Определение Судебной коллегии по гражданским делам Самарского областного суда

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ САМАРСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 21 сентября 2021 года Дело N 33-9780/2021

Судебная коллегия по гражданским делам Самарского областного суда в составе:

председательствующего - Евдокименко А.А.,

судей - Ереминой И.Н. и Неугодникова В.Н.,

при секретаре - Зенкевиче В.И.,

рассмотрела в открытом судебном заседании дело по апелляционной жалобе - Кирилловой Т.М. и по апелляционному представлению - прокурора Красноярского района Самарской области на решение Красноярского районного суда Самарской области от 15 апреля 2021 года, которым постановлено:

"Отказать в удовлетворении исковых требований Кирилловой Т.М. к КГБУЗ ЦРБ "Топчихинская ЦРБ" о компенсации морального вреда.",

Заслушав доклад судьи Самарского областного суда - Евдокименко А.А., заключение прокурора - Дёминой В.В., поддержавшей доводы апелляционного представления, судебная коллегия

установила:

Истец - Кириллова Т.М. обратилась в суд с иском о компенсации морального вреда к ответчику - КГБУЗ "Топчихинская центральная районная больница" в обоснование своих требований указав, что мать истца - ФИО1 состояла на диспансерном учёте в учреждении ответчика с 2004 года с диагнозами: <данные изъяты> в 2005 и 2015 годах. За период ведения диспансерного наблюдения ФИО1 не проводилась консультация кардиолога и должная коррекция лечения с учётом сроков перенесённого <данные изъяты>. В лечении назначалась двойная антитромбоцитарная терапия по прошествии 12 месяцев от развития <данные изъяты>, не корректировалось назначение статинов с учётом уровня холестерина липопротеидов низкой плотности, что указывает на наличие некачественного ведения ответчиком диспансерного наблюдения в отношении ФИО1 27 июля 2018 года в 22 часа 36 минут ФИО1 бригадой скорой медицинской помощи доставлена в терапевтическое отделение ответчика с существенным ухудшением состояния здоровья. 28 июля 2018 года в 6 часов 00 минут ФИО1 умерла в палате терапевтического отделения названного учреждения здравоохранения. При проведении документарной внеплановый проверки Росздравнадзором РФ по Алтайскому краю выявлен дефект в оформлении медицинской документации. Кроме того, при проводимых осмотрах врачом терапевтом в рамках ведения диспансерного наблюдения за ФИО1, установленные врачом терапевтом диагнозы не включали полные сведения об основном заболевании или о состоянии, сопутствующих заболеваниях или состояниях, а также об осложнениях, вызванных основным заболеванием и сопутствующим заболеванием. Вместо диагноза указывался шифр по МКБ-10, что являлось нарушением требований установленных действующими нормативными актами. Также при проведении врачом терапевтом краткого профилактического консультирования ФИО1, при наличии у последней показаний для консультации врачом кардиологом, в связи с наличием у ее сложной формы <данные изъяты> и вследствие отсутствия эффекта от проводимой гипотензивной терапии в 2017-2018 годах (в том числе при обращении к врачу терапевту 30 ноября 2017 года, 9 апреля 2018 года, 17 мая 2018 года, 13 июня 2018 года ФИО1 предъявляла жалобы на <данные изъяты>) - сведения, до каких показателей отмечалось <данные изъяты>, в медицинской документации отсутствуют, так как врачом не собран анамнез. ФИО1 в течение 2017-2018 годов не была направлена на консультацию к врачу с целью решения вопроса о проведении коронарной ангиографии и других методов визуализирующих исследований, по результатам которых могло быть принято решение о необходимости оперативного лечения. Также врачебной комиссией ответчика в 2017-2018 годах не был рассмотрен вопрос о необходимости направления ФИО1 для оказания специализированной, в том числе высокотехнологичной, медицинской помощи, что также являлось нарушением требований установленных действующими нормативными актами. ФИО1 страдала <данные изъяты>, но в нарушение требований установленных действующими нормативными актами в течение 2017-2018 годов не назначались и не выполнялись медицинские услуги для лечения заболевания, состояния и контроля за лечением. При наличии показаний в течение 2017-2018 годов ФИО1 ни разу не была проконсультирована врачом - эндокринологом; не контролировался уровень в крови: тироксина (Т4), трийодтиронина (ТЗ), тиреотропного гормона (ТТГ). Не соблюдались порядок оказания медицинской помощи взрослому населению по профилю нефрология. При этом ФИО1 с <данные изъяты> не проводилось в течение 2017- 2018 годов динамическое наблюдение и лечение с регулярным контролем не менее 4 раз в год состояния функции почек, в том числе ультразвуковое исследование почек (выполнено один раз 27 июля 2018 года), исследование суточной протеинурии, определение скорости клубочковой фильтрации. Согласно акту проверки Росздравнадзора РФ по Алтайскому краю от 18 марта 2019 года, выявленные проверкой нарушения свидетельствует о недостаточном уровне в учреждении ответчика внутреннего контроля качества и безопасности медицинской деятельности и неэффективной работе врачебной комиссии. Основанием обращения истца в суд с рассматриваемыми требованиями к ответчику послужило нарушение права ее матери на охрану здоровья, чем был причинён существенный моральный вред истцу, как дочери ФИО1, в связи с чем она испытала физические и нравственные страдания, так как узнала из результатов проведения проверочных мероприятий, что были установлены факты допущенных нарушений, недостаток оказания медицинской помощи матери, которая страдала хроническими заболеваниями, в связи с чем медицинские сотрудники обязаны были именно в полном объёме с учётом требований действующего законодательства о здравоохранении и иных нормативных актов оказывать квалифицированную медицинскую помощь ФИО1

На основании изложенного истец просила суд взыскать с ответчика в ее пользу компенсацию морального вреда, причиненного вследствие физических и нравственных страданий, обусловленного недостатком оказания медицинской помощи на протяжении длительного периода времени ее матери, ФИО1, в сумме 750 000 рублей.

Судом постановлено вышеуказанное решение, которое истец - Кириллова Т.М. и прокурор Красноярского района Самарской области считают неправильным, просят его отменить и принять по делу новое решение которым удовлетворить исковые требования.

Проверив материалы дела и обсудив доводы апелляционной жалобы - Кирилловой Т.М. и апелляционного представления прокурора Красноярского района Самарской области, судебная коллегия полагает, что решение суда подлежит отмене как постановленное с нарушением норм материального права.

Из материалов дела видно, что Кириллова Т.М. является дочерью ФИО1

27 июля 2018 года в 22:36 ФИО1 бригадой скорой медицинской помощи доставлена в терапевтическое отделение КГБУЗ "Топчихинская центральная районная больница" с жалобами на <данные изъяты>.

28 июля 2018 года в 7.20 часов ФИО1 скончалась в стационарном отделении КГБУЗ "Топчихинская центральная районная больница".

Согласно посмертному эпикризу, выданному КГБУЗ "Топчихинская центральная районная больница", в качестве причин смерти ФИО1 указаны - <данные изъяты>. У ФИО1 имелись сопутствующие заболевания: <данные изъяты>.

Постановлением заместителя руководителя Алейского межрайонного следственного отдела следственного управления Следственного комитета России по Алтайскому краю подполковника юстиции ФИО2 по сообщению смерти ФИО1 в КГБУЗ "Топчихинская центральная районная больница" отказано в возбуждении уголовного дела в связи с отсутствием в её действиях составов преступлений, предусмотренных п. "в" ч. 2 ст. 238, ч. 2 ст. 293, ч. 2 ст. 109 Уголовного кодекса РФ, на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 Уголовно-процессуального кодекса РФ. Отказано в возбуждении уголовного дела в отношении ФИО3, ФИО4 Также отказано в возбуждении уголовного дела по факту заведомо ложного доноса в отношении Кирилловой Т.М., в связи с отсутствием в её действиях состава преступления, предусмотренного ст. 306 Уголовного кодекса РФ, на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 Уголовно-процессуального кодекса РФ. Отказано в возбуждении уголовного дела по сообщению о смерти ФИО1 в КГБУЗ "Топчихинская центральная районная больница" в связи с отсутствием события преступлений, предусмотренных ст. 105, ч. 4 ст. 111 Уголовного кодекса РФ, на основании п. 1 ч. 1 ст. 24 Уголовно-процессуального кодекса РФ.

Согласно заключению NN от 31 октября 2019 года, подготовленному в рамках указанной доследственной проверки отделом сложных (комиссионных и комплексных) экспертиз КГБУЗ "Алтайское краевой БСМЭ", оказанная фельдшером скорой медицинской помощи КГБУЗ "Топчихинская центральная районная больница" медицинская помощь ФИО1 была своевременной (относительно времени вызова), полной по объёму и проводилась в соответствии с положениями приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от 20 июня 2013 года N 388н "Об утверждении Порядка оказания скорой, в том числе скорой специализированной медицинской помощи". По мнению комиссии экспертов, учитывая клинические проявления <данные изъяты> у ФИО1, без угрожающих для жизни симптомов, показаний для помещения больной в реанимационное отделение КГБУЗ "Топчихинская центральная районная больница" на период поступления в стационар не было. Госпитализация ФИО1 в терапевтическое отделение с установленным диагнозом <данные изъяты> были правильными и обоснованными; назначенное обследование и проведенное лечение по купированию болевого синдрома и улучшению функции сердечно-сосудистой системы были показаны и достаточны по объёму. Однако, несмотря на верно выбранную тактику лечения возникшего обострения ишемической болезни сердца, у ФИО1 внезапно развилась острая коронарная недостаточность, явившаяся в данном случае непосредственной причиной смерти, предотвратить которую, из-за выраженных системных, длительно протекающих патологических изменений сердца, не представилось возможным. Поэтому в данном случае основными в неблагоприятном исходе стремительно развившегося у ФИО1 осложнения имевшейся у неё ишемической болезни сердца являются характер и тяжесть самого заболевания, а также кратковременность пребывания больной в медицинском учреждении. Следовательно, между оказанием ФИО1 медицинской помощи сотрудниками КГБУЗ "Топчихинская центральная районная больница" и развившимся осложнением в виде острой коронарной недостаточности, приведшего её к смерти, прямой причинной связи, в данном случае не имеется.

Из акта внеплановой документарной проверки КГБУЗ "Топчихинская центральная районная больница" от 18 марта 2019 года NN следует, что в результате проверки выявлены многочисленные нарушения, что свидетельствует о недостаточном уровне в КГБУЗ "Топчихинская центральная районная больница" внутреннего контроля качества и безопасности медицинской деятельности и неэффективной работе врачебной комиссии.

Согласно экспертному заключению по случаю оказания медицинской помощи ФИО1 в КГБУЗ "Топчихинская центральная районная больница" эксперта Росздравнадзора от 18 марта 2019 года следует, что ФИО1 состояла на диспансерном учете по имеющейся <данные изъяты>. По показаниям в плановом порядке пациентка госпитализировалась в терапевтическое отделение КГБУЗ "Топчихинская центральная районная больница" при декомпенсации заболеваний.

При вызове скорой медицинской помощи 27 июля 2018 года медицинская помощь ФИО1 оказана в полном объеме с учетом установленного диагноза в соответствии с приказом Министерства здравоохранения РФ от 20 июня 2013 года N 388н, по показаниям доставлена в приемный покой КГБУЗ "Топчихинская центральная районная больница". Врачом приемного покоя после осмотра ФИО1 правильно установлен диагноз, определены показания для консультации врачом терапевтом. Пациентка 27 июля 2018 года осмотрена врачом терапевтом, установлен клинический диагноз, по которому назначено обследование и лечение. Учитывая стабильное состояние больной и параметры гемодинамики, показаний для консультации врача реаниматолога определено не было. При установлении у пациентки клинической смерти в медицинской документации не зафиксирован протокол реанимационных мероприятий, в связи с чем оценить качество проводимых мероприятий не представляется возможным. Выявлены дефекты по выполнению на амбулаторном этапе клинических рекомендаций <данные изъяты> при назначении статинов - нет достижения целевого уровня ХС ЛПНП. Выявлены дефекты в оформлении медицинской документации.

По результатам экспертизы дано заключение, которым установлено, что смерть ФИО1 наступила от <данные изъяты>. Развитие повторного острого <данные изъяты> у ФИО1 на фоне имеются заболеваний изначально предопределилитяжесть течения заболевания и обусловили неблагоприятный исход ввиду низкого реабилитационного потенциала. Медицинская помощь ФИО1 на амбулаторном и стационарном этапе оказана в соответствии с приказом Министерства здравоохранения РФ от 15 ноября 2012 года N 923н, приказом Министерства здравоохранения РФ от 15 ноября 2012 года N 918н. Выявленные дефекты в разделе объем назначенной терапии, ведение медицинской документации не повлияли на течение и исход заболевания. Смерть признана непредотвратимой ресурсами здравоохранения.

11 апреля 2019 года КГБУЗ "Топчихинская центральная районная больница" проведено заседание центральной врачебной комиссии N N, которой приняты решения об устранении выявленных нарушений по оказанию медицинской помощи пациентке ФИО1 За допущенные нарушения врачу участковому - терапевту ФИО4 объявлен выговор, главному районному терапевту ФИО5 объявлено замечание.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований Кирилловой Т.М. к КГБУЗ "Топчихинская центральная районная больница" о взыскании компенсации морального вреда, суд первой инстанции, сославшись на заключение судебно-медицинской комиссионной экспертизы и экспертизы Росздравнадзора, пришел к выводу о том, что Кирилловой Т.М. не представлено опровержения указанных заключений, которыми не установлено наличие причинно-следственной связи между действиями (бездействием) медицинского учреждения и наступлением смерти ФИО1

По мнению суда первой инстанции, моральный вред Кирилловой Т.М., причиненный нарушениями неимущественных прав ФИО1 в течение 2017-2018 годов, не подлежит компенсации в порядке ст. 151 Гражданского кодекса РФ.

Основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в апелляционном порядке, в соответствии с ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса РФ являются: 1) неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела; 2) недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела; 3) несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела; 4) нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такие нарушения были допущены судом первой инстанции при вынесении обжалуемого решения.

Так заслуживают внимание доводы апелляционной жалобы о том, что судом первой инстанции неверно определены юридически значимые обстоятельства по делу, не обоснованно возложена обязанность представления доказательств на сторону истца, и не учтена правовая позиция определенной Верховным Судом РФ (в определениях от 13 апреля 2020 года по делу N 34-КГ20-2 и от 14 октября 2020 года по делу N 90-КГ19-13).

В соответствии со ст. 2 Конституции РФ человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации (ч. 1 ст. 17 Конституции РФ).

Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения (ч. 2 ст.17 Конституции РФ).

Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (ст.18 Конституции РФ).

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (ст. 41 Конституции РФ).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (ч. 1 ст. 41 Конституции РФ).

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулирует Федеральный закон от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее - Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Здоровье - состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма (пункт 1 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В статье 4 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи (пункты 1, 2, 5 - 7 статьи 4 названного закона).

Медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В п. 21 ст.2 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В соответствии со ст.37 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан" Министерством здравоохранения Российской Федерации издан приказ от 4 сентября 2012 года N 125н "Об утверждении стандарта специализированной медицинской помощи при абстинентном состоянии с делирием, вызванном употреблением психоактивных веществ".

Как следует из п. 1 Стандарта специализированной медицинской помощи при абстинентном состоянии с делирием, вызванном употреблением психоактивных веществ, необходимыми медицинскими мероприятиями для диагностики заболевания, состояния являются прием (осмотр, консультация) следующих врачей-специалистов: врача-анестезиолога-реаниматолога, врача-дерматовенеролога, врача-невролога, врача-психиатра, врача-психиатра-нарколога, врача-терапевта.

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно ч.2 ст. 64 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 ст. 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Исходя из приведенных положений Конституции Российской Федерации и правовых норм, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Согласно ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Статьей 38 Конституции РФ и корреспондирующими ей нормами статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (п. 1 ст. 1 Семейного кодекса РФ).

Пунктом 1 ст. 150 Гражданского кодекса РФ определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (ст. 151 Гражданского кодекса РФ).