Определение Судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

 
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ВОСЬМОГО КАССАЦИОННОГО СУДА ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 16 июня 2022 года Дело N 8Г-8485/2022

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного

суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Фроловой Т.В.,

судей Кожевниковой Л.П., Раужина Е.Н.

с участием прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Афонина А.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 17RS0017-01-2020-000493-74 (2-335/2021) по иску Е.Б.П. к Федеральному государственному унитарному предприятию "Охрана" Росгвардии по Республике Тыва, филиалу Федерального государственного унитарного предприятия "Охрана" Росгвардии по Республике Тыва о восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за вынужденный прогул, оплаты дней междувахтового отдыха, оплаты дней в пути, доплату за несение службы с оружием, премий, компенсации морального вреда

по кассационной жалобе Федерального государственного унитарного предприятия "Охрана" Росгвардии по Республике Тыва на решение Кызылского городского суда Республики Тыва от 10 марта 2021 г., апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Тыва от 16 февраля 2022 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Кожевниковой Л.П., объяснения представителя Федерального государственного унитарного предприятия "Охрана" Росгвардии по Республике Тыва - С.Ч.Р.., поддержавшую доводы кассационной жалобы, объяснения Е.Б.П., его представителей - О.М.А., О.А.П., возражавших против удовлетворения кассационной жалобы, принимавших участие в судебном заседании посредством видеоконференц-связи, прокурора Афонина А.В., полагавшего кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции,

установила:

Е.Б.П. обратился в суд с иском к федеральному государственному унитарному предприятию "Охрана" Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации (далее - ФГУП "Охрана" Росгвардии), филиалу ФГУП "Охрана" по Республике Тыва (далее - филиал ФГУП "Охрана" Росгвардии по Республике Тыва) о восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за вынужденного прогула, оплаты дней междувахтового отдыха, оплаты дней в пути, доплату за несение службы с оружием, премий, компенсации морального вреда.

В обоснование требований указал, что 11 сентября 2017 г. он был принят на работу водителем в группу материально-технического и хозяйственного обеспечения филиала ФГУП "Охрана" Росгвардии по Республике Тыва на условиях основной и постоянной работы.

В связи с переходом на вахтовый метод работы по охране объектов ООО "Лунсин" военизированными подразделениями ФГУП "Охрана" Росгвардии с 1 декабря 2018 г. до 31 декабря 2019 г. на основании дополнительного соглашения его перевели стрелком ВОХР на тот же срок.

При этом работодатель заверил, что трудовой договор будет продлеваться ежегодно.

3 декабря 2019 г. между работодателем и ООО "Лунсин" заключен новый договор об охране объектов па срок с 1 января 2020 г. по 31 декабря 2020 г., однако 31 декабря 2019 г. трудовой договор с истцом был расторгнут в связи с истечением срока его действия.

После расторжения с ним трудового договора на данную должность был принят новый работник. Перевод его на срочный трудовой договор считает незаконным, поскольку его перевод на другую должность должен был быть временным переводом на иные условия труда, а не срочным.

Также незаконно увольнение его без продления срока трудового договора, полагает, что данное обстоятельство обусловлено подачей им жалобы на работодателя в Государственную инспекцию труда в Республике Тыва. Кроме того, ответчиком ему неправильно, не в полном объеме начислялась заработная плата в части надбавок за стаж работы в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностям, оплаты дней междувахтового отдыха, оплаты дней в пути, доплат за несение службы с оружием, квартальных и годовой премий.

Просил суд с учетом уточнения исковых требований восстановить его на работе в должности стрелка военизированной охраны филиала ФГУП "Охрана" Росгвардии по Республике Тыва, взыскать заработную плату за время вынужденного прогула, оплату дней междувахтового отдыха в размере 91 492,99 руб., оплату дней в пути в размере 1 414,08 руб., доплату за несение службы с оружием в размере 41 724,53 руб., премии квартальные в размере 116 123,62 руб., годовую премию в размере 58 061,81 руб., компенсацию морального вреда в размере 15 000 руб., возложить на ответчика обязанность произвести перерасчет оплаты отпусков за май и сентябрь 2019 года и выплатить истцу.

Определением суда от 10 марта 2021 года производство по данному делу в части требования о перерасчете оплаты отпусков прекращено в связи с отказом истца от указанного требования.

Решением Кызылского городского суда Республики Тыва от 10 марта 2021 г. исковые требования удовлетворен частично, с ФГУП "Охрана" Росгвардии в пользу истца взысканы задолженность по оплате дней междувахтового отдыха в размере 91 492,99 руб., оплата дней в пути в размере 1 414,08 руб., доплата за несение службы с оружием в размере 41 724,53 руб., компенсация морального вреда в размере 5 000 руб.

В удовлетворении остальной части иска судом первой инстанции отказано, с ФГУП "Охрана" Росгвардии в доход бюджета муниципального образования городской округ "Город Кызыл Республики Тыва" взыскана государственная пошлина в размере 3 892,63 руб.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Тыва от 16 февраля 2022 г. решение Кызылского городского суда Республики Тыва от 10 марта 2021 г. отменено в части отказа в удовлетворении исковых требований о восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, а также в части взыскания доплаты за несение службы с оружием, с принятием в указанной части нового решения, которым суд восстановил истца на работе в должности стрелка военизированной охраны филиала Федерального государственного унитарного предприятия "Охрана" Росгвардии по Республике Тыва, взыскал с ответчика в пользу истца средний заработок за время вынужденного прогула в размере 742 059,36 руб., в удовлетворении исковых требований о взыскании доплаты за несение службы с оружием суд отказал.

Решение суда первой инстанции в части взыскания задолженности по оплате дней междувахтового отдыха, дней в пути, компенсации морального вреда, государственной пошлины суд апелляционной инстанции изменил, изложив его в следующей редакции: "Взыскать с Федерального государственного унитарного предприятия "Охрана" Росгвардии в пользу Е.Б.П. задолженность по оплате дней междувахтового отдыха в размере 5 067,12 руб., 942,72 руб. в счет оплаты дней в пути, 15 000 руб. в счет компенсации морального вреда", также взыскал с ответчика в доход бюджета муниципального образования Городской округ "Город Кызыл Республики Тыва" государственную пошлину в размере 11 280,68 руб., в остальной части решение суда первой инстанции оставлено без изменения.

В кассационной жалобе, поданной в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, представитель ответчика ставит вопрос об отмене решения Кызылского городского суда Республики Тыва от 10 марта 2021 г., апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Тыва от 16 февраля 2022 г. как незаконных, принятых с нарушением норм материального права, указывая на заключение изменение условий трудового договора с истцов в соответствии с трудовым законодательством, отсутствии оснований для удовлетворения иска.

Прокуратурой Республики Тыва представлены письменные возражения на кассационную жалобу.

В силу положений ст. 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Статья 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает, что кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции рассмотрела дело в пределах доводов кассационной жалобы представителя ответчика.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не усматривает оснований для удовлетворения жалобы.

Судами установлено и следует из материалов дела, что приказом от 11 сентября 2017 г. N-к истец с 11 сентября 2017 г. принят на работу водителем группы материально-технического и хозяйственного обеспечения филиала ФГУП "Охрана" Росгвардии по Республике Тыва, условия приема на работу, характер работы - основная и постоянная, с тарифной ставкой (окладом) 3 930 руб. с испытанием на 3 месяца. В тот же день с ним заключен трудовой договор N.

Приказом от 29 ноября 2018 г. N-к Е.Б.П. переведен на срок с 1 декабря 2018 г. по 31 декабря 2019 г. на должность стрелка отряда военизированной охраны (объект ООО "Лунсин").

Согласно дополнительному соглашению от 29 ноября 2018 г. к вышеуказанному трудовому договору от 11 сентября 2017 г. N истец переводится в структурное подразделение отряда военизированной охраны на должность стрелка; работа выполняется вахтовым методом; место работы: склады ВМ Кызыл-Таштыгского горно-обогатительного комбината ООО "Лунсин"; договор заключен в соответствии с ч. 1 ст. 59 Трудового кодекса Российской Федерации с учетом условий предстоящей работы, связанной с заведомо временным (до одного года) расширением производства или объема оказываемых услуг на срок действия договора от 1 декабря 2018 г. N-В, заключенного с ООО "Лунсин", но не позднее 31 декабря 2019 г. (п. 1.8); оплата труда работника производится пропорционально отработанному времени, исходя из тарифной ставки 29,46 руб. за один час работы (п. 5.2); работнику выплачивается: процентная надбавка за стаж работы в Районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностям - 80% (п. 5.3.1), районный коэффициент- 50% (п. 5.3.2); надбавка за вахтовый метод работы (за каждый календарный день пребывания на вахте, а также за фактические дни нахождения в пути от места нахождения работодателя (пункта сбора) до места выполнения работы и обратно выплачивается взамен суточных в размере - 75% должностного оклада, месячной оплаты по ЧТС (п. 5.3.3); оплата дней междувахтового отдыха (каждый день отдыха в связи с переработкой рабочего времени в пределах графика работы на вахте) оплачивается в размере дневной тарифной ставки за день работы (п. 5.3.4); оплата дней нахождения в пути от места нахождения работодателя (пункта сбора) до места выполнения работ и обратно, предусмотренных графиком работы на вахте, а также дней задержки в пути по метеорологическим условиям или вине транспортных организаций в размере часовой дневной тарифной ставки (части оклада (должностного оклада) за день работы) (п. 5.3.5); иные выплаты в соответствии с трудовым законодательством РФ и локальными нормативными актами филиала, коллективным договором (п. 5.3.6); премирование работника осуществляется в соответствии с действующими на Предприятии положениями об оплате труда и премировании. Премия начисляется на месячную оплату по часовой тарифной ставке без учета оплаты дней междувахтового отдыха (п. 5.3.6.1).

8 ноября 2019 г. истцу направлено уведомление о прекращении трудового договора от 11 сентября 2017 г. N в связи с истечением срока его действия с 31 декабря 2019 г. Истец с данным уведомлением ознакомлен 20 ноября 2019 г.

Приказом от 16 декабря 2019 г. N-к трудовой договор с истцом от 11 сентября 2017 г. N расторгнут, он уволен с 31 декабря 2019 г. на основании п. 2 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации, работник отказался знакомиться с данным приказом, о чем составлен акт 19 декабря 2019 г.

31 декабря 2019 г. истцу направлено уведомление о необходимости явки для получения трудовой книжки.

Отказывая в удовлетворении исковых требований о восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, суд первой инстанции исходил из того, что увольнение Е.Б.П. законно, поскольку трудовым законодательством не запрещено увольнение работника, заключившего срочный трудовой договор, в связи с истечением срока договора. Суд первой инстанции пришел к выводу о том, что подписание дополнительного соглашения к трудовому договору явилось результатом добровольного волеизъявления истца.

Суд апелляционной инстанции не согласился с выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием, указав следующее.

Из материалов дела усматривается, что 23 ноября 2018 г. руководством ответчика проведено собрание работников ВОХР филиала ФГУП "Охрана" Росгвардии по Республике Тыва, направляемых для несения службы по вахтовому методу работы, с участием в том числе истца, в котором доведен до работников приказ ФГУП "Охрана" Росгвардии по Республике Тыва от 12 января 2018 г. N 10 "Об утверждении Положения о работе вахтовым методом работниками военизированных подразделений филиала ФГУП "Охрана" по Республике Тыва"; разъяснялась работа вахтовым методом; доведены особенности оплаты труда работающих по вахтовому методу работы, порядок направления и транспортировки в период вахтовой работы.

В своем заявлении на имя директора филиала ФГУП "Охрана" Росгвардии по Республике Тыва М.И.В. от 29 ноября 2018 г. истец указывает на свое согласие на работу вахтовым методом, с условиями работы по вахтовому методу.

При этом в данном заявлении согласия истца на какой-то определенный срок работы, заключение срочного трудового договора либо дополнительного соглашения к трудовому договору с установлением срока не имеется. На заявлении имеются резолюции "В установленном порядке", "С согласия работника перевести на должность стрелка на объект ООО "Лунсин" с 01.12.2018 г.".

Впоследствии, приказом от 29 ноября 2018 г. N-к Е.Б.П. переведен с постоянной должности водителя на должность стрелка отряда военизированной охраны (объект ООО "ЛУНСИН"), с ним заключено дополнительное соглашение к трудовому договору со сроком работы - не позднее 31 декабря 2019 г. В п. 1.8 данного соглашения указано, что договор заключен в соответствии с ч. 1 ст. 59 Трудового кодекса Российской Федерации с учетом условий предстоящей работы, связанной с заведомо временным (до одного года) расширением производства или объема оказываемых услуг на срок действия договора от 1 декабря 2018 г. N-В, заключенного с ООО "Лунсин".

Пояснениями свидетелей М.А.В. и С.Ю.Б., подтверждается, что на собрании в конце ноября 2018 года им говорили о том, что при продлении с ООО "Лунсин" договора на охрану объектов военизированными подразделениями ФГУП "Охрана" Росгвардии их трудовые договоры автоматически будут продлеваться.

Как следует из представленных ответчиком доказательств, договоры на охрану объектов между ФГУП "Охрана" Росгвардии и ООО "Лунсин" заключены 3 декабря 2019 г., то есть до увольнения истца, на 2020 год, 26 ноября 2020 г. - на 2021 год, 22 ноября 2021 г. - на 2022 год.

На основании указанных доказательств, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о системных, устоявшихся правоотношениях между ФГУП "Охрана" Росгвардии и ООО "Лунсин" в течение длительного периода (более одного года), в связи с чем, необходимость заключения с истцом срочного трудового договора нельзя признать правомерной.

Кроме того, судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда Республики Тыва учла правовую позицию, изложенную в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 19 мая 2020 г. N 25-П, согласно которой законодательное ограничение случаев применения срочных трудовых договоров фактически направлено на предоставление работнику как экономически более слабой стороне в трудовом правоотношении защиты от произвольного определения работодателем срока действия трудового договора, что не только отвечает целям и задачам трудового законодательства, социальное предназначение которого заключается в преимущественной защите интересов работника, включая его конституционно значимый интерес в стабильной занятости, но и согласуется с вытекающим из Конституции Российской Федерации (ст. 17, ч. 3) требованием соблюдения баланса конституционных прав и свобод работника и работодателя. Такой подход согласуется и с позицией Международной организации труда, которая, в частности, в Конвенции от 22 июня 1982 года N 158 "О прекращении трудовых отношений по инициативе предпринимателя" (Российской Федерацией не ратифицирована) указала на необходимость закрепления мер, направленных на предотвращение использования договоров о найме на определенный срок (срочных трудовых договоров) в целях уклонения от предоставления работникам защиты, предусмотренной данной конвенцией (п. 3 ст. 2), а в принятой в ее развитие одноименной Рекомендации N 166 предложила ограничивать применение таких договоров именно теми случаями, в которых невозможность установления трудовых отношений на неопределенный срок обусловлена характером предстоящей работы, условиями ее выполнения или интересами самого работника.

Действуя в качестве самостоятельного хозяйствующего субъекта и участника гражданского оборота, к сфере ответственности которого относится заключение гражданско-правовых договоров и их пролонгация, выбор контрагентов и их замена и т.п., работодатель самостоятельно несет и все риски, сопутствующие осуществляемому им виду экономической деятельности. Так, вступая в договорные отношения с иными участниками гражданского оборота, именно он несет риски, связанные с исполнением им самим и его контрагентами своих договорных обязательств, сокращением общего объема заказов, расторжением соответствующих договоров и т.п. Работник же, выполняя за гарантированное законом вознаграждение (заработную плату) лишь определенную трудовым договором трудовую функцию в интересах, под управлением и контролем работодателя, не является субъектом осуществляемой работодателем экономической деятельности, а потому не может и не должен нести каких бы то ни было сопутствующих ей рисков и не обязан разделять с работодателем бремя такого рода рисков. В противном случае искажалось бы само существо трудовых отношений и нарушался бы баланс конституционных прав и свобод работника и работодателя. Если в качестве работодателя выступает организация, уставная деятельность которой предполагает оказание каких-либо услуг третьим лицам, то предметом трудовых договоров, заключаемых с работниками, привлекаемыми для исполнения обязательств работодателя перед заказчиками услуг, является выполнение работы по обусловленной характером соответствующих услуг трудовой функции. При этом надлежащее исполнение таким работодателем обязанности по предоставлению своим работникам работы, предусмотренной заключенными с ними трудовыми договорами, предполагает в числе прочего своевременное заключение им с иными участниками гражданского оборота договоров возмездного оказания услуг.

Суд апелляционной инстанции принял во внимание, что согласно п. 14 Устава ФГУП "Охрана" Росгвардии осуществляет, в частности, охрану имущества физических и юридических лиц в соответствии с заключенными договорами.

Ограниченный срок действия гражданско-правовых договоров возмездного оказания услуг, заключенных работодателем с заказчиками соответствующих услуг, при продолжении осуществления им уставной деятельности сам по себе не предопределяет срочность характера работы, подлежащей выполнению работниками, обеспечивающими исполнение обязательств работодателя по таким гражданско-правовым договорам, не свидетельствует о невозможности установления трудовых отношений на неопределенный срок, а значит, и не может служить достаточным основанием для заключения срочных трудовых договоров с работниками, трудовая функция которых связана с исполнением соответствующих договорных обязательств, и их последующего увольнения в связи с истечением срока указанных трудовых договоров.

Иное обессмысливало бы законодательное ограничение случаев заключения срочных трудовых договоров, приводило бы к недопустимому игнорированию лежащего в основе трудовых правоотношений конституционно значимого интереса работника в стабильной занятости и при отсутствии обстоятельств, объективно препятствующих продолжению осуществления им работы по обусловленной заключенным с ним трудовым договором трудовой функции, влекло бы за собой необоснованное прекращение трудовых отношений и увольнение работника в упрощенном порядке без предоставления ему гарантий и компенсаций, направленных на смягчение негативных последствий, наступающих для гражданина в результате потери работы, а значит - и выходящее за рамки конституционно допустимых ограничений прав и свобод ущемление конституционного права каждого на свободное распоряжение своими способностями к труду, выбор рода деятельности и профессии ( п. 6 Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 19 мая 2020 г. N 25-П).

Суд апелляционной инстанции отметил, что увязывание срока заключенного с работником трудового договора со сроком действия заключенного работодателем с третьим лицом гражданско-правового договора возмездного оказания услуг фактически приводило бы к тому, что занятость работника ставилась бы в зависимость исключительно от результата согласованного волеизъявления работодателя и заказчика соответствующих услуг в отношении самого факта заключения между ними договора возмездного оказания услуг, срока его действия и пролонгации на новый срок. Тем самым работник был бы вынужден разделить с работодателем риски, сопутствующие осуществляемой работодателем экономической деятельности в сфере соответствующих услуг (в том числе связанные с колебанием спроса на эти услуги), что приводило бы к искажению существа трудовых отношений и нарушению баланса конституционных прав и свобод работника и работодателя.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда Республики Тыва пришла к выводу о том, что ФГУП "Охрана" Росгвардии, вступая в договорные отношения с иным участником гражданского оборота (в данном случае - с ООО "Лунсин"), самостоятельно несет риски, связанные с исполнением им самим и его контрагентами своих договорных обязательств. Работник же, выполняя за гарантированное законом вознаграждение (заработную плату) определенную трудовым договором трудовую функцию в интересах, под управлением и контролем работодателя, не является субъектом осуществляемой им экономической деятельности, а потому не должен разделять с работодателем сопутствующие такой деятельности риски, следовательно, увязывание срока заключенного с истцом трудового договора со сроком действия заключенного работодателем с ООО "Лунсин" неправомерно.

При таких обстоятельствах, заключение с истцом Е.Б.П. срочного трудового договора (дополнительного соглашения к трудовому договору) необоснованно, невозможности установления трудовых отношений с истцом на неопределенный срок с учетом характера работы и/или условий ее выполнения не имелось, доказательств обратного не представлено.

Кроме того, ответчиком не представлено и доказательств того, что на заключение срочного трудового договора (дополнительного соглашения к трудовому договору) имелось добровольное, осознанное согласие истца, он понимал и осознавал последствия заключения с работодателем такого договора, в числе которых сохранение трудовых отношений только на определенный период времени, прекращение трудовых отношений с ним по истечении срока трудового договора.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что судом апелляционной инстанций при рассмотрении дела нормы материального права применены правильно.