Определение Судебной коллегии по уголовным делам Первого апелляционного суда общей юрисдикции

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ ПЕРВОГО АПЕЛЛЯЦИОННОГО СУДА ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 13 апреля 2022 года Дело N 55-446/2022

Судебная коллегия по уголовным делам Первого апелляционного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Кондаковой Е.Н.,

судей Беседина А.В., Курохтина С.В.,

при ведении протокола помощником судьи Духаниной Ж.Г.,

с участием:

прокурора Долгиевой М.М.,

осужденных Бекмурадова Б.И, Мирзоева Д.Р., принимающих участие в судебном заседании в режиме видеоконференц-связи,

адвокатов Пакулина Я.И. в защиту осужденного Бекмурадова Б.И.;

Лямина А.А. в защиту осужденного Мирзоева Д.Р.

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам адвоката Лямина А.А. в защиту Мирзоева Д.Р., адвоката Пакулина Я.И. в защиту осужденного Бекмурадова Б.И., на приговор Московского областного суда от 28 января 2022 года, которым

Бекмурадов Батыр Италмазович, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, гражданин РФ, ранее судимый: 27.03.2018 г. Никулинским райсудом г. Москвы по п. "а,б" ч. 3 ст. 163, п. "а, б" ч. 3 ст. 163 УК РФ к 9 годам 4месяцам лишения свободы,

осужден:

- по ч. 2 ст. 330 УК РФ к 2 годам лишения свободы,

- по п. "а" ч. 3 ст. 126 УК РФ к 11 годам лишения свободы.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний Бекмурадову Б.И. назначено наказание в виде 12 лет лишения свободы.

В соответствии с ч. 5 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенного наказания, с наказанием, назначенным Никулинским районным судом г. Москвы 27.03.2018 г. окончательно назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 15 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Мирзоев Давид Ревазович, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, гражданин РФ, несудимый,

осужден:

- по ч. 2 ст. 330 УК РФ к 2 годам лишения свободы;

- по ч. 4 ст. 33, п. "а" ч. 3 ст. 126 УК РФ к 9 годам лишения свободы.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний окончательно определено Мирзоеву Д.Р. наказание в виде лишения свободы сроком на 10 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Мера пресечения Бекмурадову Б.И. и Мирзоеву Д.Р. в виде содержания под стражей до вступления приговора в законную силу оставлена без изменения.

Срок отбывания наказания постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу. В срок лишения свободы постановлено зачесть Мирзоеву Д.Р. срок содержания под стражей с 23 декабря 2021 г. по день вступления приговора в законную силу из расчета в соответствии с п. "а" ч. 3.1. ст. 72 УК РФ один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Бекмурадову Б.И. в срок окончательного наказания зачтено частично отбытое наказание по приговору Никулинского районного суда г. Москвы от 27 марта 2018 года в период с 24 августа 2016 г. по 16 февраля 2021 г. включительно и время содержания под стражей с 17 февраля 2021 г. по день вступления приговора в законную силу из расчета в соответствии с п. "а" ч. 3.1. ст. 72 УК РФ наказания в виде одного дня содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Судьба вещественных доказательств решена.

Заслушав доклад судьи Кондаковой Е.Н., выступления осужденных Бекмурадова Б.И. и Мирзоева Д.Р., поддержавших доводы жалобы, мнение адвокатов Пакулина Я.И. и Лямина А.А., также поддержавших доводы жалоб, мнение прокурора Долгиевой М.М., полагавшей необходимым приговор оставить без изменения, судебная коллегия

установила:

по приговору суда, постановленному на основании вердикта коллегии присяжных заседателей Мирзоев Д.Р. признан виновным и осужден за подстрекательство, то есть склонение другого лица путем подкупа к похищению человека, с применением насилия, опасного для жизни и здоровья и с угрозой применения такого насилия, с применением оружия и предмета, используемого в качестве оружия, в отношении двух лиц, из корыстных побуждений, совершенное организованной группой;

Бекмурадов Б.И. признан виновным и осужден за похищение человека с применением насилия, опасного для жизни и здоровья и с угрозой применения такого насилия, с применением оружия и предмета, используемого в качестве оружия, в отношении двух лиц, из корыстных побуждений, организованной группой.

Мирзоев Д.И. и Бекмурадов Б.И. признаны виновными в совершении самоуправства, то есть самовольного вопреки установленному закону порядку совершения каких-либо действий, правомерность которых оспаривается гражданином, если такими действиями причинен существенный вред, с применением насилия и с угрозой его применения.

Преступления совершены при обстоятельствах, установленных судом и изложенных в приговоре.

В апелляционных жалобах: адвокат Лямин А.А. в защиту Мирзоева Д.Р. выражает несогласие с приговором суда, постановленным на основании вердикта присяжных заседателей, поскольку в ходе рассмотрения дела были допущены существенные нарушения норм уголовно-процессуального закона и неправильное применение уголовного закона, кроме того, считает назначенное наказание несправедливым. Выражает несогласие и с квалификацией действий Мирзоева Д.Р. как соисполнительства в самоуправстве.

Полагает, что исследованными в судебном заседании доказательствами подтверждается лишь факт склонения Мирзоевым Бекмурадова к совершению преступления, следовательно, его действия возможно было квалифицировать в том числе и по ч. 4 ст. 33 ч. 2 ст. 330 УК РФ, однако, в судебном заседании исследованными доказательствами установлено, что Мирзоев являлся доверенным лицом ФИО1, таким образом, его обращение к Бекмурадову по поручению ФИО1 не является самоуправством.

Полагает, что при постановке вопросов присяжным суд вышел за пределы судебного разбирательства, проигнорировав предъявленное Мирзоеву обвинение, из которого следует, что умысла на похищение и удержание Потерпевший N 2 у Мирзоева не было, такой умысел возник у Бекмурадова самостоятельно, и именно по его предложению совершены такие действия. Исключение из объема обвинения той его части, в которой говорится о самостоятельном возникновении умысла на похищение у Бекмурадова, ухудшило положение Мирзоева, который лишь оказывал интеллектуальное и физическое, передав <данные изъяты>, пособничество, в связи с чем действия Мирзоева были неверно квалифицированы, а также он был лишен права на прекращение уголовного дела по примечанию к ст. 126 УК РФ, поскольку отказался от совершения преступления и предпринял меры для предотвращения преступления.

Кроме того, указывает, что поскольку имелись намерения совершить преступление только в отношении Потерпевший N 2, нет оснований для квалификации действий по квалифицирующему признаку "в отношении двух и более лиц", такой квалифицирующий признак подлежит исключению.

Указывает что умыслом его подзащитного не охватывалось совершение противоправных действий с применением оружия и иных предметов, в связи с чем невозможно сделать вывод о том, какое насилие планировалось применить, при таких обстоятельствах действия подлежат квалификации только по ч. 1 ст. 126 УК РФ.

Выражает несогласие и с выводом суда о наличии корыстных побуждений, поскольку предпринималась попытка восстановить нарушенное право ФИО1, полагает необходимым исключить и данный квалифицирующий признак. Отсутствуют в приговоре и мотивы, по которым суд признал доказанным совершение преступления с квалифицирующим признаком "организованной группой", что также противоречит требованиям закона.

Обращает внимание коллегии на то обстоятельство, что государственный обвинитель при оглашении показаний потерпевшего Потерпевший N 2, довела до сведения присяжных недостоверную информацию о родстве Мирзоева Д.Р. и вора в законе по кличке <данные изъяты>, а впоследствии эта же информация была доведена до присяжных в прениях, кроме того, до присяжных была доведена информация о том, что клиентом ЧОП <данные изъяты> был <данные изъяты>. Данное обстоятельство не отражено в письменном протоколе, председательствующий проигнорировал данное нарушение и присяжным не было разъяснено, что эти сведения не должны ими учитываться при вынесении вердикта. Кроме того, в судебном заседании никаких сведений о событиях в отношении <данные изъяты> и не исследовались.

Подробно приводя выступление государственного обвинителя в прениях, указывает, что прокурор обратила внимание присяжных на то обстоятельство, что подсудимые не предупреждаются об ответственности, нет никакой уголовной ответственности, какие желает показания дать, такие и дает. Такой закон. Однако, председательствующий на данное высказывание никак не отреагировал. Кроме того, государственный обвинитель интерпретировала желание дать подсудимыми показания после исследования всех доказательств, указав что они заняли выжидательную позицию, однако, председательствующим на данное обстоятельство также не было обращено внимание присяжных, полагает, что указанные высказывания сформировали у присяжных предвзятое отношение к подсудимым.

Указывает, что судом не в полной мере учтены смягчающие наказание обстоятельства - противоправность поведения потерпевшего, поскольку потерпевший оспаривал размеры и сроки исполнения обязательства, отказывался от возвращения долга, не учтено активное способствование Мирзоевым раскрытию и расследованию преступления, не учтено наличие у Мирзоева двоих малолетних детей, поскольку несовершеннолетний ребенок у Мирзоева один.

Считает назначенное наказание чрезмерно суровым. Просит приговор отменить, направить уголовное дело в Московский областной суд на новое рассмотрение, либо изменить и снизить назначенное наказание, изменив категорию преступления и окончательно назначить наказание с применением ст. 73 УК РФ.

Адвокат Пакулин Я.И. в защиту осужденного Бекмурадова Б.И. в своих апелляционных жалобах выражает несогласие с приговором, поскольку суд допустил нарушение принципа состязательности сторон, нарушил положение ст. 285 УПК РФ. Указывает, что сторона защиты была ущемлена в возможности предоставления и исследования доказательств, что свидетельствует о том, что суд принял сторону обвинения и создал условия для вынесения необъективного вердикта.

Так, стороне защиты было отказано в оглашении приложения к заключению фонографической экспертизы - расшифровки разговора, поскольку в расшифровке разговора указано слово "она", а в заключении эксперт привел фразу, указав "они", что не позволило присяжным получить полное представление о вещественном доказательстве. Считает, что воспроизведение аудиозаписи в судебном заседании, где отчетливо слышны только нецензурные слова, свидетельствует о попытке государственного обвинения представить перед присяжными подсудимого как человека с низкой культурой речи, то есть отрицательно охарактеризовать и посеять к нему отвращение, в нарушение положений ч. 8 ст. 335 УПК РФ. Данное обстоятельство отрицательно сказалось на полноте судебного следствия, объективности и беспристрастности вердикта коллегии присяжных.

Кроме того, указывает на произнесение государственным обвинителем утверждений, не имеющих значения для расследуемых событий, которые повлияли на беспристрастность и объективность присяжных заседателей, вызвали предубеждение в отношении осужденного Бекмурадова. Приводит те же высказывания государственного обвинителя из аудиозаписи судебного заседания, на которые ссылался и адвокат Лямин А.А. в апелляционной жалобе (дополнительной).

Выражает несогласие с тем обстоятельством, что не было принято его замечание, полагает, что председательствующий намеренно изложил неверное толкование закона, ввел коллегию в заблуждение относительно применимости примечания к ст. 126 УК РФ, не разъяснил присяжным положения ст. 31 УК РФ, регулирующие ответственность при добровольном отказе от преступления, что повлияло на вынесение беспристрастного и справедливого вердикта.

Считает назначенное Бекмурадову Б.И. наказание чрезмерно суровым, полагает, что суд необоснованно не учел наличие у Бекмурадова малолетнего ребенка, полагает, что суд лишь перечислил заслуги Бекмурадова на военном и миротворческом поприще, что не привело к справедливому учету этого обстоятельства.

Просит приговор отменить и направить дело на новое рассмотрение.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб защитников, выслушав участников процесса, судебная коллегия приходит к следующему.

Приговор суда постановлен в соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей о виновности осужденного Бекмурадова Б.И. и Мирзоева Д.В., основанном на всестороннем и полном исследовании материалов дела.

Из материалов дела видно, что судебное разбирательство проведено с учетом требований уголовно-процессуального закона, определяющих его особенности в суде с участием присяжных заседателей.

Коллегия присяжных заседателей сформирована в соответствии с требованиями ст. 328 УПК РФ.

Замечаний по проведенному отбору присяжных заседателей, а также ходатайств о роспуске коллегии присяжных заседателей в связи с ее тенденциозностью, от участников процесса не поступало. (т. 12 л.д. 155 протокола судебного заседания). Не было заявлено отводов присяжным и потерпевшим Потерпевший N 1 (т. 12 л.д. 19 протокола судебного заседания)

В судебном заседании были созданы необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей, осуществления предоставленных им прав.

В присутствии присяжных заседателей исследовались только те фактические обстоятельства, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными ст. 334 УПК РФ.

Из протокола судебного заседания следует, что в судебном заседании было обеспечено равенство прав сторон, которым суд, сохраняя объективность и беспристрастность, создал необходимые условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела.

Данных о том, что в суде с участием присяжных заседателей исследовались недопустимые доказательства, из протокола судебного заседания не усматривается.

Прения сторон проведены в соответствии с требованиями ст. 336 УПК РФ в пределах вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями.

Тот факт, что речь государственного обвинителя приведена не полностью не является нарушением требований закона, поскольку письменный протокол судебного заседания не является стенограммой хода судебного заседания, а кроме того, аудиопротокол является таким же протоколом судебного заседания. Вместе с тем, из аудиозаписи хода судебного заседания не усматривается нарушений требований закона со стороны государственного обвинителя при произнесении прений, которые повлияли на вынесение вердикта присяжными заседателями. Ссылка на обстоятельства, и показания, которые были исследованы в судебном заседании с участием присяжных заседателей, нарушением закона не является.

Прослушав указанный протокол судебная коллегия не может согласиться с доводами защиты о том, что приведение показаний потерпевшего, которые были оглашены в судебном заседании в соответствии с требованиями закона, оказало воздействие на присяжных и повлияло на вынесение присяжными обвинительного вердикта. Информация о <данные изъяты> содержалась не только в показаниях потерпевшего, но также и свидетели, сотрудники ЧОП <данные изъяты> давали показания о таких обстоятельствах. Высказывание о наличии у подсудимого права дать показания, отказаться от дачи показаний, не свидетельствовать против самого себя, нарушением закона не является.

Таким образом, нарушений требований ч. 8 ст. 355 УПК РФ также допущено не было.

Кроме того, судебная коллегия полагает необходимым отметить, что все доказательства были исследованы судом только после проверки председательствующим на предмет допустимости и доводились доказательства только в той мере, в которой это было необходимо, в соответствии с ч. 6 и 7 ст. 335 УПК РФ.

Данное обстоятельство относится и к отказу в удовлетворении ходатайства стороны защиты об оглашении расшифровки аудиозаписи. Обратить внимание присяжных заседателей по мнению защиты необходимо было только на одну фразу. В заключении эксперта-лингвиста указано "..Людей резать, не надо людей резать. А они дома оказывается что ли?..", в расшифровке же указано "...Людей резать, не надо людей резать. А она дома оказывается что ли?.." какое значение имеет данная опечатка для квалификации, вывода о доказанности вины, из жалобы защиты неясно. Вместе с тем, судебная коллегия отмечает, что аудиозапись была прослушана в необходимом объеме. Тот факт, что люди на аудиозаписи разговаривают только нецензурно основанием к непредставлению ее присяжным заседателям, по смыслу закона, не является, нарушений требований ч. 8 ст. 335 УПК РФ, по мнению судебной коллегии в данном случае судом не допущено.

После окончания прений сторон всем участникам была предоставлена возможность осуществить право на реплику, правом воспользовались как государственный обвинитель, так и защита - адвокаты Лямин и Пакулин (т. 13 л.д. 54, 55, 55) подсудимым - предоставлено последнее слово.

Данных о том, что председательствующий вел судебное разбирательство с обвинительным уклоном, вопреки доводам жалоб, из протокола судебного заседания не усматривается. Замечания делались не только защитникам, подсудимым, но и государственному обвинителю при попытках выйти за рамки вопросов, подлежащих рассмотрению с участием присяжных заседателей.

Таким образом, принцип состязательности в суде присяжных не был нарушен.

Постановка вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, была осуществлена в соответствии с требованиями ст. 338 УПК РФ. Доводы защиты о том, что суд необоснованно исключил из вопросного листа ссылку на то обстоятельство, что план был разработан Бекмурадовым, не основана на материалах дела. Согласно 2 вопросу вопросного листа (т. 12 л.д. 115) перед присяжными поставлен вопрос о том доказано ли что Мирзоев Д.Р. "согласился с разработанным Бекмурадовым планом совершения действий, описанных в 1-м вопросе".

Согласно вопросному листу вопросы в нем поставлены перед коллегией присяжных заседателей с учетом требований ст. 252 УПК РФ.

Вопросный лист был сформулирован с учетом мнения сторон, содержание вопросов присяжным заседателям соответствует требованиям ст. 339 УПК РФ. Предложений о постановке новых вопросов, иных вопросов, переформулировать вопросы от защиты, подсудимых, государственного обвинителя не поступило. (т. 12 л.д. 59)