Постановление Волгоградского областного суда от 19 июня 2019 года №4А-431/2019

ВОЛГОГРАДСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 19 июня 2019 года Дело N 4А-431/2019
Заместитель председателя Волгоградского областного суда Клочков А.В., рассмотрев жалобу Самородова Александра Егоровича на вступившие в законную силу постановление мирового судьи судебного участка N 145 Волгоградской области от 24 января 2019 года и решение судьи Тракторозаводского районного суда г. Волгограда от 02 апреля 2019 года по делу об административном правонарушении, предусмотренном ч. 3 ст. 12.27 КоАП РФ, в отношении Самородова Александра Егоровича,
установил:
постановлением мирового судьи судебного участка N 145 Волгоградской области от 24 января 2019 года Самородов А.Е. признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 3 ст. 12.27 КоАП РФ, и подвергнут наказанию в виде административного штрафа в размере 30000 рублей и лишения права управления транспортными средствами сроком на 1 год 6 месяцев.
Согласно постановлению Самородов А.Е. признан виновным в том, что он 30 сентября 2018 года в 22 часа 05 минут, управляя транспортным средством - автомобилем марки <.......> государственный регистрационный номер N <...> регион, у д. 74 по пр. Ленина в г. Волгограде стал участником дорожно-транспортного происшествия, после чего употребил спиртные напитки, тем самым нарушил п. 2.7 Правил дорожного движения РФ.
Решением судьи Тракторозаводского районного суда г. Волгограда от 02 апреля 2019 года постановление мирового судьи оставлено без изменения, жалоба Самородова А.Е. - без удовлетворения.
Не согласившись с указанными выше судебными актами, Самородов А.Е. обратился в Волгоградский областной суд с жалобой на вступившие в законную силу постановление и решение, просит их отменить, а производство по делу прекратить за отсутствием в его действиях состава административного правонарушения.
Ссылаясь в обоснование своих требований на п. 2.6.1 Правил дорожного движения, утвержденных постановлением Правительства РФ от 23 октября 1993 года N 1090 (в редакции ФЗ от 27 августа 2018 года), указывает, что он являлся единственным участником дорожно-транспортного происшествия, в результате дорожно-транспортного происшествия повреждения были причинены только ему и его транспортному средству, поэтому отсутствовала необходимость в составлении документов, связанных с ДТП. Следовательно, его действия, связанные с употреблением спиртных напитков после ДТП, не противоречили п. 2.7 Правил дорожного движения. С учетом этого полагает, что в его действиях отсутствует состав административного правонарушения, предусмотренного ч. 3 ст. 12.27 КоАП РФ.
Считает необоснованной ссылку мирового судьи в постановлении на Методические рекомендации по оформлению документов о ДТП без участия сотрудников полиции, утвержденные постановлением Президиума РСА от 15 февраля 2012 года, поскольку они носят рекомендательный характер и необязательны к применению.
Обращает внимание на допущенные инспектором ГИБДД нарушения при составлении процессуальных документов, а именно: протокол об отстранении от управления транспортным средством не составлялся, его копия ему (Самородову) не вручалась; пройти освидетельствование на состояние алкогольного опьянения на месте ему не предлагалось; при его направлении на медицинское освидетельствование не участвовали понятые и не применялась видеозапись; протокол о направлении на медицинское освидетельствование был составлен после проведения освидетельствования, его копия ему не вручалась; инспектор ГИБДД в нарушение приказа Министерства здравоохранения N 308 от 14 июля 2013 года не сопровождал автомобиль медицинского учреждения; при возбуждении дела об административном правонарушении ему не разъяснялись положения ст. 51 Конституции РФ; протокол об административном правонарушении не содержит надлежащего описания события административного правонарушения.
Указывает также, что был доставлен в медицинское учреждение для оказания медицинской помощи, что в силу закона не является основанием для направления на медицинское освидетельствование.
По мнению автора жалобы, акт медицинского освидетельствования является недопустимым доказательством, поскольку при его проведении обязательное исследование выдыхаемого воздуха не проводилось; акт медицинского освидетельствования был составлен неуполномоченным лицом - врачом-травматологом, а не врачом психиатром-наркологом, что предусмотрено примечанием к п. 4 Порядка проведения медицинского освидетельствования N933н, при этом в акте отсутствуют сведения о прохождении указанным врачом подготовки по вопросам проведения медицинского освидетельствования по соответствующей программе; копия акта ему не вручалась.
Считает допрошенных по делу инспекторов ГИБДД заинтересованными в исходе дела лицами, ссылаясь на их служебное положение.
Полагает, что препятствие в виде решетки, с которым столкнулся его автомобиль, не является забором, а утверждения свидетеля Б.К.П. об обратном несостоятельны.
Указывает, что судья районного суда в решении сослался на не действующую на момент ДТП редакцию п. 2.6.1 ПДД, в которой отсутствуют положения о возможности оставить место ДТП и не оформлять соответствующие документы в случае повреждения транспортных средств и иного имущества только участников ДТП.
Утверждает, что его здоровью не был причинен вред, в том смысле, который определяется Правилами определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, утвержденными постановлением Правительства РФ от 17 августа 2007 года N 522, в результате ДТП он получил лишь ушибы и в беспомощном состоянии не находился, о чем свидетельствует также наличие его подписи в определении о возбуждении дела об административном правонарушении.
Между тем, данные обстоятельства надлежащей оценки мирового судьи и судьи районного суда не получили.
Проверив в полном объеме материалы дела об административном правонарушении, а также доводы жалобы, оснований к ее удовлетворению не усматриваю.
В соответствии со ст. 24.1 КоАП РФ задачами производства по делам об административных правонарушениях являются всестороннее, полное, объективное и своевременное выяснение обстоятельств дела, разрешение его в соответствии с законом, обеспечение исполнения вынесенного постановления, а также выявление причин и условий, способствовавших совершению административных правонарушений.
Согласно ст. 26.1 КоАП РФ в ходе разбирательства по делу об административном правонарушении подлежат выяснению наличие события административного правонарушения; лицо, совершившее противоправные действия (бездействие), за которые настоящим Кодексом или законом субъекта Российской Федерации предусмотрена административная ответственность; виновность лица в совершении административного правонарушения; обстоятельства, смягчающие административную ответственность, и обстоятельства, отягчающие административную ответственность; обстоятельства, исключающие производство по делу об административном правонарушении; иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела, а также причины и условия совершения административного правонарушения.
Исходя из ч. 1 ст. 2.1 КоАП РФ, административным правонарушением признается противоправное, виновное действие (бездействие) физического или юридического лица, за которое данным Кодексом или законами субъектов Российской Федерации об административных правонарушениях установлена административная ответственность.
Названные требования закона при производстве по делу об административном правонарушении в отношении Самородова А.Е. выполнены судами в полной мере.
Согласно п. 2.7 Правил дорожного движения РФ, водителю запрещается употреблять алкогольные напитки, наркотические, психотропные или иные одурманивающие вещества после дорожно-транспортного происшествия, к которому он причастен, либо после того, как транспортное средство было остановлено по требованию сотрудника полиции, до проведения освидетельствования с целью установления состояния опьянения или до принятия решения об освобождении от проведения такого освидетельствования.
В соответствии с ч. 3 ст. 12.27 КоАП РФ, невыполнение требования Правил дорожного движения о запрещении водителю употреблять алкогольные напитки, наркотические или психотропные вещества после дорожно-транспортного происшествия, к которому он причастен, либо после того, как транспортное средство было остановлено по требованию сотрудника полиции, до проведения уполномоченным должностным лицом освидетельствования в целях установления состояния опьянения или до принятия уполномоченным должностным лицом решения об освобождении от проведения такого освидетельствования влечет наложение административного штрафа в размере тридцати тысяч рублей с лишением права управления транспортными средствами на срок от полутора до двух лет.
Как следует из материалов дела, 30 сентября 2018 года в 22 часа 05 минут, управляя транспортным средством - автомобилем марки <.......>, государственный регистрационный номер N <...> регион, у д. 74 по пр. Ленина в г. Волгограде Самородов А.Е. совершил наезд на железобетонное ограждение, в результате которого ему и транспортному средству были причинены повреждения, после чего Самородов А.Е. в нарушение п. 2.7 Правил дорожного движения РФ употребил спиртные напитки.
Согласно акту медицинского освидетельствования на состояние опьянения (алкогольного, наркотического или иного токсического) N 368 от 30 сентября 2018 года в результате проведенного исследования установлено наличие в крови Самородова А.Е. этанола в концентрации 1,63 г/л (л.д. 7).
Кроме того, фактические обстоятельства дела, а также виновность Самородова А.Е. в совершении правонарушения, предусмотренного ч. 3 ст. 12.27 КоАП РФ, подтверждаются совокупностью иных исследованных судом доказательств, в том числе: протоколом об административном правонарушении 34 СВ N 002366 от 12 октября 2018 года (л.д. 3); письменными объяснениями Самородова А.Е. (л.д. 6); рапортами инспектора ДПС взвода 2 роты 1 ОБДПС ГИБДД УМВД РФ по г. Волгограду К.И.И. (л.д. 9, 16); рапортом инспектора ДПС взвода 2 роты 1 ОБДПС ГИБДД УМВД РФ по г. Волгограду Д.П.В. (л.д. 13); протоколом о направлении на медицинское освидетельствование 34 НЯ N 114835 от 30 сентября 2018 года (л.д. 10); схемой происшествия от 30 сентября 2018 года (л.д. 12); протоколом осмотра места происшествия от 01 октября 2018 года и фототаблицей к нему (л.д. 19-21, 17-18); показаниями допрошенных мировым судьей, а также судьей районного суда свидетелей - инспектора ДПС взвода 2 роты 1 ОБДПС ГИБДД УМВД РФ по г. Волгограду К.И.И. и инспектора ДПС по ИАЗ ОБДПС ГИБДД Управления МВД по г. Волгограду Б.К.П. которым в совокупности с другими материалами дела была дана оценка на предмет допустимости, достоверности, достаточности в соответствии с требованиями ст. 26.11 КоАП РФ.
Не доверять указанным выше доказательствам, достоверность и допустимость которых сомнений не вызывают, оснований не имеется, поскольку они последовательны, согласуются между собой и дополняют друг друга, получены с соблюдением процессуальных требований КоАП РФ.
Таким образом, мировой судья правомерно признал Самородова А.Е. виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 3 ст. 12.27 КоАП РФ.
Постановление о привлечении Самородова А.Е. к административной ответственности за совершение административного правонарушения, предусмотренного ч. 3 ст. 12.27 КоАП РФ, вынесено с соблюдением требований, предусмотренных ч. 1 ст. 29.10 КоАП РФ.
Судья районного суда при рассмотрении жалобы на постановление мирового судьи проверил материалы дела, а также доводы Самородова А.Е. в полном объеме в соответствии с требованиями ст. 30.6 КоАП РФ и вынес законное и обоснованное решение, которое соответствует ст. 30.7 КоАП РФ.
При рассмотрении данного дела об административном правонарушении судебными инстанциями в соответствии с требованиями ст. 24.1 КоАП РФ были всесторонне, полно, объективно, своевременно выяснены фактические обстоятельства совершенного Самородовым А.Е. административного правонарушения и в соответствии с требованиями ст. 26.1 КоАП РФ установлены наличие события административного правонарушения, факт употребления Самородовым А.Е. алкогольных напитков после дорожно-транспортного происшествия, его виновность в совершении данного административного правонарушения, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела.
Мировой судья при рассмотрении дела, а также судья районного суда при рассмотрении жалобы на постановление мирового судьи пришли к обоснованному выводу о наличии в действиях Самородова А.Е. состава административного правонарушения, предусмотренного ч. 3 ст. 12.27 КоАП РФ, в том числе его вины в совершении этого правонарушения.
Каких-либо данных, свидетельствующих о предвзятости мирового судьи при рассмотрении дела, а также судьи районного суда при рассмотрении жалобы на постановление мирового судьи, в материалах дела не имеется, принцип презумпции невиновности судебными инстанциями не нарушен, каких-либо неустранимых сомнений по делу, которые должны быть истолкованы в пользу Самородова А.Е., не усматривается.
Доводы Самородова А.Е. об отсутствии события дорожно-транспортного происшествия были предметом исследования мирового судьи при рассмотрении дела, а также судьи районного суда при рассмотрении жалобы на постановление по делу об административном правонарушении и обоснованно отвергнуты как несостоятельные с приведением убедительных мотивов принятого решения.
В соответствии с п. 1.2 ПДД РФ дорожно-транспортное происшествие - событие, возникшее в процессе движения по дороге транспортного средства и с его участием, при котором погибли или ранены люди, повреждены транспортные средства, сооружения, грузы либо причинен иной материальный ущерб.
Как установили судьи обеих инстанций, в результате столкновения автомобиля марки <.......>", государственный регистрационный номер N <...> регион, с железобетонным ограждением указанное транспортное средство было повреждено, при этом здоровью водителя автомобиля Самородову А.Е. был причинен вред. При таких обстоятельствах произошедшее обоснованно было признано дорожно-транспортным происшествием.
Нельзя согласиться и с доводом жалобы Самородова А.Е. о том, что поскольку он являлся единственным участником ДТП, то у него в соответствии с абз. 6 п. 2.6.1 Правил дорожного движения (в редакции от 27 августа 2018 года) отсутствовала необходимость в вызове сотрудников ГИБДД и составлении соответствующих документов, следовательно, употребление им после ДТП спиртных напитков не противоречило действующему законодательству.
Приведенные в жалобе положения п. 2.6.1 Правил дорожного движения РФ (в том числе в редакции, действовавшей на момент совершения административного правонарушения), а также отсутствие факта причинения вреда имуществу других участников ДТП в любом случае не освобождали Самородова А.Е. как водителя транспортного средства от обязанности соблюдения установленного п. 2.7 Правил дорожного движения запрета на употребление алкогольных напитков после дорожно-транспортного происшествия до проведения уполномоченным должностным лицом освидетельствования или до принятия решения об освобождении от проведения такого освидетельствования.
Поскольку судьи обеих инстанций установили факт участия Самородова А.Е. в ДТП и употребление им после ДТП в нарушение требований п.2.7 ПДД алкогольных напитков, его действия правомерно квалифицированы по ч. 3 ст. 12.27 КоАП РФ.
Утверждение в жалобе о том, что протокол об административном правонарушении не содержит надлежащего описания события административного правонарушения, необоснованно, поскольку из содержания текста указанного процессуального документа усматривается, что в нем имеется указание на установленное инспектором ДПС нарушение Самородовым А.Е. требований п. 2.7 ПДД РФ, а также иные необходимые для рассмотрения дела сведения: об обстоятельствах правонарушения, времени и месте совершения правонарушения и о Самородове А.Е. как о лице, в отношении которого возбуждено дело об административном правонарушении.
Содержащееся в протоколе об административном правонарушении описание события административного правонарушения соответствует диспозиции ч. 3 ст. 12.27 КоАП РФ и позволяет квалифицировать действия Самородова А.Е. по указанной норме КоАП РФ.
Довод автора жалобы о том, что протокол об отстранении от управления транспортным средством не составлялся, не свидетельствует о допущенных инспектором ДПС процессуальных нарушениях, поскольку отстранение от управления транспортным средством является мерой обеспечительного характера при производстве по делу об административном правонарушении. Между тем, судебными инстанциями было достоверно установлено, что по состоянию здоровья в связи с полученными травмами Самородов А.Е. с места дорожно-транспортного происшествия был госпитализирован в ГУЗ ГКБ N 25, а потому необходимость в применении указанной меры обеспечения производства по делу отсутствовала.
Равным образом не могут быть приняты во внимание и доводы жалобы Самородова А.Е. о том, что процедура направления на медицинское освидетельствование была нарушена, поскольку ему не предлагалось пройти освидетельствование на состояние алкогольного опьянения на месте, а протокол о направлении на медицинское освидетельствование был составлен после проведения освидетельствования и в отсутствие понятых.
Учитывая, что Самородов А.Е., в отношении которого было возбуждено производство по делу об административном правонарушении по ст. 12.24 КоАП РФ, о чем указано в соответствующем протоколе (л.д. 5, 10), и у которого имелись признаки опьянения в виде запаха алкоголя изо рта, невнятной речи и покраснения кожных покровов лица, после дорожно-транспортного происшествия с полученными травмами был госпитализирован в медицинское учреждение, протокол о направлении на медицинское освидетельствование был составлен инспектором ДПС в его отсутствие и в тот же день указанный протокол был доставлен в медицинское учреждение для проведения освидетельствования Самородова А.Е.
Указанные обстоятельства подтвердили допрошенные мировым судьей и судьей районного суда свидетели - инспектор ДПС взвода 2 роты 1 ОБДПС ГИБДД УМВД РФ по г. Волгограду К.И.И. и инспектор ДПС по ИАЗ ОБДПС ГИБДД Управления МВД по г. Волгограду Б.К.П. При этом оснований не доверять показаниям сотрудников полиции, полученным с соблюдением установленных требований КоАП РФ, у судей не имелось, каких-либо существенных противоречий, которые ставили бы под сомнение достоверность сообщенных сведений, в показаниях данных лиц не имеется. Исполнение сотрудниками полиции своих служебных обязанностей, вопреки доводам жалобы, не ставит под сомнение объективность их показаний и не может свидетельствовать об их заинтересованности в исходе дела.
При этом указание в акте медицинского освидетельствования об оказании Самородову А.Е. медицинской помощи как на основание для его проведения, вопреки доводам жалобы, подтверждает обстоятельства, при которых он был направлен на медосвидетельствование (дорожно-транспортное происшествие), что согласуется с содержанием протокола о направлении на медосвидетельствование и само по себе не отменяет его результатов.
Более того, сам Самородов А.Е. не отрицал факта нахождения его в состоянии опьянения, указав в протоколе об административном правонарушении: "была сильная боль, и я до прибытия скорой выпил водки" (л.д. 3).
Таким образом, каких-либо нарушений закона при направлении Самородова А.Е. на медицинское освидетельствование, которые являлись бы основанием для отмены вынесенных судебных актов о назначении Самородову А.Е. административного наказания за употребление алкоголя после дорожно-транспортного происшествия, допущено не было.
Доводы Самородова А.Е. о том, что при возбуждении дела об административном правонарушении ему не разъяснялись положения ст. 51 Конституции РФ, отклоняются, поскольку основаны на неправильном толковании норм действующего законодательства.
Статьей 28.1 КоАП РФ, регулирующей стадии возбуждения дела об административном правонарушении, при возбуждении производства по делу об административном правонарушении не предусмотрено разъяснение лицу, в отношении которого ведется производство по делу, каких-либо прав и обязанностей.
Права и обязанности, предусмотренные КоАП РФ, физическому лицу или законному представителю юридического лица, в отношении которых возбуждено дело об административном правонарушении, а также иным участникам производства по делу, разъясняются при составлении протокола об административном правонарушении, о чем делается запись в протоколе (ч. 3 ст. 28.2 КоАП РФ).
При составлении протокола об административном правонарушении от 12 октября 2018 года Самородову А.Е. были разъяснены права, предусмотренные ст.25.1 КоАП РФ, а также положения ст. 51 Конституции РФ, о чем свидетельствует его личная подпись (л.д. 3).
Утверждение Самородова А.Е. в жалобе о нарушении порядка проведения медицинского освидетельствования на состояние опьянения, что, по мнению автора жалобы, влечет признание акта медицинского освидетельствования недопустимым доказательством по делу, также является несостоятельным.
Так, п. 20 Правил освидетельствования лица, которое управляет транспортным средством, на состояние алкогольного опьянения и оформления его результатов, направления указанного лица на медицинское освидетельствование на состояние опьянения, медицинского освидетельствования этого лица на состояние опьянения и оформления его результатов, утвержденных Постановлением Правительства РФ от 26 июня 2008 года N 475 установлено, что в случае если водитель транспортного средства находится в беспомощном состоянии (тяжелая травма, бессознательное состояние и другое) для вынесения заключения о наличии или отсутствии у него состояния опьянения проводятся специальные лабораторные исследования биологических жидкостей.
Решение о проведении специальных лабораторных исследований биологических жидкостей (анализа крови) для вынесения заключения о наличии или отсутствии у Самородова А.Е. состояния опьянения было принято врачом-специалистом, проводившим медицинское освидетельствование, исходя из фактических обстоятельств дела (госпитализация Самородова А.Е. в медицинское учреждение после дорожно-транспортного происшествия), а также в связи с заторможенностью сознания Самородова А.Е., в связи с чем проведение исследования выдыхаемого воздуха на наличие паров алкоголя, вопреки доводам жалобы, являлось невозможным.
Равным образом не может быть принято во внимание и утверждение Самородова А.Е. о том, что в результате дорожно-транспортного происшествия он получил лишь ушибы и в беспомощном состоянии, препятствующем пройти процедуру медицинского освидетельствования в обычном порядке, не находился. При этом следует также отметить, что в письменных объяснениях, данных инспектору ДПС Б.К.П., Самородов А.Е. указал, что, управляя своим автомобилем, не увидел забор и совершил наезд на него, после чего потерял сознание. Затем, до приезда сотрудников полиции, выпил водки, после чего был доставлен в ГУЗ КБ N 25 (л.д. 6).
При этом наличие подписи Самородова А.Е. в определении о возбуждении дела об административном правонарушении (л.д. 5), вопреки доводам жалобы, не свидетельствует о незаконности действий медицинских работников по доставлению Самородова А.Е. в медицинское учреждение, поскольку доказательств получения копии определения до доставления Самородова А.Е. в медучреждение им не представлено.
Оснований сомневаться в том, что медицинское освидетельствование на состояние опьянения в отношении Самородова А.Е. проведено уполномоченным должностным лицом медицинского учреждения, вопреки доводам жалобы, не имеется.
Согласно примечанию к п.4 Порядка проведения медицинского освидетельствования на состояние опьянения (алкогольного, наркотического или иного токсического), утвержденного приказом Министерства здравоохранения РФ от 18 декабря 2015 года N 933н, на которое ссылается и автор жалобы в обоснование своих доводов, осмотр врачом-специалистом проводится врачом-психиатром-наркологом либо врачом другой специальности (при невозможности проведения осмотра врачом-специалистом осмотр проводится фельдшером), прошедшим на базе наркологической больницы или наркологического диспансера (наркологического отделения медицинской организации) подготовку по вопросам проведения медицинского освидетельствования по программе, предусмотренной приложением N 7 к Приказу Министерства здравоохранения РФ от 14 июля 2003 года N 308 "О медицинском освидетельствовании на состояние опьянения" (зарегистрирован Министерством юстиции Российской Федерации от 21 июля 2003 года, регистрационный N 4913).
Полномочия врача-травматолога Е.П.В. на проведение медицинского освидетельствования на состояние опьянения подтверждены имеющейся в материалах дела справкой (удостоверением) N 160 от 18 мая 2018 года, согласно которой он прошел необходимую подготовку по вопросам проведения медицинского освидетельствования на состояние опьянения на базе ГБУЗ "ВОКНД" (л.д. 131), а потому доводы жалобы об обратном несостоятельны.
Указание в жалобе на невручение копии акта медицинского освидетельствования не влечет освобождение Самородова А.Е. от административной ответственности по ч. 3 ст.12.27 КоАП РФ. К тому же КоАП РФ предоставляет лицу, привлекаемому к административной ответственности, право знакомиться со всеми материалами на любой стадии производства по делу об административном правонарушении, и Самородов А.Е. после медицинского освидетельствования не был лишен возможности обратиться в медицинское учреждение либо в отдел полиции с заявлением о получении акта.
Доводы жалобы по существу сводятся к выражению несогласия с оценкой, данной мировым судьей и судьей районного суда представленным по делу доказательствам, выполненной в соответствии с положениями ст. 26.11 КоАП РФ.
Однако несогласие с оценкой доказательств само по себе не может служить основанием для их переоценки и отмены вынесенных по делу судебных постановлений.
Иных доводов, ставящих под сомнение законность вынесенных судебных постановлений и нуждающихся в дополнительной проверке, жалоба не содержит.
При таких обстоятельствах нарушений принципов презумпции невиновности и законности, закрепленных в ст. 1.5, 1.6 КоАП РФ, судами при рассмотрении дела не допущено.
Постановление мирового судьи о привлечении Самородова А.Е. к административной ответственности за совершение правонарушения, предусмотренного ч. 3 ст. 12.27 КоАП РФ, вынесено с соблюдением срока давности привлечения к административной ответственности, установленного ч. 1 ст. 4.5 КоАП РФ для данной категории дел.
Административное наказание назначено Самородову А.Е. в пределах санкции ч. 3 ст. 12.27 КоАП РФ и с учетом требований ст. 3.5, 3.8 и 4.1 КоАП РФ.
На момент рассмотрения жалобы оснований к прекращению производства по делу в отношении Самородова А.Е., предусмотренных ст. 2.9 КоАП РФ и ст. 24.5 КоАП РФ, не установлено.
Полномочия вышестоящих судов по отмене или изменению окончательных и вступивших в законную силу судебных постановлений и решений могут быть использованы только в целях исправления существенных ошибок, допущенных при производстве по делу.
Однако каких-либо процессуальных нарушений, которые могли бы послужить основанием для отмены постановления мирового судьи и решения судьи районного суда в соответствии с положениями ч. 2 ст. 30.17 КоАП РФ, не допущено.
При таких обстоятельствах оснований для удовлетворения жалобы Самородова А.Е. и отмены или изменения вынесенных по делу судебных актов не усматривается.
На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 30.13, 30.17, 30.18 КоАП РФ,
постановил:
жалобу Самородова Александра Егоровича оставить без удовлетворения.
Постановление мирового судьи судебного участка N 145 Волгоградской области от 24 января 2019 года и решение судьи Тракторозаводского районного суда г. Волгограда от 02 апреля 2019 года по делу об административном правонарушении, предусмотренном ч. 3 ст. 12.27 КоАП РФ, в отношении Самородова Александра Егоровича оставить без изменения.
Заместитель председателя
Волгоградского областного суда А.В. Клочков


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка