Определение Судебной коллегии по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ СЕДЬМОГО КАССАЦИОННОГО СУДА ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 27 сентября 2022 года Дело N 8Г-13724/2022

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Давыдовой Т.И.,

судей Шушкевич О.В., Зеленовой Е.Ф.,

с участием прокурора Тепловой М.Н.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское делоN 2-906/2021 по иску Ефимовой Татьяны Владимировны, Осиповой Валентины Викторовны к государственному бюджетному учреждению "Курганская поликлиника N 2" о взыскании компенсации морального вреда,

по кассационной жалобе государственного бюджетного учреждения "Курганская поликлиника N 2" на решение Курганского городского суда Курганской области от 24 декабря 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Курганского областного суда от 21 апреля 2022 года.

Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Шушкевич О.В. об обстоятельствах дела, принятых судебных актах, доводах кассационной жалобы, заключение прокурора Пятого отдела Генеральной прокуратуры Российской Федерации Тепловой М.Н., полагавшей кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Ефимова Т.В. и Осипова В.В. обратились в суд с исками к государственному бюджетному учреждению "Курганская поликлиника N 2" (далее - ГБУ "Курганская поликлиника N 2", поликлиника), в котором, уточнив заявленные требования, просили взыскать с ГБУ "Курганская поликлиника N 2" компенсацию морального вреда в размере 1 000 000 руб. в пользу каждого; истец Ефимова Т.В. просила суд взыскать в её пользу 143 623 руб. 06 коп. в возмещение расходов по оплате судебной экспертизы, расходы по оплате услуг представителя в размере 50 000 руб.

В обоснование заявленных требований Ефимова Т.В. и Осипова В.В. ссылались на то, что 10 августа 2020 года их сестра и дочь <данные изъяты>, <данные изъяты> года рождения (в некоторых документах указана добрачная фамилия - Осипова), почувствовав сильную боль в спине, отдающую в ноги, жар, высокую температуру, для оказания медицинской помощи вызвала на дом врача из поликлиники. На вызов прибыла врач ГБУ "Курганская поликлиника N 2" <данные изъяты> А.В. Не проводя никаких обследований, а лишь визуально осмотрев <данные изъяты>, врач поставил диагноз "<данные изъяты>", назначив соответствующее лечение. Назначенное лечение не помогло, состояние <данные изъяты> ухудшилось, ввиду чего 12 августа 2020 года была вызвана бригада скорой медицинской помощи. Прибывшие на вызов медицинские работники не стали госпитализировать <данные изъяты>, предложив получить направление на обследование и лечение у врача в поликлинике. 14 августа 2020 года для <данные изъяты> вновь был вызван врач на дом, который вместо направления на обследование вновь выписал очередной рецепт на приобретение обезболивающего лекарственного средства. 16 августа 2020 года вновь была вызвана бригада скорой медицинской помощи. Прибывшие на вызов медицинские работники отказались госпитализировать <данные изъяты>, мотивировав отказ отсутствием у неё анализа на новую коронавирусную инфекцию (COVID-19). Отмечают, что ни один из вызванных врачей, несмотря на высокую температуру у <данные изъяты> и сложную эпидемиологическую обстановку в стране не брал у неё анализ на выявление новой коронавирусной инфекции (COVID-19), не заявлял об этом в целях госпитализации пациента, ввиду чего родственники <данные изъяты> были вынуждены организовать сдачу указанного анализа платно. 17 августа 2020 года вновь был осуществлен телефонный звонок в поликлинику с целью получения направления на госпитализацию, однако, сотрудник регистратуры поликлиники отказалась зафиксировать вызов, сообщив при этом, что врач по этому вопросу примет решение после 08-00 часов, когда придет на работу, однако, в этот день врач из поликлиники к <данные изъяты> так и не явился, ввиду чего истец вынуждена была вновь вызывать бригаду скорой медицинской помощи. <данные изъяты> в тяжелейшем состоянии была госпитализирована в ГБУ "Шадринская центральная районная больница" (далее - ГБУ "Шадринская ЦРБ"), где 18 августа 2020 года <данные изъяты> скончалась. Согласно медицинскому заключению, выданному ГБУ "Шадринская больница скорой медицинской помощи" (далее - ГБУ "Шадринская БСМП"), причиной смерти <данные изъяты> явился <данные изъяты> Полагают, что смерть <данные изъяты> наступила в результате некачественного оказания медицинской помощи, основной и главной ошибкой при оказании медицинской помощи <данные изъяты> явилось установление неверного диагноза (диагностическая ошибка), что привело к неправильно назначенному лечению, тактике оказания медицинской помощи, а затем смерти. Считают, что имелась реальная возможность диагностировать заболевание, избежав при этом летального исхода. Указывают, что наличие диагностических и тактических ошибок в результате ошибочных действий медицинских работников на всех этапах оказания медицинской помощи обусловили летальный исход заболевания. Истцам ввиду гибели близкого человека причинен моральный вред.

Определением Курганского городского суда Курганской области от 22 декабря 2020 года исковые заявления Ефимовой Т.В. и Осиповой В.В. объединены в одно производство.

Решением Курганского городского суда Курганской области от 24 декабря 2021 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Курганского областного суда от 21 апреля 2022 года, исковые требования Ефимовой Т.В. и Осиповой В.В. удовлетворены частично. С ГБУ "Курганская поликлиника N 2" в пользу Осиповой В.В. и Ефимовой Т.В. взыскана компенсация морального вреда в размере по 800 000 руб. каждой, в пользу Ефимовой Т.В. взысканы расходы по оплате судебной экспертизы в размере 143 623 руб. 06 коп., расходы по оплате услуг представителя в размере 30 000 руб. В удовлетворении остальной части иска отказано. С ГБУ "Курганская поликлиника N 2" в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина в размере 300 руб.

В кассационной жалобе ответчик ГБУ "Курганская поликлиника N 2" ставит вопрос об отмене апелляционного определения, как незаконного, принятого с существенными нарушениями норм материального и процессуального права, направлении дела на новое рассмотрение в соответствующий суд.

В обоснование жалобы приводит доводы о несогласии с выводом суда о неправомерном бездействии ответчика при оказании медицинской помощи <данные изъяты>, в результате чего право последней на качественное оказание медицинских услуг было нарушено. Считает, что суд необоснованно посчитал доказанными обстоятельства, подтвержденные только объяснениями истцов и представленными ими документами, а также третьих лиц, выступавших на стороне истца, показаниями свидетеля <данные изъяты> Результаты оценки доказательств, представленных ответчиком, судом не отражены в своем решении, не приведены мотивы, по которым данные доказательства отвергнуты судом, и по которым доказательства истцов приняты в качестве средств обоснования выводов суда, а также основания, по которым доказательствам истцов отдано предпочтение перед доказательствами ответчика. Указывает, что судом не дана оценка доводам, изложенным стороной ответчика, а также третьими лицами <данные изъяты> А.В. и <данные изъяты> Е.И., а также "Курганская БСМП" и его работниками, Департаментом здравоохранения Курганской области, не дана оценка информации, содержащейся в документах, представленных в подтверждение доводов стороны ответчика. Настаивает, что в действиях работников ГБУ "Курганская поликлиника N 2" <данные изъяты> А.В. и <данные изъяты> Е.И. нарушения требований законодательства, регулирующего отношения в сфере здравоохранения, ненадлежащее оказание <данные изъяты> медицинской помощи, отсутствуют. По мнению заявителя, истцами не представлены надлежащие и бесспорные доказательства, подтверждающие факт причинения им морального вреда, а также того, что ГБУ "Курганская поликлиника N 2" является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред. Настаивает, что отсутствует противоправность поведения ответчика, а также причинно-следственная связь между наступлением вреда и противоправностью поведения ответчика, его вина. По мнению ответчика, к пояснениям истцов, третьих лиц, выступающих на стороне истца, а также показаниям свидетеля <данные изъяты> следует отнестись критически, поскольку они являются близкими родственниками, в связи с чем заинтересованы в принятии судом решения в пользу истцов, а иные бесспорные и объективные данные, подтверждающие указанную информацию, отсутствуют. Считает, что пояснения истцов, третьих лиц, выступающих на стороне истца, являются непоследовательными, противоречивыми и основаны на их предположениях, не подтверждаются иными доказательствами. Настаивает на том, что истцы находятся в конфликтных отношениях с ответчиком, так как не согласны с оказанным <данные изъяты> лечением, имеют корыстную заинтересованность, поскольку преследуют цель взыскать с ГБУ "Курганская поликлиника N 2" денежные средства в максимальном размере. Непоследовательным и противоречивым считает и заключение прокурора, в связи с тем, что прокурор, утверждая о том, что заключение эксперта является допустимым и достоверным доказательством, полагал исковые требования подлежащими удовлетворению в части. Считает, что заключение судебной экспертизы не соответствует требованиям действующего законодательства, поскольку в нарушение положений статьи 8 Федерального закона от 31 мая 2001 года N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации" заключение не основывается на положениях, дающих возможность проверить обоснованность и достоверность сделанных выводов на базе общепринятых и практических данных. Изложенные в экспертном заключении выводы носят предположительный характер. Указывает, что в нарушение положений пункта 29 приказа Минздравсоцразвития Российской Федерации от 12 мая 2010 года N 346н "Об утверждении Порядка организации и производства судебно-медицинских экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях Российской Федерации" заключение экспертизы не содержит выводов по всем поставленным вопросам и их обоснование касаемо соответствия стандартам и порядкам оказания медицинской помощи <данные изъяты>, а имеющиеся выводы двусмысленно трактуются, а также противоречат формальной логике, поскольку констатировав, что ГБУ "Курганская поликлиника N 2", ГБУ "Курганская больница скорой медицинской помощи" и ГБУ "Шадринская ЦРБ" оказывали <данные изъяты> медицинскую помощь, при этом дефекты оказания медицинской помощи имеются только у ГБУ "Курганская поликлиника N 2". Также указывает, что до начала производства экспертизы только одному из экспертов были разъяснены права и обязанности, предусмотренные статьей 85 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, и только один из экспертов был предупрежден об ответственности, предусмотренной статьей <данные изъяты> Уголовного кодекса Российской Федерации. Также у участвующего в производстве экспертизы медицинского лабораторного техника <данные изъяты> А.Н. отсутствует требуемая квалификация, опыт по специальности в качестве эксперта. Кроме того, часть заключения экспертизы изложена на иностранном языке, перевод при этом отсутствует. Настаивает, что судом ответчику необоснованно отказано в удовлетворении ходатайства о назначении по делу судебно-медицинской экспертизы, что лишило ответчика права на защиту, а именно доказать бесспорное отсутствие противоправности поведения ответчика, наличие причинно-следственной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения ответчика, его вины. Считает, что размер компенсации морального вреда, взысканной судом в пользу истцов, является несоразмерным, не соответствует принципам разумности и справедливости, так как установлено, что в ходе оказания медицинской помощи <данные изъяты> истцами не был предпринят полный комплекс разумных мер, направленных на сохранение жизни и здоровья <данные изъяты>, не убедили её в необходимости выполнения рекомендаций работников ГБУ "Курганская поликлиника N 2" о посещении поликлиники для проведения назначенного обследования с целью подтверждения диагноза. Полагает завышенным размер возмещения расходов по оплате услуг представителя, взысканный судом в пользу истца Ефимовой Т.В., так как объем оказанной правовой помощи и количество подготовленных процессуальных документов является незначительным, процессуальные документы однотипны. По мнению заявителя, допущенные судом первой инстанции нарушения норм материального и процессуального права при рассмотрении настоящего дела не были устранены судом апелляционной инстанции, доводам апелляционной жалобы ответчика не дана надлежащая оценка.

От прокурора Курганской области поступили возражения на кассационную жалобу, в которых прокурор просит жалобу оставить без удовлетворения как необоснованную.

Лица, участвующие в деле, в судебное заседание суда кассационной инстанции не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом. Информация о времени и месте судебного разбирательства по настоящему делу заблаговременно была размещена на официальном сайте Седьмого кассационного суда общей юрисдикции. В соответствии со статьями 167, 3795 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия признала возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

В соответствии с частью 1 статьи 3796 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанции, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, представлении, если иное не предусмотрено данным кодексом.

В силу статьи 3797 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Обсудив доводы кассационной жалобы, возражений на жалобу, изучив материалы дела, выслушав заключение прокурора, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит оснований для отмены обжалуемых судебных постановлений.

Как следует из материалов дела и установлено судами, <данные изъяты>, умершая 18 августа 2020 года, при жизни являлась дочерью истца Осиповой В.В. и сестрой истца Ефимовой Т.В.

10 августа 2020 года <данные изъяты>, почувствовав сильную боль в спине, отдающую в ноги, жар, высокую температуру для оказания медицинской помощи вызвала на дом врача из ГБУ "Курганская поликлиника N 2".

В тот же день, 10 августа 2020 года на дом к <данные изъяты> явился медицинский работник ГБУ "Курганская поликлиника N 2" <данные изъяты> А.В., ею пациенту поставлен диагноз "<данные изъяты>". Назначено лечение, выдан рецепт на приобретение лекарственных средств.

12 августа 2020 года ввиду ухудшения состояния здоровья <данные изъяты> была вызвана бригада скорой медицинской помощи.

14 августа 2020 года <данные изъяты> вновь вызвала на дом врача.

В тот же день, 14 августа 2020 года на дом к <данные изъяты> явился медицинский работник ГБУ "Курганская поликлиника N 2" <данные изъяты> Е.И., пациенту поставлен диагноз "<данные изъяты>". Вновь назначено лечение и выдан рецепт на приобретение лекарственных средств.

16 августа 2020 года ввиду дальнейшего ухудшения самочувствия <данные изъяты> была вновь вызвана бригада скорой медицинской помощи. Работником скорой медицинской помощи <данные изъяты> также был поставлен диагноз "<данные изъяты> оказана помощь на месте - осмотр, консультация со старшим врачом смены, актив участковому врачу. Указано на то, что по результатам оказания помощи наступило улучшение.

17 августа 2020 года ввиду отсутствия улучшения состояния здоровья вновь был осуществлен вызов бригады скорой медицинской помощи, после чего <данные изъяты> была госпитализирована в ГБУ "Шадринская ЦРБ" с диагнозом "<данные изъяты>

18 августа 2020 года <данные изъяты> умерла.

Для разрешения вопроса о качественном оказании медицинских услуг <данные изъяты> установления причинно-следственной связи между дефектами оказания медицинской помощи и наступившей смертью <данные изъяты> определением Курганского городского суда Курганской области от 16 апреля 2021 года по делу назначена судебно-медицинская экспертиза, проведение которой поручено ГБУЗ "Бюро СМЭ" г. Оренбурга.

Из содержания экспертного заключения N 2151600036 от 30 сентября 2021 года следует, что при оказании медицинской помощи <данные изъяты> 1982 года рождения, на амбулаторном этапе были допущены следующие недостатки: дефекты оформления медицинской помощи: 1) в нарушении положений Приказа Минздрава России от 15 декабря 2014 года N 834н (ред. от 02 ноября 2020 года) "Об утверждении унифицированных форм медицинской документации, используемых в медицинских организациях, оказывающих медицинскую помощь в амбулаторных условиях, и порядков по их заполнению" (вместе с "Порядком заполнения учетной формы N 025/y "Медицинская карта пациента, получающего медицинскую помощь в амбулаторных условиях") (зарегистрирован Министерством юстиции Российской Федерации 20 февраля 2015 года, регистрационный N 36160), не заполнен лист записи заключительных (уточнённых) диагнозов, не были заполнены пункты 10-12 титульного листа медицинской карты амбулаторного больного. 2) в нарушение положений Приказа Минздравсоцразвития России от 23 апреля 2012 года N 390н "Об утверждении Перечня определенных видов медицинских вмешательств, на которые граждане дают информированное добровольное согласие при выборе врача и медицинской организации для получения первичной медико-санитарной помощи" (Зарегистрировано в Минюсте России 05 мая 2012 года N 24082) не было оформлено информированное добровольное согласие при выборе врача и медицинской организации для получения первичной медико-санитарной помощи, а также не было оформлено согласие на обработку персональных данных (в нарушение статьи 9 ФЗ "О персональных данных" от 27 июля 2006 года N 152-ФЗ). Указанные дефекты не повлияли на исход заболевания у <данные изъяты>

Также экспертным заключением установлено, что были выявлены дефекты диагностики и тактики лечения, а именно: при наличии у <данные изъяты> на момент первого обращения к участковому врачу 10 августа 2020 года имел место болевой синдром в спине неуточненного генеза, возникший остро, с иррадиацией в нижние конечности. Все это требовало в первую очередь проведения уточняющей лабораторно-инструментальной диагностики, а именно: выполнение клинического минимума в виде общего анализа крови, общего анализа мочи, выполнение ультразвукового исследования вен нижних конечностей, исследования крови на коагулограмму (АЧТВ, МНО, фибриноген, проторомбиновое время по Квику, D-димер), а также проведения УЗИ почек, а при необходимости компьютерной томографии или магнитно-резонансной томографии почек и забрюшинного пространства. Соответственно, ещё при первом обращении 10 августа 2020 года <данные изъяты> ввиду неясной клинической картины, малоубедительных данных за болевой синдром на фоне остеохондроза поясничного отдела позвоночника, необходимо было направить в приемное отделение ургентного многопрофильного стационара для уточнения диагноза и проведения лабораторно-инструментальных обследований. Однако и на втором приеме на дому 14 августа 2020 года, несмотря на отрицательную динамику и отсутствие эффекта от назначенного лечения, этого сделано не было.

Каких-либо дефектов оказания медицинской помощи на этапе скорой медицинской помощи <данные изъяты> выявлено не было.

Кроме того, экспертами указано, что по данным медицинской карты стационарного больного N 187312731, обращает на себя внимание то, что в анамнезе пациентка указывает, что в течение недели отмечает повышение температуры до фебрильных цифр, головные боли, полиартралгии, в то время как участковый врач в амбулаторной карте описывает только явления дорсопатии с иррадиацией болей в нижние конечности, не упоминая о фебрильной температуре. При поступлении дежурный врач инфекционного стационара не описывает менингеальных симптомов, судя по описанию объективного статуса у пациентки имелся синдром интоксикации неустановленного генеза (лейкоцитоз 17.47*109/л), а также явления полиорганной недостаточности, с преобладанием почечной (при поступлении креатинин 649 мкмоль/л, что соответствует ХБП градация С5 (по классификации КДИГО), скорость клубочковой фильтрации (по формуле CKD-EPI): 6 мл/мин/1,73м, т.е. фактически имели место явления острой почечной недостаточности. Принимая во внимание отсутствие менингеальной симптоматики, и нетипичные изменения в ликворе, диагностическая версия об остром менингите была крайне не убедительной.

Экспертами отмечено, что при оказании медицинской помощи <данные изъяты> во время ее стационарного лечения в ГБУ "Шадринская центральная районная больница" с 17 августа 2020 года 14:15 по 18 августа 2020 года 08:02 были допущены следующие недостатки: дефекты оформления медицинской помощи: 1) в нарушение статьи 20 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-Ф3 "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (последняя редакция) не было оформлено информированное добровольное согласие на проведение люмбальной пункции, а в случае если пациентка в силу тяжести состояния не могла изъявить свою волю, в медицинской карте стационарного больного отсутствует решение консилиума врачей в отношении необходимости ее выполнения; 2) в нарушение требований приказа Минздрава России от 10 мая 2017 года N 203н "Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи" (Зарегистрировано в Минюсте России 17 мая 2017 года N 46740) в части пункта 2.2. "Критерии качества в стационарных условиях и в условиях дневного стационара", не был сформирован план обследования пациента при первичном осмотре и не был сформирован план лечения при первичном осмотре с учетом предварительного диагноза, клинических проявлений заболевания, тяжести заболевания или состояния пациента, лабораторных и инструментальных методов исследования (при наличии). Указанные дефекты не повлияли на исход заболевания. Кроме этого имелись также дефекты диагностики и тактики лечения, а именно: на момент поступления в стационар <данные изъяты> оставалась диагностически неясной, и должна была быть маршрутизирована в многопрофильный ургентный стационар для выяснения причины синдрома интоксикации и полиорганой недостаточности с преобладанием почечной. Также обращает на себя внимание отсутствие в медицинской карте стационарного больного ОАМ и данных о контроле диуреза. Кроме этого, при поступлении <данные изъяты> не было выполнено необходимое УЗИ почек, несмотря на наличие признаков острой почечной недостаточности. При выполнении УЗИ однозначно были бы выявлены характерные признаки апостематозного пиелонефрита и произведена маршрутизация пациентки в профильный (урологический) стационар.

Назначенная <данные изъяты> эмпирическая комбинация антибиотиков (цефтриаксон и лефлобакт) соответствовала схеме альтернативной терапии (однако лефлобакт назначается только при известной чувствительности к антибиотику). Тем не менее, ввиду отсутствия верного диагноза не был составлен план лечения пациентки, а учитывая обнаруженные на аутопсии явления <данные изъяты> ей в срочном порядке необходимо было выполнить оперативное лечение в объёме вскрытие гнойного паранефрита через люмботомные разрезы с обеих сторон, декапсуляцию почек (при отсутствии обструктивных нарушений мочеоттока).

Согласно выводам экспертов, в рассматриваемом случае неблагоприятный исход заболевания у <данные изъяты>, <данные изъяты> года рождения, был обусловлен совокупностью факторов: <данные изъяты>; дефекты оказания медицинской помощи (диагностики и тактики лечения) на амбулаторном этапе: при наличии у <данные изъяты> на момент первого обращения к участковому врачу 10 августа 2020 года имел место <данные изъяты> возникший остро, с иррадиацией в нижние конечности. Все это требовало, в первую очередь, проведения уточняющей лабораторно-инструментальной диагностики, а именно: выполнение клинического минимума в виде ОАК, ОAM, выполнения УЗИ вен нижних конечностей, исследования крови на коагулограмму (АЧТВ, МНО, фибриноген, проторомбиновое время по Квику, D-димер), а также проведения УЗИ почек, а при необходимости КТ или МРТ почек и забрюшинного пространства. Соответственно, еще при первом обращении 10 августа 2020 года <данные изъяты> ввиду неясной клинической картины, малоубедительных данных за болевой синдром на фоне остеохондроза поясничного отдела позвоночника, необходимо было направить в приемное отделение ургентного многопрофильного стационара для уточнения диагноза и проведения лабораторно-инструментальных обследований. Но и на втором приеме на дому 14 августа 2020 года, несмотря на отрицательную динамику и отсутствие эффекта от назначенного лечения, этого сделано не было; дефекты оказания медицинской помощи (диагностики и тактики лечения) <данные изъяты> во время ее стационарного лечения в ГБУ "Шадринская центральная районная больница" с 17 августа 2020 года 14:15 по 18 августа 2020 года 08:02, на момент поступления в стационар <данные изъяты> оставалась диагностически неясной, и должна была быть маршрутизирована в многопрофильный ургентный стационар для выяснения причины <данные изъяты>. Также обращает на себя внимание отсутствие в медицинской карте стационарного больного ОАМ, а равно и данных о контроле диуреза. Кроме этого, при поступлении <данные изъяты> не было выполнено безусловно необходимое УЗИ почек, несмотря на наличие признаков <данные изъяты>. При выполнении УЗИ однозначно были бы выявлены характерные признаки <данные изъяты> и произведена маршрутизация пациентки в профильный (урологический) стационар. Объективных медицинских критериев, которые могли бы быть основанием для оценки степени влияния каждого из вышеперечисленных обстоятельств в количественном отношении (в долях, в процентах и т.п.) не существует, что не позволяет установить прямую причинно-следственную связь между дефектами оказания медицинской помощи и наступившим неблагоприятным исходом - смертью <данные изъяты>

Экспертами указано, что учитывая отсутствие прямой причинной связи между дефектами оказания медицинской помощи и неблагоприятным исходом, тяжесть вреда, причиненного здоровью <данные изъяты> дефектами оказания медицинской помощи, не устанавливается в соответствии с методическими рекомендациями "Порядок проведения судебно-медицинской экспертизы и установления причинно-следственных связей по факту неоказания или ненадлежащего оказания медицинской помощи" (Ковалев А.В., Москва, 2015 г.) и пунктом 24 приказа Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 24 апреля 2008 года N 194н "Об утверждении медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека".

Отмечено, что на этапе амбулаторного лечения, если бы 10 августа 2020 года пациентка была верно маршрутизирована в многопрофильный ургентный стационар, был установлен верный диагноз и начато надлежащее лечение, благоприятный исход у пациентки был возможен, хотя и не был гарантирован.

При обращении в инфекционное отделение 17 августа 2020 года состояние пациентки <данные изъяты> уже было критическим, и даже при идеальной диагностике и немедленном начале полноценного лечения, исход был бы неблагоприятным.

Обращаясь в суд с настоящим иском, истцы указывали, что в результате действий ответчика, выразившихся в ненадлежаще проведенном лечении, умерла их дочь и сестра <данные изъяты>, в связи с ненадлежащим оказанием медицинской помощи их дочери и сестре им причинены нравственные страдания, выразившиеся в переживаниях по поводу состояния здоровья близкого родственника, и тем самым причинен моральный вред.

Разрешая возникший спор и частично удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 151, 1064, 1068, 1099, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, статей 2, 4, 73, 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", статьей 41 Конституции Российской Федерации, а также разъяснениями, данными в постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", 26 января 2010 года N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью граждан", исходил из того, что при оказании медицинской помощи ГБУ "Курганская поликлиника N 2" права пациента <данные изъяты> на качественное оказание медицинских услуг были нарушены, истцам причинен моральный вред вследствие непринятия ответчиком полного комплекса мер, направленных на сохранение здоровья и жизни их дочери и сестры.