Определение Судебной коллегии по уголовным делам Пятого апелляционного суда общей юрисдикции

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ ПЯТОГО АПЕЛЛЯЦИОННОГО СУДА ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 12 августа 2021 года Дело N 55-512/2021

Судебная коллегия по уголовным делам Пятого апелляционного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Ячменёвой Т.П.,

судей Мартынова Р.А., Шульги А.А.,

при секретаре Катковской А.С.,

с участием прокурора Рябухи А.М.,

оправданного Пащенкова А.А., (посредством видеоконференц - связи),

адвоката Приходько Д.С.,

рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя Золотухиной А.В. на приговор суда Еврейской автономной области с участием присяжных заседателей от 11 июня 2021 года, которым

Пащенков А.А., родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, <данные изъяты> зарегистрированный и проживающий по адресу: <адрес>

оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступлений, предусмотренных п. "в" ч.4 ст.162 УК РФ, п. "з" ч.2 ст.105 УК РФ на основании п.п. 2, 4 ч.2 ст.302 УПК РФ, за непричастностью к совершению указанных преступлений, в связи с вынесением коллегией присяжных заседателей оправдательного вердикта.

Мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении в отношении Пащенкова А.А. отменена.

В соответствии с ч.1 ст.134 УПК РФ за Пащенковым А.А. признано право на реабилитацию.

Уголовное дело в соответствии со ст.306 УПК РФ направлено руководителю <данные изъяты> для производства предварительного расследования и установления лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого.

Вещественные доказательства постановлено хранить при настоящем уголовном деле.

Заслушав доклад судьи Ячменёвой Т.П., мнение прокурора Рябухи А.М., поддержавшего доводы апелляционного представления, выступление оправданного Пащенкова А.А. и адвоката Приходько Д.С., полагавших об отсутствии оснований для удовлетворения апелляционного представления, судебная коллегия,

УСТАНОВИЛА:

Органами предварительного следствия Пащенкову А.А. предъявлено обвинение в том, что в период времени ДД.ММ.ГГГГ, под вымышленным предлогом продажи кедрового ореха и приобретения спиртного, обманув ФИО6, незаконно проник в ее жилище по адресу: <адрес>, <адрес>, где используя в качестве оружия заранее приисканный неустановленный предмет, обладающий колюще-режущими свойствами, с целью хищения денежных средств, напал на ФИО6, добиваясь наступления ее смерти, нанес ей вышеуказанным предметом множественные (не менее 10) удары в разные части тела, причинив множественные колото-резаные ранения туловища и верхних конечностей, квалифицирующиеся как причинившие тяжкий вред здоровью и повлекшие смерть потерпевшей на месте происшествия.

Однако не смог завладеть денежными средствами, принадлежащими ФИО6, так как в ходе их поиска, испугавшись, что будет обнаружен на месте совершения преступления, с места преступления скрылся.

Коллегия присяжных заседателей дала отрицательный ответ на второй основной вопрос, а потому суд оправдал Пащенкова А.А. на основании п.2.4 ч.1 ст.302 УПК РФ, за непричастностью к совершению преступлений, на основании вердикта присяжных заседателей.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Золотухина А.В. ставит вопрос об отмене приговора в связи с существенным нарушением требований уголовно-процессуального закона и о направлении уголовного дела на новое судебное разбирательство.

Указывает о несоблюдении положений ст.ст.252 и 335 УПК РФ.

Ссылается на то, что Пащенкову А.А. было предъявлено обвинение в убийстве, сопряженном с разбоем и в разбое с квалифицирующими признаками использования предмета в качестве оружия и незаконного проникновения в жилище погибшей.

Отмечает, что наличие квалифицирующего признака незаконного проникновения в жилище было обусловлено проникновением под вымышленным предлогом продажи ореха и приобретения спиртного.

Считает, что суд необоснованно ограничивал сторону обвинения в части представления доказательств незаконного проникновения в жилище убитой - факта предложения купить у ФИО6 алкоголь в ночь убийства.

Указывает, что суд, допустив ДД.ММ.ГГГГ в судебном заседании исследование в присутствии присяжных заседателей содержимого холодильника в квартире ФИО6, в котором находилось несколько бутылок алкоголя, впоследствии ограничил сторону обвинения в выяснении обстоятельств, связанных с предложением Пащенкова А.А. приобрести алкоголь у ФИО6 в ночь ее убийства.

С соответствующими разъяснениями председательствующий неоднократно обращался к сторонам. Приводит ссылки на листы протокола судебного заседания - 96,110, 114, 137.

В напутственном слове председательствующий просил коллегию присяжных заседателей не принимать во внимание отведенные вопросы о продаже ФИО6 алкогольной продукции и фототаблицу, представленную стороной обвинения, с изображением спиртного в холодильнике.

Указывает, что в ходе судебного разбирательства сторона защиты выходила за пределы вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, высказываясь о причастности к преступлению иных лиц.

Эту версию активно исследовала в судебном заседании, в качестве доказательств этой версии представив иллюстрации к протоколу осмотра места происшествия и обращая внимание коллегии присяжных заседателей на следы пальцев рук, обнаруженные в жилище убитой, заключение дактилоскопической экспертизы, выводы генотипической экспертизы об обнаружении на халате потерпевшей эпителия неустановленного лица женского пола.

При этом в присутствии присяжных заседателей сторона защиты задавала вопрос свидетелю ФИО8 о его причастности к убийству ФИО6

Защитник Миляйкин В.А. в ходе судебного следствия и в прениях сторон высказывался о возможной причастности к убийству ФИО6 иного лица.

Считает, что указанные действия, как связанные с исследованием обстоятельств возможной причастности к преступлению другого лица, противоречат требованиям ст.252 УПК РФ.

Указывает, что в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ защитником в присутствии присяжных заседателей была поставлена под сомнение относимость и допустимость представленного стороной обвинения доказательства - мобильного телефона погибшей ФИО6 и извлеченной из него информации, ссылаясь на то, что защитник выяснял вопросы принадлежности сим-карты погибшей, наличие правоустанавливающих документов на сим-карту у потерпевшей ФИО10, а также возможность опознания сим-карты, что было оставлено председательствующим без внимания.

Приводит доводы о том, что Пащенков А.А., наряду с защитником, выступая в прениях, заявляли о неполноте предварительного следствия, отмечая отсутствие орудия совершения преступления - ножа.

Ссылается на то, что Пащенков А.А., заявляя, что взял вину на себя, что у него не было другого выхода, указывая, что у него было подавленное состояние при допросе ДД.ММ.ГГГГ, намекал на оказанное на него давление для получения признательных показаний.

Считает, что таким образом стороной защиты коллегии сообщались сведения, не подлежащие исследованию с участием присяжных заседателей, а именно ставящие под сомнение законность получения доказательств, противоправность действий сотрудников правоохранительных органов, чем ставила под сомнение допустимость представленных обвинением доказательств, в том числе показаний самого Пащенкова А.А., данных на стадии предварительного расследования. Защита неоднократно намекала на оказание давления на Пащенкова А.А. в ходе производства по делу, вызывая у присяжных чувство жалости к нему, выставляя его жертвой произвола правоохранительных органов.

Ссылаясь на системность и существенность допущенных нарушений, полагает, что на формирование мнения присяжных заседателей было оказано незаконное воздействие, которое в своей совокупности повлияло на содержание ответов, вынесение объективного вердикта.

Высказывает мнение, что несмотря на то, что при произнесении напутственного слова председательствующий обратился к присяжным заседателям с просьбой не принимать при вынесении вердикта доведенную до них в нарушение закона информацию, систематичность таких нарушений в течение всего судебного следствия и прений сторон не могли не повлиять на присяжных заседателей при вынесении ими вердикта.

Кроме того, указывает, что при произнесении напутственного слова председательствующий не напомнил коллегии присяжных заседателей об оглашенных в их присутствии государственным обвинителем оглашенных в порядке ст.281 УПК РФ показаниях несовершеннолетнего свидетеля ФИО11

Просит приговор отменить.

Изучив уголовное дело, проверив доводы апелляционного представления и возражений, судебная коллегия не находит оснований к отмене оправдательного приговора суда.

В соответствии с ч.1 ст.348 УПК РФ оправдательный вердикт коллегии присяжных заседателей обязателен для председательствующего и влечет за собой постановление оправдательного приговора.

В соответствии с ч. 1 ст. 389.25 УПК РФ, оправдательный приговор, постановленный на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей, может быть отменен лишь при наличии таких существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые ограничили право прокурора, потерпевшего или его законного представителя и (или) представителя на представление доказательств либо повлияли на содержание поставленных перед присяжными заседателями вопросов или на содержание данных присяжными заседателями ответов.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих в соответствии со ст. 389.25 УПК РФ отмену оправдательного приговора, постановленного на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей, из материалов дела не усматривается.

Вопреки доводам апелляционного представления судебное разбирательство проведено в соответствии с положениями гл. 42 УПК РФ, с учетом особенностей рассмотрения дела с участием присяжных заседателей, закрепленных ст. 335 УПК РФ.

Коллегия присяжных заседателей сформирована с соблюдением положений статьи 328 УПК РФ. Нарушений требований закона при ее формировании, ограничений участников процесса в возможности реализации ими процессуальных прав, судом не допущено.

После формирования коллегии присяжных заседателей заявлений от участников процесса о нарушениях при ее формировании, о тенденциозности коллегии не поступило.

Законность состава суда, рассмотревшего дело, в апелляционном представлении не оспаривается.

Судебное следствие проведено с учетом требований ст. 252, 335 УПК РФ, определяющих пределы судебного разбирательства и особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей, а также положений ст. 334 УПК РФ о полномочиях судьи и присяжных заседателей.

Действия председательствующего по ведению судебного следствия осуществлялись в рамках процессуальных полномочий, предоставленных ему ст. 335 УПК РФ.

Из протокола судебного заседания следует, что судом было обеспечено равенство прав сторон, при этом председательствующий создал необходимые условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела.

Нарушений принципа состязательности в судебном заседании не допущено.

Вопреки доводам апелляционного представления, в ходе судебного разбирательства исследованы все существенные для исхода дела доказательства, представленные сторонами.

Оснований полагать об ограничении права стороны обвинения на представление доказательств, повлиявших или способных повлиять на содержание поставленных перед присяжными заседателями вопросов или на содержание данных присяжными заседателями ответов, судебная коллегия не находит.

Как следует из протокола судебного заседания, сторона обвинения не была ограничена в возможности доводить до сведения присяжных заседателей обстоятельства незаконного проникновения в жилище убитой под вымышленным предлогом, в том числе под видом продажи кедровых орехов.

Из протокола судебного заседания усматривается, что действия председательствующего, связанные с запретом выяснения вопросов о продаже ФИО6 алкогольной продукции, как со стороны обвинения, так и со стороны защиты, были обусловлены необходимостью ограничить исследование отрицательно характеризующих личность потерпевшей сведений, способных вызвать предубеждение присяжных.

Само по себе ограничение стороны обвинения в выяснении вопросов, связанных с предложением Пащенкова А.А. приобрести алкоголь у ФИО6 в ночь ее убийства в качестве одного из предлогов проникновения в жилище, по мнению судебной коллегии не повлияло и не могло повлиять на содержание имеющихся в вердикте ответов.

Нарушений закона, которые можно было бы расценить как незаконное воздействие на присяжных заседателей со стороны защиты, при рассмотрении дела не допущено.

Согласно протоколу судебного заседания, председательствующим прерывались высказывания подсудимого, потерпевших, свидетелей, защитника в тех случаях, когда ими затрагивались обстоятельства, не подлежащие исследованию с участием присяжных заседателей в силу положений ст.334 УПК РФ или не относящиеся к существу рассматриваемого уголовного дела.

Во всех случаях, когда председательствующий прерывал участников процесса по вопросам, не подлежащим исследованию в присутствии присяжных заседателей, либо заданные им вопросы отводились, председательствующий разъяснял присяжным заседателям, что они не должны учитывать при вынесении вердикта сообщенные указанными лицами сведения.

Оснований полагать о нарушении положений ст.252 УПК РФ по доводам апелляционного представления не имеется.

Указанная норма уголовно-процессуального закона, устанавливая пределы судебного разбирательства, не содержит каких-либо запретов для подсудимого защищаться от предъявленного обвинения, в том числе приводить доказательства и доводы, свидетельствующие о том, что преступление было совершено не им, а другим лицом.

В связи с изложенным суд вправе был выслушать версии защиты о причастности к инкриминированному преступлению других лиц.

Вместе с тем, исследования этих версий, за рамками положений ст.252 УПК РФ, председательствующий не допускал.

Вопрос защитника свидетелю ФИО8 о его причастности к убийству ФИО6, на что обращается внимание в представлении, председательствующим был своевременно отведен, присяжным заседателям даны соответствующие разъяснения не принимать во внимание эти вопросы защитника.

Вопреки доводам апелляционного представления, представление доказательств со стороны защиты, в том числе фотографий к протоколу осмотра места происшествия со следами пальцев рук, обнаруженных в жилище убитой, заключение дактилоскопической экспертизы, выводы генотипической экспертизы об обнаружении на халате потерпевшей эпителия неустановленного лица женского пола, изложенных в представлении, какими-либо комментариями со стороны защиты не сопровождалось.

При этом против демонстрации фотоснимков, представленных присяжным заседателям, государственный обвинитель не возражала (л.д.224-227 т.9).

Оснований полагать, что поставленные защитником вопросы о принадлежности изъятого с места происшествия мобильного телефона погибшей ФИО6 и сим-карты, ставили под сомнение допустимость представленных обвинением доказательств в этой части, нет оснований, а вопросы относимости и достоверности исследованных в судебном заседании доказательств, относятся к исключительной компетенции присяжных заседателей.

Указанные действия защиты, направленные на то, чтобы в рамках предусмотренной законом процедуры убедить присяжных заседателей в невиновности подсудимого, довести до них свою позицию о недостаточности представленных обвинением доказательств, оспаривание относимости и достоверности того или иного доказательства, нельзя расценивать как оказание незаконного воздействия на коллегию присяжных заседателей, поскольку такое поведение подсудимого и его защитников в состязательном процессе является способом реализации права на защиту от предъявленного обвинения.

Каких-либо ограничений стороны обвинения в возможности оспорить выдвинутые стороной защиты доводы о непричастности и самооговоре подсудимого, судом не допущено.

Стороне обвинения была предоставлена возможность представить доказательства в необходимом объеме и дать в прениях свою оценку показаниям подсудимого, потерпевших, свидетелей.

Судебное следствие было окончено при отсутствии возражений и дополнений от участников процесса.

Прения сторон были проведены в соответствии со ст.292,336 УПК РФ в пределах вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями.

Из протокола судебного заседания следует, что выступая в прениях, подсудимый и его защитник, анализируя исследованные в судебном заседании доказательства, высказывали свою точку зрения о недоказанности вины подсудимого в совершении инкриминируемого ему деяния, равно как и сторона обвинения высказала свою позицию относительно доказанности его виновности.