Определение Судебной коллегии по уголовным делам Пятого кассационного суда общей юрисдикции

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ ПЯТОГО КАССАЦИОННОГО СУДА ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 18 июля 2022 года Дело N 7У-1621/2022

18 июля 2022 года

г. Пятигорск


Судебная коллегия по уголовным делам Пятого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Чекмарева М.А.,

судей Бецукова А.З., Колбиной Н.В.,

при помощнике судьи Отузяне Д.А.,

с участием:

прокурора Накусова А.А.

осуждённого ФИО1,

защитника - адвоката Авакяна А.Р.

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационное представление заместителя прокурора Ставропольского края Быстрова М.С. на приговор Кисловодского городского суда Ставропольского края от 27 августа 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Ставропольского краевого суда от 10 ноября 2021 года в отношении ФИО1

Заслушав доклад судьи Чекмарева М.А., изложившего обстоятельства дела, содержание судебных решений, доводы кассационного представления, мнение прокурора Накусова А.А. об отмене судебных решений, выступления осуждённого ФИО1 и его защитника Авакяна А.Р., возражавших по доводам представления, судебная коллегия

установила:

по приговору Кисловодского городского суда Ставропольского края от 27 августа 2021 года

ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец <адрес>, ранее не судимый,

осуждён по ч.2 ст.330 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 2 года условно с испытательным сроком 1 год.

На осуждённого возложены обязанности, указанные в приговоре.

Разрешена судьба вещественных доказательств.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Ставропольского краевого суда от 10 ноября 2021 года приговор оставлен без изменения.

ФИО1 признан виновным в самоуправстве, совершенном с угрозой применения насилия при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В кассационном представлении заместитель прокурора Ставропольского края Быстров М.С. считает приговор и апелляционное определение незаконными, необоснованными и несправедливыми. Автор кассационного представления, приводя содержание и свою оценку доказательств, выражая несогласие оценкой доказательств судами, в обоснование доводов о незаконности судебных решений, указывает, что приговором суда установлены иные обстоятельства совершения преступления, способ, мотивы действий ФИО1, которые не были приведены в предъявленном обвинении, и от которых он не имел возможности защищаться; суды, признавая достоверными показания ФИО1, не учли ряд противоречий в его показаниях; указание суда в описательно-мотивировочной части приговора о передаче ФИО1 ФИО17 денежных средств в размере 3 700 000 рублей 16 декабря 2019 года противоречит исследованным доказательствам; противоречия в показаниях ФИО1 и ФИО17 являются существенными и свидетельствуют об их недостоверности; у суда имелись основания для признания недостоверными показаний ФИО17, ФИО8, ФИО9 и ФИО10 о передаче ФИО17 денежных средств свидетелю ФИО14, поскольку указанные свидетели находятся в родственных и служебных отношениях с осуждённым. Принимая решение о переквалификации действий ФИО23 на ч.2 ст.330 УК РФ, суд не учёл положения, изложенные в п.13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 декабря 2015 года N 56 "О судебной практике по делам о вымогательстве (статья 163 Уголовного кодекса Российской Федерации)"; в ходе предварительного и судебного следствий не опровергнуты показания свидетеля ФИО14 о том, что у неё, а тем более у потерпевшего ФИО12 не было долговых обязательств перед ФИО1, и, как следствие, действия ФИО1 не могут расцениваться как правомерные. Суд апелляционной инстанции необоснованно согласился с оценкой суда первой инстанции, данной показаниям потерпевшего ФИО12 и свидетеля ФИО14, а также указал, что при возникших правоотношениях у осуждённого появилось право на требование от потерпевшего денежных средств. Суд второй инстанции указал на причастность к самоуправным действиям осуждённого ФИО18, в отношении которого уголовное дело судом не рассматривалось. Допущенные судами первой и апелляционной инстанции нарушения уголовного и уголовно-процессуального законов повлекли неправильную квалификацию действий ФИО1 по менее тяжкому преступлению и назначение наказания, не соответствующего общественной опасности и тяжести преступления, характеру совершенного посягательства, что противоречит назначению уголовного судопроизводства - защите прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений. Заместитель прокурора просит отменить состоявшиеся судебные решения и передать уголовное дело в отношении ФИО1 на новое судебное рассмотрение в Кисловодский городской суд в ином составе.

В возражениях на кассационное представление защитник Авакян А.Р., приводя частичное содержание доказательств, полагает, что суды правильно квалифицировали действия ФИО1 по ч.2 ст.330 УК РФ и оснований для удовлетворения кассационного представления не имеется.

Заслушав участников процесса, проверив материалы уголовного дела, судебная коллегия считает кассационное представление подлежащим удовлетворению, а доводы возражений на него находит несостоятельными по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 1 ст. 40115, ст. 4016 УПК РФ основаниями отмены или изменения судебных решений при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Пересмотр в кассационном порядке приговора, определения, постановления суда по основаниям, влекущим ухудшение положения осужденного, допускается в срок, не превышающий одного года со дня вступления их в законную силу, если в ходе судебного разбирательства были допущены повлиявшие на исход дела нарушения закона, искажающие саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия.

Такие нарушения допущены в ходе рассмотрения уголовного дела в суде первой и апелляционной инстанций.

Органами предварительного следствия ФИО1 обвинялся в вымогательстве, то есть требовании передачи чужого имущества под угрозой применения насилия, совершенного группой лиц по предварительному сговору, в целях получения имущества в особо крупном размере.

В соответствии со ст. 73 УПК РФ при производстве по уголовному делу подлежат доказыванию событие преступления, виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы, обстоятельства, характеризующие личность виновного и влияющие на наказание.

Для квалификации действий как вымогательства необходимо установить, что умыслом виновного охватывалось требование безвозмездной передачи имущества виновному под угрозой применения насилия.

Согласно разъяснениям, данным в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 17 декабря 2015 N 56 "О судебной практике по делам о вымогательстве (статья 163 Уголовного кодекса Российской Федерации)", при вымогательстве, в отличии от самоуправства, виновное лицо действует с умыслом на получение материальной выгоды для себя или иных лиц. Не образуют состава вымогательства противоправные действия, только при условии правомерности требования передачи имущества.

Обстоятельства, подлежащие доказыванию, устанавливаются на основании доказательств, которые подлежат оценке на основании правил, закрепленных в ст. 88 УПК РФ.

В соответствии со ст. 88 УПК каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела.

Суд, исследовав представленные доказательства, установил наличие имущественного спора между потерпевшим ФИО12 и осуждённым ФИО1 и пришел к выводу о совершении осуждённым самоуправства.

Между тем, как правильно указано в кассационном представлении, к таким выводам суд пришел в результате ошибок, допущенных при оценке доказательств, в связи с чем выводы суда нельзя признать обоснованными, а судебные решения, в основу которых положены данные выводы, - законными.

Приводя мотивы принятого решения, суд в приговоре указал, что умысел ФИО1 был направлен на возврат долга.

Между тем, как видно из приговора для вывода о наличии имущественного спора судом фактически учтено лишь то, что ФИО12 не отрицал факта принятия на себя обязательства по возврату долга его жены ФИО14

Между тем ни при описании преступного деяния, ни из исследованных доказательств не следует, что принятие на себя потерпевшим обязательств по возврату долга ФИО14 ФИО1 было совершено не в результате угроз применения к потерпевшему физического насилия.

Кроме того судом не установлено и наличие долговых или иных материальных обязательств между ФИО14, а также ФИО12 с одной стороны и ФИО1 с другой стороны. Какие-либо сведения о передаче ФИО1 денежных средств ФИО14 и потерпевшему ФИО12 отсутствуют. При этом распоряжение денежными средствами свидетелем ФИО13 и наличие у неё обязательств перед ФИО1 не может свидетельствовать о возникновении таких обязательств у других лиц перед ФИО1

Суд указывая, что потерпевший ФИО12 в судебном заседании не отрицал того факта, что взял на себя обязательства по возврату долга его жены ФИО14, вместе с тем привёл в качестве доказательств вины ФИО1 показания потерпевшего ФИО12 о том, что ему позвонили с неизвестного номера и сказали, что ФИО14 должна деньги и с ним хотят встретиться. Через пять минут ему позвонил человек, как позже стало известно сын осуждённого, и стал разговаривать в грубой форме требуя встречи. На следующий день к нему пришли Бекхан (сын ФИО1) и Фатима (свидетель ФИО15). При первой встрече Фатима сказала, что должна деньги в сумме 1 070 000 рублей, а Бекхан сказал, что ФИО14 должна им, что деньги его отца, спрашивал, где находится Алина (ФИО14), требовал вернуть долг. ФИО12 ответил, что не брал деньги ни у него (Бекхана), ни у его отца (ФИО1), что ничего не должен, при этом Бекхан ему угрожал. При встрече с ФИО14, последняя ему (ФИО12) сообщила, что никаких долгов у неё нет. Со слов ФИО14 он понял, что на неё пытаются надавить за какое-то вознаграждение, а также сообщила о поступлении угроз в её адрес и адрес ФИО12 Спустя месяц - полтора к нему (ФИО12) приехали Бекхан с двумя лицами и Бекхан начал требовать уже 1 100 000 рублей. На требования Бекхана он сказал, что ни о каком долге не знает, что ФИО16 уверила его в том, что у неё нет долгов. После сообщения Бекханом по телефону своему отцу ФИО1 о том, что никто не собирается отдавать деньги, ему стали угрожать, Бекхан схватил его за шею, пытался посадить в машину. В марте или апреле 2020 года к нему приехал ФИО1 с ФИО15, требовал возмещения какого-то долга, просил надавить на ФИО14, чтоб она выплатила деньги. Он сказал, что никакого отношения к сделке не имеет и, не видя документы, не может брать на себя какие-либо обязательства. Кроме того сказал, что ФИО14 ему сообщала, что никому и ничего не должна, а также пояснил, что развёлся с ФИО14 и к этом делу никакого отношения не имеет. Примерно через две недели ФИО1 снова приехал и более резкой форме стал требовать уже 1 300 000 рублей. Когда он (ФИО12) ответил, что не может вернуть деньги, так как не видит для это причин, ФИО1 перешел к более резким угрозам, сказал, что не отстанет ни от него, ни от его детей, ни от его матери, что обратится к людям, которые его увезут, и он исчезнет, требовал, чтобы деньги отдал именно он. Во время встреч с ФИО1, Бекханом, когда присутствовала ФИО15, он не брал на себя какие-либо обязательства по возврату денежных средств. Один или два раза он давал обещания Бекхану и ФИО3, что вернет денежные средства, однако он им также говорил, что ФИО14 утверждает, что ничего не должна.

При этом из хронологии событий излагаемых потерпевшим неочевидно, что обещания о возврате денежных средств, при отрицании каких-либо долговых обязательств, были получены от потерпевшего до поступления угроз в его адрес и его близких.

Свидетель ФИО14, чьи показания также приведены в приговоре в обоснование вины осуждённого, показала, что в январе 2020 года ФИО17 стала говорить ей о том, что нужно отблагодарить за контракт в денежном выражении в сумме 1 000 000 рублей, однако она отказалась отдавать деньги и сообщила, что ничего не должна, но ФИО17 сказала, что они заберут свое и никто, нигде от них не спрячется, они хотели получить "откат" по договору. Потом к ней стали приезжать ребята, сын осуждённого Бекхан с угрозами. В поступавших на телефон сообщениях ей говорили, что у неё всё заберут, что знают, где учатся дети, в какой садик ходит её ребёнок, присылали фотографию ворот дома, где жил ФИО12, Бекхан писал о том, что с ним сделает и в день получения сообщения с фотографией ворот дома, в дом ФИО12ворвались люди, пытались его увезти на его склад, где хранится оборудование, чтоб забрать это оборудование. О том, что в дом ФИО12 ворвались люди рассказал её сын. Бекхан (ФИО18) высказывал угрозы оторвать голову ФИО12, которые она воспринимала реально. С 2018 года по настоящее время у неё нет каких-либо долговых обязательств с организациями на территории Республики Ингушетия, у ФИО12 также нет никаких обязательств. Она неоднократно говорила ФИО1 и Бекхану, что ФИО12 не имеет никакого отношения к договору на ремонт спортивной школы.

Таким образом, ссылка суда на то, что потерпевший ФИО12 не отрицал того факта, что взял на себя обязательства по возврату долга, не может бесспорно свидетельствовать о наличии долговых обязательств между потерпевшим и осуждённым, а также служить основанием для вывода суда об очевидности того, что между потерпевшим и ФИО1 имелся имущественный спор.

При этом вышеприведённые показания потерпевшего и свидетеля ФИО14 положены в основу приговора, однако не получили правильной юридической оценки в совокупности с другими доказательствами, что могло повлиять на квалификацию действий осужденного.

С учётом изложенного, вопреки представленным возражениям, судебная коллегия приходит к выводу, что при установлении обстоятельств, подлежащих доказыванию, судом были нарушены правила оценки доказательств.

Судом апелляционной инстанции данные ошибки не исправлены.

Проверяя приговор и отвергая доводы кассационного представления, в том числе об отсутствии между потерпевшим ФИО19 и осуждённым каких-либо финансовых, трудовых и имущественных взаимоотношений, судебная коллегия так же, как и суд первой инстанции, исходила из выводов о наличии финансовых отношении между ФИО1, его родственниками и ФИО15, а также признания долга потерпевшим ФИО12 в ходе беседы с ФИО1 и ФИО18 При этом судебная коллегия не привела каких-либо суждений о наличии реальных финансовых, трудовых или имущественных взаимоотношений между потерпевшим ФИО12 и осуждённым ФИО1, а также фактов возникновения у потерпевшего каких-либо финансовых обязательств перед ФИО1 или принятия на себя потерпевшим обязательств, до предъявления осуждённым или его сыном ФИО18 требований к потерпевшему ФИО19 о совершении действий имущественного характера под угрозой применения насилия.

Допущенные судебными инстанциями ошибки являются существенными, искажающими суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия, поскольку повлекли за собой необоснованную квалификацию действий осужденного как менее тяжкого преступления и, следовательно, назначение чрезмерно мягкого наказания.

При таких обстоятельствах приговор и апелляционное определение подлежат отмене с направлением уголовного дела на новое рассмотрение в тот же суд иным составом суда.

Срок для поворота к худшему, предусмотренный ст. 4016 УПК РФ не истек.

Отменяя решение судов первой и апелляционной инстанций судебная коллегия руководствуется положениями ч.7 ст.40116 УПК РФ, согласно которой в случае отмены судебного решения суд кассационной инстанции не вправе устанавливать или считать доказанными факты, которые не были установлены в приговоре или были отвергнуты им, предрешать вопросы о доказанности или недоказанности обвинения, достоверности или недостоверности того или иного доказательства и преимуществах одних доказательств перед другими, принимать решения о применении судом первой или апелляционной инстанции того или иного уголовного закона и о мере наказания, предрешать выводы, которые могут быть сделаны судом первой или апелляционной инстанции при повторном рассмотрении данного уголовного дела.

При новом рассмотрении дела следует обеспечить соблюдение прав участников процесса, рассмотреть и иные доводы кассационного представления, правильно применив положения уголовного и уголовно-процессуального законов, принять законное и обоснованное решение.

На основании изложенного, руководствуясь п.3 ч.1 ст.40114, ч.1 ст.40115 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Кисловодского городского суда Ставропольского края от 27 августа 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Ставропольского краевого суда от 10 ноября 2021 года в отношении ФИО1 отменить, уголовное дело передать на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе.
Председательствующий

М.А. Чекмарев

Судьи

А.З. Бецуков

Н.В. Колбина

     
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка