Постановление Первого апелляционного суда общей юрисдикции

ПЕРВЫЙ АПЕЛЛЯЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 12 декабря 2022 года Дело N 55-1911/2022

Первый апелляционный суд общей юрисдикции в составе:

председательствующего Рогова В.В.,

при помощнике судьи Никитас И.В.,

с участием:

прокурора Генеральной прокуратуры РФ Лементовской Е.В.,

обвиняемого ФИО1,

защитника - адвоката Айсина А.Х.,

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению и.о. прокурора Ивановской области ФИО4 на постановление Ивановского областного суда от 14 октября 2022 г., по которому уголовное дело в отношении

ФИО1, родившегося <данные изъяты>, обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных п. "в", "з" ч. 2 ст. 105, п. "в" ч. 3 ст. 162 УК РФ,

возвращено прокурору на основании п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Мера пресечения в отношении ФИО1 оставлена без изменения - в виде заключения под стражу, сроком по 13 января 2023 г. включительно.

Заслушав выступления прокурора Лементовской Е.В., поддержавшей доводы апелляционного представления, обвиняемого ФИО1 и адвоката Айсина А.Х., полагавших апелляционное представление не подлежащим удовлетворению, суд апелляционной инстанции

установил:

уголовное дело в отношении ФИО1, обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных п. "в", "з" ч. 2 ст. 105, п. "в" ч. 3 ст. 162 УК РФ, поступило в Ивановский областной суд 30 сентября 2022 г. для рассмотрения по существу.

4 октября 2022 г. судьей Ивановского областного суда вынесено постановление о назначении предварительного слушания на 14 часов 12 октября 2022 г.

Постановлением судьи Ивановского областного суда от 14 октября 2022 г. уголовное дело возвращено прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.

В апелляционном представлении и.о. прокурора Ивановской области ФИО4 считает постановление незаконным и необоснованным, подлежащим отмене. В обоснование указывает, что, вопреки позиции суда, возбуждение уголовного дела в отношении ФИО1 за пределами срока давности уголовного преследования не является препятствием к рассмотрению уголовного дела по существу судом первой инстанции, поскольку последний 20 июля 2022 г. в присутствии защитника возражал против прекращения уголовного преследования по основанию, предусмотренному п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, кроме того, впоследствии ФИО1 дважды допрашивался в качестве обвиняемого и следователю об изменении своей позиции не заявлял, напротив, 24 августа 2022 г. повторно возражал против применения положений п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ. Считает, что допущенное следователем при возбуждении уголовного дела по п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ нарушение уголовного законодательства, выразившееся в применении к правоотношениям закона, ухудшающего положение обвиняемого, не может служить основанием для возвращения уголовного дела прокурору, поскольку предъявленное впоследствии ФИО1 обвинение изложено в верной редакции уголовного закона. Утверждает, что, вопреки позиции суда, предъявленное ФИО1 обвинение соответствует требованиям ст. 73, 171 УПК РФ и не содержит противоречий, препятствующих вынесению вердикта коллегией присяжных заседателей, последовательность инкриминируемых действий изложена в тексте постановления о привлечении в качестве обвиняемого и обвинительном заключении в хронологическом порядке, описание данных действий, а также время, место и способ совершения инкриминируемых преступлений в достаточной степени конкретизированы. Полагая необоснованным вывод суда о том, что обвинительное заключение составлено с нарушением требований ст. 220 УПК РФ, поскольку в нем приведены доказательства, являющиеся недопустимыми, указывает, что на стадии предварительного следствия ни протокол предъявления для опознания по фотографии, ни фоторобот ФИО1, ни протокол допроса специалиста, ни протоколы иных следственных действий, недопустимыми доказательствами не признавались. Вывод суда о недопустимости ряда протоколов следственных и процессуальных действий, проведенных с целью проверки обстоятельств вызова ФИО1 сотрудников полиции 20 июня 2022 г., по причине неустановления психического состояния последнего считает преждевременным, поскольку он сделан без соответствующей проверки, проведение которой не исключено в том числе с участием присяжных заседателей. Указывает, что само по себе отсутствие в уголовном деле постановления прокурора Ленинского района г. Иваново о направлении уголовного дела вышестоящему прокурору, не может служить основанием для принятия судом решения в порядке п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ, поскольку обвинительное заключение утверждено уполномоченным прокурором. Не соглашаясь с выводом суда о нарушении требований ст. 217 УПК РФ, предъявлении ФИО1, а также защитнику обвиняемого не всех материалов уголовного дела, отмечает, что этот вывод основан только на пояснениях ФИО1 в судебном заседании, при этом имеющиеся у следователя материалы уголовного дела предъявлены обвиняемому в соответствии с требованиями ст. 217 УПК РФ. Просит постановление отменить.

В письменных возражениях на апелляционное представление обвиняемый ФИО1 считает изложенные в них доводы несостоятельными, просит оставить апелляционное представление без удовлетворения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционного представления, возражений на него, выслушав участников процесса, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

Статья 237 УПК РФ закрепляет порядок и основания возвращения уголовного дела прокурору по ходатайству стороны или по собственной инициативе для устранения препятствий его рассмотрения судом. При этом положения данной статьи предусматривают исчерпывающий перечень случаев, когда уголовное дело возвращается прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Так, в п. 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации "О применении судами норм уголовно-процессуального законодательства, регулирующих подготовку уголовного дела к судебному разбирательству" от 22 декабря 2009 года N 28 с последующими изменениями, разъяснено, что к нарушениям, позволяющим возвратить уголовное дело прокурору, относятся случаи, когда обвинение, изложенное в обвинительном заключении, не соответствует обвинению, изложенному в постановлении о привлечении лица в качестве обвиняемого; обвинительное заключение не подписано следователем либо не согласовано с руководителем следственного органа или не утверждено прокурором; в обвинительном заключении отсутствуют указание на прошлые неснятые и непогашенные судимости обвиняемого, данные о месте нахождения обвиняемого, данные о потерпевшем, если он был установлен по делу.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 27.02.2018 г. N 274-О, возвращение уголовного дела прокурору для устранения препятствий к его судебному рассмотрению может иметь место лишь в случае, если допущенное органами предварительного расследования процессуальное нарушение является таким препятствием для рассмотрения дела, которое суд не может устранить самостоятельно и которое исключает возможность постановления законного и обоснованного приговора.

Как следует из обжалуемого постановления, обосновывая свой вывод о возвращении уголовного дела прокурору, суд сослался на то, что:

- на момент возбуждения уголовного дела по п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ, то есть 19 августа 2022 г., истек срок давности привлечения к уголовной ответственности, при этом следователем не приняты меры по разъяснению ФИО1 положений закона регламентирующих основания, порядок и последствия вынесения постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в связи с истечением указанного срока, а также меры по получению от ФИО1 согласия либо несогласия с отказом в возбуждении против него уголовного дела по указанному основанию. Кроме того, по состоянию на 27 августа 1999 г. (дату совершения предполагаемых действий, инкриминируемых в качестве уголовно-наказуемых), примененная редакция уголовного закона не действовала, и эта редакция ухудшает положение обвиняемого, что свидетельствует о нарушении положений ст. 9, 10 УК РФ при возбуждении уголовного дела;

- предъявленное ФИО1 обвинение носит неконкретный и противоречивый характер. Так, в обвинении указано, что часть инкриминируемых действий совершена им "в неустановленный следствием период времени и в неустановленном месте". Кроме этого, в обвинении указано, что "в период до 9 часов 27 августа 1999 г. ... ФИО1 незаконно проник в дом потерпевшей", что подразумевает и возможность совершения данных действий после 8 часов 30 минут этого дня. Однако далее при описании последующих действий ФИО1 в обвинении указано, что "около 8 часов 30 минут 27 августа 1999 г. ... Потерпевший N 1 попыталась открыть внутренние запоры входной двери дома. В этот момент ... ФИО1 ... выбежал на улицу и с места преступления скрылся". Таким образом, при описании более поздних действий ФИО1 органом следствия указан период времени, предшествующий периоду совершения более ранних действий. Указанные обстоятельства свидетельствуют о неконкретности и противоречивости предъявленного ФИО1 обвинения, что является недопустимым, а с учетом избранной ФИО1 формы уголовного судопроизводства - рассмотрения уголовного дела судом присяжных, исключает возможность формулирования на основе предъявленного обвинения вопросного листа, который в соответствии с ч.8 ст. 339 УПК РФ должен содержать понятные для присяжных заседателей формулировки. Изложенное свидетельствует о нарушении должностными лицами органа предварительного следствия в ходе расследования уголовного дела положений ст. 171, 220 УПК РФ, носящих императивный характер. Многочисленность допущенных нарушений, касающихся предъявленного обвинения, определяющего пределы судебного разбирательства по уголовному делу, в особенности с участием присяжных заседателей, существенная противоречивость обвинения нарушают право обвиняемого ФИО1 на защиту от предъявленного обвинения, исключают для судьи возможность формулирования вопросного листа в соответствии с требованиями закона, а для присяжных - возможность вынесения ясного и непротиворечивого вердикта, что противоречит назначению уголовного судопроизводства, закрепленному в ч.2 ст. 6 УПК РФ;

- органом следствия не соблюдены положения ст. 75, 220 УПК РФ. Одним из доказательств по уголовному делу в обвинительном заключении указан протокол предъявления для опознания по фотографии от 15 июля 2022 г. (<данные изъяты> В соответствии с ч. 5 ст. 193 УПК РФ проведение опознания по фотографии проводится при отсутствии возможности непосредственного предъявления лица для опознания. Аналогичные нормы закона содержались и в УПК РСФСР, действовавшем на момент производства предварительного расследования по уголовному делу в 1999-2000 годах. Из постановления о продлении срока предварительного следствия от 14 апреля 2000 года и иных процессуальных документов следует, что органом следствия и прокурором в 2000 году совершались следственно-процессуальные мероприятия, направленные на допрос ФИО1 в качестве подозреваемого, который с 10 декабря 1999 года содержался в следственном изоляторе по иному уголовному делу, а также на проведение его опознания свидетелями Потерпевший N 1 и ФИО3, однако протоколы каких-либо следственных действий в материалах дела отсутствуют. Таким образом, в связи с имевшимися сведениями о возможной причастности ФИО1 к совершению преступления у органа следствия имелись намерение и объективная возможность непосредственного предъявления ФИО1 для опознания, в том числе Потерпевший N 1, однако сделано этого не было. В этой связи предъявление ФИО1 для опознания по фотографии в 2022 г., то есть спустя более чем 22 года, свидетельствует о нарушении положений ч. 5 ст. 193 УПК РФ. Кроме этого, в материалах уголовного дела отсутствуют сведения и процессуальные документы об обстоятельствах получения следователем фотографии ФИО1, содержащейся в протоколе опознания от 15 июля 2022 г. Полученные в августе 2022 г. и содержащиеся в томе <данные изъяты> документы содержат фактически недостоверные сведения в части даты изготовления данной фотографии. Фотография, полученная следователем непроцессуальным, неустановленным способом и содержащаяся в. протоколе опознания от 15 июля 2022 года, как и идентичная ей фотография, предоставленная 16 августа 2022 г. сотрудником полиции ФИО3, полученная также неустановленным способом, являются светокопиями фотографии ФИО1, находящейся на форме N, заполняемой при выдаче лицу паспорта <данные изъяты>), и сделанной в декабре 2002 г. в период отбывания ФИО1 наказания в местах лишения свободы, то есть в иной временной период, нежели время совершения преступления. Указанные обстоятельства также свидетельствуют о нарушении органом следствия положений ст. 193 УПК РФ, о недопустимости доказательства, указанного в обвинительном заключении, которое также невозможно исследовать и в судебном заседании при рассмотрении дела с участием присяжных заседателей. Предоставленный органом, осуществляющим оперативно-розыскные мероприятия, фоторобот (<данные изъяты>) и производный от него протокол допроса специалиста от 17 августа 2022 г. также не отвечают требованию допустимости, предъявляемому к доказательствам. Из справки начальника отделения ОУР ОМВД России по Ленинскому району г. Иваново ФИО3 от 15 июля 2022 г. <данные изъяты>) следует, что указанный фоторобот находился не в материалах ОПД по факту убийства ФИО2, при этом материалы дела не содержат достоверных сведений о местонахождении данного фоторобота, о его изготовлении именно в рамках оперативно-розыскных мероприятий по факту убийства ФИО2 и со слов именно Потерпевший N 1, а также о виде оперативно-розыскного мероприятия, в рамках которого данный фоторобот получен, в том числе и в 2022 г., что свидетельствует о нарушении положений Федерального закона от 12 августа 1995 г. N 144-ФЗ "Об оперативно-розыскной деятельности" и ст. 89 УПК РФ, влекущем недопустимость доказательств и невозможность их указания в обвинительном заключении. В качестве доказательств виновности ФИО1 в совершении преступлений в обвинительном заключении также указаны протоколы следственных действий и результаты процессуальных мероприятий (<данные изъяты>), связанных с установлением органом следствия обстоятельств вызова им сотрудников полиции 20 июня 2022 года, общения с ними и сотрудниками скорой медицинской помощи, последующим доставлением его в наркологический диспансер. Как следует из материалов уголовного дела, в том числе копии карты вызова скорой медицинской помощи, и пояснений ФИО1 в судебном заседании, в указанный день он употреблял наркотические средства и психоактивные вещества, после чего был доставлен в наркологический диспансер, что ставит под сомнение его психическое состояние в указанный день, однако проверка данного обстоятельства, в том числе экспертным путем, органом следствия не проводилась. Вместе с тем, с учетом сведений, ставящих под обоснованное сомнение психическое состояние ФИО1 в указанный день, а также пределов судебного разбирательства по делу с участием присяжных заседателей вышеуказанные доказательства не подпадают под признаки допустимых, а поэтому их включение в составленное по делу обвинительное заключение свидетельствует о нарушении положений ст.ст.75, 220 УПК РФ;

- в силу положений п. 3 ч. 1 ст. 221 УПК РФ прокурор рассматривает поступившее от следователя уголовное дело с обвинительным заключением и принимает решение о направлении его вышестоящему прокурору для утверждения обвинительного заключения, если уголовное дело подсудно вышестоящему суду. В этом случае в соответствии с требованиями ч. 3 ст. 221 УПК РФ прокурор выносит мотивированное постановление. ФИО1 предъявлено обвинение в совершении преступлений, предусмотренных п. "в", "з" ч. 2 ст. 105, п. "в" ч. 3 ст. 162 УК РФ, рассмотрение уголовных дел по которым относится к компетенции Ивановского областного суда. 16 сентября 2022 г. по уголовному делу составлено обвинительное заключение, которое вместе с материалами уголовного дела направлено прокурору Ленинского района г. Иваново. Данное обвинительное заключение утверждено 30 сентября 2022 г. первым заместителем прокурора Ивановской области ФИО4 При этом материалы уголовного дела не содержат постановления прокурора Ленинского района г. Иваново о направлении уголовного дела вышестоящему прокурору для утверждения обвинительного заключения, вынесенного в соответствии с требованиями ч. 3 ст. 221 УПК РФ;

- в судебном заседании обвиняемый ФИО1 пояснил, что в материалах уголовного дела отсутствует протокол его допроса в 2000 г., когда он, содержась в следственном изоляторе, сообщал представителю правоохранительного органа сведения о наличии у него алиби на момент совершения инкриминируемого преступления. Из постановления о продлении срока предварительного следствия от 14 апреля 2000 г. и иных процессуальных документов следует, что органом следствия и прокурором совершались следственно-процессуальные мероприятия, направленные на допрос ФИО1, который в тот момент содержался в следственном изоляторе, а также на проведение с ним иных следственных действий, однако протоколы каких-либо следственных действий в материалах дела отсутствуют. В 2022 г. органом следствия изменены последовательность расположения документов в материалах уголовного дела, их нумерация, изъята опись материалов, которые имели место в 2000 г. после приостановления предварительного следствия по делу, что фактически исключило для суда возможность в полном объеме проверить доводы обвиняемого ФИО1 в данной части. В судебном заседании прокурором не приведено доводов, опровергающих утверждение ФИО1 об исчезновении из дела протокола его допроса в 2000 г. что с учетом неопровергнутых пояснений обвиняемого свидетельствует о неполноте материалов уголовного дела и невыполнении органом следствия положений ст. 217 УПК РФ об ознакомлении представителей стороны защиты со всеми материалами уголовного дела до направления дела в суд. Заключения проведенных по делу судебно-медицинских экспертиз (<данные изъяты> содержат противоречащие друг другу выводы в части механизма образования телесных повреждений в области шеи ФИО2, а заключение N <данные изъяты> содержит внутренние противоречия в части количества травмирующих воздействий, в результате которых образовались повреждения в области шеи (<данные изъяты>), однако мер по устранению допущенных противоречий органом следствия не принято.

По мнению суда первой инстанции, изложенные обстоятельства свидетельствуют о нарушении должностными лицами органа следствия на досудебной стадии уголовного судопроизводства по уголовному делу в отношении ФИО1 положений ст. 9, 10 УК РФ и ст. 24, 73, 75, 89, 171, 193, 217, 220, 221 УПК РФ, носящих императивный характер, и о нарушении прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства, в том числе права обвиняемого на защиту; многочисленность допущенных нарушений, их системность являются препятствием для рассмотрения уголовного дела судом, в том числе с участием присяжных заседателей, поскольку исключают возможность проведения объективного судебного разбирательства, вынесения ясного и непротиворечивого вердикта, постановления законного приговора или вынесения иного законного судебного решения на основании составленного обвинительного заключения, что противоречит назначению уголовного судопроизводства, закрепленному в ч. 1 ст. 6 УПК РФ.

Вместе с тем, как следует из материалов уголовного дела, существенных нарушений при составлении обвинительного заключения, влекущих возвращение уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ, по данному делу не имеется.

Как обоснованно указано в апелляционном представлении, ФИО1 при допросах в качестве обвиняемого 20 июля и 24 августа 2022 г. возражал против прекращения уголовного дела, возбужденного по п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ, в связи с истечением срока давности уголовного преследования, в дальнейшем об изменении своей позиции не заявлял. Кроме того, в ходе судебного разбирательства суд вправе принять решение о применении срока давности привлечения к уголовной ответственности при наличии к тому оснований. Вопрос о правильной юридической квалификации содеянного, применении уголовного закона в соответствии с положениями ст. 9, 10 УК РФ, также относится к компетенции суда, рассматривающего уголовное дело по существу.

Обвинительное заключение не содержит противоречий, препятствующих вынесению вердикта коллегией присяжных заседателей, в нем указаны существо обвинения, место и время совершения преступлений, их способы, мотивы, цели, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела, в том числе характер и размер причиненного ущерба, позволяющие суду при исследовании доказательств проверить и оценить их.

В соответствии с ч. 5 ст. 235 УПК РФ, если суд принял решение об исключении доказательства, то данное доказательство теряет юридическую силу и не может быть положено в основу приговора или иного судебного решения, а также исследоваться и использоваться в ходе судебного разбирательства. Поэтому вывод суда о недопустимости доказательств - протокола предъявления для опознания по фотографии (<данные изъяты>), фоторобота (<данные изъяты>) и протокола допроса специалиста от 17 августа 2022 г. <данные изъяты>) не является основанием для возвращения уголовного дела прокурору.

Возникшие у суда сомнения в психическом состоянии здоровья ФИО1 в указанный в постановлении день - 20 июня 2022 г., могут быть устранены путем назначения и проведения судебно-психиатрической экспертизы и препятствием для рассмотрения уголовного дела судом не являются.

Не препятствует разрешению уголовного дела и отсутствие в его материалах постановления прокурора Ленинского района г. Иваново о направлении уголовного дела вышестоящему прокурору, которое могло быть истребовано судом первой инстанции, а его наличие подтверждается копией, представленной суду апелляционной инстанции прокурором, участвующим в судебном заседании.

Нельзя согласиться и с выводом суда о нарушении требований ст. 217 УПК РФ, предъявлении ФИО1 и его защитнику не всех материалов уголовного дела, поскольку этот вывод противоречит соответствующему протоколу, согласно которому с материалами уголовного дела обвиняемый ФИО1 и его защитник ознакомлены в полном объеме и без ограничения во времени, а заявление ФИО1 о наличии иных процессуальных документов за 2000 г. рассмотрению уголовного дела судом не препятствует.

Выводы суда, изложенные в постановлении, о наличии противоречий в заключениях судебно-медицинских экспертиз от <данные изъяты>), являются преждевременными и также не влекут возвращение уголовного дела прокурору, поскольку оценку исследованным доказательствам суд вправе давать лишь по итогам исследования их в ходе судебного разбирательства после удаления в совещательную комнату для принятия итогового решения по делу.

Учитывая установленные обстоятельства, свидетельствующие об отсутствии оснований для возвращения уголовного дела прокурору, и требования закона, постановление подлежит отмене, а уголовное дело направлению в Ивановский областной суд для рассмотрения по существу в ином составе суда.

Принимая во внимание, что ФИО1 обвиняется в совершении особо тяжких преступлений, а поэтому может скрыться от суда, воспрепятствовать, судопроизводству в разумные сроки, в соответствии со ст. 97, 109, 255 УПК РФ суд апелляционной инстанции считает необходимым избранную в отношении него меру пресечения в виде заключения под стражу оставить без изменения, продлив срок ее действия на 2 месяца.

На основании изложенного, и руководствуясь ст. 255, 389.15, 389.17, 389.20, 389.22, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

постановил:

постановление Ивановского областного суда от 14 октября 2022 г. о возвращении прокурору на основании п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ уголовного дела в отношении ФИО1 отменить, уголовное дело передать на новое судебное разбирательство в тот же суд, в ином составе.

Апелляционное представление удовлетворить.

Срок содержания ФИО1 под стражей продлить на 2 месяца, то есть до 13 марта 2023 г. включительно.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в кассационном порядке в судебную коллегию по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции. Кассационная жалоба подается непосредственно в суд кассационной инстанции. Обвиняемый вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка