Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 14 января 2021 года №Ф09-8566/2020, А60-335/2020

АРБИТРАЖНЫЙ СУД УРАЛЬСКОГО ОКРУГА

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 14 января 2021 года Дело N А60-335/2020
Резолютивная часть постановления объявлена 12 января 2021 г.
Постановление изготовлено в полном объеме 14 января 2021 г.
Арбитражный суд Уральского округа в составе:
председательствующего Оденцовой Ю.А.,
судей Павловой Е.А., Шавейниковой О.Э.
рассмотрел в судебном заседании кассационную жалобу Федерального казенного учреждения "Управление финансового обеспечения Министерства обороны Российской Федерации по Республике Северная Осетия-Алания" (далее - учреждение "УФО МО РФ по Республике Северная Осетия - Алания", Учреждение) на решение Арбитражного суда Свердловской области от 25.06.2020 по делу N А60-335/2020 и постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 29.09.2020 по тому же делу.
Лица, участвующие в деле, извещенные о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы надлежащим образом, в том числе публично, путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на сайте Арбитражного суда Уральского округа, в судебное заседание не явились, явку своих представителей не обеспечили.
Инспекция Федеральной налоговой службы по Верх-Исетскому району г. Екатеринбурга представила ходатайство о рассмотрении кассационной жалобы в отсутствие ее представителя, которое судом округа удовлетворено (часть 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).
Учреждение "УФО МО РФ по Республике Северная Осетия-Алания" обратилось в Арбитражный суд Свердловской области с иском о взыскании с Олисова Александра Владимировича 108 893 руб. 43 коп. в порядке субсидиарной ответственности по обязательствам общества с ограниченной ответственностью "Стеклярус" (далее - общество "Стеклярус", должник).
Решением Арбитражного суда Свердловской области от 25.06.2020, оставленным без изменения постановлением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 29.09.2020, в удовлетворении иска отказано.
В кассационной жалобе Учреждение просит решение от 25.06.2020 и постановление от 29.09.2020 отменить, иск удовлетворить, ссылаясь на неправильное применение судами норм материального права, несоответствие выводов судов обстоятельствам дела. По мнению заявителя, суды ошибочно не применили подлежащий применению пункт 3.1 статьи 3 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" (далее - Закон об обществах), исходя из того, что вменяемые Олисову А.В. действия (бездействие) имели место до 28.06.2017, то есть до вступления в силу указанной нормы, тогда как определяющим фактором является то, что данная норма была действующей на момент обращения Учреждения в суд с настоящим иском. Заявитель считает, что, суду надлежит дать оценку не только заявленным требованиям и приведенным в их обоснование доводам, но и возражениям Олисова А.В., которые должны быть мотивированы и документально подтверждены, а в данном случае Олисов А.В. такие возражения не представил. Заявитель полагает, что Олисов А.В., являвшийся единственным учредителем и генеральным директором общества "Стеклярус" с момента создания и до прекращения деятельности должника, имевший фактическую возможность определять действия должника, обязанный действовать в интересах должника добросовестно и разумно, и, несущий ответственностью за убытки, причиненные по его вине должнику, не мог не знать о наличии задолженности перед Учреждением, взыскиваемой в судебном порядке, и соответствующих судебных актах о ее взыскании, но не принял никаких мер по ее погашению, будучи лицом, ответственным за ведение бухгалтерского и налогового учета, действуя неразумно и недобросовестно, не представлял документы отчетности, предусмотренные законодательством Российской Федерации о налогах и сборах и не предпринял действий к прекращению или отмене процедуры исключения общества "Стеклярус" из Единого государственного реестра юридических лиц (далее - ЕГРЮЛ), в результате чего, вследствие фактического прекращения деятельности общества "Стеклярус", директор которого в течение 12 месяцев не представлял данные бухгалтерской отчетности, и движение денежных средств по банковским счетам которого отсутствовало, данное общество было исключено из ЕГЮЛ, а Учреждение лишилось возможности принимать меры ко взысканию задолженности в порядке исполнительного производства, а при недостаточности имущества общества "Стеклярус" - возможности участвовать в деле о его банкротстве. Заявитель считает, что вышеназванные действия (бездействие) Олисова А.В. противоречат основной деятельности коммерческой организации не могут быть признаны нормальной практикой, при том, что имеется причинно-следственная связь между этими действиями (бездействием) и прекращением деятельности общества "Стеклярус", свидетельствующая о наличии оснований для удовлетворения иска.
Законность обжалуемых судебных актов проверена судом округа в порядке, предусмотренном статьями 284, 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в пределах доводов кассационной жалобы.
Как установлено судами и следует из материалов дела, вступившими в законную силу решениями Арбитражного суда Свердловской области от 16.10.2017 по делу N А60-37152/2017, от 10.10.2017 по делу N А60-37199/2017, от 05.10.2017 по делу N А60-37169/2017, от 18.09.2017 по делу N А60-37219/2017 и от 18.09.2017 по делу N А60-37120/2017 с общества "Стеклярус" в пользу учреждения "УФО МО РФ по Республике Северная Осетия-Алания" взыскана неустойка за нарушение на 2,5 месяца сроков поставки товара по государственному контракту и расходы по уплате государственной пошлины в общем размере 138 919 руб. 97 коп.
Согласно выписке из ЕГРЮЛ, деятельность общества "Стеклярус" прекращена 14.08.2019 в связи с исключением его из ЕГРЮЛ как недействующего юридического лица.
Сумма невзысканных с должника в пользу Учреждения денежных средств по сводному исполнительному производству на момент его окончания составила 108 893 руб. 43 коп.
Полагая, что в связи с недобросовестным поведением единоличного исполнительного органа должника - Олисова А.В., выразившимся в неисполнении судебных актов до прекращения деятельности должника, доведении юридического лица до достояния, когда оно не отвечает признакам действующего, и непринятии действий к прекращению либо отмене процедуры исключения должника из ЕГРЮЛ, у учреждения "УФО МО РФ по Республике Северная Осетия-Алания" возникли убытки на сумму 108 893 руб. 43 коп., Учреждение обратилось в арбитражный суд с настоящим иском.
Отказывая в удовлетворении иска, суды исходили из следующего.
Исходя из пунктов 1, 3 статьи 53 Гражданского кодекса Российской Федерации, лицо, которое, в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица, уполномочено выступать от его имени, должно действовать в интересах представляемого им юридического лица добросовестно и разумно, и несет ответственность за убытки, причиненные по его вине юридическому лицу (пункт 3 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Согласно пункту 3.1 статьи 3 Федерального закона от 02.08.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" (далее - Закон об обществах), исключение общества из ЕГРЮЛ в порядке, установленном федеральным законом о государственной регистрации юридических лиц для недействующих юридических лиц, влечет последствия, предусмотренные Гражданским кодексом Российской Федерации для отказа основного должника от исполнения обязательства. В данном случае, если неисполнение обязательств общества (в том числе вследствие причинения вреда) обусловлено тем, что лица, указанные в пунктах 1 - 3 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, действовали недобросовестно или неразумно, по заявлению кредитора на таких лиц может быть возложена субсидиарная ответственность по обязательствам этого общества, при этом, исходя из системного толкования данной нормы, возможность привлечения лиц, указанных в пунктах 1 - 3 статьи 53.1 названного Кодекса, к субсидиарной ответственности законодатель ставит в зависимость от наличия причинно-следственной связи между неисполнением обществом обязательств и недобросовестными или неразумными действиями данных лиц; бремя доказывания наличия признаков недобросовестности или неразумности в поведении указанных лиц возлагается законом на истца (пункты 1, 2 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации).
К понятиям недобросовестного или неразумного поведения участников общества следует применять по аналогии разъяснения, изложенные в пунктах 2, 3 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица" (далее - постановление Пленума N 62) в отношении действий (бездействия) директора.
Так, недобросовестность действий (бездействия) директора считается доказанной, в частности, когда директор: действовал при наличии конфликта между его личными интересами (интересами аффилированных лиц директора) и интересами юридического лица, в том числе при наличии фактической заинтересованности директора в совершении юридическим лицом сделки; совершил сделку без требующегося в силу законодательства или устава одобрения соответствующих органов юридического лица; после прекращения своих полномочий удерживает и уклоняется от передачи юридическому лицу документов, касающихся обстоятельств, повлекших неблагоприятные последствия для юридического лица; знал или должен был знать о том, что его действия (бездействие) на момент их совершения не отвечали интересам юридического лица, например, совершил сделку (голосовал за ее одобрение) на заведомо невыгодных для юридического лица условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.).
Неразумность действий (бездействия) директора считается доказанной, в частности, когда директор: принял решение без учета известной ему информации, имеющей значение в данной ситуации; до принятия решения не предпринял действий, направленных на получение необходимой и достаточной для его принятия информации, которые обычны для деловой практики при сходных обстоятельствах, в частности, если доказано, что при имеющихся обстоятельствах разумный директор отложил бы принятие решения до получения дополнительной информации; совершил сделку без соблюдения обычно требующихся или принятых в данном юридическом лице внутренних процедур для совершения аналогичных сделок (например, согласования с юридическим отделом, бухгалтерией и т.п.).
Необходимо учитывать, что в гражданском законодательстве закреплена презумпция добросовестности участников гражданских правоотношений (пункт 3 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации) и данное правило распространяется и на руководителей хозяйственных обществ, то есть предполагается, что они при принятии деловых решений, в том числе рискованных, действуют в интересах общества и его акционеров (участников).
Бремя доказывания недобросовестности либо неразумности действий лиц, входящих в состав органов юридического лица, к которым относятся его участники, возлагается на лицо, требующее привлечения данных лиц к ответственности, то есть в настоящем случае на истца.
Субсидиарная ответственность руководителя при фактическом банкротстве возглавляемого им юридического лица (глава III.2 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)"), возмещение убытков в силу статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, противоправное поведение (в частности, умышленный обман контрагента) лица, осуществляющего функции единоличного исполнительного органа, или иного представителя, повлекшее причинение вреда третьим лицам, может рассматриваться в качестве самостоятельного состава деликта по смыслу статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Таким образом, руководитель подвержен не только риску взыскания корпоративных убытков, но и риску привлечения к ответственности перед контрагентами управляемого им юридического лица (внешняя ответственность перед кредиторами общества).
Для субсидиарной (при фактическом банкротстве) и для деликтной ответственности (при отсутствии дела о банкротстве, но в ситуации юридического прекращения деятельности общества) необходимо наличие убытков у потерпевшего лица, противоправности действий причинителя (при презюмируемой вине) и причинно-следственной связи между данными фактами, а ответственность руководителя перед внешними кредиторами наступает не за сам факт неисполнения (невозможности исполнения) управляемым им обществом обязательства, а в ситуации, когда неспособность удовлетворить требования кредитора наступила не в связи с рыночными и иными объективными факторами, в частности, искусственно спровоцирована в результате выполнения указаний (реализации воли) контролирующих лиц.
Учитывая, что такая ответственность является исключением из правила о защите делового решения менеджеров, по данной категории дел не может быть применен стандарт доказывания, применяемый в рядовых гражданско-правовых спорах. В частности, при оценке метода ведения бизнеса конкретным руководителем (в результате которого отдельные кредиторы не получили удовлетворения своих притязаний от самого общества) - кредитор, не получивший должного от юридического лица и требующий исполнения от физического лица - руководителя (с которым не вступал в непосредственные правоотношения), должен обосновать наличие в действиях такого руководителя умысла либо грубой неосторожности, непосредственно повлекшей невозможность исполнения в будущем обязательства перед контрагентом.
Руководствуясь вышеназванными нормами права и соответствующими разъяснениями, исследовав и оценив по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации все доказательства в совокупности, исходя из конкретных обстоятельств дела, установив, что должник исключен из ЕГРЮЛ по решению регистрирующего органа как недействующее юридическое лицо, учитывая, что само по себе исключение должника регистрирующим органом из ЕГРЮЛ как недействующего юридического лица и непогашение задолженности, подтвержденной вступившим в законную силу судебным актом, не может являться бесспорным доказательством вины Олисова А.В. в неуплате данного долга, а также свидетельствовать о его недобросовестном или неразумном поведении, повлекшем неуплату долга, в результате действий (бездействия), которые привели к такому исключению (отсутствие отчетности, расчетов в течение долгого времени), равно как и неисполнение обязательств также не является достаточным основанием для привлечения к субсидиарной ответственности, и, исходя из того, что в материалы дела не представлено никаких доказательств, свидетельствующих о том, что, что какие-либо неразумные и/или недобросовестные действия (бездействие) Олисова А.В. привели к тому, что должник стал неспособен исполнять обязательства перед кредиторами, то есть фактически выразились в доведении до банкротства (определение Верховного Суда Российской Федерации от 30.01.2020 N 306-ЭС19-18285), суды пришли к выводам о недоказанности материалами дела наличия в данном случае причинно-следственной связи между исключением должника из ЕГРЮЛ и неисполнением должником обязательств по уплате неустойки за просрочку исполнения обязательств по государственному контракту.
С учетом вышеизложенных установленных судами обстоятельств, по результатам исследования и оценки всех доказательств по делу, исходя из конкретных обстоятельств настоящего дела, приняв во внимание, что исключение должника регистрирующим органом из ЕГРЮЛ как недействующего юридического лица и неисполнение его руководителем обязанности представлять отчетность не находятся в причинно-следственной связи с неисполнением гражданско-правового обязательства должника перед Учреждением и не являются бесспорным доказательством вины Олисова А.В. в неуплате данного долга, а также не являются достаточным основанием для квалификации поведения лица, имеющего возможность определять действия юридического лица, как недобросовестного или неразумного применительно к исполнению обязательств перед третьими лицами, установив, что никаких доказательств того, что Олисов А.В. действовал недобросовестно и неразумно, скрывал имущество должника, выводил активы либо предпринимал иные меры по уклонению от погашения долга и исполнения вступившего в законную силу судебного акта не представлено, доказательства наличия в действиях Олисова А.В. умысла либо грубой неосторожности, непосредственно повлекших невозможность исполнения обязательств перед кредитором также отсутствуют, и никаких ходатайств по данному поводу Учреждением не заявлено, суды пришли к выводу, что в материалах дела отсутствуют надлежащие и достаточные доказательства, которые могли бы свидетельствовать о наличии в данном случае совокупности всех необходимых и достаточных условий для привлечения Олисова А.В. к субсидиарной ответственности по обязательствам общества "Стеклярус", в связи с чем суды отказали в удовлетворении иска.
Между тем, выводы судов о том, что положения пункта 3.1 статьи 3 Закона об обществах не подлежат применению к спорным правоотношениям сторон, поскольку задолженность по уплате неустойки возникла у общества "Стеклярус" в 2016 году, то есть до вступления в силу пункта 3.1 статьи 3 Закона об обществах (28.06.2017), являются недостаточно обоснованными, однако не привели к принятию неправильных судебных актов.
Ссылки Учреждения на непредставление Олисовым А.В. мотивированных и документально подтвержденных возражений, которые подлежат оценке наряду с заявленными требованиями и приведенными в их обоснование доводами, по результатам исследования и оценки доказательств не приняты судами во внимание как основанные на ошибочном толковании норм процессуального права о распределении бремени доказывания и неправильном понимании норм материального права, в том числе, с учетом того, что поскольку субсидиарная ответственность является экстраординарным механизмом защиты нарушенных прав кредиторов, ввиду чего по соответствующей категории дел не может быть применен стандарт доказывания, применяемый в рядовых гражданско-правовых спорах, и Учреждение, предъявив требование о привлечении Олисова А.В. к субсидиарной ответственности, должно было представить достаточную совокупность доказательств и обстоятельств, указывающих на наличие оснований для его привлечения к субсидиарной ответственности, однако соответствующие доказательства не представлены и никаких ходатайств по данному поводу не заявлено, при этом Учреждение фактически ссылается только на факт прекращения деятельности должника и на наличие у должника неисполненного требования, что само по себе не создает достаточную для выполнения обязанности по доказыванию презумпцию недобросовестного и неразумного поведения, в то время как никаких иных оснований для привлечения Олисова А.В. к субсидиарной ответственности Учреждение не заявляло, а само по себе отсутствие со стороны Олисова А.В. доводов и возражений в данном случае, с учетом всех вышеназванных обстоятельств дела не может свидетельствовать о признании последним заявленных требований в порядке части 3.1 статьи 70 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и не является самостоятельным основанием для освобождения истца от обязанности представить доказательства в соответствии с частью 1 статьи 65 того же Кодекса и для удовлетворения иска.
Таким образом, отказывая в удовлетворении иска, суды исходили из совокупности установленных по делу обстоятельств и недоказанности материалами дела надлежащим образом и в полном объеме наличия всей необходимой и достаточной совокупности обстоятельств, являющихся основанием для привлечения Олисова А.В. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, и из отсутствия доказательств иного (статьи 9, 65, 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).
Судами правильно установлены фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, им дана надлежащая правовая оценка, верно применены нормы материального права, регулирующие спорные отношения.
Все иные доводы кассационной жалобы судом округа отклоняются, поскольку не свидетельствуют о нарушении судами норм права, были заявлены в судах первой и апелляционной инстанций и сводятся лишь к переоценке установленных по делу обстоятельств. При этом заявитель фактически ссылается не на незаконность обжалуемых судебных актов, а выражает несогласие с произведенной судами оценкой доказательств, просит еще раз пересмотреть данное дело по существу и переоценить имеющиеся в деле доказательства. Суд округа полагает, что все обстоятельства, имеющие существенное значение для дела, судами установлены, все доказательства исследованы и оценены в соответствии с требованиями статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. Оснований для переоценки доказательств и сделанных на их основании выводов у суда кассационной инстанции не имеется (статья 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).
Нарушений норм материального или процессуального права, являющихся основанием для отмены судебных актов (статья 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), судом кассационной инстанции не установлено.
С учетом изложенного, обжалуемые судебные акты следует оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.
Руководствуясь статьями 286, 287, 289, 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд
ПОСТАНОВИЛ:
решение Арбитражного суда Свердловской области от 25.06.2020 по делу N А60-335/2020 и постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 29.09.2020 по тому же делу оставить без изменения, кассационную жалобу Федерального казенного учреждения "Управление финансового обеспечения Министерства обороны Российской Федерации по Республике Северная Осетия-Алания" - без удовлетворения.
Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.
Председательствующий Ю.А. Оденцова
Судьи Е.А. Павлова
О.Э. Шавейникова


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка