Постановление Президиума Санкт-Петербургского городского суда от 11 апреля 2018 года №4Г-455/2018, 44Г-56/2018

ПРЕЗИДИУМ САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО ГОРОДСКОГО СУДА

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 11 апреля 2018 года Дело N 44Г-56/2018



N44г-56/2018







Санкт-Петербург


11 апреля 2018 г.




Президиум Санкт-Петербургского городского суда в составе:



председательствующего


Лакова А.В.




и членов президиума


Павлюченко М.А., Черкасовой Г.А.,
Кудряшовой В.В., Миргородской И.В.,




при секретаре


Малинкиной М.А.




рассмотрел в открытом судебном заседании гражданское дело N2-23/2017 по иску Кулагина Игоря Владимировича к Васильеву Сергею Владимировичу и Котову Анатолию Леонтьевичу о признании сделок недействительными и о применении последствий их недействительности,
по кассационной жалобе Кулагина Игоря Владимировича на решение Фрунзенского районного суда Санкт-Петербурга от 17 января 2017 г. и на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 6 июля 2017 г.
Заслушав доклад судьи Санкт-Петербургского городского суда Рогачева И.А., объяснения представителя истца Кулагина И.В. - адвоката Карагяна М.С., представителей ответчика Котова А.Л. - Усович О.Б. и Усовича О.Э., президиум
УСТАНОВИЛ:
Кулагину И.В. на основании договора купли-продажи, заключенного 12.05.2008 с продавцом К., принадлежала однокомнатная квартира общей площадью 29,3 кв.м по адресу <адрес>, где он зарегистрирован по месту жительства с 09.10.2009 (т.1, л.д.49, 50, 197).
На основании договора купли-продажи от 23.10.2015, составленного в простой письменной форме, между продавцом Кулагиным И.В. и покупателем Васильевым С.В., по цене 3.000.000 руб., уплаченной продавцу согласно пункту 3 договора до его подписания, право собственности на квартиру 17.12.2015 было зарегистрировано за Васильевым С.В. (л.д.43, 44).
Васильев С.В. 26.12.2015 заключил договор купли-продажи указанной квартиры с Котовым А.Л. по цене 900.000 руб., на основании которого право собственности 15.02.2016 зарегистрировано за Котовым А.Л. (л.д.36, 86).
Кулагин И.В. 19.01.2016 обратился в суд с требованиями о признании недействительным договора купли-продажи между ним и Васильевым С.В., о прекращении права собственности Васильева С.В. и признании права собственности на квартиру за истцом, указывая на то, что проживает в квартире до настоящего времени, она является его постоянным и единственным местом жительства, истец злоупотреблял спиртным, с августа до конца октября 2015 года находился в запое, плохо помнит этот период, смутно помнит, что в его квартире находились посторонние люди. В дальнейшем прошел курс лечения и произвел блокировку алкогольной зависимости. В январе 2016 г. ему стало известно, что в отношении квартиры произведена государственная регистрация перехода права собственности к Васильеву С.В. на основании договора купли-продажи, время и обстоятельства заключения которого истец не помнит, покупателя также не помнит, документами о совершенной сделке не располагает, не понимает, как мог быть заключен договор, поскольку оригиналы документов на квартиру находились у его сына, истец намерения отчуждать квартиру не имел, поскольку квартира является его единственным жильем, предполагает, что мог совершить сделку в состоянии неспособности понимать значение своих действий и руководить ими вследствие опьянения.
14.01.2016 истец обратился в полицию с заявлением о совершенных в отношении него противоправных действиях, по которому 28.09.2016 возбуждено уголовное дело (т.1, л.д.157); 13.01.2016 обратился в регистрирующий орган с заявлением о возражениях против регистрационных действий в отношении квартиры (т.1, л.д.140).
В ходе судебного разбирательства, с учетом полученных по запросу суда документов о сделках с квартирой, Кулагин И.В. уточнил предмет, а также изменил основания иска: просил признать недействительными (ничтожными) договор купли-продажи от 23.10.2015, на основании которого была произведена государственная регистрация права собственности за Васильевым С.В., и договор купли-продажи от 26.12.2015 между Васильевым С.В. и Котовым А.Л.; в качестве последствий недействительности сделок просил признать недействительными записи о государственной регистрации права собственности указанных лиц (т.1, л.д.155-156).
От ссылки на заключение сделки в состоянии неспособности понимать значение своих действий и руководить ими истец отказался, утверждая, что не подписывал договор купли-продажи от 23.10.2015, а также поданное в Управление Росреестра по Санкт-Петербургу заявление от 23.10.2015 о государственной регистрации перехода права собственности; указывал на то, что Котов А.Л. не может считаться добросовестным приобретателем спорной квартиры, поскольку не посещал её и не осматривал, имел основания усомниться в правах продавца Васильева С.В. на распоряжение квартирой.
Решением Фрунзенского районного суда Санкт-Петербурга от 17.01.2017 в удовлетворении требований Кулагина И.В. отказано.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 06.07.2017 решение суда первой инстанции оставлено без изменения, поданная истцом апелляционная жалоба - без удовлетворения.
В кассационной жалобе, направленной в Санкт-Петербургский городской суд почтой 29.12.2017 и поступившей 11.01.2018, Кулагин И.В. просит отменить вышеназванные судебные постановления, указывая на то, что судебными инстанциями допущены существенные нарушения норм процессуального права, дана не соответствующая требованиям ст.67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оценка доказательств, в том числе экспертного заключения, ограничены возможности доказывания для истца ввиду неверного определения круга подлежащих исследованию вопросов при назначении судебной почерковедческой экспертизы, а также необоснованного отказа в проведении повторной судебной экспертизы, производство по делу не было приостановлено до завершения производства по уголовному делу, спор разрешен судом без привлечения к участию в деле бывшей супруги истца В., являющейся, по его утверждению, участницей общей совместной собственности на квартиру.
Дело истребовано определением судьи Санкт-Петербургского городского суда от 17.01.2018, поступило 31.01.2018. Определением судьи от 22.03.2018 дело с кассационной жалобой передано для рассмотрения в президиум Санкт-Петербургского городского суда.
В соответствии со ст.387 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.
Такие нарушения допущены судами первой и апелляционной инстанции при рассмотрении настоящего дела.
В силу ст.153 Гражданского кодекса Российской Федерации сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.
Основания исковых требований Кулагина И.В. сводились к тому, что он какую-либо сделку с принадлежащей ему квартирой не совершал, оформленный от его имени договор купли-продажи с Васильевым С.В. является подложным (не подписан истцом), как и поданное от его имени заявление в Росреестр о государственной регистрации перехода права собственности на квартиру; квартира из владения истца не выбывала и не перешла во владение Васильева С.В., а затем Котова И.Л., несмотря на состоявшиеся акты государственной регистрации перехода права собственности.
Соответственно, существо требования истца о признании сделок недействительными (ничтожными) и о применении последствий их недействительности состояло в подтверждении судом факта подложности первичного договора купли-продажи и в восстановлении права собственности истца на квартиру, остающуюся в его владении.
В силу положений ст.56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом (часть 1). Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались (часть 2).
В соответствии с требованиями ст.67 ГПК РФ суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств (часть 1). Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы (часть 2). Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности (часть 3). Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими (часть 4).
Частью 3 ст.86 ГПК РФ также предусмотрено, что заключение эксперта для суда необязательно и оценивается судом по правилам, установленным в статье 67 настоящего Кодекса.
Принятые по настоящему делу судебные постановления указанным требованиям не соответствуют.
В основу выводов по существу спора судом первой инстанции положено заключение судебной почерковедческой экспертизы, проведенной экспертом АНО "Северо-Западный центр судебных экспертиз" Ю. в период с 28.10.2016 по 24.11.2016 на основании определения суда от 03.10.2016, на разрешение которой судом были поставлены вопросы:
- о принадлежности Кулагину И.В. или иному лицу подписи и расшифровки подписи на договоре от 23.10.2015;
- о том, не выполнены ли указанные рукописные реквизиты в необычной обстановке (например, на холоде, в непривычной для исполнителя позе), в необычном состоянии пишущего (болезнь, алкогольное или наркотическое опьянение, состояние аффекта и т.д.);
- о том, не выполнена ли подпись Кулагиным И.В. намеренно измененным почерком с подражанием мало выработанному почерку, левой рукой, если он привычно пишет правой.
Согласно выводам эксперта:
- подпись от имени Кулагина И.В. в договоре купли-продажи от 23.10.2015 вероятно выполнена им самим;
- краткая запись "Кулагин Игорь Владимирович" в том же договоре выполнена самим Кулагиным И.В.;
- подпись от имени Кулагина И.В. и краткая запись "Кулагин Игорь Владимирович" в договоре выполнены намеренно измененным почерком с подражанием маловыработанному почерку.
Оспаривая достоверность выводов судебной экспертизы и заявляя ходатайство о назначении повторной экспертизы, сторона истца представила рецензию на указанное заключение, выполненную 19.12.2016 специалистом ООО "ПРО.ЭКСПЕРТ" Б. (т.1, л.д.229-236), содержащую указания на конкретные недостатки методики проведенного исследования и допущенные в нем фактические ошибки, в том числе:
- экспертом не решены диагностические вопросы установления признаков снижения координации и темпа письма;
- экспертом не описаны общие и частные признаки почерка Кулагина И.В. на основе предоставленных ему образцов почерка;
- допущены ошибки при определении конкретных общих признаков исследуемых подписи и краткой рукописной записи, которые описаны;
- не указан темп письма как в отношении подписи, так и почерка (рукописной записи), в то время как выработанность определяется по координации движений и темпу письма;
- при описании совпадающих частных признаков подписи указано 13 признаков, в то время как 5 из них являются не совпадающими, а различающимися;- не выявлен ни один из различающихся признаков подписи, однако такие значимые признаки присутствуют и отражены в рецензии;
- такие же недостатки выявлены в описании частных признаков почерка (записи "Кулагин Игорь Владимирович").
- на этапе оценки результатов исследования допущены грубые ошибки, подлежали учету только три "броских" совпадающих частных признака (поскольку 5 признаков из числа описанных являются различающимися и 4 охарактеризованы неверно), имеется противоречие между оценкой экспертом выработанности почерка как средней и его же выводом о подражании маловыработанному почерку; вывод об автоподлоге (намеренном изменении почерка) сделан на основе противоречивых указаний, поскольку в отношении подписи, состоящей лишь из двух букв (четырех штрихов), эксперт указал на неравномерность разгона и на то, что темп выполнения колеблется от среднего (в пределах единичных букв) до медленного. При этом установление автоподлога по краткой подписи является крайне сложной задачей, которая решается главным образом по расположению различающих и совпадающих признаков, в то время как экспертом они не установлены.
Содержащиеся в рецензии выводы согласуются с результатами почерковедческого исследования, проведенного по обращению истца специалистом той же организации (ООО "ПРО.ЭКСПЕРТ") Е. (т.1, л.д.208-216), которой также дано описание почерка Кулагина И.В. и почерка в исследуемом документе.
Признавая несостоятельной ссылку истца на вышеназванные рецензию и заключение специалиста, суд первой инстанции указал, что считает экспертное заключение достаточно мотивированным, при допросе эксперта Ю. в судебном заседании она подтвердила данное заключение. Суд также указал, что представленное истцом заключение специалиста выполнено лицом, не предупрежденным об уголовной ответственности, в отличие от заключения судебной экспертизы.
Между тем, при допросе эксперта в судебном заседании какие-либо вопросы, направленные на восполнение или опровержение недостатков, отмеченных в рецензии, ей не задавались (т.2, л.д.15-16), хотя рецензия указывала на конкретные обстоятельства, влияющие на оценку достоверности выводов эксперта.
При этом опровержение выводов судебной экспертизы путем представления суду суждений другого лица, обладающего специальными познаниями и указывающего на конкретные недостатки проведенного исследования, нормам гражданского процессуального законодательства не противоречит, а суд в рамках оценки доказательств по правилам ст.67 ГПК РФ должен оценить в том числе и такие доводы, чего не сделано ни в решении суда первой инстанции, ни в апелляционном определении.
В целях устранения сомнений в правильности экспертного заключения судом в соответствии с частью 2 ст.87 ГПК РФ могла быть назначена повторная экспертиза, на чем настаивал истец.
В кассационной жалобе истец указывает также на то, что при решении вопроса о назначении судебной экспертизы настаивал на исследовании подписи от его имени в заявлении от 23.10.2015 о государственной регистрации перехода права собственности на квартиру, однако соответствующий вопрос судом поставлен не был.
Материалы дела не позволяют опровергнуть указанный довод.
Согласно части 2 статьи 79 ГПК РФ каждая из сторон и другие лица, участвующие в деле, вправе представить суду вопросы, подлежащие разрешению при проведении экспертизы. Окончательный круг вопросов, по которым требуется заключение эксперта, определяется судом. Отклонение предложенных вопросов суд обязан мотивировать. Стороны, другие лица, участвующие в деле, имеют право просить суд назначить проведение экспертизы в конкретном судебно-экспертном учреждении или поручить ее конкретному эксперту; заявлять отвод эксперту; формулировать вопросы для эксперта; знакомиться с определением суда о назначении экспертизы и со сформулированными в нем вопросами; знакомиться с заключением эксперта; ходатайствовать перед судом о назначении повторной, дополнительной, комплексной или комиссионной экспертизы.
В протоколе судебного заседания от 03.10.2016, когда судом был разрешен вопрос о назначении судебной экспертизы (т.1, л.д.158) отражено, что судом оглашалось заявленное ранее ходатайство истца о назначении судебно-технической экспертизы, после чего истцу были разъяснены положения ст.79 ГПК РФ и суд удалился для принятия определения.
Однако соответствующее ходатайство истца в материалах дела отсутствует, не отражено оно и в протоколах предшествующих судебных заседаний. Вместе с тем к делу приобщено заявленное стороной истца ходатайство от 14.04.2016 об истребовании из Росреестра оригиналов договора купли-продажи от 23.10.2015 и заявления о государственной регистрации от той же даты, мотивированное тем, что Кулагин И.В. указанные документы не подписывал (т.1, л.д.79).
Данное ходатайство было удовлетворено протокольным определением суда от 14.04.2016 (т.1, л.д.105), после чего судом направлялись соответствующие запросы в Управление Росреестра по Санкт-Петербурга и 27.07.2016 было принято определение об изъятии оттуда оригиналов двух вышеназванных документов (т.1, л.д.144).
Вместе с тем вопросы, подлежащие разрешению при проведении экспертизы, на обсуждение судом не выносились в нарушение ч.2 ст.79 ГПК РФ.
Более того, заявление в Росреестр от 23.10.2015, подпись на котором истцом оспаривалась, после получения его оригинала было направлено судом в экспертную организацию (т.1, л.д.204-206) и использовалось при проведении судебной экспертизы в качестве образца почерка Кулагина И.В. в целях сравнительного исследования (л.д.163).
Мотивируя отказ в удовлетворении ходатайства истца о назначении дополнительной экспертизы (на предмет определения принадлежности подписи на указанном заявлении), суд первой инстанции указал в решении на то, что это не влечет за собой каких-либо правовых последствий, поскольку предметом иска является оспаривание сделки.
Однако такое суждение противоречит правилам оценки доказательств, установленным частью 3 ст.67 ГПК РФ, и сделано без учета того, что каждое действие сторон, связанное с исполнением договора, позволяет судить об их волеизъявлении, а соответственно, достоверное установление принадлежности истцу подписи на заявлении влияло бы в том числе на оценку в качестве доказательства заключения судебной экспертизы относительно принадлежности подписи и записей на договоре купли-продажи.
В связи с этим имели правовое значение и подлежали согласно части 1 ст.68 ГПК РФ проверке и оценке наряду с другими доказательствами объяснения сторон о фактических обстоятельствах дела, однако в протоколах судебных заседаний отсутствуют и судом не оценивались какие-либо объяснения ответчиков, в том числе Котова А.Л., об обстоятельствах заключения договоров купли-продажи; ничем не опровергнуты, но не оценены судом объяснения истца о том, что он продолжает проживать по спорному адресу и что приобретатели квартиру никогда не посещали; при этом согласно справке о регистрации помимо истца, зарегистрированного в квартире до настоящего времени, там с 12.09.2011 до 22.04.2016 была зарегистрирована М. <дата> г. рождения, умершая 22.02.2016 и снятая в связи с этим с регистрационного учета (т.1, л.д.197).
Таким образом, никаких обстоятельств, которые подтверждали бы волеизъявление истца, направленное на отчуждение квартиры, и могли бы оцениваться во взаимосвязи с заключением судебной экспертизы, судами установлено не было, вопрос о возможности доказывания таких обстоятельств не ставился на обсуждение.
Судебные постановления по настоящему делу фактически основаны только на заключении судебной почерковедческой экспертизы, однако нарушения, допущенные при назначении экспертизы, а также указанные стороной истца недостатки проведенного исследования не позволяли положить это заключение в основу выводов суда без его дополнительной проверки, однако значимость отмеченных недостатков осталась без какой-либо оценки.
Суду также следовало обратить внимание на то, что в материалах регистрационного дела, помимо договора купли-продажи и заявления о государственной регистрации перехода права собственности, имеется заявление от имени Кулагина И.В. о возможности отчуждения объекта без согласия его бывшей супруги, мотивированное истечением срока исковой давности для предъявления требований о разделе общего имущества (т.1, л.д.44, оборот, л.д.131), при этом доводов относительно принадлежности подписи на указанном документе истец не приводил, вопрос о его исследовании никем не возбуждался.
С учетом изложенных истцом обстоятельств его жизни и утраты права собственности на квартиру, указанных им первоначально оснований иска суду следовало также уточнить, подтвержден ли чем-либо факт лечения истца от алкогольной зависимости, когда именно и в связи с чем он узнал о состоявшейся регистрации перехода права собственности; такие объяснения также подлежали оценке во взаимосвязи с иными доказательствами.
Судом апелляционной инстанции оставлена без внимания допущенная неполнота судебного разбирательства, доводы истца о необоснованном отказе в назначении повторной и дополнительной судебной экспертизы признаны несостоятельными, что с учетом изложенного выше нельзя признать правильным.
Учитывая характер спора, последствием разрешения которого является возможная утрата истцом жилого помещения, и значимость защищаемых интересов, надлежащее обеспечение сторонам возможности доказывания имело в данном случае особую важность.
При таком положении судебные постановления по настоящему делу подлежат отмене, а дело - направлению на новое рассмотрение в суд первой инстанции, которому надлежит в полном объеме выполнить требования ст.12 ГПК РФ, предложить сторонам дать объяснения по существу спора в соответствии со ст.174 ГПК РФ, разъяснить им возможность представления иных доказательств, проверить и оценить полноту и качество проведенного экспертного исследования, в зависимости от этого и с учетом позиций сторон разрешить вопросы о назначении повторной и дополнительной судебной экспертизы, в зависимости от установленных обстоятельств разрешить спор.
Оценивая довод кассационной жалобы о необходимости приостановления производства по делу до рассмотрения уголовного дела, возбужденного по заявлению Кулагина И.В., президиум находит его несостоятельным, учитывая, что заявленные истцом основания иска могут быть проверены в рамках гражданского судопроизводства, т.е. обстоятельство, препятствующее рассмотрению дела до разрешения другого дела, рассматриваемого в уголовном производстве (абзац пятый ст.215 ГПК РФ), отсутствуют.
Оценивая довод кассационной жалобы о необходимости привлечения к участию в деле бывшей супруги истца В., являющейся, по его утверждению, участницей общей совместной собственности на квартиру, президиум находит его несостоятельным, учитывая, что данное лицо при наличии заинтересованности имело возможность вступить в дело с самостоятельными требованиями в отношении предмета спора или без таких требований, при этом требование истца, направленное на восстановление его права собственности на квартиру, само по себе интересов его бывшей супруги не нарушало. Вместе с тем В. имеет возможность обратиться в суд с заявлением о вступлении в дело при его новом рассмотрении судом.
Руководствуясь статьями 387-390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, президиум
ПОСТАНОВИЛ:
Решение Фрунзенского районного суда Санкт-Петербурга от 17 января 2017 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 6 июля 2017 г. отменить, дело направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции в ином составе судей.
Председательствующий А.В.Лаков


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка