Дата принятия: 25 февраля 2020г.
Номер документа: Ф06-58831/2020, А65-17556/2019
АРБИТРАЖНЫЙ СУД ПОВОЛЖСКОГО ОКРУГА
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
от 25 февраля 2020 года Дело N А65-17556/2019
Арбитражный суд Поволжского округа в составе:
председательствующего судьи Гильмановой Э.Г.,
судей Топорова А.В., Сабирова М.М.,
при участии представителей:
конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью "Учебно-производственное предприятие "Картонажно-полиграфические изделия" Биктимирова Марата Камилевича - Шадрина Д.В., доверенность от 14.02.2020 N 3,
общества с ограниченной ответственностью "Аналитические интербанковские финансовые технологии" - Назырова Т.Ш., доверенность от 20.05.2019 б/н,
рассмотрев в открытом судебном заседании кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью "Аналитические интербанковские финансовые технологии"
на определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 06.11.2019 и постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 31.12.2019
по делу N А65-17556/2019
по заявлению общества с ограниченной ответственностью "Аналитические интербанковские финансовые технологии" о включении требования в реестр требований кредиторов должника в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью "Учебно-производственное предприятие "Картонажно-полиграфические изделия" (ИНН 1659030739),
УСТАНОВИЛ:
определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 16.08.2019 в отношении общества с ограниченной ответственностью "Учебно-производственное предприятие "Картонажно-полиграфические изделия" (далее - ООО "УПП "КПИ") введена процедура банкротства ? наблюдение. Временным управляющим должника утвержден Биктимиров Марат Камилевич.
В Арбитражный суд Республики Татарстан поступило требование общества ограниченной ответственностью "Аналитические интербанковские финансовые технологии" (далее - ООО "Аналитические интербанковские финансовые технологии") о включении в реестр требований кредиторов ООО "УПП "КПИ" в размере 5 315 011,35 руб., в том числе: 5 000 000 руб. основного долга, 63 278,68 руб. процентов за пользование займом, 203 287,67 руб. процентов за пользование чужими денежными средствами, 48 436 руб. расходов по оплате государственной пошлины.
Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 06.11.2019, оставленным без изменения постановлением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 31.12.2019, в удовлетворении заявления отказано.
Не согласившись с вынесенными по делу судебными актами, ООО "Аналитические интербанковские финансовые технологии" обратилось в арбитражный суд с кассационными жалобами, в которой просит указанные судебные акты отменить, принять по делу новый судебный акт, которым заявленные требования удовлетворить в полном объеме.
Заявитель в кассационной жалобе ссылается на нарушение судами норм материального и процессуального права.
Проверив законность принятых по делу судебных актов по правилам главы 35 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ), изучив материалы дела, доводы кассационной жалобы, судебная коллегия не находит правовых оснований к их отмене.
Из материалов дела следует, решением Арбитражного суда Республики Татарстан от 08.07.2019 по делу N А65-12583/2019 с ООО "УПП "КПИ" в пользу ООО "Аналитические интербанковские финансовые технологии" взыскана задолженность по договору займа в размере 5 000 000 руб., проценты за пользование займом в размере 52 260,28 руб., проценты за пользование чужими денежными средствами в размере 35 034,25 руб., расходы по государственной пошлине в сумме 48 436 руб.
ООО "Аналитические интербанковские финансовые технологии" начислены проценты за пользование займом и проценты за пользование чужими денежными средствами за период до даты введения процедуры наблюдения.
В связи с неисполнением обязательств по оплате взысканной задолженности ООО "Аналитические интербанковские финансовые технологии" обратилось в арбитражный суд с настоящим заявлением.
Разрешая спор, суды предыдущих инстанций исходили из следующего.
Как разъяснено в пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" (далее - Постановление N 35) в силу пунктов 3-5 статьи 71 и пунктов 3-5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.
В связи с изложенным при установлении требований в деле о банкротстве не подлежит применению часть 3.1 статьи 70 АПК РФ, согласно которой обстоятельства, на которые ссылается сторона в обоснование своих требований, считаются признанными другой стороной, если они ею прямо не оспорены или несогласие с такими обстоятельствами не вытекает из иных доказательств, обосновывающих представленные возражения относительно существа заявленных требований; также при установлении требований в деле о банкротстве признание должником или арбитражным управляющим обстоятельств, на которых кредитор основывает свои требования (часть 3 статьи 70 АПК РФ), само по себе не освобождает другую сторону от необходимости доказывания таких обстоятельств.
По смыслу названных норм арбитражный суд проверяет обоснованность предъявленных требований к должнику и выясняет наличие оснований для включения в реестр требований кредиторов, исходя из подтверждающих документов.
В условиях банкротства должника и конкуренции его кредиторов для предотвращения необоснованных требований к должнику и нарушений тем самым прав его кредиторов к доказыванию обстоятельств, связанных с возникновением задолженности должника-банкрота, предъявляются повышенные требования (пункт 26 Постановления N 35, пункт 13 Обзора судебной практики по вопросам, связанным с участием уполномоченных органов в делах о банкротстве и применяемых в этих делах процедурах банкротства (утвержден Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 20.12.2016).
В таком случае основанием к удовлетворению требований является представление кредитором доказательств, ясно и убедительно подтверждающие наличие и размер задолженности перед ним.
Как было указано выше, решением Арбитражного суда Республики Татарстан от 08.07.2019 по делу А65-12583/2019 установлено, что фактическим основанием возникновения задолженности должника перед ООО "Аналитические интербанковские финансовые технологии" явилось перечисление последним должнику денежных средств в размере 5 000 000 рублей по договору займа от 02.02.2017 N 02-02-2017.
При рассмотрении заявления об установлении и включении в реестр требований кредиторов требования норм ГК РФ должны применяться с учетом законодательства о банкротстве и специальных положений арбитражного процессуального законодательства.
Пунктом 1 статьи 812 ГК РФ установлено, что заемщик вправе оспаривать договор займа по его безденежности, доказывая, что деньги или другие вещи в действительности не получены им от займодавца или получены в меньшем количестве, чем указано в договоре.
В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пункте 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", наличие в Законе о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок, предусмотренных статьями 61.2 и 61.3, само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (статьи 10, 168 ГК РФ, в том числе при рассмотрении требования, основанного на такой сделке.
В соответствии с пунктом 1 статьи 170 ГК РФ сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия (мнимая сделка), ничтожна. Данная норма направлена на защиту от недобросовестности участников гражданского оборота.
Проверяя действительность сделки, послужившей основанием для включения требований ответчика в реестр требований кредиторов, исходя из доводов о наличии признаков мнимости сделки и ее направленности на создание искусственной задолженности кредитора, суд должен осуществлять проверку, следуя принципу установления достаточных доказательств наличия или отсутствия фактических отношений. Целью такой проверки является установление обоснованности долга, возникшего из договора, и недопущение включения в реестр необоснованных требований, поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования, а также должника и его учредителей (участников).
Ссылаясь на мнимый характер договора займа, суды указали на следующие обстоятельства.
Судами установлено, что займ с учетом установленной договором процентной ставки был предоставлен кредитором должнику на условиях, недоступных другим участникам рыночных отношений; кредитор, будучи осведомленным об ухудшающемся финансовом состоянии должника, не предпринимал действий по возврату суммы займа, продлевал срок его возврата путем подписания дополнительных соглашений.
Займ был предоставлен должнику 02.02.2017, что подтверждается представленным в материалы дела договором, платежным поручением от 02.02.2017 N 8.
Согласно материалам дела сторонами срок возврата суммы займа был определен в пункте 3.1 договора, согласно которому заемщик обязуется возвратить полную сумму займа в рублях РФ не позднее 01.05.2017. В последующем срок возврата суммы займа продлевался дополнительными соглашениями и с учетом последних заемщик обязался возвратить полную сумму займа в рублях РФ не позднее 01.02.2019.
Как установлено решением Арбитражного суда Республики Татарстан от 08.07.2019 по делу N А65-12583/2019, претензия с просьбой погасить задолженность была направлена кредитором должнику 11.03.2019 и получена ООО "УПП "КПИ" 21.03.2019, однако оставлена без ответа, а требование - без удовлетворения.
Таким образом, кредитор, предоставив должнику сумму займа, на протяжении длительного времени не требовал ее возврата, продлевая отношения с должником и наращивая сумму кредиторской задолженности.
Кредитор обратился в суд первой инстанции с требованием о взыскании суммы займа с должника 30.04.2019, то есть менее чем за 2 месяца до даты принятии заявления о признании должника банкротом.
Также суды указали на аффилированность кредитора и должника.
Так, из представленных в материалы дела выписок из ЕГРЮЛ в отношении должника и кредитора следует, что Ибрагимов А.А. в период времени с 19.07.2012 по 15.08.2019 являлся лицом, имеющим право действовать без доверенности от имени ООО "УПП "КПИ" (должник); Ибрагимов А.А. в период времени с 13.11.2015 по 08.08.2019 являлся участником ООО "Аналитические интербанковские финансовые технологии" (кредитор).
Принимая во внимание тот факт, что участник кредитора на момент совершения сделки, на которой последний основывает свои требования и на момент подписания дополнительных соглашений, продлевающих срок возврата суммы займа также являлся лицом, имеющим право без доверенности действовать от имени должника, суды пришли к выводу, что Ибрагимову А.А. было известно об ухудшающемся финансовом состоянии ООО "УПП "КПИ", осведомленности о возможности неполучения суммы займа и процентов по договору, то есть стороны договора займа заведомо не намеревались исполнить обязательства, характерные для договора займа.
В этой связи, ссылаясь на то, что действительная воля сторон была направлена на создание искусственной кредиторской задолженности и получения контроля за процедурой банкротства, судами был сделан вывод о мнимости заключенного договора займа.
Как разъяснено в пункте 7 Постановления ВАС РФ N 63, в силу абзаца первого пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (статья 19 этого Закона) либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника. Данные презумпции являются опровержимыми ? они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки. Указанные разъяснения подлежат применению и в рассматриваемом случае.
Поскольку кредитором не раскрыты мотивы совершения сделки, на которой основываются требования последнего, иных доказательств, свидетельствующих о соответствии стандартам добросовестного осуществления прав и наличия экономической целесообразности заключения договора займа, в материалы дела не представлено, суды пришли к выводу, что указанное поведение сторон выходит за рамки общепринятого добросовестного поведения участников гражданского оборота.
Действующее законодательство о банкротстве не содержит положений, согласно которым очередность удовлетворения требований аффилированных (связанных) с должником кредиторов по гражданским обязательствам, не являющимся корпоративными, понижается. При этом сама по себе выдача займа участником должника не свидетельствует о корпоративном характере требования по возврату полученной суммы для целей банкротства (определения Верховного Суда Российской Федерации от 30.03.2017 N 306-ЭС16-17647, от 06.08.2015 N 302-ЭС15-3973).
Вместе с тем, исходя из конкретных обстоятельств дела, суд вправе переквалифицировать заемные отношения по правилам пункта 2 статьи 170 ГК РФ либо по правилам об обходе закона (пункт 1 статьи 10 ГК РФ, абзац восьмой статьи 2 Закона о банкротстве), признав за спорным требованием статус корпоративного (определение Верховного Суда Российской Федерации от 06.07.2017 N 308-ЭС17-1556).
Судами установлено, что в рассматриваемом случае кредитором фактически принято управленческое решение о финансировании деятельности должника, а фактом последующего предъявления требований о включении в реестр требований кредиторов заявлено о возврате такого финансирования не за счет чистой прибыли, а за счет имущества должника, которое должно быть реализовано в счет расчетов с его независимыми кредиторами.
Кроме того, судами также установлено, что ставка предоставленного займа была существенно ниже рынка (0,5% годовых); в подтверждение наличия заемных отношений не представлены достаточные доказательства реальности исполнения договоров; обязательства по договору займа продлевались в условиях неплатежеспособности и недостаточности имущества должника, финансовое положение которого свидетельствовало о невозможности исполнения заемных обязательств, что подтверждается последующим банкротством должника.
При таких обстоятельствах суды пришли к правомерному выводу о том, что в данном случае предъявление кредитором заявления о включении требований в реестр совершено исключительно с противоправной целью уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов, получения контроля над ходом процедуры банкротства должника и распределением конкурсной массы (статья 10 ГК РФ).
Наличие в действиях сторон злоупотребление правом уже само по себе достаточно для отказа во включении требований заявителя в реестр (абзац 4 пункта 4постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)") (Определение Верховного Суда РФ от 26.05.2017 N 306-ЭС16-20056(6) по делу N А12-45751/2015).
На основании вышеизложенного, суды пришли к правильному выводу об отсутствии оснований для удовлетворения заявления.
Довод ООО "Аналитические интербанковские финансовые технологии" относительно наличия вступившего в законную силу судебного акта о взыскании задолженности, отклонен судами, поскольку наличие указанного судебного акта в рассматриваемом случае не означает автоматическое включение требования в реестр требований кредиторов должника, а лишь указывает на наличие задолженности в спорной сумме.
Довод заявителя жалобы о том, Ибрагимов А.А. никогда не являлся участником должника или его опосредованным бенефициаром, в связи с чем договор займа не мог прикрывать собой отношения по увеличению уставного капитала, был предметом надлежащей оценки суда апелляционной инстанции, и правомерно отклонен им, поскольку в рассматриваемом случае установлена фактическая аффилированность между заявителем и должником при совокупности обстоятельств, указывающих на возможность руководителя должника через подконтрольного лица ООО "АИФТ" (доля Ибрагимова А.А. на момент совершения и продления срока возврата займа составляла 50%) осуществлять платежи, направленные на увеличение уставного капитала должника, а также на неестественные для рынка условия предоставленного займа при заниженном проценте, отсутствии предъявления требования о возврате денежных средств в разумные сроки, подачи искового заявления за два месяца до признания должника банкротом, свидетельствуют об отсутствии истинного правового намерения ООО "АИФТ" по заключению договора займа с должником.
Поскольку финансовое положение должника ухудшалось, продлевать заемные отношения являлось нецелесообразным, ООО "Аифт", имея в участниках руководителя должника, не могло не знать о таком финансовом положении последнего, из чего следует, что, являясь руководителем должника и одновременно участником заявителя, Ибрагимов А.А. имел возможность осуществлять сделки по увеличению уставного капитала должника, тем самым подвергая заявителя риску невозврата переданной денежной суммы. Предъявление такого требования в целях его включения в реестр требований кредиторов является злоупотреблением права со стороны кредитора, поскольку его включение наравне с требованиями кредиторов, не обладающими корпоративным характером, противоречит законодательству о банкротстве.
Судебная коллегия считает, что выводы, содержащиеся в обжалуемых судебных актах, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, имеющимся в нем доказательствам, спор разрешен без нарушения либо неправильного применения норм материального права и норм процессуального права.
Разрешая настоящий обособленный спор, суды действовали в рамках предоставленных им полномочий.
Изложенные в кассационной жалобе доводы, подлежат отклонению, так как не опровергают выводов судов, не свидетельствуют о допущении судами нарушений норм материального права и (или) процессуального права и не могут служить основаниями для отмены обжалуемых судебных актов, поскольку, по сути, эти возражения сводятся к несогласию с произведенной судами первой и апелляционной инстанций оценкой обстоятельств спора.
Поскольку неправильного применения норм материального права, а также нарушений норм процессуального права, в том числе влекущих безусловную отмену судебных актов в силу части 4 статьи 288 АПК РФ, не установлено, то основания для отмены обжалуемых судебных актов и удовлетворения кассационной жалобы отсутствуют.
На основании изложенного и руководствуясь пунктом 1 части 1 статьи 287, статьями 286, 289, 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Поволжского округа
ПОСТАНОВИЛ:
определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 06.11.2019 и постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 31.12.2019 оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.
Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в порядке и сроки, установленные статьями 291.1., 291.2. Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.
Председательствующий судья Э.Г. Гильманова
Судьи А.В. Топоров
М.М. Сабиров
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
