Постановление Президиума Иркутского областного суда от 26 ноября 2018 года №4Г-2111/2018, 44Г-61/2018

ПРЕЗИДИУМ ИРКУТСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 26 ноября 2018 года Дело N 44Г-61/2018
Президиум Иркутского областного суда в составе:
председательствующего Ляхницкого В.В.,
членов президиума: Корнюшиной Л.Г., Ореховой И.Р., Симанчевой Л.В., Трапезникова П.В.,
при секретаре Андреевой С.В.,
с участием прокурора Бабенко В.В.
рассмотрел в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Мустяцэ Владимира Ивановича к Муниципальному казенному учреждению культуры "Кежемский культурно-досуговый центр <адрес изъят>" об установлении факта трудовых отношений, признании увольнения незаконным, восстановлении на работе, обязании внести запись в трудовую книжку, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, судебных расходов, компенсации морального вреда по кассационной жалобе Мустяцэ Владимира Ивановича на решение Братского районного суда <адрес изъят> от Дата изъята и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 15 марта 2018 года.
Заслушав доклад судьи Иркутского областного суда Кислиденко Е.А., выслушав объяснения истца Мустяцэ В.И., поддержавшего доводы кассационной жалобы, заключение заместителя прокурора <адрес изъят> Бабенко В.В., просившего об отмене судебных постановлений, суд кассационной инстанции
установил:
в обоснование исковых требований Мустяцэ В.И. указал, что с 2010 года он работал в должности оператора котельной в Доме культуры Муниципального казенного учреждения культуры (далее - МКУК) "Кежемский культурно-досуговый центр Братского района" на основании трудового договора. В его трудовые обязанности входили охрана Дома культуры, обслуживание электрокотельной (в отопительный период), уборка территории от снега в зимний период и от мусора в летний период. График работы предусматривал выполнение трудовых функций в будние дни с 19-00 часов до 09-00 часов, в выходные и праздничные дни с 09-00 часов до 09-00 часов следующего дня. Трудовой договор несколько раз перезаключался с разными организациями, однако место его работы и трудовые обязанности не изменялись. Последний трудовой договор был заключен 1 мая 2014 года с МУП "Вектор". После увольнения 31 декабря 2016 года из МУП "Вектор" с 1 января 2017 года он был допущен к работе в Доме культуры в той же должности - оператором котельной, с теми же условиями работы и графиком. Однако между ним и ответчиком был подписан не трудовой договор, а договор возмездного оказания услуг на период с 1 января 2017 года по 30 июня 2017 года. По условиям данного договора он принял на себя те же трудовые функции, что им выполнялись ранее по трудовым договорам, а ответчик принял обязательства создать необходимые условия для оказания услуг и оплачивать стоимость услуг в размере 16 092 руб. в месяц. При этом ему было разъяснено, что он допущен к исполнению трудовых обязанностей по договору оказания услуг временно и все необходимые документы по заключению трудового договора будут оформлены позже. С 1 июля 2017 года между ним и ответчиком вновь был заключен договор возмездного оказания услуг N 11 на тех же условиях, что и предыдущий на срок до 31 декабря 2017 года. В период работы с 1 января 2017 года по день увольнения он лично, как и другие работники учреждения, подчинялся правилам трудового распорядка, выполнял работу по графику сменности, установленному ответчиком, подчинялся директору учреждения, осуществлял работу под его контролем, выполнял требования должностной инструкции, проходил инструктажи, был ознакомлен под роспись за соблюдение техники безопасности. 21 сентября 2017 года ответчик без объяснения причин уведомил его о расторжении договора возмездного оказания услуг N 11 от 1 июля 2017 года с 1 октября 2017 года. После увольнения ему стало очевидным нарушение его права на заключение с ним трудового договора. В связи с чем просил суд признать гражданско-правовые договоры возмездного оказания услуг от 1 января 2017 года и от 1 июля 2017 года, заключенные ответчиком с ним, трудовыми договорами; признать его увольнение незаконным, обязать ответчика восстановить его на работе в должности сторожа и внести в трудовую книжку запись о его приеме на работу с 1 января 2017 года в должности сторожа с обслуживанием электрокотельной; взыскать с ответчика средний заработок за время вынужденного прогула за период с 1 октября 2017 года из расчета 538 руб. за каждый день вынужденного прогула, компенсацию морального вреда в размере 10 000 руб. и судебные расходы в размере 2 000 руб.
Решением Братского районного суда Иркутской области от 14 декабря 2017 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 15 марта 2018 года, в удовлетворении исковых требований Мустяцэ В.И. отказано.
В кассационной жалобе Мустяцэ В.И. просит отменить принятые по делу судебные акты и принять новое судебное постановление об удовлетворении его требований в полном объеме.
По результатам изучения доводов кассационной жалобы гражданское дело истребовано в Иркутский областной суд, и определением судьи Иркутского областного суда Кислиденко Е.А. от 7 ноября 2018 года кассационная жалоба с делом переданы для рассмотрения в судебном заседании президиума Иркутского областного суда.
Представитель ответчика Муниципального казенного учреждения культуры "Кежемский культурно-досуговый центр Братского района", надлежащим образом извещенный о времени и месте рассмотрения дела в кассационном порядке, в судебное заседание не явился; документов, свидетельствующих об уважительных причинах неявки представителя, ответчиком не представлено.
Президиум Иркутского областного суда, руководствуясь статьей 385 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.
Проверив материалы гражданского дела, обсудив обоснованность доводов кассационной жалобы, президиум находит жалобу подлежащей удовлетворению частично.
Согласно статье 387 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального или процессуального права, повлиявшие на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.
Президиум Иркутского областного суда приходит к выводу, что в настоящем деле такого характера существенные нарушения норм материального и процессуального права были допущены судами обеих инстанций.
Судом установлено и следует из материалов дела, что Мустяцэ В.И. состоял в трудовых отношениях с МКУК "Кежемский культурно-досуговый центр Братского района" в период с 16 мая 2012 года по 29 августа 2013 года, занимая должность оператора в структурном подразделении Дома культуры, МКУК "Кежемский культурно-досуговый центр Братского района", расположенном по адресу: <адрес изъят>, что подтверждено трудовым договором от 15 мая 2012 года; личным заявлением Мустяцэ В.И. об увольнении от 29 августа 2013 года; приказом о прекращении (расторжении) трудового договора с работником (увольнении) N 18 от 29 августа 2013 года; вкладышем в трудовую книжку ВТ N 5546476 с датой заполнения 1 февраля 2008 года.
29 августа 2013 года Мустяцэ В.И. на основании личного заявления приказа (распоряжения) о приеме работника на работу Номер изъят от Дата изъята, трудового договора N 105 от 29 августа 2013 года принят на работу в МУП "Гала-Реклама" на должность оператора котельной. Местом работы Мустяцэ В.И. по данному трудовому договору являлся также Дом культуры, расположенный по адресу: <адрес изъят>. Трудовые отношения по данному договору прекращены 30 апреля 2014 года по инициативе работника Мустяцэ В.И.
1 мая 2014 года Мустяцэ В.И. принят на работу в МУП "Вектор" на должность оператора котельной в соответствии с трудовым договором N 19 от 1 мая 2014 года. Местом работы Мустяцэ В.И., как и ранее, являлся Дом культуры МКУК "Кежемский культурно-досуговый центр Братского района". 31 декабря 2016 года истец на основании личного заявления уволен из МУП "Вектор" по собственному желанию.
1 января 2017 года между Мустяцэ В.И. и МКУК "Кежемский культурно-досуговый центр Братского района" заключен договор возмездного оказания услуг N 4 на срок до 31 мая 2017 года.
По условиям названного договора ответчик поручил, а Мустяцэ В.И. принял на себя обязанности по оказанию услуг: сторожевые услуги; обслуживание электрокотельной; уборка территории Дома культуры от снега в зимний период на объекте заказчика по адресу: <адрес изъят> (п. 1.1); заказчик обязуется создать исполнителю необходимые условия для оказания услуг, принять выполнение этих услуг и их результаты и оплатить обусловленную договором цену (вознаграждение) в размере 16 092 руб. в месяц после приемки услуг на основании акта о приемке оказанных услуг (п.1.2, 2.1, 2.3); услуги, предусмотренные договором, должны быть оказаны в срок с 1 января 2017 года по 31 мая 2017 года (п. 3.1); по результатам определенного этапа либо всего предмета оказания услуг по договору, стороны в течение трех рабочих дней подписывают акт оказанных услуг, который является неотъемлемой частью договора (пункт 5.1).
Акты приемки выполненных работ составлялись сторонами ежемесячно в период с февраля по май 2017 года и фиксировали оказание Мустяцэ В.И. в течение месяца оговоренных в договоре услуг.
Дата изъята между Мустяцэ В.И. и МКУК "Кежемский культурно-досуговый центр Братского района" вновь заключен договор возмездного оказания услуг Номер изъят на срок до 31 декабря 2017 года на тех же условиях, что и ранее договор возмездного оказания услуг N 4 от 1 января 2017 года.
Из актов приемки выполненных работ от 31 июля 2017 года, 31 августа 2017 года, 30 сентября 2017 года следует, что Мустяцэ В.И. на основании договора возмездного оказания услуг в период с 1 июля 2017 года по 30 сентября 2017 года выполнена следующая работа: оказание сторожевых услуг, обслуживание электрокотельной и уборка территории Кежемского сельского Дома культуры (от мусора).
Факт ежемесячной оплаты работы, выполненной Мустяцэ В.И., в размере 16092 руб., подтвержден справками о доходах Номер изъят от 26 октября 2017 года и Номер изъят от 15 ноября 2017 года.
1 октября 2017 года договор возмездного оказания услуг Номер изъят от 1 июля 2017 года, заключенный между Мустяцэ В.И. и МКУК "Кежемский культурно-досуговый центр Братского района", расторгнут на основании п. 8.4 договора (по инициативе заказчика) и письменного уведомления, полученного Мустяцэ В.И. 21 сентября 2017 года.
Полагая, что между ним и ответчиком в период действия договоров оказания услуг от 1 января 2017 года и от 1 июля 2017 года (с 1 января 2017 года по 1 октября 2017 года) фактически имели место трудовые отношения, которые надлежащим образом не были оформлены, Мустяцэ В.И. обратился в суд с настоящим иском.
Рассматривая спор по существу и отказывая в удовлетворении исковых требований о признании гражданско-правовых договоров возмездного оказания услуг трудовыми договорами, суд первой инстанции руководствовался положениями статей 15, 16, 56, 67, 68 Трудового кодекса Российской Федерации и исходил из того, что в соответствии со статьей 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации истец не доказал наличие трудовых отношений с ответчиком.
Анализируя представленные сторонами по делу доказательства (объяснения истца и ответчика, письменные документы), районный суд пришел к выводу о том, что факт возникновения между МКУК "Кежемский культурно-досуговый центр Братского района" и Мустяцэ В.И. трудовых отношений в период с 1 января 2017 года по 1 октября 2017 года не нашел своего подтверждения, поскольку с заявлением о приеме на работу истец к ответчику не обращался, трудовую книжку не передал, приказа о приеме его на работу не издавалось. Суд первой инстанции также указал, что трудовой договор с Мустяцэ В.И. не заключался, а сведения, подтверждающие его фактическое допущение к работе с ведома или по поручению работодателя, определения круга должностных обязанностей и выполнения им на постоянной основе определенной трудовой функции в условиях подчинения правилам внутреннего трудового распорядка и режима рабочего времени, установления размера заработной платы, отсутствуют.
Кроме того, в принятом решении об отказе в удовлетворении требований Мустяцэ В.И. суд сослался на штатные расписания МКУК "Кежемский культурно-досуговый центр Братского района", утверждённые 21 декабря 2016 года и 1 сентября 2017 года, согласно которым в штате работодателя в спорный период времени не имелось должностей оператора котельной, уборщика производственных и служебных помещений, сторожа.
Поскольку суд первой инстанции не установил факта наличия трудовых отношений между Мустяцэ В.И. и МКУК "Кежемский культурно-досуговый центр Братского района" в период с 1 января 2017 года по 1 октября 2017 года, то было отказано и в удовлетворении исковых требований о признании увольнения незаконным, восстановлении на работе, внесении записи в трудовую книжку, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда, судебных расходов.
Суд апелляционной инстанции согласился с выводами нижестоящего суда и их правовым обоснованием, отметив, что трудовые отношения между истцом и ответчиком не оформлялись; заявление о приеме на работу Мустяцэ В.И. не писал; приказ о его приеме на работу не издавался; записи в трудовую книжку о приеме на работу и об увольнении с работы не вносились; не имеется доказательств ознакомления Мустяцэ В.И. с должностными обязанностями, правилами внутреннего трудового распорядка, локальными нормативными актами, принятия в отношении него каких-либо кадровых решений.
Суд апелляционной инстанции дополнительно указал на то, что бремя доказывания наличия трудовых отношений возложено на истца, а представленные Мустяцэ В.И. доказательства не подтверждают его допуск к работе с ведома или по поручению работодателя и фактического выполнения им трудовой функции сторожа, уборщика территории и/или оператора электрокотельной.
Президиум находит такие выводы судов первой и апелляционной инстанций основанными на неправильном применении норм материального права и сделанными с нарушением норм процессуального права.
Согласно статье 15 Трудового кодекса Российской Федерации трудовые отношения - отношения, основанные на соглашении между работником и работодателем о личном выполнении работником за плату трудовой функции (работы по должности в соответствии со штатным расписанием, профессии, специальности с указанием квалификации; конкретного вида поручаемой работнику работы) в интересах, под управлением и контролем работодателя, подчинении работника правилам внутреннего трудового распорядка при обеспечении работодателем условий труда, предусмотренных трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами, трудовым договором.
Заключение гражданско-правовых договоров, фактически регулирующих трудовые отношения между работником и работодателем, не допускается.
В силу статьи 56 Трудового кодекса Российской Федерации трудовой договор - соглашение между работодателем и работником, в соответствии с которым работодатель обязуется предоставить работнику работу по обусловленной трудовой функции, обеспечить условия труда, предусмотренные трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами и данным соглашением, своевременно и в полном размере выплачивать работнику заработную плату, а работник обязуется лично выполнять определенную этим соглашением трудовую функцию, соблюдать правила внутреннего трудового распорядка, действующие у данного работодателя.
Частью второй статьи 67 Трудового кодекса Российской Федерации установлено, что трудовой договор, не оформленный в письменной форме, считается заключенным, если работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его представителя.
Частью четвертой статьи 11 Трудового кодекса Российской Федерации установлено, что если отношения, связанные с использованием личного труда, возникли на основании гражданско-правового договора, но впоследствии в порядке, установленном настоящим Кодексом, другими федеральными законами, были признаны трудовыми отношениями, к таким отношениям применяются положения трудового законодательства и иных актов, содержащих нормы трудового права.
В соответствии со статьей 19.1 Трудового кодекса Российской Федерации в случае прекращения отношений, связанных с использованием личного труда и возникших на основании гражданско-правового договора, признание этих отношений трудовыми отношениями осуществляется судом. Физическое лицо, являвшееся исполнителем по указанному договору, вправе обратиться в суд за признанием этих отношений трудовыми отношениями в порядке и в сроки, которые предусмотрены для рассмотрения индивидуальных трудовых споров.
При этом в силу части 3 указанной нормы неустранимые сомнения при рассмотрении судом споров о признании отношений, возникших на основании гражданско-правового договора, трудовыми отношениями толкуются в пользу наличия трудовых отношений.
В соответствии с частью 4 данной статьи, если отношения, связанные с использованием личного труда, возникли на основании гражданско-правового договора, но впоследствии в порядке, установленном частями первой - третьей статьи 19.1, были признаны трудовыми отношениями, такие трудовые отношения между работником и работодателем считаются возникшими со дня фактического допущения физического лица, являющегося исполнителем по указанному договору, к исполнению предусмотренных указанным договором обязанностей.
В соответствии с правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в пункте 2.2 определения от 19 мая 2009 года N 597-О-О, в целях предотвращения злоупотреблений со стороны работодателей и фактов заключения гражданско-правовых договоров вопреки намерению работника заключить трудовой договор, а также достижения соответствия между фактически складывающимися отношениями и их юридическим оформлением федеральный законодатель предусмотрел в части четвертой статьи 11 Трудового кодекса Российской Федерации возможность признания в судебном порядке наличия трудовых отношений между сторонами, формально связанными договором гражданско-правового характера.
Из приведенного правового регулирования и правовой позиции Конституционного суда следует, что в целях защиты прав и законных интересов работника как экономически более слабой стороны в трудовом правоотношении при разрешении трудовых споров по заявлениям работников суду (в том числе об установлении факта нахождения в трудовых отношениях) при рассмотрении таких споров следует устанавливать наличие либо отсутствие трудовых отношений между работником и работодателем. При этом суды должны не только исходить из наличия (или отсутствия) тех или иных формализованных актов (гражданско-правовых договоров, штатного расписания и т.п.), но и устанавливать, имелись ли в действительности признаки трудовых отношений и трудового договора, указанные в статьях 15 и 56 Трудового кодекса Российской Федерации.
Суды вправе признать наличие трудовых отношений между сторонами, формально связанными гражданско-правовым договором, если в ходе судебного разбирательства будет установлено, что этим договором фактически регулируются трудовые отношения. В этих случаях трудовые отношения между работником и работодателем считаются возникшими со дня фактического допущения физического лица к исполнению предусмотренных гражданско-правовым договором обязанностей, а неустранимые сомнения при рассмотрении судом споров о признании отношений, возникших на основании гражданско-правового договора, трудовыми отношениями толкуются в пользу наличия трудовых отношений.
Приведенные нормы трудового законодательства, определяющие понятие трудовых отношений, их отличительные признаки, особенности, основания возникновения, формы реализации прав работника при разрешении настоящего спора по квалификации сложившихся отношений в качестве трудовых, судом первой инстанции применены неправильно, без учета Рекомендации МОТ о трудовом правоотношении, правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации и разъяснений Верховного Суда Российской Федерации. Вследствие этого обстоятельства, имеющие значение для дела, районным судом не установлены, действительные правоотношения сторон не определены.
Согласно части первой статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, конкретизирующей статью 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации, правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон.
В развитие указанных принципов статья 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает, что каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.
Доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. Эти сведения могут быть получены в том числе из устных пояснений сторон, показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств (часть 1 статьи 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).
Из изложенных норм процессуального закона следует, что выводы суда об установленных им фактах должны быть основаны на доказательствах, исследованных в судебном заседании. При этом бремя доказывания обстоятельств, имеющих значение для данного дела, подлежит распределению судом между сторонами спора на основании норм материального права, регулирующих спорные отношения, а также с учетом требований и возражений сторон.
По данному делу юридически значимыми и подлежащими определению и установлению с учетом исковых требований Мустяцэ В.И. и регулирующих спорные отношения норм материального права являлись следующие обстоятельства: было ли достигнуто соглашение между сторонами о личном выполнении истцом работы по должности сторожа, уборщика территории и/или оператора котельной в Доме культуры МКУК "Кежемский культурно-досуговый центр Братского района" в период с 1 января 2017 года по 1 октября 2017 года; был ли допущен Мустяцэ В.И. к выполнению этой работы руководителем учреждения; выполнял ли Мустяцэ В.И. работу в интересах, под контролем и управлением работодателя в спорный период; подчинялся ли Мустяцэ В.И. действующим у работодателя правилам внутреннего трудового распорядка, графику сменности; выплачивалась ли ему заработная плата.
Однако обстоятельства, касающиеся характера возникших отношений между истцом и ответчиком, с учетом заявленных исковых требований Мустяцэ В.И. об установлении факта трудовых отношений, его пояснений и подлежащих применению норм трудового законодательства в качестве юридически значимых судом первой инстанции определены и установлены не были, предметом исследования и оценки в нарушение приведенных требований Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не являлись.
Суд первой инстанции, изложив в судебных постановлениях доводы Мустяцэ В.И., приведенные в исковом заявлении, и обстоятельства, по его мнению, их подтверждающие, эти обстоятельства не устанавливал, ограничился лишь указанием на то, что истец не представил доказательств, свидетельствующих о наличии между ним и ответчиком трудовых отношений в спорный период, тем самым произвольно применил статью 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и нарушил требования процессуального закона, касающиеся доказательств и доказывания в гражданском процессе.
Суд апелляционной инстанции допущенные судом первой инстанции нарушения норм права не устранил.
Между тем Мустяцэ В.И., не соглашаясь с выводами суда первой инстанции об отказе в удовлетворении его исковых требований, в апелляционной жалобе приводил доводы о том, что он выполнял работу у ответчика по графику сменности, установленному работодателем, предусматривающему рабочую смену и два выходных; оплата его работы производилась ежемесячно путем выдачи денежных средств из кассы учреждения, при этом оплата не зависела от объема и характера работы и не совпадала с датами окончания действия каждого из договоров оказания услуг. Кроме того, истец обращал внимание, что в договорах оказания услуг не была указана индивидуально-определенная работа, он фактически выполнял трудовые функции, а именно работу сторожа и оператора котельной.
Статьями 327 и 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации определены порядок и пределы рассмотрения дела судом апелляционной инстанции.
Как разъяснено в пункте 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 года N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции", судам необходимо учитывать, что по смыслу статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации повторное рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции предполагает проверку и оценку фактических обстоятельств дела и их юридическую квалификацию в пределах доводов апелляционных жалобы, представления и в рамках тех требований, которые уже были предметом рассмотрения в суде первой инстанции.
Судом апелляционной инстанции, несмотря на положения статей 327 и 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и разъяснения по их применению, содержащиеся в пункте 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 года Номер изъят "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции", доводы апелляционной жалобы Мустяцэ В.И. не были проверены.
Исходя из положений статей 67, 71, 195 - 198, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации выводы суда о фактах, имеющих значение для дела, не должны быть общими и абстрактными, они должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости (статьи 59, 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). В противном случае нарушаются задачи и смысл гражданского судопроизводства, установленные статьей 2 названного кодекса.
Эти требования процессуального закона, как усматривается из текстов обжалуемых судебных постановлений, судами при разрешении настоящего спора выполнены не были. Судами не учтено, что при рассмотрении дела суд обязан исследовать по существу все фактические обстоятельства с учетом доводов и возражений сторон спора и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы. Иное приводило бы к тому, что право на справедливую, компетентную, полную и эффективную судебную защиту, закрепленное в статье 8 Всеобщей декларации прав человека, пункте 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, пункте 1 статьи 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, а также в части 1 статьи 46 Конституции Российской Федерации, оказывалось бы существенно ущемленным.
Президиум признает несостоятельным утверждение судебных инстанций об отсутствии трудовых отношений между сторонами со ссылкой на то обстоятельство, что МКУК "Кежемский культурно-досуговый центр Братского района" не заключал с Мустяцэ В.И. трудовой договор, не издавал приказы о приеме на работу и увольнении, не вносил соответствующие записи в трудовую книжку истца, а должность сторожа отсутствует в штатном расписании учреждения.
Этот вывод судебных инстанций сделан без исследования по существу всех фактических обстоятельства дела, а также без учета доводов истца и противоречит приведенным выше положениям Трудового кодекса Российской Федерации, по смыслу которых наличие трудового правоотношения между сторонами презюмируется и, соответственно, трудовой договор считается заключенным, если работник приступил к выполнению своей трудовой функции и выполнял ее с ведома и по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя.
Кроме того, доводы суда в обоснование вывода об отказе в установлении факта трудовых отношений между истцом и ответчиком о том, что в штатном расписании учреждения отсутствовали должности сторожа, оператора котельной, уборщика производственных и служебных помещений, являются неправомерными, так как отсутствие данных должностей в штате организации не исключает возможность установления факта трудовых отношений между сторонами при наличии совокупности других значимых обстоятельств.
Таким образом, суды первой и апелляционной инстанций при рассмотрении исковых требований Мустяцэ В.И. в результате неправильного применения норм материального права и существенного нарушения норм процессуального права не определилиобстоятельства, имеющие значение для дела, и то, какой стороне надлежит их доказывать, не установили эти обстоятельства, не оценили в совокупности имеющиеся по делу доказательства, в связи с чем выводы об отказе в удовлетворении исковых требований Мустяцэ В.И. не могут быть признаны основанными на законе.
Ввиду изложенного решение Братского районного суда Иркутской области от 14 декабря 2017 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 15 марта 2018 года нельзя признать законными. Они приняты с существенными нарушениями норм материального и процессуального права, повлиявшими на исход дела, без их устранения невозможна защита нарушенных прав и законных интересов заявителя кассационной жалобы, что согласно статье 387 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является основанием для отмены обжалуемых судебных постановлений и направления дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции в ином составе суда.
При новом рассмотрении дела суду первой инстанции следует учесть все приведенное выше и разрешить исковые требования Мустяцэ В.И. на основании норм закона, подлежащих применению к спорным отношениям, обстоятельств, установленных по делу, и с соблюдением требований процессуального закона.
Руководствуясь статьями 387, 388, пунктом 2 части 1 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд кассационной инстанции
постановил:
кассационную жалобу Мустяцэ Владимира Ивановича удовлетворить частично.
Решение Братского районного суда Иркутской области от 14 декабря 2017 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 15 марта 2018 года по настоящему делу отменить.
Направить гражданское дело на новое рассмотрение в Братский районный суд Иркутской области в ином составе суда.
Председательствующий В.В. Ляхницкий


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка