По запросу Верховного Суда Республики Карелия о проверке конституционности пункта 9 части первой, частей второй и третьей статьи 448 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации  

ОПРЕДЕЛЕНИЕ


КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ


по запросу Верховного Суда Республики Карелия о проверке конституционности пункта 9 части

первой, частей второй и третьей статьи 448 Уголовно-процессуального кодекса Российской
Федерации



город Москва 14 декабря 2004 года



Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д.Зорькина, судей
М.В.Баглая, Н.С.Бондаря, Г.А.Гаджиева, Ю.М.Данилова, Л.М.Жарковой, Г.А.Жилина, С.М.Казанцева,
М.И.Клеандрова, А.Л.Кононова, Л.О.Красавчиковой, Н.В.Селезнева, А.Я.Сливы, В.Г.Стрекозова,
О.С.Хохряковой, Б.С.Эбзеева,


заслушав в пленарном заседании заключение судьи Л.М.Жарковой, проводившей на основании
статьи 41 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации"
предварительное изучение запроса Верховного суда Республики Карелия,


установил:


1. В соответствии со статьей 448 УПК Российской Федерации решение о возбуждении
уголовного дела в отношении депутата законодательного (представительного) органа
государственной власти субъекта Российской Федерации или о привлечении его в качестве
обвиняемого принимается прокурором субъекта Российской Федерации на основании заключения

коллегии, состоящей из трех судей верховного суда республики, краевого или областного суда, суда
города федерального значения, суда автономной области и суда автономного округа (пункт 9 части
первой); рассмотрение представления прокурора проводится с его участием, а также с участием
лица, в отношении которого внесено представление, и его защитника (часть вторая); по результатам

рассмотрения представления прокурора суд дает заключение о наличии или об отсутствии в
действиях лица признаков преступления (часть третья).


Верховный Суд Республики Карелия, рассматривая представление прокурора Республики
Карелия о даче заключения о наличии в действиях одного из депутатов Законодательного Собрания
Республики Карелия признаков преступлений, предусмотренных частью третьей статьи 33, частью
второй статьи 129 и пунктами "а", "в" части второй статьи 141 УК Российской Федерации, пришел к

выводу о том, что названные положения уголовно-процессуального закона не соответствуют
Конституции Российской Федерации, и, приостановив производство по делу, обратился в
Конституционный Суд Российской Федерации с запросом о проверке их конституционности.


Как утверждается в запросе, пункт 9 части первой статьи 448 УПК Российской Федерации
допускает применение в отношении депутата законодательного (представительного) органа субъекта
Российской Федерации особого порядка привлечения к уголовной ответственности за действия, не
связанные с осуществлением депутатских полномочий (совершенные до избрания в состав

законодательного органа), часть вторая данной статьи исключает участие в судебном заседании при
рассмотрении представления прокурора лица, заявившего о преступлении, а часть третья обязывает
суд на данной стадии уголовного процесса при установлении наличия в действиях депутата,

привлекаемого к уголовной ответственности, признаков преступления предрешать вопросы, которые
впоследствии могут стать предметом судебного разбирательства по уголовному делу, в том числе
вопрос о виновности или невиновности лица. Тем самым, по мнению заявителя, ограничивается
право потерпевших на доступ к правосудию и судебную защиту, нарушаются принципы равенства

всех перед законом и судом, презумпции невиновности, независимости суда, осуществления
судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон, что не соответствует статьям
2

19 (часть 1), 46 (часть 1), 49 (часть 1), 120 (часть 2) и 123 (часть 3) Конституции Российской

Федерации.

2. В Постановлении от 12 апреля 2002 года по делу о проверке конституционности положений
статей 13 и 14 Федерального закона "Об общих принципах организации законодательных

(представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской
Федерации" Конституционный Суд Российской Федерации сформулировал следующую правовую
позицию.


Природа парламента и депутатского мандата предопределяет необходимость специальных
гарантий беспрепятственного осуществления парламентариями своих полномочий. Одна из таких
гарантий - принцип депутатской неприкосновенности, существенным элементом которой является

особый порядок привлечения депутата к уголовной ответственности и административной
ответственности, налагаемой в судебном порядке. Этот особый порядок предполагает установление
федеральным законодателем дополнительных процессуальных гарантий, которые, не исключая
уголовную ответственность или административную ответственность, налагаемую в судебном

порядке, за действия, не связанные с осуществлением депутатских полномочий, предусматривали бы
обусловленное предназначением института парламентской неприкосновенности определенное
усложнение соответствующих процедур, например участие вышестоящего прокурора в принятии
решения и обязательность согласия суда на проведение соответствующих процессуальных действий.


Как следует из правовой позиции, изложенной Конституционным Судом Российской Федерации
в Определении от 6 февраля 2004 года по запросу губернатора Эвенкийского автономного округа о
проверке конституционности положений статьи 447 УПК Российской Федерации, установленный

Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации (глава 52, статьи 447-452) особый
порядок производства по уголовным делам в отношении отдельных категорий лиц, в том числе
депутатов законодательных (представительных) органов государственной власти субъектов

Российской Федерации, который проявляется, в частности, в особенностях процедуры возбуждения
уголовного дела, привлечения в качестве обвиняемого, избрания меры пресечения и производства
отдельных следственных действий, имеет целью обеспечение беспрепятственного исполнения
указанными лицами своих профессиональных либо иных обязанностей, их независимости и

самостоятельности, а также исключение попыток необоснованного привлечения к уголовной
ответственности; повышенные гарантии неприкосновенности этих лиц обусловлены их особым
правовым статусом и являются важным условием защиты публичных интересов, связанных с
характером выполняемых ими профессиональных функций.


В силу названных правовых позиций регулирование, содержащееся в пункте 9 части первой
статьи 448 УПК Российской Федерации, предусматривающем вынесение судом заключения о наличии

или об отсутствии признаков преступления в действиях депутата независимо от того, связаны или не
связаны эти действия с осуществлением им депутатских полномочий, является дополнительной
процессуальной гарантией депутатской неприкосновенности и не расходится с предписаниями статьи
19 Конституции Российской Федерации.


3. Согласно действующему уголовно-процессуальному законодательству при рассмотрении
вопроса о возбуждении уголовного дела или о привлечении лица в качестве обвиняемого подлежат
установлению поводы и основания для возбуждения уголовного дела, в том числе достаточность

данных, указывающих на признаки преступления, юридическая квалификация деяния,
обстоятельства, исключающие возбуждение уголовного дела, и соответственно - достаточность
доказательств, дающих основания для обвинения лица в совершении преступления.


Актом возбуждения уголовного дела в отношении конкретного лица, равно как и актом
привлечения лица в качестве обвиняемого по уголовному делу, возбужденному в отношении других
лиц либо по факту совершения деяния, содержащего признаки преступления, начинается их

публичное уголовное преследование от имени государства и создаются правовые условия для
последующей процессуальной деятельности, в ходе которой на специальные указанные в законе
органы и должностных лиц возлагаются обязанности по раскрытию преступлений, изобличению
виновных, формулированию обвинения и его обоснованию для того, чтобы уголовное дело могло

быть передано в суд, разрешающий его по существу и тем самым осуществляющий правосудие.

Возложение на суд в уголовном процессе исключительно задачи осуществления правосудия и

тем самым - недопущение отнесения к его компетенции уголовного преследования не исключают
наделение его полномочиями по осуществлению контроля за законностью и обоснованностью
действий (бездействия) и решений органов и должностных лиц, управомоченных на осуществление
уголовного преследования, в целях защиты конституционных прав и свобод граждан (постановления
3

Конституционного Суда Российской Федерации от 29 апреля 1998 года по делу о проверке

конституционности части четвертой статьи 113 УПК РСФСР и от 14 января 2000 года по делу о
проверке конституционности отдельных положений УПК РСФСР, регулирующих полномочия суда по
возбуждению уголовного дела; Определение от 27 декабря 2002 года по делу о проверке
конституционности отдельных положений статей 116, 211, 218, 219 и 220 УПК РСФСР и др.). При

этом, однако, предрешение судом в ходе проверки законности и обоснованности промежуточных
решений, принимаемых на досудебных стадиях уголовного судопроизводства, тех вопросов, которые
могут стать предметом судебной оценки последующих решений органов предварительного
расследования и прокурора либо предметом судебного разбирательства по существу уголовного

дела, недопустимо - иное противоречило бы конституционным принципам, закрепленным в статьях
10, 120 и 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации (Постановление Конституционного Суда
Российской Федерации от 23 марта 1999 года).


В силу изложенных правовых позиций часть третья статьи 448 УПК Российской Федерации,
предусматривающая дачу судом заключения о наличии или об отсутствии в действиях лица из числа
указанных в данной статье, в частности депутата законодательного (представительного) органа

государственной власти субъекта Российской Федерации, признаков преступления в качестве
основания для возбуждения уголовного дела в отношении этого лица или привлечения его в качестве
обвиняемого, не может рассматриваться как предполагающая разрешение судом на указанных
этапах уголовного процесса вопросов, являющихся предметом последующего исследования и

доказывания. Давая такое заключение, суд осуществляет только контрольную функцию, т.е.
проверяет, как следует из части второй статьи 140, части четвертой статьи 146, статей 147 и 148 УПК
Российской Федерации, достаточно ли для возбуждения уголовного преследования в отношении
конкретного лица представленных прокурором данных и правомерно ли его утверждение о наличии

для этого соответствующих оснований, и не вправе делать в заключении выводы (в том числе о
виновности привлекаемого к уголовной ответственности лица), которые могут содержаться только в
приговоре (статья 302 УПК Российской Федерации) или ином итоговом решении, постановляемом по

результатам непосредственного исследования в ходе судебного разбирательства всех обстоятельств
уголовного дела.

4. Конституция Российской Федерации, гарантируя каждому судебную защиту его прав и

свобод, в качестве одного из ее существенных элементов устанавливает право на обжалование в суд
решений и действий (или бездействия) органов государственной власти и их должностных лиц
(статья 46), а также определяет, что государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и
компенсацию причиненного ущерба (статья 52). Данные конституционные положения согласуются с

Декларацией основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотреблений властью
(принята Генеральной Ассамблеей ООН 29 ноября 1985 года), закрепляющей право лиц, которым в
результате преступного деяния причинен вред, на доступ к механизмам правосудия и скорейшую

компенсацию причиненного вреда (пункт 4), и обязанность государств - членов ООН содействовать
тому, чтобы судебные и административные процедуры в большей степени отвечали интересам
защиты жертв преступлений путем обеспечения им возможности изложения своей позиции и
рассмотрения их мнений и пожеланий на соответствующих этапах судебного разбирательства в тех

случаях, когда затрагиваются их личные интересы, без ущерба для обвиняемых и согласно
соответствующей национальной системе уголовного правосудия (подпункт "в" пункта 6).

Частью второй статьи 448 УПК Российской Федерации определяется порядок рассмотрения

судом по представлению прокурора вопроса о наличии или отсутствии в действиях депутата
признаков преступления (в закрытом судебном заседании), а также круг участников судебного
заседания (прокурор, лицо, в отношении которого внесено представление, и его защитник), в числе

которых лица, пострадавшие от преступления и обратившиеся за защитой своих прав и законных
интересов, непосредственно не названы.

Между тем, как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации,

обеспечение гарантируемых Конституцией Российской Федерации прав и свобод человека и
гражданина в уголовном судопроизводстве обусловлено не формальным признанием лица тем или
иным участником производства по уголовному делу, а наличием определенных сущностных
признаков, характеризующих фактическое положение этого лица как нуждающегося в обеспечении

соответствующего права; в связи с этим уголовное судопроизводство, осуществляемое на основе
состязательности сторон, должно обеспечивать право на судебную защиту не только участникам
уголовного судопроизводства, но и иным лицам в той части, в которой производимые

процессуальные действия и принимаемые процессуальные решения затрагивают их интересы
(постановления от 23 марта 1999 года по делу о проверке конституционности положений статьи 133,
части первой статьи 218 и статьи 220 УПК РСФСР и от 27 июня 2000 года по делу о проверке
конституционности положений части первой статьи 47 и части второй статьи 51 УПК РСФСР;
4

Определение от 22 января 2004 года № 119-О по жалобе гражданки Л.М.Семеновой на нарушение ее

конституционных прав частью четвертой статьи 354 УПК Российской Федерации).

Рассматривая вопросы, связанные с обеспечением права на судебную защиту в уголовном
судопроизводстве, Конституционный Суд Российской Федерации сформулировал правовую позицию,

согласно которой одной из необходимых гарантий судебной защиты и справедливого
разбирательства дела является равно обеспечиваемая обвиняемому и потерпевшему возможность
представлять доказательства, заявлять ходатайства, знакомиться со всеми материалами дела и
таким образом довести свою позицию относительно всех аспектов дела до сведения суда, приведя те

доводы, которые они считают необходимыми для ее обоснования; лишение потерпевшего
возможности участвовать в судебных прениях ничем не оправдано, не является справедливым и
выходит за пределы конституционно допустимых ограничений прав и свобод, оно необоснованно

ущемляет закрепленные Конституцией Российской Федерации права потерпевшего на доступ к
правосудию и на судебную защиту, умаляет достоинство личности и нарушает конституционный
принцип осуществления судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон
(постановления от 10 декабря 1998 года по делу о проверке конституционности части второй статьи

335 УПК РСФСР и от 15 января 1999 года по делу о проверке конституционности положений частей
первой и второй статьи 295 УПК РСФСР).

Названные правовые позиции имеют общий характер и в полной мере распространяются на

предписания части второй статьи 448 УПК Российской Федерации, которая, таким образом, не может
рассматриваться как исключающая участие лица, заявившего о совершенном в отношении него
преступлении, в судебном заседании при рассмотрении соответствующего представления прокурора
и препятствующая обжалованию этим лицом заключения, вынесенного судом по данному

представлению, - иное противоречило бы Конституции Российской Федерации, ее статьям 45 (часть
2), 46 (часть 1), 52 и 123 (часть 3).


Исходя из изложенного и руководствуясь статьей 6, пунктами 2 и 3 части первой статьи 43,
частью первой статьи 79 и статьей 104 Федерального конституционного закона "О Конституционном
Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации


определил:

1. Часть вторая статьи 448 УПК Российской Федерации в ее конституционно-правовом
истолковании, данном Конституционным Судом Российской Федерации в настоящем Определении на

основании правовых позиций, выраженных им в сохраняющих свою силу решениях, не может
рассматриваться как исключающая участие лица, заявившего о совершенном в отношении него
преступлении, в судебном заседании при рассмотрении соответствующего представления прокурора

и препятствующая обжалованию этим лицом заключения суда в порядке, предусмотренном уголовно-
процессуальным законодательством.

2. Часть третья статьи 448 УПК Российской Федерации в ее конституционно-правовом

истолковании, данном Конституционным Судом Российской Федерации в настоящем Определении на
основании правовых позиций, выраженных им в сохраняющих свою силу решениях, означает, что суд,
давая заключение о наличии либо отсутствии оснований для возбуждения уголовного дела в
отношении лица из числа названных в части первой той же статьи или для привлечения такого лица в

качестве обвиняемого, проверяет лишь достаточность представленных прокурором данных,
указывающих на признаки преступления, и правомерность его утверждения о наличии
соответствующих оснований для возбуждения уголовного преследования, и не вправе делать

выводы, которые могут содержаться только в итоговом решении по уголовному делу.

3. В силу статьи 6 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации" конституционно-правовой смысл положений частей второй и третьей статьи

448 УПК Российской Федерации, выявленный в настоящем Определении, является
общеобязательным и исключает любое иное их истолкование в правоприменительной практике.

4. Признать запрос Верховного Суда Республики Карелия в части, касающейся проверки

конституционности частей второй и третьей статьи 448 УПК Российской Федерации, не подлежащим
дальнейшему рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, поскольку
для разрешения поставленных заявителем вопросов не требуется вынесение предусмотренного

статьей 71 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации"
итогового решения в виде постановления.

5. Отказать в принятии к рассмотрению запроса Верховного Суда Республики Карелия в части,
5

касающейся проверки конституционности пункта 9 части первой статьи 448 УПК Российской
Федерации, поскольку в этой части запрос не отвечает требованиям Федерального конституционного

закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми обращение в
Конституционный Суд Российской Федерации может быть признано допустимым.

6. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данному запросу

окончательно, не подлежит обжалованию, действует непосредственно и не требует подтверждения
другими органами и должностными лицами.


7. Настоящее Определение подлежит опубликованию в "Собрании законодательства
Российской Федерации" и "Вестнике Конституционного Суда Российской Федерации".



Председатель
Конституционного Суда
Российской Федерации
В.Д.Зорькин


Судья-секретарь
Конституционного Суда
Российской Федерации

Ю.М.Данилов


№ 392-О