Определение Судебной коллегии по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ТРЕТЬЕГО КАССАЦИОННОГО СУДА ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 31 октября 2022 года Дело N 8Г-15778/2022

г. Санкт-Петербург

31 октября 2022 г.


Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего судьи Яроцкой Н.В.,

судей Швецовой М.В., Косицыной-Камаловой И.Р.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Протасовой Т. А. к Поликарпову Д. А. о признании сделки недействительной, применении последствий недействительности сделки,

по кассационной жалобе Протасовой Т. А. на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Архангельского областного суда от 17 мая 2022 г.

Заслушав доклад судьи Яроцкой Н.В., судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Протасова Т.А. обратилась в суд с иском к Поликарпову Д.А. о признании сделки недействительной, применении последствий недействительности сделки.

Заявленные требования мотивировала тем, что по договору от 12 марта 2015 г. подарила Поликарпову Д.А. квартиру, расположенную по адресу: <адрес>. В соответствии с пунктом 4 договора дарения стороны предусмотрели право пользования дарителя квартирой. Спорная квартира является для истца единственным жильем. С момента заключения договора дарения и до настоящего времени истец производит содержание жилого помещения, его ремонт, оплачивает коммунальные расходы. Ответчик в жилое помещение никогда не вселялся, ключи от квартиры ему не передавались, каких-либо расходов на содержание жилья ответчик не несет. При заключении оспариваемого договора дарения воля истца была направлена на передачу квартиры ответчику только после своей смерти, то есть на составление завещания. При этом ответчик, воспользовавшись доверием и возрастом истца, убедил, что договор дарения будет являться аналогом завещания, при условии, что квартира одаряемому не передается и в его владение не поступает. О действительных правовых последствиях совершенной 12 марта 2015 г. сделки истец узнала лишь 7 июля 2021 г., когда получила отказ в компенсации расходов по оплате жилищно- коммунальных услуг в связи с отсутствием права на жилое помещение. Получив выписку из ЕГРН, истец убедилась в отсутствии у нее права собственности.

Решением Северодвинского городского суда Архангельской области от 1 февраля 2022 г. иск удовлетворен.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Архангельского областного суда от 17 мая 2022 г. решение суда первой инстанции отменено, по делу принято новое решение об отказе в иске.

В кассационной жалобе ставится вопрос об отмене апелляционного определения.

Проверив материалы дела, выслушав объяснения представителя Протасовой Т.А. - Крицкого Е.А., поддержавшего доводы кассационной жалобы, судебная коллегия не находит оснований для ее удовлетворения.

В соответствии со статьей 3797 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких нарушений судом апелляционной инстанции допущено не было.

Из материалов дела следует, что 12 марта 2015 г. между истцом и ответчиком заключен договор дарения <адрес>.

Переход права собственности зарегистрирован в установленном законом порядке 20 марта 2015 г., номер регистрации 29-20/006-29/006/013/2015-88/2.

Протасова Т.А. оспаривает указанный договор, полагая, что имело место заблуждение с ее стороны относительно правовой природы сделки, ссылаясь на положения статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации, в силу которой сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.

При наличии условий, предусмотренных пунктом 1 данной статьи, заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности если:

1) сторона допустила очевидные оговорку, описку, опечатку и т.п.;

2) сторона заблуждается в отношении предмета сделки, в частности таких его качеств, которые в обороте рассматриваются как существенные;

3) сторона заблуждается в отношении природы сделки;

4) сторона заблуждается в отношении лица, с которым она вступает в сделку, или лица, связанного со сделкой;

5) сторона заблуждается в отношении обстоятельства, которое она упоминает в своем волеизъявлении или из наличия которого она с очевидностью для другой стороны исходит, совершая сделку.

Заблуждение относительно мотивов сделки не является достаточно существенным для признания сделки недействительной.

Разрешая спор, суд первой инстанции пришел к выводу о наличии заблуждения истца в отношении природы сделки.

Отказывая в применении последствий пропуска срока исковой давности, суд указал, что о совершенной сделке истцу стало известно в июле 2021 г. после получения отказа в предоставлении льгот по оплате жилья.

Не соглашаясь с выводами суда первой инстанции и отменяя принятое по делу решение, суд апелляционной инстанции исходил из того, что истцом не доказано наличие заблуждения относительно природы совершаемой сделки, указав, что содержание договора, подписанного собственноручно сторонами, неясностей не вызывает. Условия договора изложены понятно, стороны договора поименованы как даритель и одаряемый. Стороны обратились с заявлением о государственной регистрации перехода права собственности, что исключало непонимание истцом того, что квартира в результате сделки переходит в собственность ответчика.

Суд также указал, что доказательств того, что при подписании договора и документов на регистрацию перехода права собственности воля истца была направлена на создание иных правовых последствий, не представлено. Возраст истца (73 года) в момент заключения договора, имеющиеся заболевания не исключали возможность понимания существа совершаемой сделки. Кроме того, договор не оспаривался истцом по основанию, предусмотренному статьей 177 ГК РФ.

Не соглашаясь с выводом суда первой инстанции о том, что истцом не пропущен срок исковой давности, суд апелляционной инстанции применил положения пункта 2 статьи 181, абзаца второго пункта 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации с учетом разъяснений, данных в пункте 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 г. N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности" и исходил из того, что в отсутствие доказательств заблуждения относительно природы сделки, подписание договора и заявления о переходе права собственности на квартиру подтверждает, что истец достоверно знала о сделке в момент ее заключения. Следовательно, срок исковой давности истек в 2016 г.

Кроме того, суд указал, что представленное ответчиком письмо Протасовой Т.А. от 27 января 2021 г., адресованное матери ответчика Поликарповой И.Л., полностью опровергает объяснения истца относительно начала течения срока исковой давности.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции соглашается с выводами суда апелляционной инстанции, так как они соответствуют фактическим обстоятельствам дела и не противоречат правильно примененным нормам материального права.

Выводы суда подробно мотивированы с приведением содержания примененных правовых норм, фактических обстоятельств дела и доказательств, принятых в качестве средств обоснования выводов, положенных в основу апелляционного определения.

Доводы кассационной жалобы о допущенном судом апелляционной инстанции нарушении норм процессуального права поводом для отмены апелляционного определения послужить не могут, так как в силу положений части 3 статьи 3797 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации нарушение или неправильное применение норм процессуального права является основанием для отмены или изменения судебных постановлений только в том случае, если это нарушение привело или могло привести к принятию неправильных судебных постановлений.

В пункте 25 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22.06.2021 N 16 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции" разъяснено, что в соответствии с требованиями абзаца третьего части 2 статьи 322 ГПК РФ в апелляционных жалобе, представлении, содержащих ссылку на дополнительные (новые) доказательства, должны быть указаны причины, по которым заявитель не мог их представить в суд первой инстанции.

При подаче апелляционной жалобы Поликарповым Д.А. это процессуальное требование исполнено не было, по каким причинам приложенное им к апелляционной жалобе письмо Протасовой Т.А. от 27 января 2021 г. не было представлено в суд первой инстанции, в апелляционной жалобе не указано.

В судебном заседании суд апелляционной инстанции этот вопрос у представителя ответчика также не выяснил и приобщил к материалам дела новое доказательство, не указав мотивы принятия такого процессуального решения.

Вместе с тем, допущенное судом апелляционной инстанции процессуальное нарушение не привело и не могло привести к принятию неправильного судебного постановления, так как новое решение по делу принято на основе выводов суда апелляционной инстанции о недоказанности заблуждения Протасовой Т.А. в природе совершаемой сделки, а, следовательно, и оснований для сомнений в том, что подписав договор и заявление о переходе права собственности на квартиру, истец достоверно знала о сделке с момента ее заключения.

Эти выводы сделаны судом апелляционной инстанции на основе всестороннего, полного, объективного и непосредственного исследования имеющихся в деле доказательств, оценка которых произведена судом по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации с отражением ее результатов в обжалуемом судебном акте.

В силу части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судами первой и апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими.

С учетом вывода суда о недоказанности заблуждения истца относительно природы оспариваемой сделки приложенное ответчиком к апелляционной жалобе письмо Протасовой Т.А. не могло повлиять на результат рассматриваемого дела, а его необоснованное принятие судом апелляционной инстанции в качестве нового доказательства не может быть поводом для отмены апелляционного определения в кассационном порядке.

Иные доводы кассационной жалобы фактически сводятся к несогласию истца с установленными по делу обстоятельствами, с выводами суда, не означают допущенной при рассмотрении дела судебной ошибки и также не могут быть положены в основу отмены обжалуемого судебного акта.

Руководствуясь статьями 3797, 390, 3901 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции,

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Архангельского областного суда от 17 мая 2022 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Протасовой Т. А. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка