ФИО14
Таким образом, каких-либо оснований считать, что полученные в результате следственного действия для сравнительного исследования образцы крови ФИО1, а также составленные при этом соответствующие процессуальные документы, являются недопустимыми доказательствами, суд апелляционной инстанции не усматривает.
Доводы жалобы защитника о том, что суд не разрешилего письменное ходатайство о признании недопустимым доказательством протокола об отобрании образцов для сравнительного исследования от ДД.ММ.ГГГГ, и, не удаляясь в совещательную комнату, указал, что разрешит ходатайство при постановлении приговора, являются несостоятельными, поскольку опровергаются протоколом и аудиозаписью судебного заседания, из которых установлено, что, разрешая ходатайство защитника Можаровского П.А., суд, выслушав его доводы, а также мнение участников процесса, принял мотивированное решение об отказе в его удовлетворении, а также указанному доказательству дал надлежащую оценку в приговоре суда.
Кроме того, вынесение постановления об отказе в удовлетворении ходатайства о признании доказательств недопустимыми без удаления суда в совещательную комнату предусмотрено требованиями ст. 256 УПК РФ и не является нарушением закона, в связи с чем доводы апелляционной жалобы о рассмотрении ходатайства защитника о признании недопустимыми доказательств без вынесения мотивированного постановления судебная коллегия считает несостоятельными.
Доводы о необоснованном отказе в удовлетворении ходатайства защитника об истребовании сведений в Реестре медицинских изделий Росздравнадзора о регистрации оборудования, использованного при исследовании образцов крови, представленных как кровь ФИО1, в том числе, копии регистрационного удостоверения, а также копии сертификатов на реагенты, использованные при исследовании, являются несостоятельными, поскольку объективность и достоверность результатов проведённого ГБУЗ РК "Крымский научно-практический центр наркологии" химико-токсикологического исследования была проверена судом первой инстанции путём допроса свидетеля ФИО15 об обстоятельствах проведения ею исследования крови ФИО1, использованном оборудовании и реагентах, указанные показания были оценены в совокупности с иными доказательствами по делу, и были признаны судом первой инстанции достоверными, допустимыми и согласующимися с другими доказательствами по делу, оснований не доверять указанным показаниям и результатам химико-токсикологического исследования N от ДД.ММ.ГГГГ у суда апелляционной инстанции также не имеется.
Утверждение защитника о том, что не соответствуют действительности данные, размещенные на сайте Керченского городского суда Республики Крым, о том, что судебное заседание ДД.ММ.ГГГГ было отложено в связи с неявкой свидетелей, не может быть принято во внимание судебной коллегией, поскольку оно не несет информации о наличии каких-либо безусловных оснований для отмены приговора суда и не ставит под сомнение его законность и обоснованность.
Также не могут быть приняты во внимание доводы защитника о том, что мера пресечения ФИО1 в виде заключения под стражу продлевалась с нарушением ч. 2 ст. 228 УПК РФ, поскольку не являются предметом рассмотрения уголовного дела по существу, и, в соответствии с ч. 3 ст. 389.2 УПК РФ, подлежат самостоятельному обжалованию.
Несостоятельными являются также доводы жалобы о том, что ФИО1 должен быть освобожден от взыскания с него процессуальных издержек связанных с вознаграждением представителю потерпевшего, по следующим основаниям.
В соответствии с ч. 3 ст. 42 и п. 1.1 ч. 2 ст. 131 УПК РФ, потерпевшему обеспечивается возмещение расходов, связанных с выплатой вознаграждения его представителю, которые взыскиваются с осужденного или возмещаются за счет средств федерального бюджета как процессуальные издержки.
По смыслу положений ст. 132 УПК РФ, суд вправе освободить осужденного полностью либо частично от уплаты процессуальных издержек, если это может существенно отразиться на материальном положении лиц, которые находятся на иждивении осужденного.
Как усматривается из протокола судебного заседания от 06 августа 2020 года, ФИО1 были разъяснены его права, в том числе и предусмотренные ст. 132 УПК РФ. Согласно протоколу судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ, судом выяснялось мнение защитника и подсудимого относительно вопроса взыскания с последнего процессуальных издержек, связанных с возмещением расходов потерпевшему по выплате вознаграждения представителю потерпевшего; также мнение по данному вопросу было высказано стороной защиты и в судебных прениях.
Суд первой инстанции обоснованно не усмотрел оснований для освобождения осужденного от возмещения указанных выше расходов либо уменьшения их размера, поскольку в ходе судебного разбирательства не установлена имущественная несостоятельность ФИО1, как и лица, находящиеся на его иждивении; не было установлено указанных оснований и в суде апелляционной инстанции.
Вопреки доводам жалоб, все доказательства, на основании которых суд принял решение о виновности ФИО1 в совершении инкриминируемого ему преступления, оценены судом с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все вместе - с точки зрения достаточности для разрешения дела по существу. Указанные доказательства согласуются между собой и дополняют друг друга.
Суд первой инстанции обосновано не усмотрел нарушений уголовно-процессуального закона при сборе доказательств по уголовному делу, проведении следственных и процессуальных действий, а также нарушений прав осужденного, в том числе и права на защиту.
С учетом изложенного, доводы стороны защиты о том, что суд положил в основу приговора недопустимые доказательства, признаются судом апелляционной инстанции необоснованными, поскольку, исследовав в судебном заседании обстоятельства, подлежащие доказыванию, суд, в соответствии с требованиями закона, дал им надлежащую правовую оценку, а также указал мотивы и основания, по которым принял во внимание одни доказательства, положив их в основу приговора, и отверг другие; несогласие стороны защиты с данной судом оценкой доказательств на правильность выводов суда о виновности осужденного в содеянном не влияет.
Доводы жалоб о невиновности осужденного в совершении инкриминируемого преступления, а также о недоказанности его вины, являются несостоятельными, поскольку полностью опровергаются исследованными и проверенными в ходе судебного разбирательства доказательствами по делу, которые являются допустимыми, достоверными, достаточными.
Иные доводы стороны защиты, указанные в апелляционных жалобах и приведенные в заседании суда апелляционной инстанции, были предметом рассмотрения, исследования и оценки суда первой инстанции, и суд апелляционной инстанции не усматривает оснований для иной оценки доказательств и обстоятельств дела.
Доводы апелляционных жалоб стороны защиты по существу сводятся к несогласию с выводами суда первой инстанции и не содержат фактов, которые не были проверены или не учтены судом при рассмотрении дела, но повлияли бы на обоснованность и законность судебного решения либо опровергали выводы суда первой инстанции.
Доводы жалоб стороны защиты в целом направлены на переоценку установленных по делу фактических обстоятельств, которые были исследованы судом первой инстанции, противоречат совокупности собранных по делу доказательств, в связи с чем, являются несостоятельными.
Несмотря на занятую осужденным позицию о том, что он не находился в момент дорожно-транспортного происшествия в состоянии алкогольного опьянения, суд пришел к обоснованному выводу о виновности ФИО1 в совершении преступления при обстоятельствах, изложенных в приговоре.
При таких обстоятельствах, вопреки доводам апелляционных жалоб, оснований для отмены приговора суда первой инстанции и передачи уголовного дела на новое судебное разбирательство в отношении осужденного, коллегия судей не усматривает, поскольку вина ФИО1 в совершении инкриминируемого ему преступления доказана в ходе судебного разбирательства в полном объеме.
Принцип состязательности сторон при рассмотрении дела соблюден. Судом были созданы необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. Обстоятельств, свидетельствующих о том, что суд, помимо функции разрешения дела, осуществлял функции обвинения либо защиты, не установлено.
С учетом изложенного, судебная коллегия считает, что квалификация действий ФИО1 по п. "а" ч. 4 ст. 264 УК РФ, как нарушение лицом, управляющим автомобилем, правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть человека, если оно совершено лицом, находящимся в состоянии опьянения, - является правильной.
Оснований для иной квалификации содеянного, с учетом собранных по делу доказательств, вопреки доводам стороны защиты, у судебной коллегии, не имеется, поскольку вина осужденного ФИО1 была доказана в ходе судебного разбирательства по уголовному делу.
Как следует из приговора, суд первой инстанции при назначении вида и размера наказания осужденному, в соответствии с требованиями ст. 60 УК РФ, учел характер и степень общественной опасности совершенного им преступления, личность виновного, в том числе, смягчающие наказание обстоятельства, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи.
При назначении наказания осужденному судом первой инстанции правильно оценены характер и степень общественной опасности совершенного преступления, которое, в силу ст. 15 УК РФ, совершено по неосторожности и относится к тяжкому преступлению.
Оценивая личность осужденного ФИО1 суд отметил, что он по месту жительства и службы характеризуется положительно, на учете у врачей нарколога и психиатра не состоит, ранее не судим.
В качестве обстоятельств, смягчающих наказание осужденного, судом обоснованно, в соответствии со ст. 61 УК РФ, признаны: добровольное принятие мер к возмещению причиненного морального вреда, частичное признание вины, положительные характеристики по месту жительства и трудоустройства, принесение извинений потерпевшему.
Все обстоятельства, смягчающие наказание, известные суду на момент постановления приговора, учтены судом и прямо указаны в приговоре. Доказательств наличия иных обстоятельств, подлежащих учёту при назначении наказания, в материалах дела не имеется, и в суд апелляционной инстанции не представлено.
Вопреки доводам апелляционного представления, оснований для признания в качестве смягчающего осужденному ФИО1 наказание обстоятельства - активного способствования раскрытию и расследованию преступления, у судебной коллегии не имеется, по следующим основаниям.
По смыслу п. 30 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 декабря.2015 года N 58 "О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания", активное способствование раскрытию и расследованию преступления состоит в активных действиях виновного, направленных на сотрудничество с органами следствия, и может выражаться в том, что он предоставляет указанным органам информацию, в том числе и ранее им неизвестную, дает правдивые и полные показания, участвует в производстве следственных действий, направленных на закрепление и подтверждение ранее полученных данных.
Как следует из материалов уголовного дела, ФИО1 как на предварительном следствии, так и в ходе судебного разбирательства, вину в совершении инкриминируемого ему преступления признавал частично, участвуя в следственных действиях, отказывался от дачи показаний, какие-либо сведения, ранее органу следствия не известные, имеющие значение для раскрытия и расследования преступления, им предоставлены не были.
Кроме того, как указано в приговоре суда, доводы подсудимого о своей невиновности в совершении преступления, предусмотренного п. "а" ч. 4 ст. 246 УК РФ, изложенные в ходе судебного разбирательства, обоснованно расценены судом, как форма защиты с целью уклонения от ответственности за содеянное, и опровергаются показаниями допрошенных свидетелей по уголовному делу.
Таким образом, судебная коллегия не усматривает иных обстоятельств, смягчающих наказание осужденному, кроме обстоятельств, признанных и указанных в приговоре суда.
Обстоятельств, отягчающих наказание виновного, судом первой инстанции обоснованно не установлено, не усматривает таковых и суд апелляционной инстанции.
Суд апелляционной инстанции соглашается с выводами суда первой инстанции, что для достижения целей наказания, закрепленных в ч. 2 ст. 43, ст. 60 УК РФ, исправление ФИО1, как и предупреждение совершения им новых преступлений, возможно только в условиях изоляции от общества, с назначением наказания в виде лишения свободы.
Наказание осужденному ФИО1 назначено в пределах санкции ч. 4 ст. 264 УК РФ, в виде лишения свободы, с назначением дополнительного наказания в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами.
Суд апелляционной инстанции находит обоснованным назначение осужденному ФИО1 дополнительного наказания, поскольку, в силу разъяснений, указанных в п. 12 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 09 декабря 2008 года N 25 "О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения", назначение виновному дополнительного наказания в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью является обязательным, в том числе, если к основному наказанию лицо осуждается условно. Неприменение такого дополнительного наказания допускается лишь при наличии условий, предусмотренных статьей 64 УК РФ.
В связи с изложенным, поскольку назначение дополнительного наказания прямо предусмотрено санкцией ч. 4 ст. 264 УК РФ, по которой ФИО1 признан виновным, и судебная коллегия, как и суд первой инстанции, не находит оснований для применения положений ст. 64 УК РФ, то коллегия судей считает, что назначение осужденному дополнительного наказания будет способствовать реальному исправлению осужденного и предупреждению совершения им новых преступлений.
Каких-либо исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, других обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности совершенного деяния, что, в свою очередь, могло бы свидетельствовать о необходимости применения в отношении ФИО1 положений ч. 6 ст. 15, ст. 64 и ст. 73 УК РФ, при назначении наказания ни судом первой инстанции, ни судом апелляционной инстанции не установлено.
Суд первой инстанции правильно определилместом отбытия наказания осужденному исправительную колонию общего режима, поскольку, в соответствии с ч. 4 ст. 15 УК РФ (в редакции Федерального закона от 17 июня 2019 года N 146-ФЗ), совершённое ФИО1 преступление является тяжким, за его совершение предусмотрено максимальное наказание в виде двенадцати лет лишения свободы, а учитывая, что мужчинам, осужденным к лишению свободы за совершение тяжких преступлений, ранее не отбывавшим лишение свободы, отбывание лишения свободы назначается в исправительных колониях общего режима, то доводы защитника о том, что ФИО1 должен отбывать наказание в колонии-поселении, являются несостоятельными.
Вместе с тем, доводы апелляционного представления государственного обвинителя в части изменения описательно-мотивировочной и резолютивной частей приговора, судебная коллегия находит заслуживающими внимания по следующим основаниям.
Так суд первой инстанции, в нарушение требований ч. 4 ст. 47 УК РФ, исчислил срок отбывания осужденным дополнительного наказания с момента вступления приговора в законную силу, а не с момента отбытия основного наказания в виде лишения свободы, что является незаконным.
Также суд, правильно определив осужденному вид исправительного учреждения, в котором ему следует отбывать наказание - исправительная колония общего режима, ошибочно сослался на п. "в" ч. 1 ст. 58 УК РФ, предусматривающий отбывание наказания в исправительной колонии строгого режима. Данная ошибка является технической, поскольку в резолютивной части приговора правильно указан общий режим исправительного учреждения.
При таких обстоятельствах, судебная коллегия полагает необходимым внести соответствующие изменения в описательно-мотивировочную и резолютивную части приговора.
Также судебная коллегия находит обоснованными доводы апелляционной жалобы защитника в части взыскания с осужденного компенсации морального вреда.
Согласно п. 3 ч. 1 ст. 389.26 УПК РФ, при изменении приговора или иного судебного решения в апелляционном порядке суд вправе уменьшить или увеличить размер возмещения материального ущерба и компенсации морального вреда.
Верховный Суд Российской Федерации в постановлениях Пленума от 29 ноября 2016 года N 55 "О судебном приговоре" (п. 40) и от 29 октября 2010 года N 17 "О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве" (п. 24) разъяснил, что при разрешении вопроса о размере компенсации причиненного потерпевшему морального вреда суду следует исходить из положений ст. 151 и п. 2 ст. 1101 ГК РФ, и учитывать характер причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, степень вины причинителя вреда, руководствуясь при этом требованиями разумности и справедливости.
В соответствии с ч. 2 ст. 1101 ГК РФ, размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.
Принимая решение о взыскании с осужденного ФИО1 в пользу потерпевшего Потерпевший N 1 в счет компенсации морального вреда 2 000 000 (двух миллионов) рублей, суд первой инстанции правильно пришел к выводу, что потерпевшим перенесены нравственные и физические страдания, связанные со смертью близкого человека, в результате преступных действий ФИО1, однако при определении размера компенсации морального вреда, приняв во внимание степень вины ФИО1, не учел требования разумности и справедливости, имущественное положение осужденного.
С учетом изложенного, гражданский иск потерпевшего Потерпевший N 1 о компенсации морального вреда осужденным ФИО1 подлежит частичному удовлетворению, а размер компенсации морального вреда подлежит снижению до 1 000 000 (одного миллиона) рублей.
Внесение указанных изменений не ухудшает положение осужденного, и не требует дополнительного судебного разбирательства, а потому может быть осуществлено судом апелляционной инстанции в соответствии со ст. 389.26 УПК РФ, без возвращения дела на новое разбирательство в суд первой инстанции
Иных нарушений требований уголовного и уголовно-процессуального законов при рассмотрении данного уголовного дела, влекущих за собой изменение или отмену приговора по иным основаниям, кроме указанных в апелляционных жалобах защитника и осужденного, апелляционном представлении и дополнительных апелляционных представлениях прокурора при апелляционном рассмотрении также не установлено.
На основании изложенного, и руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.15-389.16, 389.19-389.20, 389.26, 389.28, 389.33, 389.35 УПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
Приговор Керченского городского суда Республики Крым от 11 марта 2021 года в отношении ФИО1, - изменить.
Изменить описательно-мотивировочную часть приговора, устранив описку при определении осужденному вида исправительного учреждения, вместо п. "в" ч. 1 ст. 58 УК РФ правильно указав п. "б" ч. 1 ст. 58 УК РФ.
Изменить резолютивную часть приговора, указав, что срок основного наказания в виде лишения свободы исчислять со дня вступления приговора в законную силу, а срок дополнительного наказания в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, исчислять с момента отбытия ФИО1 основного наказания.
Изменить резолютивную часть приговора, указав, что гражданский иск потерпевшего Потерпевший N 1 о компенсации морального вреда подлежит частичному удовлетворению. Взыскать с ФИО1 в пользу Потерпевший N 1 компенсацию морального вреда в размере 1 000 000 (одного миллиона) рублей.
В остальной части приговор оставить без изменений.
Апелляционное определение может быть обжаловано в порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ, в течение шести месяцев со дня вступления в законную силу приговора или иного итогового судебного решения в Четвертый кассационный суд общей юрисдикции, а для осуждённого, содержащегося под стражей, - в тот же срок со дня вручения ему копии такого судебного решения.
Судебное решение вступает в законную силу со дня его вынесения.
Осужденный вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении дела судом кассационной инстанции.
Председательствующий судья Л.П. Капустина
Судьи Ю.А. Латынин
Ю.Н. Цораева


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка