Определение Судебной коллегии по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ СЕДЬМОГО КАССАЦИОННОГО СУДА ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 9 июня 2022 года Дело N 8Г-7912/2022

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Давыдовой Т.И.,

судей Руновой Т.Д., Шушкевич О.В.,

с участием прокурора Никитиной Н.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-235/2021 по иску Блощинского Ивана Богдановича, Блощинского Богдана Тимофеевича, Пахотиной Василисы Богдановны к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Тюменской области "Областная клиническая больница N 1", Департаменту здравоохранения Тюменской области о взыскании компенсации морального вреда, возмещении расходов,

по кассационной жалобе Кручинина Евгения Викторовича на решение Ленинского районного суда г. Тюмени от 19 августа 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Тюменского областного суда от 26 января 2022 года.

Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Руновой Т.Д. об обстоятельствах дела, о принятых по делу судебных постановлениях, доводах кассационной жалобы, заключение прокурора Никитиной Н.В., полагавшей кассационную жалобу необоснованной, судебные постановления подлежащими оставлению без изменения, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Блощинский И.Б., Блощинский Б.Т., Пахотина В.Б. обратились в суд с иском к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Тюменской области "Областная клиническая больница N 1" (далее - ГБУЗ ТО "Областная клиническая больница N 1") о взыскании компенсации морального по 10 000 000 каждому, Блощинский И.Б. также просил взыскать в его пользу расходы на погребение матери - 96 875 руб., на поминальный обед - 15 000 руб., на установку памятника - 297 000 руб.

В обоснование своих требований указали, что <данные изъяты> года скончалась <данные изъяты>, <данные изъяты>, мать истцов Блощинского И.Б. и Пахотиной В.Б., и супруга Блощинского Б.Т. 07 сентября 2017 года ей была проведена <данные изъяты>, лечащим врачом являлся Кручинин Е.В. 14 сентября 2017 года она была выписана из больницы, соблюдала все рекомендации, но улучшений не наступало, 27 сентября 2017 года Кручинин Е.В. приехал к <данные изъяты> домой, привез медицинские инструменты и препараты, и прямо в комнате разрезал <данные изъяты> часть швов и зашил обратно, после чего ее состояние ухудшилось, о чем сообщили Кручинину Е.В., который заверил, что ее состояние является нормальным послеоперационным, обращаться никуда не надо. 02 октября 2017 года <данные изъяты> повторно госпитализировали в ГБУЗ ТО "Областная клиническая больница N 1", где она находилась в реанимации и умерла. В ходе расследования уголовного дела по данному факту были выявлены дефекты оказания медицинской помощи, а именно: не учтено заключение терапевта и нефролога о наличии обострения <данные изъяты>, не выполнено УЗИ брюшной полости, что не позволило предположить наличие <данные изъяты>, ранний перевод из отделения реанимации в профильное отделение, ранняя выписка после <данные изъяты> на амбулаторный режим. Причиной смерти явилась <данные изъяты> которая привела к летальному исходу. Смертью матери и супруги истцам причинен моральный вред.

К участию в деле в качестве соответчика привлечен Департамент здравоохранения Тюменской области.

Решением Ленинского районного суда г. Тюмени от 19 августа 2021 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Тюменского областного суда от 26 января 2022 года, исковые требования удовлетворены частично.

С ГБУЗ ТО "Областная клиническая больница N 1" взыскана компенсация морального вреда в пользу Блощинского И.Б. - 900 000 руб., Блощинского Б.Т. - 800 000 руб., Пахотиной В.Б. - 750 000 руб. В остальной части иска отказано. Указано, что при недостаточности у ГБУЗ ТО "Областная клиническая больница N 1" имущества для выплаты взысканных денежных средств, взыскать с Департамента здравоохранения Тюменской области в пользу в Блощинского И.Б., Блощинского Б.Т., Пахотиной В.Б. невыплаченные денежные средства. С ГБУЗ ТО "Областная клиническая больница N 1" в доход муниципального образования городской округ город Тюмень взыскана государственная пошлина в размере 300 руб.

В кассационной жалобе Кручинин Е.В. ставит вопрос об отмене состоявшихся судебных актов, как незаконных.

На кассационную жалобу поступили письменные возражения прокуратуры Тюменской области, в которых указано на обоснованность судебных постановлений.

Лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом, в судебное заседание не явились, ходатайств об отложении дела не поступало, в связи с чем, на основании статей 167, 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции признала возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанции, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Проверив материалы дела в пределах доводов кассационной жалобы, обсудив доводы кассационной жалобы и возражения на нее, заслушав заключение прокурора, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что отсутствуют основания для отмены или изменения оспариваемых судебных постановлений.

Судом установлено и следует из материалов дела, что истцы Блощинский И.В. и Пахотина В.Б. являются сыном и дочерью, а Блощинский Б.Т. - супругом <данные изъяты>, умершей в реанимационном отделении ГБУЗ ТО "Областная клиническая больница N 1" <данные изъяты>.

06 сентября 2017 года <данные изъяты> заключила с ГБУЗ ТО "Областная клиническая больница N 1" договор N 00003991 на оказание платных медицинских услуг: лечение в хирургическом торакальном отделении в палате категории "ВА", осмотр (консультация) врача-анестезиолога, анестезиологическое пособие в палате пробуждения продолжительностью три часа и более, спинно-мозговая анестезия, операция при гигантской послеоперационной грыже в инфицированных условиях, перевязки при нарушении целостности кожных покровов (хирургическая перевязка), морфологическое исследование 1 категории сложности. Цена договора составила 80 240 руб.

Из протокола заседания врачебной подкомиссии хирургического стационара ГБУЗ ТО "Областная клиническая больница N 1" N 201 от 12 февраля 2018 года следует, что при оказании медицинской помощи <данные изъяты> допущен ряд дефектов организационного, диагностического, лечебного характера, дефекты ведения медицинской документации. <данные изъяты>, которая привела к летальному исходу. По решению врачебной комиссии с лечащим врачом, который принимал решение об оперативном лечении <данные изъяты>, проводившим оперативные вмешательства, вел пациентку на всем протяжении лечения в стационаре, расторгнуты договорные отношения.

20 октября 2017 года трудовой договор от 08 декабря 2014 года между ГБУЗ ТО "Областная клиническая N 1" и Кручининым Е.В. прекращен.

09 января 2019 года возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного пунктом "в" части 2 статьи 238 Уголовного кодекса Российской Федерации, в связи с причинением по неосторожности смерти <данные изъяты> неустановленными медицинскими сотрудниками ГБУЗ ТО "Областная клиническая больница N 1". Блощинский И.Б. признан потерпевшим по данному уголовному делу.

20 августа 2020 года уголовное дело по факту смерти <данные изъяты> прекращено за отсутствием состава преступления.

Из постановления о прекращении уголовного дела следует, что 06 сентября 2017 года <данные изъяты> была госпитализирована в хирургическое торакальное отделение ГБУЗ ТО "Областная клиническая больница N 1" с диагнозом "<данные изъяты>", где была прооперирована. В раннем послеоперационном периоде у <данные изъяты> обнаружена <данные изъяты> в связи с чем 08 сентября 2017 года пациентке под наркозом выполнена <данные изъяты>. В период с 08 по 11 сентября 2017 года <данные изъяты> находилась в отделении реанимации, где ей проводилась <данные изъяты> 11 сентября 2017 года переведена в торакальное отделение N 2 ГБУЗ ТО "Областная клиническая больница N 1", послеоперационный период протекал без особенностей. После выписки из медицинского учреждения состояние <данные изъяты> ухудшилось, осложнилось отеками ног, повышенной температурой тела, слабостью. В период с 14 по 27 сентября 2017 года наблюдение за ней осуществлял врач-хирург <данные изъяты> Е.В. вне медицинского учреждения, без оформления соответствующей медицинской документации. 27 сентября 2017 года в условиях жилой квартиры, без госпитализации, Кручинин Е.В. осуществил оперативное вмешательство, в ходе которого <данные изъяты>, после чего состояние Блощинской Е.А. резко ухудшилось, и 02 октября 2017 года она была повторно госпитализирована в хирургическое торакальное отделение N 2 ГБУЗ ТО "Областная клиническая больница N 1", где получала лечение до <данные изъяты>. Смерть <данные изъяты> наступила в указанную дату от <данные изъяты>.

В ходе рассмотрения дела судом первой инстанции назначена комиссионная судебно-медицинская экспертиза, проведение которой поручено экспертам ГБУЗ ТО "Областное бюро судебно-медицинской экспертизы".

Согласно заключению комиссионной судебно-медицинской экспертизы, смерть <данные изъяты> наступила от заболевания - <данные изъяты>.

При оказании медицинской помощи <данные изъяты> в ГБУЗ ТО "Областная клиническая больница N 1" с 06 сентября 2017 года по 14 сентября 2017 года имеются нарушения:

- диагностических мероприятий: при осмотре нефрологом 05 сентября 2017 года диагноз "<данные изъяты>" выставлен только на основании лабораторных исследований (клинических анализов крови и мочи, биохимического и коагулогического исследований крови) необоснованно; необходимость в дополнительных диагностических мероприятиях (ультразвуковое исследование органов брюшной полости и почек, бактериологическом анализе мочи) была также продиктована несогласованностью результатов проведенных исследований; не установлено/не заподозрено наличие у <данные изъяты> онкологической патологии; при первичном осмотре <данные изъяты> в ГБУЗ ТО "Областная клиническая больница N 1" 06 сентября 2017 года отмечено наличие у пациентки <данные изъяты>, однако не указано, что данное заболевание находилось в фазе обострения; утверждение о том, что при осмотре терапевтом противопоказаний к оперативному лечению не выявлено - неверно;

- нарушения тактики и лечебных мероприятий: выполнение <данные изъяты> операции "<данные изъяты>

- нарушения ведения медицинской документации.

Все установленные нарушения оказания медицинской помощи не являются причиной возникновения у <данные изъяты> <данные изъяты> с наступлением смерти пациентки не состоят и по тяжести причиненного вреда здоровью не оцениваются.

Между тем выявленные нарушения диагностики, тактики и лечения усугубили тяжесть состояния пациентки, способствовали нарушению заживления послеоперационной раны с присоединением инфекционного агента, нарастанию полиорганной (<данные изъяты> что косвенно способствовало наступлению смерти.

Нарушения тактики, диагностических и лечебных мероприятий находятся в непрямой (косвенной) причинно-следственной связи с развитием у <данные изъяты> осложнений и наступлением ее смерти.

Нарушения ведения медицинской документации какого-либо влияния на течение и исход злокачественного новообразования у <данные изъяты> не оказали и в косвенной связи с наступлением ее смерти не состоят. Отсутствие листов назначений, однако, препятствует экспертной оценке качества медикаментозной терапии пациентки в указанные периоды времени.

При оказании медицинской помощи <данные изъяты> в ГБУЗ ТО "Областная клиническая больница N 1" с 02 октября 2017 по 14 октября 2017 года имеются следующие нарушения диагностических мероприятий:

- при обращении пациентки с подозрением на <данные изъяты> оценка ее состояния по шкале SOFA выполнена 03 октября 2017 года (дневниковая запись), через сутки после поступления (02 октября 2017 года), при этом согласно регламентирующим документам данное исследование необходимо было провести не позднее 1 часа от момента установления диагноза; исследование уровня лактата и С-реактивного белка крови, анализ кислотно-основного состояния крови выполнены после перевода пациентки в реанимационное отделение, то есть через 8 часов после поступления в стационар, при этом регламентирующими документами установлена норма времени - не позднее 1 часа от момента установления диагноза; недооценены результаты лабораторно-инструментальных исследований, позволяющие предположить наличие у <данные изъяты> <данные изъяты>

- нарушения тактики и лечебных действий: при подозрении на <данные изъяты> антибактериальная терапия назначена через 8 часов от момента поступления в стационар, при этом регламентирующими документами установлена норма времени - не позднее 1 часа; при оказании <данные изъяты> реанимационной помощи при остановке у нее 14 октября 2017 года <данные изъяты> для медикаментозной терапии использован "атропин", который в качестве препарата для реанимации исключен из рекомендаций с 2010 года, а также проводилась электродефибрилляция, не показанная при остановке кровообращения через асистолию;

- нарушения ведения медицинской документации.

Все установленные нарушения оказания медицинской помощи не являются причиной возникновения у <данные изъяты> <данные изъяты> с наступлением смерти пациентки не состоят и по тяжести причиненного вреда здоровью не оцениваются. Указанные нарушения тактики, диагностических и лечебных мероприятий явились неблагоприятным условием для течения имеющихся у <данные изъяты> заболеваний. В частности, отсроченное назначение антибактериальной терапии могло способствовать прогрессированию воспалительного процесса в организме <данные изъяты>., <данные изъяты> Однако высказаться о наличии/отсутствии косвенной причинно-следственной связи указанных нарушений тактики, диагностических и лечебных мероприятий с наступлением смерти <данные изъяты> не представляется возможным ввиду отсутствия достаточного объективного и нормативно-правового обоснования таковой. Нарушения ведения медицинской документации какого-либо влияния на течение и исход <данные изъяты> у <данные изъяты> не оказали и в косвенной связи с наступлением ее смерти не состоят.

В подтверждение расходов на погребение <данные изъяты> истцами представлена копия товарного чека N 44 от 31 июля 2019 года на сумму 297 000 руб. (памятник, ограда, площадка, облицованная мрамором с установкой стола и лавок); копия квитанции к приходному кассовому ордеру N 192 от 15 октября 2017 года на поминальный обед на 25 человек 17 октября 2017 года, денежные средства приняты от Блощинского Б.Т.; договор на оказание ритуальных услуг по захоронению <данные изъяты> N 177Т от 15 октября 2017 года, заключенный между ООО "РитуалСервис" и Блощинским Б.Т., на сумму 96 875 руб., без подписи заказчика и квитанция к приходно-кассовому ордеру N 177Т от 16 октября 2017 года на сумму 96 875 руб., денежные средства приняты от Блощинского Б.Т.

Разрешая спор и частично удовлетворяя требование о взыскании компенсации морального вреда, суд первой инстанции, руководствуясь статьями 1064, 1068, 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, пунктом 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 1 от 26 января 2010 года "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", исходил из того, что указанные в заключении комиссионной судебно-медицинской экспертизы N 57 ГБУЗ ТО "Областное бюро судебно-медицинской экспертизы" нарушения при оказании медицинской помощи <данные изъяты> работниками ГБУЗ ТО "Областная клиническая больница N 1" являются основанием для взыскания с ГБУЗ ТО "Областная клиническая больница N 1" компенсации морального вреда, поскольку они свидетельствуют о наличии непрямой (косвенной) причинно-следственной связи между нарушениями при оказании медицинской помощи <данные изъяты> и ее смертью.

Определяя размер денежной компенсации морального вреда, суд первой инстанции принял во внимание обстоятельства смерти <данные изъяты>, отсутствие прямой причинно-следственной связи между медицинскими нарушениями и смертью <данные изъяты>, характер таких нарушений, которые усугубили тяжесть состояния и явились неблагоприятным условием для течения заболеваний <данные изъяты>, характер и степень причиненных каждому истцу нравственных страданий в связи с потерей близкого человека, матери, супруги, с которой были близкие, доверительные отношения, учел представленные по делу доказательства, свидетельствующие о характере и степени нравственных страданий каждого истца, в частности, то, что Блощинский И. Б. является сыном, Пахотина В. Б. - дочерью, Блощинский Б.Т. - супругом умершей; по состоянию на 2017 год с умершей проживали супруг и сын Блощинский Т.Б., который при жизни матери оказывал ей помощь в лечении, звонил врачу, ухаживал за ней, возил в больницу, что свидетельствует о более сильном стремлении проявить заботу и, как следствие, более сильном эмоциональном переживании, в связи с чем определил размер компенсации морального вреда в пользу Блощинского И.Б. - 900 000 руб., Блощинского Б. Т. - 800 000 руб., Пахотиной В. Б. - 750 000 руб.

Взыскивая компенсацию морального вреда с ГБУЗ ТО "Областная клиническая больница N 1", суд первой инстанции, руководствуясь пунктом 3 статьи 123.21 Гражданского кодекса Российской Федерации, пунктом 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 1 от 26 января 2010 года "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", пришел к выводу, что при недостаточности у ГБУЗ ТО "Областная клиническая больница N 1" имущества для выплаты взысканных в пользу истцов денежных средств, такие денежные средства подлежат взысканию с Департамента здравоохранения Тюменской области.

Отказывая в удовлетворении требований Блощинского И.Б. о взыскании расходов на погребение, на поминальный обед, на установку памятника, суд первой инстанции исходил из того, что основания для взыскания возмещения таких расходов отсутствуют, поскольку не установлено прямой причинно-следственной связи между действиями работников ГБУЗ ТО "Областная клиническая больница N 1" и смертью <данные изъяты>, а также из того, что расходы на погребение, поминальный обед нес Блощинский Б.Т., а не Блощинский И.Б.

Суд апелляционной инстанции, проверяя решение суда в пределах довод апелляционной жалобы ГБУЗ ТО "Областная клиническая больница N 1", Кручинина Е.В., согласился с выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием.

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг (пункт 3 части 1 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации") (здесь и далее нормы закона приведены в редакции, действовавшей на дату смерти <данные изъяты> - 14 октября 2017 года).

Медицинская услуга - медицинское вмешательство или комплекс медицинских вмешательств, направленных на профилактику, диагностику и лечение заболеваний, медицинскую реабилитацию и имеющих самостоятельное законченное значение (пункт 4 части 1 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата (пункт 21 статьи 2 указанного закона).

Медицинская помощь организуется и оказывается в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями, а также на основе стандартов медицинской помощи, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации (часть 1 статьи 37 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Критерии оценки качества медицинской помощи формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 настоящего Федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 2 статьи 64 указанного закона).

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи (часть 2 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Согласно пункту 1 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.