Определение Судебной коллегии по уголовным делам Пятого апелляционного суда общей юрисдикции

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ ПЯТОГО АПЕЛЛЯЦИОННОГО СУДА ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 27 мая 2021 года Дело N 55-340/2021

Судебная коллегия по уголовным делам Пятого апелляционного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Карлина А.П.,

судей Мартынова Р.А., Красноперова В.В.,

при секретаре Катковской А.С.,

с участием прокурора Яимова Б.И.,

адвоката Смушковой И.А.,

осужденного Осипова С.М.,

рассмотрела в судебном заседании материалы уголовного дела по апелляционным жалобам осужденного Осипова С.М., адвоката Кучерявенко Ю.В. на приговор Новосибирского областного суда от 8 декабря 2020 года, которым

Осипов С.М., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец <адрес>, гражданин РФ, несудимый,

осужден по п. "в, д" ч. 2 ст. 105 УК РФ к 17 годам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на срок 1 год 6 месяцев, установлением ограничений и возложением обязанности.

Срок отбывания наказания осужденному Осипову С.М. исчислен со дня вступления приговора в законную силу, произведен зачет в срок лишения свободы времени содержания под стражей с ДД.ММ.ГГГГ до вступления приговора в законную силу из расчета один день за один день.

Заслушав доклад судьи Мартынова Р.А., выступления осужденного Осипова С.М. и адвоката Смушковой И.А., поддержавших доводы апелляционных жалоб, мнение прокурора Яимова Б.И., возражавшего против их удовлетворения и считавшего необходимым приговор суда оставить без изменения, судебная коллегия

установила:

Осипов С.М. осужден за совершение с особой жестокостью убийства малолетней ФИО1 в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в селе <адрес> <адрес> при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре суда.

В апелляционной жалобе осужденный Осипов С.М., выражая свое несогласие с приговором суда, просит признать его незаконным, необоснованным и отменить. Полагает, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, признание его виновным в совершении убийства потерпевшей ФИО1 является необоснованным. На стадии предварительного следствия и в суде он последовательно не признавал свою вину в совершении преступления, судом были оглашены его показания, но он их опроверг, так как данные показания он не давал и не подписывал. Также он заявлял ходатайства о назначении по делу почерковедческой экспертизы, поскольку протоколы допросов он не подписывал. В удовлетворении ходатайств было отказано. Полагает, что тем самым было нарушено его право на защиту, поскольку суд, допросив в качестве свидетеля следователя ФИО3, то есть заведомо заинтересованное в исходе дела лицо, отверг его доводы о фальсификации подписей.

Находясь большую часть времени на работе, он не знал ничего об обстоятельствах причинения потерпевшей травм. Сам он физическую силу к потерпевшей не применял. В то время как он находился на работе, ФИО2 неоднократно оставляла ФИО1 одну дома. Также он неоднократно пресекал действия ФИО2, которая применяла физическую силу в отношении потерпевшей. Отмечает некорректное поведение ФИО2 по отношению к ребенку, что проявлялось не только в применении физических наказаний, но и в ненадлежащем уходе.

Не согласен с показаниями потерпевшей ФИО2, считает их непоследовательными и противоречивыми. В частности, ФИО2 дала показания о применении им силы в отношении ФИО1, что якобы в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ он ежедневно наносил ей не менее 15 ударов по голове, а также он попросил ее дать показания о том, что на девочку упала поленница дров. В то же время, ФИО2 сообщала свидетелю ФИО4 в момент оказания медицинской помощи потерпевшей о том, что она неоднократно падала и что на нее упала поленница дров.

Полагает, что суд не учел того обстоятельства, что во время второго эпизода причинения черепно-мозговой травмы потерпевшей он находился на работе, а в вечернее и ночное время находился по другому адресу.

Суд проявил предвзятость, необъективность и обвинительный уклон. Приведенные в приговоре доказательства необъективны и недостоверны.

Приводит подробное описание обстоятельств знакомства с ФИО2, событий, предшествующих гибели потерпевшей ФИО1, связанных с ее гибелью и последующим захоронением, вызовами в отдел полиции. Указывает на применение физического насилия со стороны сотрудников полиции, нарушения, допущенные следователем и сотрудниками полиции при проведении проверки показаний на месте. Отмечает, что в ходе проверки показаний давал пояснения в соответствии с ранее высказанными требованиями сотрудников полиции.

Отмечает, что у нему в ИВС пришли следователь ФИО3 и адвокат Гладких О.И., последний попросил подписать, не читая, документы, что он и сделал. Допроса следователь в присутствии адвоката Гладких О.И. не производил. Считает, что следователь ФИО3 в ходе расследования уголовного дела неоднократно немотивированно отклонял его ходатайства, целью которых было установление истины по делу. Отмечает, что у него ранее неоднократно были ссоры с ФИО3, в силу чего у последнего сформировалась неприязнь к нему. Ознакомившись с материалами уголовного дела, он обнаружил в них протоколы допросов, которые с его участием не проводились. В связи с этим и ходатайствовал о проведении почерковедческой экспертизы, поскольку подписи ему не принадлежат. Судебное заседание, по результатам которого в отношении него была избрана мера пресечения в виде заключения под стражей, проводилось без его участия. Отмечает, что ФИО2 в ходе предварительного следствия и в суде неоднократно меняла свои показания.

Обращает внимание на показания свидетеля ФИО5, из которых следует, что при выезде по вызову о необходимости оказания медицинской помощи потерпевшей на ее теле были обнаружены синяки и ссадины. Присутствовавший на месте Осипов С.М. пояснил, что на девочку упала поленница дров. Она констатировала смерть ребенка и увезла его в <адрес> ЦРБ. Согласно выписки из медкарты потерпевшей, вызов поступил ДД.ММ.ГГГГ в 12 часов 35 минут, в 12 часов 40 минут было сделано 3 укола, смерть наступила в 12 часов 55 минут. Согласно рапорту исполняющему начальника отдела полиции по <адрес>, ФИО5 сообщила о том, что ребенок умер в 12 часов 30 минут. Согласно заключению эксперта ФИО6, смерть ФИО1 наступила в 12 часов 55 минут. Свидетель ФИО4 показала, что смерть ребенка констатирована во время перевозки в больницу. Полагает, что данные противоречия судом не устранены, равно как и противоречия в показаниях ФИО2, касающиеся количества ударов, которые он якобы наносил девочке ежедневно, времени ее смерти, наступившей после того, как ей были поставлены 3 укола.

Полагает, что если бы ребенок был мертв на момент приезда медицинских работников ФИО5 и ФИО4, то они бы не ставили ей уколы, а сразу же констатировали бы ее смерть.

Полагает, что суд не дал надлежащей оценки противоречиям в показаниях свидетелей из числа оперативных работников, а именно ФИО7, ФИО8, ФИО9,, и имеющейся записи в журнале ИВС о том, что ДД.ММ.ГГГГ его выводили для беседы в период времени с 11 часов 30 минут до 12 часов 15 минут. Отмечает, что в данный период времени вышеуказанные оперативные работники угрожали ему применением физической силы, оказывая на него давление. Отмечает, что эксперт ФИО6 в судебном заседании показал, что видит его впервые, что свидетельствует о том, что данный эксперт его не осматривал. Также отмечает, что его не осматривали и при поступлении в ИВС, поэтому имеющиеся у него телесные повреждения, образовавшиеся вследствие применения физической силы со стороны оперативных работников, не были зафиксированы. Суд также не дал должной оценки показаниям свидетелей ФИО47 и ФИО11, с которыми он содержался в одной камере и рассказывал о применении в отношении него силы оперативными работниками.

Приводит анализ показаний свидетелей ФИО12, ФИО13, ФИО14, ФИО16, ФИО17, ФИО18, ФИО3, отмечает, что суд намеренно исказил их показания, проявляя предвзятый обвинительный уклон. Противоречия в показаниях свидетелей ФИО19 и ФИО2 судом не устранены.

В ходе судебных заседаний им неоднократно заявлялось об отводе адвоката Кучерявенко, при этом суд проводил допросы свидетелей, по окончании которых отказывал в отводе адвоката и удовлетворении его ходатайств. Считает, что данные действия суда нарушали его право на защиту, поскольку в ходе допросов свидетелей он оставался без адвоката. Отмечает некорректное поведение государственного обвинителя, который перебивал свидетелей в ходе допросов, проявлял явную агрессию в его отношении, что оставалось без реакции председательствующего судьи. Подобное поведение государственного обвинителя доводило его до психологического срыва, в силу чего он ходатайствовал о своем удалении из зала суда.

В апелляционной жалобе адвокат Кучерявенко Ю.В. просит приговор в отношении Осипова С.М. отменить и вынести оправдательный приговор. Полагает, что приговор подлежит отмене как незаконный, необоснованный вследствие нарушения норм уголовно-процессуального законодательства и ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела. Полагает, что Осипов С.М. в совершении преступления невиновен. Принимая во внимание положительные характеристики Осипова С.М., его заботу о ФИО1, которой он фактически подменял отца, полагает, что осужденный не мог совершить преступление. Отмечает, что Осипов С.М. неоднократно делал замечания ФИО2 по поводу того, что она давала подзатыльники ФИО1, била ее руками по голове, тыкала ребенка носом в палас. С ДД.ММ.ГГГГ на ДД.ММ.ГГГГ Осипов С.М. дома не ночевал, домой вернулся только ночью ДД.ММ.ГГГГ и в этот период времени никак не мог причинить вред здоровью потерпевшей.

Полагает, что факт падения дров с поленницы на потерпевшую имел место, поскольку в ходе дополнительного осмотра места происшествия ДД.ММ.ГГГГ в доме обнаружены следы крови, при этом участвующая в осмотре ФИО2 подтвердила, что данные следы образовались в результате травмирования ребенка упавшими на нее дровами.

Считает, что суд не дал должной оценки показаниям свидетеля ФИО4, которая в суде пояснила, что на ее вопрос о происхождении синяков на теле девочки, ФИО2 пояснила, что ребенок уронил на себя поленницу дров. ФИО4 отмечала крайне странное и несоответствующее обстановке поведение ФИО2, которая была очень спокойна и только после того, как ей об этом было сказано, начала проявлять некоторые эмоции.

Также суд не дал надлежащей оценки показаниям ФИО2 от ДД.ММ.ГГГГ, подтвержденным ею в ходе очной ставки с Осиповым С.М. ДД.ММ.ГГГГ, из которых следует, что она ДД.ММ.ГГГГ выходила из дома в туалет и когда вернулась, обнаружила ФИО1 на полу на кухне, лежащей на спине, полузаваленной поленьями дров. Голова ФИО1 была на полу, рядом с затылком лежало полено, на котором была кровь. Дрова были сырые и тяжелые, ФИО1 не могла из-под них выбраться самостоятельно. У девочки имелись ссадины на переносице, на лбу, затылке, ранки на подбородке, синяки на теле и на руках, из подбородка текла кровь. Данные показания ФИО2 не подтвердила, показала суду, что ДД.ММ.ГГГГ ее просил дать такие показания Осипов С.М. Однако, ФИО2 не поясняла, когда именно Осипов С.М. просил ее дать такие показания. Полагает, что Осипов С.М. и не имел такой возможности до приезда медицинских работников, а причину смерти потерпевшей ФИО2 узнала до допроса.

Считает недостоверными показания свидетеля ФИО4 о прибытии "скорой помощи" к потерпевшей через 5 минут после вызова, поскольку из показаний Осипова С.М. следует, что прибытия медицинских работников ожидали в течение 30-40 минут.

Полагает, что экспертом не исследовался вопрос о возможной смерти ФИО1 в результате инъекций, которые были сделаны медицинскими работниками. Учитывая данное обстоятельство, считает, что заключение эксперта N 17 от ДД.ММ.ГГГГ года недостоверно и является недопустимым доказательством, равно как и производные от него заключения экспертиз N 557 от 19 декабря 2018 года, N 26-ПК от 26 марта 2019 года, N 92-ДК от ДД.ММ.ГГГГ года. Отмечает, что в заключениях экспертиз по материалам уголовного дела не указано, в связи с чем и по какой методике эксперты отнесли одни показания ФИО2 и Осипова С.М. о случаях травмирования ребенка к повлекшим его смерть, а другие нет. Эксперты принимали во внимание показания Осипова С.М., которые он не давал, протоколы не подписывал, акты об отказе от подписи отсутствуют.

Полагает, что в основу приговора необходимо положить показания Осипова С.М., которые были даны в судебном заседании. Показания Осипова С.М. от ДД.ММ.ГГГГ считает недопустимым доказательством, поскольку осужденный в этот день не допрашивался, с содержанием протокола не знакомился.

Протокол проверки показаний на месте от ДД.ММ.ГГГГ также считает недопустимым доказательством, поскольку он является производным от протокола допроса подозреваемого от этой же даты, был изготовлен через несколько дней после проверки, видеозапись Осипов С.М. не просматривал, показания давал под давлением сотрудников полиции.

Протокол допроса обвиняемого Осипова С.М. также является недопустимым доказательством, поскольку в присутствии адвоката Гладких осужденного не допрашивали, протокол Осиповым С.М. не подписан. Также просит признать недопустимым доказательством протокол допроса Осипова С.М. в качестве обвиняемого от ДД.ММ.ГГГГ, поскольку допроса фактически не было, подписи в протоколе Осипову С.М. не принадлежат, на тот момент у Осипова С.М. был другой адвокат, а именно Ващенко О.Г.

Результаты служебной проверки по обращению о фальсификации доказательств ставит под сомнение, равно как и показания свидетеля ФИО3 о допущенной в протоколе от ДД.ММ.ГГГГ технической ошибке, касающейся даты его составления.

Считает необоснованной оценку, данную судом показаниям свидетеля ФИО13

Полагает недостоверной ссылку суда на исследованную переписку между ФИО20 и ФИО2, на показания свидетеля ФИО14, которые в приговоре приведены вразрез с содержанием протокола судебного заседания.

Ссылается на показания свидетеля ФИО18 о том, что она беседовала с ФИО2, та признавалась, что смерть ФИО1 наступила от черепно-мозговой травмы, она хотела в этом признаться, но Осипов С.М. взял вину на себя.

Анализирует показания свидетелей ФИО22, ФИО21, ФИО22, ФИО7, ФИО11, ФИО9, ФИО23, ФИО16, делает вывод о необъективности приговора.

Обращает внимание, что ФИО2 не обращалась в правоохранительные органы по поводу поведения Осипова С.М., его обращения с ФИО1. Полагает, что в основу приговора должны быть положены показания ФИО2, которые были ею даны на стадии предварительного следствия и которые не противоречат показаниям Осипова С.М. и свидетелей.

Полагает, что в пользу невиновности Осипова С.М. свидетельствует отсутствие крови ФИО1и2 на его одежде.

Также считает незаконным решение <адрес> районного суда о возвращении уголовного дела в порядке ст. 237 УПК РФ в связи с наличием оснований для предъявления Осипову С.М. обвинения в совершении более тяжкого преступления. Осиповым С.М. заявлялось ходатайство о рассмотрении уголовного дела судом с участием присяжных заседателей, при этом была высока вероятность постановления оправдательного приговора. Таким образом, судом было нарушено право на защиту осужденного.

В возражениях на апелляционные жалобы осужденного и его защитника государственный обвинитель Хохрин В.В. считает необходимым в их удовлетворении отказать, приговор суда оставить без изменения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений на них, судебная коллегия не усматривает оснований для изменения или отмены приговора.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, уголовное дело в отношении Осипова С.М. расследовано органом предварительного следствия и рассмотрено судом с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, в соответствии с принципами состязательности и равноправия сторон, которым судом была предоставлена возможность для реализации их прав и законных интересов.

Доводы апелляционных жалоб об обвинительном уклоне суда, необоснованном и немотивированном отказе в удовлетворении заявленных стороной защиты ходатайств, полностью опровергаются содержанием протокола судебного заседания, из которого следует, что суд не препятствовал сторонам в исследовании доказательств и реализации прав и законных интересов.

Из протокола судебного заседания усматривается, что все ходатайства сторон обвинения и защиты, в том числе о признании ряда доказательств недопустимыми, о производстве экспертиз, допросе свидетелей, судом разрешены после выяснения мнений участников судебного разбирательства и исследования фактических обстоятельств дела, относящихся к данным вопросам. Решения суда по этим ходатайствам являются мотивированными, сомнений в своей законности и обоснованности не вызывают. Право сторон обвинения и защиты на представление доказательств при судебном разбирательстве дела судом не нарушено.

В соответствии со ст. 123 Конституции РФ судопроизводство осуществляется на основе состязательности самих сторон. Обстоятельства, послужившие доказыванию по делу и входящие в предмет доказывания, судом в полной мере установлены.

Оснований полагать, что судом допущено нарушение права на защиту осужденного Осипова С.М. в ходе удалений из зала суда, у судебной коллегии не имеется. Согласно ст. 258 УПК РФ, в случае нарушения порядка в судебном заседании и неподчинения распоряжениям председательствующего, суд вправе удалить подсудимого из зала судебного заседания. Право подсудимого на рассмотрение дела с его участием не означает, что это право должно быть ему обеспечено даже при нарушении им порядка в зале судебного заседания, при создании препятствий для надлежащего осуществления правосудия и реализации прав другими участниками процесса. Согласно ч. 1 ст. 11 УПК РФ суд обязан обеспечивать участникам судебного заседания реализацию их прав.

Несостоятельны доводы осужденного о нарушении его права на защиту в случаях заявления им отводов защитнику Кучерявенко Ю.В. Данные заявления были рассмотрены судом в установленном законом порядке и оставлены без удовлетворения. Протоколом судебного заседания и иными материалами уголовного дела подтверждается, что защитник Кучерявенко Ю.В. занимал активную позицию, соответствующую как нормам уголовно-процессуального законодательства, так и требованиям ФЗ РФ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" от 31 мая 2002 N 63-ФЗ. Рассмотрение заявлений осужденного об отводе защитника Кучерявенко Ю.В. после допросов явившихся в судебное заседание свидетелей не лишало осужденного надлежащей защиты, поскольку сам факт заявления об отводе до момента его рассмотрения судом не влечет прекращения участия защитника в судебном заседании.

Позиция осужденного и его защитника как по делу в целом, так и по отдельным деталям обвинения и обстоятельствам доведена до сведения суда с достаточной полнотой и определенностью. Она получила объективную оценку в приговоре. Содержание показаний осужденного, потерпевшей, свидетелей и других исследованных доказательств изложено в приговоре в соответствии с протоколом судебного заседания без каких-либо искажений в сторону ухудшения положения осужденного. Замечания осужденного Осипова С.М. на протокол судебного заседания председательствующим судьей рассмотрены, часть из них по объективным причинам удовлетворена, иные отвергнуты как необоснованные. Оснований подвергать сомнению законность принятого судом решения у судебной коллегии не имеется.

Протоколом судебного заседания также полностью опровергаются доводы апелляционной жалобы осужденного о провокационном и некорректном поведении государственного обвинителя.

Нарушений уголовно-процессуального закона при производстве следственных действий и в рамках рассмотрения уголовного дела судом первой инстанции, в том числе и указанных в апелляционных жалобах осужденного и его защитника, влекущих изменение или отмену приговора, по делу не имеется.

Доводы апелляционной жалобы защитника об отсутствии оснований для возвращения уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ в соответствии с постановлением <адрес> районного суда от ДД.ММ.ГГГГ судебная коллегия признает несостоятельными. Осипов С.М. и его защитник данное постановление не обжаловали. При последующем направлении уголовного дела в суд, Осипов С.М., вопреки доводам жалобы защитника, не был лишен права заявить ходатайство о рассмотрении уголовного дела с участием присяжных заседателей, но этим правом осознанно не воспользовался.

Приведено в приговоре и полное обоснование признания несостоятельными доводов осужденного Осипова С.М. и его защитника о фальсификации по делу доказательств, уличающих его в преступлениях, а именно протоколов допросов Осипова С.М. в качестве подозреваемого и обвиняемого, протокола проверки его показаний на месте преступления. Выводы суда в этой части основаны на материалах дела и, по мнению судебной коллегии, являются обоснованными.

Положенные в основу приговора доказательства были получены в установленном законом порядке, всесторонне, полно и объективно исследованы в судебном заседании, с соблюдением требований ст. 17, 87, 88 УПК РФ проверены и оценены, сомнений в своей достоверности не вызывают.

Каких-либо существенных противоречий в доказательствах, которые могли бы повлиять на решение вопроса о виновности осужденного в содеянном, судебная коллегия не усматривает, а утверждения в жалобах осужденного и его защитника об обратном расценивает как несостоятельные.

Осужденный Осипов С.М. свою вину в совершении преступления в судебном заседании не признал. В то же время, вопреки доводам апелляционных жалоб, его вина в совершении преступления нашла свое подтверждение по результатам полного и всестороннего исследования судом представленных доказательств.

Судом установлено, что в период с ДД.ММ.ГГГГ до 0 часов 55 минут ДД.ММ.ГГГГ у Осипова С.М., проживающего в селе <адрес> <адрес> совместно с ФИО2 и ее малолетней дочерью ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, на почве личных неприязненных отношений к малолетней ФИО1, сложившихся в процессе совместного проживания на фоне недовольства поведением и воспитанием последней, возник умысел на ее убийство. Реализуя этот умысел, в вышеуказанный период времени, Осипов С.М., действуя с целью лишения жизни малолетней ФИО1, возраст которой был для него очевиден, понимая, что в силу малолетнего возраста ФИО1 не имеет возможности защитить себя и оказать сопротивление, проявляя особую жестокость, нанес малолетней ФИО1 множественные, в общей сложности не менее 42, удары руками по разным частям тела, в том числе по голове, шее, туловищу, конечностям ребенка, а также с силой прижимал ее туловище и голову к полу и предметам окружающей обстановки в доме, заведомо осознавая, что своими действиями причиняет малолетней особые страдания и мучения, сильную физическую боль. В результате совершения вышеуказанных действий, Осипов С.М. причинил малолетней ФИО1 телесные повреждения в виде закрытой черепно-мозговой травмы, квалифицирующейся как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни человека, состоящей в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти потерпевшей, образовавшейся в результате двух эпизодов ударно-травматических воздействий.