Постановление Смоленского областного суда от 21 февраля 2019 года №4У-185/2019

СМОЛЕНСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 21 февраля 2019 года Дело N 4У-185/2019
Судья Смоленского областного суда Кива Г.Е., рассмотрев кассационную жалобу осужденного Захарова Д.В., поступившую 21 февраля 2019 года, на приговор Смоленского районного суда Смоленской области от 19 июля 2018 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Смоленского областного суда от 23 октября 2018 года,
установила:
приговором Смоленского районного суда Смоленской области от 19 июля 2018 года:
Захаров Д.В., (дата) года рождения, уроженец ..., гражданин <данные изъяты>, ранее судимый:
- 21 июля 2008 года Смоленским районным судом Смоленской области по ч. 2 ст. 162 УК РФ к наказанию в виде 5 лет лишения свободы. Постановлением Сафоновского городского суда Смоленской области от 25 февраля 2011 года освобожден условно-досрочно на неотбытый срок 2 года 3 месяца 14 дней;
- 8 июня 2012 года этим же судом с учетом изменений, внесенных постановлением Президиума Смоленского областного суда от 8 ноября 2012 года, с применением ч. 3 ст. 68 УК РФ по ч. 2 ст. 162 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 марта 2011 года N 26-ФЗ) к наказанию в виде 3 лет 3 месяцев лишения свободы. В соответствии с п. "в" ч. 7 ст. 79 УК РФ отменено условно-досрочное освобождение и согласно ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров путем частичного присоединения неотбытой части наказания по предыдущему приговору назначено окончательное наказание в виде 3 лет 4 месяцев лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима. 17 сентября 2015 года освобожден по отбытию срока наказания;
- 18 августа 2016 года и.о. мирового судьи судебного участка N 44 в муниципальном образовании "Смоленский район" Смоленской области с применением ч. 5 ст. 62 и ч. 2 ст. 68 УК РФ по двум преступлениям, предусмотренным ч. 1 ст. 158 УК РФ, с применением ч. 2 ст. 69 УК РФ к окончательному наказанию в виде 1 года 6 месяцев лишения свободы. В силу ст. 73 УК РФ назначенное наказание постановлено считать условным, с испытательным сроком 2 года;
осужден с учетом ч. 2 ст. 68 УК РФ по ч. 1 ст. 105 УК РФ к наказанию в виде 10 лет лишения свободы.
В соответствии с ч. 5 ст. 74 УК РФ отменено условное осуждение и в силу ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров путем частичного присоединения неотбытой части наказания по предыдущему приговору от 18 августа 2016 года назначено окончательное наказание в виде 10 лет 6 месяцев лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии особого режима.
Срок отбывания наказания исчислен с 19 июля 2018 года, с зачетом времени содержания под стражей с 6 февраля по 18 июля 2018 года.
По делу разрешены вопросы о судьбе вещественных доказательств и процессуальных издержках.
Судебной коллегией по уголовным делам Смоленского областного суда 23 октября 2018 года вынесено апелляционное определение, которым указанный приговор оставлен без изменения.
Захаров признан виновным в убийстве, то есть умышленном причинении смерти другому человеку.
Преступлениеим совершено в период времени и при обстоятельствах, изложенных в приговоре.
Свою вину в предъявленном обвинении он признал частично, утверждая, что нанесенные им потерпевшему телесные повреждения не могли повлечь смерть последнего.
В кассационной жалобе осужденный Захаров Д.В. называет приговор и апелляционное определение незаконными и необоснованными в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела и допущенными нарушениями уголовно - процессуального закона. Излагая собственную версию произошедших событий - ссоры, спровоцированной потерпевшим, в ходе которой он нанёс удар последнему рукоятью штык - ножа в область правого глаза, уверяет в том, что потерпевший был ещё жив и после его (Захарова) ухода остался наедине с У.. Обращает внимание на то, что они вчетвером распивали спиртные напитки в гараже, откуда первым ушёл Ж.. Убийцей К., как он думает, является У.. Оспаривает показания данного свидетеля, положенные в основу приговора, как не соответствующие действительности. Анализируя закон в совокупности с собранными доказательствами, делает вывод об отсутствии оснований для признания его виновным в убийстве. Органом следствия не выяснены важные обстоятельства, имеющие значение по делу: не обнаружено орудие преступления; не понятно, почему У. не вызвал скорую медицинскую помощь нуждающемуся в ней потерпевшему, а обратился в полицию спустя два дня после случившегося; не установлено путём допроса родственников У. время его возвращения домой в день убийства К.. Отмечает, что по делу не проведено предварительное слушание, чем существенно нарушены его права, поскольку он был лишен возможности заявить ходатайства об исключении недопустимых доказательств и о рассмотрении уголовного дела с участием присяжных заседателей. Полагает, что суд вышел за пределы предъявленного обвинения, указав в приговоре о том, что им было нанесено не менее 3 ударов оружием потерпевшему, что противоречит, как выводам, сделанным в заключении эксперта от (дата) N о наличии 4 ударов штык-ножом К., так и показаниям самого судмедэксперта Е. о нанесении потерпевшему 5 ударов клинком. Вопрос о том, кто нанес ещё 2 удара последнему, судом не выяснялся. Ссылаясь на правоприменительную практику Верховного Суда Российской Федерации, сообщает, что не исследованы все доказательства, в том числе протокол допроса свидетеля ФИО1 (его матери) о проведенном обыске с целью отыскания орудия убийства. Сомневается в допустимости заключения комиссии экспертов от (дата) N, поскольку судебная психолого-психиатрическая экспертиза в отношении него проведена в отсутствие адвоката. Недоволен тем, что судом неполно определены обстоятельства, смягчающие наказание, при этом к их числу не отнесено аморальное поведение потерпевшего, явившееся поводом для преступления. Вопреки закону не установлена причина изменения показаний лицом, привлекаемым к уголовной ответственности, в качестве которой могли оказаться неправомерные методы ведения следствия. Ставит вопрос об отмене решений принятых судами предыдущих инстанций.
По результатам изучения истребованных материалов дела и жалобы Захарова, прихожу к выводу об отсутствии оснований, по которым она может быть передана для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции.
В силу ст. 401.1УПК РФ проверка обоснованности приговора, соответствия содержащихся в нем выводов фактическим обстоятельствам дела к компетенции суда кассационной инстанции не относится, в связи с чем, приведенные осужденным суждения, касающиеся установления судом фактических обстоятельств уголовного дела, в том числе о его невиновности, не подлежат проверке в кассационном порядке.
Остальные доводы, которыми аргументирована жалоба, проверены, они подлежат отклонению, как не нашедшие объективного подтверждения.
Как усматривается из представленных материалов, суд первой инстанции принял все предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела.
Описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора, как требует п. 1 ст. 307 УПК РФ, содержит описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотива, цели и последствий преступления.
Вопреки позиции, изложенной в настоящей жалобе, уголовное дело рассмотрено в пределах предъявленного осужденному обвинения, судебное следствие проведено с достаточной полнотой, с соблюдением основополагающих принципов уголовного судопроизводства, в том числе принципов состязательности и равноправия сторон в процессе, сторонам обвинения и защиты были предоставлены равные возможности для реализации своих прав и созданы необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей.
Все положенные в основу приговора доказательства проверены в ходе судебного разбирательства, в результате чего суд пришел к убеждению, что они получены с соблюдением требований уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации и являются допустимыми. Им дана надлежащая правовая оценка.
Несмотря на частичное признание своей вины, виновность Захарова в совершении преступления, за которое он осужден, помимо его собственных признательных показаний, данных на стадии предварительного следствия в разных статусах подозреваемого и обвиняемого об обстоятельствах, предшествующих возникновению конфликта, в ходе которого он нанес потерпевшему удары штык-ножом в область правого глаза, шеи и груди, установлена и подтверждена совокупностью доказательств: показаниями потерпевшего Н. (сына убитого) о поисках отца, телефон которого долгое время был недоступен, о ставшем ему известным факте гибели отца в гараже; показаниями свидетеля У. (непосредственного очевидца убийства) о распитии в его гараже спирта совместно с потерпевшим, Захаровым и Ж., о произошедшей ссоре между К. и Захаровым, в процессе которой последний в отсутствие каких-либо противоправных действий со стороны потерпевшего нанес удар кулаком в область его туловища, а затем после падения последнего прижал того коленями к полу и, достав из рукава куртки штык-нож, в быстрой последовательности причинил телесные повреждения указанным предметом; об оставлении места происшествия Захаровым после содеянного и о действиях последнего, направленных на сокрытие орудия преступления; показаниями свидетеля Е. (судмедэксперта), проводившего исследование трупа К., о характере обнаруженных телесных повреждений, приведших к смерти последнего; показаниями свидетеля Ж. об известных ему моментах произошедшего; протоколом проверки показаний на месте с приложенной фототаблицей, где Захаров воспроизвёл обстановку и обстоятельства преступления, совершенного 3 февраля 2018 года с разъяснением механизма причиненных телесных повреждений К.; протоколом предъявления для опознания по фотографии, исходя из которого следует, что У. опознал в числе других, представленных ему для опознания, фото штык-ножа, которым Захаров наносил удары потерпевшему; иными источниками доказательств, изобличающими осужденного в совершении вменённого состава.
При повторном изучении поступивших материалов существенных противоречий в исследованных доказательствах, в том числе в показаниях свидетеля У., о чём пишет автор жалобы, могущих повлиять на правильность выводовсуда, а равно сомнений в виновности осужденного, требующих истолкования в его пользу, не установлено.
Каких-либо данных, свидетельствующих о заинтересованности указанного свидетеля в исходе дела, либо оговоре им Захарова, в представленных материалах также не содержится.
Заявления в жалобе о том, что к смерти К. причастен У., неубедительны и противоречат конкретным обстоятельствам, установленным по делу.
Правильность оценки доказательств, как в отдельности, так ив совокупности,сомненийне вызывает, а несогласие подателя жалобы со сделанными судом выводами на их законность не влияет.
Ссылки в жалобе Захарова на наличие противоречий в собственных показаниях, неустраненных судом, безосновательны, поскольку действующий уголовно-процессуальный закон не предусматривает запрета подсудимому менять свои показания и не предусматривает обязанности в этом случае признавать недопустимыми его предыдущие показания.
Доводы осужденного о нарушении уголовно-процессуального закона, выразившегося в непроведении судом предварительного слушания, нельзя признать заслуживающими внимания, поскольку закрепленные в ч. 2 ст. 229 УПК РФ основания для его проведения отсутствовали.
Суждения в жалобе о неполноте проведённого следствия подлежат отклонению, поскольку согласно требованиям п. 3 ч. 2 ст. 38 УПК РФ следователь самостоятельно направляет ход расследования, принимает решение о производстве следственных и иных процессуальных действий. Тем более, что в ходе предварительного расследования дела ни от Захарова, ни от его адвоката такого рода ходатайств, не поступало.
Указание в его жалобе на то, что амбулаторная комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза в отношении него проведена без участия его адвоката, не может служить основанием к отмене судебных актов нижестоящих инстанций, поскольку в силу п. 5 ч. 1 ст. 198 УПК РФ защитник вправе присутствовать при производстве судебной экспертизы лишь с разрешения следователя. Как видно из материалов дела, таких ходатайств со стороны защиты не заявлялось. То есть уголовно-процессуальный закон не предусматривает обязательного участия адвоката при производстве экспертизы.
Исходя из заключения экспертов, проводивших исследование психического состояния Захарова, и на основе анализа его действий, которые были умышленными, последовательными и целенаправленными, у суда не имелось оснований усомниться в психическом статусе осужденного, что позволило признать его вменяемым.
Тот факт, что органами следствия не обнаружено орудие убийства, на чем сделан акцент в жалобе, с учетом заключения эксперта от (дата) N о причине смерти и свойствах колющего предмета, от воздействия которого образовались колотые раны в области шеи и грудной клетки на теле К., не влияет на правовою оценку действий осужденного.
Вопреки утверждениям обратного, суд не вышел за пределы предъявленного обвинения, а наличие в приговоре указания на количество минимальных ударов, нанесенных Захаровым потерпевшему, не противоречит выводам, содержащимся в заключении самой экспертизы и в показаниях судмедэксперта Е.. Доводы в этой части основаны на неверном толковании ст. 252 УПК РФ.
Его действиям дана правильная юридическая квалификация.
С учетом установленных обстоятельств совершения преступления, суд пришел к правильному выводу о наличии у осужденного умысла на убийство Костюкова, об этом свидетельствуют: избранный способ лишения жизни потерпевшего; используемое орудие преступления - штык - нож, обладающий повышенной поражающей способностью; целенаправленное нанесение им не менее трёх ударов в область жизненно важных органов - шею и грудную клетку потерпевшего; количество и локализация телесных повреждений, механизм их образования; наступившие последствия - смерть Костюкова на месте происшествия, а также последующее поведение Захарова, предпринявшего меры к сокрытию орудия преступления и скрывшегося с места происшествия.
При назначении наказания суд правильно применил положениястатьи 60УК РФ о его индивидуализации: учел характер и степень общественной опасности совершенного преступления, отнесенного к категории особо тяжких, направленного против жизни и здоровья человека, влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи, а также данные о личности виновного.
Установленные смягчающиенаказание обстоятельства, в том числе и указанные в жалобе осужденного, учтены судом в полном объеме: в силу п. "и" ч. 1 ст. 61 УК РФ активное способствование раскрытию и расследованию преступления, полное признание вины на стадии предварительного следствия и частичное - в судебном заседании, кроме того, состояние здоровья виновного и членов его семьи.
Не основаны на материалах дела и доводы осуждённого о наличии фактических обстоятельств, свидетельствующих о противоправном или аморальном поведении потерпевшего, явившегося поводом для совершения преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ.
Наряду с этим, в качестве обстоятельства, отягчающего наказание, признано совершение им преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя (ч. 1.1 ст. 63 УК РФ), чему приведены должные мотивы.
Также судом обоснованно установлено, что его действия образуют рецидив преступлений, что является отягчающим обстоятельством (п. "а" ч. 1 ст. 63 УК РФ), вид которого правильно определен как особо опасный. Указанное повлекло за собой при назначении наказания применение ч. 2 ст. 68 УК РФ. Оснований для применения в отношении него ограничений ч. 3 ст. 68 УК РФ не имеется.
Обстоятельств, которые сами по себе или в совокупности с другими могли бы служить основанием для применения ст. 64 УК РФ, из материалов дела не усматривается.
При наличии обстоятельств, отягчающих наказание, оснований для рассмотрения вопроса о применении правил ч. 1 ст. 62 УК РФ, а равно для изменения категории преступлений на менее тяжкую, как закреплено в ч. 6 ст. 15 УК РФ, у суда не было.
В силу прямого запрета назначения условного осуждения при особо опасном рецидиве преступлений суд не нашел оснований для назначения осужденному наказания с применением ст. 73 УК РФ.
Вывод о необходимостиназначениянаказанияв виде реального лишения свободы без дополнительного наказания в виде ограничения свободы судом мотивирован.
Посколькуосужденный совершил особо тяжкое преступление в период испытательного срока, установленного по приговору от 18 августа 2016 года, суд верно применил в отношении него ст.70 УК РФ, придя к выводу оботменеусловногоосуждения в порядке ч. 5 ст. 74 УК РФ.
Определённый ему вид исправительного учреждения соответствует требованиям ст. 58 УК РФ.
Наказание, назначенное Захарову, является справедливым и соразмерным содеянному, соответствующим общественной опасности совершенного преступления, личности виновного, отвечающим требованиям уголовного закона, задачам исправления осужденного и предупреждения совершения им новых преступлений.
При рассмотрении дела в порядке главы 45.1 УПК РФ судебная коллегия проверила законность, обоснованность и справедливость приговора, в том числе, по аналогичным доводам апелляционных жалоб с дополнениями осужденного и его адвоката, и вынесла определение согласно требованиям ст. 389.28 УПК РФ, указав мотивы принятого решения.
Поскольку существенных нарушений норм уголовного и уголовно-процессуального закона, повлиявших на исход дела, которые бы влекли отмену или изменение обжалуемых решений, не допущено, не нахожу оснований для возбуждения кассационного производства.
Руководствуясь стст. 401.8, 401.10 УПК РФ, судья
постановила:
в передаче кассационной жалобы осужденного Захарова Д.В. на приговор Смоленского районного суда Смоленской области от 19 июля 2018 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Смоленского областного суда от 23 октября 2018 года для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции, - отказать.
Судья Смоленского областного суда Г.Е. Кива


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка