Решение от 11 сентября 2014 года

Дело № 2-872/2014г.
 
РЕШЕНИЕ
 
ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
 
    11 сентября 2014 года                                                                   город Усть-Джегута
 
    Усть-Джегутинский районный суд Карачаево-Черкесской Республики в составе: председательствующего - судьи Айбазовой И.Ю.,
 
    при секретаре судебного заседания - Феневой А.Ю.,
 
    рассмотрев в открытом судебном заседании в здании Усть-Джегутинского районного суда гражданское дело по исковому заявлению Аджиева Х.Ш. к Министерству финансов Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда,
 
УСТАНОВИЛ:
 
    Аджиев Х.Ш. обратился в суд с иском к Министерству финансов Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда.
 
    В обоснование требований в иске указал, что согласно справке о реабилитации (номер обезличен) от (дата обезличена) он был репрессирован по политическим мотивам в административном порядке и находился на спецпоселении по национальному признаку в Киргизской ССР. На основании п. «в» ст. 3 Закона РФ от 18 октября 1991 года № 1761-1 «О реабилитации жертв политических репрессий» был реабилитирован. Таким образом, РФ официально признала его жертвой политических репрессий. Исходя из положений Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий», статус жертвы политических репрессий и, как следствие этого, право на меры социальной поддержки приобретаются на основании справки о реабилитации. Указывает, что общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры РФ согласно ч.4 ст.15 Конституции РФ являются составной частью ее правовой системы. Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случае предполагаемого нарушения РФ положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после вступления их в силу в отношении РФ. Поэтому применение судами вышеназванной Конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод. В настоящее время вступило в законную силу постановление Европейского Суда по правам человека от 02 февраля 2010 года по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии». Европейский Суд по правам человека, рассмотрев указанное дело, установил, что в грузинском законодательстве отсутствует нормативный акт о возмещении ущерба жертвам политических репрессий, и если этот пробел не будет устранен, то государство - ответчик должно выплатить 4 000 евро в качестве возмещения за моральный вред каждому из заявителей. Поскольку Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней, его исковые требования должны быть разрешены с учетом правовой позиции Европейского Суда, выраженной в постановлении от 02 февраля 2010 года по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии», которым разрешены аналогичные правоотношения. Являясь лицом, признанным жертвой советских политических репрессий и реабилитированным в установленном российским законодательством порядке, считает, что в отношении него была нарушена статья 1 Протокола № 1 к Конвенции, поскольку у него имеется собственность в виде основанного на законе «О реабилитации жертв политических репрессий» и Конституции РФ правомерного ожидания возмещения ущерба, причиненного физическими и нравственными страданиями, связанными с незаконным ограничением свободы. Исключение с 1 января 2005 года гарантированности компенсации морального ущерба из преамбулы Закона в этом контексте выглядит как отказ от правовой и моральной обязанности государства, что противоречит статье 1 Протокола № 1 к Конвенции, и не может применяться судами во избежание нарушения ч.4 ст.15 Конституции РФ. На протяжении многих лет, даже после возвращения на историческую Родину приходилось жить с «ярмом» изменников Родины, слышать оскорбления в свой адрес и в адрес его народа от разных людей, в том числе и от людей наделенных властью, следовательно, политическую реабилитацию нельзя считать полной. Просит взыскать с Министерства финансов РФ из средств казны РФ компенсацию морального вреда в сумме 5 миллионов рублей.
 
    В судебном заседании истец участия не принимал, хотя надлежащим образом был извещен о времени и месте судебного заседания, не просил суд отложить рассмотрение дела по существу, в связи с чем, в соответствие с требованиями ст. 167 ГПК РФ суд рассмотрел дело в его отсутствие.
 
    Представитель Министерства финансов Российской Федерации в суде не явился, просил рассмотреть дело в его отсутствие, но в суд направил свои возражения, из которых следует, что 18 октября 1991 года был принят Закон Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий», который является специальным законом, направленным на реализацию положений статей 52 и 53 Конституции РФ, возлагающих на государство обязанность защищать права потерпевших от злоупотреблений властью. Федеральным законом от 22 августа 2004 года № 122-ФЗ «О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федеральных законов «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» и «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» из преамбулы Закона РФ о реабилитации было исключено положение о компенсации морального ущерба (статья 6). Федеральным законом от 22 августа 2004 года № 122-ФЗ установлено, что указанные лица обеспечиваются мерами социальной поддержки на основании законов субъектов Российской Федерации, а соответствующие расходные обязательства являются расходными обязательствами субъектов РФ. Возможность компенсации морального вреда реабилитированным лицам Законом Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий» не предусмотрена. Просил отказать в удовлетворении исковых требований истца.
 
    В соответствии с требованиями ст. 167 ГПК РФ дело было рассмотрено в отсутствие представителя ответчика.
 
    Суд, исследовав материалы дела, полагает, что в удовлетворении исковых требований надлежит отказать по следующим правовым и фактическим основаниям.
 
    Согласно ст. 151 Гражданского кодекса РФ если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.
 
    В соответствии со ст.1069 Гражданского кодекса РФ вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.
 
    В силу ст.12 ФЗ РФ «О введении в действие части второй ГК РФ» действие статьи 1069 ГК РФ распространяется также на случаи, когда причинение вреда жизни и здоровью гражданина имело место до 1 марта 1996 года, но не ранее 1 марта 1993 года и причиненный вред остался невозмещенным.
 
    Согласно п.6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 № 10 (ред. от 06.02.2007) «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» если моральный вред причинен до введения в действие законодательного акта, предусматривающего право потерпевшего на его компенсацию, требования истца не подлежат удовлетворению, в том числе и в случае, когда истец после вступления этого акта в законную силу испытывает нравственные или физические страдания, поскольку на время причинения вреда такой вид ответственности не был установлен и по общему правилу действия закона во времени закон, усиливающий ответственность по сравнению с действовавшим на время совершения противоправных действий, не может иметь обратной силы (пункт 1 ст.54 Конституции Российской Федерации).
 
    Как следует из представленных документов, Аджиев Х.Ш. родился (дата обезличена) в ауле Кызыл-Кала, Карачаево-Черкесской Республики. Родители были репрессированы (дата обезличена) по политическим мотивам по национальному (карачаевцы) признаку и переселены в Киргизскую ССР, где находились на спецпоселении по (дата обезличена). Истец признавался пострадавшим от политических репрессий, поскольку в отношении него и его семьи существовали ограничения прав и свобод. На основании ст.3 п. «в» и ст.1.1 Закона Российской Федерации от 18.10.1991 г. «О реабилитации жертв политических репрессий» истец реабилитирован. Данное обстоятельство подтверждается копией вышеуказанной справки о реабилитации и о сроках пребывания под надзором с ограничением прав и свобод.
 
    Таким образом, поскольку вред истцу причинен до введения в действие Гражданского кодекса РФ, то его нормы не могут распространяться на возникшие правоотношения.
 
    Согласно ст.2 Закона РСФСР от 26 апреля 1991 года № 1107-1 «О реабилитации репрессированных народов» репрессированными признаются народы (нации, народности или этнические группы и иные исторически сложившиеся культурно - этнические общности людей, например казачество), в отношении которых по признакам национальной или иной принадлежности проводилась на государственном уровне политика клеветы и геноцида, сопровождавшаяся их насильственным переселением, упразднением национально - государственных образований, перекраиванием национально - территориальных границ, установлением режима террора и насилия в местах спецпоселения.
 
    В силу ст.3.1 указанного Закона РСФСР на граждан из числа репрессированных народов, подвергшихся репрессиям на территории Российской Федерации по признакам национальной или иной принадлежности, распространяется действие Закона РСФСР «О реабилитации жертв политических репрессий».
 
    18 октября 1991 г. принят Закон Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий» (далее Закон РФ), целью которого, как было указано в абзаце 3 преамбулы (в редакции до 22 августа 2004 г.), является реабилитация всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории Российской Федерации с 25 октября (7 ноября) 1917 года, восстановление их в гражданских правах, устранение иных последствий произвола и обеспечение посильной в настоящее время компенсации материального и морального ущерба.
 
    Федеральным законом от 22 августа 2004 года № 122-ФЗ «О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федеральных законов «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» и «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» из преамбулы Закона Российской Федерации от 18 октября 1991 года «О реабилитации жертв политических репрессий» исключено положение о компенсации морального ущерба (п. 1 ст. 6).
 
    Проверяя конституционность указанных нормативно-правовых положений, Конституционный Суд Российской Федерации сформулировал правовую позицию, согласно которой истолкование норм закона как исключающих моральный вред из объема подлежащего возмещению ущерба не соответствовало бы ст. 52 и 53 Конституции Российской Федерации.
 
    Закон Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий» принимался в целях компенсации материального и морального вреда, причиненного репрессированным лицам, однако используемые в нем специальные публично-правовые механизмы компенсации не предусматривают - в отличие от гражданского законодательства - разграничение форм возмещения материального и морального вреда.
 
    Такое регулирование, предполагающее возмещение, в том числе неимущественного вреда, само по себе нельзя рассматривать как нарушение прав, вытекающих из статей 52 и 53 Конституции Российской Федерации.
 
    Указанный Закон РФ предусматривает комплекс мер, направленных на социальную защиту этой категории граждан.
 
    Предоставление реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, льгот (именуемых теперь мерами социальной поддержки) было направлено на создание благоприятных условий для реализации прав и свобод названными категориями граждан и обеспечение их социальной защищенности. По своей правовой природе эти льготы носили компенсаторный характер и в совокупности с иными предусмотренными Законом Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий» мерами были призваны способствовать возмещению причиненного в результате репрессий вреда.
 
    Следовательно, льготы, которые устанавливались федеральным законодателем для реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий, в их материальном (финансовом) выражении входят в признанный государством объем возмещения вреда, включая моральный вред.
 
    Таким образом, федеральным законодателем в соответствии с требованиями статей 71 (пункт «в») и 76 (часть 1) Конституции Российской Федерации были установлены порядок и последствия реабилитации, определены формы, способы восстановления прав жертв политических репрессий, способы, формы и размеры возмещения государством вреда реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, в целях компенсации как материального, так и морального ущерба.
 
    В силу приведенных правовых позиций исключение с 1 января 2005 г. из преамбулы Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» положения о компенсации морального ущерба не может рассматриваться как имеющее целью ущемление конституционных прав репрессированных и допускающее отказ государства от государственной поддержки данной категории граждан, поскольку само по себе не исключает обязательств государства по защите законных интересов реабилитированных лиц.
 
    Последствия реабилитации определены в ст.ст. 12-18 Закона Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий», которые предусматривают компенсацию материального и морального ущерба путем предоставления льгот реабилитированным лицам и возмещения стоимости изъятого имущества на основании утвержденных Правительством РФ 3 мая 1994 г. Положения о порядке предоставления льгот реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, и Положения о порядке возврата гражданам незаконно конфискованного, изъятого или вышедшего иным путем из владения в связи с политическими репрессиями имущества, возмещения его стоимости или выплаты денежной компенсации. В ином виде указанные нормативные акты возмещение ущерба не предусматривают.
 
    Кроме того, Законом КЧР № 7-РЗ от 12 января 2005 года «О мерах социальной поддержки реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий» предусмотрены меры социальной поддержки лицам, признанным пострадавшим от политических репрессий.
 
    Учитывая, что истцу предоставлено право на льготы и меры социальной поддержки, установленные Законом РФ «О реабилитации жертв политических репрессий», Законом КЧР № 7-РЗ от 12 января 2005 года «О мерах социальной поддержки реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий», указанные законы возмещение ущерба в ином виде не предусматривают. Эти обстоятельства подтверждены справкой, из которой следует, что Аджиев Х.Ш. является получателем мер социальной поддержки. И ему ежемесячно выплачивается денежная компенсация. До 1991 года какие-либо компенсации жертвам политических репрессий при обстоятельствах, изложенных в исковом заявлении, законодательством РСФСР либо СССР не предусматривались. Следовательно, заявленные требования истца о компенсации морального вреда, в связи с применением к нему мер политических репрессий в виде ограничения его прав и свобод, удовлетворению не подлежат.
 
    Ссылку истца на применение по настоящему спору положений ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции также нельзя признать обоснованной.
 
    Согласно части 1 ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права. К имуществу по смыслу ст. 1 Протокола № 1 Европейский Суда по правам человека (далее Европейский Суд) относит как наличное (реально существующее) имущество, так и имущество, получения которого мог «законно ожидать» заявитель.
 
    Между тем право истца на денежную компенсацию морального вреда не возникло, ущемление прав истца на имущество, которое он мог законно ожидать, не имело место, а потому оснований считать, что нарушены положения ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции, как об этом утверждается в исковом заявлении, не имеется.
 
    Указанные выводы соответствуют Конституции Российской Федерации, Закону РФ «О реабилитации жертв политических репрессий», а также правовым позициям Конституционного Суда Российской Федерации и Европейского Суда по правам человека.
 
    Ссылка истца на Постановление Европейского суда по правам человека от 02.02.2010 г. по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии» (жалоба № 7975/06) преюдициального значения для настоящего дела не имеет и основанием для взыскания с Министерства Финансов РФ в пользу истца компенсации морального вреда как лицу, подвергшемуся политическим репрессиям, не является. В силу вышеизложенного в Российской Федерации отсутствует какой-либо законодательный пробел, препятствующий жертвам советских политических репрессий использовать на практике свои права на компенсацию.
 
    В Российской Федерации, как указано выше, имеется комплекс эффективных внутригосударственных средств правовой защиты в отношении жертв политических репрессий, к которым относится и истец.
 
    Суд считает необходимым отметить, что в ходе судебных заседаний, проведенных по данному делу, судом сторонам были разъяснены положения статьи 56 ГПК РФ, согласно которым каждая сторона должна доказывать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, а также положения статьи 57 ГПК РФ, согласно которым в случаях, если представление необходимых доказательств для сторон затруднительно, суд по их ходатайству оказывает содействие в собирании и истребовании доказательств. Сторонами о намерениях предоставить дополнительные доказательства, а также о намерениях ходатайствовать перед судом об оказании содействия в их истребовании заявлено не было.
 
    При указанных обстоятельствах, суд исковые требования истца рассмотрел и разрешил по представленным доказательствам, проанализировав и оценив их в совокупности, не нарушив и не ограничив при этом право сторон на представление доказательств.
 
    На основании вышеизложенного и руководствуясь ст.ст. 194-198 ГПК РФ, суд
 
РЕШИЛ:
 
    В удовлетворении исковых требований Аджиева Х.Ш. к Министерству финансов Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда - отказать.
 
    Решение может быть обжаловано в апелляционную инстанцию Верховного Суда Карачаево-Черкесской Республики в течение одного месяца через Усть-Джегутинский районный суд.
 
    Решение отпечатано в совещательной комнате на компьютере в единственном экземпляре.
 
    Председательствующий - судья                                                         И.Ю. Айбазова