Определение Судебной коллегии по административным делам Верховного Суда Республики Карелия от 25 декабря 2020 года №33а-3961/2020

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО АДМИНИСТРАТИВНЫМ ДЕЛАМ ВЕРХОВНОГО СУДА РЕСПУБЛИКИ КАРЕЛИЯ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 25 декабря 2020 года Дело N 33а-3961/2020







25 декабря 2020 г.


г. Петрозаводск




Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда Республики Карелия в составе
председательствующего судьи Соляникова Р.В.,
судей Галашевой И.Н., Щепалова С.В.
при секретаре Сафоновой М.В.,
рассмотрела в открытом судебном заседанииадминистративное дело по апелляционной жалобеадминистративного ответчика на решение Сегежского городского суда Республики Карелия от 9 октября 2020 г. по административному исковому заявлению Концевенко Александра Ивановича к Федеральной службе исполнения наказаний о признании незаконным отказа в переводе в другое исправительное учреждение для дальнейшего отбывания наказания, понуждении к совершению действий.
Заслушав доклад председательствующего, судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Административный иск предъявлен по тем основаниям, что КонцевенкоА.И.,отбывающему по приговору суда наказание в виде лишения свободы в ФКУ ИК-7 УФСИН России по Республике Карелия, ответомФСИН России от 30 июля2020 г. N ОГ-12-31261 (далее - решение от 30 июля 2020 г., оспариваемое решение)былоотказано в переводе в исправительное учреждение по месту жительства его родственников, которые проживают вг. Мурманске. Полагая оспариваемые решения нарушающими его права, истец просил признать их незаконными и обязать ФСИН России перевести его для отбывания наказания в исправительное учреждение по месту жительства своих родственников.
Решением суда административный иск удовлетворен. Признано незаконным оспариваемое решение и на ФСИН России возложена обязанность в течение тридцати дней с момента вступления в законную силу решения суда принять решение о переводе административного истца для отбывания наказания в соответствующее исправительное учреждение Мурманской области, а при отсутствии мест в исправительных учреждениях, расположенных в Мурманской области, -в близлежащий к Мурманской области регион, а также сообщить об исполнении решения в Сегежский городской суд Республики Карелия и истцу.
С указанным решением суда не согласен административный ответчик, в апелляционной жалобе просит его отменить, принять новое решение об отказе в удовлетворении административного иска в полном объеме. Указывает, что судом первой инстанции не учтено, что обращение, по результатам рассмотрения которого принято оспариваемое решение, рассмотрено в порядке, предусмотренном Федеральным законом от 2 мая 2006 г. N 59-ФЗ "О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации", в соответствии с которым своевременно дан ответ, которым права истца не нарушены, поскольку установленных УИК РФ оснований для его перевода не имелось.Изменения в УИК РФ, предусматривающие право осужденного на перевод в исправительное учреждение, расположенное на территории субъекта Российской Федерации, где проживает один из его близких родственников, вступают в силу не ранее 29 сентября 2020 г. В настоящее время не принят порядок перевода осужденных для дальнейшего отбывания наказания из одного исправительного учреждения в другое.Административный ответчик выражает несогласие с выводом суда первой инстанции о том, что принятое в отношении административного истца решение нарушает его право на семейную жизнь, поскольку он поддерживает отношения с родственниками посредством переписки и телефонных переговоров, получает от членов семьи посылки. Ссылается на приоритет норм национального права, регулирующих порядок перевода осужденных, над нормами международного права. Автор апелляционной жалобы полагает незначительным расстояние между г. Мурманском и исправительным учреждением, где отбывает наказание административный истец (933 км.).
Представитель административного ответчика Манин П.А. в ходе рассмотрения дела судом апелляционной инстанции на доводах жалобы настаивал.
Административный истец, отбывающий наказание в виде лишения свободы, о месте и времени рассмотрения дела извещен, об участии в рассмотрении дела судом апелляционной инстанции не ходатайствовал.
Заслушав представителя административного ответчика, изучив материалы дела и доводы жалобы, судебная коллегия приходит к следующему выводу.
По делу установлено, что истец с 18 января 2017 г. отбывает наказание в ФКУ ИК-7 УФСИН России по Республике Карелия по приговору Октябрьского районного суда г. Мурманска от 27 октября 2016 г., которым он осужден по ч. 2 ст. 318 УК РФ, на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения с наказанием, назначенным по приговору Первомайского районногосуда г. Мурманска от 15июля 2016 г., которым он был осужден за совершение преступления, предусмотренного п. "з" ч. 2 ст. 111 УК РФ, к 5 годам лишения свободыс отбыванием наказания в исправительной колонии строго режима (начало срока - 27 октября 2016 г., конец срока - 23 апреля 2021 г.). Ранее истецотбывал наказание в виде лишения свободы.
До осуждения административный истец проживал в г. Мурманске, где также проживает его мать, (...) года рождения, имеющая ряд заболеваний, препятствующих ее длительным переездам за пределы Мурманской области авиа- и железнодорожным транспортом. Кроме того, в г. Мурманске проживает его малолетняя дочь (...) года рождения, с его бывшей супругой.
Расстояние от г. Сегежи, где расположено ФКУ ИК-7УФСИН России по Республике Карелия, до г. Мурманска составляет более 770 км.
В период отбывания наказания правом на свидание с родственниками истец не пользовался, за время нахождения в ФКУ ИК-7 УФСИН России по Республике Карелия вел переписку с матерью и дочерью, регулярно получает посылки от матери.
В заявлении истца о его переводе в исправительное учреждение по месту жительства семьи оспариваемым решением ответчиком отказано со ссылкой на ст. 81 УИК РФ и на отсутствие оснований, препятствующих дальнейшему нахождениюосужденного в исправительном учреждении на территории Республики Карелия.
По общему правилу, установленному ч. 1 ст. 73 УИК РФ (в редакции, действующей в период возникновения спорных правоотношений), осужденные к лишению свободы отбывают наказание в исправительных учреждениях в пределах территории субъекта Российской Федерации, в котором они проживали или были осуждены. В исключительных случаях по состоянию здоровья осужденных или для обеспечения их личной безопасности либо с их согласия осужденные могут быть направлены для отбывания наказания в соответствующее исправительное учреждение, расположенное на территории другого субъекта Российской Федерации.
В соответствии с ч. 2 ст. 73 УИК РФ при отсутствии в субъекте Российской Федерации по месту жительства или по месту осуждения исправительного учреждения соответствующего вида или невозможности размещения осужденных в имеющихся исправительных учреждениях осужденные направляются по согласованию с соответствующими вышестоящими органами управления уголовно-исполнительной системы в исправительные учреждения, расположенные на территории другого субъекта Российской Федерации, в котором имеются условия для их размещения.
Согласно ч. 1 ст. 81 УИК РФ осужденные к лишению свободы должны отбывать весь срок наказания, как правило, в одном исправительном учреждении либо следственном изоляторе, в том числе в случае назначения им в период отбывания лишения свободы нового наказания, если при этом судом не изменен вид исправительного учреждения.
Приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 26 января 2018 г. N 17 (в редакции от 05 июля 2019 г.) утвержден Порядок направления осужденных к лишению свободы для отбывания наказания в исправительные учреждения и их перевода из одного исправительного учреждения в другое, в соответствии с п. 13 которого перевод в исправительные учреждения, расположенные на территории других субъектов Российской Федерации, осуществляется по решению ФСИН России.
Постановлением Европейского Суда по правам человека по жалобам NN 35090/09, 35845/11, 45694/13 и 59747/14 "Полякова и другие против России" (вынесено 17 марта 2017 г., вступило в силу 3 июля 2017 г.) установлено нарушение ст.8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод в связи с несоблюдением права заявителей на уважение семейной жизни ввиду направления осужденных для отбывания наказания в исправительные учреждения, расположенные на значительном отдалении от места проживания их семей и близких, и отсутствием у заявителей реальной возможности добиться в национальных судах отмены соответствующих решений.
В Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 1 (2018), утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 28 марта 2018 г., указано на необходимость применения судами Российской Федерации при рассмотрении административных дел вышеприведенной правовой позиции в целях эффективной защиты прав и свобод человека.
Аналогичные выводы сделаны Европейским Судом по правам человека и при рассмотрении дел "Абдулкадыров и Дахтаев против Российской Федерации" (жалоба N 35061/04, постановление от 10 июля 2018 г., вступило в силу 03 декабря 2018 г.), "Войнов против Российской Федерации" (жалоба N 39747/10, постановление от 03 июля 2018 г., вступило в силу 03 октября 2018 г.).
Согласно разъяснениям, содержащимся в абз. 1 п. 19 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 г. N 47 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел, связанных с нарушением условий содержания лиц, находящихся в местах принудительного содержания", определение либо изменение конкретного места отбывания осужденными уголовного наказания в виде лишения свободы не могут быть произвольными и должны осуществляться в соответствии с требованиями закона. При этом следует учитывать законные интересы осужденных, обеспечивающие как их исправление, так и сохранение, поддержку социально полезных семейных отношений (ст.ст. 73, 81 УИК РФ).
В п. 41 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 4 (2020) указано, что действующее законодательство, не предполагая произвольного определения места отбывания осужденным наказания, устанавливает открытый перечень исключительных обстоятельств, при которых допускается перевод из одного исправительного учреждения в другое, к каковым может быть отнесена невозможность осужденного поддерживать семейные связи во время отбывания наказания в виде лишения свободы.
Право на неприкосновенность частной и семейной жизни, в том числе на неформальное общение, защищается законом в отношении каждого, т.е. оно распространяется и на лиц, которые лишены свободы в установленном законом порядке и которые в целом, как неоднократно отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, обладают теми же правами и свободами, что и остальные граждане, за изъятиями, обусловленными особенностями их личности, совершенных ими преступлений и специальным режимом мест лишения свободы (постановления от 15 ноября 2016 г.N 24-П, от 28 декабря 2020 г. N 50; определения от 13 июня 2002 г N 173-О, от 9 июня 2005 г. N 248-О, от 16 февраля 2006 г. N 63-О, от 15 июля 2008 г. N 454-О-О и др.).
Судебная коллегия полагает, что ответчиком не представлено доказательств тому, что сопоставление конкурирующих индивидуальных интересов, в частности, права истца на уважение семейной жизни, с общественными, пропорционально допущенному ограничению его прав.
Материалами дела подтверждается намерение и желание истца поддерживать тесные контакты со своими матерью и малолетней дочерью.
Однако, в настоящее время административный истец, находясь в исправительном учреждении на территории Республики Карелия, фактически лишен возможности лично встретиться с родными ему людьми путем реализации права на свидание, гарантированного ч. 1 ст. 89 УИК РФ.
Достаточно молодой возраст истца, его малолетнего ребенка, ставит под сомнение возможность сохранения привязанности ребенка к отцу только в ходе дистанционного общения посредством переписки и телефонных переговоров, а не прямого физического контакта.
При этом в п. 147 постановления Европейского суда по правам человека от 30 июня 2015 г. по делу "Хорошенко (Khoroshenko) против Российской Федерации" (жалоба N 41418/04) отмечено, что отсутствие прямого физического контакта осужденного со своим ребенком может сказаться на возможности установления тесной связи с ним во время важнейшего периода детства последнего.
Интенсивность контактов административного истца со своими родными, а также представление ему копий личных документов сами по себе свидетельствуют о наличии у них желания видеться с ним.
При этом судебная коллегия отмечает, что на момент нарушения прав административного истца, обусловленного отсутствием защитных механизмов, которые могли бы уравновесить широкую свободу усмотрения ФСИН России в сфере распределения осужденных, констатированного Европейским Судом по правам человека при рассмотрении приведенных выше дел, Федеральный закон от 1 апреля 2020 г. N 96-ФЗ "О внесении изменений в Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации" еще не вступил в силу.
В этой связи принятие упомянутого закона с условием отложенного введения его в действие не может являться дополнительным препятствием для восстановления нарушенных прав истца на уважение семейной жизни, тем более при отсутствии на день вынесения судом первой инстанции соответствующих подзаконных актов, регламентирующих порядок реализации данного закона.
Довод о приоритете норм национального права по вопросам перевода осужденных над решениями межгосударственных органов (в том числе, в контексте ст. 79 Конституции Российской Федерации), отклоняются как применительно к положениям ч. 4 ст. 15, ч. 1 ст. 38, п. ж. 1 ч. 1 ст. 72 Конституции Российской Федерации, так и ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
Ссылки автора апелляционной жалобы на незначительное, по его мнению, расстояние от места отбывания истцом наказания до места жительства его матери, с учетом ее возраста, состояния здоровья и имеющихся медицинских документов, из которых усматриваются определенные ограничения для переезда даже на данные расстояния, не является основанием для отказа в удовлетворении административного иска.
Более того, расторжение брака с матерью малолетнего ребенка истца также очевидным образом может препятствовать выезду дочери на значительные расстояния в целях реализации права на свидания с отцом.
При таких обстоятельствах суд первой инстанции пришел к правильному выводу об удовлетворении заявленных требований с возложением обязанности перевести административного истца в исправительное учреждение Мурманской области.
Вместе с тем, определяя способ восстановления нарушенного права, суд первой инстанции указал на возможность при отсутствии мест в исправительных учреждениях, расположенных в Мурманской области, осуществить перевод в близлежащий к Мурманской области регион.
Однако,судом первой инстанции не была учтена географическая обособленность Мурманской области, в силу которой близлежащим к ней регионом является Республика Карелия.
При этом сам факт удовлетворения требований о переводе из исправительного учреждения, расположенного в Республике Карелия, в исправительное учреждение, расположенное в Мурманской области либо в близлежащий к указанному субъекту Российской Федерации регион в целях сохранения семейных связей административного истца, исключает возможность отнесения к таким близлежащим регионам Республику Карелия.
Соответственно, указанный способ восстановления нарушенного права административного истца может создать неясности в способе и порядке его исполнения.
В тоже время, по состоянию на 25 сентября 2020 г. в исправительных колониях строгого режима для отбывания наказания мужчинами, ранее отбывавшими наказание в виде лишения свободы,в Мурманской области имелось 841 (413 + 428) свободных мест из 2018 (1072 + 946) мест. Об исчерпании указанных свободных мест на день рассмотрения дела судом апелляционной инстанции представителем административного ответчика сообщено не было.
С учетом изложенных конкретных обстоятельстви в целях реального восстановления нарушенного права административного истца, исключения сомнений и неясностей в процессе исполнения решения суда, судебная коллегия полагает необходимым, не изменяя его по существу, исключить из абзаца третьего его резолютивной части слова ", а при отсутствии мест в исправительных учреждениях, расположенных в Мурманской области, - в близлежащий к Мурманской области регион".
Руководствуясь ст.ст. 309, 311 КАС РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
решение Сегежского городского суда Республики Карелия от 9 октября 2020 г. по настоящему делу по существу оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.
Исключить из абзаца третьего резолютивной части решения слова ", а при отсутствии мест в исправительных учреждениях, расположенных в Мурманской области, - в близлежащий к Мурманской области регион".
Апелляционное определение вступает в законную силу со дня его принятия.
Вступившие в законную силу судебные акты могут быть обжалованы в кассационном порядке в течение шести месяцев со дня их вступления в законную силу.
Кассационные жалоба, представление подаются в Третий кассационный суд общей юрисдикции через суд первой инстанции, принявший решение.
Председательствующий
Судьи


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка