Решение от 30 апреля 2013 года

    по гражданскому делу №
 
    Решение вступило в законную силу «____»________________2013 года
 
    СУДЬЯ________________________
 

РЕШЕНИЕ
 
ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
 
    г. Терек, КБР 30 апреля 2013 года
 
    Терский районный суд Кабардино-Балкарской Республики в составе:
 
    председательствующего - судьи Бижоевой М.М.,
 
    при секретаре Ханиевой И.Э.,
 
    с участием истца Бегиева Ю.А.,
 
    рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Бегиева Ю.А. к Министерству финансов РФ в лице Управления Федерального казначейства по КБР о взыскании компенсации морального вреда,
 
УСТАНОВИЛ:
 
    Бегиев Ю.А. обратился в суд с иском к Министерству финансов РФ в лице Управления Федерального казначейства по КБР о взыскании компенсации морального вреда.
 
    Иск мотивирован тем, что согласно справке о признании пострадавшим от политической репрессии № от <дата>. он был реабилитирован в <дата> году, как сын родителей, подвергшихся политическим репрессиям по национальному признаку. Таким образом, Российская Федерация официально признал его жертвой политических репрессий. Исходя из положений Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» статус жертвы политических репрессий и, как следствие этого, право на меры социальной поддержки приобретаются на основании справки, выданной компетентными органами государства.
 
    В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 года № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров» даны следующие разъяснения: Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации согласно части 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы.
 
    Российская Федерация, как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признает юрисдикцию Европейского суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и протоколов к ней в случае предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после вступления их в силу в отношении Российской Федерации (статья 1 Федерального закона от 30 марта 1998 г. № 54-ФЗ «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней»).
 
    Поэтому применение судами вышеназванной Конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Основываясь на решении Европейского суда по правам человека от 02 февраля 2010г. по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии» истец полагает, что имеет право на возмещение морального вреда, причиненного ему политическими репрессиями советского периода. По мнению истца, причиненный вред выражается в том, что он родился в ссылке в семье спецпереселенцев, и на протяжении многих лет жил с «ярмом» сына изменников Родины, приходилось слышать оскорбления в свой адрес и в адрес его народа от разных людей, в том числе и от людей, наделенных властью, следовательно, политическую реабилитацию нельзя считать полной. В связи с изложенным, истец просит взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в размере <данные изъяты> рублей.
 
    В судебном заседании истец Бегиев Ю.А. исковое требование поддержал в полном объеме и просил удовлетворить.
 
    Надлежаще извещенный о времени и месте рассмотрения данного дела ответчик – министерство финансов РФ в лице управления Федерального казначейства по Кабардино-Балкарской Республике явку своего представителя в суд не обеспечил, о причинах неявки суду не сообщил, представив письменное возражение в котором указано, что действующим законодательством РФ для жертв политических репрессий установлены льготы в защиту их прав и свобод, созданы благоприятные условия для их реализации и обеспечения социальной защищенности, данные льготы в материальном выражении входят в предлагаемый государством объем возмещения вреда, в том числе, морального вреда. Согласно ст. 4 Гражданского кодекса Российской Федерации акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие. Постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994г. №10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», разъяснено, что если моральный вред причинен до введения в действие законодательного акта, предусматривающего право потерпевшего на его компенсацию, требования не подлежат удовлетворению, в том числе и в случае, когда истец после вступления этого акта в законную силу испытывает нравственные или физические страдания, поскольку на время причинения вреда такой вид ответственности не был установлен и по общему правилу действия закона во времени закон, усиливающий ответственность по сравнению с действовавшим на время совершения противоправных действий, не может иметь обратной силы (пункт 1 ст. 54 Конституции Российской Федерации).
 
    Ссылку истца на применение по настоящему спору положений ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции так же нельзя признать обоснованной, потому, что, как указанно выше, право Бегиева Ю.А. на денежную компенсацию морального вреда не возникло, ущемление его прав на имущество, которое он мог законно ожидать, не имело место, а потому оснований считать, что нарушены положения ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции, как об этом утверждается в иске, не имеется.
 
    Кроме того, ссылка в исковом заявлении на Постановление Европейского Суда от 02 февраля 2010 года по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии» является несостоятельной.
 
    Присужденные заявителем Киладзе денежные суммы являются не компенсацией за политические репрессии, а компенсацией за нарушение их права на имущество по ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции, поскольку в течении 11 лет государство уклонялось от осуществления мер по принятию законодательства, административных и бюджетных мер, чтобы лица, на которых распространяется действие ст. 9 Закона Грузии от 11 декабря 1997 года, могли эффективно использовать права, гарантированные данным положением.
 
    Между тем в Российской Федерации, имеется комплекс эффективных внутригосударственных средств правовой защиты в отношении жертв политических репрессий, к которым относится и истица.
 
    В свою очередь в ст. 16 Закона Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий» установлено, что реабилитированные лица и лица признанные пострадавшими от политических репрессий, обеспечиваются мерами социальной поддержки в соответствии с законами субъектов Российской Федерации. Расходные обязательства по обеспечению мерами социальной поддержки репрессий, являются расходными обязательствами субъектов Российской Федерации.
 
    Соответственно, данные требования к Казне Российской Федерации необоснованны, в связи, с чем ответчик в возражении просит рассмотреть дело, в его отсутствие, отказав истцу в иске.
 
    Выслушав истца, исследовав и оценив материалы дела, суд приходит к следующему.
 
    В соответствии с положениями ст.ст. 12, 56 ГПК РФ гражданское судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон; каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений.
 
    В силу статьи 17 Конституции Российской Федерации в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации. При этом осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц.
 
    Согласно ст. 16 ГК РФ убытки, причиненные гражданину в результате незаконных действий государственных органов, подлежат возмещению Российской Федерацией.
 
    Как установил суд, признание истца жертвой политических репрессий подтверждается справкой № от <дата> года, выданной <данные изъяты> из которой следует, что истец Бегиев Ю.А. является сыном родителей, которые, репрессированы в 1944 г., органами НКВД. На основании статьи 2 Закона РФ от 18.10.1991 г. «О реабилитации жертв политических репрессий» Бегиев Ю.А. признан пострадавшим от политической репрессии.
 
    Из поданного Бегиевым Ю.А. заявления, а так же представленных им материалов следует, что моральный вред Бегиеву Ю.А. (нравственные и физические страдания) были причинены в период с <дата> года (со дня его рождения) до <дата> года (до прекращения политической репрессии), то есть до введения в действие Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик, впервые в СССР предусмотревших такой вид гражданско-правовой ответственности как обязанность причинителя вреда по возмещению им морального вреда.
 
    Согласно позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 18 января 2005 года № 7-О, общим (основным) принципом действия закона во времени является распространение его на отношения, возникшие после его введения в действие, и только законодатель вправе распространить новые нормы на отношения, которые возникли до введения соответствующих норм в действие, то есть придать закону обратную силу. Законам, предусматривающим возможность возмещения морального вреда, обратная сила не придана.
 
    В исковом заявлении Бегиев Ю.А. ссылается на решение Европейского суда по правам человека по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии » от 02.02.2010 года, которым суд обязал выплатить обратившимся жертвам советских политических репрессий денежные средства в качестве компенсации причиненного морального вреда.
 
    Вместе с тем, суд находит, что доводы истца построены на неправильном толковании действующих норм и указанного истцом решения Европейского суда по правам человека.
 
    Международные договоры Российской Федерации являются в соответствии с ч.4 ст.15 Конституции Российской Федерации составной частью ее правовой системы. Этой же конституционной нормой определено, что если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора.
 
    В соответствии со статей 46 Конвенции о защите прав человека и основных свобод Высокие Договаривающиеся Стороны обязуются исполнять окончательные постановления Европейского Суда по правам человека по делам, в которых они являются сторонами.
 
    Российская Федерация не являлась стороной по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии», в связи с чем, данное постановление Европейского Суда по правам человека не носит для Российской Федерации обязательный характер исполнения.
 
    Кроме того, из решения Европейского суда по правам человека по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии» следует, что Грузия в принятом законе от 11 декабря 1997 года «О признании жертв политических репрессий и социальной защите репрессированных» признав право граждан Грузии, пострадавших от политических репрессий на территории бывшего СССР на получение компенсации морального вреда, установила, что размер и правила выплаты данной компенсации устанавливает другой закон, при этом такой закон принят не был достаточно длительное время. Европейским судом бездействие Грузии в виде непринятия закона об установлении размера и правил выплаты гражданам компенсации морального вреда расценено как нарушающее права граждан. Указанные обстоятельства не совпадают с теми обстоятельствами, на которые ссылается истец.
 
    При анализе во взаимосвязи законодательства РФ с вышеприведенными Решением Европейского суда по правам человека, не усматривается нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод, установленного по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии».
 
    Частью 1 ст.4 ГК РФ установлено, что акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие. Действие закона распространяется на отношения, возникшие до введения его в действие, только в случаях, когда это прямо предусмотрено законом.
 
    Постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994г. №10 (в ред. от 06 февраля 2007г.) «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» разъяснено, что если моральный вред причинен до введения в действие законодательного акта, предусматривающего право потерпевшего на его компенсацию, требования истца не подлежат удовлетворению, в том числе и в случае, когда истец после вступления этого акта в законную силу испытывает нравственные или физические страдания, поскольку на время причинения вреда такой вид ответственности не был установлен и по общему правилу действия закона во времени закон, усиливающий ответственность по сравнению с действовавшим на время совершения противоправных действий, не может иметь обратной силы (пункт 1 ст.54 Конституции Российской Федерации).
 
    Порядок и условия реабилитации жертв политических репрессий в Российской Федерации определены законом РФ от 18 декабря 1991г. № 1761-1 «О реабилитации жертв политических репрессий».
 
    Целью Закона Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий», согласно абзацу третьему его преамбулы, является реабилитация всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории Российской Федерации с 25 октября (7 ноября) 1917 года, восстановление их в гражданских правах, устранение иных последствий произвола и обеспечение посильной в настоящее время компенсации материального ущерба.
 
    Законом Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий» и принятыми во исполнение данного закона постановлениями Правительства РФ, Законом КБР от 29.12.2004г. № 57-РЗ «О государственной социальной поддержке отдельных категорий граждан в КБР» предусмотрены конкретные меры социальной поддержки реабилитированных лиц. Вышеуказанными законодательными актами определены круг лиц, подвергшихся политическим репрессиям и подлежащих реабилитации, и лиц, пострадавших от политических репрессий, а также порядок реабилитации и общие правовые последствия, в том числе, компенсации имущественного и неимущественного вреда, различные меры социальной поддержки. Данные компенсации и меры социальной поддержки обеспечиваются РФ и ее субъектами, путем выделения бюджетных средств, законодательно закрепленных в соответствующих законах о бюджете. Истец данные обстоятельства не оспаривает.
 
    Закон РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» принимался в целях компенсации материального и морального вреда, причиненного репрессированным лицам, однако используемые в нем специальные публично-правовые механизмы компенсации не предусматривают – в отличие от гражданского законодательства – разграничение форм материального и морального вреда. Такое регулирование, предполагающее возмещение, в том числе, и неимущественного вреда, само по себе нельзя рассматривать как нарушение прав, вытекающих из ст.ст. 52,53 Конституции РФ.
 
    Нормам Гражданского кодекса РФ, определяющим основания, способ и размер компенсации морального вреда (ст. 151, 1100, 1101 ГК РФ), вступившим в действие с 01.03. 1996г., обратная сила не придана, в связи с чем, моральный вред, причиненный до введения в действие указанных норм, компенсации не подлежит.
 
    Раннее, вопросы возмещения морального вреда, в частности, регулировались: абзацем 7 ст.7 ГК РСФСР (в редакции Закона от 21 марта 1991г.); статьями 7, 131. Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик, принятых 31 мая 1991г., действие которых было распространено на территории Российской Федерации с 3 августа 1992г., применявшихся до 1 января 1995 года, но указанные нормы, также не имели обратной силы.
 
    Таким образом, события, послужившие основанием требования истца о компенсации морального вреда в связи с применением к нему политических репрессий, имели место до введения в действие законодательного акта, предусматривающего право истца на его компенсацию в денежном выражении.
 
    Следовательно, поскольку компенсация морального вреда, причиненного в результате политических репрессий в соответствии с Законом РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» и другими законодательными актами специально отдельными нормами не предусмотрена, а нравственные страдания причинены истцу до введения в законодательство института компенсации морального вреда, суд считает правильным в удовлетворении исковых требований о компенсации морального вреда в результате политических репрессий отказать.
 
    Более того истцом не доказаны факты высказывания в его адрес после возвращения в КБР, от людей, в том числе и наделенных властью, оскорбления о том, что он является сыном изменника Родины.
 
    Поскольку недоказанность тех обстоятельств, на которые ссылается Бегиев Ю.А. в обоснование заявленных им требований, влечет отказ в иске, а утверждения истца о том, что ему от разных людей, в том числе и людей наделенных властью, приходилось слышать в свой адрес, что он сын изменника Родины, другие оскорбления, не доказаны, суд считает эти обстоятельства не установленными.
 
    На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 194-198 ГПК РФ,
 
    Решил:
 
    Исковые требования Бегиева Ю.А. к Министерству финансов РФ в лице Управления федерального казначейства по КБР о взыскании компенсации морального вреда, оставить без удовлетворения.
 
    Решение может быть обжаловано в Верховный суд КБР через Терский районный суд КБР в течение месяца со дня его принятия.
 
    ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВУЮЩИЙ М.М. Бижоева