Постановление Президиума Верховного Суда Республики Татарстан от 18 апреля 2018 года №4Г-4529/2017, 4Г-129/2018, 44Г-40/2018

ПРЕЗИДИУМ ВЕРХОВНОГО СУДА РЕСПУБЛИКИ ТАТАРСТАН

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 18 апреля 2018 года Дело N 44Г-40/2018
Президиум Верховного Суда Республики Татарстан в составе
председательствующего М.М. Хайруллина,
членов президиума М.В. Беляева, А.Ф. Галиакберова, Р.Ф. Гафарова, И.С. Галимуллина, А.Ю. Герасимова, Д.Н. Горшунова, Р.Э. Курмашевой, Л.В. Романова,
при секретаре судебного заседания А.Р. Сафиной
рассмотрел в открытом судебном заседании гражданское дело по кассационной жалобе Дениса Владимировича Кириллова на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Татарстан от 9 ноября 2017 г., поступившей 18 декабря 2017 г., по гражданскому делу по иску Д.В. Кириллова к Г.В. Гиматдиновой о признании сделки недействительной, истребованному 25 декабря 2017 г. и поступившему в Верховный Суд Республики Татарстан 17 января 2018 г., переданному для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции определением судьи Верховного Суда Республики Татарстан О.В. Вишневской от 13 марта 2018 г.
Заслушав доклад по делу судьи Верховного Суда Республики Татарстан О.В. Вишневской, выслушав объяснения представителя Д.В. Кириллова - А.В. Кирша в поддержку жалобы, обсудив доводы кассационной жалобы, проверив материалы дела, президиум
УСТАНОВИЛ:
Д.В. Кириллов обратился с иском к Г.В. Гиматдиновой о признании сделки недействительной.
В обоснование указано, что по договору купли-продажи от 25 января 2017 г. Г.В. Гиматдинова за 1 400 000 руб. передала в собственность Д.В. Кириллова нежилое помещение N 7, находящееся на цокольном этаже многоквартирного жилого <адрес>, площадью 21 кв. м. После исполнения сделки выяснилось, что фактическая площадь помещения составляет 28, 5 кв. м и в нем отсутствует входной канал вентиляции. Увеличение площади произошло за счет реконструкции объекта с присоединением общего коридора, что не отражено в правоустанавливающих документах. Поскольку истец был обманут продавцом, просил признать сделку недействительной и в порядке применения последствий недействительности сделки взыскать 1 400 000 руб., а также расходы по оплате госпошлины.
Ответчица иск не признала.
Решением Советского районного суда г. Казани от 13 июля 2017 г. иск удовлетворен, договор купли-продажи нежилого помещения признан недействительным, с ответчицы в пользу истца взысканы денежные средства, полученные по недействительной сделке в размере 1 400 000 руб., госпошлина в размере 15 200 руб.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Татарстан от 9 ноября 2017 г. решение районного суда отменено и принято новое решение об отказе в иске.
В кассационной жалобе Д.В. Кириллов просит об отмене апелляционного определения.
Ответчица, надлежащим образом извещенная о времени и месте рассмотрения дела в кассационном порядке, в судебное заседание не явилась, представителей не направила и не сообщила о причинах неявки, в связи с чем на основании статьи 385 ГПК Российской Федерации президиум находит возможным рассмотрение дела в ее отсутствие.
Основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов (статья 387 ГПК Российской Федерации).
Такого рода нарушения были допущены судом апелляционной инстанции при рассмотрении настоящего дела.
Судом установлено, что спорное нежилое помещение N 7, находящееся на цокольном этаже жилого <адрес>, площадью 21 кв. м. (состоящее из помещений по плану строения N 74 и N 51), кадастровый номер ...., было создано в 2010 году посредством долевого строительства и 8 ноября 2012 года приобретено Г.В. Гиматдиновой у дольщика ИНМ по договору купли-продажи.
25 января 2017 г. Г.В. Гиматдинова продала это помещение с указанными параметрами площади Д.В. Кириллову за 1 400 000 руб.
В предварительном договоре купли-продажи от 15 декабря 2016 г. и договоре купли-продажи от 25 января 2017 г. содержится условие, согласно которому продавец Г.В. Гиматдинова подтверждает, что помещение не подвергалось какой-либо перепланировке или изменению конструкций (л.д. 37, 40).
Согласно техническому паспорту на помещение, по состоянию на 30 марта 2017 г. помещение N 7 с кадастровым номером .... (ранее - ....) реконструировано и состоит из совокупности помещений N 51, N 51а, N 69, N 69а, 74, которой присвоен новый номер N 1002, общая площадь составляет 28, 5 кв. м. Увеличение общей площади на 7, 5 кв. м произошло за счет реконструкции помещения N 7 и присоединения служебного помещения N 69 (коридор), при этом помещение N 51а образовалось из помещения N 51, помещение N 69 а - из помещения N 69 путем внутренней перепланировки, пробивки и заделки дверных проемов (л.д. 43-45).
Перепланировка и реконструкция помещения произведены до заключения оспариваемого договора, государственная регистрация права собственности на нежилое помещение в реконструированном состоянии не производилась.
Удовлетворяя иск, суд первой инстанции исходил из того, что продавец недобросовестным действием предоставил покупателю недостоверную информацию о выставленном на продажу помещении, скрыл обстоятельства его самовольной реконструкции с увеличением площади за счет общего имущества многоквартирного дома, совершив тем самым обман, находящийся в причинной связи с решением Д.В. Кириллова о заключении сделки, что в силу пункта 2 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации является основанием для признания сделки недействительной и применении последствий недействительности сделки.
Отменяя решение суда, судебная коллегия в качестве единственно значимого обстоятельства в рассматриваемом споре определилатолько действия покупателя, проанализировав их с позиции добросовестности. При этом апелляционная инстанция пришла к выводу об отказе в иске, поскольку истец, будучи покупателем, должен был проявить ту степень заботливости и осмотрительности, которая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, и соответственно, имел возможность установить наличие противоречий между фактической площадью помещения и площадью, указанной в правоустанавливающем документе.
Также мотивируя отказ в иске, суд указал, что последовательные действия истца, связанные с заключением предварительного и основного договоров, внесением оплаты, свидетельствуют о воле истца на приобретение спорного помещения на условиях, указанных в договоре купли-продажи.
Президиум считает, что выводы суда апелляционной инстанции ошибочны, противоречивы, постановлены при неправильном определении значимых обстоятельств, полном игнорировании введенного Федеральным законом от 8 марта 2015 г. N 42-ФЗ нового гражданско-правового института - заверения об обстоятельствах, который не предполагает необходимости осмотрительности контрагента на предмет соответствия достоверности заверений и предусматривает негативные последствия для стороны, давшей недостоверные заверения.
В предварительном договоре купли-продажи от 15 декабря 2016 г. и договоре купли-продажи от 25 января 2017 г. содержится заверение продавца об обстоятельствах того, что спорное помещение имеет площадь 21 кв. м и оно не подвергалось реконструкции. Это повлияло на решение покупателя о заключении договора купли-продажи.
По смыслу части 1 статьи 196 ГПК Российской Федерации суд определяет, какие нормы права следует применить к установленным обстоятельствам.
Согласно пунктам 3, 4 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно.
Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.
Как разъяснено в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела 1 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.
В пункте 3 статьи 431.2 Гражданского кодекса Российской Федерации закреплено, что сторона, заключившая договор под влиянием обмана или существенного заблуждения, вызванного недостоверными заверениями, данными другой стороной, вправе вместо отказа от договора (п. 2 настоящей статьи) требовать признания договора недействительным (ст. ст. 179 и 178).
Согласно пункту 1 статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.
В соответствии с пунктом 2 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.
Обманом считается также намеренное умолчание об обстоятельствах, о которых лицо должно было сообщить при той добросовестности, какая от него требовалась по условиям оборота.
К признакам сделки относят: правомерность и волевой характер. Различают внутреннюю волю и внешнее волеизъявление. Воля - внутреннее намерение, желание субъекта, направленное на достижение определенного правового результата. Волеизъявление - это выражение, внешнее проявление воли.
В тех случаях, когда волеизъявление не соответствует внутренней воле субъекта, сделка может быть признана недействительной как совершенная под влиянием заблуждения, обмана, угрозы, насилия и тому подобное.
Пленумом Верховного Суда Российской Федерации в пункте 2 постановления от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении" разъяснено, что решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 ГПК Российской Федерации).
При определении закона и иного нормативного правового акта, которым следует руководствоваться при разрешении дела, и установлении правоотношений сторон следует иметь в виду, что они должны определяться исходя из совокупности данных: предмета и основания иска, возражений ответчика относительно иска, иных обстоятельств, имеющих юридическое значение для правильного разрешения дела (пункт 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 июня 2008 г. N 11 "О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству").
На стадии апелляционного пересмотра судебного постановления, являющейся составной частью гражданского судопроизводства, суд апелляционной инстанции, реализуя положения статьи 2 ГПК Российской Федерации, выполняет указанные задачи посредством осуществления проверки законности и обоснованности не вступившего в законную силу решения суда первой инстанции.
Определение нормы права, подлежащей применению к спорным правоотношениям, является юридической квалификацией. Наличие или отсутствие в исковом заявлении указания на конкретную норму права, подлежащую применению, само по себе не определяет основание иска, равно как и применение судом нормы права, не названной в исковом заявлении, само по себе не является выходом за пределы заявленных требований, и при очевидности преследуемого истцом материально-правового интереса суд обязан сам определить, из какого правоотношения спор возник и какие нормы подлежат применению.
Обращаясь в суд с иском о признании сделки недействительной, Д.В. Кириллов указывал, что подписывая данный договор, он был осведомлен о перепланировке, но полагался на то, что общая площадь измененного спорного помещения соответствует 21 кв. м, как в правоустанавливающем документе и технической документации, имеющейся в государственном реестре. Ему не было известно о том, что приобретенное помещение фактически имеет площадь 28, 5 кв. м и включает общий коридор, поскольку продавец отрицал его реконструкцию, увеличение площади, что, как впоследствии оказалось, не соответствует действительности.
Однако перечисленные обстоятельства, которые в контексте приведенных выше законоположений, имеют существенное значение, поскольку находятся в причинной связи с решением истца о заключении сделки, не были учтены апелляционной инстанцией при рассмотрении дела.
При таком положении, в целях исправления судебной ошибки, допущенной судом апелляционной инстанции и повлиявшей на исход дела, президиум признает апелляционное определение подлежащим отмене с направлением дела на новое апелляционное рассмотрение, при котором суду надлежит проверить данную судом первой инстанции квалификацию отношений сторон в соответствии с установленными обстоятельствами и нормами закона, подлежащими применению к спорным отношениям.
Руководствуясь статьями 387, 388 и 390 ГПК Российской Федерации, президиум
ПОСТАНОВИЛ:
апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Татарстан от 9 ноября 2017 г. отменить и направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции в ином составе судей.
Председательствующий М.М. Хайруллин


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка