Определение Судебной коллегии по гражданским делам Пятого кассационного суда общей юрисдикции

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ПЯТОГО КАССАЦИОННОГО СУДА ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 8 ноября 2022 года Дело N 8Г-7065/2022

Судебная коллегия по гражданским делам Пятого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Ивановой Л.В.,

судей Минеевой В.В., Гареевой Д.Р.

при участии прокурора Зудина А.Н.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1 к публичному акционерному обществу "Московский Индустриальный банк" о взыскании денежных средств, процентов по вкладу и компенсации морального вреда, встречному иску акционерного общества "Московский Индустриальный банк" к ФИО1 и ФИО2 о признании договора банковского вклада незаключенным и признании отсутствующей обязанности по возврату суммы вклада по договору,

по кассационной жалобе представителя ФИО1 - ФИО3, действующего на основании доверенности на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики от 16 июня 2022 года.

Заслушав доклад судьи Пятого кассационного суда общей юрисдикции Ивановой Л.В., объяснения представителей Карадновой М.Х. - Кармокова А.А. и Утова А.М., поддержавших доводы кассационной жалобы, представителя публичного акционерного общества "Московский Индустриальный банк" Темботовой Е.М., возражавшей против доводов кассационной жалобы, заключение прокурора Зудина А.Н., указавшего на существенные нарушения норм процессуального права, допущенные судом при вынесении обжалуемого судебного акта, судебная коллегия по гражданским делам Пятого кассационного суда общей юрисдикции,

установила:

Карданова М.Х. обратилась в суд с иском к ПАО "МИнБанк" (далее Банк), с учетом уточнений просила взыскать денежные средства: по договору банковского вклада N от ДД.ММ.ГГГГ в размере 1 500 000 рублей, проценты в размере 321 041 рубля 10 копеек; по договору банковского вклада N УТР от 13 июня 2019 года в размере 1 700 000 рублей, проценты в размере 442 465 рублей 75 копеек, а также в счет компенсации морального вреда сумму в размере 200 000 рублей.

В обоснование исковых требований указала, что 22 июня 2018 г. Карданова М.Х. заключила договор банковского вклада N с Банком на размещение денежных средств во вклад "Классический" и внесла сумму в размере 1 500 000 рублей, с процентной ставкой по вкладу 7% годовых, сроком вклада на 365 дней до 22 июня 2019 года.

Внесение 1 500 000 рублей подтверждает банковский ордер N от 22 июня 2018 года.

13 июня 2019 года заключила договор вклада N УТР на размещение денежных средств во вклад "Накопительный" сроком на 1 год и внесла сумму в размере 1 700 000 рублей с процентной ставкой 12,50% годовых, сроком вклада 730 дней до 13 июня 2021 года.

Внесение 1 700 000 рублей подтверждает банковский ордер N от 13 июня 2019 года.

В июне 2020 года, накануне предполагаемого истечения срока действия договоров вклада, она обратилась в Операционный офис банка для снятия вкладов и причитающихся процентов, но сотрудником банка ей сообщено, что действующих вкладов на ее имя нет, так как вклад, открытый по договору от 22 июня 2018 года, был закрыт спустя 12 дней - 04 июля 2018. Она приходила в банк только спустя год, в июне 2019 года. В иное время не приходила и не обращалась в офисы банка, поскольку была уверена, что ее вклад действует и пришла в Операционный офис только после звонка с приглашением от управляющего ФИО2

22 июня 2020 года истец обратилась в банк с просьбой вернуть денежные средства в полном объеме, а также проценты за весь срок вкладов. Однако на данное письмо получила ответ, в котором указано, что договор банковского вклада N от 22 июня 2018 года расторгнут 4 июля 2018 года, а денежные средства выданы по расходному кассовому ордеру N от 4 июля 2018 года.

Между тем, она договор банковского вклада N от 22 июня 2018 года не расторгала, денежные средства, внесенные в кассу банка 22 июня 2018 года не забирала, так же, как переданные сотруднице банка для внесения на счет по договору банковского вклада N УТР от 13 июня 2019 года обратно не получала.

Оформление договоров происходило в помещении банка, в том числе, должностным лицом - управляющим ФИО2, что прямо указывает на реальное заключение договоров и передачу денежных средств.

По мнению ФИО1 действиями ответчика ей причинены нравственные страдания, которые подлежат возмещению.

Кроме того, с ответчика надлежит взыскать штраф, предусмотренный Законом РФ "О защите прав потребителей".

АО "МИнБанк" обратилось с встречным иском к ФИО1, ФИО2 о признании договора банковского вклада N УТР от 13 июня 2019 года незаключенным и о признании отсутствующей обязанности по возврату суммы вклада по договору N УТР от 13 июня 2019 года, указав в обоснование доводов следующее.

В качестве доказательства заключения договора вклада "Накопительный" ФИО1 к первоначальному иску приложена копия условий по размещению денежных средств во вклад "Накопительный" в рамках договора банковского обслуживания N УТР 13 июня 2019 года. Однако, вклад "Накопительный", указанный в представленных документах, в банке никогда не существовал, что подтверждается Приказом N от 03 октября 2014 года "О внесении изменений в структуру Единой Унифицированной Линейки Вкладов ОАО "МИнБ" для физических лиц", а также приказом N от 21 января 2019 года "Об изменении процентных ставок по вкладам физических лиц".

Между банком и ФИО1 не мог быть заключен договор вклада "Накопительный" на указанных условиях.

Принимая во внимание, что денежные средства от ФИО1 в банк в виде вклада 13 июня 2019 года не вносились, момент заключения договора нельзя считать наступившим, следовательно, по мнению Банка, у ФИО1 отсутствует право требования вклада от АО "МИнБанк".

Кроме того, ФИО1 не представлены письменные доказательства, подтверждающие факт внесения ею наличных денежных средств, в кассу банка.

Банковский ордер N от 13 июня 2019 года, на который ссылается ФИО1, не может быть принят и учтен в бухгалтерской отчетности банка, и, как следствие, не может служить основанием для осуществления банковских проводок по зачислению или выдаче денежных средств, поскольку данный документ не соответствует требованиям Положения, является подложным и не является доказательством внесения денежных средств в кассу Банка. Отсутствие приходного кассового ордера также свидетельствует о том, что не мог быть заключен договор банковского вклада между банком и ФИО1 в 2019 году. Кассовый журнал по приходу на 13 июня 2019 года не содержит сведения о внесении ФИО1 во вклад денежных средств в размере 1 700 000 рублей.

По мнению истца, требования ФИО1 по первоначальному иску направлены на причинение вреда АО "МИнБанк" в отсутствие надлежащих и допустимых доказательств в обоснование заявленных требований. При этом истинным намерением ФИО1 является не защита её нарушенных прав, а легализация значительной суммы денежных средств и неосновательное обогащение на эту сумму за счет АО "МИнБанк".

Решением Нальчикского городского суда КБР от 9 февраля 2022 года исковые требования ФИО1 удовлетвореныь частично. С Акционерного общества "Московский индустриальный банк" в пользу ФИО1 взыскана сумма вклада по договору банковского вклада N от 22 июня 2018 года в размере 1 500 000 рублей, проценты - 321041 рубль 10 копеек, компенсация морального вреда в размере 20000 рублей, штраф за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя в размере 126000 рублей, а всего 1 967 041 рубль 10 копеек.

В удовлетворении остальной части исковых требований ФИО1 отказано. С Акционерного общества "Московский индустриальный банк" в доход бюджета г.о. Нальчик взыскана государственная пошлина в размере 17 935 рублей 20 копеек.

Встречные исковые требования Акционерного общества "Московский индустриальный банк" удовлетворены, договор банковского вклада N УТР от 13 июня 2019 года признан незаключенным, признана отсутствующей обязанность Акционерного общества "Московский индустриальный банк" по возврату ФИО1 м.Х. суммы вклада по договору N УТР от 13 июня 2019 года.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики от 16 июня 2022 года решение Нальчикского городского суда КБР от 9 февраля 2022 года в части удовлетворения требований ФИО14 к Акционерному обществу "Московский индустриальный банк" и в части взыскания с Акционерного общества "Московский индустриальный банк" в доход бюджета г.о. Нальчик государственной пошлины в размере 17 935 рублей 20 копеек отменено.

В удовлетворении требований Кардановой М.Х. к Акционерному обществу "Московский индустриальный банк" о взыскании суммы вклада по договору банковского вклада N от 22 июня 2018 года в размере 1 500 000 рублей, процентов - 321 041 рубля 10 копеек, компенсации морального вреда в размере 20 000 рублей, штрафа за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя в размере 126 000 рублей, а всего 1 967 041 рубля 10 копеек отказано.

В остальной части решение Нальчикского городского суда КБР от 09 февраля 2022 года оставлено без изменения.

С ФИО18 в доход Акционерного общества "Московский индустриальный банк" взысканы расходы по уплате государственной пошлины при подаче апелляционной жалобы в размере 3 000 рублей.

В удовлетворении требования Акционерного общества "Московский индустриальный банк" к ФИО17. о взыскании расходов по уплате государственной пошлины при подаче апелляционной жалобы отказано.

В кассационной жалобе представителем ФИО15 ставится вопрос об отмене апелляционного определения, как незаконного, необоснованного, вынесенного с существенными нарушениями норм материального и процессуального права.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, усмотрев возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц, участвующих в деле, на основании статьи 167, части 5 статьи 379.5 ГПК Российской Федерации, Судебная коллегия по гражданским делам Пятого кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

Согласно части первой статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

При рассмотрении настоящего дела такого характера существенные нарушения норм материального и процессуального права судом были допущены.

Разрешая спор, суд первой инстанции, удовлетворяя первоначальный иск ФИО1 в части, и встречный иск банка, в полном объёме, руководствуясь статьями 834, 837 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьями 24, 36 Закона Российской Федерации от 2 декабря 1990 г. N "О банках и банковской деятельности", нормами Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 г. N "О защите прав потребителей", статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации, исходил из тех обстоятельств, что ФИО1 денежные средства по вкладу от 22 июня 2018 года не снимала, и это подтверждается заключением эксперта N от 12 мая 2021 года, согласно выводам которого, подписи от имени ФИО1, изображения которых представлены в копиях расходного кассового ордера от 04 июля 2018 года N и заявления о расторжении договора банковского вклада от 04 июля 2018 года, вероятно, выполнены не ФИО1, а иным лицом с подражанием заведомо подлинным образцам подписи ФИО1, в связи, с чем требования ФИО1 о взыскании с АО "МИнБанк" суммы вклада по договору банковского вклада N от 22 июня 2018 года, процентов и производные от них требования о взыскании штрафа, компенсации морального вреда являются обоснованными.

При этом суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении требований ФИО1 о взыскании денежных средств по договору банковского вклада N VIP от 13 июня 2019 года, и удовлетворяя требования Банка о признании названного договора банковского вклада незаключенным и отсутствии обязанности по возврату ФИО1 суммы вклада по договору N VIP от 13 июня 2019 года, исходил из того, что денежные средства по указанному вкладу передавались Управляющему ОО "РУ в гор. Нальчик" Филиала СКРУ ПАО "МИнБанк" Тяжгову З.А., спорные денежные суммы в кассу Банка и не вносились, договор, представленный истцом, не соответствует типовой форме, утвержденной банком, банковский ордер не соответствуют форме документа, управляющий офиса - ответчик ФИО2, не вправе был подписывать с истцом договор банковского вклада, по форме и содержанию не соответствующий утвержденной ответчиком форме, что оценивая действия ФИО1, как гражданина-вкладчика, при заключении договора банковского вклада на предмет разумности и добросовестности, суд исходил из того, что истец, действуя в рамках гражданского оборота добросовестно и разумно, была вправе при исполнении обязательства потребовать доказательства того, что исполнение принимается самим кредитором или управомоченным им на это лицом, и несет риск последствий непредъявления такого требования, что истец не заявила такое требование и не проверила полномочия ФИО13 на прием денег (из обстановки такое полномочие явствовать не может), и тем самым, приняла на себя риски, связанные с ненадлежащим исполнением обязательств по передаче денег ответчику, следствием чего явилось отсутствие денег (оплаты) на счету ответчика и, соответственно, отсутствие обязательства ответчика по их возврату.

Суд апелляционной инстанции, соглашаясь с выводами суда, в части отказа в удовлетворении требований ФИО1 и удовлетворении требований Банка, не усмотрел оснований для их переоценки, по доводам, изложенным в апелляционной жалобе ФИО1

Между тем, соглашаясь с выводами суда о том, что действительно имело место размещение ФИО1 денежных средства по вкладу от 22 июня 2018 года в размере 1 500 000 рублей, и данное обстоятельство не оспаривается, в том числе и Банком, суд апелляционной инстанции не согласился с выводами суда со ссылкой на заключение эксперта N от 12 мая 2021 года, что ФИО1 денежные средства по вкладу от 22 июня 2018 года не снимала.

Суд апелляционной инстанции, поставив на обсуждение сторон вопрос о необходимости исследования заключения экспертизы, проведённой в рамках уголовного дела, истребовав её, обозрев в судебном заседании, и оценив по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, к выводу о том, что согласно заключению эксперта Экспертно-криминалистического центра МВД по КБР от 24 мая 2021 года, подписи от имени ФИО1 в расходном кассовом ордере от 04 июля 2018 года N и заявлении о расторжении договора банковского вклада от 04 июля 2018 года выполнены ФИО1

При этом как усматривается из названного заключения, экспертиза была проведена по подлинникам исследуемых документов, проведена с соблюдением установленного порядка, лицом, обладающим специальными познаниями для разрешения поставленных перед ним вопросов, предупрежденного об уголовной ответственности, экспертному исследованию был подвергнут необходимый и достаточный материал, выводы эксперта носят однозначный характер.

При таких данных, судебная коллегия суда апелляционной инстанции, не усмотрела оснований не согласиться с выводами эксперта Экспертно-криминалистического центра МВД по КБР от 24 мая 2021 года, как и не усмотрела оснований для удовлетворения ходатайства Банка о назначении по делу повторной экспертизы.

При этом судебной коллегией отклонено в качестве доказательства заключение судебной экспертизы N от 12 мая 2021 года, поскольку она проведена по копиям исследуемых документов, выводы эксперта носят вероятностный характер, и сам эксперт утверждает о невозможности изложения выводов в категорической форме, в виду непредставления оригиналов исследуемых документов.

Судебная коллегия по гражданским делам ФИО4 кассационного суда общей юрисдикции находит, что при вынесении оспариваемого судебного постановления судом апелляционной инстанции не было учтено следующее.

В соответствии со статьей 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации решение суда должно быть законным и обоснованным.

Пленумом Верховного Суда Российской Федерации в пунктах 2 и 3 постановления от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении" разъяснено, что решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

В целях выполнения задач гражданского судопроизводства и требований о законности и обоснованности решения суда частью 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации установлено, что суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Фактические обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения спора, должны определяться судом на основании норм материального права, подлежащих применению (абзац второй пункта 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 июня 2008 г. N 11 "О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству").

Между тем обжалуемое судебное постановление указанным требованиям закона не соответствуют.

Из материалов дела следует, что определением Нальчикского городского суда от 10 февраля 2021 г. по делу назначена почерковедческая экспертиза, производство которой поручено экспертам Автономной некоммерческой организации "Центр криминалистических экспертиз".

Согласно заключению эксперта подписи от имени ФИО1, изображения которых представлены в копиях расходного кассового ордера N от 4 июля 2018 года и заявлении о расторжении договора банковского вклада от 4 июля 2018 года, вероятно, выполнены не ФИО1, а иным лицом с подражанием заведомо подлинным образцам подписи ФИО1 Решить данный вопрос в категорической форме не представляется возможным в связи с невозможностью выявить большее количество различающихся признаков, а также в связи с невозможностью исследования оригиналов исследуемых документов с целью установления наличия либо отсутствия признаков технической подделки данных подписей.

Судебная коллегия кассационного суда отмечает, что указанная экспертиза была назначена и проведена с существенными нарушениями норм процессуального права.

Так, в соответствии с частями 1 и 3 статьи 81 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в случае оспаривания подлинности подписи на документе или ином письменном доказательстве лицом, подпись которого имеется на нем, суд вправе получить образцы почерка для последующего сравнительного исследования. О необходимости получения образцов почерка выносится определение суда. О получении образцов почерка составляется протокол, в котором отражаются время, место и условия получения образцов почерка. Протокол подписывается судьей, лицом, у которого были получены образцы почерка, специалистом, если он участвовал в совершении данного процессуального действия.

В нарушение действующего процессуального закона в материалах дела отсутствует протокол отбора экспериментальных образцов почерка истца, а также сами экспериментальные образцы.

Кроме того, на экспертизу представлены копии документов, при том, что в материалах дела отсутствуют доказательства невозможности проведения экспертизы по оригиналам документов, в том числе по месту нахождения материалов уголовного дела, без изъятия документов из материалов уголовного дела.

Из приобщенной к материалам настоящего дела копии заключения эксперта Экспертно-криминалистического центра МВД по КБР от 24 мая 2021 года, проведенной в рамках расследования уголовного дела в отношении ФИО2 (N) подписи от имени ФИО1 в расходном кассовом ордере от 04 июля 2018 года N 1428 и заявлении о расторжении договора банковского вклада от 04 июля 2018 года выполнены ФИО1

Согласно ч. 1 ст. 79 данного Кодекса при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу. Проведение экспертизы может быть поручено судебно-экспертному учреждению, конкретному эксперту или нескольким экспертам.

В ст. 87 названного кодекса предусмотрено, что в случаях недостаточной ясности или неполноты заключения эксперта суд может назначить дополнительную экспертизу, поручив ее проведение тому же или другому эксперту (ч. 1).