Определение Судебной коллегии по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ СЕДЬМОГО КАССАЦИОННОГО СУДА ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 14 июля 2022 года Дело N 8Г-9458/2022

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе председательствующего Сафронова М.В., судей Шведко Н.В., Кукарцевой Е.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское делоN 2-3316/2021 по иску Чернеги Владимира Васильевича и Беляковой Елены Викторовны к Российской Федерации в лице Министерства внутренних дел Российской Федерации и Министерства финансов Российской Федерации, Управлению Министерства внутренних дел Российской Федерации по Ханты - Мансийскому автономному округу - Югре, Межмуниципальному Отделу Министерства внутренних дел Российской Федерации "Ханты - Мансийский", Управлению Министерства внутренних дел Российской Федерации по городу Сургуту о возмещении имущественного вреда, компенсации морального вреда

по кассационной жалобе истцов Чернеги Владимира Васильевича и Беляковой Елены Викторовны на решение Ханты-Мансийского районного суда Ханты-Мансийского автономного округа-Югры от 09 декабря 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам суда Ханты-Мансийского автономного округа-Югры от 24 февраля 2022 года.

Заслушав доклад председательствующего, возражения прокурора Павловой О.А. относительно доводов кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Чернега В.В. и Белякова Е.В. обратились с иском к указанным ответчикам о возмещении убытков и компенсации морального вреда, причинённых незаконными действиями, а также бездействием органа внутренних дел.

В обоснование требований указали, что 29 июня 2018 года в МОМВД России "Ханты-Мансийский" зарегистрировано заявление Чернега В.В. о совершении директором ООО "Парадиз" Мурашовой Е.М. преступления в отношении него и его семьи (супруги - Беляковой Е.В. и детей), в результате чего были похищены денежные средства истцов в сумме 420 000 рублей.

В дальнейшем на протяжении последующих двенадцати месяцев в 2018 и 2019 годах по результатам жалоб Чернега В.В. на незаконные отказы МОМВД России "Ханты-Мансийский" в возбуждении уголовного дела, органом прокуратуры неоднократно признавались незаконными постановления об отказах в возбуждении уголовного дела. В адрес уполномоченных лиц, нарушителей закона, выносились предписания об устранении нарушений закона. По истечению более четырёх месяцев со времени передачи материала проверки в УМВД России по г. Сургуту, каких-либо сообщений о рассмотрении заявления о возбуждении уголовного дела Чернега В.В. так и не получил, истец обратился с жалобой в Генеральную прокуратуру РФ. 17 декабря 2019 года прокуратура ХМАО-Югры сообщила о незаконных действиях подразделений УМВД России по ХМАО-Югре (МОМВД России "Ханты-Мансийский", УМВД России по г. Сургуту), а также том, что в связи с длительностью проверки, принятием необоснованных процессуальных решений об отказе в возбуждении уголовного дела, виновные должностные лица органов внутренних дел привлечены к дисциплинарной ответственности.

30 апреля 2020 года в результате неоднократных жалоб на неоднократные отказы в возбуждении уголовного дела возбуждено уголовное дело по факту хищения денежных средств, Чернега В.В. и Белякова Е.В. признаны потерпевшими.

Также в ходе предварительного следствия было допущено бездействие органами следствия, что причиняет вред потерпевшим.

Решением Ханты-Мансийского районного суда Ханты-Мансийского автономного округа-Югры от 09 декабря 2021 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам суда Ханты-Мансийского автономного округа-Югры от 24 февраля 2022 года, в удовлетворении иска отказано.

В кассационной жалобе истцы Чернега В.В. и Белякова Е.В. просят отменить указанные судебные акты, как принятые с существенным нарушением норм материального и процессуального права.

Лица, участвующие в деле, в судебное заседание суда кассационной инстанции не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены, в том числе публично путем размещения соответствующей информации на официальном сайте Седьмого кассационного суда общей юрисдикции, о причинах своего отсутствия суд не уведомили, не просили об отложении рассмотрения дела. Судебная коллегия в соответствии с частью 3 статьи 167, частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации находит возможным рассмотреть дело в их отсутствие.

В соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия находит основания для отмены решения и апелляционного определения в связи с нарушением норм материального и процессуального права.

Судами установлено, что 29 июня 2018 года Чернега В.В. и Белякова Е.В. обратились в МОМВД "Ханты - Мансийский" с заявлением по факту перечисления денежных средств в сумме 420 000 рублей ООО "Парадиз" за организацию туристической поездки, при этом истца услуги не оказаны, денежные средства не возвращены.

В ходе проверки по заявлению истца в порядке статей 144, 145 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации сотрудниками органов внутренних дел неоднократно выносились постановления об отказе возбуждении уголовного дела по основанию пункта 1 части 1 статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, которые отменялись прокурором.

20 июня 2019 года материал проверки был направлен по территориальности в УМВД России по г. Сургуту для принятия решения в порядке статей 144,145 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

30 апреля 2020 года ОРП ОП N 3 СУ УМВД России по г. Сургуту возбуждено уголовное дело по признакам состава преступления, предусмотренного частью 3 статьи 159 Уголовного кодекса Российской Федерации в отношении неустановленного лица, дело соединено в одно производство с иными уголовными делами.

29 апреля 2020 года Чернега В.В. признан потерпевшим по уголовному делу и допрошен в качестве потерпевшего.

16 июля 2021 года СУ УМВД России по г. Сургуту вынесено постановление о приостановлении предварительного следствия по уголовному делу в связи с не установлением лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого по пункту 1 части 1 статьи 208 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Представитель Чернега В.В. - Шкайдеров А.Н. неоднократно обращался в МОМВД "Ханты - Мансийский", Ханты - Мансийскому межрайонному прокурору, прокурору ХМАО - Югры, Генеральную прокуратуру ХМАО - Югры, указывая на бездействие сотрудников органа внутренних дел по возбуждению уголовного дела и его расследованию.

Истец также указывал, что понес расходы на оказание юридических услуг представителем Шкайдеровым А.Н. за помощь при обращении в МОМВД России "Ханты - Мансийский", Ханты - Мансийскую межрайонную прокуратуру, прокуратуру ХМАО - Югры, Генеральную прокуратуру РФ, УВД по ХМАО - Югре, начиная с 12 июля 2018 года по 17 апреля 2021 года, на общую сумму 37500 рублей.

Разрешая требования по существу и отказывая в их удовлетворении, суд первой инстанции исходил из того, что действия (бездействие) должностных лиц органов внутренних дел в порядке статьи 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации незаконными не признаны, доказательств причинения морального вреда истцам по вине органов внутренних дел не представлено.

Суд также принял во внимание, что основаниями отмены постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела и о приостановлении производства по уголовному делу являлись не нарушения прав заявителя, а нарушения требований процессуального закона, в связи с чем не нашел оснований для взыскания расходов на услуги представителя и компенсации морального вреда.

Суд апелляционной инстанции с такими выводами согласился. Суд указал, что доводы истцов о двухгодичной волоките по рассмотрения их заявления выражают субъективное отношение к полноте, своевременности и результативности проведенных доследственных и следственных мероприятий.

Суд также сослался на то, что между истцами и ООО "Парадиз" возник гражданско-правовой спор, вопрос о взыскании денежных средств может быть разрешен в порядке гражданского судопроизводства.

Рассмотрев доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции полагает, что они заслуживают внимания.

В соответствии со статьей 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации решение суда должно быть законным и обоснованным.

Из разъяснений пунктов 2 и 3, содержащихся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 года N 23 "О судебном решении" (далее - постановление Пленума N 23), следует, что решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (части 1 статьи 1, части 3 статьи 11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В силу части 4 статьи 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в мотивировочной части решения суда должны быть указаны обстоятельства дела, установленные судом; доказательства, на которых основаны выводы суда об этих обстоятельствах; доводы, по которым суд отвергает те или иные доказательства; законы, которыми руководствовался суд.

Приведенным требованиям закона обжалуемые судебные акты не соответствуют.

Согласившись с выводами суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции указал, что сам по себе факт отмены органами прокуратуры постановлений органа дознания об отказе в возбуждении уголовного дела в порядке статьи 124 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, на что ссылаются истцы, не подтверждает виновное причинение должностным лицом органа внутренних дел морального вреда истцам, не свидетельствует о нарушении их личных неимущественных прав либо о посягании на принадлежащие истцам нематериальные блага.

Суд пришел к выводу, что ответственность за бездействие при проведении проверки в порядке ст.144-145 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в виде защиты неимущественных прав наступает в случае нарушения права на разумный срок уголовного судопроизводства только при условии отказа в возбуждении уголовного дела в связи с истечением срока давности, что в данном деле не подтверждено.

Вместе с тем, судами не дана оценка всем имеющимся доказательствам по делу, выводы судов первой и апелляционной инстанций основаны на неправильном толковании и применении норм материального права и противоречат установленным по делу обстоятельствам.

Согласно положению статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Статьей 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

Как следует из вышеперечисленных норм права, а также статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, компенсация морального вреда является формой гражданско-правовой ответственности, взыскание компенсации морального вреда возможно при наличии определенных условий, в том числе: установленного факта причинения вреда личным неимущественным правам либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, наличия вины и причинно-следственной связи между наступившими последствиями и противоправным поведением ответчика.

В отношении компенсации морального вреда, причиненного в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов применение статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации связано с вытекающей из статьи 46 Конституции Российской Федерации обязанностью государства по созданию обеспечивающих реализацию права на судебную защиту конкретных процедур, в том числе по исполнению судебных решений, и, следовательно, компенсационных механизмов в случае, если эти процедуры не привели к защите нарушенных прав.

В соответствии со ст. 6.1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ) уголовное судопроизводство осуществляется в разумный срок. Уголовное судопроизводство осуществляется в сроки, установленные данным Кодексом, продление этих сроков допустимо в случаях и в порядке, которые предусмотрены названным Кодексом, но уголовное преследование, назначение наказания и прекращение уголовного преследования должны осуществляться в разумный срок. При определении разумного срока досудебного производства, который включает в себя период со дня подачи заявления, сообщения о преступлении до дня принятия решения о приостановлении предварительного расследования по уголовному делу по основанию, предусмотренному п. 3 ч. 1 ст. 24 настоящего Кодекса, учитываются такие обстоятельства, как своевременность обращения лица, которому деянием, запрещенным уголовным законом, причинен вред, с заявлением о преступлении, правовая и фактическая сложность материалов проверки сообщения о преступлении или материалов уголовного дела, поведение потерпевшего, лица, которому деянием, запрещенным уголовным законом, причинен вред, иных участников досудебного производства по уголовному делу, достаточность и эффективность действий прокурора, руководителя следственного органа, следователя, органа дознания, начальника органа дознания, начальника подразделения дознания, дознавателя, производимых в целях своевременного возбуждения уголовного дела, установления лица, подлежащего привлечению в качестве подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, а также общая продолжительность досудебного производства по уголовному делу (ч. 3.3).

Пунктом 4 статьи 1 Федерального закона от 30 апреля 2010 года N 68-ФЗ "О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок" предусмотрено, что присуждение компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок не препятствует возмещению вреда в соответствии со статьями 1069, 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации. Присуждение компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок лишает заинтересованное лицо права на компенсацию морального вреда за указанные нарушения.

Таким образом, выбор компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок либо компенсации морального вреда остается за потерпевшим лицом.

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации, федеральный законодатель, введя в правовое регулирование институт присуждения компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок и права на исполнение судебного акта в разумный срок в качестве внутригосударственного средства правовой защиты от предположительно имевшего место нарушения требований Конвенции о защите прав человека и основных свобод во взаимосвязи с соответствующими положениями Конституции Российской Федерации, установил, по сути, специальный - вспомогательный к общегражданскому порядку возмещения вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) государственных органов, - механизм защиты прав на судебную защиту и на справедливое судебное разбирательство (Постановление от 19 июля 2011 года N 17-П; определения от 3 апреля 2014 года N 687-О, от 28 февраля 2017 года N 466-О и др.).

При этом в случаях, когда имело место нарушение разумных сроков судопроизводства либо исполнения судебного акта, но не предусмотренных Федеральным законом "О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок", возможно применение общих положений (в том числе закрепленных статьями 151, 1069, 1070 и 1071 ГК Российской Федерации) об ответственности государства за вред, причиненный незаконными действиями (бездействием) государственных органов, должностных лиц, иных публичных образований (определения от 3 июля 2008 года N 734-О-П, от 8 февраля 2011 года N 115-О-О, от 21 мая 2015 года N 1138-О, от 16 июля 2015 года N 1820-О, от 19 декабря 2017 года N 3075-О и др.).

Положения статей 15, 16, 1069 и 1071 Гражданского кодекса Российской Федерации закрепляют дополнительные гарантии защиты прав граждан и юридических лиц от незаконных действий (бездействия) органов государственной власти и направлены на реализацию права на возмещение вреда, причиненного их незаконными действиями (или бездействием).

Исходя из приведенных правовых норм в их системном толковании с положениями статей 45, 46, 52 Конституции Российской Федерации, государство обеспечивает потерпевшим от преступлений и злоупотреблений властью доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба, реализация указанных прав осуществляется, в частности, посредством уголовно-процессуального регулирования, предполагающего обязанность органов предварительного расследования при выявлении признаков преступления возбуждать уголовные дела, осуществлять от имени государства уголовное преследование по делам публичного и частно-публичного обвинения, обеспечивая тем самым неотвратимость ответственности виновных лиц и защиту прав лиц, пострадавших от преступлений, невыполнение или ненадлежащее выполнение данной обязанности, выражающееся в том числе в длительном затягивании решения вопроса по заявлению гражданина о совершенном в отношении него преступлении и неоднократном прерывании и возобновлении проверки такого заявления, приводит к нарушению разумного срока рассмотрения дела и ограничению доступа потерпевших к правосудию (определение Конституционного Суда Российской Федерации от 21 февраля 2008 г. N 133-О-О).

С учетом этого федеральный законодатель установил в уголовно-процессуальном законе обязательность принятия по заявлению (сообщению) о преступлении предусмотренного законом решения в установленный срок, допустимость возбуждения уголовного дела лишь при наличии предусмотренных законом поводов и оснований, возможность обжалования отказа в возбуждении уголовного дела в суд или прокурору, который вправе в соответствии с нормой части 6 статьи 148 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации по жалобе заинтересованных лиц отменить, в том числе постановление органа дознания, дознавателя об отказе в возбуждении уголовного дела, признав его незаконным или необоснованным, и направить соответствующее постановление начальнику органа дознания со своими указаниями, устанавливая срок их исполнения (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 17 октября 2006 года N 425-О, от 20 декабря 2005 года N 477-О).

Конституция Российской Федерации закрепляет право каждого на возмещение государственного вреда, причиненного незаконными действиями органов государственной власти или их должностных лиц (статья 53), реализация которого гарантируется конституционной обязанностью государства в случае нарушения органами публичной власти и их должностными лицами прав, охраняемых законом, обеспечивать потерпевшим доступ к правосудию, и компенсацию причиненного ущерба (статья 52), а также государственную, в том числе судебную, защиту прав и свобод человека и гражданина (статья 45 часть 1, статья 46 Конституции Российской Федерации).

В силу положений статьи 13 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, ратифицированной Федеральным законом от 30 марта 1998 года N 54-ФЗ "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней", каждый имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено людьми, действовавшими в официальном качестве.

Обращение в суд за защитой нарушенного права как реализация неотчуждаемого права человека - права на судебную защиту, выступающего одновременно процессуальной гарантией всех других прав и свобод и наиболее действенным способом охраны достоинства личности, предполагает, как это следует из закрепляющей данное право статьи 46 (часть 1) Конституции Российской Федерации во взаимосвязи с ее статьями 19 (часть 1) и 123 (часть 3), возможность на основе принципов равенства всех перед законом и судом, состязательности и равноправия сторон судопроизводства получить реальную судебную защиту в форме восстановления нарушенных прав и свобод в соответствии с законодательно установленными критериями, которые в виде общего правила предопределяют, в каком суде и в какой процедуре подлежит рассмотрению конкретное дело, позволяя суду (судье), сторонам, другим участникам процесса, иным заинтересованным лицам избежать правовой неопределенности в этом вопросе (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 25 июня 2013 года N 14-П и др.).

Незаконным бездействием полиции, выражающимся, в том числе в длительном затягивании решения вопроса по заявлению гражданина о совершенном в отношении него преступлении и неоднократном прерывании и возобновлении проверки такого заявления при непринятии каких-либо мер на протяжении длительного периода времени, нарушаются личные неимущественные права гражданина, приобретенные им от рождения и гарантированные, в том числе и главой 2 Конституции Российской Федерации: право на защиту государством от преступлений, право на соблюдение федеральных законов государственными органами, право на достоинство, право на доступ к правосудию, на социальную безопасность.

Из материалов дела следует, что после принятия 29 июня 2018 года заявления Чернеги В.В. о хищении денежных средств по его заявлению сотрудниками органов внутренних дел неоднократно выносились постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, которые после жалоб истца в прокуратуру отменялись прокурором и материалы возвращались для проведения дополнительной проверки.