Дата принятия: 27 мая 2022г.
Номер документа: 55-315/2022
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ ПЯТОГО АПЕЛЛЯЦИОННОГО СУДА ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 27 мая 2022 года Дело N 55-315/2022
Судебная коллегия по уголовным делам Пятого апелляционного суда общей юрисдикции в составе:
председательствующего Карлина А.П.,
судей Гальчикова А.Ю., Красноперова В.В.,
при секретаре судебного заседания Ступельмане Л.А., с участием:
прокурора отдела Генеральной прокуратуры Российской Федерации Озеровой Е.В.,
потерпевших ФИО8, ФИО7
осужденного Жигалкина А.А.,
защитников - адвокатов Замащикова А.П., Обогорова Д.В.,
рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе защитника - адвоката Замащикова А.П. на приговор Иркутского областного суда с участием коллегии присяжных заседателей от 10 февраля 2022 года, которым
Жигалкин А.А., <данные изъяты>
осужден:
- по п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ к лишению свободы на срок 19 лет с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на срок 1 год 6 месяцев; указаны ограничения и обязанность, установленные в соответствии со ст. 53 УК РФ.
Мера пресечения в виде заключения под стражу до вступления приговора в законную силу оставлена без изменения.
Срок наказания в виде лишения свободы постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу.
Зачтено в срок наказания в виде лишения свободы время содержания Жигалкина А.А. под стражей с 9 ноября 2020 года до вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.
Приговором разрешен вопрос о вещественных доказательствах.
Заслушав доклад судьи Красноперова В.В., изложившего содержание приговора, существо апелляционной жалобы и возражений на неё, заслушав в режиме видеоконференц-связи выступления осужденного Жигалкина А.А., защитников - адвокатов Замащикова А.П. и Обогорова Д.В. в поддержку доводов апелляционной жалобы, мнения потерпевших ФИО8 и ФИО7, а также прокурора Озеровой Е.В., полагавших необходимым приговор оставить без изменения, судебная коллегия
установила:
по приговору суда, постановленному на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, Жигалкин А.А. признан виновным и осужден за убийство ФИО4 и ФИО5
Преступление совершено ДД.ММ.ГГГГ в период времени с <данные изъяты> возле <адрес> при обстоятельствах, установленных вердиктом и указанных в приговоре.
В апелляционной жалобе и дополнениях защитник - адвокат Замащиков А.П. находит приговор подлежащим отмене в связи с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона.
Вынесение обвинительного вердикта явилось результатом незаконного систематического воздействия стороны обвинения на присяжных заседателей в ходе судебного следствия, а также доведения до присяжных доказательств, полученных с нарушением уголовно-процессуального закона.
Так, в ходе судебного следствия были исследованы недопустимые доказательства: нож, изъятый в ходе осмотра места происшествия ДД.ММ.ГГГГ по адресу: <адрес>а; заключения экспертов N и N; протокол опознания ножа ФИО18 являющейся заинтересованной в оговоре осужденного; показания Жигалкина А.А. на предварительном следствии, полученные с нарушением уголовно-процессуального закона.
В судебных прениях сторона обвинения оказывала воздействие на присяжных, рассказывая о желании Жигалкина А.А. уйти от уголовной ответственности, акцентировала внимание на первоначальных показаниях последнего, указав, что Жигалкин А.А. в ходе проверки показаний на месте указал место, где выкинул продемонстрированный в ходе судебного заседания нож, тогда как последним указанное не демонстрировалось. В нарушение презумпции невиновности обвинением доведены до присяжных заседателей догадки о том, что Жигалкин А.А., желая уйти от уголовной ответственности, уничтожил улики, вымыв нож под краном и выстирав куртку. Оценивая позицию защиты в судебных прениях, государственный обвинитель вышел за рамки состязательности и сформировал у присяжных заседателей устойчивое негативное отношение к защите.
Потерпевшие в выступлениях, построенных на догадках, порочили личность Жигалкина А.А., при представлении присяжным заседателям протокола осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ демонстративно рыдали. Потерпевшая ФИО7 обращалась к присяжным заседателям с просьбой не отпускать Жигалкина А.А., просила наказать его по всей строгости закона, называя убийцей и маньяком, что сформировало негативное отношение присяжных заседателей к осужденному.
Допущенные стороной обвинения высказывания являлись систематическими и носили явный характер незаконного воздействия на присяжных заседателей, что повлияло на беспристрастность последних и отразилось на содержании их ответов при вынесении вердикта, который не может быть признан законным, объективным и справедливым.
Уголовное дело подлежало возвращению прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом, поскольку: ДД.ММ.ГГГГ обвинение Жигалкину А.А. было перепредъявлено без уведомления и участия защитника Обогорова Д.В., который также не уведомлялся об окончании следственных действий; в обвинении указано о наступлении смерти ФИО5 по адресу: <адрес>, тогда как труп последнего был обнаружен по адресу: <адрес>.
Просит приговор отменить, уголовное дело направить на новое рассмотрение.
В возражениях на апелляционную жалобу защитника потерпевшие ФИО7 и ФИО8, государственный обвинитель Шкинев А.В. просят приговор оставить без изменения.
Выслушав стороны, проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений на неё, судебная коллегия приходит к следующему.
Согласно ст. 3899 УПК РФ суд апелляционной инстанции проверяет по апелляционным жалобам, представлениям законность, обоснованность и справедливость приговора.
В соответствии с ч. 2 ст. 297 УПК РФ приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и основан на правильном применении уголовного закона.
Исходя из положений ст. 38927 УПК РФ при пересмотре в апелляционном порядке приговора не подлежат проверке фактические обстоятельства уголовного дела, установленные судом первой инстанции на основании вердикта коллегии присяжных заседателей.
В силу правовой позиции, выраженной в п. 14 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 ноября 2012 года N 26 "О применении норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих производство в суде апелляционной инстанции", в указанном случае достоверность доказательств, относящихся к фактическим обстоятельствам предъявленного лицу обвинения, судом апелляционной инстанции не проверяется, поскольку по смыслу закона в суде с участием присяжных заседателей оценка указанных доказательств относится к компетенции коллегии присяжных заседателей.
С учетом изложенного доводы апелляционной жалобы о недостоверности показаний свидетеля ФИО6 ввиду заинтересованности последней в оговоре осужденного, равно как и заявления осужденного Жигалкина А.А. об отсутствии доказательств его виновности, касающиеся оспаривания вердикта присяжных заседателей, проверке в суде апелляционной инстанции не подлежат.
Как видно из протокола судебного заседания, его подготовительная часть проведена судом с соблюдением требований ст. 327 УПК РФ, сторонам разъяснены их процессуальные права, в том числе предусмотренные ч. 5 ст. 327 УПК РФ.
Коллегия присяжных заседателей сформирована с соблюдением положений ст. 328 УПК РФ. Все кандидаты в присяжные заседатели правдиво ответили на заданные им вопросы и представили необходимую информацию о себе и отношениях с другими участниками уголовного судопроизводства. В соответствии с законом сторонам была предоставлена возможность заявления мотивированных и немотивированных отводов кандидатам в присяжные заседатели. При этом не установлено обстоятельств, препятствующих отобранным присяжным заседателям участвовать в судопроизводстве.
После формирования коллегии присяжных заседателей заявлений о ее тенденциозности от сторон не поступило. Присяжным заседателям были разъяснены права, предусмотренные ст. 333 УПК РФ.
Судебное следствие проведено с учетом требований ст. ст. 252, 335 УПК РФ, определяющих пределы судебного разбирательства и особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей, а также положений ст. 334 УПК РФ о полномочиях судьи и присяжных заседателей.
В присутствии присяжных заседателей исследовались только те фактические обстоятельства, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями согласно ст. ст. 334 и 335 УПК РФ.
Исследование доказательств проведено в судебном заседании с участием присяжных заседателей с соблюдением установленных ст. 335 УПК РФ особенностей судебного следствия.
Вопреки доводам стороны защиты все допущенные к исследованию с участием присяжных заседателей доказательства являются допустимыми.
Судебная коллегия не усматривает оснований для признания недопустимыми доказательствами, в том числе по доводам стороны защиты, ножа, изъятого в ходе осмотра места происшествия ДД.ММ.ГГГГ по адресу: <адрес>, и протокола предъявления его для опознания ФИО6, а также заключений экспертов N от ДД.ММ.ГГГГ и N от ДД.ММ.ГГГГ, составленных по результатам проведенных с указанным ножом исследований.
Следственные действия, связанные с получением и фиксацией указанных доказательств, проведены с соблюдением установленного ст. ст. 164, 170, 176-177, 193 УПК РФ порядка производства, составленные по их результатам протоколы соответствует требованиям, предъявляемым ст. ст. 166, 180 УПК РФ. Заключения экспертов получены с соблюдением порядка, установленного ст. ст. 195, 198, 199, 202, 206 УПК РФ, и отвечают требованиям ст. 204 УПК РФ. Различное описание пояснительных надписей на упаковке ножа при одинаковом описании следователями и экспертами его внешнего вида и размеров не ставят под сомнение законность получения оспариваемых стороной защиты доказательств.
Суд обоснованно допустил к исследованию с участием присяжных заседателей показания осужденного Жигалкина А.А., данные при производстве предварительного расследования, в том числе при проверке показаний на месте, поскольку они получены в ходе следственных действий, проведенных с участием защитников, с разъяснением Жигалкину А.А. соответствующих процессуальных прав, предусмотренных ст. ст. 46-47 УПК РФ, и предупреждением последнего о том, что его показания могут быть использованы в качестве доказательств по уголовному делу, в том числе и в случае последующего отказа от них. Данные обстоятельства удостоверены подписями Жигалкина А.А. и его защитников. Вопреки утверждению защитника - адвоката Замащикова А.П. исследованные показания Жигалкина А.А. председательствующим не признавались данными под давлением.
Доводы стороны защиты о наличии оснований для возвращения уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ судебная коллегия находит несостоятельными.
Как следует из материалов уголовного дела, обвинение Жигалкину А.А. ДД.ММ.ГГГГ предъявлено в присутствии защитников по соглашению - адвокатов Бусеева А.В. и Замащикова А.П., в тот же день данные участники процесса уведомлены об окончании следственных действий. При таких обстоятельствах неявка для производства указанных следственных действий защитника Обогорова Д.В., извещенного следователем наряду с явившимися защитниками, не может быть признана нарушением права Жигалкина А.А. на защиту, поскольку последний был обеспечен квалифицированной юридической помощью в лице двух приглашенных им самим профессиональных защитников. Кроме того, при производстве указанных следственных действий Жигалкин А.А. не заявлял ходатайств об обеспечении участия неявившегося защитника.
Отсутствие в материалах уголовного дела протокола уведомления защитника - адвоката Обогорова Д.В. об окончании следственных действий не может быть признано существенным нарушением уголовно-процессуального закона, поскольку последнему материалы уголовного дела фактически были предъявлены для ознакомления, что подтверждается соответствующими графиком и протоколом.
Указание в обвинении о наступлении смерти ФИО5 по адресу: <адрес>, при фактическом обнаружении трупа последнего по адресу: <адрес>, также не может быть признано препятствием рассмотрения уголовного дела судом, поскольку место наступления смерти потерпевшего не относится к числу обстоятельств, подлежащих доказыванию и влияющих на юридическую оценку действий осужденного.
В ходе судебного заседания участниками процесса допускалось оглашение сведений, не относящихся к обстоятельствам, подлежащим установлению присяжными заседателями, однако председательствующий в каждом случае упоминания таких сведений, обращаясь к присяжным заседателям, просил их не принимать во внимание указанную информацию и не учитывать ее при вынесении вердикта, разъясняя, что это не входит в компетенцию присяжных заседателей, и названные сведения не должны влиять на ответы присяжных заседателей при вынесении ими вердикта.
С учетом характера и количества допущенных участниками процесса нарушений особенностей судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей, установленных ст. 335 УПК РФ, судебная коллегия не находит оснований полагать, что таковые повлияли на объективность и беспристрастность присяжных заседателей, в том числе и в связи со своевременно принятыми председательствующим мерами по обеспечению надлежащего хода судебного следствия.
Судебная коллегия считает необоснованными доводы стороны защиты об оказании потерпевшими недопустимого воздействия на присяжных заседателей демонстрацией в ходе судебных заседаний негативного отношения к осужденному, страданий и слез, поскольку указанные проявления потерпевшими своих эмоций характеризуют лишь степень их душевных переживаний, связанных с утратой близких им людей, обстоятельства смерти которых являлись предметом судебного разбирательства, а потому, по мнению судебной коллегии, не повлияли на объективность и беспристрастность присяжных заседателей.
В судебном заседании было обеспечено равенство прав сторон, которым суд, сохраняя объективность и беспристрастность, создал необходимые условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела, с участием присяжных заседателей были исследованы все представленные сторонами доказательства, подлежащие оценке присяжными заседателями.
Нарушений уголовно-процессуального закона, которые ограничили бы право стороны защиты на представление доказательств, судом не допущено.
Как следует из материалов дела, все ходатайства сторон были судом рассмотрены в соответствии с действующим законодательством, принятые по ходатайствам решения судом мотивированы, общие условия судебного разбирательства соблюдены, положения ст. 256 УПК РФ не нарушены.
Судебное следствие было завершено при отсутствии на то возражений со стороны участников процесса.
Кроме того, всем участникам судебного разбирательства со стороны обвинения и со стороны защиты суд предоставил возможность выступить перед присяжными заседателями в прениях, с репликами, а осужденному еще и с последним словом.
Вопреки доводам апелляционной жалобы, выступая в прениях сторон, государственный обвинитель не допускал нарушений требований ст. ст. 252, 336 УПК РФ, а лишь предложил свою оценку исследованных в судебном заседании доказательств. При этом действующее уголовно-процессуальное законодательство не запрещает сторонам в судебных прениях заявлять о том, что исследованные доказательства подтверждают их позицию по делу и свидетельствуют о несостоятельности доводов их процессуальных оппонентов. Кроме того, в напутственном слове председательствующий разъяснил присяжным заседателям, что при разрешении поставленных вопросов они должны исходить только из того, что сами уяснили в ходе судебного процесса, не принимая во внимание мнения и суждения сторон, в том числе и в ситуации, если последние в судебных прениях изложили обстоятельства дела или доказательства иначе, чем запомнили они.
Предусмотренные ст. 338 УПК РФ правила постановки вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, по данному уголовному делу соблюдены.
Как следует из протокола судебного заседания, судья с учетом результатов судебного следствия, прений сторон, сформулировал в письменном виде вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями, зачитал их и передал сторонам в отсутствие присяжных заседателей.
Предоставив сторонам возможность высказать свои замечания по содержанию и формулировке вопросов, судья в совещательной комнате окончательно сформулировал вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями, которые внес в подписанный им вопросный лист.
Принцип объективности при произнесении председательствующим судьей напутственного слова присяжным заседателям нарушен не был, требования ст. 340 УПК РФ соблюдены.
В частности, напоминая об исследованных в суде доказательствах, председательствующий не выражал своего отношения к этим доказательствам и не делал выводов из них, не выражал в какой-либо форме свое мнение по вопросам, поставленным перед коллегией присяжных заседателей. Стороны не заявляли в судебном заседании возражения в связи с содержанием напутственного слова председательствующего по мотивам нарушения принципа объективности и беспристрастности.
Вердикт коллегии присяжных заседателей является ясным и непротиворечивым, требования ст. 343 УПК РФ при его вынесении соблюдены.
Обсудив последствия вердикта присяжных заседателей, суд обоснованно квалифицировал содеянное Жигалкиным А.А. по п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Юридическая квалификация действий осужденного является правильной и соответствует вердикту коллегии присяжных заседателей.
Приговор постановлен в соответствии с вынесенным коллегией присяжных заседателей вердиктом и за рамки предъявленного осужденному обвинения не выходит.
Наказание Жигалкину А.А. назначено с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления, данных о личности осужденного, иных обстоятельств, согласно закону учитываемых при назначении наказания. Назначенное наказание является справедливым и соответствует содеянному.