Дата принятия: 07 июня 2019г.
Номер документа: 33АП-2085/2019
АМУРСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 7 июня 2019 года Дело N 33АП-2085/2019
Судья Амурского областного суда Рябченко Р.Г.,
при секретаре Филоненко П.А.,
рассмотрев в открытом судебном заседании дело по апелляционной жалобе САО "ВСК" на решение Благовещенского городского суда Амурской области от 26 октября 2018 года по рассмотренному в порядке упрощенного производства гражданскому делу по иску Богомазова М.Н. к САО "ВСК" о взыскании страхового возмещения, штрафа, неустойки, компенсации морального вреда, судебных расходов,
изучив материалы дела, заслушав объяснения представителя САО "ВСК" - Дворниковой О.В.,
УСТАНОВИЛ:
Богомазов Максим Николаевич обратился в суд с иском к САО "ВСК", указав в его обоснование, что в результате дорожно-транспортного происшествия (далее - ДТП), произошедшего 18 апреля 2018 г. по вине Ф.И.О.1 принадлежащему истцу автомобилю "Toyota Mark X", государственный регистрационный знак N, были причинены повреждения, а истцу - материальный ущерб. В связи с этим истец обратился в САО "ВСК", где была застрахована его гражданская ответственность, однако страховая выплата ему не произведена.
Просил суд взыскать с ответчика в свою пользу страховое возмещение в размере 35 800 руб., компенсацию морального вреда - 10 000 руб., расходы на оплату услуг эксперта-техника - 25 000 руб., расходы на нотариальные услуги - 1 500 руб., штраф в размере 50 % от присужденной суммы страхового возмещения, неустойку за невыполнение обязательств - 24 702 руб.
В письменных возражениях на иск представитель ответчика с требованиями истца не согласилась, указав, что при заключении договора обязательного страхования автогражданской ответственности истцом были сообщены недостоверные сведения, а именно был указан неверный адрес его регистрации по месту жительства, что привело к необоснованному уменьшению размера страховой премии. Утверждала, что в этой связи у страховщика возникло право регрессного требования к истцу в размере причитающегося ему страхового возмещения и в силу ст. 410 ГК РФ обязательство страховщика по выплате ему такого возмещения было прекращено зачетом. Привела доводы о недопустимости представленного истцом экспертного заключения ООО "СПЕКТР". Считала не подлежащими удовлетворению производные требования истца о взыскании неустойки, штрафа, компенсации морального вреда и судебных расходов. При этом в случае удовлетворения иска просила применить ст. 333 ГК РФ и снизить размер штрафных санкций. Полагала завышенным размер требований истца о взыскании компенсации морального вреда и расходов на проведение экспертизы.
Дело было рассмотрено судом первой инстанции без вызова сторон в порядке упрощенного производства, предусмотренном главой 21.1 ГПК РФ.
Решением Благовещенского городского суда Амурской области от 26 октября 2018 г., с учетом дополнительного решения от 05 марта 2019 г., исковые требования Богомазова М.Н. удовлетворены частично. С САО "ВСК" в пользу Богомазова М.Н. взыскано страховое возмещение в размере 35 800 руб., расходы по оценке ущерба - 10 000 руб., компенсация морального вреда - 500 руб., неустойка за период с 15 июня 2018 по 22 августа 2018 г. - 5 000 руб., штраф - 5 000 руб., в удовлетворении остальной части исковых требований отказано. Разрешен вопрос о взыскании с ответчика государственной пошлины в доход местного бюджета.
В апелляционной жалобе представитель САО "ВСК" не соглашается с постановленным судебным актом и просит его отменить. Настаивает на приводившихся в суде первой инстанции доводах о наличии у страховщика предусмотренного подп. "к" п. 1 ст. 14 и абз. 6 п. 7.2 ст. 15 Федерального закона от 25 апреля 2002 г. N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" (далее - Закон об ОСАГО) права регрессного требования к истцу и оснований для прекращения соответствующим зачетом обязательств ответчика перед истцом. Ссылается на злоупотребление правом со стороны истца, сообщившего при заключении договора страхования недостоверные сведения, что привело к необоснованному уменьшению размера страховой премии, полагая, что данное обстоятельство исключает возможность удовлетворения иска Богомазова М.Н. Считает, что суд необоснованно взыскал в пользу истца расходы на проведение независимой технической экспертизы, поскольку страховщик не уклонялся от обязанности по проведению осмотра транспортного средства потерпевшего. Указывает на чрезмерность присужденных истцу компенсации морального вреда и расходов на проведение экспертизы.
Письменных возражений на апелляционную жалобу не поступило.
В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель ответчика настаивала на доводах апелляционной жалобы, просила решение суда отменить.
Истец Богомазов М.Н. в суд апелляционной инстанции не явился, о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы извещался надлежащим образом, в связи с чем жалоба в соответствии со ст.ст. 167, 327 ГПК РФ была рассмотрена в его отсутствие.
Проверив законность и обоснованность решения в пределах доводов апелляционной жалобы в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ, суд апелляционной инстанции не находит предусмотренных ст. 330 ГПК РФ оснований для его отмены.
Как установлено судом и следует из материалов дела, 18 апреля 2018 г. по вине Ф.И.О.1 управлявшего автомобилем "Honda Accord", государственный регистрационный знак N, произошло ДТП с участием Богомазова М.Н., управлявшего своим автомобилем "Toyota Mark X", государственный регистрационный знак N, в результате чего истцу был причинен материальный ущерб.
Гражданская ответственность потерпевшего Богомазова М.Н. была застрахована в САО "ВСК", к которому истец обратился за прямым возмещением убытков в порядке ст. 14.1 Закона об ОСАГО.
Факт наступления страхового случая ответчиком не оспаривался, однако в выплате страхового возмещения истцу было отказано. В обоснование такого отказа ответчик указал, что при заключении договора обязательного страхования автогражданской ответственности истцом были сообщены недостоверные сведения, а именно был указан неверный адрес его регистрации по месту жительства, что привело к необоснованному уменьшению размера страховой премии и породило у страховщика право регрессного требования к истцу в размере причитающегося ему страхового возмещения, в связи с чем в силу ст. 410 ГК РФ обязательство страховщика по выплате истцу возмещения было прекращено зачетом.
Не согласившись с обоснованностью данного отказа, Богомазов М.Н. обратился в суд с настоящим иском к САО "ВСК" о взыскании страхового возмещения, неустойки, штрафа, компенсации морального вреда, а также расходов на проведение экспертизы и на оплату нотариальных услуг.
Разрешая спор по существу, исследовав и оценив по правилам ст. 67 ГПК РФ имеющиеся в деле доказательства, суд первой инстанции пришел к выводу, что в рассматриваемом случае страховщик действительно нарушил право истца на получение страхового возмещения, в связи с чем, руководствуясь ст. 15, 333, 410, 931, 935, 1064, 1079, 1101 ГК РФ, ст. 1, 3, 6, 7, 12, 12.1, 14, 14.1, 15, 16.1 Закона об ОСАГО, ст. 15 Закона РФ от 07 февраля 1992 г. N 2300-1 "О защите прав потребителей", Положениями Банка России от 19 сентября 2014 г. NN 431-П, 432-П и 433-П, взыскал с ответчика в пользу истца страховое возмещение в размере 35 800 руб., расходы по оценке ущерба - 10 000 руб., компенсацию морального вреда - 500 руб., неустойку - 5 000 руб., штраф - 5 000 руб.
Оснований не соглашаться с таким решением суда, исходя из содержания апелляционной жалобы ответчика, суд апелляционной инстанции не усматривает.
Доводы апеллянта о наличии у страховщика предусмотренного подп. "к" п. 1 ст. 14 и абз. 6 п. 7.2 ст. 15 Закона об ОСАГО права регрессного требования к истцу и оснований для прекращения соответствующим зачетом обязательств ответчика перед истцом, приводились стороной ответчика в суде первой инстанции, являлись предметом его изучения и были обоснованно отклонены по изложенным в обжалуемом решении мотивам, причин не соглашаться с которыми не усматривается.
Кроме того, в данном отношении суд апелляционной инстанции полагает необходимым дополнительно указать следующее.
Ст. 14 Закона об ОСАГО устанавливает основания для возникновения у страховщика права регрессного требования к лицу, причинившему вред.
В частности, согласно подп. "к" п. 1 ст. 14 Закона об ОСАГО к страховщику, осуществившему страховое возмещение, переходит право требования потерпевшего к лицу, причинившему вред, в размере осуществленного потерпевшему страхового возмещения, если страхователь при заключении договора обязательного страхования в виде электронного документа предоставил страховщику недостоверные сведения, что привело к необоснованному уменьшению размера страховой премии.
В рассматриваемом же случае истец Богомазов М.Н. (на предоставление которым недостоверных сведений при заключении договора обязательного страхования в виде электронного документа ссылается ответчик) является потерпевшим, что исключает возможность предъявления к нему же регрессных требований в порядке ст. 14 Закона об ОСАГО.
То обстоятельство, что в соответствии с п. 4 ст. 14 Закона об ОСАГО положения настоящей статьи распространяются на случаи возмещения вреда, причиненного имуществу потерпевшего в результате ДТП, страховщиком, застраховавшим его гражданскую ответственность, с учетом особенностей, установленных статьей 14.1 настоящего Федерального закона, вопреки позиции автора жалобы никоим образом не означает возникновения у такого страховщика права регрессного требования не к причинителю вреда, а к потерпевшему, поскольку таких особенностей ст. 14.1 не предусматривает.
В силу абз. 6 п. 7.2 ст. 15 Закона об ОСАГО в случае, если предоставление страхователем при заключении договора обязательного страхования в виде электронного документа недостоверных сведений привело к необоснованному уменьшению размера страховой премии, страховщик имеет право предъявить регрессное требование в размере произведенной страховой выплаты к страхователю, предоставившему недостоверные сведения, при наступлении страхового случая, а также взыскать с него в установленном порядке денежные средства в размере суммы, неосновательно сбереженной в результате предоставления недостоверных сведений, вне зависимости от наступления страхового случая.
Непосредственно в данной норме отсутствует прямое указание на то, что названное регрессное требование может быть предъявлено страховщиком именно к страхователю, являющемуся причинителем вреда.
Между тем, при ее толковании необходимо учитывать, что согласно п. 4 ст. 14.1 Закона об ОСАГО страховщик, который застраховал гражданскую ответственность потерпевшего, осуществляет возмещение вреда, причиненного имуществу потерпевшего, от имени страховщика, который застраховал гражданскую ответственность лица, причинившего вред (осуществляет прямое возмещение убытков), в соответствии с предусмотренным статьей 26.1 настоящего Федерального закона соглашением о прямом возмещении убытков в размере, определенном в соответствии со ст. 12 настоящего Федерального закона.
Кроме того, в силу абз. 11 ст. 1 Закона об ОСАГО под страховым случаем понимается наступление гражданской ответственности владельца транспортного средства за причинение вреда жизни, здоровью или имуществу потерпевших при использовании транспортного средства, влекущее за собой в соответствии с договором обязательного страхования обязанность страховщика осуществить страховое возмещение.
Таким образом, при наступлении страхового случая страховое возмещение как страховщиком, застраховавшим гражданскую ответственность потерпевшего (то есть в порядке прямого возмещения ущерба в соответствии со ст. 14.1 Закона об ОСАГО), так и страховщиком, застраховавшим гражданскую ответственность лица, причинившего вред, производится в рамках договора страхования ответственности лица, виновного в ДТП.
Соответственно, под указанным в абз. 6 п. 7.2 ст. 15 Закона об ОСАГО страхователем, предоставившим недостоверные сведения при заключении договора обязательного страхования в виде электронного документа, к которому страховщик при наступлении страхового случая имеет право предъявить регрессное требование в размере произведенной страховой выплаты, следует понимать именно страхователя по договору, на основании которого производится выплата страхового возмещения и в рамках которого наступил страховой случай, то есть причинителя вреда.
Следовательно, обстоятельства, связанные с заключением договора обязательного страхования своей гражданской ответственности потерпевшим Богомазовым М.Н., не имеют в рассматриваемом случае правового значения, поскольку выплата спорного страхового возмещения подлежала осуществлению ответчиком на основании договора обязательного страхования, заключенного между виновником ДТП Ф.И.О.1 и страховщиком его ответственности АО СК "Стерх", от имени последнего.
С учетом изложенного, суд апелляционной инстанции находит не основанными на законе доводы САО "ВСК" о том, что предоставление Богомазовым М.Н. при заключении договора обязательного страхования в виде электронного документа недостоверных сведений влечет возникновение у страховщика предусмотренного подп. "к" п. 1 ст. 14 и абз. 6 п. 7.2 ст. 15 Закона об ОСАГО права регрессного требования к истцу в размере причитающегося ему же страхового возмещения вреда, причиненного потерпевшему по вине Ф.И.О.1
Более того, суд апелляционной инстанции отмечает, что такая позиция ответчика, по существу подразумевающая отказ в осуществлении потерпевшему прямого возмещения убытков страховщиком, противоречит самому смыслу Закона об ОСАГО, который согласно его преамбуле принят в целях защиты прав потерпевших на возмещение вреда, причиненного их жизни, здоровью или имуществу при использовании транспортных средств иными лицами.
Ссылки автора жалобы на недобросовестность поведения истца, сообщившего при заключении договора страхования недостоверные сведения, что привело к необоснованному уменьшению размера страховой премии, не влияют на правильность постановленного судом решения, поскольку данное обстоятельство с учетом положений абз. 6 п. 7.2 ст. 15 Закона об ОСАГО позволяет страховщику вне зависимости от наступления страхового случая (который в рассматриваемом случае по заключенному между истцом и ответчиком договору страхования не наступил) взыскать с такого страхователя денежные средства в размере суммы, неосновательно сбереженной в результате предоставления недостоверных сведений, но не могло послужить законным основанием для отказа в выплате ответчиком истцу страхового возмещения причиненного ему Власовым А.И. вреда.
Мнение апеллянта об отсутствии оснований для взыскания в пользу истца штрафных санкций, компенсации морального вреда и расходов по оценке ущерба не является состоятельным, поскольку судом было установлено нарушение страховщиком прав истца на выплату страхового возмещения, что в соответствии с п. 21 ст. 12, ст. 16.1 Закона об ОСАГО, ст. 15 Закона РФ "О защите права потребителей" и ст. 98 ГПК РФ обоснованно повлекло присуждение истцу соответствующих штрафных санкций, компенсации морального вреда и судебных издержек с ответчика.
При этом утверждения автора жалобы о том, что страховщик не уклонялся от обязанности по проведению осмотра транспортного средства потерпевшего, в связи с чем у последнего не возникло оснований для самостоятельной организации независимой технической экспертизы, не основаны на каких-либо имеющихся в деле доказательствах, подтверждающих выполнение ответчиком требований абз. 1 п. 11 ст. 12 Закона об ОСАГО об организации им независимой технической экспертизы поврежденного транспортного средства истца.
Что касается доводов жалобы о необходимости снижения размера неустойки и штрафа, подлежащих взысканию в пользу истца, то в данном отношении суд апелляционной инстанции учитывает, что при вынесении обжалуемого решения суд по заявлению ответчика применил ст. 333 ГК РФ и уменьшил размер взыскиваемых с САО "ВСК" штрафных санкций: неустойки за несоблюдение срока осуществления страховой выплаты - с 24 702 руб. до 5 000 руб., штрафа за неисполнение в добровольном порядке требований потерпевшего - с 17 900 руб. до 5 000 руб. Предусмотренных законом оснований для еще большего снижения этих сумм не усматривается.
Суд апелляционной инстанции также не соглашается с доводами апелляционной жалобы о чрезмерности присужденной истцу в соответствии со ст. 15 Закона РФ "О защите права потребителей" компенсации морального вреда в размере 500 руб., находя данный размер отвечающим требованиям разумности и справедливости (ст. 1101 ГК РФ).
Доводы апеллянта о чрезмерности взысканных в пользу истца расходов на проведение экспертизы в сумме 10 000 руб., обоснованные ссылками на заключение АНО "Союзэкспертиза" Торгово-промышленной палаты РФ от 14 декабря 2016 г. N о предоставлении ценовой информации о средней стоимости услуг по составлению акта осмотра поврежденного имущества и оформлению экспертного заключения независимой технической экспертизы транспортного средства по Амурской области за 4 квартал 2016 г., не заслуживают внимания, поскольку названное заключение не отвечает установленным ст. 11 Федерального закона от 29 июля 1998 г. N 135-ФЗ "Об оценочной деятельности в РФ" и соответствующими федеральными стандартами оценки требованиям к итоговому документу, который должен составляться по результатам определения стоимости объекта оценки (в том числе стоимости услуг), а также критериям проверяемости (так как к нему не приложены копии материалов, содержащих использованную составителем заключения информацию о рынке исследуемых услуг, ссылки на источники получения которой приведены в заключении).
С учетом изложенного, суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что суд первой инстанции с достаточной полнотой исследовал все обстоятельства дела, дал надлежащую оценку представленным доказательствам, выводы суда не противоречат материалам дела, юридически значимые обстоятельства по делу судом установлены правильно, нормы материального и процессуального права судом применены верно, оснований для отмены решения суда не имеется.
Руководствуясь ст. 327, 335.1 ГПК РФ, судья
определил:
Решение Благовещенского городского суда Амурской области от 26 октября 2018 года оставить без изменения, апелляционную жалобу САО "ВСК" - без удовлетворения.
Определение суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия.
Судья Амурского
областного суда Р.Г. Рябченко
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
