Определение Судебной коллегии по уголовным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ СЕДЬМОГО КАССАЦИОННОГО СУДА ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 14 апреля 2022 года Дело N 7У-2806/2022

Судебная коллегия по уголовным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Чистяковой Н.И.,

судей Симаковой И.Н. и Трапезниковой И.И.

при секретаре Нафиковой К.К.

с участием прокурора Нехаевой О.А.,

осужденного Хмелева И.А.,

адвоката Кузьмичевой Н.И.

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационным жалобам осужденного Хмелева И.А. и его адвоката Епифановой И.Л. на приговор Тагилстроевского районного суда г. Нижнего Тагила Свердловской области от 1 февраля 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 18 августа 2021 года, в соответствии с которыми

Хмелев Игорь Аркадьевич, родившийся <данные изъяты> гражданин <данные изъяты> несудимый,

осужден по ч. 4 ст. 111 УК РФ к 6 годам 9 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима,

мера пресечения изменена, взят под стражу в зале суда,

срок отбывания наказания исчислен со дня вступления приговора в законную силу с зачетом в него времени содержания под стражей в период с 1 февраля 2021 года до вступления приговора в законную силу из расчета один день за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

С Хмелева И.А. в пользу <данные изъяты> в счет возмещения ущерба взыскано 27 320 рублей, в счет возмещения морального вреда - 300 000 рублей.

Решен вопрос вещественного доказательства.

В апелляционном порядке приговор оставлен без изменения.

Заслушав доклад судьи Чистяковой Н.И., выступления осужденного и адвоката, поддержавших доводы кассационных жалоб, прокурора, полагавшей о законности судебных решений, судебная коллегия

установила:

Хмелев И.А. признан виновным в умышленном причинении <данные изъяты> тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни, повлекшем по неосторожности его смерть.

Преступление совершено 18 марта 2019 года в г. Нижнем Тагиле Свердловской области при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В кассационных жалобах осужденный Хмелев И.А. не соглашается с судебными решениями, просит уголовное преследование в отношении него прекратить.

В обоснование указывает на то, что действовал в состоянии необходимой обороны, поскольку у него имелись все основания полагать о наличии опасности, исходящей от потерпевшего. Отмечает, что потерпевший угрожал его супруге и преследовал ее с 2016 года, при этом они знали о том, что потерпевший носит при себе нож, тем самым долгий период времени потерпевший держал их семью в страхе. В день произошедшего события потерпевший намеренно пришел к ним домой, чтобы окончательно разобраться с ними, что следует из показаний <данные изъяты> угрожал убийством его супруге и теще, самоубийством, до конфликта с ним уже находился с телесными повреждениями (кровоточащая свежая ссадина на лице). Видя потерпевшего у себя в подъезде, он понимал, что при нем может быть нож, просил не приходить к ним в дом, однако неожиданно встретил его еще раз при выходе из подъезда, не успел реально оценить обстановку, поэтому, когда потерпевший дернулся в его сторону, засовывая руку в карман, он воспринял это как нападение. В связи со сложившейся ситуацией он машинально нанес потерпевшему два удара-толчка ладонью руки в область лица, намереваясь оттолкнуть его от себя. Умысла на причинение потерпевшему тяжкого вреда здоровью у него не было, о чем свидетельствуют показания <данные изъяты> его показания, отсутствие на одежде потерпевшего принадлежащих ему частиц. Одновременно не исключает того, что своими действиями мог причинить потерпевшему тяжкий вред здоровью, но настаивает на том, что не мог предвидеть падения потерпевшего от его действий.

Обращает внимание на то, что экспертизой высказано предположение о возможности нанесения ударов руками, ногами, иными предметами, в том числе получения травмы при падении потерпевшего с высоты собственного роста, при этом, какие из ударов находятся в причинной связи с наступлением смерти, не установлено. Таким образом, в деле имеются неустраненные сомнения в его виновности, которые следовало трактовать в его пользу.

Не соглашается с выводами суда о том, что он стаскивал потерпевшего с крыльца, поскольку следов борьбы и волочения на месте преступления обнаружено не было.

Считает, что суд нарушил его право на защиту тем, что не рассмотрел ходатайство о проведении дополнительной экспертизы с постановкой дополнительных вопросов перед экспертом.

Просит учесть позицию потерпевшего в суде, согласно которой он не желал ему наказания, связанного с лишением свободы. Относительно назначенного наказания ссылается на отсутствие мотивировки по применению ст. 73 УК РФ. Отмечает, что его позиция по возмещению материального ущерба потерпевшему и возмещению ему морального вреда осталась прежней.

В кассационной жалобе адвокат Епифанова И.Л. в интересах осужденного Хмелева И.А., ссылаясь на выводы судебно-медицинской экспертизы от 19 апреля 2019 года о том, что давность причинения черепно-мозговой травмы составляет не менее 1 часа и не более 8 часов до наступления смерти; на выводы комиссионной судебно-медицинской экспертизы от 17 октября 2019 года; на карту вызова скорой медицинской помощи, где зафиксировано, что в 15:40 был установлен предварительный диагноз "смерть по неизвестной причине", делает вывод о том, что черепно-мозговая травма, повлекшая смерть <данные изъяты> была причинена ему не ранее 7:40 и не позднее 14:40 18 марта 2019 года. Исходя из показаний <данные изъяты> высказывает мнение, что конфликт между Хмелевым И.А. и <данные изъяты> происходил в промежутке между 15:15 и 15:25 18 марта 2019 года, то есть за 15-25 минут до смерти <данные изъяты> а не за 1-8 часов, как следует из заключения. Следовательно, к моменту возникновения конфликта потерпевшему уже была причинена черепно-мозговая травма, повлекшая смерть, стало быть, между действиями Хмелева И.А. и <данные изъяты> а также наступившей смертью отсутствует причинно-следственная связь, что исключает наличие объективной стороны преступления.

Отмечает, что суд нарушил право осужденного на защиту, поскольку отказал в проведении дополнительной судебно-медицинской экспертизы. При этом невыясненными остались следующие вопросы: в каком направлении, с какой целью и чем были нанесены удары по голове потерпевшего, каково их точное число, возможно ли нанесение удара кулаком руки без причинения травмы кисти или запястному суставу руки лица, наносившего удар.

Просит судебные решения отменить, прекратить производство по уголовному делу.

В возражениях на кассационную жалобу заместитель прокурора района Куликова О.В., находя ее доводы необоснованными, просит оставить их без удовлетворения, судебные решения - без изменения.

Проверив материалы уголовного дела, выслушав выступления сторон, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия не находит оснований для ее удовлетворения.

В соответствии с ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Таких нарушений судом не допущено.

Судебной коллегией не установлено нарушений норм уголовно-процессуального закона органом предварительного следствия при расследовании и собирании доказательств, положенных в основу настоящего приговора, влияющих на квалификацию действий Хмелева И.А. либо влекущих отмену приговора.

Доводы кассационных жалоб не содержат новых обстоятельств, которые не были предметом обсуждения судов первой и апелляционной инстанций, по сути, направлены лишь на переоценку доказательств, оснований для которой судебная коллегия не усматривает. При этом каких-либо противоречий, позволяющих трактовать их в пользу виновного, вопреки доводам стороны защиты, судебной коллегией не установлено.

Судебное разбирательство проведено в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства, с соблюдением принципа состязательности сторон. Председательствующий предоставил обвинению и защите равные возможности по представлению и исследованию доказательств. Все заявленные стороной защиты ходатайства были разрешены судом в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, а принятые по ним решения являются законными, обоснованными и мотивированными.

Вопреки доводам кассационных жалоб судебная коллегия не усматривает нарушение права на защиту в связи с отказом в назначении дополнительной экспертизы.

Анализ материалов уголовного дела позволяет сделать вывод, что органом предварительного следствия были проведены все необходимые экспертные исследования, имеющие значение для расследования и разрешения уголовного дела.

Статья 17 УПК РФ предоставляет суду право оценивать доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь законом и совестью, при этом никакие доказательства не имеют заранее установленной силы.

Указанные принципы уголовно-процессуального закона означают, что выводы суда о виновности осужденного не могут быть основаны только на выводах эксперта, и само заключение эксперта не имеет заранее установленной силы по отношению к другим доказательствам, что все доказательства оцениваются в их совокупности.

Данные положения закона судом соблюдены.

По делу проведено три судебно-медицинских экспертизы трупа, включая дополнительную и комиссионную. Оснований ставить под сомнение выводы экспертов, с учетом использованных ими методик и представленных материалов, судебная коллегия не находит.

Указанные заключения, установившие характер и локализацию телесных повреждений <данные изъяты> механизм образования, а также тяжесть вреда здоровью, сделаны на основе проведенных в соответствии с главой 27 УПК РФ экспертных исследований, специалистами в своей области, отвечают требованиям ст. 204 УПК РФ и Федерального закона от 31 мая 2011 года N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации". Их выводы в достаточной степени мотивированы, каких-либо противоречий, ставящих их под сомнение, и которые повлияли или могли повлиять на выводы и решения суда о виновности Хмелева И.А. в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью <данные изъяты> не имеется.

Заключением комиссионной судебно-медицинской экспертизы трупа N 302 от 17 октября 2019 года установлено причинение <данные изъяты> двух закрытых черепно-мозговых травм 16 марта 2019 года ЗЧМТ N 1 и 18 марта 2019 года ЗЧМТ N 2, при этом разграничены телесные повреждения, вошедшие в комплекс ЗЧМТ N 1 и ЗЧМТ N 2. ЗЧМТ N 1 имеет признаки средней тяжести вреда здоровью и в прямой причинной связи с наступлением смерти не состоит. ЗЧМТ N 2 имеет признаки тяжкого вреда здоровью человека и состоит в прямой причинной связи с наступлением смерти.

Выводы экспертов подтверждены совокупностью иных доказательств. Так, согласно карте вызова скорой медицинской помощи при осмотре <данные изъяты> 16 марта 2019 года деформации костей черепа не обнаружено, он ориентирован, тогда как при осмотре 18 марта 2019 года установлена деформация костей черепа. Эксперт <данные изъяты> установила, что давность образования ЗЧМТ у <данные изъяты> составляет не менее 1 часа и не более 8 часов до наступления смерти, поэтому не могла образоваться 16 марта 2019 года. Согласно показаниям потерпевшего <данные изъяты> свидетелей <данные изъяты> <данные изъяты> потерпевший <данные изъяты> передвигался самостоятельно, жалоб не высказывал, свободно общался. Тогда как кровоизлияние в желудочки головного мозга (обнаруженное при исследовании трупа) влечет за собой нарушение функций дыхательного и сосудодвигательного центров и, как следствие, наступление смерти через несколько минут - десятков минут после его возникновения.

Из показаний свидетеля <данные изъяты> следует, что в составе бригады СМП он прибыл в 15:40 18 марта 2019 года, им была зафиксирована биологическая смерть мужчины. Свидетель <данные изъяты> показала, что до приезда скорой медицинской помощи мужчина перестал подавать признаки жизни.

Вопреки доводам кассационной жалобы адвоката показания эксперта <данные изъяты> о давности ЗЧМТ не менее 1 часа и не более 8 часов до наступления смерти не свидетельствуют о наличии ЗЧМТ, повлекшей смерть потерпевшего, до его конфликта с осужденным. Экспертом высказано свое мнение, использованы обороты "не менее" и "не более". Указанные показания не противоречат установленным судом обстоятельствам и времени совершения преступления. Вопрос места и времени был тщательно проверен судом в ходе судебного заседания и достоверно установлен. При оценке трупных явлений при проведении дополнительной и комиссионной экспертиз установлена давность наступления смерти от 2 до 4 часов к моменту осмотра трупа в 18:05, то есть в промежуток времени с 14:05 до 16:05. Согласно протоколу осмотра места происшествия на голове трупа и на месте преступления обнаружена кровь, а свидетель <данные изъяты> видевшая <данные изъяты> непосредственно перед конфликтом с Хмелевым И.А., не заметила на лице, руках и одежде <данные изъяты> следов крови.

На видеозаписи, осмотренной судом, зафиксировано, что Хмелев И.А. оттаскивает <данные изъяты> от подъезда к месту, где впоследствии был обнаружен его труп, и наносит ему удары руками и ногами.

Обстоятельства, место, время встречи с <данные изъяты> его падение в месте обнаружения трупа Хмелевым И.А. не оспариваются.

Таким образом, утверждение стороны защиты о том, что телесные повреждения <данные изъяты> повлекшие его смерть, могли быть причинены иными лицами и при иных обстоятельствах, противоречит совокупности исследованных судом доказательств и не может строиться лишь на показаниях эксперта.

Заключением комиссионной судебно-медицинской экспертизы установлено, что от удара о твердый предмет при падении могла образоваться лишь часть повреждений мягких тканей головы, ЗЧМТ причинена 4-6 ударами тупого твердого предмета (предметов) с ограниченной поверхностью соударения. Таким образом, вопреки доводам осужденного, каких-либо неясностей, позволяющих трактовать их в его пользу, заключение не содержит и в совокупности с видеозаписью происходивших событий позволяет прийти к выводу о причинении тяжких телесных повреждений потерпевшему исключительно в результате действий осужденного.

Ссылки адвоката на заключения экспертов, показания эксперта и свидетелей приведены выборочно, не отражают в полной мере их существо.

При таких данных судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции об отсутствии оснований для проведения дополнительной экспертизы. Предусмотренных ст. 207 УПК РФ оснований для назначения подобных экспертных исследований не имелось.

Не имеется оснований для выводов о том, что суд нарушил принцип равноправия сторон. Каких-либо данных, свидетельствующих об односторонности или неполноте судебного следствия, вопреки доводам жалоб, не усматривается. Отказ суда в удовлетворении заявленных ходатайств, исходя из положений ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ, не свидетельствует о наличии существенных нарушений уголовного и уголовно-процессуального закона, повлиявших на исход дела, то есть на его разрешение по существу.

Выводы суда о виновности Хмелева И.А. в совершении описанного в приговоре преступления сделаны на основе достаточных в своей совокупности доказательств, исследованных в состязательном процессе, проверенных и оцененных по правилам ст. ст. 17, 87, 88 и 307 УПК РФ.

Каких-либо существенных противоречий, которые могли бы повлиять на выводы суда о виновности осужденного и квалификации его действий, между приведенными в приговоре доказательствами не установлено. Представленные стороной защиты доказательства исследованы и оценены судом в совокупности с иными доказательствами, что прямо следует из протокола судебного заседания и обжалуемого приговора. Право Хмелева И.А. представлять доказательства, выдвигать свои версии инкриминированного ему деяния и требовать их проверки на предварительном следствии и в суде нарушено не было. Версии осужденного были тщательно проверены судом первой инстанции путем оценки представленных сторонами доказательств, но своего подтверждения не нашли.

Довод стороны защиты о том, что приговор основан на недопустимых доказательствах, противоречит материалам дела.

Обосновывая квалификацию действий Хмелева И.А. по ч. 4 ст. 111 УК РФ, суд верно не нашел оснований для его оправдания или применения менее тяжкого закона. Неустранимые сомнения, которые надлежало бы толковать в пользу осужденного, отсутствуют.

Установленные судом фактические обстоятельства дела, способ, локализация, характер причиненных потерпевшему повреждений со всей очевидностью исключают возможность их получения вследствие неосторожных действий Хмелева И.А. и опровергают утверждения о том, что он не осознавал возможности наступления общественно опасных последствий своих преступных действий в виде причинения потерпевшему тяжкого вреда здоровью.

Так, исходя из совокупности доказательств, судом верно установлено, что Хмелев И.А. умышленно и целенаправленно в ходе ссоры на почве личных неприязненных отношений нанес <данные изъяты> не менее 4 ударов руками и ногами по голове, причинив телесные повреждения, составляющие в комплексе закрытую черепно-мозговую травму, причинившую тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни, и состоящие в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти потерпевшего. При этом, нанося <данные изъяты> достаточно сильные удары, в том числе ногами, в область головы (последствием которых, в частности, явились переломы костей черепа), то есть жизненно важный орган, Хмелев И.А. осознавал, что его действиями может быть причинен вред здоровью любой степени тяжести, не мог не предвидеть возможности причинения тяжкого вреда здоровью. Отношение к смерти потерпевшего у него выразилось в форме неосторожности.

Вопреки доводам кассационной жалобы осужденного о том, что преступление им совершено при превышении пределов необходимой обороны, судом, исходя из совокупности представленных доказательств, не установлено в действиях потерпевшего какого-либо общественно опасного посягательства на жизнь и здоровье осужденного или его семьи, а действия осужденного не были вызваны ни характером, ни опасностью, ни реальной обстановкой происходящих событий. Никакого ножа при осмотре трупа <данные изъяты> в его одежде обнаружено не было. На видеозаписи не зафиксировано каких-либо действий со стороны потерпевшего, угрожающих осужденному. Аморальное поведение потерпевшего, в полной мере учтенное судом при постановлении приговора, само по себе не может служить основанием для переквалификации действий осужденного на иной менее тяжкий состав преступления.

Характер взаимоотношений осужденного и потерпевшего, поведение Хмелева И.А. до преступления, во время и после его совершения свидетельствуют о том, что осужденный не находился в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, вызванного аморальным поведением со стороны потерпевшего, он действовал осознанно и целенаправленно относительно причинения ему тяжкого вреда здоровью.

Наказание Хмелеву И.А. назначено с соблюдением общих начал назначения наказания, закрепленных в ст. 60 УК РФ, принципов справедливости (ст. 6 УК РФ), с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления, данных о личности виновного, влияния назначенного наказания на его исправление и условия жизни его семьи, совокупности смягчающих наказание обстоятельств.

Каких-либо обстоятельств, прямо предусмотренных уголовным законом в качестве смягчающих, но не учтенных судом на момент вынесения приговора, не установлено. Все указанные стороной защиты сведения учтены судом, что прямо следует из обжалуемого приговора.

Довод о том, что смягчающие обстоятельства учтены судом не в полной мере, следует расценивать как субъективное суждение, которое не ставит под сомнение в этой части обоснованность выводов суда по вопросам назначения осужденному наказания.

Суд обосновал юридически значимые обстоятельства, касающиеся невозможности применения положений ч. 6 ст. 15, ст. 64, ст. 73 УК РФ, оснований не согласиться с этим судебная коллегия не находит.