Апелляционное определение от 11 марта 2020 г.Верховный Суд Российской Федерации - Уголовное
ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ Дело № 224-АПУ20-3 АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕМосква 11 марта 2020 г. Судебная коллегия по делам военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации в составе председательствующего Замашнюка А.Н., судей Дербилова О.А. и Сокерина С.Г. при секретаре Максимовой Е.А. с участием военного прокурора отдела управления Главной военной прокуратуры Калиниченко ЕЮ., осуждённого Трифонова И.А. путём использования систем видеоконференц-связи, его защитника - адвоката Луценко Т.В. рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осуждённого Трифонова И.А. и его защитника- адвоката Садовой И.А. на приговор Северо-Кавказского окружного военного суда от 9 сентября 2019 г., согласно которому гражданин Трифонов Иван Александрович, , несудимый, осуждён к лишению свободы за совершение преступлений, предусмотренных: ч.2 ст.2052 УК РФ, сроком на 5 (пять) лет с лишением права заниматься деятельностью, связанной с администрированием сайтов с использованием электронных или информационно-телекоммуникационных сетей, в том числе сети «Интернет», сроком на 3 (три) года; ч.1 ст. 222 УК РФ, сроком на 2 (два) года; ч.1 ст.2221 УК РФ, сроком на 3 (три) года со штрафом в размере 10 000 (десять тысяч) рублей, и на основании ч.З ст.69 УК РФ к окончательному наказанию по совокупности преступлений путём частичного сложения назначенных наказаний - к лишению свободы сроком на 6 (шесть) лет в исправительной колонии общего режима с лишением права заниматься деятельностью, связанной с администрированием сайтов с использованием электронных или информационно-телекоммуникационных сетей, в том числе сети «Интернет», сроком на 3 (три) года, со штрафом в размере 10 000 (десять тысяч) рублей. По делу решены вопросы о мере пресечения, процессуальных издержках и вещественных доказательствах. Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Дербилова О.А., изложившего содержание приговора, существо апелляционных жалоб, возражений на них, выступления осуждённого Трифонова И.А. и его защитника - адвоката Луценко Т.В. в поддержку доводов апелляционных жалоб, прокурора Калиниченко Е.Ю., высказавшегося против доводов апелляционных жалоб и полагавшего необходимым приговор оставить без изменения, а апелляционные жалобы осуждённого и его защитника без удовлетворения, Судебная коллегия по делам военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации установила: Трифонов признан виновным в публичных призывах к осуществлению террористической деятельности, публичном оправдании и пропаганде терроризма, совершённых с использованием информационно- телекоммуникационной сети «Интернет», а также в незаконном хранении боеприпаса и взрывного устройства. Согласно приговору эти преступления он совершил при следующих обстоятельствах. В период с 13 августа 2017 г. по 2 апреля 2018 г. на территории Республики Крым Трифонов, являясь приверженцем идеологии международной террористической организации «Исламское государство» (далее - МТО «ИГ»), с целью публичного воздействия на сознание и волю неограниченного круга лиц, используя ноутбук, имеющий доступ к информационно-телекоммуникационной сети «Интернет», разместил в общедоступных, созданных и администрируемых им группах 40 текстовых сообщений, призывающих к участию в джихаде (вооружённой борьбе за религию), к участию в деятельности МТО «ИГ», к совершению насильственных, в том числе террористических действий, содержащих признание идеологии и практики насильственных действий в террористической деятельности МТО «ИГ» правильными, одобрение такой деятельности, с которыми ознакомились пользователи сети. Кроме того, до 6 июня 2018 г. Трифонов по месту своего проживания в квартире дома по улице в городе Старый Крым Республики Крым незаконно хранил самодельное взрывное устройство (далее - СВУ) с массой взрывчатого вещества 911 г и ручную осколочную гранату Ф-1 с запалом, являющуюся боеприпасом. 6 июня 2018 г. Трифонов был задержан сотрудниками правоохранительных органов. В апелляционной жалобе и дополнениях к ней осуждённый, отрицая совершение преступлений, называет приговор незаконным, необоснованным и вынесенным с существенными нарушениями норм процессуального права. Утверждает, что в ходе предварительного следствия адвокат Петросян не защищал его интересы, так как он отказался от его услуг. Обращает внимание, что задолго до своего задержания он прекратил общение в сети «Интернет» на религиозные темы, в том числе о деятельности МТО «ИГ». Трифонов заявляет о фальсификации материалов дела, искажении в постановлении следователя от 6 июня 2018 г. даты возбуждения в отношении него уголовного дела по ч.1 ст.2231 УК РФ, обращает внимание на изменение даты в уведомлении прокурора о возбуждении в отношении него уголовного дела по ч.1 ст.2221 УК РФ, утверждает о неверном обозначении времени опроса свидетеля М. 6 июня 2018 г. в соответствующем протоколе, об ошибочном указании на последнем листе протокола его допроса от 7 июня 2018 г. защитника Данилевского, а также о том, что запрещённые к свободному обороту и иные предметы были подброшены в его жилище сотрудниками правоохранительных органов, а его следы на указанных предметах сфабрикованы. Показания понятых об обстоятельствах осмотра его жилища, в том числе о непроизводстве видеосъёмки противоречивы и не соответствуют друг другу. Выражает несогласие с порядком изъятия из его жилища различных предметов и уничтожением в ходе предварительного следствия электродетонатора. Обращает внимание на неустановление органами следствия обстоятельств приобретения им гранаты и СВУ. Помимо этого, осуждённый утверждает об избиении его после задержания в отделе полиции и высказанных в его адрес угрозах. Заявляет, что свидетели К., К., Р., Г. оговорили его. Отрицает размещение им в сети «Интернет» призывов террористического характера, а также информации с оправданием и пропагандой терроризма. Заявляет о фальсификации сотрудниками ФСБ его переписки в сети «Интернет». Настаивает на недопустимости заключения психолого-лингвистической судебной экспертизы, поскольку эксперты не обладают теологическими и религиоведческими знаниями. Ссылаясь на свои и жены заболевания, на собственные положительные данные о личности, Трифонов просит назначить ему наказание, не связанное с лишением свободы, либо смягчить назначенное наказание. В апелляционной жалобе защитник-адвокат Садовая считает приговор в отношении Трифонова незаконным, необоснованным и несправедливым, поскольку в нём не дана объективная оценка противоречивым показаниям свидетелей, что привело к неверному установлению фактических обстоятельств по делу. В заключение жалобы защитник просит приговор отменить, а уголовное преследование в отношении Трифонова прекратить в связи с его непричастностью к совершению преступлений. В возражениях на апелляционную жалобу защитника государственный обвинитель Надолинский просит оставить жалобу без удовлетворения, а приговор суда без изменения. Рассмотрев материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений на жалобу защитника, выслушав доводы сторон, Судебная коллегия приходит к выводу о том, что Трифонов обоснованно осуждён за совершение вменённых ему преступлений, а постановленный в отношении него обвинительный приговор является законным, обоснованным, справедливым и отмене либо изменению не подлежит. Заявление Трифонова об искажении в постановлении следователя от 6 июня 2018 г. даты возбуждения в отношении него уголовного дела по ч.1 ст.2231 УК РФ не подтверждено объективными данными и противоречит материалам дела, согласно которым следователем следственного отдела УФСБ России по Республике Крым и городу Севастополю на основании рапорта старшего оперуполномоченного УФСБ от 6 июня 2018 г. и при наличии законных оснований, указанных в ст. 140 УПК РФ, а также с соблюдением порядка, предусмотренного ст. 146 УПК РФ, в 21 час 30 минут того же дня вынесено соответствующее постановление о возбуждении уголовного дела в отношении Трифонова. Исправление ошибки в дате уведомления прокурора о возбуждении в отношении Трифонова уголовного дела поч.1 ст.2221 УК РФ не свидетельствует о фальсификации материалов уголовного дела и нарушении порядка возбуждения уголовного дела. Как усматривается из материалов уголовного дела, защитник-адвокат Петросян представлял интересы Трифонова на предварительном следствии по соглашению на основании ордера от 6 июня 2018 г. № 532. При этом Трифонов не отказывался от услуг адвоката Петросяна, а какие-либо данные, которые могли бы указывать на недобросовестное исполнение защитником профессиональных обязанностей при осуществлении защиты осуждённого, в деле отсутствуют. При таких обстоятельствах, а также с учётом отсутствия в уголовном деле сведений о том, что защитник-адвокат Петросян в нарушение положений ст. 72 УПК РФ оказывал юридическую помощь своему подзащитному Трифонову, оснований для вывода о нарушении права осуждённого на защиту не имеется. Ошибочное указание на последнем листе протокола допроса Трифонова от 7 июня 2018 г. фамилии защитника Данилевского не свидетельствует о недопустимости данного доказательства, поскольку, как видно из протокола следственного действия, при допросе следователем Трифонова в качестве подозреваемого права последнего были полностью соблюдены, его допрос произведён с участием защитника-адвоката Петросяна, от услуг которого Трифонов не отказывался. По окончании допроса Трифонов и адвокат Петросян своими подписями удостоверили правильность изложенных в протоколе сведений. Судебное разбирательство по делу проведено объективно и всесторонне с соблюдением требований уголовно - процессуального закона о состязательности и равноправии сторон и выяснением всех юридически значимых для правильного разрешения уголовного дела обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, в том числе места, времени, способа совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступлений, а сторонам обвинения и защиты суд создал необходимые условия для исполнения их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных прав, которыми они реально воспользовались. Сведений о том, что предварительное следствие и судебное разбирательство проводились предвзято либо с обвинительным уклоном и что суд отдавал предпочтение какой-либо из сторон, из материалов уголовного дела не усматривается. В судебном заседании полно и объективно исследовались показания подсудимого, свидетелей, экспертные заключения, протоколы следственных действий и иные документы. В приговоре дана надлежащая оценка всем исследованным доказательствам, как в отдельности, так и в совокупности, указано, какие из них суд положил в его основу, а какие отверг, приведены убедительные аргументы принятых решений по данным вопросам, с которыми Судебная коллегия полагает необходимым согласиться. Приговор соответствует требованиям ст.304, 307-309 УПК РФ. Выводы суда первой инстанции о виновности Трифонова в совершении инкриминируемых ему преступлений соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела и основаны на согласующихся между собой и дополняющих друг друга в деталях показаниях свидетелей К., К., Р., Г., показаниях Трифонова, данных им на предварительном следствии, а также на заключениях экспертов и содержащихся в письменных документах, в протоколах следственных действий сведений, имеющих доказательственное значение по делу, которые подробно приведены в приговоре. Положенные в основу приговора доказательства были получены в установленном законом порядке, всесторонне, полно и объективно исследованы в судебном заседании, с соблюдением требований ст. 17, 87, 88 УПК РФ проверены, оценены в приговоре и сомнений в своей достоверности не вызывают. Каких-либо существенных противоречий в этих доказательствах, которые могли бы повлиять на решение вопроса о виновности осуждённого в содеянном, Судебная коллегия не усматривает, а утверждения в жалобах об обратном расценивает как несостоятельные. Несогласие с положенными в основу приговора доказательствами, как и с их оценкой в приговоре, не может свидетельствовать о несоответствии выводов суда фактическим обстоятельствам дела, установленным в ходе судебного заседания, недоказанности виновности осуждённого и мотивов содеянного им, непричастности Трифонова к инкриминированным деяниям, неправильном применении уголовного закона, как и об обвинительном уклоне суда. Показания подсудимого Трифонова, фактически не признавшего себя виновным в предъявленном обвинении, а также доводы о недоказанности его виновности, недостоверности доказательств по делу полно и объективно проверялись судом первой инстанции, своего подтверждения не получили и были отвергнуты как не соответствующие действительности и противоречащие совокупности исследованных по делу доказательств. Мотивированные выводы об этом приведены в приговоре, с которыми Судебная коллегия полагает необходимым согласиться. С учётом показаний свидетеля К. об установлении в результате ОРМ противоправной деятельности Трифонова в сети «Интернет», связанной с пропагандой террористической деятельности, показаний свидетелей К., Р., Г. о проведении оперативно-розыскного мероприятия «Обследование помещений» и обнаружении по месту жительства Трифонова различных предметов, в том числе книги «Крепость мусульманина», результатов ОРМ, справок-меморандумов от 31 мая 2018 г., протокола осмотра предметов от 5 февраля 2019 г. о регистрации Трифонова в мобильном приложении «Телеграмм» под псевдонимом «» , его переписки в период с 13 августа 2017 г. по 2 апреля 2018 г. с другими пользователями путём размещения 40 текстовых сообщений религиозно- агитационного содержания, заключения комплексной психолого- лингвистической судебной экспертизы от 23 января 2019 г. о содержании в текстовых сообщениях Трифонова лингвистических и психологических признаков побуждений (в том числе в форме призыва) к участию в деятельности МТО «ИГ», к совершению насильственных, в том числе террористических действий, а также признаков оправдания и пропаганды террористической деятельности МТО «ИГ», признания её правильной и необходимой, решения Курганского городского суда от 16 февраля 2015 г. о признании книги «Крепость мусульманина» экстремистским печатным изданием, признательных показаний Трифонова на предварительном следствии об отправке им через приложение «Телеграмм» другим пользователям текстовых сообщений, аудио, фото и видеоматериалов на религиозные темы, в том числе о деятельности МТО «ИГ» суд пришёл к обоснованному выводу о доказанности вины осуждённого в публичных призывах к осуществлению террористической деятельности, публичном оправдании и пропаганде терроризма, совершённых с использованием информационно-телекоммуникационной сети «Интернет». Указанные действия Трифонова суд правильно квалифицировал по ч.2 ст.2052 УК РФ. Заявление осуждённого о прекращении им задолго до своего задержания общения в сети «Интернет» на религиозные темы, в том числе о деятельности МТО «ИГ» не свидетельствует об отсутствии в его действиях признаков состава преступления, предусмотренного ч.2 ст.2052 УК РФ, так как данное преступление считается оконченным с момента осуществления виновным публичных призывов к террористической деятельности, оправдания и пропаганды терроризма. Вина Трифонова в незаконных хранении боеприпаса и взрывного устройства подтверждена последовательными, непротиворечивыми и согласующимися между собой: показаниями свидетеля К. об установлении в результате ОРМ причастности Трифонова к незаконному обороту оружия; показаниями свидетелей К., Р., Г. о проведении оперативно-розыскного мероприятия «Обследование помещений» и обнаружении по месту жительства Трифонова гранаты и СВУ; актом обследования жилого помещения от 6 июня 2018 г., протоколами осмотра предметов от 6 августа, 10 ноября 2018 г., заключением взрывотехнической судебной экспертизы от 25 июля 2018 г. об обнаружении по месту жительства Трифонова пригодных для использования по назначению унифицированного запала для ручных гранат УЗРГМ (УЗРГМ-2), ручной осколочной гранаты Ф-1, СВУ электрического типа осколочно-фугасного действия с поясным ремнём, подсумками, подложкой из прессованной бумаги и ленты типа «скотч», бризантным взрывчатым веществом военного назначения ПВВ-5А массой 911 г, элементом электропитания, электродетонатором мгновенного действия ЭД-8-Э, металлическими шестигранными гайками, а также двух одножильных проводов, металлических шестигранных гаек, ленты «скотч», фрагмента полиэтиленовой плёнки со следами взрывчатого вещества; заключением эксперта-биолога от 31 июля 2018 г. об обнаружении на поверхностях электродетонатора и скрутки проводов к нему, ленты «скотч», рычага и кольца запала, гранаты Ф-1, мотка изоляционной ленты, фрагмента плёнки со следами взрывчатого вещества, заряда СВУ, элемента электропитания, пластиковой молнии подсумка и пластиковой застёжки биологических следов Трифонова, а также иными доказательствами. Вопреки утверждениям в апелляционных жалобах, на основании указанных выше доказательств суд пришёл к обоснованному выводу о доказанности вины Трифонова в незаконном хранении боеприпаса и взрывного устройства. Данные действия Трифонова суд верно квалифицировал по ч.1 ст.222 ич.1 ст.2221 УК РФ. Поскольку судом в приговоре с учётом позиции государственного обвинителя исключено обвинение Трифонова в незаконном приобретении ручной осколочной гранаты Ф-1, а также электродетонатора ЭД-8-Э, бризантного взрывчатого вещества военного назначения ПВВ-5А массой 911 г. доводы жалобы осуждённого в этой части состоятельными не являются и не свидетельствуют о его невиновности в незаконных хранении боеприпаса и взрывного устройства, совершение которых Трифоновым подтверждено совокупностью исследованных судом доказательств. Доводы жалоб о том, что осуждённый давал признательные показания в ходе предварительного следствия об обстоятельствах совершения им вменённых в вину преступлений под давлением, угрозами и пытками со стороны сотрудников правоохранительных органов, никакими объективными сведениями не подтверждаются. Как следует из материалов дела, осуждённый во время допросов был обеспечен адвокатами Петросяном и Голдобиным, ему разъяснялось право не свидетельствовать против себя. При этом каких-либо заявлений, в том числе о том, что он оговаривает себя под воздействием сотрудников ФСБ России, от Трифонова либо от его защитников не поступало. Кроме того, на основании заявления Трифонова о применении к нему недозволенных методов ведения следствия по поручению суда органами предварительного следствия проведена полная и качественная проверка, по результатам которой принято процессуальное решение об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении сотрудников правоохранительных органов в связи с отсутствием состава преступления. В ходе данной проверки не подтвердилась и версия осуждённого о насильственном получении у него биологических образцов сотрудниками правоохранительных органов 7 июня 2018 г., что удостоверил в судебном заседании специалист К., не доверять показаниям которого оснований не имелось. При этом показания свидетеля М., сообщившего, что 7 июня 2018 г. в здании УФСБ России по Республике Крым и городу Севастополю сотрудниками правоохранительных органов у Трифонова насильно получены биологические образцы, получили в приговоре правильную критическую оценку, так как М. не являлся очевидцем данных событий, об указанных обстоятельствах ему стало известно со слов Трифонова, показания которого в этой части являются несостоятельными. При таких данных основания для вывода о применении к Трифонову незаконных мер воздействия со стороны должностных лиц, осуществлявших его уголовное преследование, отсутствуют. Результаты экспертных исследований, подтвердившие наличие на поверхностях электродетонатора и скрутки проводов к нему, ленты «скотч», рычага и кольца запала, гранаты Ф-1, мотка изоляционной ленты, фрагмента плёнки со следами взрывчатого вещества, заряда СВУ, элемента электропитания, пластиковой молнии подсумка и пластиковой застёжки биологических следов Трифонова, опровергают заявления стороны защиты о непричастности осуждённого к преступлениям, в том числе связанным с незаконным оборотом боеприпаса и взрывного устройства. Вопреки доводам апелляционных жалоб, каких-либо объективных данных, свидетельствующих о том, что свидетели К., К., Р., Г. оговорили осуждённого, по делу не установлено, не приведены они и в жалобах. Законных оснований для признания показаний указанных свидетелей в отношении преступлений, совершённых Трифоновым, недопустимыми доказательствами не имеется, а поэтому они обоснованно положены в основу приговора, как согласующиеся между собой и с другими доказательствами по делу. Указанным доказательствам суд в приговоре дал правильную оценку, проверив их на относимость, допустимость и достоверность, сопоставив между собой, а также с иными доказательствами по делу, обоснованно признав совокупность положенных в основу приговора доказательств достаточной для вывода о виновности осуждённого в совершённых преступлениях. При этом показания допрошенных в судебном заседании свидетелей, в том числе сотрудников правоохранительных органов К., К. получены судом в установленном уголовно-процессуальном законом порядке с разъяснением свидетелям прав и обязанностей, предупреждением их об уголовной ответственности за отказ от дачи и за дачу заведомо ложных показаний. Оснований для оговора осуждённого упомянутыми свидетелями не установлено. Сторонам защиты и обвинения судом в соответствии с положениями уголовно-процессуального закона была предоставлена равная возможность допросить свидетелей с выяснением вопросов, касающихся предъявленного осуждённому обвинения. Сведения о преступной деятельности осуждённого Трифонова, сообщённые сотрудниками правоохранительных органов К., К. и полученные ими в связи с осуществлением своей профессиональной деятельности, положены судом в основу приговора лишь после проверки их на соответствие всем свойствам доказательств, с выяснением источника информации и после сопоставления с совокупностью иных исследованных по делу доказательств. Показания названных свидетелей о преступной деятельности осуждённого Трифонова не являются единственными доказательствами, на которых основаны выводы окружного военного суда о виновности осуждённого в содеянном. Несмотря на утверждения в апелляционных жалобах, в приговоре дана правильная оценка результатам оперативно-розыскных мероприятий, осуществлённых по делу. Выводы суда о законности данных мероприятий, относимости их результатов к предъявленному Трифонову обвинению убедительны и основаны на исследованных в судебном заседании доказательствах. Из материалов дела видно, что оперативно-розыскные мероприятия проведены при отсутствии признаков провокации преступлений со стороны правоохранительных органов в соответствии с Федеральным законом «Об оперативно-розыскной деятельности», а результаты оперативно-розыскной деятельности представлены органам следствия с соблюдением «Инструкции о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю или в суд». В ходе судебного разбирательства протокол осмотра предметов от 5 февраля 2019 г., стенограммы переписки Трифонова в сети «Интернет», представленные на диске № 5/1088 от 31 мая 2018 г., а также результаты оперативно-розыскных мероприятий непосредственно исследованы судом и получили в приговоре правильную оценку, которая у Судебной коллегии замечаний не вызывает. Заявление Трифонова о фальсификации сотрудниками ФСБ его переписки в сети «Интернет» опровергается материалами дела, в том числе стенограммами его переписки в мобильном приложении «Телеграмм», согласно которым Трифонов, используя конкретный абонентский номер и под псевдонимом «» () разместил в сети «Интернет» 40 текстовых сообщений религиозно-агитационного содержания, которые были обнаружены в результате проведения ОРМ «Снятие информации с технических каналов связи». Компакт- диск с перепиской Трифонова в неизменном виде поступил к следователю, осмотрен им 5 февраля 2019 г. в присутствии понятых и в установленном уголовно-процессуальном порядке постановлением от 29 апреля 2019 г. признан вещественным доказательством по делу. Утверждения в жалобах о недопустимости заключения комплексной психолого-лингвистической судебной экспертизы от 23 января 2019 г., положенного судом в основу приговора, материалами дела не подтверждаются. Как видно из исследованных протоколов следственных действий, постановления о назначении экспертизы, а также заключения экспертов, все материалы, размещённые Трифоновым в сети «Интернет», в неизменном виде поступили на экспертное исследование и в соответствующем заключении получили надлежащую научную оценку. Суд привёл в приговоре мотивы, по которым согласился с заключением экспертов и признал его допустимым доказательством. Такая оценка соответствует материалам уголовного дела, оснований не согласиться с ней из дела не усматривается. Нарушений правовых норм, регулирующих основания и порядок производства экспертизы по уголовному делу, а также правила проверки и оценки оспариваемого стороной защиты заключения экспертов, которые бы могли повлечь его недопустимость, не допущено. Суд обоснованно учёл, что комплексная психолого-лингвистическая судебная экспертиза произведена на основании постановления следователя, вынесенного в соответствии с положениями уголовно-процессуального закона. В производстве экспертизы участвовали эксперты, имеющие соответствующее образование и определённый стаж экспертной деятельности по специальностям «Исследование продуктов речевой деятельности», «Исследование психологии и психофизиологии человека». Проведение исследований с привлечением этих экспертов, компетентность которых не вызывает сомнений, соответствует положениям ч.2 ст. 195, п.60 ст.5 УПК РФ. В деле отсутствуют какие-либо основанные на фактических данных сведения о наличии предусмотренных ст.70 УПК РФ обстоятельств для отвода экспертов, участвовавших в производстве экспертизы. Заключение экспертов отвечает требованиям ст.204 УПК РФ, содержит полные ответы на все поставленные следователем вопросы, ссылки на применённые методики и другие необходимые данные, в том числе заверенные подписями экспертов записи, удостоверяющие то, что им разъяснены права и обязанности, предусмотренные ст. 57 УПК РФ, и они предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Представленные на исследование материалы уголовного дела были достаточны для ответов на поставленные перед экспертами вопросы, а привлечение в качестве эксперта теолога не требовалось. Суд верно оценил результаты экспертного заключения во взаимосвязи с другими фактическими данными, что в совокупности позволило правильно установить виновность осуждённого в содеянном. Основанные на предположениях заявления в жалобах о недопустимости заключения экспертов опровергаются содержанием процессуальных документов, исследованных судом первой инстанции. Утверждение стороны защиты о незаконном изъятии боеприпаса, СВУ, религиозной литературы и иных предметов в жилище Трифонова и применении к нему в ходе данного изъятия недозволенных методов ведения следствия противоречит материалам дела и, в частности, постановлению Киевского районного суда города Симферополя от 4 июня 2018 г. о разрешении проведения оперативно-розыскного мероприятия «Обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств» в отношении жилого помещения, используемого Трифоноовым, а также акту обследования помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств от 6 июня 2018 г. Из содержания акта обследования жилого помещения, используемого Трифоновым, усматривается, что данное мероприятие проведено должностным лицом органов ФСБ России на основании Федеральных законов «О федеральной службе безопасности», «Об оперативно-розыскной деятельности» и соответствующего судебного постановления с участием Трифонова, техника и взрывотехника УФСБ России, представителей общественности Р. и Г. Перед началом обследования участвующим лицам, в том числе Трифонову, были разъяснены права, обязанности и ответственность, а также порядок производства обследования. Ход и результаты данного мероприятия закреплены в соответствующем акте, по прочтении которого заявлений, замечаний от участвующих лиц не поступило, а правильность отражённых в акте сведений и обнаруженных предметах участвующие лица, в том числе Трифонов, подтвердили своими подписями. О порядке и обстоятельствах проведения 6 июня 2018 г. обследования жилого помещения, используемого Трифоновым, сообщили свидетели К., Р. и Г., которые присутствовали при обнаружении и изъятии гранаты, СВУ, религиозной литературы и других предметов. Вопреки заявлению осуждённого, показания свидетелей К.Р. и Г. об обстоятельствах обнаружения и изъятия из жилища Трифонова гранаты, СВУ, религиозной литературы и иных предметов, имеющих существенное значение для дела, согласуются между собой и дополняют друг друга в деталях. Оснований для признания указанных доказательств недопустимыми не имеется. Уничтожение в ходе производства взрывотехнической судебной экспертизы электродетонатора ЭД-8-Э было обусловлено необходимостью разрешения поставленного перед экспертами вопроса о его исправности и пригодности для применения, а поэтому каких-либо прав Трифонова не нарушило. Несмотря на утверждения в апелляционных жалобах, указанные выше доказательства правильно признаны судом относимыми, допустимыми и в своей совокупности достаточными для установления вины Трифонова в инкриминируемых ему деяниях как согласующиеся между собой и дополняющие друг друга по всем имеющим существенное значение для дела обстоятельствам. Заявления осуждённого о том, что в основу приговора судом положены недостоверные и недопустимые доказательства без надлежащей проверки и оценки, являются голословными и противоречат содержанию материалов уголовного дела. Как видно из протокола судебного заседания и приговора, доказательства, на которых основаны выводы суда о виновности Трифонова, в судебном заседании подверглись надлежащей проверке, а затем и оценке в судебном решении. На стадиях предварительного расследования и судебного разбирательства каких-либо нарушений уголовно-процессуального закона, прав Трифонова, свидетельствующих о незаконности производства по делу или при проведении отдельных следственных действий, не допущено. Ссылка осуждённого на неверное указание времени опроса свидетеля М. в соответствующем протоколе от 6 июня 2018 г. состоятельной не является, поскольку противоречит содержанию данного протокола, подписанного его участниками, в том числе самой М., удостоверившей собственноручно правильность и объективность сведений, изложенных в протоколе. Оснований, исключающих уголовную ответственность осуждённого в соответствии со ст.21 УК РФ, не установлено. Наказание осуждённому Трифонову за совершение преступлений, относящихся к категориям тяжких и средней тяжести, назначено в соответствии с требованиями ст.60 УК РФ с учётом характера и степени общественной опасности совершённых им преступлений, конкретных обстоятельств дела, данных о его личности. При разрешении вопроса о мере наказания суд принял во внимание, что Трифонов ранее ни в чём предосудительном замечен не был, к уголовной ответственности не привлекался, воспитывался бабушкой, положительно характеризуется по месту жительства, состояние его здоровья, молодой возраст и материальное положение. Вместе с тем с учётом характера и степени общественной опасности совершённых преступлений, влияния назначенного наказания на исправление Трифонова и условия жизни его семьи окружной военный суд счёл необходимым назначить ему за каждое из совершённых преступлений основное наказание в виде реального лишения свободы с назначением определённых дополнительных наказаний, предусмотренных санкциями ч.2 ст.205 УК РФ и ч.1 ст.2221 УК РФ в качестве обязательных. Оснований для применения положений ч.б ст. 15 УК РФ и снижения категории совершённых преступлений суд не усмотрел, не находит их и Судебная коллегия. Руководствуясь ст.38913, 38914, 38920, 38928, 38933 УПК РФ, Судебная коллегия по делам военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации определила: приговор Северо-Кавказского окружного военного суда от 9 сентября 2019 г. в отношении Трифонова Ивана Александровича оставить без изменения, а апелляционные жалобы осуждённого Трифонова И.А. и его защитника-адвоката Садовой И.А. без удовлетворения. ПредседательствующийСудьи:Суд:Верховный Суд РФ Ответчики:
Трифонов Иван Александрович
