Решение от 11 марта 2014 года

Дело № 2-9 /2014 г.
 
    РЕШЕНИЕ
 
Именем Российской Федерации
 
    11 марта 2014 года
 
    Десногорский городской суд Смоленской области
 
    В составе:
 
    председательствующего Семеновой Е.М., при секретаре Манн Л.В., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО2 к ФИО3 о признании договора дарения жилого помещения недействительным, суд
 
УСТАНОВИЛ:
 
         ФИО2 обратилась в суд с иском к ФИО3 о признании договора дарения жилого помещения недействительным, ссылаясь на то, что на основании договора о бесплатной передаче в собственность граждан занимаемых квартир (жилых домов) в государственном и муниципальном фонде № от ДД.ММ.ГГГГ ей на праве собственности принадлежит квартира, расположенная по адресу: <адрес>, 3 микр., <адрес>. В указанной квартире она зарегистрирована и проживает постоянно, по настоящее время осуществляет оплату расходов по содержанию и ремонту жилья, оплате иных платежей.
 
    Истец имеет преклонной возраст, является инвалидом 1 группы по зрению, вдовой участника Великой Отечественной войны, нуждается в постоянном уходе, в связи с чем, с 2008 года уход за нею осуществляли сотрудники СОГАУ «Рославльский комплексный центр социального обслуживания населения».
 
    В 2007 году дочь - ФИО3 предложила ей оформить квартиру в собственность, а именно, зарегистрировать в Росреестре договор приватизации, что она и сделала, но в силу возраста и состояния здоровья самостоятельно прочитать текст не могла. Какие документы подписывала, не знала, а потому не могла понять юридическое значение документов. Действиям дочери значение не придавала, считала, что та помогает ей оформить документы для регистрации права собственности её квартиры. Кроме того, дочь обещала осуществлять за нею постоянный уход: ежедневно навещать, приобретать продукты питания и средства гигиены.
 
    В декабре 2012 года, намереваясь составить завещание, показала документы социальному работнику и та сообщила ей, что по договору дарения собственником жилого помещения стала ФИО3. Считает, что при заключении договора дарения, она, в силу своего состояния здоровья, возраста, юридической неграмотности заблуждалась относительно природы сделки, а дочь умышленно ввела её в заблуждение относительно природы сделки, поскольку она (истица) не имела намерений отчуждать свою квартиру (дарить, продавать и т.д.). Полагает, что узнав о существе сделки в декабре 2012 года, срок исковой давности она не пропустила.
 
    Просила признать, заключенный ею с ФИО3 договор дарения от ДД.ММ.ГГГГ жилого помещения, расположенного по адресу: <адрес>, 3 микр., <адрес>,- недействительным и применить последствия недействительности указанного договора.
 
    В судебное заседание истица ФИО2 не явилась, её представители адвокат Архипова Е.А. (л.д. 46-47) и Грязнова Н.А. ( л.д. 48) доводы искового заявления поддержали в полном объеме, считают, что ФИО13, зная о состоянии здоровья матери и используя доверительные отношения, ввела истицу в заблуждение относительно юридической природы сделки, договор дарения истица не подписывала. Обращают внимание на то, что после заключения оспариваемого договора обстоятельства, связанные с проживанием истицы в квартире, не изменялись до марта 2013 года: она сохраняла регистрацию в спорном жилом помещении, производила оплату коммунальных услуг.
 
    Ответчик ФИО3 и её представитель адвокат Пилипенко Р.В. (л.д.49) в судебном заседании с доводами иска не согласились, ссылались на то, что истица в момент заключения договора дарения знала о существе заключаемой сделки, с текстом договора была знакома, после заключения договора копии документов находились у истицы дома, она не была лишена возможности ознакомиться с ними. Договор дарения был заключен с согласия истицы, поскольку, после заключения договора ФИО13 выплатила 50% стоимости спорной квартиры второй дочери истицы, полученные от ответчика деньги ФИО8 в 2007 году использовала для улучшения жилищных условий. Заключение договора дарения на права истицы по проживанию в жилом помещении не повлияло, она так же в нем проживает. Однако, после подорожания квартир в Десногорске, сестра позвонила и сообщила, что намерена забрать мать к себе, мать хочет переехать, для чего необходимо продать квартиру. Объявление о продаже квартиры дали и ФИО13, и Грязнова, о чем мать знала, самостоятельно показывала покупателям квартиру, но затем в семье возник скандал, связанный с дальнейшим использованием денежных средств после продажи спорной квартиры. Просили применить срок исковой давности и в иске отказать,
 
    Представитель Управления Росреестра по Смоленской области, надлежаще извещенный о времени рассмотрения дела, в судебное заседание не явился, возражений по иску не представил (л.д.43-44).
 
    Представитель Смоленского областного государственного автономного учреждения «Рославльский комплексный центр социального обслуживания населения», надлежаще извещенный о времени рассмотрения дела, в судебное заседание не явился, ранее поясняла в судебном заседании, что истица стоит у них на учете с ДД.ММ.ГГГГ года, ни на дочерей, ни на иные обстоятельства не жаловалась, последнее время к ФИО2 приходила социальный работник Савинова (л.д. 57).
 
    Выслушав стороны, исследовав письменные доказательства по делу, суд приходит к следующему:
 
    Согласно п. 1 ст. 572 ГК РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.
 
    Согласно п. 1 ст. 178 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.
 
    В соответствии с подпунктом 3 п. 2 ст. 178 ГК РФ сделка, при наличии условий, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности, если сторона заблуждается в отношении природы сделки.
 
    В судебном заседании установлено, что согласно договора о бесплатной передаче в собственность граждан занимаемых квартир (жилых домов) в государственном и муниципальном фонде № от ДД.ММ.ГГГГ года, Шевелёва А.Н. являлась собственником квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, 3 микр., <адрес>. (л.д. 15-16). Указанный договор был зарегистрирован в БТИ. Как следует из ордера на л.д. 14 и справки МУП ККП на л.д. 11, истица зарегистрирована и проживает в данной квартире с 1985 года. Из квитанций за март 2013 года (л.д. 26) видно, что оплата за коммунальные услуги начисляется только на одного зарегистрированного в квартире человека – ФИО2.
 
    Из расписок Управления Росреестра по Смоленской области на л.д. 17-19 видно, что ДД.ММ.ГГГГ одновременно с государственной регистрацией права истицы на спорную квартиру, было зарегистрировано заявление и оспариваемый договор дарения.
 
    Из договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 20) следует, что он заключен между ФИО2 и ФИО3, по условиям указанного договора даритель ФИО2 передает в дар одаряемому ФИО3, а одаряемый принимает от дарителя ФИО2 квартиру, расположенную по адресу: <адрес>, 3 микр., <адрес>. Документ прочитан и подписан сторонами (п.13 Договора), каждая сторона получила свой экземпляр договора, государственная регистрация произведена ДД.ММ.ГГГГ года. Одновременно с договором стороны подписали акт приема-передачи квартиры (л.д.21).
 
    Согласно паспорта на л.д. 12, Шевелёва А.Н. имеет преклонной возраст (на момент заключения оспариваемого договора дарения ей было 82 года); из справки МСЭ-2007 на л.д. 12 следует, что с ДД.ММ.ГГГГ она является инвалидом 1 группы по зрению, а из справки на л.д. 13 видно, что до этого она с ДД.ММ.ГГГГ являлась инвалидом 2 группы по общему заболеванию. Кроме того, истицей с ДД.ММ.ГГГГ ежегодно заключаются договора с СОГАУ «Рославльский комплексный центр социального обслуживания населения» (л.д.23-25), в соответствии с которыми она за плату получает социальные услуги, входящие в перечень гарантированных государством социальных услуг.
 
 
    Как следует из пояснений сторон, ответчик ФИО3 - дочь истицы, кроме ответчицы у истицы имеется вторая дочь – ФИО8, около 10 лет назад (до заключения договора дарения) истица оформила завещание на спорную квартиру, в соответствии с которым, квартира после смерти истицы должна была перейти ФИО13 и Грязновой Н.А. (представителю истицы), в декабре 2012 года истица вновь намеревалась составить завещание, каким образом истица намеревалась распорядиться жилым помещением, представители истицы не пояснили - л.д.56. Из постановления об отказе в возбуждении уголовного дела от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 51, 71-80), усматривается, что отношения между истицей и ответчицей испортились.
 
    Из показаний допрошенной в качестве свидетеля ФИО9 (л.д. 143-145) следует, что она является социальным работником, с октября 2012 года она два раза в неделю посещала ФИО2, в отношении которой социальное обслуживание осуществляется с 2003 -2004 г.г., с июня 2013 года ФИО2 находится в Смоленске. Посещая истицу, она покупала продукты, производила уборку в помещении, купала истицу. Истица ничего не видит, очками пользоваться в связи с её заболеванием не может, для чтения ей необходима посторонняя помощь, иногда пытается рассмотреть текст через лупу. В декабре 2012 года ФИО2 обратилась к ней с просьбой вызвать на дом нотариуса для составления завещания, тогда же в документах истицы она обнаружила договор дарения от 2007 года, ФИО2 была удивлена, заявила, что квартиру не дарила дочери. После этого отношения с дочерью у истицы испортились. Оценивает ФИО2 как человека адекватного и грамотного (имеет педагогическое образование, ранее работала в ГКБ), единственный минус - зрение.
 
    Из показаний допрошенной в качестве свидетеля ФИО8 (л.д. 145) следует, что она вторая дочь истицы, мать является грамотным человеком (имеет средне-специальное педагогическое образование), но в 2007 году не могла прочитать текст договора дарения из-за зрения. Весной 2013 года она и ФИО13 дали объявления о продаже квартиры истицы.
 
    Из показаний допрошенного в качестве свидетеля ФИО10 (л.д. 146) следует, что в 2007 году истица, ответчица и ФИО8 договорились между собой: истица оформила договор дарения на его супругу, а он с супругой выплатили Грязновой 360 тыс. руб. (половину стоимости квартиры истицы). Используя переданные деньги, Грязнова улучшила свои жилищные условия, но в 2012 году им вновь потребовались деньги, в связи с чем, возник внутрисемейный скандал.
 
    Из пояснений сторон и представленных суду письменных материалов (л.д. 100-114) видно, что в июне 2007 года (после заключения договора дарения) ФИО8 продала однокомнатную квартиру, находящуюся на первом этаже в <адрес> в <адрес>, и приобрела однокомнатную квартиру на третьем этаже <адрес> по пр-ту Гагарина в <адрес>.
 
    Согласно заключения комиссионной судебно-медицинской экспертизы, проведенной на основании определения Десногорского городского суда от ДД.ММ.ГГГГ года, экспертами с привлечением, с согласия участников процесса, в состав комиссии зав.кафедрой глазных болезней СГМА профессора, доктора медицинских наук ФИО11, истица в феврале 2007 года проходила стационарное лечение в СОКБ в офтальмологическом отделении с диагнозом – открытая глаукома 3-а стадия (далеко зашедшая) правого глаза, оперированная 4А стадия (терминальная стадия)- левого глаза; катаракта обоих глаз (помутнение хрусталиков); при этом отмечена острота зрения правого глаза 0,2 не коррегируется, трубчатое сужение поля зрения; острота зрения левого глаза 0,0 (слепота); указанная патология со стороны правого глаза не предусматривала возможности какого-либо улучшения остроты зрения (оперативного, медикаментозного), предполагала её значительное прогрессивное снижение; с учетом остроты зрения без коррекции (без очков и т.п.) ФИО2 в апреле 2007 года могла прочитать рукописные и машинописные тексты, в том числе и текст договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ года, но со значительным зрительным напряжением; использование очков, лупы могло дать более четкое восприятие текста (л.д. 155-156).
 
    Оценивая выводы данного заключения, суд находит выводы экспертизы правильными и обоснованными, они достаточно полно и четко описаны, научно аргументированы, основаны на тщательном исследовании медицинской документации о состоянии здоровья истицы, даны компетентными специалистами в данной области знаний, а потому сомнений у суда не вызывают.
 
    Согласно заключения комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.177-180), ФИО2 в настоящее время обнаруживает признаки органического расстройства личности, в связи со смешанными заболеваниями, о чем свидетельствуют данные анамнеза: о длительном соматическом неблагополучии (атеросклеротический кардиосклероз, артериальная гипертензия с 2006 года) с доминированием жалоб церебрастенического (головные боли, головокружение) и неврозоподобного (нарушение сна) характера, что позволило у неё диагностировать дисцикуляторную энцефалопатию (2006 год). В дальнейшем стали преобладать нарушения памяти с необходимостью консультирования врачом психиатром, с выставлением диагноза: «Органическое поражение головного мозга с изменениями личности в умеренной степени в интеллектуально-мнестической сфере» (ноябрь 2007 года). В момент совершения сделки (подписания договора дарения ДД.ММ.ГГГГ года) ФИО2 хроническим психическим расстройством, слабоумием, иным болезненным состоянием психики, которые бы лишали её способности понимать значение своих действий и руководить ими, не страдала. В представленной медицинской документации отсутствуют сведения о наличии у ФИО2 каких-либо заболеваний, связанных с отклонениями психики, которые могли существенно повлиять на способность понимать значение своих действий и руководить ими в юридически значимый период времени (апрель 2007 года), в связи с чем, ФИО2 могла понимать значение своих действий и руководить ими (вопрос № 3). Кроме того, согласно заключения психолога, ФИО2 не обнаруживает индивидуально-психологических особенностей (повышенной внушаемости, подчиняемости, зависимости от окружающих), которые могли бы оказать существенное влияние на её решение в момент подписания договора дарения.
 
    Оценивая вывод экспертов, суд считает, что из его содержания следует, что оно является в части выводов психиатра и психолога полным, достаточно ясным, дано компетентными специалистами (психологом и психиатром), при использовании методов клинико-психопатологического исследования (анамнез, медицинское наблюдение, клиническая беседа с истицей, данные экспериментально-психологических методов исследования и пр.), а потому каких-либо сомнений в правильности выводов указанных экспертов не вызывает.
 
    Согласно выводов специалиста офтальмолога, имеющихся в заключении комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ года, исходя из медицинских записей врача окулиста от ДД.ММ.ГГГГ у истицы зрение на левый глаз отсутствовало, на правый глаз- 0,2 не коррегируемое. Диагноз «открытоугольная глаукома, начальная осложненная катаракта правого глаза, оперированная глаукома и незрелая осложненная катаракта левого глаза», полагает, что трубчатое зрение на правый глаз и наличие начальной катаракты и глаукомы на этот же глаз, отсутствие зрительных функций на левый глаз, ФИО2 со значительной долей вероятности не могла прочитать текст договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ года.
 
    Оценивая выводы специалиста офтальмолога, данные в заключении от ДД.ММ.ГГГГ года, суд расценивает их как недопустимое доказательство, поскольку при проведении комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы данный специалист была привлечена без какой-либо мотивации и оснований: вопросы для данного специалиста судом и участниками процесса не ставились, вопрос о её привлечении участниками процесса не обсуждался, данных о том, что указанный специалист могла участвовать в проведении комплексной экспертизы, суду не предоставлено, т.е. без учета требований ГПК РФ и Федерального закона от 31 мая 2001 г. N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации". Более того из заключения усматривается, что данный вывод врачом сделан без учета и анализа всех объективных данных о состоянии зрения истицы.
 
    Проанализировав пояснения сторон и представленные доказательства, оценивая их во взаимной связи друг с другом, суд считает, что истица в момент заключения сделки дарения от ДД.ММ.ГГГГ понимала и знала, что оформляет дарственную на свою дочь; документы, представленные на государственную регистрацию сделки, соответствовали требованиям закона, воля в заявлениях, представленных на государственную регистрацию, соответствовала волеизъявлению, выраженному в договоре, и подписанному ФИО2 собственноручно. Действия истицы, ее воля были направлены на совершение именно той сделки - договора дарения, которая была совершена и которую она имела в виду, данное обстоятельство подтверждается, в том числе заключениями экспертов, согласно выводов, которых истица могла прочитать текст заключаемого ею договора, повышенной внушаемости, подчиняемости, зависимости от окружающих, которые могли бы оказать существенное влияние на её решение в момент подписания договора, ФИО2 не обнаруживает. Из заключений экспертов и показаний свидетелей видно, что ФИО2 является достаточно грамотным человеком и была способна понимать значение своих действий и руководить ими.
 
    Убедительных и объективных доказательств, безусловно свидетельствующих о том, что со стороны ответчика имело место умышленное введение стороны в заблуждение относительно природы сделки, а также обман, стороной истца не представлено. Более того, как следует из пояснений сторон и свидетеля ФИО9, копия оспариваемого договора дарения на жилое помещение находилась у истицы, что свидетельствует о том, что она должна была узнать об условиях и последствиях договора, заключенного ею с ответчицей. Доводы стороны истца о том, что между истицей и ответчиком была договоренность, по которой истица обещала оставить свою квартиру в обмен на постоянный уход (ежедневно навещать, покупать продукты и средства гигиены), суд признает недостоверными, поскольку опровергаются исследованными доказательствами, из которых следует, что в период с ДД.ММ.ГГГГ до июня 2013 года социальные услуги истице (уборка, покупка продуктов и средств гигиены и пр.) осуществляли социальные работники, с которыми истица ежегодно заключала соответствующие договора. О том, что до ДД.ММ.ГГГГ истица нуждалась в постоянном уходе и не могла себя обслуживать, суду не предоставлено. Более того, из выписки из амбулаторной карты истицы с ДД.ММ.ГГГГ по декабрь 2012 год (л.д. 85-99) видно, что она регулярно самостоятельно посещала врачей: стоматолога, терапевта окулиста и пр., в феврале 2008 года нуждалась в санаторно-курортном лечении по профилю «Заболевание сердечно-сосудистой системы» без сопровождающего.
 
    Вышеуказанные доказательства в своей совокупности опровергают доводы истца о том, что в момент подписания договора она заблуждалась относительно природы сделки и узнала о нарушении своего права только в декабре 2012 года.
 
    В силу ст. 195 ГК РФ, сроком исковой давности признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.
 
    В соответствии с ч. 2 ст. 181 ГК РФ, срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.
 
    Согласно п. 1 ст. 200 ГК РФ, если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.
 
    Поскольку судом установлено, что на момент совершения сделки – договора дарения от 12.04.20007 года истец осознавала природу заключаемого договора и могла его оспорить, в суд с исковым заявлением истец обратилась только в апреле 2013 года, т.е. через 6 лет, следовательно, срок исковой давности по требованию о признании сделки-договора дарения от 12.04.20007 недействительной и о применении последствий ее недействительности, истек. Оснований для восстановления указанного срока в соответствии со ст. 112 ГПК РФ судом не установлено.
 
    Согласно п. 2 ст. 199 ГК РФ, исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.
 
    Ответчиком заявлено о пропуске срока исковой давности, а при таких обстоятельствах суд считает, что в удовлетворении исковых требований должно быть отказано в связи с пропуском срока исковой давности.
 
    Руководствуясь ст.ст.194-199 ГПК РФ, суд –
 
        РЕШИЛ:
 
    В удовлетворении исковых требований ФИО2 к ФИО3 о признании договора дарения жилого помещения недействительным - отказать.
 
    Принятые определением Десногорского городского суда от ДД.ММ.ГГГГ меры по обеспечению иска в виде ареста на квартиру, расположенную по адресу: <адрес>, 3 микр., <адрес>,- отменить.
 
    Решение суда может быть обжаловано сторонами в апелляционном порядке в Смоленский областной суд через Десногорский городской суд в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме.
 
    Федеральный судья Е.М.Семенова