Апелляционное определение от 21 ноября 2019 г.

Апелляционное определение от 21 ноября 2019 г.Верховный Суд Российской Федерации - Уголовное
ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ Дело № 78-АПУ19-34СП АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ г. Москва 21 ноября 2019 года Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе председательствующего Ботина А.Г., судей Абрамова С.Н. и Кондратова П.Е. с участием прокурора Филипповой Е.С., осужденных Гусейновой Г.Ю., Акобяна Р.А. (в режиме видеоконференц-связи) и их защитников - адвокатов Скороварова К.В., Пивко А.Г., Габриеляна З.Ж. при секретаре Ильиной А.Ю. и переводчике Оганесян К.Э. рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционные жалобы осужденных Гусейновой Г.Ю., Акобяна Р.А. и их защитников - адвокатов Скороварова КВ., Пивко А.Г., Габриеляна З.Ж. на приговор Санкт- Петербургского городского суда от 16 июля 2019 г., по которому Гусейнова Галина Юрьевна, , несудимая, осуждена: - по пп. "ж, з" ч. 2 ст. 105 УК РФ к 14 годам лишения свободы с ограничением свободы на 1 год, - по пп "а, в" ч. 4 ст. 162 УК РФ к 12 годам лишения свободы, - по совокупности преступлений на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ к 15 годам лишения свободы в исправительной колонии общего режима с ограничением свободы на 1 год, с установлением следующих ограничений: не изменять место жительства без согласия специализированного государственного органа, не выезжать за пределы территории муниципального образования, соответствующего месту ее проживания после отбытия лишения свободы, а также с возложением обязанности являться в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, 1 раз в месяц для регистрации; Акобян Размик Акобович, несудимый, осужден по ч. 3 ст. 162 УК РФ к 7 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. В приговоре определена судьба вещественных доказательств по делу. Заслушав доклад судьи Кондратова П.Е. о содержании приговора, существе апелляционных жалоб и возражений на них государственного обвинителя Мариинской Н.В., выслушав выступления осужденных Гусейновой Г.Ю. и Акобяна Р.А. (в режиме видеоконференц-связи), их защитников - адвокатов Скороварова К.В. и Пивко А.Г. (в защиту Гусейновой Г.Ю), Габриеляна З.Ж. (в защиту Акобяна Р.А.), поддержавших апелляционные жалобы, а также выслушав мнение прокурора Филипповой Е.С., предложившей приговор оставить без изменения, а апелляционные жалобы без удовлетворения, Судебная коллегия установила: по приговору, основанному на вердикте коллегии присяжных заседателей от 3 июля 2019 г. признаны виновными: Гусейнова Г.Ю. - в убийстве М. совершенном организованной группой, сопряженном с разбоем, а также в разбое, совершенном организованной группой с применением насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевшей, с применением предмета, используемого в качестве оружия, с незаконным проникновением в жилище, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшей М.; Акобян Р.А. - в разбое, совершенном с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в жилище. Осужденная Гусейнова Г.Ю. в своей апелляционной жалобе оспаривает постановленный в отношении нее приговор, полагая, что при его постановлении были нарушены нормы уголовного и уголовно- процессуального законов. Указывает на то, что в ходе судебного разбирательства были исследованы два заключения комиссий экспертов, в которых по-разному определялось время наступления смерти М. в результате чего присяжные были вынуждены оценивать правильность выводов экспертов при том, что никто из них не являлся медиком. Обращает внимание на то, что государственный обвинитель в ходе судебного заседания передал председательствующему судье записку неизвестного содержания, после чего тот отказал в удовлетворении ходатайств стороны защиты об оглашении акта медицинского исследования обстоятельств смерти М. и о допросе в качестве специалиста явившегося в судебное заседание эксперта С. Оспаривает вывод суда, что она незаконно проникла в квартиру М., поскольку находилась там на основании трудового договора. Считает, что на присяжных заседателей было оказано влияние различными средствами массовой информации, из сообщений которых следовало, что она и другие подсудимые совершили убийство и разбойное нападение. Отмечает некорректное поведение государственного обвинителя, которая в присутствии присяжных заседателей сказала, что ей пора давно сидеть в тюрьме, и которая зачитывала смс-сообщения из ее переписки с Н. выдавая их за якобы связанные с совершением преступлений в отношении М. Возражает против необоснованного, с ее точки зрения, отказа в удовлетворении отвода, заявленного председательствующему судье и государственному обвинителю. Просит приговор отменить, направив уголовное дело на новое судебное разбирательство. Адвокаты Скороваров К.В. и Пивко А.Г. в апелляционных жалобах (с дополнениями) в защиту Гусейновой Г.Ю., оспаривая законность постановленного в отношении их подзащитной приговора, утверждают, что председательствующий в судебном заседании разрешил исследование по инициативе государственного обвинителя фотографий потерпевшей М. в костюме с орденами и медалями и фотографии ее трупа, которые были получены неизвестным способом, не признавались доказательствами и могли вызвать у присяжных заседателей предубеждение в отношении виновности подсудимых. Также предубеждение могла вызвать сообщенная государственным обвинителем информация о том, что потерпевшая М. являлась жителем блокадного Ленинграда, участником Великой Отечественной войны, инвалидом 2 группы, старейшим работником Мариинского театра, и, тем не менее, председательствующий позволил довести эту информацию до сведения присяжных заседателей, оговорив только впоследствии, что она не должна учитываться присяжными заседателями при вынесении вердикта. Кроме того, государственный обвинитель, в нарушение закона, допустила высказывание о том, что Гусейнова Г.Ю. совершила преступления, имея стойкие жизненные асоциальные установки на ведение преступного образа жизни и получение дохода, тем самым отрицательно охарактеризовав ее без достаточных на то оснований. По мнению авторов апелляционных жалоб, нарушение уголовно- процессуального закона выразилось и в том, что при наличии противоречивых выводов двух комиссий экспертов о времени наступления смерти М. председательствующий необоснованно отказал в назначении еще одной повторной экспертизы, тем самым вынудив присяжных заседателей самих оценивать правильность заключений, что в их компетенцию не входит. Полагают, что демонстративные действия в ходе судебного заседания государственного обвинителя Мариинской Н.В., выразившиеся в том, что она свободно, без специального разрешения, подходила к столу председательствующего брала с него тома уголовного дела, передала председательствующему записку, которая не оглашалась, но после прочтения которой председательствующий отказала в удовлетворении ходатайств о допросе в качестве специалиста судебно-медицинского эксперта С. и об оглашении подготовленного с его участием акта судебно-медицинского исследования, который следователем был признан доказательством по делу, свидетельствуют о наличии между председательствующим судьей и государственным обвинителем непроцессуальных отношений, которые являются основанием для их отводов. Однако заявленные судье и государственному обвинителю отводы были необоснованно отклонены. Обращают внимание на то, что судом необоснованно было отказано в исключении, как недопустимых доказательств, протоколов осмотров предметов (документов) от 23 ноября 2017 г., 10 октября 2018 г., от 16 октября 2017 г., от 21 октября 2018 г. Отмечают, что государственный обвинитель в прениях вместо приведения доводов в обоснование доказанности обвинения перешла на критику тактики и доводов стороны защиты, прибегая к неуместным и не имеющим отношения к делу аргументам, а председательствующий лишь после завершения выступления государственного обвинителя указал на эти его недостатки. Указывают на то, что председательствующий судья необоснованно отказал стороне защиты в праве выступить с репликой на том основании, что ранее государственный обвинитель отказался от реализации такого права. Адвокат Пивко А.Г., кроме того, отмечает некорректность формулировки в вопросном листе вопроса о доказанности того, что в период с 20 часов 30 минут до 20 часов 52 минут 20 ноября 2017 г. был перекрыт доступ кислорода в легкие М. путем закрытия ее рта и верхних дыхательных путей неустановленным предметом, поскольку имеются сомнения относительно как времени наступления смерти потерпевшей, так и использования какого-либо предмета. Также считает недопустимым указание в вопросе № 2 на то, что Гусейновой Г.Ю. было известно о возможном наличии в квартире М. значительных денежных сумм и ценного имущества, и на то, что Гусейнова Г.Ю. проникла в квартиру потерпевшей помимо воли М. под предлогом оказания услуг по патронажному уходу, поскольку первоначально следовало бы выяснить мнение присяжных заседателей относительно доказанности самих этих обстоятельств. Заявляет о несоответствии фактическим обстоятельствам рассмотрения уголовного дела решения суда об отклонении принесенных им замечаний на протокол судебного заседания Адвокаты Скороваров КВ. и Пивко А.Г. просят приговор в отношении Гусейновой Г.Ю., Н. и Акобяна Р.А. отменить и передать уголовное дело на новое судебное разбирательство со стадии подготовки к судебному заседанию. Осужденный Акобян Р.А. в своей апелляционной жалобе настаивает на отмене или изменении постановленного в отношении него приговора, полагая, что обвинительный вердикт был вынесен присяжными заседателями исключительно на эмоциональной основе в результате многочисленных нарушений прокурором условий и порядка рассмотрения уголовного дела судом с участием присяжных заседателей и неправильного составления председательствующим судьей вопросного листа. Подчеркивает, что он никогда не был знаком с Гусейновой Г.Ю. и не получал от Н. никакой информации о цели его поездки к дому М. Отмечает также, что никаких доказательств того, что ему сообщалось о предполагаемом совершении нападения на М. или о совершении хищения ее имущества на ее глазах, в связи с чем его действия могут быть квалифицированы только как соучастие в тайном хищении имущества. Подчеркивает, что из исследованных в судебном заседании доказательств следует, что даже Н. изначально действовал в квартире М. скрытно, не желая быть замеченным ею. Заявляет о том, что был избит после задержания, в результате чего попал в больницу и ему было отказано в лечении, что и обусловило дачу им ложных признательных показаний; протокол допроса был изготовлен заранее, он его не подписывал, согласия на допрос в ночное время он не давал. Указывает на то, что прокурор в ходе судебного заседания допускала многочисленные нарушения, в том числе принципа презумпции невиновности и регламента судебного заседания, в связи с чем ей и председательствующему судье были заявлены отводы, которые были отклонены. Обращает внимание на то, что присяжные заседатели признали его заслуживающим снисхождения, что у него двое несовершеннолетних детей, младший ребенок страдает аутизмом, у отца развилось онкологическое заболевание. Просит отменить приговор и направить уголовное дело на новое судебное рассмотрение или изменить приговор со смягчением назначенного наказания с применением ст. 64 УК РФ. Адвокат Габриелян З.Ж. в апелляционной жалобе в защиту Акобяна Р.А., полагая приговор в отношении его подзащитного постановленным с нарушением норм уголовного и уголовно-процессуального законов, указывает, в частности, на то, что стороной защиты была предложена редакция вопросов о доказанности участия Акобяна Р.А. в совершении разбойного нападения и о совершении им менее тяжкого преступления (тайного хищения имущества), однако это предложение не было принято председательствующим, чем были нарушены положения ч. 3 ст. 338 УПК РФ. Высказывает мнение о том, что суд неправомерно включил в вопросный лист формулировки вопросов об обстоятельствах, относительно доказанности которых сторона защиты не возражала. Высказывается о наличии оснований для квалификации действий Акобяна Р.А. как соучастия во вменяемом ему в вину преступлении. Обращает внимание на нарушение председательствующим и государственным обвинителем регламента судебного разбирательства, в связи с тем, что прокурор неоднократно свободно подходила к столу председательствующего, брала тома уголовного дела, передавала судье записку, содержание которой не зачитывалось участникам процесса и после прочтения которой председательствующий отказал стороне защиты в рассмотрении с участием присяжных заседателей акта медицинского исследования по факту смерти М. и допросе специалиста С. Считает недопустимым доказательством протокол допроса Акобяна Р.А. от 13 декабря 2017 г., так как из материалов дела не усматривается достаточных оснований для проведения этого допроса в ночное время. Указывает на необоснованный отказ председательствующего в судебном заседании в предоставлении ему возможности выступить с репликой на том основании, что сторона обвинения отказалась от выступления с репликой. Полагает нарушением установленного порядка рассмотрения уголовного дела предъявление присяжным заседателям полученных во внепроцессуальном порядке фотографий М. в том числе в костюме с орденами и медалями, и сообщение сведений о том, что потерпевшая является ветераном Великой Отечественной войны, жителем блокадного г. Ленинграда, инвалидом 2 группы, старейшим работником . Находит, что суд при назначении наказания Акобяну Р.А. не учел должным образом его роль в совершении преступлений и тяжелейшие условия жизни его семьи. Обращает внимание на то, что у ребенка Акобяна Р.А. 2015 года рождения имеется хроническое сердечное заболевание, а у отца осужденного - . Просит приговор отменить и направить уголовное дело на новое судебное рассмотрение. В возражениях на апелляционные жалобы государственный обвинитель Мариинская Н.В. просит отказать в их удовлетворении, оставив постановленный в отношении Гусейновой Г.Ю. и Акобяна Р.А. приговор без изменения. Изучив доводы, изложенные в апелляционных жалобах, письменных возражениях на них и в выступлениях сторон в заседании суда апелляционной инстанции, а также проверив материалы уголовного дела, Судебная коллегия не находит оснований для пересмотра приговора. Уголовное дело в отношении Гусейновой Г.Ю., Н. и Акобяна Р.А. рассмотрено судом с участием присяжных заседателей в соответствии с заявленными в соответствии со ст. 217 УПК РФ обвиняемыми Гусейновой Г.Ю. и Н.при ознакомлении с материалами уголовного дела ходатайствами, которые впоследствии были подтверждены на предварительном слушании в присутствии их защитников после разъяснения особенностей и правовых последствий рассмотрения уголовного дела судом с участием присяжных заседателей. Коллегия присяжных заседателей для рассмотрения данного уголовного дела была сформирована в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона; заявлений о незаконности состава коллегии присяжных заседателей или о его тенденциозности от сторон не поступало. Исследование обстоятельств уголовного дела в судебном заседании с участием присяжных заседателей проведено в соответствии с установленным в гл. 42 УПК РФ порядком с обеспечением сторонам в соответствии со ст. 15 УПК РФ равных возможностей по представлению и исследованию доказательств по делу. Исследованные в судебном заседании в присутствии присяжных заседателей доказательства подвергались предварительной проверке и оценке с точки зрения соответствия их требованиям относимости и допустимости; все исследованные в судебном заседании в присутствии присяжных заседателей доказательства соответствовали критерию допустимости. Возникающие в связи с оценкой доказательств вопросы разрешались судом с учетом мнений сторон, а принятые судом решения по этим вопросам надлежащим образом мотивированы. В частности, председательствующий судья правильно отказал в назначении по уголовному делу второй повторной судебно-медицинской экспертизы, а также в оглашении в судебном заседании акта исследования обстоятельств и причин смерти М. подготовленного комиссией с участием С. и в допросе С. в качестве специалиста, поскольку каких-либо данных, свидетельствующих о возможной некомпетентности или необъективности прежних экспертов суду представлено не было. Кроме того, как следует из содержания составленного комиссией с участием С. акта, а также из пояснений, данных С. суду в отсутствие присяжных заседателей, в качестве цели предполагаемого исследования представляемых С. доказательств рассматривался критический разбор подготовленных в установленном законом порядке заключений экспертов, что, по смыслу ст. 58 УПК РФ, не относится к полномочиям специалиста. Тот факт, что присяжным заседателям было представлено два заключения судебно-медицинских экспертов, содержащих различные выводы относительно времени наступления смерти потерпевшей, не следует расценивать, вопреки мнению авторов апелляционных жалоб, как нарушение уголовно-процессуального закона и возложение на присяжных заседателей несвойственных им полномочий, связанных с применением специальных познаний. Присяжные заседатели оценивают заключения экспертов, как и любые другие доказательства по уголовному делу, с точки зрения их достоверности исходя, в том числе, из особенностей источника доказательств, степени их конкретности и убедительности, согласованности с другими доказательствами. Судебная оценка результатов судебной экспертизы не предполагает наличие у осуществляющих такую оценку лиц специальных познаний по предмету экспертизы, поэтому то, что присяжные заседатели по настоящему делу не имеют медицинского образования, не исключало возможности принятия ими решений по сформулированным в вопросном листе вопросам исходя из всей совокупности исследованных в судебном заседании доказательств, включая противоречивые заключения судебно- медицинских экспертов. Нельзя признать обоснованным утверждение стороны защиты о том, что государственным обвинителем был нарушен установленный законом порядок исследования материалов уголовного дела в суде присяжных, поскольку ею присяжным заседателям демонстрировались фотографии М. а также сообщались характеризующие ее сведения. Демонстрация фотографии М. в костюме с медалями и значками и фотографии ее трупа осуществлялась государственным обвинителем в рамках представления стороной обвинения доказательств, в частности протокола осмотра места происшествия. Демонстрируемые фотографии являлись увеличенными копиями фотографий, содержащихся в фототаблице к протоколу осмотра места происшествия, о чем государственный обвинитель сообщила участникам судопроизводства, в связи с чем заявления адвокатов о сомнительности их содержания и способа получения нельзя признать состоятельными. Информация о том, что М. являлась участником Великой Отечественной войны, блокадницей, инвалидом 2 группы, была сообщена государственным обвинителем в присутствии присяжных заседателей при изложении содержания обвинительного заключения, в частности при объяснении того, на каком основании в отношении М. был установлен патронажный уход со стороны еврейской общественной организации и по какой причине Гусейнова Г.Ю. была допущена в жилище потерпевшей. Тот факт, что председательствующий признал сообщенную обвинителем информацию частично избыточной, не подлежащей сообщению присяжным заседателям, само по себе не свидетельствует о существенном нарушении установленного порядка рассмотрения уголовного дела судом с участием присяжных заседателей, как потому, что в Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации отсутствует прямой запрет сообщать присяжным заседателям сведения, касающиеся личности потерпевшего, так и потому, что в данном случае эти сведения были тесно связаны с обстоятельствами совершенных преступлений. Для оценки указанных действий государственного обвинителя существенное значение имеет и то, что председательствующий указал государственному обвинителю на то, что ему не следовало сообщать присяжным данные, характеризующие личность М. и просил присяжных заседателей не принимать эти данные во внимание. Не может расцениваться как нарушение уголовно-процессуального закона и то обстоятельство, что, как отмечает сторона защиты, государственный обвинитель при изложении обвинительного заключения заявляла, что Гусейнова Г.Ю. совершила преступления, имея стойкие жизненные асоциальные установки на ведение преступного образа жизни и получение дохода, что не соответствует действительности. Данная обвинителем оценка поведения подсудимой касается не характеристики ее личности, а определения мотивов ее действий в конкретных преступлениях в отношении М. что не противоречит предписаниям ч. 8 ст. 335 УПК РФ, согласно которой данные о личности подсудимого могут исследоваться с участием присяжных заседателей в той мере, в какой они необходимы для установления отдельных признаков состава преступления, в совершении которого он обвиняется. Следует отметить, что никакой недостоверной информации о противоправном или аморальном поведении Гусейновой Г.Ю. за рамками преступного события, рассматриваемого в настоящем уголовном деле, в своем выступлении государственный обвинитель не сообщала. Таким образом, каких-либо нарушений порядка исследования и оценки доказательств в ходе судебного разбирательства не установлено. Что же касается доводов апелляционных жалоб о том, что исследованные доказательства противоречивы и не подтверждают виновность осужденных в инкриминируемых им преступлениях, в частности то, что Акобян Р.А. был осведомлен о целях поездки лица, уголовное дело в отношении которого прекращено в связи с его смертью, к дому М. о планировании нападения на М. и хищения имущества на ее глазах, то они не подлежат проверке в ходе апелляционного рассмотрения дела, поскольку по этим вопросам присяжными заседателями вынесен вердикт, который в силу ст. 389.27 УПК РФ не подлежит пересмотру по существу. Вопросный лист по делу составлен с соблюдением предписаний, содержащихся в ст. 338 и 339 УПК РФ, исходя из предъявленного подсудимым обвинения, результатов судебного следствия и прений сторон, его формулировки конкретны и понятны, не содержат юридических терминов и категорий, нуждающихся в юридической оценке. Включение в вопросный лист вопросов об обстоятельствах, против доказанности которых сторона защиты не возражала, не противоречит установленным уголовно-процессуальным законом правилам производства в суде с участием присяжных заседателей. Сторонам было обеспечено право высказать свое мнение по содержанию и формулировкам включенных в вопросный лист вопросов, и они им воспользовались. Тот факт, что предложенные защитниками осужденных формулировки вопросов не были приняты председательствующим, не дает оснований считать права стороны защиты незаконно ограниченными. Председательствующий судья обоснованно не приняла внесенные защитой предложения по формулировкам вопросов, поскольку содержательно они совпадали с проектом, подготовленным председательствующим, а отказ в разделении общих вопросов на более дробные, на чем настаивали защитники, не лишал присяжных заседателей возможности выразить свое мнение по тем частным вопросам, которые предлагались защитниками, поскольку в напутственном слове председательствующим присяжным заседателям разъяснялось их право при ответе о доказанности обстоятельств, обозначенных в более общем вопросе, оговорить исключение из этого ответа тех или иных частных обстоятельств. Напутственное слово председательствующего соответствовало требованиям ст. 340 УПК РФ. Каких-либо возражений по поводу содержания напутственного слова, в том числе с точки зрения его соответствия принципам объективности и беспристрастности, от участников уголовного судопроизводства не поступило. Вердикт вынесен присяжными заседателями исходя из существа вопросов, поставленных перед ними в пределах предъявленных подсудимым обвинений, он является ясным и непротиворечивым. Приговор, постановленный судом по результатам обсуждения последствий вердикта присяжных заседателей, основывается на обстоятельствах дела, признанных присяжными заседателями доказанными; квалификация содеянного Гусейновой Г.Ю. и Акобяном Р.А. соответствует фактическим обстоятельствам, признанным коллегией присяжных заседателей доказанными. Вместе с тем правильность квалификации действий Гусейновой Г.Ю. в некоторой части представляется несостоятельной. Так, присяжными заседателями было признано, что смерть М.. была причинена путем перекрытия ее рта и верхних дыхательных путей неким предметом, что дало председательствующему основание квалифицировать действия осужденной как совершенные с применением предмета, используемого в качестве оружия. Между тем в вердикте присяжные заседатели признали, что этот предмет является неустановленным, а, как следует из экспертного заключения и показаний эксперта в судебном заседании, этим предметом могли быть как элементы одежды потерпевшей, так и ладонь нападавшего При таких данных нет оснований для признания того, что виновными применялся предмет, который использовался в качестве оружия, поэтому данный квалифицирующий признак подлежит исключению из осуждения Гусейновой Г.Ю. по пп. «а, в» ч. 4 ст. 162 УК РФ. Также из ее осуждения по данной статье и по пп. "ж, з" ч. 2 ст. 105 УК РФ подлежит исключению признак совершения преступления организованной группой лиц. Как установили присяжные заседатели в ответе на второй вопрос вопросного листа, Гусейнова Г.Ю. совершила указанные в первом вопросе действия в составе группы лиц, заранее организовавшихся и договорившихся между собой о нападении на М. однако каких- либо признаков этой группы, позволяющих расценивать ее как организованную, присяжными заседателями установлено не было; более того, отвечая на второй вопрос, ответ на который мог бы в определенной мере свидетельствовать о наличии организованной группы, присяжные заседатели признали недоказанным то, что Гусейнова Г.Ю. "дала указание Н. привлечь третье лицо, которое должно было на автомобиле доставить Н. к дому М. а затем наблюдать за окружающей обстановкой и увезти Н. после завершения задуманного". Как следует из материалов уголовного дела, Гусейнова Г.Ю. договорилась о совместном совершении нападения на М. и хищения ее денежных средств со своим близким знакомым - лицом, уголовное дело в отношении которого прекращено в связи с его смертью, воспользовавшись благоприятной ситуацией, связанной с ее работой в еврейской благотворительной организации инвалидов и информированностью о материальном положении и условиях жизни М. не создавая при этом никаких организационных структур, не разрабатывая сложных планов, не приобретая специальные орудия преступления или средства маскировки. При таких обстоятельствах имеются основания для квалификации действий Гусейновой Г.Ю. как совершенных в группе лиц по предварительному сговору, а не в составе организованной группы. Вместе с тем Судебная коллегия не находит оснований согласиться с позицией стороны защиты о необходимости исключения из квалификации действий осужденных признака незаконного проникновения в жилище. Ссылку на то, что Гусейнова Г.Ю. посещала М. на законных основаниях, в соответствии с трудовым договором, согласно которому она не только могла, но и должна была регулярно приходить в квартиру потерпевшей для оказания ей помощи, нельзя признать состоятельной. 20 ноября 2017 г. Гусейнова Г.Ю. не только сама пришла в квартиру М. но и, преследуя преступную цель хищения имущества, впустила в нее другое лицо, дело в отношении которого прекращено в связи с его смертью, не имея на то права и не получив согласие М. на вхождение в квартиру этого лица, также преследовавшего преступные цели завладения имуществом потерпевшей и лишения ее жизни. С учетом наличия между соучастниками преступления предварительного сговора на совершение преступлений в отношении М. имеются все основания для квалификации их совместных действий, как совершенных с незаконным проникновением в жилище. Наказание Гусейновой Г.Ю. и Акобяну Р.А. назначено в соответствии с требованиями закона, с учетом характера и степени общественной опасности совершенных ими преступлений, конкретных обстоятельств дела и степени участия каждого в совершении преступлений, данных об их личностях, влияния наказания на исправление осужденных и условия жизни их семей, наличие у Акобяна Р.А. двоих малолетних детей - как смягчающее обстоятельство, отсутствие у обоих осужденных отягчающих обстоятельств. Также при назначении наказания Гусейновой Г.Ю. учтено отсутствие у нее судимости, положительные характеристики, состояние ее здоровья и наличие на ее иждивении престарелой матери, а при назначении наказания Акобяну Р.А. - отсутствие у него судимости и положительную характеристику по месту жительства. Учтено судом и то, что коллегией присяжных заседателей Акобян Р.А. признан заслуживающим снисхождения. При назначении наказания осужденным, таким образом, были учтены все значимые для решения этого вопроса обстоятельства, и каких- либо иных обстоятельств, которые могли бы оказать влияние на назначение им наказания, но не были установлены или надлежащим образом учтены судом, не выявлено. Указание адвокатом Габриеляном З.Ж. на наличие тяжелых заболеваний у сына и отца Акобяна Р.А. не дает оснований для безусловного признания этих обстоятельств смягчающими наказание осужденного. Каких-либо нарушений уголовно-процессуального закона, которые бы путем лишения или ограничения прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на постановление законного и обоснованного приговора, не установлено. Высказанные стороной защиты замечания в адрес государственного обвинителя, которая в ходе судебного заседания произвольно подходила к столу председательствующего и брала с него необходимые ей тома уголовного дела, а также передала председательствующему записку, содержание которой не оглашалось, не свидетельствуют о нарушении данным участником судопроизводства норм уголовно-процессуального закона и о влиянии таких ее действий на объективность вынесенного присяжными заседателями вердикта и на законность судебного приговора. Наличие какой-либо взаимосвязи между передачей записки и отказом в удовлетворении ходатайств стороны защиты никакими объективными данными не подтверждается. Государственному обвинителю в ходе судебного заседания была предоставлена возможность высказать свое мнение относительно допроса в присутствии присяжных заседателей специалиста С. и оглашения подготовленного с его участием акта судебно-медицинского исследования от 2 ноября 2018 г. и она публично заявила о своих возражениях против этого (т. 15, л.д. 24), в связи с чем необходимости передавать записку по этому поводу у нее не было. Об отсутствии непроцессуального воздействия на председательствующего со стороны государственного обвинителя посредством переданной ей записки свидетельствуют и данные государственным обвинителем и председательствующим разъяснения о том, что в записке содержалась просьба государственного обвинителя завершить судебное заседание пораньше. С учетом указанных обстоятельств суд правильно не усмотрел оснований для удовлетворения заявленных в связи с возникшей ситуацией отводов председательствующему и государственному обвинителю. Не усматривает Судебная коллегия нарушения уголовно-процессуального закона и в том, что стороне защиты не была предоставлена возможность выступить с репликой при рассмотрении результатов обсуждения последствий вердикта. Как следует из протокола судебного заседания, сторонам, в том числе и стороне защиты, была предоставлена возможность выступления с репликой после выступлений в прениях перед присяжными заседателями, однако как сторона обвинения, так и сторона защиты от реализации этого своего права отказались. Вместе с тем в судоговорении, проходившем после провозглашения вердикта при обсуждении его последствий, адвокату Пивко А.Г. было отказано в выступлении с репликой по той причине, что таким правом не воспользовалась сторона обвинения. По смыслу закона, право реплики предоставляется стороне в процессе с целью обеспечения ей возможности выразить свою позицию по содержанию предшествующих выступлений других участников судопроизводства. Защитник Пивко А.Г., выступая в прениях после стороны обвинения, имел возможность затронуть в своем выступлении все те вопросы, которых касались в своих выступлениях выступающие с этой стороны, высказать возражения по поводу приводившихся ими доводов; поскольку в дальнейшем сторона обвинения отказалась от реплики, предмет для дальнейших возражений со стороны защиты отсутствовал. Использование же реплики для повторения или дополнения позиции, высказанной в речи в прениях, не предусмотрено. С учетом изложенного непредоставление адвокату Пивко А.Г., а также адвокату Габриеляну З.Ж., который также об этом пишет в своей жалобе, хотя в протоколе судебного заседании нет указания о его просьбе выступить с репликой, не может расцениваться как ограничение их прав и нарушение прав Гусейновой Г.Ю. и Акобяна Р.А. на защиту. Вопреки мнению осужденной Гусейновой Г.Ю. опубликование в средствах массовой информации о совершенных в отношении М. преступлениях и о ходе производства по уголовному делу не может расцениваться как нарушение принципа презумпции невиновности и оказание незаконного воздействия на присяжных заседателей. Объективных данных, которые бы свидетельствовали о том, что члены коллегии присяжных заседателей следили за содержанием публикаций, освещающих ход рассмотрения уголовного дела, и именно эти публикации, а не исследованные в судебном заседании доказательства повлияли на формирование их убеждений, ни из содержания апелляционных жалоб, ни из материалов уголовного дела не усматривается. Таким образом, предусмотренных ст. 389.15 УПК РФ оснований для отмены или изменения постановленного в отношении Гусейновой Г.Ю. и Акобяна Р.А. приговора по приведенным в апелляционных жалобах доводам не имеется. Исходя из изложенного и руководствуясь ст. 389.20, 389.26, 389.28, 389.33 УПК РФ, Судебная коллегия определила: приговор Санкт-Петербургского городского суда от 16 июля 2019 г. в отношении Гусейновой Галины Юрьевны изменить: - исключить осуждение Гусейновой Г.Ю. по п. "ж, з" ч. 2 ст. 105 и пп. "а, в" ч. 4 ст. 162 УК РФ по признаку совершения преступления организованной группой, признав указанные преступления совершенными группой лиц по предварительному сговору, - исключить осуждение Гусейновой Г.Ю. по п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ по признаку применения предмета, используемого в качестве оружия; - снизить основное наказание, назначенное Гусейновой Г.Ю. по пп. "ж, з" ч. 2 ст. 105 УК РФ до 13 лет лишения свободы, по п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ - до 11 лет лишения свободы. Назначить ей по совокупности указанных преступлений на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ наказание в виде 14 лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима с ограничением свободы на 1 год, с установлением следующих ограничений: не изменять место жительства и не выезжать за пределы территории муниципального образования, соответствующего месту ее проживания после отбытия лишения свободы, без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, и возложить на нее обязанность являться в указанный государственный орган 1 раз в месяц для регистрации. В остальном приговор в отношении Гусейновой Г.Ю., а также в отношении Акобяна Размика Акобовича оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденных и их ^защитников без удовлетворения. Председательствующий СудьиСуд:Верховный Суд РФ Ответчики:


Акобян Размик Акобович



Гусейнова Галина Юрьевна



Нароян Сеник Арташесович Судебная практика по:По делам об убийствеСудебная практика по применению нормы ст. 105 УК РФРазбойСудебная практика по применению нормы ст. 162 УК РФ