Определение Судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ВОСЬМОГО КАССАЦИОННОГО СУДА ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 21 февраля 2023 года Дело N 8Г-740/2023

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Гусева Д.А.,

судей Кожевниковой Л.П., Леонтьевой Т.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-1535/2022 (УИД 38RS0032-01-2022-000550-70) по иску Макарова Евгения Викторовича к Главному управлению Министерства внутренних дел Российской Федерации по Иркутской области, Министерству финансов Российской Федерации о компенсации морального вреда, причиненного в результате незаконного уголовного преследования,

по кассационной жалобе Макарова Евгения Викторовича на решение Кировского районного суда г. Иркутска от 23 мая 2022 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 12 сентября 2022 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Гусева Д.А., объяснения участвующего в судебном заседании Восьмого кассационного суда общей юрисдикции посредством видеоконференц-связи истца Макарова Е.В., поддержавшего доводы и требования кассационной жалобы, пояснения представителя третьего лица прокуратуры Иркутской области - прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Самойлова А.А., полагавшего кассационную жалобу подлежащей оставлению без удовлетворения, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Макаров Евгений Викторович (далее по тексту - Макаров Е.В., истец) обратился в суд с иском к Главному управлению Министерства внутренних дел Российской Федерации по Иркутской области (ГУ МВД России по Иркутской области, ответчик), Министерству финансов Российской Федерации о денежной компенсации морального вреда, причиненного в результате незаконного уголовного преследования.

Требования мотивированы тем, что 15 октября 2019 г. возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного <данные изъяты>. Предметом уголовно-правовой оценки явились <данные изъяты>, генеральным директором которого являлся истец, и <данные изъяты>.

В рамках уголовного дела истец был неоднократно допрошен в качестве подозреваемого, дважды была применена <данные изъяты>

5 ноября 2020 г. уголовное преследование в отношении истца прекращено в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.

1 февраля 2021 г. постановление от 5 ноября 2020 г. отменено, уголовное дело направлено для дополнительного расследования.

15 февраля 2021 г. повторно принято решение о прекращении уголовного преследования истца в связи с отсутствием в его действиях состава преступления, истцу разъяснено право на реабилитацию.

Незаконное уголовное преследование продолжалось с нарушением разумных сроков, предусмотренных ст. 6.1 Уголовного процессуального кодекса Российской Федерации.

В период с 15 октября 2019 г. до 15 февраля 2021 г. истец с участием адвоката, отстаивая свою невиновность, направил в различные правоохранительные органы и суды <данные изъяты> ходатайства, инициировал <данные изъяты> процессов обжалования в порядке статьи <данные изъяты>, <данные изъяты> процессов обжалования в порядке статьи <данные изъяты> незаконности действий (бездействия) и решений органов предварительного расследования, должностных лиц правоохранительных органов различных уровней.

Причинение морального вреда находится в прямой причинно- следственной связи с незаконными действиями (бездействием) и решениями должностных лиц органов предварительного следствия и прокуратуры.

Незаконное уголовное преследование истца использовалось представителями потерпевшей стороны по уголовному делу для обоснования в гражданских судах различных уровней фактов отсутствия необходимости и фактического выполнения комплекса работ на золотодобывающем руднике.

В период уголовного преследования у истца обострилось <данные изъяты> <данные изъяты>, которое в силу длительного травмирующего психического крайне негативного состояния повлекло наступление <данные изъяты>. Кроме того, с истцом перестали общаться родственники, знакомые, друзья, руководители и работники <данные изъяты> фирм-контрагентов юридического лица, а также <данные изъяты>

С учетом изложенного истец просил суд взыскать с Главного управления Министерства внутренних дел России по Иркутской области, Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации компенсацию морального вреда, причиненного в результате незаконного уголовного преследования, в размере 5000000 рублей.

Решением Кировского районного суда г. Иркутска от 23 мая 2022 г. заявленные Макаровым Е.В. исковые требования удовлетворены частично, с Российской Федерации в лице Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу Макарова Е.В. взыскана компенсация морального вреда в размере 75000 рублей, в удовлетворении исковых требований Макарова Е.В. к ГУ МВД России по Иркутской области отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 12 сентября 2022 г. решение Кировского районного суда г. Иркутска от 23 мая 2022 г. оставлено без изменения.

В кассационной жалобе, поданной в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, Макаров Е.В. просит отменить решение Кировского районного суда г. Иркутска от 23 мая 2022 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 12 сентября 2022 г.

Относительно доводов кассационной жалобы прокуратурой Иркутской области представлены письменные возражения.

Истец Макаров Е.В., участвующий в судебном заседании Восьмого кассационного суда общей юрисдикции посредством видеоконференц-связи, доводы и требования кассационной жалобы поддержал, просил кассационную жалобу удовлетворить.

Представитель третьего лица, не заявляющего самостяотельных требований относительно предмета спора, прокуратуры Иркутской области - прокурор пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Самойлов А.А., действующий на основании доверенности от 27 июня 2022 г., в судебном заседании просил кассационную жалобу оставить без удовлетворения.

Иные лица, участвующие в деле, своевременно и надлежащим образом извещенные о дне, времени и месте рассмотрения дела в суде кассационной инстанции, в судебное заседание не явились, сведений об уважительных причинах неявки суду не сообщили.

На основании части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, письменных возражениях на кассационную жалобу, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции полагает кассационную жалобу подлежащей оставлению без удовлетворения по следующим основаниям.

Согласно части 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции таких нарушений по настоящему делу не усматривает и в пределах доводов, изложенных в кассационной жалобе, не находит оснований для признания выводов судов первой и апелляционной инстанций незаконными.

Как установлено судами первой и апелляционной инстанции и следует из материалов дела, 15 октября 2019 г. возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного <данные изъяты>

Согласно содержанию постановления о возбуждении уголовного дела неустановленные лица из числа руководителей <данные изъяты> и других юридических лиц, находясь в неустановленном месте на территории Иркутской области, в период времени с 18 июля 2016 г. по 12 сентября 2016 г., в целях <данные изъяты> заключили договоры на производство работ, зная, что такие работы не могут быть выполнены этими организациями, указав <данные изъяты>, также заключили от имени юридических лиц договоры на производство работ <данные изъяты> с непосредственными исполнителями, тем самым, <данные изъяты> В дальнейшем неустановленные лица <данные изъяты> предъявили к оплате <данные изъяты> выполненные работы <данные изъяты>. Оплата <данные изъяты> за оказанные услуги и выполненные работы в полном объеме не осуществлена, в связи с чем, в целях реализации умысла <данные изъяты> неустановленные лица от имени <данные изъяты> обратились в Арбитражный суд Иркутской области с заявлением о признании <данные изъяты> несостоятельным (банкротом) для последующего включения <данные изъяты> в реестр требований кредиторов с целью взыскания с <данные изъяты> задолженности, в том числе и <данные изъяты> стоимости работ на общую сумму <данные изъяты> Неустановленными лицами из числа руководителей <данные изъяты> и других юридических лиц совершено <данные изъяты>, поскольку оплата <данные изъяты> со стороны <данные изъяты> не произведена, так как выявлены аффилированные организации, <данные изъяты> включенные в цепь контрагентов при выполнении работ.

25 октября 2019 г. истец в рамках расследования уголовного дела допрошен в качестве подозреваемого, в отношении него применена <данные изъяты>.

9 апреля 2020 г. расследование по делу приостановлено на основании <данные изъяты> в связи с временным тяжелым заболеванием подозреваемого Макарова Е.В., препятствующим его участию в следственных и иных процессуальных действиях.

26 июня 2020 г. постановление от 9 апреля 2020 г. о приостановлении производства по делу на основании <данные изъяты> отменено руководителем следственного органа по результатам рассмотрения жалоб стороны защиты.

30 июня 2020 г. уголовное дело принято к производству следователем.

8 июля 2020 г. в рамках расследования уголовного дела Макаров Е.В. повторно допрошен в качестве подозреваемого, после чего в отношении него повторно применена <данные изъяты>

24 июля 2020 г., 8 сентября 2020 г., 28 сентября 2020 г. проведены очные ставки.

5 ноября 2020 г. производство предварительного расследования приостановлено на основании <данные изъяты> в связи с неустановлением лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого.

1 февраля 2021 г. постановление от 5 ноября 2020 г. о приостановлении производства по делу на основании <данные изъяты> отменено, уголовное дело направлено в <адрес> для организации дополнительного расследования.

Постановлением старшего следователя отдела СЧ ГСУ ГУ МВД России по Иркутской области от 15 февраля 2021 г. уголовное преследование в отношении Макарова Е.В. прекращено на основании <данные изъяты> в связи с отсутствием в действиях истца состава преступления, разъяснено право на реабилитацию.

Разрешая спор, суд первой инстанции пришел к выводу об удовлетворении исковых требований, исходил из доказанности факта незаконного привлечения истца к уголовной ответственности по подозрению в совершении преступления, предусмотренного <данные изъяты>, в связи с чем в пользу истца Макарова Е.В. взыскана компенсация морального вреда, при определении размера компенсации морального вреда суд учитывал обстоятельства привлечения Макарова Е.В. к уголовной ответственности, продолжительность уголовного преследования с момента возбуждения уголовного дела и до прекращения уголовного преследования, категорию преступления, в совершении которого он подозревался, его возраст, образ жизни и индивидуальные особенности личности, занимаемую истцом должность и род деятельности, пояснения истца, изложенные в исковом заявлении и данные им в судебном заседании относительно степени и объема перенесенных им физических и нравственных страданий и их последствиях, иные собранные по делу доказательства в их совокупности, а также учитывая принципы разумности и справедливости, пришел к выводу о взыскании с Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу истца компенсации морального вреда в размере 75000 рублей.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием, а также с определенным размером компенсации морального вреда в сумме 75000 рублей.

Оснований не соглашаться с выводами судов первой и апелляционной инстанций у судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не имеется, поскольку они подробно и обстоятельно мотивированы, должным образом отражены в обжалуемых судебных актах, постановлены в соответствии с правильно установленными фактическими обстоятельствами дела, верной оценкой собранных по делу доказательств, основаны на правильном применении норм права, регулирующих возникшие отношения, и на имеющихся в деле доказательствах, которым суды дали оценку в соответствии с требованиям статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Статьей 2 Конституции Российской Федерации закреплено, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

Согласно статье 53 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.

Частью 1 статьи 133 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что право на реабилитацию включает в себя право на возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах. Вред, причиненный гражданину в результате уголовного преследования, возмещается государством в полном объеме независимо от вины органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда.

Право на реабилитацию, в том числе право на возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием, в силу пункта 3 части 2 статьи 133 данного кодекса имеют подозреваемый или обвиняемый, уголовное преследование в отношении которого прекращено по основаниям, предусмотренным пунктами 1, 2, 5 и 6 части 1 статьи 24 и пунктами 1 и 4 - 6 части 1 статьи 27 данного кодекса.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и статьей 151 данного кодекса.

Согласно пункту 1 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста возмещается за счет казны Российской Федерации, а в случаях, предусмотренных законом, за счет казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом.

В соответствии с пунктами 1 и 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Согласно пункту 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Пунктом 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 предусмотрено, что обязанность компенсации морального вреда может быть возложена судом на причинителя вреда при наличии предусмотренных законом оснований и условий применения данной меры гражданско-правовой ответственности, а именно: физических или нравственных страданий потерпевшего; неправомерных действий (бездействия) причинителя вреда; причинной связи между неправомерными действиями (бездействием) и моральным вредом; вины причинителя вреда (статьи 151, 1064, 1099 и 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с пунктом 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 под физическими страданиями следует понимать физическую боль, связанную с причинением увечья, иным повреждением здоровья, либо заболевание, в том числе перенесенное в результате нравственных страданий, ограничение возможности передвижения вследствие повреждения здоровья, неблагоприятные ощущения или болезненные симптомы, а под нравственными страданиями - страдания, относящиеся к душевному неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека (чувства страха, унижения, беспомощности, стыда, разочарования, осознание своей неполноценности из-за наличия ограничений, обусловленных причинением увечья, переживания в связи с утратой родственников, потерей работы, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, раскрытием семейной или врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав и другие негативные эмоции).

В пункте 24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 изложено, что по общему правилу, моральный вред компенсируется в денежной форме (пункт 1 статьи 1099 и пункт 1 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении (пункт 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33).