Дата принятия: 03 июля 2014г.
РЕШЕНИЕ
город Черкесск 3 июля 2014 года
Именем Российской Федерации
Черкесский городской суд Карачаево-Черкесской Республики
в составе председательствующего судьи Коцубина Ю.М.,
при секретаре судебного заседания Чотчаевой Э.И.,
с участием представителя истца (Байрамуковой Х.Ч.) – Байрамукова А.Ю.,
рассмотрев в открытом судебном заседании в здании суда гражданское дело №2-3022/14 по иску Байрамуковой ФИО1 к Министерству финансов Российской Федерации о компенсации морального вреда, причинённого применением политической репрессии,
установил:
Байрамукова Х.Ч. обратилась в суд с иском к Министерству финансов Российской Федерации о компенсации морального вреда, причинённого вследствие применения политической репрессии <данные изъяты>
В исковом заявлении истец указала, что согласно справке о реабилитации от ДД.ММ.ГГГГ № она была реабилитирована <данные изъяты> Таким образом, Российская Федерация официально признала её жертвой политических репрессий. Исходя из положений Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» статус жертвы политических репрессий и, как следствие этого, право на меры социальной поддержки приобретаются на основании справки, выданной компетентными органами государства. В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 года № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров» даны разъяснения, согласно которым общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации согласно ч.4 ст.15 Конституции Российской Федерации являются составной частью её правовой системы. Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признаёт юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней. Поэтому применение судами вышеназванной Конвенции должно осуществляться с учётом практики Европейского Суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Европейский суд по правам человека, рассмотрев дело «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии», в своём постановлении от 2 февраля 2010 года (жалоба № 7975/06) подчеркнул, что в грузинском законодательстве отсутствует нормативный акт о возмещении ущерба жертвам политических репрессий, и что если этот пробел не будет устранён, то государство-ответчик должно выплатить 4 тысячи евро в качестве возмещения за моральный вред каждому из заявителей. В соответствии с ч.2 ст.1 ГПК РФ если международным договором Российской Федерации установлены иные правила гражданского судопроизводства, чем те, которые предусмотрены законом, применяются правила международного договора. Поскольку Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признаёт юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней, исковые требования должны быть разрешены с учётом правовой позиции Европейского Суда, выраженной в постановлении от 2 февраля 2010 года по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии», которым разрешены аналогичные правоотношения. Она является жертвой политических репрессий, поэтому в отношении неё была нарушена статья 1 Протокола № 1 Конвенции. У неё имелась собственность в виде основанного на законе правомерного ожидания возмещения ущерба в связи с незаконным ограничением свободы. С 1 января 2005 года гарантия компенсации морального ущерба из преамбулы Закона «О реабилитации жертв политических репрессий» была исключена, что является отказом от правовой и моральной обязанности государства возместить причинённый вред, что противоречит статье 1 Протокола № 1 к Конвенции, и не может применяться судами. На протяжении многих лет даже после возвращения на историческую Родину ей приходилось жить с ярмом дочери изменников Родины, приходилось слышать оскорбления в свой адрес и в адрес народа от разных людей, в том числе и от людей, наделённых властью. Следовательно, политическую реабилитацию нельзя считать полной. Она считает справедливой и достаточной компенсацию морального вреда в размере 5 000 000 руб за моральные и нравственные страдания. Просила суд взыскать Министерства финансов Российской Федерации из средств Казны Российской Федерации компенсацию в размере 5 000 000 руб в счёт возмещения морального вреда, причинённого незаконными действиями органов государственной власти.
Ответчик - Министерство финансов Российской Федерации представил письменные возражения на иск, в которых указал, что действующим законодательством денежная компенсация морального вреда для лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий, не предусмотрена. Указанные лица обеспечиваются мерами социальной поддержки на основании законов субъектов Российской Федерации за счёт средств субъектов Российской Федерации. Просил в иске истцу отказать.
В судебном заседании представитель истицы повторил доводы и требования, изложенные в исковом заявлении, просил иск удовлетворить.
Представитель ответчика (Министерства финансов России) в судебное заседание не явился, просил рассмотреть дело в его отсутствие и учесть позицию, изложенную в письменных возражениях.
Выслушав объяснения представителя истицы, исследовав имеющиеся в деле документы, суд пришёл к выводу об отсутствии предусмотренных законом оснований для удовлетворения иска.
Как установлено в судебном заседании, истица – Байрамукова Х.Ч. родилась в ДД.ММ.ГГГГ в <адрес> <данные изъяты> В соответствии с п.«в» ст.3 Закона Российской Федерации от 18 октября 1991 года № 1761-1 «О реабилитации жертв политических репрессий» истица была реабилитирована, что подтверждается справкой о реабилитации от ДД.ММ.ГГГГ (от ДД.ММ.ГГГГ №, выданной Министерством внутренних дел Карачаево-Черкесской Республики.
Являясь демократическим и правовым государством, Российская Федерация, признала незаконными действия тоталитарного советского режима по примене-нию репрессий в отношении тех народов, которые подвергались геноциду и необоснованным обвинениям. Стремясь к восстановлению исторической справедливости, Россия законодательно провозгласила отмену всех незаконных актов, принятых в отношении репрессированных народов. Законом РСФСР от 26 апреля 1991 года № 1107-1 «О реабилитации репрессированных народов» государство предусмотрело территориальную, политическую, социальную и культурную реабилитацию репрессированных народов, а также возмещение ущерба, причинённого репрессированным народам и отдельным гражданам со стороны государства в результате репрессий.
С целью реабилитации всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории Российской Федерации с 25 октября (7 ноября) 1917 года, восстановления их в гражданских правах, устранения иных последствий произвола и обеспечения посильной компенсации причинённого им ущерба был принят Закон Российской Федерации от 18 октября 1991 года № 1761-1 «О реабилитации жертв политических репрессий».
Являясь реабилитированным лицом, истец в соответствии с Законом РСФСР «О реабилитации репрессированных народов» и Законом Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий» имеет право на льготы и меры социальной поддержки, установленные названными федераль-ными законами, а также Законом Карачаево-Черкесской Республики от 12 января 2005 года № 7-РЗ «О мерах социальной поддержки реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий» и иными федеральными и республиканскими нормативно-правовыми актами. Однако ни один из вышеперечисленных или иных нормативно-правовых актов, касающихся реабилитации жертв политических репрессий и регулирующих рассматриваемые судом по настоящему делу правоотношения, не предусматривает возможность компенсации причинённого репрессированным и впоследствии реабилитированным лицам морального вреда путём выплаты им денежной компенсации.
Закон Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий», как следует из его преамбулы в ранее действовавшей редакции, принимался в целях компенсации материального и морального вреда, причинённого репрессированным лицам. Однако используемые в этом законе специальные публично-правовые механизмы компенсации, в отличие от гражданского законодательства, не предусматривают разграничение возмещения материального и морального вреда. Закон Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий» предусматривает комплекс мер, направленных на социальную защиту этой категории граждан. По своей правовой природе данные виды государственной социальной поддержки являются льготами, носящими компенсаторный характер, установление порядка предоставления которых в соответствии со ст.17 Закона возложено на Правительство Российской Федерации.
Предоставление реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, льгот, именуемых в настоящее время мерами социальной поддержки, направлено на создание благоприятных условий для реализации прав и свобод названными категориями граждан и обеспечение их социальной защищённости. По своей правовой природе эти льготы носили компенсаторный характер и в совокупности с иными мерами были призваны способствовать возмещению вреда, причинённого в результате репрессий. Следовательно, льготы, которые установлены федеральным законодателем для реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий, в их материальном (финансовом) выражении входят в признанный государством объём возмещения вреда, включая моральный вред. Данная правовая позиция изложена в ряде сохраняющих свою силу определений Конституционного Суда Российской Федерации (от 10 июля 2003 года № 282-О, от 5 июля 2005 года № 246-О, от 27 декабря 2005 года № 527-О, от 17 октября 2006 года № 397-О, от 15 мая 2007 года № 383-О-П, от 24 июня 2008 года № 620-О-П, от 16 декабря 2010 года № 1627-О-О и многих последующих).
Таким образом, федеральным законодателем в соответствии с требованиями Конституции Российской Федерации были установлены порядок и последствия реабилитации, определены формы, способы восстановления прав жертв политических репрессий, способы, формы и размеры возмещения государством вреда реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, в целях компенсации как материального, так и морального ущерба, общие принципы предоставления им мер социальной поддержки, а также гарантируемый минимальный (базовый) уровень такой поддержки. Предоставление государством реабилитированным лицам предусмотренных законом и подзаконными нормативными актами льгот и компенсаций по своей правовой природе является формой возмещения вреда, причинённого этим лицам, включающего и возмещение морального вреда.
Суд признаёт несостоятельным довод истицы о том, что исключение с 1 января 2005 года из преамбулы Закона «О реабилитации жертв политических репрессий» положения о компенсации морального ущерба означает фактически отказ государства от принятых на себя обязательств перед жертвами необоснованных репрессий, что противоречит Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
В соответствии со ст.52 и ст.53 Конституции Российской Федерации права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом. Государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба. Каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.
Как было указано в абз.3 преамбулы Закона «О реабилитации жертв политических репрессий» 18 октября 1991 года в редакции, действовавшей до 22 августа 2004 года, его целью является реабилитация всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории Российской Федерации с 25 октября (7 ноября) 1917 года, восстановление их в гражданских правах, устранение иных последствий произвола и обеспечение посильной в настоящее время компенсации материального и морального ущерба. Федеральным законом от 22 августа 2004 года № 122-ФЗ «О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федеральных законов «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» и «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» из преамбулы Закона «О реабилитации жертв политических репрессий» исключено положение о компенсации морального ущерба (п.1 ст.6).
Проверяя конституционность указанных нормативно-правовых положений, Конституционный Суд Российской Федерации в своём определении от 15 мая 2007 года № 383-О-П сформулировал правовую позицию, согласно которой истолкование норм закона как исключающих моральный вред из объёма подлежащего возмещению ущерба не соответствовало бы ст.52 и ст.53 Конституции Российской Федерации. Закон РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» принимался в целях компенсации материального и морального вреда, причинённого репрессированным лицам, однако используемые в нём специальные публично-правовые механизмы компенсации не предусматривают - в отличие от гражданского законодательства - разграничение форм возмещения материального и морального вреда. Такое регулирование, предполагающее возмещение, в том числе неимущественного вреда, само по себе нельзя рассматривать как нарушение прав, вытекающих из ст.52 и ст.53 Конституции Российской Федерации.
Согласно преамбуле Закона «О реабилитации жертв политических репрессий» его целью являлось обеспечение жертв политических репрессий посильной в настоящее время компенсацией материального и морального ущерба и в соответствии с задачами социального государства, закрепленными в ст.7 Конституции Российской Федерации, он предусматривает комплекс мер, направленных на социальную защиту этой категории граждан. По своей правовой природе данные виды государственной социальной поддержки являются льготами, носящими компенсаторный характер, установление порядка предоставления которых законодателем возложено на Правительство Российской Федерации (ст.17). Право на такого рода льготы непосредственно из Конституции Российской Федерации не вытекает, поэтому определение правовых оснований их предоставления и круга субъектов, на которых они распространяются, входит в компетенцию законодателя.
Предоставление реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, льгот (именуемых теперь мерами социальной поддержки) было направлено на создание благоприятных условий для реализации прав и свобод названными категориями граждан и обеспечение их социальной защищенности. Следовательно, льготы, которые устанавливались федеральным законодателем для реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий, в их материальном (финансовом) выражении входят в признанный государством объём возмещения вреда, включая моральный вред.
Таким образом, федеральным законодателем в соответствии с требованиями ст.71 (п.«в») и ст.76 (ч.1) Конституции Российской Федерации были установлены порядок и последствия реабилитации, определены формы, способы восстановления прав жертв политических репрессий, способы, формы и размеры возмещения государством вреда реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, в целях компенсации как материального, так и морального ущерба, общие принципы предоставления им мер социальной поддержки, а также гарантируемый минимальный (базовый) уровень такой поддержки.
В силу приведённых правовых позиций исключение с 1 января 2005 года из преамбулы Закона Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий» положения о компенсации морального ущерба не является ущемлением конституционных прав репрессированных граждан и не означает отказ государства от государственной поддержки данной категории граждан, поскольку само по себе не исключает обязательств государства по защите законных интересов реабилитированных лиц.
Принятыми во исполнение Закона Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий» постановлениями Правительства Российской Федерации, в том числе - Постановлением Правительства Российской Федерации от 16 марта 1992 года № 160 «О порядке выплаты денежной компенсации и предоставлении льгот лицам, реабилитированным в соответствии с Законом Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий», Постановлением Правительства Российской Федерации от 12 августа 1994 года 926 «Об утверждении Положения о порядке возврата гражданам незаконно конфискованного, изъятого или вышедшего иным путём из владения в связи с политическими репрессиями имущества, возмещения его стоимости или выплаты денежной компенсации», а также законами субъектов Российской Федерации (в частности - Законом Карачаево-Черкесской Республики от 12 января 2005 года № 7-РЗ «О мерах социальной поддержки реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий») определены конкретные меры социальной поддержки реабилитированных лиц. Вышеуказанными законодательными актами определены круг лиц, подвергшихся политическим репрессиям и подлежащих реабилитации, и лиц, пострадавших от политических репрессий, а также порядок реабилитации и её общие правовые последствия, в том числе, компенсации имущественного и неимущественного вреда, различные меры социальной поддержки, включая ежемесячные денежные выплаты, их размер и порядок выплат.
Данные компенсации и меры социальной поддержки обеспечиваются Российской Федерацией и ее субъектами, путем выделения бюджетных средств, законодательно закрепленных в соответствующих законах о бюджете.
Принимая во внимание приведённые выше нормы закона и сложившуюся правовую позицию, суд считает, что признание государством необоснованности и незаконности применённых к карачаевцам в 1943 году политических репрессий, принятие Закона РСФСР «О реабилитации репрессированных народов», Закона Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий», соответствующих Постановлений Правительства Российской Федерации, Закона Карачаево-Черкесской Республики от 12 января 2005 года № 7-РЗ «О мерах социальной поддержки реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий», аналогичных законов других субъектов Российской Федерации, а также предоставление реабилитированным лицам соответствующих льгот в целях создания благоприятных условий для реализации прав и свобод названными категориями граждан и обеспечение их социальной защищенности являются формами возмещения вреда, причиненного реабилитированным лицам, включающего возмещение морального вреда.
Что касается денежной компенсации морального вреда, то указанными законами она не предусмотрена, что согласуется с правом государства, исходя из финансовых возможностей, других социально-экономических факторов, определять виды выплат пострадавшим, которые следует рассматривать как посильную компенсацию причиненного ущерба с тем, чтобы её размер соответствовал уже признанному государством объёму возмещаемого им вреда.
Суд также учитывает то обстоятельство, что ответственность за причинение морального вреда и возможность его денежной компенсации впервые были установлены Основами гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик, вступившими в силу только 3 августа 1992 года. Между тем, моральный вред в виде нравственных и физических страданий был причинён истцу задолго до 3 августа 1992 года, то есть до введения в действие Основ гражданского законодательства Союза ССР, предусмотревших такой вид граж-данской ответственности, как компенсация морального вреда. В соответствии с ч.1 ст.54 Конституции Российской Федерации и п.1 ст.4 Гражданского кодекса Российской Федерации нормы права, касающиеся возможности денежной компенсации морального вреда, не подлежат применению к спорным правоотношениям. Согласно позиции Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной им в определении от 18 января 2005 года № 7-О, общим (основным) принципом действия закона во времени является распространение его на отношения, возникшие после его введения в действие, и только законодатель вправе распространить новые нормы на отношения, которые возникли до введения соответствующих норм в действие, то есть придать закону обратную силу.
Реализуя предоставленное ст.126 Конституции Российской Федерации и п.5 ст.19 Федерального конституционного закона от 31 декабря 1996 года № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации» право давать разъяснения по вопросам судебной практики, Пленум Верховного Суда Российской Федерации в п.6 Постановления от 20 декабря 1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» разъяснил, что если моральный вред причинён до введения в действие законодательного акта, предусматривающего право потерпевшего на его компенсацию, требования истца не подлежат удовлетворению, в том числе и в случае, когда истец после вступления этого акта в законную силу испытывает нравственные или физические страдания, поскольку на время причинения вреда такой вид ответственности не был установлен и по общему правилу действия закона во времени закон, усиливающий ответственность по сравнению с действовавшим на время совершения противоправных действий, не может иметь обратной силы.
Судом также учитывается, что до 1991 года какие-либо компенсации жертвам политических репрессий при обстоятельствах, изложенных в исковом заявлении, законодательством РСФСР либо СССР не предусматривались.
Дата выдачи справки о реабилитации в данном случае не имеет правового значения, поскольку по общим правилам действующего законодательства обязанность компенсации морального вреда возникает в силу самого факта и в момент причинения этого вреда, а не после выдачи потерпевшему каких-либо справок или иных документов.
Суд отклоняет содержащуюся в исковом заявлении ссылку истца на Постановление Европейского Суда от 2 февраля 2010 года по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии». Присужденные заявителям по указанному делу денежные суммы являлись не компенсацией за политические репрессии, а компенсацией за нарушение права на имущество по статье 1 Протокола № 1 к Конвенции, поскольку в течение 11 лет государство Грузия уклонялось от осуществления мер по принятию законодательства, административных и бюджетных мер, чтобы лица, на которых распространяется действие статьи 9 Закона Грузии от 11 декабря 1997 года, могли эффективно использовать права, гарантированные данным положением. Кроме того, у истца не возникло отдельного права на денежную компенсацию морального вреда, следовательно, нет оснований считать, что в отношении истца нарушены положения Протокола № 1 к Конвенции.
Согласно ч.1 ст.1 Протокола № 1 к Конвенции каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права. К имуществу по смыслу ст.1 Протокола № 1 Европейский Суд по правам человека относит как наличное (реально существующее) имущество, так и имущество, получения которого мог «законно ожидать» заявитель. Между тем, в данном случае право истца на денежную компенсацию морального вреда не возникло, ущемления прав истца на имущество, которое истец мог законно ожидать, не было, а потому оснований считать, что в отношении истца были нарушены положения ст.1 Протокола № 1 к Конвенции, как об этом утверждается в исковом заявлении, не имеется.
В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п.2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 июня 2013 года № 21 «О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и Протоколов к ней» с целью эффективной защиты прав и свобод человека судами должны учитываться правовые позиции Европейского Суда, изложенные в ставших окончательными постановлениях, которые приняты в отношении и других государств – участников Конвенции. При этом правовая позиция учитывается судом, если обстоятельства рассматриваемого дела являются аналогичными обстоятель-ствам, ставшим предметом анализа и выводов Европейского Суда.
В данном случае юридически значимые обстоятельства, подлежащие установлению по настоящему делу, не совпадают с юридически значимыми обстоятельствами, которые были установлены при вынесении Европейским Судом по правам человека решения по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии», и не аналогичны последним.
Так, из анализа текста решения Европейского Суда по указанному делу следует, что основанием для его принятия послужило то, что, приняв Закон Грузии от 11 декабря 1997 года «О признании жертв политических репрессий и социальной защите репрессированных» и законодательно признав право граждан Грузии, пострадавших от политических репрессий на территории бывшего СССР на получение компенсации морального вреда, Грузия этим же законом установила, что размер и правила выплаты данной компенсации устанавливает другой закон, при этом такой закон принят не был, и никаких мер по его принятию государство Грузия не предприняло в течение 11 лет.
Именно эти действия государства Грузии были расценены Европейским Судом по правам человека как действия, нарушающие ст.13 «Конвенции о защите прав человека и основных свобод» и ст.1 Протокола № 1 к Конвенции. Присужденные заявителям Киладзе денежные суммы являются не компенсацией за политические репрессии, а компенсацией за нарушение их права на имущество по ст.1 Протокола № 1 к Конвенции, поскольку в течение 11 лет Грузия уклонялась от осуществления мер по принятию законодательства, административных и бюджетных мер, чтобы лица, на которых распространяется действие ст.9 Закона Грузии от 11 декабря 1997 года, могли эффективно использовать права, гарантированные данным положением.
В отличие от Грузии, в Российской Федерации имеется эффективная система внутригосударственных средств правовой защиты в отношении жертв политических репрессий, а потому по настоящему делу не усматривается нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протокола № 1 к ней, установленного по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии».
Руководствуясь статьями 194-199 Гражданского процессуального кодекса российской Федерации, суд
решил:
Отказать Байрамуковой ФИО1 в иске к Министерству финансов Российской Федерации о компенсации морального вреда, причинённого вследствие применения политической репрессии <данные изъяты>
Решение может быть обжаловано в Верховный суд Карачаево-Черкесской Республики с подачей апелляционной жалобы через Черкесский городской суд в течение месяца со дня его вынесения.
Судья Черкесского городского суда Ю.М.Коцубин
