Определение Судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

 
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ВОСЬМОГО КАССАЦИОННОГО СУДА ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 15 декабря 2022 года Дело N 8Г-23627/2022

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного

суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Латушкиной С.Б.,

судей Кожевниковой Л.П., Гусева Д.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 70RS0009-01-2022-000031-09 (2-326/2022) по иску Государственного учреждения - Отделения Пенсионного фонда Российской Федерации по Томской области к К.О.А., отвечающей по долгам наследодателя в пределах стоимости перешедшего к ней наследственного имущества, о взыскании неосновательного обогащения

по кассационной жалобе Государственного учреждения - Отделения Пенсионного фонда Российской Федерации по Томской области на решение Северского городского суда Томской области от 17 марта 2022 г., с учетом определений об исправлении описок, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Томского областного суда от 27 июля 2022 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Кожевниковой Л.П., судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции,

установила:

Государственное учреждение - Отделение Пенсионного фонда Российской Федерации по Томской области (далее - ОПФР по Томской области) обратилось в суд с иском (с учетом замены ненадлежащего ответчика) к К.О.А. (наследнице О.В.А.) о взыскании в пользу бюджета Пенсионного фонда Российской Федерации неосновательного обогащения.

В обоснование требований указано, что О.В.А. являлась получателем страховой пенсии по старости. Как лицу, проживавшему в районах Крайнего Севера, ей было установлено повышение фиксированной выплаты к страховой пенсии.

Кроме того, решением начальника Управления Пенсионного фонда Российской Федерации в Колпашевском районе Томской области (межрайонное) (далее- УПФР в Колпашевском районе) от 6 марта 2020 г. N 59719/20, в соответствии с заявлением О.В.А., была произведена компенсация стоимости льготного проезда на общую сумму 10 598,90 руб.

Вместе с тем согласно адресной справке О.В.А. имела временную регистрацию в <адрес> лишь в период с 17 декабря 2014 г. по 19 июля 2018 г. Таким образом, правовых оснований для получения компенсации расходов на оплату стоимости проезда к месту отдыха на территории Российской Федерации и обратно в размере 10 598,90 руб. за март 2020 года, а также фиксированной выплаты к страховой пенсии в повышенном размере в сумме 24 608,48 руб. за период с 1 августа 2018 г. по 30 июня 2020 г. не имелось. Переплата в размере 24 608,48 руб. была частично возвращена в размере 10 393,76 руб. Поскольку О.В.А. умерла ДД.ММ.ГГГГ г., истец считал, что остальная сумма неосновательного обогащения должна быть взыскана с наследников.

Истец просил суд взыскать с К.О.А. (наследницы О.В.А.) в пользу бюджета Пенсионного фонда Российской Федерации неосновательное обогащение в сумме 24 813,62 руб., в том числе сбереженного (полученного) за март 2020 г. в размере 10 598,90 руб., а за период с 1 августа 2018 г. по 30 июня 2020 г. в размере 14 214,72 руб.

Решением Северского городского суда Томской области от 17 марта 2022 г. (с учетом определений от 12 апреля 2022 г. и от 27 мая 2022 г. об исправлении описок в решении суда) исковые требования удовлетворены частично, с К.О.А., отвечающей по долгам наследодателя в пределах стоимости перешедшего к ней наследственного имущества, в пользу бюджета Пенсионного фонда Российской Федерации взыскано неосновательное обогащение в размере 18 763,88 руб., сбереженное (полученное) наследодателем за период с февраля 2019 г. по июнь 2020 г. В удовлетворении остальной части исковых требований суд отказал.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Томского областного суда от 27 июля 2022 г. решение Северского городского суда Томской области от 17 марта 2022 г. (с учетом определений от 12 апреля 2022 г. и от 27 мая 2022 г. об исправлении описок в решении суда) в части удовлетворения исковых требований о взыскании в пользу бюджета Пенсионного фонда Российской Федерации неосновательного обогащения в размере 18 763,88 руб., сбереженного (полученного) наследодателем за период с февраля 2019 г. по июнь 2020 г. изменено, взыскана сумма 8 164,98 руб.

В остальной части решение Северского городского суда Томской области от 17 марта 2022 г. (с учетом определений от 12 апреля 2022 г. и от 27 мая 2022 г. об исправлении описок в решении суда) оставлено без изменения.

В кассационной жалобе, поданной в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, представителем ОПФР по Томской области ставится вопрос об отмене судебных актов, как незаконных, принятых с нарушением норм материального права.

В судебное заседание стороны не явились, о времени и месте судебного заседания извещены надлежащим образом. Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции, руководствуясь ч.5 ст. 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, рассмотрела дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, возражений на кассационную жалобу, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит оснований для удовлетворения жалобы.

В силу положений ст. 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Статья 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает, что кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции рассмотрела дело в пределах доводов кассационной жалобы.

Судами установлено и следует из материалов дела, что О.В.А., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, являлась получателем страховой пенсии по старости, умерла ДД.ММ.ГГГГ

На основании заявления от 19 декабря 2014 г., поданного О.В.А. в УПФР в Колпашевском районе, выплата страховой пенсии производилась с учетом повышения фиксированной выплаты как лицу, проживающему в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях.

Кроме того, 6 марта 2020 г. УПФР в Колпашевском районе было принято решение N 59719/20 о предоставлении О.В.А. компенсации в виде возмещения фактически произведенных расходов на оплату стоимости проезда к месту отдыха и обратно в размере 10 598,90 руб.

Факт получения О.В.А. повышенной фиксированной выплаты к страховой пенсии как лицу, проживающему в районах Крайнего Севера, в спорный период с 1 августа 2018 г. по 30 июня 2020 г., а также выплаты ей в марте 2020 года компенсации расходов на оплату стоимости проезда в размере 10 598,90 руб. подтверждается историей выплаты, содержащей сведения о перечислении страховой пенсии по старости на счет О.В.А. в ПАО Сбербанк, и не оспаривалось ответчиком.

Так как спорные суммы выплат были получены О.В.А., умершей 24 ноября 2020 г., требования о взыскании неосновательного обогащения предъявлены к ее наследнику.

Наследником, принявшим наследство, является ответчик К.О.А., что установлено судом на основании сведений нотариуса г.Северска Томской областной нотариальной палаты П.А.М. от 4 февраля 2022 г. N, и ответчиком не оспаривалось.

Суд первой инстанции частично удовлетворяя исковые требования исходил из того, что О.В.А. имела право на получение повышенной фиксированной выплаты к страховой пенсии как лицо, проживающее в районах Крайнего Севера, к которому относится Колпашевский район Томской области, а также право на получение компенсации в виде возмещения фактически произведенных расходов на оплату стоимости проезда к месту отдыха и обратно лишь в период ее проживания по адресу: <адрес>.

Установив на основании представленной истцом адресной справки от 21 июня 2020 г. наличие у О.В.А. временной регистрации по адресу: <адрес>, в период с 17 декабря 2014 г. по 19 июля 2018 г., суд пришел к выводу о том, что в последующий период с августа 2018 года по июнь 2020 года фиксированная выплата к страховой пенсии в повышенном размере и компенсация расходов на проезд были получены О.В.А. необоснованно. При этом суд первой инстанции исходил из того, что по суммам переплаты до 10 января 2019 г. истцом пропущен срок исковой давности.

В апелляционной жалобе ОПФР по Томской области, оспаривая решение, выражало несогласие с выводом суда относительно пропуска истцом срока исковой давности, послужившим основанием для отказа во взыскании с ответчика сумм фиксированной выплаты к страховой пенсии за период с 1 августа 2018 г. по январь 2019 г.

Ответчик К.О.А. обжаловала решение в части взыскания компенсации расходов за проезд к месту отдыха и лечения. В части взыскания с нее неосновательного обогащения в сумме фиксированной выплаты к пенсии за период с февраля 2019 г. по июнь 2020 г. решение не обжаловала.

Суд апелляционной инстанции, оценивая выводы, изложенные в решении, только в обжалуемой сторонами части, руководствуясь нормами материального права, регулирующими спорные правоотношения и правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, исходил из того, что с гражданина, которому пенсионным органом назначены страховая (трудовая) пенсия по старости и фиксированная выплата, в частности, как лицу, проживающему в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях, а также полагающаяся в связи с этим пенсионеру компенсация расходов на проезд, не может быть произведено взыскание излишне выплаченных ему денежных средств без установления факта недобросовестности в действиях такого гражданина. При этом бремя доказывания недобросовестности со стороны гражданина при получении им денежных сумм лежит на пенсионном органе, требующем их возврата.

Поскольку добросовестность гражданина (в данном случае О.В.А.) при разрешении требований истца о взыскании с лица излишне выплаченных ему сумм презюмируется, то бремя доказывания недобросовестности О.В.А. при получении ею фиксированной выплаты, на взыскании которой за весь период с 1 августа 2018 г. по 30 июня 2020 г. в размере 14 214,72 руб. настаивает в своей апелляционной жалобе пенсионный орган, и компенсации расходов на проезд за март 2020 г. в размере 10 598,90 руб., правомерность взыскания которой в пользу пенсионного органа оспаривает в апелляционной жалобе ответчик, возлагается на истца - пенсионный орган, обратившийся с иском о взыскании излишне выплаченных в пользу О.В.А. сумм фиксированной выплаты за период с 1 августа 2018 г. по 30 июня 2020 г. и выплаченной за март 2020 г. компенсации расходов на проезд.

Суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что при рассмотрении данного гражданского дела истцом ОПРФ по Томской области таких доказательств не представлено. Обращаясь в суд, пенсионный орган ссылался на то, что О.В.А., являясь получателем спорных выплат, не исполнила обязанность по уведомлению пенсионного органа о наступлении обстоятельств, влекущих прекращение выплаты, в связи с чем обязана возместить пенсионному органу излишне полученные суммы.

Между тем порядок установления страховых пенсий, выплаты и доставки страховых пенсий, фиксированной выплаты к страховой пенсии определен в ст. 21 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" (далее- Федеральный закона от 28 декабря 2013 г.), а также Правилами обращения за страховой пенсией, фиксированной выплатой к страховой пенсии с учетом повышения фиксированной выплаты к страховой пенсии, накопительной пенсией, в том числе работодателей, и пенсией по государственному пенсионному обеспечению, их назначения, установления, перерасчета, корректировки их размера, в том числе лицам, не имеющим постоянного места жительства на территории Российской Федерации, проведения проверок документов, необходимых для их установления, перевода с одного вида пенсии на другой в соответствии с федеральными законами "О страховых пенсиях", "О накопительной пенсии" и "О государственном пенсионном обеспечении в Российской Федерации", утвержденными приказом Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации от 17 ноября 2014 г. N 884н (далее - Правила N 884н).

Исходя из приведенных нормативных положений назначение и выплата страховой пенсии по старости и иных пенсионных выплат осуществляется территориальным органом Пенсионного фонда Российской Федерации, который разъясняет гражданам законодательство Российской Федерации по вопросам, отнесенным к его компетенции; принимает заявление о назначении пенсионных выплат со всеми документами и дает оценку правильности их оформления; дает лицу, обратившемуся за назначением пенсионных выплат, разъяснение, какие документы он должен представить дополнительно, предоставляет возможность предоставить недостающие документы; в случае непредставления заявителем по собственной инициативе необходимых для назначения пенсионных выплат документов пенсионный орган осуществляет их запрос в государственных органах, органах местного самоуправления и подведомственных им организациях, в распоряжении которых находятся такие документы; проверяет в необходимых случаях обоснованность выдачи представленных документов; принимает решения о назначении пенсионных выплат или об отказе в их назначении на основе всестороннего, полного и объективного рассмотрения всех представленных гражданами и полученных самим пенсионным органом документов.

Суд апелляционной инстанции установил, что при обращении О.В.А. в УПФР в Колпашевском районе с заявлением об изменении данных пенсионера и установлении повышенной фиксированной выплаты к страховой пенсии как лицу, проживающему в районах Крайнего Севера, заявителем был указан адрес регистрации: <адрес>, а также место временной регистрации по адресу: <адрес>, где заявитель, согласно заявлению, проживала с августа по декабрь.

В подтверждение заявителем было представлено свидетельство от 17 декабря 2014 г. N о регистрации по месту пребывания по адресу: <адрес>, на срок с 17 декабря 2014 г. по 15 декабря 2034 г. Данные обстоятельства послужили основанием для назначения фиксированной выплаты.

Впоследствии, как следует из представленных истцом ОПФР по Томской области документов, территориальным пенсионным органом по месту пребывания заявителя в <адрес> производился перерасчет размера страховой пенсии О.В.А. с учетом повышения фиксированной выплаты, в том числе в декабре 2018 года и в декабре 2019 года, а в марте 2020 года УПФР в Колпашевском районе было принято решение о выплате О.В.А. по заявлению ее представителя по доверенности Ж.Г.Ю. компенсации расходов на проезд по маршруту следования к месту отдыха и обратно "Колпашево-Томск-Новосибирск-Москва-Новосибирск-Колпашево".

Из представленных ОПФР документов не следует, что при проведении перерасчетов, разрешении вопроса о возмещении расходов на проезд пенсионным органом предлагалась получателю представить документы, подтверждающие факт ее проживания в <адрес>.

Истец при разрешении вопроса о назначении О.В.А. фиксированной выплаты к пенсии и о выплате компенсации расходов на проезд имел возможность установления обстоятельств, исключающих их назначение и выплату, в период с 2018 года до июля 2020 года.

Суд апелляционной инстанции отметив, что в качестве единственного документа, обосновывающего требования о взыскании неосновательного обогащения в виде фиксированной выплаты к страховой пенсии за период с ДД.ММ.ГГГГ по январь 2019 г. (отказ во взыскании которого обжалует пенсионный орган), а также в виде сбереженной (полученной) за март 2020 года компенсации расходов на проезд в размере 10 598,90 руб. (взыскание которой оспаривает ответчик в своей апелляционной жалобе), ОПФР представило адресную справку от 21 июня 2020 г., которая истцом была получена 8 июля 2020 г., пришел к выводу о том, что доказательства выполнения пенсионным органом возложенных на него приведенными выше положениями законодательства обязанностей в период ранее июля 2020 года истцом не представлены.

Не соглашаясь с выводом суда первой инстанции об отсутствии у О.В.А. права на получение повышенной фиксированной выплаты к пенсии, взысканной с ответчика с учетом пропуска срока исковой давности за период с февраля 2019 года по июнь 2020 года, а также об отсутствии у О.В.А. права на компенсацию расходов на проезд (суд первой инстанции исходил из того, что О.В.А. была в 2018 году снята с временного регистрационного учета в <адрес> по месту пребывания по <адрес>, и посчитал установленным, что О.В.А. не проживала в <адрес> в период с 2018 года до июля 2020 года), суд апелляционной инстанции отметил, что данный вывод судом не мотивирован. Вопреки выводам суда, факт снятия О.В.А. с регистрационного учета в 2018 году не свидетельствует о неправомерности получения ею указанных выплат, поскольку доказательства фактического непроживания О.В.А. в <адрес> в спорный период истцом суду не были представлены, в то время как обязанность по доказыванию данного обстоятельства в силу приведенных выше законодательных положений возложена именно на пенсионный орган.

Напротив, в деле имеется заявление получателя страховой пенсии о компенсации расходов на проезд, которое было подано в УПФР в Колпашевском районе (межрайонное) в марте 2020 года с указанием в качестве адреса места пребывания заявителя О.В.А. и адреса ее фактического проживания: <адрес> (л.д. 14). Более того, согласно тексту этого же заявления, в пенсионный орган было представлено документальное подтверждение расходов О.В.А. на проезд из г. Колпашево к месту отдыха и обратно, которое и послужило основанием для выплаты денежного возмещения.

В суде апелляционной инстанции ответчик К.О.А. (дочь О.В.А.) указала, что ее мать фактически проживала в <адрес>, ухаживая за сестрой, только иногда выезжая за его пределы в <адрес> для прохождения лечения от онкологического заболевания.

Оценив представленные в дело доказательства, с учетом приведенных выше правовых норм, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что факт недобросовестности со стороны получателя пенсии, повлекшей начисление и выплату О.В.А. повышенной фиксированной выплаты к пенсии в период с 1 июня 2018 г. по январь 2019 г. и компенсации расходов на проезд в марте 2020 года, то есть в обжалуемой сторонами части, истцом ОПФР по Томской области не доказан, оснований для взыскания с наследника О.В.А. -К.О.А. неосновательного обогащения в полном объеме за весь заявленный период с 1 августа 2018 г. по 30 июня 2020 г., о чем настаивает в жалобе истец, а также компенсации расходов на проезд, у суда не имелось. При таких данных, доводы апелляционной жалобы ОПФР о неправильности выводов суда о пропуске истцом срока исковой давности правового значения не имеют.

Судебная коллегия по гражданским делам Томского областного суда, принимая во внимание приведенные выше выводы и исходя из доводов апелляционной жалобы ответчика, изменила решение Северского городского суда Томской области от 17 марта 2022 г. (с учетом определений от 12 апреля 2022 г. и от 27 мая 2022 г. об исправлении описок в решении суда) в части удовлетворения исковых требований ОПФР по Томской области о взыскании неосновательного обогащения в размере 18 763,88 руб., сбереженного (полученного) наследодателем за период с февраля 2019 года по июнь 2020 года, путем снижения взысканной суммы до 8 164,98 руб. (18 763,88 руб. - 10 598,90 руб.).

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что судом апелляционной инстанции при рассмотрении дела нормы материального права применены правильно.

Нормы, регулирующие обязательства вследствие неосновательного обогащения, установлены главой 60 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее- ГК РФ).

В соответствии с п. 1 ст. 1102 ГК РФ лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных статьей 1109 данного кодекса.

Не подлежат возврату в качестве неосновательного обогащения заработная плата и приравненные к ней платежи, пенсии, пособия, стипендии, возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью, алименты и иные денежные суммы, предоставленные гражданину в качестве средства к существованию, при отсутствии недобросовестности с его стороны и счетной ошибки (п. 3 ст. 1109 ГК РФ).

Из изложенного следует, что неосновательное обогащение имеет место в случае приобретения или сбережения имущества в отсутствие на то правовых оснований, то есть неосновательным обогащением является чужое имущество, включая денежные средства, которое лицо приобрело (сберегло) за счет другого лица (потерпевшего) без оснований, предусмотренных законом, иным правовым актом или сделкой. Неосновательное обогащение возникает при наличии одновременно следующих условий: имело место приобретение или сбережение имущества; приобретение или сбережение имущества одним лицом за счет другого лица произведено в отсутствие правовых оснований, то есть не основано ни на законе, ни на иных правовых актах, ни на сделке. По смыслу положений п. 3 ст. 1109 ГК РФ не считаются неосновательным обогащением и не подлежат возврату в качестве такового денежные суммы, предоставленные гражданину в качестве средств к существованию, в частности заработная плата, приравненные к ней платежи, пенсии, пособия и т.п., то есть суммы, которые предназначены для удовлетворения его необходимых потребностей, и возвращение этих сумм поставило бы гражданина в трудное материальное положение. Вместе с тем закон устанавливает и исключения из этого правила, а именно излишне выплаченные суммы должны быть получателем возвращены, если их выплата явилась результатом недобросовестности с его стороны или счетной ошибки. При этом добросовестность гражданина (получателя спорных денежных средств) презюмируется, следовательно, бремя доказывания недобросовестности гражданина, получившего названные в данной норме виды выплат, лежит на стороне, требующей возврата излишне выплаченных сумм.

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в постановлении от 26 февраля 2018 г. N 10-П, содержащееся в гл. 60 ГК РФ правовое регулирование обязательств вследствие неосновательного обогащения представляет собой, по существу, конкретизированное нормативное выражение лежащих в основе российского конституционного правопорядка общеправовых принципов равенства и справедливости в их взаимосвязи с получившим закрепление в Конституции Российской Федерации требованием о недопустимости осуществления прав и свобод человека и гражданина с нарушением прав и свобод других лиц (ч. 3 ст. 17); соответственно, данное правовое регулирование, как оно осуществлено федеральным законодателем, не исключает использование института неосновательного обогащения за пределами гражданско-правовой сферы и обеспечение с его помощью баланса публичных и частных интересов, отвечающего конституционным требованиям.

Таким образом, нормы ГК РФ о неосновательном обогащении и недопустимости возврата определенных денежных сумм могут применяться и за пределами гражданско-правовой сферы, в частности при разрешении спора, возникшего из пенсионных отношений.