Дата принятия: 17 февраля 2021г.
Номер документа: 33а-466/2021
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО АДМИНИСТРАТИВНЫМ ДЕЛАМ ТВЕРСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 17 февраля 2021 года Дело N 33а-466/2021
Судебная коллегия по административным делам Тверского областного суда в составе:
председательствующего судьи Образцовой О.А.,
судей Васильевой Т.Н. и Иванова Д.А.
при секретаре судебного заседания Алексанян А.Г.
по докладу судьи Иванова Д.А.
рассмотрела в открытом судебном заседании административное дело по административному исковому заявлению Мишкиной И.А. об оспаривании действий (бездействия) Федерального казённого учреждения "Исправительная колония N 5 управления Федеральной службы исполнения наказаний по Тверской области" и присуждении компенсации за нарушение условий содержания в исправительном учреждении
по апелляционной жалобе Мишкиной И.А. на решение Вышневолоцкого межрайонного суда Тверской области от 28 сентября 2020 года, в соответствии с которым административное исковое заявление оставлено без удовлетворения.
Судебная коллегия
установила:
8 июля 2020 года Мишкина И.А. направила в Вышневолоцкий межрайонный суд Тверской области административное исковое заявление к Федеральной службе исполнения наказаний (далее - ФСИН России) и Федеральному казённому учреждению "Исправительная колония N 5 управления Федеральной службы исполнения наказаний по Тверской области" (далее - ФКУ ИК-5 УФСИН России по Тверской области или исправительная колония), в котором просила признать незаконными действия (бездействие) ФКУ ИК-5 УФСИН России по Тверской области, связанные с необеспечением ненадлежащих условий отбывания наказания в период с 9 декабря 2015 года по 10 декабря 2019 года, то есть за 4 года 2 дня, и взыскать в её пользу компенсацию за нарушение условий содержания в исправительном учреждении в сумме 800000 рублей. В обоснование иска указано, что отряд, в котором содержалась Мишкина И.А., и исправительная колония в целом были переполнены. В течение продолжительного времени заключённым не обеспечивались нормы жилой площади, вентиляция спальных помещений, лёгкий доступ к санитарно-гигиеническому оборудованию, нормальное питание, ограничивались медицинская помощь и возможность приобретения продуктов в магазине. Больные вирусом иммунодефицита человека и гепатитом "С" содержались вместе со здоровыми осуждёнными. Всё это привело к отсутствию элементарных удобств, несоблюдению гигиенических норм, правил пожарной безопасности, способствовало созданию бесчеловечных и унижающих достоинство условий, вызывало чувство страха, тревоги и неполноценности, не гарантировало сохранение здоровья и благополучия, вызывало глубокие страдания и носило длящийся и преднамеренный характер (т. 1 л.д. 6-9, 16).
Помимо исправительной колонии и ФСИН России, к участию в деле в качестве административных ответчиков были привлечены Министерство финансов Российской Федерации (далее - Минфин России) и УФСИН России по Тверской области (т. 1 л.д. 166-169, т. 2 л.д. 60-63).
Минфин России, ФСИН России и ФКУ ИК-5 УФСИН России по Тверской области направили письменные отзывы, в которых просили оставить иск без удовлетворения.
По мнению ФКУ ИК-5 УФСИН России по Тверской области, большой скученности осуждённых в помещениях отряда не было, так как они не постоянно находились в одном месте. Мишкина И.А. работала, имела возможность передвигаться в пределах общежития и прилегающей к отряду территории, пользоваться комнатой воспитательной работы, спортивным залом, библиотекой, клубом, кабинетом психолога, школой и другими помещениями. Осуждённые работали в две смены. Они были обеспечены спальными местами, мебелью, постельными принадлежностями и санитарно-гигиеническим оборудованием. Вирус иммунодефицита человека не рассматривается как заболевание, требующее ограничительных мероприятий. В исправительной колонии была организована неотложная и плановая медицинская помощь, имелся магазин, в котором продавались продукты питания и предметы первой необходимости. Осуждённые пользовались магазином в отведённое распорядком дня время с учётом утверждённого графика. Питание обеспечивалось в соответствии с утверждёнными нормами. В период отбывания наказания в исправительной колонии Мишкина И.А. с жалобами на условия содержания не обращалась, проходила психодиагностическое обследование. Признаки глубокого страдания и психологической дезадаптации у неё отсутствовали. Аутоагрессивных и деструктивных тенденций, отрицательной динамики в психоэмоциональном состоянии и поведении Мишкиной И.А. не наблюдалось (т. 1 л.д. 22-27).
ФСИН России привела аналогичные доводы и заявила о пропуске истцом срока обращения в суд с административным исковым заявлением (т. 1 л.д. 152-154, т. 2 л.д. 72-74, 76-81).
В своём отзыве Минфин России указал, что не согласен с привлечением его к участию в деле в качестве административного ответчика, обратил внимание суда на то, что ранее Мишкина И.А. не обращалась с жалобами на условия содержания в исправительном учреждении. Незначительная нехватка жилой площади была компенсирована ей возможностью осуществлять полезную деятельность вне жилого помещения (т. 2 л.д. 84-85).
На заседании суда первой инстанции представители административных ответчиков поддержали отзывы. Административный истец Мишкина И.А. в суд не явилась, так как отбывает наказание в другом исправительном учреждении в связи с заменой наказания в виде лишения свободы принудительными работами, своего представителя не направила (т. 2 л.д. 98-104).
Суд полностью отказал в удовлетворении административного иска, указав в решении, что не установил нарушений условий содержания Мишкиной И.А. в исправительном учреждении. Незначительное отклонение от установленной в законе жилой площади было восполнено созданием условий для полезной деятельности вне жилого помещения. Заявление ФСИН России о пропуске срока на обращение с административным иском было отклонено (т. 2 л.д. 105-140).
Мишкина И.А. подала апелляционную жалобу, в которой просила удовлетворить своё административное исковое заявление в полном объёме. По её мнению, приняв документы, представленные ФКУ ИК-5 УФСИН России, не проверив фактического положения осуждённых, суд открыто встал на сторону администрации исправительной колонии, необоснованно пришёл к выводу об отсутствии ограничений доступа к санитарно-гигиеническому оборудованию и признал нарушение норм жилой площади незначительным. Условия её содержания в ФКУ ИК-5 УФСИН России следует приравнять к пыткам (т. 2 л.д. 150-152).
ФКУ ИК-5 УФСИН России по Тверской области направило письменные возражения, в которых просило оставить решение суда без изменения и подтвердило доводы, которые приводило ранее (т. 2 л.д. 195-199, 224-227).
В выступлениях на заседании суда апелляционной инстанции представить ФСИН России и УФСИН России по Тверской области Соловьева Т.А., представители исправительной колонии Иванова Н.В. и Потемичева К.И. возражали против удовлетворения жалобы, сославшись на доводы, изложенные в письменных возражениях. Административный истец своего представителя в суд не направил. Представитель Минфина России обратился с письменным заявлением о рассмотрении дела в его отсутствие, отношения к апелляционной жалобе не выразил (т. 2 л.д. 222).
Проверив материалы дела, судебная коллегия установила, что по приговору Вышневолоцкого городского суда Тверской области от 25 июня 2015 года Мишкина И.А. осуждена за покушение на сбыт наркотических средств группой лиц по предварительному сговору в значительном размере по ч. 3 ст. 30, п. "а", "б" ч. 3 ст. 228.1 УК Российской Федерации к наказанию в виде лишения свободы на срок 9 лет с отбыванием в исправительной колонии общего режима (т. 1 л.д. 15). Мишкина И.А. была направлена для отбывания наказания в ФКУ ИК-5 УФСИН России по Тверской области, находившееся в городе Вышнем Волочке Тверской области. 21 декабря 2015 года она была распределена в 7-ой отряд (т. 1 л.д. 105-106). На тот момент численность отряда составляла 115 человек. Площадь спальных помещений была равна 207,7 квадратного метра, то есть по 1,81 квадратного метра на одну осуждённую. На 1 января 2016 года численность отряда составляла 113 человек при той же площади спальных помещений, то есть по 1,84 квадратного метра на одну осуждённую. На 1 января 2017 года численность отряда составляла 116 человек при той же площади спальных помещений, то есть по 1,79 квадратного метра на одну осуждённую. Всё это время отряд был оборудован туалетными комнатами с 8-ю умывальниками и 8-ю унитазами. На 1 января 2018 года численность отряда составляла 104 человека. После перевода в другое здание площадь спальных помещений была равна 231,6 квадратного метра, то есть по 2,23 квадратного метра на одну осуждённую. На 1 января 2019 года численность отряда составляла 74 человека при той же площади спальных помещений, то есть по 3,13 квадратного метра на одну осуждённую. На 10 декабря 2019 года численность отряда составляла 79 человек при той же площади спальных помещений, то есть по 2,93 квадратного метра на одну осуждённую. Всё это время отряд был оборудован туалетными комнатами с 8-ю умывальниками и 5-ю унитазами (т. 1 л.д. 22-27, 97-102). Сначала Мишкина И.А. находилась в обычных условиях отбывания наказания. 31 августа 2017 года она была переведена в облегчённые условия (т. 2 л.д. 14). В соответствии с постановлением Вышневолоцкого межрайонного суда Тверской области от 27 ноября 2019 года наказание в виде лишения свободы было заменено Мишкиной И.А. принудительными работами. 10 декабря 2019 года Мишкина И.А. выбыла из ФКУ ИК-5 УФСИН России по Тверской области (т. 1 л.д. 15).
Во время содержания в исправительном учреждении Мишкина И.А. была обеспечена питанием, одеждой, отдельным спальным местом, мебелью, санитарно-гигиеническим оборудованием, гигиеническими средствами (т. 1 л.д. 66-99, 102) и медицинской помощью (т. 1 л.д. 28, 50, т. 2 л.д. 82-83). Она прошла курс обучения по профессии швеи, была трудоустроена и неоднократно поощрялась за работу, выполняла общественное поручение, посещала мероприятия воспитательного характера и библиотеку, имела возможность смотреть телевизионные программы, была опрятной и соблюдала правила личной гигиены (т. 2 л.д. 3, 6, 8, 9, 11, 12, 14-26, 28-31, 33). Мишкина И.А. находилась под медицинским наблюдением в связи с рядом заболеваний, осматривалась в рамках ежегодных профилактических осмотров, неоднократно получала медицинскую помощь (т. 2 л.д. 6, 82-83), проходила психологическое обследование, индивидуальную психологическую коррекцию и консультирование (т. 2 л.д. 15, 23, 28-29). Мишкина И.А. имела возможность приобретать в магазине продукты питания и непродовольственные товары первой необходимости, пользоваться прачечным и помывочным помещениями, душевыми комнатами (т. 1л.д. 61-65, 97-99, 103, 129-151, т. 2 л.д. 195-199, 224-227). Она принимала активное участие в жизни колонии и отряда, неоднократно поощрялась за это администрацией исправительного учреждения, поддерживала отношения с родственниками посредством телефонных переговоров, переписки и свиданий (т. 2 л.д. 5-7, 10, 15, 16, 23, 24, 27-30, 33). За время нахождения в исправительном учреждении жалоб на условия содержания она не подавала (т. 1 л.д. 51-59). Перед принятием решения о замене наказания была признана здоровой и трудоспособной (т. 2 л.д. 34-35). 21 января 2020 года Мишкина И.А. обжаловала условия содержания в исправительной колонии в Европейский суд по правам человека (т. 1 л.д. 10).
Эти обстоятельства подтверждаются доказательствами, которые были исследованы судом первой инстанции, и документами, запрошенными судебной коллегией, являются относимыми, допустимыми, достоверными, в своей совокупности и взаимосвязи достаточными для того, чтобы установить фактические обстоятельства дела.
В соответствии со ст. 3 Конвенцией о защите прав человека и основных свобод никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию.
Согласно Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства (ст. 2). Каждый гражданин Российской Федерации обладает на её территории всеми правами и свободами и несёт равные обязанности, предусмотренные Конституцией Российской Федерации (ч. 2 ст. 6). В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам междунар1-го права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации. Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения (ч. 1 и 2 ст. 17). Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность органов власти и обеспечиваются правосудием (ст. 18). Достоинство личности охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его умаления. Никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию (ч. 1 и 2 ст. 21). Государственная защита прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации гарантируется (ч. 1 ст. 45). Права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства (ч. 3 ст. 55). Не подлежат ограничению права и свободы, предусмотренные ст. 21 Конституции Российской Федерации (ч. 3 ст. 56).
В соответствии с УК Российской Федерации наказание есть мера государственного принуждения, назначаемая по приговору суда. Наказание применяется к лицу, признанному виновным в совершении преступления, и заключается в предусмотренных данным Кодексом лишении или ограничении прав и свобод этого лица. Наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, а также в целях исправления осуждённого и предупреждения совершения новых преступлений (ч. 1 и 2 ст. 43) Наказание не может иметь своей целью причинение физических страданий или унижение человеческого достоинства (ч. 2 ст. 7).
Согласно УИК Российской Федерации уголовно-исполнительное законодательство Российской Федерации имеет своими целями исправление осуждённых и предупреждение совершения новых преступлений как осуждёнными, так и иными лицами. Задачами уголовно-исполнительного законодательства Российской Федерации являются регулирование порядка и условий исполнения и отбывания наказаний, определение средств исправления осуждённых, охрана их прав, свобод и законных интересов, оказание осуждённым помощи в социальной адаптации (ст. 1). Уголовно-исполнительное законодательство Российской Федерации основывается на принципах законности и гуманизма (ст. 8). Российская Федерация уважает и охраняет права, свободы и законные интересы осуждённых, обеспечивает законность применения средств их исправления, их правовую защиту и личную безопасность при исполнении наказаний. При исполнении наказаний осуждённым гарантируются права и свободы граждан Российской Федерации с изъятиями и ограничениями, установленными уголовным, уголовно-исполнительным и иным законодательством Российской Федерации (ст. 10). Осуждённые обязаны соблюдать требования федеральных законов, определяющих порядок и условия отбывания наказаний, а также принятых в соответствии с ними нормативных правовых актов (ч. 2 ст. 11). Осуждённые имеют право на вежливое обращение со стороны персонала учреждения, исполняющего наказания. Они не должны подвергаться жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или взысканию. Осуждённые имеют право на охрану здоровья, включая получение первичной медико-санитарной и специализированной медицинской помощи в амбулаторно-поликлинических или стационарных условиях в зависимости от медицинского заключения. Осуждённые имеют право на психологическую помощь, оказываемую сотрудниками психологической службы исправительного учреждения и иными лицами, имеющими право на оказание такой помощи. При осуществлении прав осуждённых не должны нарушаться порядок и условия отбывания наказаний, а также ущемляться права и законные интересы других лиц (ч. 2, 6, 6.1 и 11 ст. 12). Осуждённые, больные разными инфекционными заболеваниями, содержатся раздельно и отдельно от здоровых осуждённых (ч. 5 ст. 80). В исправительных учреждениях действуют Правила внутреннего распорядка исправительных учреждений. Администрация исправительного учреждения обязана обеспечить осуждённых одеждой установленного образца (ч. 3 и 4 ст. 82). В пределах одной исправительной колонии осуждённые к лишению свободы могут находиться в обычных, облегчённых и строгих условиях отбывания наказания, предусмотренных видом режима данной колонии (ч. 1 ст. 87). Осуждённые к лишению свободы, отбывающие наказание в обычных и облегчённых условиях в исправительных колониях общего режима, проживают в общежитиях (ч. 1 и 2 ст. 121). Осуждённые к лишению свободы могут приобретать продукты питания и предметы первой необходимости по безналичному расчету за счёт средств, заработанных в период отбывания наказания, а также за счёт получаемых пенсий, социальных пособий и переводов денежных средств (ч. 1 ст. 88). Осуждённым к лишению свободы предоставляются свидания и право на телефонные переговоры, разрешается получение посылок, передач и бандеролей, разрешается получать и отправлять за счёт собственных средств письма, почтовые карточки и телеграммы (ст. 89, 90, 91, 92).1. Осуждённым к лишению свободы, демонстрируются кинофильмы и видеофильмы не реже 1-го раза в неделю (ч. 1 ст. 94). Норма жилой площади в колониях, предназначенных для отбывания наказания осуждёнными женщинами, не может быть менее 3-х квадратных метров в расчёте на 1-го осуждённого. Осуждённым предоставляются индивидуальные спальные места и постельные принадлежности. Они обеспечиваются одеждой по сезону с учётом пола и климатических условий, индивидуальными средствами гигиены. Минимальные нормы питания и материально-бытового обеспечения осуждённых устанавливаются Правительством Российской Федерации (ч. 1, 2 и 3 ст. 99). Каждый осуждённый к лишению свободы обязан трудиться в местах и на работах, определяемых администрацией исправительных учреждений. Администрация исправительных учреждений обязана привлекать осуждённых к труду с учётом их пола, возраста, трудоспособности, состояния здоровья и, по возможности, специальности, а также исходя из наличия рабочих мест. Отказ от работы или прекращение работы являются злостным нарушением установленного порядка отбывания наказания и могут повлечь применение мер взыскания и материальную ответственность (ч. 1 и 6 ст. 103). Продолжительность рабочего времени осуждённых к лишению свободы, правила охраны труда, техники безопасности и производственной санитарии устанавливаются в соответствии с законодательством Российской Федерации о труде. Время начала и окончания работы (смены) определяется графиками сменности, устанавливаемыми администрацией исправительного учреждения по согласованию с администрацией предприятия, на котором работают осуждённые (ч. 1 ст. 104). В исправительных учреждениях организуются обязательное профессиональное обучение или среднее профессиональное образование по программам подготовки квалифицированных рабочих, служащих осуждённых к лишению свободы, не имеющих профессии (специальности), по которой осуждённый может работать в исправительном учреждении и после освобождения из него (ч. 1 ст. 108). Распорядком дня исправительного учреждения могут быть предусмотрены воспитательные мероприятия, участие в которых обязательно для осуждённых (ч. 3 ст. 109). За хорошее поведение, добросовестное отношение к труду, обучению, активное участие в воспитательных мероприятиях к осуждённым к лишению свободы могут применяться меры поощрения (ст. 113).
Согласно абз. 3, 5-7 п. 15 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 октября 2003 года N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм междунар1-го права и международных договоров Российской Федерации" к бесчеловечному обращению относятся случаи, когда такое обращение, как правило, носит преднамеренный характер, имеет место на протяжении нескольких часов или когда в результате такого обращения человеку были причинены реальный физический вред либо глубокие физические или психические страдания. Унижающим достоинство обращением признаётся, в частности, такое обращение, которое вызывает у лица чувство страха, тревоги и собственной неполноценности. Лицу не должны причиняться лишения и страдания в более высокой степени, чем тот уровень страданий, который неизбежен при лишении свободы, а здоровье и благополучие лица должны быть гарантированы с учётом практических требований режима содержания. Оценка указанного уровня осуществляется в зависимости от конкретных обстоятельств, в частности от продолжительности неправомерного обращения с человеком, характера физических и психических последствий такого обращения. В некоторых случаях принимаются во внимание пол, возраст и состояние здоровья лица, которое подверглось бесчеловечному или унижающему достоинство обращению.
По смыслу закона, установленному в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 года N 47 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел, связанных с нарушением условий содержания лиц, находящихся в местах принудительного содержания", условия содержания лишённых свободы лиц должны соответствовать требованиям, установленным законом, с учётом режима места принудительного содержания, поэтому существенные отклонения от таких требований могут рассматриваться в качестве нарушений указанных условий. Об их наличии могут свидетельствовать переполненность помещений, невозможность своб1-го перемещения между предметами мебели, отсутствие либо недостаточность вентиляции, затрудненный доступ к санитарным помещениям, невозможность поддержания удовлетворительной степени личной гигиены, нарушение требований к микроклимату помещений, качеству воздуха, еды, питьевой воды, защиты лишенных свободы лиц от шума и вибрации. В то же время при разрешении административных дел суды могут принимать во внимание обстоятельства, соразмерно восполняющие допущенные нарушения и улучшающие положение лишенных свобод лиц (например, незначительное отклонение от установленной законом площади помещения в расчёте на 1-го человека может быть восполнено созданием условий для полезной деятельности вне помещений, в частности для образования, спорта и досуга, труда, профессиональной деятельности (п. 14). При рассмотрении административных дел, связанных с непредоставлением или ненадлежащим оказанием лишённому свободы лицу медицинской помощи, следует исходить из того, что качество необходимого медицинского обслуживания, предоставляемого в местах принудительного содержания, должно быть надлежащего уровня с учётом режима мест принудительного содержания и соответствовать порядкам оказания медицинской помощи, обязательным для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями, и стандартам медицинской помощи. Оценивая соответствие медицинского обслуживания установленным требованиям, можно принимать во внимание, доступность такого обслуживания (обеспеченность лекарственными препаратами с надлежащими сроками годности), своевременность, правильность диагностики, тождественность оказания медицинской помощи состоянию здоровья, лечебную и профилактическую направленность, последовательность, регулярность и непрерывность лечения, конфиденциальность, информированность пациента, документированность, профессиональную компетентность медицинских работников (п. 17).
Анализ фактических обстоятельств дела и приведённых выше правовых норм указывает на то, что подавляющая часть требований законодательства к условиям содержания в исправительном учреждении в отношении Мишкиной И.А. была выполнена надлежащим образом. Её доводы о том, что она длительное время преднамеренно подвергалась бесчеловечному или унижающему достоинство обращению, ей не обеспечивалось сохранение здоровья и благополучия, правильно были отвергнуты судом первой инстанции, так как не нашли подтверждения.
В обоснование административного иска Мишкина И.А. указала, что вопреки Положению об отряде осуждённых исправительного учреждения Федеральной службы исполнения наказаний, утверждённому приказом Минюста России от 30 декабря 2005 года N 259, вместо 50-100 человек, численность отряда, в который она была распределена, составляла 120 человек. Площадь помещения, в котором она проживала, составляла 30 квадратных метров. Вместе с ней в нём проживало 22 человека. Всё пространство секции было заставлено двухъярусными кроватями и тумбочками. К спальному месту можно было пройти только боком. Все кровати в секции громко скрипели и качались, что мешало сну и отдыху. Во время сна осуждённые кашляли и дышали друг на друга. Больные вирусом иммунодефицита человека и гематитом "С" содержались вместе со здоровыми. Проветривание секции происходило через 2 маленьких окна. Образовывались сквозняки. Она неоднократно обращалась в медицинскую часть с простудными заболеваниями. Помещение отряда было оборудовано 2-мя туалетами, оснащёнными 8-ю унитазами, и умывальником с 4-мя раковинами. Посещение туалета и умывальника в утренние и вечерние часы было практически невозможно из-за очереди, что создавало нервозную обстановку и крайние неудобства. 1 сентября 2017 года отряд был переведён в другое помещение с двумя секциями площадью по 80 квадратных метров, в которых жили по 60 человек. В отряде было 5 унитазов и 8 умывальников.
Сообщённые административным истцом сведения о количестве осуждённых, находившихся в её отряде, площади спальных помещений и количестве умывальников отличаются от тех сведений, которые представило ФКУ ИК-5 УФСИН России по Тверской области, в меньшую сторону. При установлении фактических обстоятельств дела судебная коллегия доверяет информации исправительного учреждения, поскольку она основана на более полной осведомлённости его работников, учётных, инвентаризационных и технических документах.
В соответствии с ч. 1 ст. 99 УИК Российской Федерации норма жилой площади для Мишкиной И.А. должна была составлять не менее 3-х квадратных метров. Согласно ч. 5 ст. 15 и ст. 50 ЖК Российской Федерации при определении нормы площади жилого помещения следует исходить из суммы площади всех частей такого помещения, включая площадь помещений вспомогательного использования, предназначенных для удовлетворения гражданами бытовых и иных нужд, связанных с их проживанием в жилом помещении, за исключением балконов, лоджий, веранд и террас.
В своём исковом заявлении Мишкина И.А. ссылалась на недостаточную площадь только спальных помещений общежития. Однако из материалов дела следует, что в общежитии имелись вспомогательные помещения: коридор площадью 174,15 квадратного метра, комната питания - 15,8 квадратного метра, каптёрки - 15,5 и 6,7 квадратного метра, туалетные и душевые комнаты (т. 1 л.д. 6, 23, 100-101, т. 3 л.д. 226), поэтому основания утверждать, что в отношении административного истца нарушались нормы жилой площади, отсутствуют.
Мишкина И.А. была обеспечена индивидуальным спальным местом, приспособленным для нормального удовлетворения потребности в отдыхе и сне. Поскольку Мишкина А.И. проживала в общежитии, могла свободно перемещаться по нему и прилегающей территории, пользовалась вспомогательными помещениями, посещала клуб (202,8 квадратных метра), комнату воспитательной работы (34,1 квадратного метра), библиотеку и читальный зал (68,8 квадратного метра), кабинет психологической помощи (33,7 квадратного метра), профессиональное училище (40,2 квадратного метра), имела возможность посещать спортивный зал (29,6 квадратного метра), была трудоустроена на предприятии исправительного учреждения, где работа осуждённых была организована посменно (т. 2 л.д. 224-227), оснований полагать, что она действительно испытывала недостаток личного пространства в степени, превышающей ту, которая неизбежна при лишении свободы и содержании в исправительном учреждении, не имеется.
Суд первой инстанции в своём решении сослался на п. 34 и 35 таблицы 12 Инструкции по проектированию исправительных и специализированных учреждений уголовно-исполнительной системы Министерства юстиции Российской Федерации (СП 17-92 Минюста России), утверждённой приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 2 июня 2003 года, согласно которым расчёт умывальников и унитазов производится, исходя из норматива 1 единица на 15 осуждённых.
Согласно примечанию 3 к п. 12 и примечанию 5 к п. 14 таблицы 13.1 Свода правил СП 308.1325800.2017 "Исправительные учреждения и центры уголовно-исполнительной системы. Правила проектирования. Часть I", утверждённого приказом Министерства строительства и жилищно-коммунального хозяйства Российской Федерации от 20 октября 2017 года N 1454/пр, помещение умывальной в общежитии женского исправительного учреждения следует оборудовать одним умывальником на 15 осуждённых, а помещение уборной - одним унитазом на 10 осуждённых.
Из материалов дела следует, что в период содержания Мишкиной И.А. в исправительном учреждении не всегда обеспечивались современные нормативы оснащения туалетных комнат общежития унитазами. Однако основания полагать, что в результате этого Мишкина И.А. не имела возможности поддержания удовлетворительной степени личной гигиены, отсутствуют. Напротив, в её характеристиках отражено, что она была опрятная и соблюдала правила личной гигиены (т. 2 л.д. 6, 15, 23, 28-29). В результате посменной организации работы осуждённые делились на две группы, которые в рабочие дни готовились ко сну и ложились спать вечером, а просыпались и посещали туалетную комнату утром, в разное время (т. 1 л.д. 31, 35, 37, 39, 40, 43, 44, 47-48).
Доказательств того, что Мишкина И.А. обращалась за медициной помощью в результате проветривания спального помещения, не имеется. Требования о раздельном содержании инфицированных вирусом иммунодефицита человека и больных гепатитом "С" от остальных осуждённых в законодательстве не содержится, так как возбудители этих заболеваний не передаются воздушно-капельным и контактно-бытовым способами. Сведения о том, чтобы административный истец заразился такими заболеваниями в исправительном учреждении, или ему был причинён иной вред здоровью, отсутствуют.
Следующими доводами, на которых административный истец основывал исковые требования, являются ограничение медицинской помощи и возможности приобретения продуктов в магазине, скудность и однообразность питания. В исковом заявлении указано, что медицинские работники принимали в день по 5-6 человек из 1-го отряда, очереди на уколы и за таблетками путались, происходили конфликты. В магазине не все успевали купить продукты, выстраивались огромные очереди, продуктов на всех не хватало. Ассортимент был с наценкой и не менялся. Времени на приём пищи, 5-7 минут, не хватало.
Согласно материалам дела амбулаторная помощь осуждённым ФКУ ИК-5 УФСИН России по Тверской области оказывалась по обращаемости и предварительной записи в соответствующих журналах, имевшихся во всех отрядах. Препятствий для посещения осуждёнными медицинской части не выявлялось. Оказание неотложной медицинской помощи осуществлялось круглосуточно и обеспечивалось за счёт дежурства фельдшерского и врачебного состава. Амбулаторный приём вели врачи гинеколог, стоматолог, психиатр, психиатр-нарколог и фельдшер. Лекарственные препараты и расходные материалы поставлялись в достаточном количестве. В период отбывания наказания Мишкина И.А. осматривалась в рамках ежегодных профилактических осмотров, находилась под наблюдением в медицинской части как имеющая ряд хронических заболеваний различного характера. Ей 31 раз оказывалась амбулаторная медицинская помощь в связи с этими, а также другими заболеваниями. При решении вопроса о замене наказания в виде лишения свободы принудительными работами Мишкина И.А. была признана здоровой и трудоспособной, с чем на тот момент была согласна (т. 1 л.д. 50, т. 2 л.д. 34-35, 82-83).
ФКУ ИК-5 УФСИН России по Тверской области представила документы, из которых следует, что в период нахождения Мишкиной И.А. в исправительном учреждении питание осуждённых было организовано в соответствии с установленными нормами и качеством. Оно состояло из завтрака, обеда и ужина. Пища для осуждённых готовилась ежедневно из различных продуктов (растительных, молочных, мясных, рыбных), состояла из нескольких блюд и напитков (т. 1 л.д. 66-96). Согласно распорядку дня на завтрак для осуждённых отводилось от 25 до 35 минут, на обед - 1 час, на ужин - от 30 минут до 1 часа (т. 1 л.д. 30-49).
На территории исправительного учреждения в будние дни работал магазин, в котором в достаточно широком ассортименте продавались продукты питания и непищевые промышленные товары. Осуждённые могли посещать магазин в соответствии с установленным графиком (т. 1 л.д. 61-65, 97-99, 103, 129-151).
Таким образом, существенных нарушений условий содержания Мишкиной И.А. в исправительном учреждении не установлено. Описанные административным истцом неудобства и трудности при использовании спального помещения и санитарно-гигиенического оборудования, получении медицинской помощи, приобретении продуктов питания в магазине не свидетельствуют о бесчеловечном отношении и унижении её достоинства.
Доводы Мишкиной И.А. о том, что условия содержания в ФКУ ИК-5 УФСИН России по Тверской области вызывали у неё чувство страха, тревоги и неполноценности, также не нашли подтверждения. Из материалов дела следует, что в исправительной колонии она вела активный и позитивный образ жизни: прошла профессиональное обучение, стремилась к самообразованию, характеризовалась как умеренно общительная и уравновешенная, соблюдала правила внутреннего распорядка, реализовала себя в трудовой деятельности и общественной жизни колонии, в связи с чем неоднократно получала признание от администрации исправительного учреждения, добилась замены лишения свободы более мягким видом наказания. Мишкина И.А. проходила психодиагностические обследования. Признаков глубокого страдания в её психоэмоциональном состоянии и поведении не наблюдалось (т. 1 л.д. 22-27).
Довод административного истца о том, что суд первой инстанции проявил необъективность и встал на сторону администрации исправительного учреждения, приняв документы, представленные административным ответчиком, и не проверив фактического положения осуждённых, судебная коллегия отвергает. В своём административном исковом заявлении Мишкина И.А. сама заявила ходатайство об истребовании документов из ФКУ ИК-5 УФСИН России по Тверской области. С учётом особенностей данного учреждения, как органа исполнения уголовного наказания и режимного объекта, получить полные сведения об условиях содержания Мишкиной И.А. в исправительной колонии из других источников не представляется возможным. Основания полагать, что ФКУ ИК-5 УФСИН России по Тверской области сообщило ложные обстоятельства или предоставило несоответствующие действительности документы, отсутствуют. Информация о фактических условиях содержания Мишкиной И.А. в исправительной колонии, которую она отразила в своём административном исковом заявлении, и данные, представленные администрацией колонии, существенно не отличается друг от друга. Сведения о своей личности и наличии поощрений Мишкина И.А. сама просила учесть при решении вопроса о замене лишения свободы более мягким видом наказания (т. 2 л.д. 33). Её утверждения о скудности и однообразности питания, несоблюдении правил пожарной безопасности не подтверждены конкретными проверяемыми сведениями и не позволяют дать им объективную оценку. В период нахождения в ФКУ ИК-5 УФСИН России по Тверской области Мишкина И.А. на условия содержания в исправительном учреждении не жаловалась. Суд апелляционной инстанции запросил сведения, которые могли бы иметь значение дела, в прокуратуре Тверской области и Тверской прокуратуре по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях. Из ответов, представленных этими органами, следует, что нарушений условий содержания в исправительном учреждении в отношении Мишкиной И.А. установлено не было. В декабре 2019 года прокуратура Тверской области выявила ряд недостатков в работе ФКУ ИК-5 УФСИН России по Тверской области, которые не относятся к рассматриваемому делу, а также нарушения норм жилой площади в восьми помещениях общежитий отрядов и несоответствие сантехнического оборудования установленным нормативам (т. 2 л.д. 210, т. 3 л.д. 2-17). Однако с учётом изложенных выше обстоятельств основания полагать, что они непосредственно касались административного истца и свидетельствовали о бесчеловечном отношении к нему и унижении его достоинства, отсутствуют.
В своей апелляционной жалобе Мишкина И.А. указала, что вынуждена была строго соблюдать правила внутреннего распорядка, передвигаться группами, работать, действовать в соответствии с графиками посещения бани и магазина. По её мнению, это следует расценивать как пытки. Судебная коллегия считает данный довод надуманным.
Согласно п. 1 ст. 1 Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания от 10 декабря 1984 года под пыткой понимается любое действие, которым какому-либо лицу умышленно причиняется сильная боль или страдание, физическое или нравственное, чтобы получить от него или от третьего лица сведения или признания, наказать его за действие, которое совершило оно или третье лицо или в совершении которого оно подозревается, а также запугать или принудить его или третье лицо, или по любой причине, основанной на дискриминации любого характера, когда такая боль или страдание причиняются государственным должностным лицом или иным лицом, выступающим в официальном качестве, или по их подстрекательству, или с их ведома или молчаливого согласия. В это определение не включаются боль или страдания, которые возникают лишь в результате законных санкций, неотделимы от этих санкций или вызываются ими случайно.
Мишкина И.А. отбывала наказание в виде лишения свободы по вступившему в законную силу приговору суда. Наказание по своей природе заключается в ограничении прав осуждённого, в том числе на свободу передвижения, и оказании на него исправительного воздействия, направленного на формирование уважительного отношения к человеку, обществу, труду, нормам, правилам и традициям человеческого общежития и стимулирование правопослушного поведения. Основными средствами исправления осуждённых являются: установленный порядок исполнения и отбывания наказания (режим), воспитательная работа, общественно полезный труд, получение общего образования, профессиональное обучение и общественное воздействие (ч. 1 ст. 43 УК Российской Федерации и ч. 1 ст. 9 УИК Российской Федерации). Соблюдение требований федеральных законов, определяющих порядок и условия отбывания наказаний, и правил внутреннего распорядка исправительных учреждений, а также труд являются обязанностями осуждённых (ч. 2 ст. 11 и ч. 1 ст. 103 УИК Российской Федерации). В соответствии с п. "а" ч. 3 ст. 4, п. "а" ч. 1 ст. 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод законное содержание под стражей лица, осуждённого компетентным судом, и привлечение его к работе, которую обычно должно выполнять лицо, находящееся в заключении, сами по себе не признаются нарушениями прав человека. Условия отбывания наказания, которые Мишкина И.А. предлагает расценивать как пытки, являются общепринятыми средствами исправления осуждённых. С учётом установленных судом обстоятельств дела и выявленных прокуратурой недостатков эти условия не были идеальными, однако их нельзя признать проявлением бесчеловечного либо унижающего достоинство отношения или пытками.
Принимая во внимание положения в ч. 2 ст. 5 Федерального закона от 27 декабря 2019 года N 494-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", суд первой инстанции пришёл к правильному выводу о том, что Мишкина И.А. не пропустила срока обращения в суд с административным исковым заявлением.
Таким образом, судом полно и верно определены обстоятельства, имеющие значение для дела, правильно применены нормы материального права, регулирующие возникшие правоотношения, не допущено нарушений норм процессуального права, которые могли бы повлечь отмену или изменение принятого решения.
На основании изложенного, руководствуясь ст. 309, 311 КАС Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
решение Вышневолоцкого межрайонного суда Тверской области от 28 сентября 2020 года оставить без изменения, а апелляционную жалобу Мишкиной И.А. - без удовлетворения.
Кассационная жалоба может быть подана во Второй кассационный суд общей юрисдикции через суд первой инстанции в течение шести месяцев со дня вынесения апелляционного определения.
Председательствующий
Судьи
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
