Определение Судебной коллегии по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ СЕДЬМОГО КАССАЦИОННОГО СУДА ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 19 июля 2022 года Дело N 8Г-9709/2022

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Давыдовой Т.И.,

судей Грудновой А.В., Ложкарёвой О.А.,

с участием прокурора Москвитина Н.Н.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-10/2020 по иску Чайкина Олега Юрьевича к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Свердловской области "Демидовская городская больница" о компенсации морального вреда,

по кассационным жалобам Чайкина Олега Юрьевича, государственного бюджетного учреждения здравоохранения Свердловской области "Демидовская городская больница" на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 18 марта 2022 года.

Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Ложкарёвой О.А. об обстоятельствах дела, принятых по делу судебных постановлениях, доводах кассационных жалоб, заключение прокурора Пятого отдела Генеральной прокуратуры Российской Федерации Москвитина Н.Н. полагавшего кассационные жалобы не подлежащими удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Чайкин О.Ю. обратился в суд с иском к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Свердловской области "Демидовская городская больница" (далее по тексту - ГБУЗ СО "Демидовская городская больница") о компенсации морального вреда в размере 1 000 000 руб.

В обоснование заявленных требований указал, что он является инвалидом первой группы и имеет хроническое заболевание - <данные изъяты>. С 2014 года состоит на учете в ГБУЗ СО "Демидовская городская больница", <данные изъяты>. 18 декабря 2016 года случайно выяснилось, что в 2015 году у него был обнаружен <данные изъяты>. При этом, медицинскими работниками не была предоставлена информация о том, что он заражен, не было выдано направление на лечение. В результате своевременного лечения по данному заболеванию он не получил. Считает, что он был инфицирован в лечебном учреждении ответчика при проведении медицинских процедур, услуга гемодиализа была ему оказана некачественно, его права при получении медицинского лечения были нарушены, в связи с чем ему причинен моральный вред.

Решением Ленинского районного суда г. Нижний Тагил Свердловской области от 22 декабря 2020 года в удовлетворении требований Чайкина О.Ю. отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 01 июля 2021 года решение Ленинского районного суда г. Нижний Тагил Свердловской области от 22 декабря 2020 года отменено. Принято по делу новое решение о частичном удовлетворении исковых требований. С ГБУЗ СО "Демидовская городская больница" в пользу Чайкина О.Ю. взыскана компенсация морального вреда в сумме 50 000 руб. С ГБУЗ СО "Демидовская городская больница" в пользу Государственного автономного учреждения здравоохранения Свердловской области "Бюро судебно-медицинских экспертиз" взысканы расходы на проведение дополнительной судебно-медицинской экспертизы в сумме 35 265 руб., в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина в сумме 300 руб.

Определением Судебной коллеги по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 23 декабря 2021 года апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 01 июля 2021 года отменено, поскольку выводы судебных инстанций о недоказанности причинно-следственной связи между заражением Чайкина О.Ю. и действиями сотрудников ГБУЗ СО "Демидовская городская больница" сделаны с существенным нарушением норм материального и процессуального права, выразившихся в не выяснении наличия связи между заболеванием истца и наличием инфекции у сотрудников ответчика, а также у пациентов, находившихся одновременно с истцом на лечении и получавших одинаковые медицинские манипуляции. Дело направлено на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 18 марта 2022 года решение Ленинского районного суда г. Нижний Тагил Свердловской области от 22 декабря 2020 года отменено. Принято по делу новое решение о частичном удовлетворении исковых требований. С ГБУЗ СО "Демидовская городская больница" в пользу Чайкина О.Ю. взыскана компенсация морального вреда в сумме 50 000 руб. С ГБУЗ СО "Демидовская городская больница" в пользу Государственного автономного учреждения здравоохранения Свердловской области "Бюро судебно-медицинских экспертиз" взысканы расходы на проведение дополнительной судебно-медицинской экспертизы в сумме 35 265 руб., в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина в сумме 300 руб.

В кассационных жалобах Чайкин О.Ю., ГБУЗ СО "Демидовская городская больница ставят вопрос об отмене апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 18 марта 2022 года, ссылаясь на его незаконность.

От прокурора Свердловской области поступили возражения на кассационные жалобы, в которых просит оставить обжалуемое судебное постановление без изменения, жалобы без удовлетворения.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о времени и месте рассмотрения дела в кассационном порядке, в судебное заседание не явились. Информация о рассмотрении дела заблаговременно была размещена на официальном сайте Седьмого кассационного суда общей юрисдикции. Судебная коллегия, руководствуясь статьями 167, 3795 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

На основании части 1 статьи 3796 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии с частью 1 статьи 3797 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Обсудив доводы кассационных жалоб, изучив материалы дела, заслушав заключение прокурора, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции полагает, что оснований для отмены или изменения оспариваемого судебного постановления не имеется.

Судом первой инстанции установлено и следует из материалов дела, что истец проходил регулярное лечение в нефрологическом центре ГБУЗ СО "Демидовская городская больница" в связи с <данные изъяты> и сопутствующими заболеваниями. При очередной госпитализации истца, в результате иммуноферментного анализа от 02 марта 2015 года на <данные изъяты> у истца обнаружены антигены вирусного <данные изъяты> <данные изъяты>, в выписных эпикризах с 13 марта 2015 года выставлялось <данные изъяты> без рекомендаций консультации у специалиста по нему. Заседание врачебной комиссии на базе городской инфекционной больницы по обнаруженному сопутствующему заболеванию состоялась 10 октября 2017 года. Получаемое у ответчика лечение по основному заболеванию (гемодиализ) привело к улучшению состояния здоровья истца в целом.

Согласно акту служебного разбора случая оказания медицинской помощи, ответчиком проведено расследование случая, с раскрытием всех медицинских вмешательств за периоды лечения истца в нефрологическом центре с 31 июля 2014 года по 14 ноября 2014 года и с 28 февраля 2015 года по 13 марта 2015 года.

Установлено, что доноры, кровь которых переливалась в 2014-2015 годах истцу, на момент разбора случая 30 марта 2017 года не имели маркеров <данные изъяты> <данные изъяты>; для проведения процедуры <данные изъяты> использовались индивидуальные одноразовые диализаторы; диализные аппараты проходят автоматический, запрограммированный в аппарате цикл дезинфекции после каждого пациента; для проведения медицинских манипуляций (внутривенные, подкожные, внутримышечные, установка катетера и т.п.) используется одноразовый расходный материал (системы, шприцы, наборы для постановки катетеров); медицинский персонал отделений ежегодно проходит обследование на маркеры <данные изъяты>; сотрудники учреждения, являющиеся носителями вирусного <данные изъяты> медицинскую помощь Чайкину О.Ю. не оказывали; аварийных ситуаций, связанных с риском инфицирования пациентов или медицинских сотрудников ответчика в 2014 - 2015годах не регистрировано.

В ходе рассмотрения дела судом первой инстанции назначена комиссионная судебно-медицинская экспертиза, проведение которой поручено Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Свердловской области "Бюро судебно-медицинской экспертизы".

Согласно выводам комиссионной судебно-медицинской экспертизы у истца на 05 октября 2017 года имелось заболевание <данные изъяты> Клинико-лабораторных данных печеночной дисфункции, характерных для острой стадии или рецидива болезни, у Чайкина О.Ю. не выявлено. Однократное умеренное увеличение аланинтрансаминазы (ACT, АЛТ, ЩФ в анализе от 17 июля 2017 года) при дальнейшей нормализации показателей не свидетельствовало о нарушении функции печени у истца. Результаты исследования крови методом ИФА от 02 марта 2015 года свидетельствуют об инфицировании вирусом <данные изъяты> истца на указанную дату. Маркеры <данные изъяты> по результатам предыдущего исследования от 18 декабря 2014 года у истца не выявлены. Инфицирование истца могло произойти в период с 04 сентября 2014 года по 17 февраля 2015 года, а при наличии "серонегативного окна" (до 9 месяцев) - в более ранние сроки, то есть до 04 декабря 2013 года. Установить конкретную дату инфицирования не представляется возможным. Учитывая возможность бытового пути инфицирования вирусом <данные изъяты>, исключить вероятность инфицирования Чайкина О.Ю. при уходе и перевязках в бытовых условиях (дома) или других медицинских организациях не представляется возможным. Чайкин О.Ю. не мог быть инфицирован <данные изъяты> через компоненты крови, используемые при переливании в урологическом отделении, так как, согласно письму Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Свердловской области "Областная станция переливания крови" от 28 марта 2017 года N 6, доноры, кровь которых переливалась пациенту 29 августа 2014 года, 03 сентября 2014 года, 23 октября 2014 года, на момент разбора случая от 30 марта 2017 года не имели маркеров вирусного <данные изъяты>. Исключить вероятность инфицирования Чайкина О.Ю. <данные изъяты> до поступления для получения гемодиализов в ГБУЗ СО "Демидовская городская больница" не представляется возможным.

Разрешая заявленные исковые требования и отказывая в их удовлетворении, суд первой инстанции, положив в основу решения заключение комиссионной судебно-медицинской экспертизы, руководствуясь положениями статьями 151, 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, исходил из недоказанности причинно-следственной связи между заражением Чайкина О.Ю. и действиями сотрудников ГБУЗ СО "Демидовская городская больница".

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции, указав на отсутствие доказательств ненадлежащего качества оказания истцу медицинской помощи по профилю лечебного учреждения ответчика.

При этом, судом апелляционной инстанции при первоначальном рассмотрении дела была назначена дополнительная комиссионная судебно-медицинская экспертиза, по результатам которой установлено, что назначение лечения в случае носительства антигена <данные изъяты> без наличия клинических проявлений заболевания не предусмотрено. Применение специфической противовирусной терапии хронического <данные изъяты> показано при отсутствии сопутствующих заболеваний, однако у истца имелись абсолютные противопоказания к такой терапии (по инструкциям к применяемым в такой терапии препаратам - в сопоставлении с анализами истца), что также было установлено врачебной комиссии городской инфекционной больницы (протокол от 10 октября 2017 года). По действовавшим на момент лечения истца клиническим рекомендациям, альтернативной схемы лечения <данные изъяты> <данные изъяты> с учетом имевшихся у истца противопоказаний, на тот период времени не имелось. Впоследствии 26 февраля 2019 года с целью лечения <данные изъяты> при наличии хронической почечной недостаточности с учетом заключения врача-нефролога истцу рекомендована <данные изъяты> (альтернативная) схема противовирусной терапии другими препаратами. Объем назначенной терапии хронического вирусного <данные изъяты> с учетом проводимых сеансов гемодиализа был достаточен.

При повторном рассмотрении дела, судом апелляционной инстанции истребованы и исследованы в порядке статьи 3271 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации дополнительные доказательства от государственного автономного учреждения здравоохранения Свердловской области "Областная станция переливания крови" от 17 марта 2022 N 200 о донорах, чья кровь использовалась для проведения медицинских процедур Чайкину О.Ю. в период с 01 апреля 2014 года по 31 декабря 2015 года, согласно которой ни у одного из доноров донации не прекращались, временных и постоянных противопоказаний к сдаче крови не было, экстренные извещения на случаи инфекционного заболевания не подавались; копия журнала ГБУЗ СО "Демидовская городская больница" отделения диализа о дезинфекции и неисправности аппаратуры за периоды с 09 ноября 2014 года по 05 января 2015 года, с 26 декабря 2014 года по 23 марта 2015 года, копия журнала ГБУЗ СО "Демидовская городская больница" отделения нефрологии о дезинфекции и неисправности аппаратуры за период с 28 июля 2014 года по 30 ноября 2014 года, копия журнала ГБУЗ СО "Демидовская городская больница" отделения диализа учета приемки, выдачи вещей из отделения на обработку в дезинфекционной камере за период с 21 ноября 2013 года по 17 сентября 2015 года, копии медицинских карт Чайкина О.Ю. ГБУЗ СО "Демидовская городская больница" N<данные изъяты> за период с 31 июля 2014 года по 17 августа 2014 года, N<данные изъяты> за период с 18 августа 2014 года по 14 ноября 2014 года, N<данные изъяты> за период с 17 ноября 2014 года по 31 декабря 2014 года, с 02 января 2015 года по 30 января 2015 года, N<данные изъяты> за период с 27 февраля 2015 года по 13 марта 2015 года, копии инвентарных карточек аппаратов для проведения гемодиализа, находящихся в отделении диализа ГБУЗ СО "Демидовская городская больница", сведения автоматизированного бухгалтерского учета за 2014 год и первое и второе полугодие 2015 года об использованных одноразовых медицинских препаратах и материалах, техническая документация на гемодиализные аппараты в подтверждение механизма их работы и обеспечения безопасного для пациентов применения, должностная инструкция инженера отделения диализа нефрологического центра, копия трудового договора, заключаемого с инженером отделения диализа нефрологического центра, копии актов сдачи-приема услуг (работ) сервисной службы фирмы общества с ограниченной ответственностью "Триопромтрейд" и ГБУЗ СО "Демидовская городская больница" по техническому обслуживанию аппаратов для проведения диализа за период с января 2014 года по 03 декабря 2015 года, инструкция N 2/10 по применению средства дезинфицирующего <данные изъяты>, штатное расписание работников отделения диализа ГБУЗ СО "Демидовская городская больница", медицинские документы, подтверждающие проведение лабораторных исследований на наличие вируса <данные изъяты> у всех работников отделения диализа ГБУЗ СО "Демидовская городская больница", находившихся в отделении в периоды лечения Чайкина О.Ю. в ГБУЗ СО "Демидовская городская больница", ГОСТ 52623.4-2015 Технологии выполенения простых медицинских услуг инвазивных вмешательств, информационно-методические пособия, касающиеся информации о вирусе <данные изъяты>.

Произведя оценку представленным доказательствам по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд апелляционной инстанции исходил из того, что процедура гемодиализа на аппарате исключает возможность заражения <данные изъяты> в процессе проведения гемодиализа; отсутствуют какие-либо данные о том, что кто-то поранил, уколол или иным образом контактировал с Чайкиным О.Ю. в процессе оказания ему оказания медицинской помощи, на наличие возможности заражения от других пациентов истец не ссылался и таких случаев в медицинском учреждении не зафиксировано; наличие инфекции у медицинского персонала, который оказывал медицинские услуги истцу в периоды его лечения не выявлено, обстоятельств того, что при процедуре гемодиализа произошло заражение истца не установлено, внештатные ситуации все фиксируются, ответчик указывал, что в периоды лечения Чайкина О.Ю. такие ситуации не зафиксированы, истец также не указывал на такие ситуации, в связи с чем пришел к выводу об отсутствии причинно-следственной связи между заболеванием истца и проводимым ему в ГБУЗ СО "Демидовская городская больница" в заявленные истцом периоды медицинским лечением.

Также суд апелляционной инстанции принял во внимание заключение дополнительной комиссионной судебно-медицинской экспертизы, которой установлено, что назначение лечения в случае носительства антигена <данные изъяты> (обнаружены по анализам 02 марта 2015 года) без наличия клинических проявлений заболевания, не предусмотрено. Применение специфической противовирусной терапии хронического <данные изъяты> показано при отсутствии сопутствующих заболеваний, однако, у истца имелись абсолютные противопоказания к такой терапии (по инструкциям к применяемым в такой терапии препаратам - в сопоставлении с анализами истца), что также было установлено до судебной экспертизы (протокол от 10 октября 2017 года врачебной комиссии городской инфекционной больницы). По действовавшим на момент лечения истца клиническим рекомендациям, альтернативной схемы лечения <данные изъяты> <данные изъяты> с учетом имевшихся у истца противопоказаний, на тот период времени не имелось. Впоследствии 26 февраля 2019 года с целью лечения <данные изъяты> <данные изъяты>, <данные изъяты> (диагноз установлен 05 октября 2017 года) при наличии хронической почечной недостаточности с учетом заключения врача-нефролога истцу рекомендована безинтерфероновая (альтернативная) схема противовирусной терапии другими препаратами. Объем назначенной этиотропной (противовирусной) и патогенетической (устранение либо подавление механизмов развития болезни) терапии хронического вирусного <данные изъяты> с учетом проводимых сеансов гемодиализа был достаточен.

Таким образом, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что отсутствие специализированного лечения вирусного <данные изъяты> в спорный период 2015-2017 годах (до комиссии на базе городской инфекционной больницы) не повлияло и не могло повлиять на здоровье истца, поскольку доступная на тот момент терапия ему была категорически противопоказана.

Кроме того, судом апелляционной инстанции установлено, что пунктами 2.2 и 2.9 СП 3.1.3112-123 "Профилактика вирусного <данные изъяты>" выделяет только две клинические формы заболевания <данные изъяты> - острый и хронический гепатит. Симптомы хронического <данные изъяты>, согласно заключениям судебных экспертиз, клинически слабо выражены, а активность аминотрансфераз (АЛТ) у истца в пределах нормальных показателей и при регулярной терапии его состояние здоровья улучшилось, в связи с чем пришел к выводу об отсутствии у Чайкина О.Ю. хронического <данные изъяты>.

Вместе с тем, руководствуясь положениями части 1 и 2 статьи 22 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", установив отсутствие доказательств того, что ответчик в доступной форме своевременно довел до истца информацию о реальном состоянии его здоровья и наличии патологического процесса в его организме, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о наличии оснований для взыскания с ответчика компенсации морального вреда. При этом, суд апелляционной инстанции указал, что ответчик, как медицинская организация, где впервые было обнаружено носительство вирусного <данные изъяты>, должен был и мог разъяснить истцу необходимость проведения консультации соответствующего профильного специалиста, однако в нарушение пунктов 6.4.1.1, 7.2 санитарно-эпидемиологических правил СП 3.1.3112-13 "Профилактика вирусного гепатита C", утвержденных постановлением Главного государственного санитарного врача Российской Федерации от 22 октября 2013 года N 58, предусматривающих направление на консультацию соответствующих специалистов, такое направление выдал только в 2017 году, то есть спустя два года после обнаружения у истца антигена вирусного гепатита.

Определяя размер компенсации морального вреда, подлежащий взысканию с ответчика, в сумме 50 000 руб., суд апелляционной инстанции учитывал отсутствие вреда здоровью истца вследствие его неинформирования о носительстве вирусного <данные изъяты>, период отсутствия такой информации (с момента положительного анализа до момента комиссии по выявленному заболеванию), характер информации (об опасном заболевании), отсутствие использования самим пациентом права на дополнительные разъяснения сведений по медицинской документации и нарушение медицинской организацией порядка ведения таковой, а также индивидуальные особенности самого истца.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции находит приведенные выводы суда апелляционной инстанции основанными на правильном применении и толковании норм материального права, регулирующих спорные отношения, которые не опровергаются доводами кассационных жалоб.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации морального вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии со статьей 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

В соответствии со статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Согласно правовой позиции, изложенной Конституционным Судом Российской Федерации в постановлении от 8 декабря 2017 года N 39-П, обязанность возместить причиненный вред как мера гражданско-правовой ответственности применяется к причинителю вреда при наличии состава правонарушения, включающего, как правило, наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинную связь между противоправным поведением причинителя вреда и наступлением вреда, а также его вину (постановления от 15 июля 2009 года N 13-П и от 7 апреля 2015 года N 7-П, определения от 4 октября 2012 года N 1833-О, от 15 января 2016 года N 4-О, от 19 июля 2016 года N 1580-О и др.). Тем самым предполагается, что привлечение физического лица к ответственности за деликт в каждом случае требует установления судом состава гражданского правонарушения, - иное означало бы необоснованное смешение различных видов юридической ответственности, нарушение принципов справедливости, соразмерности и правовой определенности вопреки требованиям статей 19 (части 1 и 2), 34 (часть 1), 35 (части 1 - 3), 49 (часть 1), 54 (часть 2) и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации.

В пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" разъяснено, что по общему правилу, установленному пунктами 1 и 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. В случаях, специально предусмотренных законом, вред возмещается независимо от вины причинителя вреда (пункт 1 статьи 1070, статья 1079, пункт 1 статьи 1095, статья 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации). Обязанность по возмещению вреда может быть возложена на лиц, не являющихся причинителями вреда (статьи 1069, 1070, 1073, 1074, 1079 и 1095 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья (например, факт причинения вреда в результате дорожно-транспортного происшествия с участием ответчика), размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.