Определение Судебной коллегии по уголовным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ СЕДЬМОГО КАССАЦИОННОГО СУДА ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 4 октября 2022 года Дело N 7У-9730/2022

Судебная коллегия по уголовным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего - судьи Дегтярева А.Ф.,

судей Галимовой Н.Р. и Мухаметова Р.Ф.

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Стенюшкиной Е.С.,

с участием прокурора отдела Генеральной прокуратуры РФ Хариной Н.И.,

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационной жалобе осужденного Шагеева А.Ю. на приговор Кусинского районного суда Челябинской области от 22 июля 2021 года и апелляционное определение Челябинского областного суда от 23 ноября 2021 года в отношении

Шагеева Ахмадея Юмагуловича, родившегося <данные изъяты>, гражданина <данные изъяты>, не судимого,

осужденного по ч. 3 ст. 260 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 3 года условно с испытательным сроком 3 года с возложением обязанностей, указанных в приговоре.

Мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении сохранена до вступления приговора в законную силу.

Определена судьба вещественных доказательств, разрешены вопросы об аресте, наложенном на имущество осужденного, и гражданский иск. С Шагеева А.Ю. в счет возмещения причиненного преступлением имущественного ущерба в пользу <данные изъяты> взыскано 631 287 рублей.

В апелляционном порядке приговор изменен:

-из описания преступного деяния из перечня нарушенных Шагеевым А.Ю. нормативных правовых актов исключена ссылка на ст. 29 Лесного кодекса РФ и приказ Федерального агентства лесного хозяйства N 513 от 05 декабря 2011 года "Об утверждении перечня видов (пород) деревьев и кустарников, заготовка древесины которых не допускается";

-смягчено назначенное Шагееву А.Ю. по ч. 3 ст. 260 УК РФ наказание путем сокращения срока лишения свободы до 2 лет 9 месяцев и установленного на основании ст. 73 УК РФ испытательного срока до 2 лет 9 месяцев;

-из резолютивной части исключено указание на обращение взыскания на принадлежащие Шагееву А.Ю. автомобиль "КАМАЗ 4510", государственный регистрационный знак <данные изъяты>, 1993 года выпуска и трактор "Т-40М", государственный регистрационный знак <данные изъяты>, 1993 года выпуска.

В остальной части приговор оставлен без изменения.

Заслушав доклад судьи Галимовой Н.Р., выступление прокурора Хариной Н.И., предлагавшей приговор и апелляционное определение оставить без изменения, судебная коллегия,

установила:

Шагеев А.Ю. осужден за незаконную рубку лесных насаждений в особо крупном размере.

Преступление совершено им на территории лесного массива <данные изъяты> Петропавловского участкового лесничества ГКУ "Управление лесничествами Челябинской области" территориального отдела "Кусинское лесничество", расположенного в Кусинском районе Челябинской области, в период и при обстоятельствах, подробно описанных в приговоре.

В кассационной жалобе осужденный Шагеев А.Ю. выражает несогласие с состоявшимися судебными решениями, утверждает о своей непричастности к совершению преступления, приводя в обоснование доводы, полностью аналогичные доводам, изложенным в дополнительной апелляционной жалобе.

Указывает, что дело рассмотрено с обвинительным уклоном, поскольку доказательства исследовались по инициативе суда, приговор основан на предположениях и недопустимых доказательствах, судом нарушены правила их оценки, не приведены мотивы, по которым в основу приговора положены доказательства стороны обвинения и отвергнуты доказательства защиты, в частности его последовательные и подробные показания, нарушены принципы состязательности и равноправия сторон. Ссылается на то, что без достаточных оснований судом оглашены его показания, данные на предварительном следствии, а те, что им даны в судебном заседании, заведомо расценены как недостоверные. Утверждает, что не был обязан оценивать и критиковать действия арендатора лесного участка, не мог отказаться от выполнения работы по рубке деревьев и, вопреки выводу суда, не обладает достаточными познаниями, чтобы в зимнее время отличить дуб от других деревьев. При таких обстоятельствах, у него не было прямого умысла на незаконную рубку.

Вопреки выводам судов выполнение работы по рубке древесины по найму не свидетельствует о наличии у него (Шагеева А.Ю.) корыстных умысла и мотива, а нахождение свидетелей <данные изъяты> в родственных отношениях с ним (Шагеевым А.Ю.) не свидетельствует о недостоверности их показаний, стремлении оправдать его действия. Напротив считает, что представитель потерпевшего и свидетели обвинения - сотрудники лесничества являются заинтересованными лицами, поскольку преследуют цель оправдать допущенные ими нарушения при выделе участка. Не получили должной оценки доводы осужденного о приобретении древесины в различное время у разных ранее незнакомых людей. Утверждает, что выводы суда о его виновности опровергаются лесоустроительными документами, а именно таксационным описанием, ведомостью материально-денежной оценки, ведомостью пересчета деревьев, заключением лесничего <данные изъяты> от 18 апреля 2019 года, в которых по результатам сплошного пересчета деревьев произрастание дубов на вышеуказанной делянке не отражено, что напрямую свидетельствует об их отсутствии. Обращает внимание на то, что согласно указанным документам на все 73 лесных квартала запас дуба указан как 15 га/0,6 т.куб.м и в 27 выделе не могло быть 15,5 куб. метров дуба. Анализирует показания свидетелей <данные изъяты> а также предоставленные последним фотоснимки, из которых следует, что на всей территории делянки ими были обнаружены не более 3-4 пней дуба. Полагает, что к этим показаниям суд необоснованно отнесся критически, указав что они направлены на оказание ему (Шагееву А.Ю.) помощи. Ссылается на положения п. 2.1 Лесохозяйственного регламента Кусинского лесхоза, согласно которому, действительно, запрещена рубка ценных пород деревьев, в том числе дубов, однако в том же регламенте имеется ссылка на приказ Рослесхоза от 05 декабря 2011 года N 513, которым установлен запрет на рубку двух видов дубов, которые на территории Челябинской области не произрастают.

Допускает возможность произрастания на делянке некоторого количества дубов, которые могли быть срублены им, однако считает, что ответственность за эти действия нести не может, поскольку согласно Правилам заготовки древесины, утвержденным приказом Минприроды России от 13 сентября 2016 года N 474 (пп. 17, 18, 21, 24, 25), ответственность за их нарушение в части надлежащего отвода и освоения проектной лесосеки, возлагается на лесопользователя, в данном случае <данные изъяты> которое наняло его (Шагеева А.Ю.) для производства сплошной рубки и фактически являлось для него работодателем. Вместе с тем, представителями <данные изъяты> не были указаны какие-либо деревья, которые запрещены к рубке, информация об их наличии в целом до него (Шагева А.Ю.) не доводилась. В подтверждение данного факта ссылается на показания работников <данные изъяты> <данные изъяты> Считает недопустимыми доказательством протокол осмотра участка местности у дома <данные изъяты> от 27 мая 2020 года, поскольку в нарушение требований УПК РФ понятые при осмотре не присутствовали, в протоколе не указаны сведения о применяемом фотоаппарате, не смог дать пояснения в данной части и специалист <данные изъяты> не были представлены снимки на электронном носителе, что не позволяет проверить их подлинность; не отражены ход и результаты действий при осмотре, а именно какие средства применялись для производства спилов, кем, каким образом и с каких хлыстов деревьев производились спилы, кем и как производились замеры и расчет диаметра стволов; изъятые 7 спилов не были надлежащим образом упакованы, что подтвердили участники осмотра и следователь. Находит полученным с нарушением уголовно-процессуального закона протокол осмотра места происшествия от этой же даты - 14 квартала выдела N 27 Петропавловского участкового лесничества, ввиду допущенных аналогичных нарушений при его проведении. Обращает внимание на то, что присутствовавший при осмотре <данные изъяты> показал, что фактически были осмотрены 10 пней, с которых были произведены спилы, его показания отвергнуты безосновательно. Допущенные нарушения, по мнению автора жалобы, влекут признание недопустимыми доказательствами и всех производных от них следственных действий, в том числе: протоколов осмотров от 20 июля 2020 года, от 29 июля 2020 года, от 12 августа 2020 года, а также экспертных заключений от 17 августа 2020 года и от 06 августа 2020 года. Указывает, что выводы экспертов носят предположительный характер, не нашли своего подтверждения при осмотре и сопоставлении спилов в судебном заседании, приведенные в протоколах осмотра и в экспертизе размеры спилов не совпадают. Настаивает на том, что о несоответствии заключений эксперта требованиям закона свидетельствуют заключение специалиста <данные изъяты> и его показания в суде, которым суд дал ненадлежащую оценку. Протокол осмотра делянки от 02 сентября 2020 года считает сфальсифицированным, поскольку уже после ознакомления с материалами дела, которые были сфотографированы адвокатом, в этом протоколе появилась дописка об обнаружении среди прочих и пней дуба. Допрошенными свидетелями и представителем потерпевшего не подтвержден факт того, что он (Шагеев А.Ю.) был осведомлен о том, что на делянке произрастает дуб, что он имел прямой умысел, направленный на рубку, именно он рубил и вывозил дуб с делянки. Просит приговор и апелляционное определение отменить производство по делу прекратить.

В возражениях прокурор Кусинского района Челябинской области Буденовских К.В. просит оставить приговор и апелляционное определение без изменения, кассационную жалобу осужденного - без удовлетворения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационной жалобы, возражений и выступления сторон, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии с ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ, основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела, то есть круг оснований для вмешательства в судебные решения в кассационном порядке в отличие от производства в апелляционной инстанции ограничен лишь такими нарушениями, которые повлияли на вывод о виновности, на юридическую оценку содеянного, назначение судом наказания или применение иных мер уголовно-правового характера и на решение по гражданскому иску.

Содержание доводов жалобы о недоказанности и необоснованности осуждения Шагеева А.Ю. по факту совершения незаконной рубки лесных насаждений в особо крупном размере по существу повторяют их процессуальную позицию в судебном заседании апелляционной инстанции, где ими были также оспорены обстоятельства совершенного преступления и выдвинута версия о неосведомленности Шагеева А.Ю. о произрастании в 27 выделе 14 квартала Петропавловского участкового лесничества дуба, об ответственности за сохранность древесины указанной породы <данные изъяты> как арендатора земельного участка, привлекшего Шагеева А.Ю. для работ по сплошной рубке, разделке, трелевке, складированию древесины, недоказанности в целом наличия умысла и факта рубки 27 сырорастущих деревьев породы дуб, о незаконности ряда следственных действий.

Вопреки утверждениям, содержащимся в кассационной жалобе, указанная позиция была в полном объеме проверена при рассмотрении дела судами как первой, так и апелляционной инстанций и отвергнута как несостоятельная с приведением аргументов, опровергающих доводы стороны защиты с изложением достаточных выводов относительно предмета проверки уголовного дела судом апелляционной инстанции в контексте существенности допущенных нарушений уголовного и уголовно-процессуальных законов. Все иные доводы, содержащиеся в апелляционных и продублированные в кассационной жалобе стороны защиты, не могут быть отнесены к категории обстоятельств, влекущих формирование правовых оснований для отмены или изменения состоявшихся судебных решений на данной стадии процесса.

Проверяя изложенную версию и в суде кассационной инстанции, судебная коллегия исходит из того, что в ходе судебного разбирательства по первой инстанции, выслушав осужденного, не признавшего вину в совершении преступления, исследовав обстоятельства, в соответствии со ст. 73 УПК РФ, подлежащие доказыванию, суд в соответствии с требованиями закона указал мотивы, по которым принял одни доказательства, и указал причины, по которым отверг другие. В приговоре подробно изложены доказательства, подтверждающие вину осужденного, оцененные по правилам ст.ст. 17, 87, 88 УПК РФ, совокупность которых суд первой инстанции обоснованно счел достаточной.

Так, судом установлено и не оспаривалось сторонами, что согласно утвержденному приказом Главного управления лесами Челябинской области N 705 от 30 ноября 2018 года Лесохозяйственному регламенту Кусинского лесничества Челябинской области, при заготовке на его территории древесины не допускается рубка жизнеспособных деревьев ценных пород, в том числе дуба (п. 2.1 регламента).

В период с 01 октября 2019 года по 31 декабря 2019 года Шагеев А.Ю. на основании заключенного с <данные изъяты> договора об оказании услуг N 2-10/2019 от 01 октября 2019 года в качестве исполнителя произвел сплошную рубку деревьев пород береза, сосна, осина в <данные изъяты> Петропавловского участкового лесничества, находящемся в аренде у <данные изъяты> при этом в техническом задании, являющемся приложением к вышеуказанному договору, указан, в числе прочего, запрет на рубку деревьев породы дуб.

Согласно показаниям свидетеля <данные изъяты> находясь в <данные изъяты>, в мае 2020 года он обнаружил возле дома Шагеева А.Ю. складированную древесину породы дуб, о чем сообщил сотрудникам полиции, которыми проведен осмотр места происшествия - участка местности у дома <данные изъяты>, где была обнаружена древесина - 27 деревьев породы дуб, а также произведен осмотр <данные изъяты> Петропавловского участкового лесничества, где были обнаружены пни деревьев породы дуб.

Свидетели <данные изъяты> пояснили, что, несмотря на отсутствие в лесоустроительных документах сведений о наличии дубов, они фактически произрастали в 14 <данные изъяты> Петропавловского участкового лесничества и, соответственно, в силу установленного запрета, не подлежали рубке. Судом апелляционной инстанции справедливо отмечено и то, что поскольку рубка дубов запрещена, деревья данной породы не подлежали отражению и учету в ведомостях перечета деревьев и материально-денежной оценки. Из показаний тех же свидетелей <данные изъяты> следует, что на момент отвода делянки <данные изъяты> следов незаконной рубки деревьев обнаружено не было, при этом не было обнаружено таковых и когда <данные изъяты> как представитель <данные изъяты> показывал место нахождения делянки Шагееву А.Ю., из чего судами сделан правильный вывод о том, что все деревья породы дуб, пни которых были обнаружены на делянке, были срублены Шагевым А.Ю. в ходе исполнения договора об оказании услуг.

Количество срубленных Шагеевым А.Ю. деревьев породы дуб подтверждается протоколами от 27 мая 2020 года, составленными в ходе осмотров местности возле дома осужденного, где были обнаружены распиленными на части 27 деревьев данной породы, а также территории делянки, где были обнаружены 27 дубовых пней. Размер причиненного ущерба рассчитан по утвержденным Правительством Российской Федерации таксам и методике и составляет 631 287 рублей, что является особо крупным размером.

Довод стороны защиты о нарушении требований закона при производстве осмотров места происшествия, в ходе которых произведены спилы, проверен, судами установлено строгое соблюдение при производстве следственных действий положений ст.ст. 166, 177, 180 УПК РФ, мотивы принятого решения приведены в оспариваемых судебных актах. Осмотры произведены с участием лиц, обладающих специальными познаниями в области лесного хозяйства <данные изъяты> при этом в протоколах указаны местонахождение, размеры и видовой состав обнаруженных древесины и пней, при этом участвующим в осмотре в качестве специалиста <данные изъяты> сделаны фотоснимки, отражающие индивидуальные признаки и особенности осмотренных предметов (древесины и пней), в связи с чем отсутствовала необходимость в упаковывании сделанных с них спилов, невозможность упаковки обусловлена и их громоздкостью.

Показания свидетеля <данные изъяты> участвовавшего в осмотре делянки, о том, что фактически были осмотрены 10 пней, с которых были произведены спилы, получили правильную критическую оценку, они опровергаются показаниями иных участников осмотра и содержанием протокола, который подписан свидетелем без замечаний.

Из показаний <данные изъяты> следует, что объектами исследований являлись именно те спилы, что были изъяты в ходе осмотров с его участием. В ходе производства экспертизы N 68-Э от 17 июля 2020 года все спилы, в том числе изъятые на делянке, были сфотографированы, обвязаны нитью, скреплены печатью и возвращены экспертом следователю.

05 августа 2020 года с участием <данные изъяты> который также участвовал в осмотре пней на делянке и изъятии произведенных с них спилов, проведен осмотр 27 спилов с пней, при этом произведены их замеры по наибольшему и наименьшему диаметрам и определена его средняя величина для производства расчета ущерба, а также сфотографированы спилы в процессе измерений. Из показаний <данные изъяты> в суде следует, что объектами осмотра 05 августа 2020 года являлись спилы с пней дуба, обнаруженных на делянке 27 мая 2020 года.

Оснований не доверять показаниям <данные изъяты> о том, что осмотренные ими спилы были сделаны именно с тех пней, что были обнаружены на делянке 27 мая 2020 года, не имеется, поскольку они подтверждаются совокупностью исследованных доказательств, среди которых фототаблицы к протоколам осмотра места происшествия от 27 мая 2020 года (делянки) и 05 августа 2020 года, к заключению эксперта N 68-Э, на которых запечатлены пни и сделанные с них спилы.

Вопреки доводам жалобы оснований не доверять заключениям эксперта <данные изъяты> который при производстве экспертиз установил, что ряд спилов, изъятых на делянке с пней, а также с бревен, находившихся возле дома осужденного, составляли единое целое, и они могли быть перепилены цепями, установленными на изъятые у Шагеева А.Ю. пилы, не имеется, поскольку заключения отвечают требованиям уголовно-процессуального закона. Исследования проведены экспертом, имеющим специальные познания в данной области и достаточный стаж работы, с использованием необходимых методик. Выводы соответствуют положениям ст. 204 УПК РФ, мотивированы, не противоречивы, объективно подтверждены совокупностью доказательств.

Как справедливо отмечено в апелляционном определении, ряд спилов были осмотрены в судебном заседании и экспертом были наглядно продемонстрированы признаки, подтверждающие его выводы, несогласие с которыми стороны защиты не свидетельствует об их ошибочности. Объяснены и имеющиеся отличия в размерах некоторых объектов измерений (древесины, пней и сделанных с них спилов) в протоколах осмотров и заключениях эксперта, различиями в примененных методиках измерений, когда следователь ввиду неправильности формы объектов измерений указывал среднюю величину диаметров, а эксперт - максимальный диаметр объектов исследований.

Доводы жалобы, направленные на переоценку экспертного заключения с учетом приводимых заключения и показаний в судебном заседании специалиста <данные изъяты> отклоняются судебной коллегией. Абсолютно аналогичные доводы были приведены как в суде первой, так и апелляционной инстанции, обоснованно отвергнуты, поскольку специалист не вправе давать оценку заключению эксперта, а в силу ч.ч. 1, 2 ст. 58 УПК РФ является лицом, обладающим специальными знаниями, привлекаемым к участию в процессуальных действиях в порядке, установленном УПК РФ, для содействия в обнаружении, закреплении и изъятии предметов и документов, применении технических средств в исследовании материалов уголовного дела, для постановки вопросов эксперту, а также для разъяснения сторонам и суду вопросов, входящих в его профессиональную компетенцию.

Согласно положениям ч. 3 ст. 80 УПК РФ, заключение специалиста - это представленное в письменном виде суждение по вопросам, поставленным перед специалистом сторонами. С учетом определяемого УПК РФ статуса специалиста представленному им заключению дана правильная оценка, выводы о том, что оно не может подменить собою заключение эксперта, и доказательственной силой, присущей заключению эксперта, не обладает, разделяются судебной коллегией.

Отвергая выдвинутую версию стороны защиты о приобретении Шагеевым А.Ю. древесины дуба в Белокатайском районе Республики Башкортостан, судами приведены убедительные мотивы, со ссылкой на показания свидетелей, с которыми следует согласиться.

Оснований не доверять исследованным доказательствам, положенным в основу приговора, в том числе показаниям работников лесничества не имеется.

Довод стороны защиты о том, что ответственность за валку деревьев, которые не были помечены как запрещенные к рубке, должно нести <данные изъяты> проверялся судами нижестоящих инстанций, отвергнут как несостоятельный, убедительные мотивы приведены в судебных решениях.

Так, между <данные изъяты> и Шагеевым А.Ю. не было ни юридических, ни фактических трудовых отношений, последний действовал на основании гражданско-правового договора и прилагающегося к нему технического задания, из которых следует, что Шагеев А.Ю. при исполнении взятых не себя обязательств по сплошной рубке должен был соблюдать законодательство в области лесопользования, при этом из действовавших на тот момент Правил заготовки древесины, на которые ссылается сторона защиты, не следует, что <данные изъяты> должно было как-то помечать запрещенные к рубке деревья.

Напротив, из смысла заключенного договора на оказание услуг и технического задания к нему, а также Правил заготовки древесины и Лесного кодекса РФ, следует, что именно Шагеев А.Ю. должен был убедиться в том, что на делянке нет деревьев, рубка которых запрещена, поскольку сам по себе термин "сплошная рубка" не предполагает рубку всех без исключения лесных насаждений (ч. 3 ст. 17 Лесного кодекса РФ), и при обнаружении на делянке запрещенных к рубке деревьев должен был их пометить, чтобы исключить их последующую рубку. В техническом задании к договору, который был подписан Шагеевым А.Ю. и имелся в его распоряжении, прямо указано, что на отведенном участке, в числе прочего, запрещена рубка дуба.

Правильными считает судебная коллегия и выводы о том, что Шагеев А.Ю., который более 10 лет на постоянной основе занимается лесозаготовками, не может не иметь познаний о видовых отличиях деревьев. В нарушение условий договора о заготовке деревьев пород береза, сосна и осина, он также осуществил рубку деревьев породы дуб, что свидетельствует о наличии у него умысла на совершение незаконной рубки лесных насаждений в целях личного обогащения, поскольку в итоге срубленные дубы оказались именно в его распоряжении, чему суд, вопреки доводам стороны защиты, дал правильную оценку.

Таким образом, правильно установив фактические обстоятельства дела, суд верно признал Шагеева А.Ю. виновным в совершении преступления и квалифицировал его действия по ч. 3 ст. 260 УК РФ, с учетом изменений, внесенных апелляционным определением, мотивировав свое решение.

Из материалов уголовного дела, в том числе протокола судебного заседания следует, что председательствующий судья, сохраняя объективность и беспристрастность, обеспечил равноправие сторон, принял предусмотренные законом меры по реализации сторонами принципа состязательности и создал все необходимые условия для всестороннего и полного рассмотрения уголовного дела. Ходатайства сторон разрешены судом правильно, факты необоснованного отказа в удовлетворении ходатайств отсутствуют. Изменение судом порядка исследования доказательств не свидетельствует о нарушении принципов состязательности и равноправия сторон, не повлекло нарушение права осужденного на защиту, убедительные мотивы приведены в апелляционном определении.

Доводы о фальсификации протокола осмотра места происшествия (делянки) от 02 сентября 2020 года оценены, приводимые в их обоснование утверждения о том, что в материалах дела, представленных стороне защиты для ознакомления, в этом же протоколе, сфотографированном защитником, отсутствовало указание на наличие пней дуба, - отвергнуты. Из протокола ознакомления с материалами уголовного дела следует, что они предоставлены обвиняемому и адвокату в подшитом и пронумерованном виде, что защита не оспаривала. При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции обоснованно поставил под сомнение представленные адвокатом фотокопии документа, в который якобы внесена дописка, поскольку на изображении он не подшит и не пронумерован, а следовательно не установлено, с какого оригинала документа снята копия. Также суд апелляционной инстанции верно отметил, что указанный протокол в качестве доказательства виновности Шагеева А.Ю. не использовался.