Решение от 17 апреля 2014 года

    Дело № 2-1214/2014
 
РЕШЕНИЕ
 
ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
 
    г. Киров
 
    17 апреля 2014 года
 
    Октябрьский районный суд г. Кирова в составе
 
    председательствующего судьи Стариковой И.П.,
 
    при секретаре Макаровой А.В.,
 
    рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Лянгузовой А.В. к Министерству Финансов Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда,
 
УСТАНОВИЛ:
 
    Лянгузова А.В. обратилась в суд с иском к Министерству Финансов Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда. В обоснование своих доводов указала, что она является дочерью красноармейца 451 батальона 3 мотострелковой бригады 3 танкового корпуса Р.В.И. <данные изъяты>. Её отец, Р. В.И. был репрессирован 20.05.1942 Военным Трибуналом 61-й армии по ст. 58-10 ч.2 УК РСФСР к высшей мере наказания - расстрелу с конфискацией всего лично принадлежащего ему имущества, а именно избы, коровы и 2 овец. После приведения приговора в исполнение 21 мая 1942 года её семья была выселена из своего дома к сестре матери - Р. О.Н., весь их скот (корова, 2 овцы) были забраны из семьи. Решением Зуевского районного суда Кировской области от 03.10.2013 по делу 2-2/240/13 факт конфискации был установлен. Постановлением Администрации Малмыжского районного суда Кировской области № 1275 от 27.12. 2013 года ей была назначена и выплачена денежная компенсация за конфискованное имущество в размере 10 000 рублей. С 20 мая 1942 года, благодаря государству, она носила клеймо «дочери врага народа», приходилось жить у родственников, испытывали нужду, было трудно найти хорошую работу, испытывала и особенно испытывает после реабилитации боль, обиду, горечь, страх, слезы и боль в сердце. На протяжении многих лет ей приходилось жить с ярмом изменников родины, а также слышать оскорбления в свой адрес. Согласно справке о реабилитации № 4/3029 от 26.03.2012, выданной Военной прокуратурой Центрального военного округа г. Екатеринбурга, её отец был реабилитирован военной прокуратурой Приволжского военного округа 30.03.1998. Согласно справке о реабилитации № 4/10115 от 18.10.1991, как, оставшаяся в несовершеннолетнем возрасте без попечения отца, необоснованно репрессированного по политическим мотивам, признана подвергшейся политической репрессии и реабилитирована. Не смотря на то, что в настоящие время она реабилитирована, считает, что государство унизило её честь и достоинство, причинило ей нравственные страдания и должно компенсировать ей моральный вред за все годы унижений и страданий согласно законодательству РФ. Просит взыскать с Министерства Финансов Российской Федерации за счет казны компенсацию морального вреда, причиненного государством, в размере 1 000 000 рублей, судебные расходы в размере 2000 руб.
 
    Истец Лянгузова А.В. в судебное заседание не явилась, извещена, просит рассмотреть дело в ее отсутствие.
 
    Представитель ответчика Министерства финансов РФ Кузьминых М.В. в судебном заседании исковые требования не признала, поддержала доводы, изложенные в письменном отзыве на заявление. Пояснила, что положения законодательства о взыскании компенсации морального вреда не распространяются на возникшие правоотношения, так как вред истцу причинен до введения в действие Гражданского кодекса РФ. Закон Российской Федерации « О реабилитации жертв политических репрессий » принимался в целях компенсации материального и морального вреда, причиненного репрессированным лицам, однако используемые в нем специальные публично-правовые механизмы компенсации не предусматривают разграничение форм возмещения материального и морального вреда. Такое регулированное, предполагающее возмещение, в том числе неимущественного вреда, само по себе нельзя рассматривать как нарушение прав, вытекающих из статей 52 и 53 Конституции Российской Федерации. Законодательством Российской Федерации предусмотрен комплекс внутригосударственных средств правовой защиты граждан признанных жертвами политических репрессий. Истцом не представлено доказательств подтверждающих причинения морального вреда. Просит в иске отказать.
 
    Выслушав представителя ответчика, исследовав письменные материалы дела, суд приходит к следующему :
 
    Конституция Российской Федерации, провозглашая человека, его права и свободы высшей ценностью, а признание, соблюдение и защиту прав и свобод человека и гражданина - обязанностью государства (статья 2), гарантирует каждому право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц (статья 53).
 
    Из содержания данных конституционных нормы следует, что действия (или бездействие) органов государственной власти или их должностных лиц, причинившие вред любому лицу, влекут возникновение у государства обязанности этот вред возместить, а каждый пострадавший от незаконных действий органов государственной власти или их должностных лиц наделяется правом требовать от государства справедливого возмещения вреда.
 
    По своей юридической природе обязательства, возникающие в силу применения норм гражданско-правового института возмещения вреда, причиненного актами органов власти или их должностных лиц, представляют собой правовую форму реализации гражданско-правовой ответственности, к которой привлекается в соответствии с предписанием закона причинитель вреда (статья 1064 ГК Российской Федерации).
 
    Согласно ст. 1069 ГК РФ вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.
 
    Применение ст. 1069 ГК РФ предполагает наличие как общих условий деликтной (т.е. внедоговорной) ответственности (наличие вреда, противоправность действий его причинителя, наличие причинной связи между вредом и противоправными действиями, вины причинителя), так и специальных условий такой ответственности, связанных с особенностями субъекта ответственности и характера его действий.
 
    В судебном заседании установлено и подтверждено материалами дела, а именно: свидетельством о рождении Р. А.В., <данные изъяты>, свидетельством о браке Р. А.В с Л. С.Д. с присвоением ей фамилии «Лянгузова», что истец Лянгузова А.В. является дочерью Р. В.И.
 
    Согласно архивной справки КОГКУ «ГАСПИ КО» № 166/454п от 07.12.2012 отец истца, Р. В.И. был осужден 20.05.1942 Военным Трибуналом 61-й армии по ст. 58-10 ч.2 УК РСФСР к высшей мере наказания – расстрелу, с конфискацией имущества, лично принадлежащего ему, семья лишается всяких льгот и преимуществ. Приговор приведен в исполнение 21.05.1942.
 
    Решением Зуевского районного суда Кировской области от 03.10.2013 по делу 2-2/240/13 Лянгузовой А.В. установлен факт конфискации имущества (избы, коровы и двух овец) её отца Р. В.И.в связи с применением политических репрессий в мае 1942 года.
 
    Постановлением Администрации Малмыжского районного суда Кировской области № 1275 от 27.12.2013 года Лянгузовой А.В. была назначена и выплачена денежная компенсация за конфискованное имущество в размере 10 000 рублей.
 
    Согласно справке о реабилитации № 4/3029 от 26.03.2012, выданной Военной прокуратурой Центрального военного округа г. Екатеринбурга, Р. В.И. в соответствии со ст.ст. 3 и 5 Закона Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий» от 18.10.1991, реабилитирован военной прокуратурой Приволжского военного округа 30.03.1998.
 
    Согласно справке о реабилитации № 4/10115 от 05.09.2012, истец, как, оставшаяся в несовершеннолетнем возрасте без попечения отца, необоснованно репрессированного по политическим мотивам, признана подвергшейся политической репрессии и реабилитирована.
 
    В обоснование требований о взыскании компенсации истец указывает, что с 20 мая 1942 года, ей приходилось жить у родственников, испытывала нужду, было трудно найти хорошую работу, на протяжении многих лет ей приходится жить с клеймом « дочери врага народа и предателя », а также слышать оскорбления в свой адрес, в связи с чем, испытывала и испытывает после реабилитации нравственные страдания.
 
    Разрешая вышеуказанное требование, суд приходит к следующему:
 
    18 октября 1991 г. принят Закон РФ "О реабилитации жертв политических репрессий", целью которого, в редакции до 22.08.2004, является реабилитация всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории Российской Федерации с 25 октября (7 ноября) 1917 года, восстановление их в гражданских правах, устранение иных последствий произвола и обеспечение посильной в настоящее время компенсации материального и морального ущерба.
 
    Федеральным законом от 22.08.2004 N 122-ФЗ "О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федеральных законов "О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов РФ" и "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" из преамбулы Закона РФ от 18.10.1991 "О реабилитации жертв политических репрессий" исключено положение о компенсации морального ущерба (п. 1 ст. 6).
 
    Проверяя конституционность указанных нормативно-правовых положений, Конституционный Суд РФ сформулировал правовую позицию, согласно которой истолкование норм закона как исключающих моральный вред из объема, подлежащего возмещению ущерба не соответствовало бы статьям 52 и 53 Конституции РФ.
 
    Закон РФ "О реабилитации жертв политических репрессий" принимался в целях компенсации материального и морального вреда, причиненного репрессированным лицам, однако используемые в нем специальные публично-правовые механизмы компенсации не предусматривают - в отличие от гражданского законодательства - разграничение форм возмещения материального и морального вреда.
 
    Такое регулирование, предполагающее возмещение, в том числе неимущественного вреда, само по себе нельзя рассматривать как нарушение прав, вытекающих из статей 52 и 53 Конституции РФ.
 
    Согласно преамбуле Закона РФ "О реабилитации жертв политических репрессий" её целью явилось обеспечение жертв политических репрессий посильной в настоящее время компенсацией материального и морального ущерба и в соответствии с задачами социального государства, закрепленными в статье 7 Конституции Российской Федерации, предусматривает комплекс мер, направленных на социальную защиту этой категории граждан. По своей правовой природе данные виды государственной социальной поддержки являются льготами, носящими компенсаторный характер, установление порядка предоставления которых законодателем возложено на Правительство Российской Федерации (статья 17).
 
    Таким образом, льготы, которые устанавливались федеральным законодателем для реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий, в их материальном выражении входят в признанный государством объем возмещения вреда, включая моральный вред.
 
    Приведенная правовая позиция изложена в ряде сохраняющих свою силу Определений Конституционного Суда Российской Федерации (от 10 июля 2003 г. N 282-О, от 5 июля 2005 г. N 246-О, от 27 декабря 2005 г. N 527-О, от 17 октября 2006 г. N 397-О, от 15 мая 2007 г. N 383-О-П, от 24 июня 2008 г. N 620-О-П, от 16 декабря 2010 г. N 1627-О-О и других определений.
 
    Исходя из вышеизложенного, федеральным законодателем в соответствии с требованиями статей 71 (пункт "в") и 76 (часть 1) Конституции Российской Федерации были установлены порядок и последствия реабилитации, определены формы, способы восстановления прав жертв политических репрессий, способы, формы и размеры возмещения государством вреда реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, в целях компенсации как материального, так и морального ущерба, общие принципы предоставления им мер социальной поддержки, а также гарантируемый минимальный (базовый) уровень такой поддержки.
 
    В силу приведенных правовых позиций исключение с 1 января 2005 года из преамбулы Закона РФ "О реабилитации жертв политических репрессий" положения о компенсации морального ущерба не может рассматриваться как имеющее целью ущемление конституционных прав репрессированных и допускающее отказ государства от государственной поддержки данной категории граждан, поскольку само по себе не исключает обязательств государства по защите законных интересов реабилитированных лиц.
 
    Принимая во внимание приведенные выше нормы закона и сложившуюся правовую позицию, суд приходит к выводу, что признание государством необоснованности и незаконности указанных политических репрессий, принятие Закона РСФСР "О реабилитации репрессированных народов", Закона Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий", а также предоставление реабилитированным лицам соответствующих льгот в целях создания благоприятных условий для реализации прав и свобод названными категориями граждан и обеспечение их социальной защищенности являются формами возмещения вреда, причиненного реабилитированным лицам, включающего возмещение морального вреда.
 
    Что же касается денежной компенсации морального вреда, то указанными законами она не была предусмотрена, что согласуется с правом государства, исходя из финансовых возможностей, других социально-экономических факторов, определять виды выплат пострадавшим, которые следует рассматривать как посильную компенсацию причиненного ущерба с тем, чтобы ее размер соответствовал уже признанному государством объему возмещаемого им вреда.
 
    Кроме того, на территории Российской Федерации впервые Закон, предусматривающий возможность возмещения морального вреда, причиненного неправомерными виновными действиями причинителя вреда, присуждением в его возмещение денежной компенсации, был принят 31 мая 1991 года.
 
    Статьей 131 Основ законодательства Союза ССР и республик от 31 мая 1991 года было установлено, что моральный вред (физические или нравственные страдания), причиненный гражданину неправомерными действиями, возмещается причинителем вреда при наличии его вины.
 
    Основы института компенсации морального вреда в Российской Федерации были заложены в статье 151 ГК РФ, часть первая которого введена в действие с 1 января 1995 года.
 
    В соответствии со статьей 5 Федерального закона РФ от 30 ноября 1994 года N 52-ФЗ "О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", часть первая Гражданского кодекса применяется к правоотношениям, возникшим после введения ее в действие. По гражданским правоотношениям, возникшим до введения ее в действие, часть первая Кодекса применяется к тем правам и обязанностям, которые возникнут после введения ее в действие.
 
    В силу ч. 1 ст. 4 ГК РФ акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие.
 
    Как следует из разъяснений, данных в п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", если моральный вред причинен до введения в действие законодательного акта, предусматривающего право потерпевшего на его компенсацию, требования истца не подлежат удовлетворению, в том числе и в случае, когда истец после вступления этого акта в законную силу испытывает нравственные или физические страдания, поскольку на время причинения вреда такой вид ответственности не был установлен и по общему правилу действия закона во времени закон, усиливающий ответственность по сравнению с действовавшим на время совершения противоправных действий, не может иметь обратной силы (пункт 1 статья 54 Конституции РФ).
 
    Как видно из материалов дела, вред истцу, а соответственно, и нравственные и физические страдания были причинены до 3 августа 1992 года, т.е. до введения в действие Основ гражданского законодательства Союза ССР, предусмотревших такой вид ответственности.
 
    Согласно позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 18 января 2005 года N 7-О, общим (основным) принципом действия закона во времени является распространение его на отношения, возникшие после его введения в действие, и только законодатель вправе распространить новые нормы на отношения, которые возникли до введения соответствующих норм в действие, то есть придать закону обратную силу.
 
    В связи с чем, довод истца о компенсации морального вреда основан на неправильном толковании закона.
 
    С учетом изложенного, конкретных обстоятельств дела, а также того обстоятельства, что истцу нравственные и физические страдания были причинены до введения в действие Основ гражданского законодательства Союза ССР и Гражданского кодекса РФ, предусмотревших такой вид ответственности, суд приходит к выводу об отказе Лянгузовой А.В. в удовлетворении исковых требований.
 
    Также суд учитывает, что истцом не представлено каких либо доказательств, подтверждающих причинение морального вреда, что является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении исковых требований.
 
    Руководствуясь ст.ст.194-199 Гражданского процессуального кодекса РФ, суд
 
РЕШИЛ:
 
    В удовлетворении исковых требований Лянгузовой А.В. к Министерству Финансов Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда – отказать.
 
    Решение может быть обжаловано в Кировский областной суд через Октябрьский районный суд города Кирова, в течение месяца со дня принятия решения суда.
 
    Судья И.П.Старикова
 
    Мотивированное решение изготовлено 18.04.2014