Дата принятия: 06 июля 2020г.
Номер документа: 33-9680/2020
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ВЕРХОВНОГО СУДА РЕСПУБЛИКИ ТАТАРСТАН
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 6 июля 2020 года Дело N 33-9680/2020
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Татарстан в составе
председательствующего Валиуллина А.Х.,
судей Мирсаяпова А.И., Сазоновой В.Г.,
при секретаре судебного заседания Ягудине А.В.
рассмотрела в открытом судебном заседании по докладу судьи Мирсаяпова А.И. гражданское дело по апелляционным жалобам представителя общества с ограниченной ответственностью "ЛК ГАЗИНВЕСТГРУПП" и общества с ограниченной ответственностью "Республиканский Экспертный Центр" Иванова С.В. на решение Приволжского районного суда г. Казани от 27 февраля 2020 г., которым постановлено:
исковое заявление общества с ограниченной ответственностью "Управляющая компания ТрансТехСервис" к Архиповой О.Г., обществу с ограниченной ответственностью "Республиканский экспертный центр" о признании недействительным договора уступки права требования (цессии), и дополнительных соглашений - удовлетворить.
Признать договор уступки права требования (цессии) от 16 декабря 2018 г., заключенный между Архиповой О.Г. и обществом с ограниченной ответственностью "Управляющая компания ТрансТехСервис", и дополнительные соглашения N 2 и N 3, заключенные 25 ноября 2019 г. к основному договору уступки права требования, недействительными.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, заслушав объяснения представителя общества с ограниченной ответственностью "ЛК ГАЗИНВЕСТГРУПП" и общества с ограниченной ответственностью "Республиканский Экспертный Центр" Иванова С.В. в поддержку доводов жалоб, выступление представителя общества с ограниченной ответственностью "Управляющая компания "ТрансТехСервис" Аюповой В.С., возражавшей против доводов жалобы, суд апелляционной инстанции
УСТАНОВИЛ:
общество с ограниченной ответственностью "Управляющая компания "ТрансТехСервис" (далее - ООО "УК ТТС") обратилось в суд с иском к Архиповой О.Г. и ООО "Республиканский Экспертный Центр" о признании незаключенным договора уступки права требования.
В обоснование заявленных требований указано, что 16 декабря 2018 г. между Архиповой О.Г. и ООО "Республиканский Экспертный Центр" заключен договор уступки права требования, в соответствии с которым ответчица уступила ООО "Республиканский Экспертный Центр" право требования суммы невыплаченного ущерба в части восстановительного ремонта, приходящегося на долю износа поврежденного транспортного средства, почтовых расходов, расходов на оценку, расходов на оплату услуг представителя, государственной пошлины и иных убытков.
По мнению истца, вышеуказанный договор является незаключенным, поскольку в нем отсутствует общая сумма невыплаченного ущерба и иных требований, не представлено доказательств уведомления ООО "УК ТТС" о переходе прав требования, отсутствуют доказательства расчета между сторонами.
Уточнив заявленные требования, представитель истца просил признать договор уступки права требования (цессии) от 16 декабря 2018 г. между Архиповой О.Г. и ООО "Республиканский Экспертный Центр", и вытекающие из основного договора дополнительные соглашения N 2 от 25 ноября 2019 г. и N 3 от 25 ноября 2019 г. недействительными (ничтожными, нарушающими права должника).
Представитель ООО "Республиканский Экспертный Центр" иск не признал.
Суд вынес решение в вышеприведенной формулировке.
В апелляционных жалобах представитель ответчика, одновременно представляющий интересы также и ООО "ЛК ГАЗИНВЕСТГРУПП", просит решение суда отменить. При этом указывает, что вынесенное решение затрагивает интересы ООО "ЛК ГАЗИНВЕСТГРУПП", к которому в конечном счете были переданы права требования к истцу, при этом рассмотрение дела без привлечения к участию в нем данного общества является основанием к отмене решения суда. По мнению автора жалоб, цессионарию по договору уступки права требования передавались существующие права по возмещению полной стоимости ущерба, причиненного повреждением автомобиля.
В суде апелляционной инстанции представитель ООО "Республиканский Экспертный Центр" и ООО "ЛК ГАЗИНВЕСТГРУПП" на удовлетворении жалоб настаивал.
Представитель истца с жалобой не согласился.
Судебная коллегия считает, что решение суда подлежит отмене.
В силу пунктов 3 и 4 части 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются:
3) несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела;
4) нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.
В соответствии с пунктом 1 статьи 382 Гражданского кодекса Российской Федерации право (требование), принадлежащее на основании обязательства кредитору, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или может перейти к другому лицу на основании закона.
Применительно к пункту 1 статьи 384 Гражданского кодекса Российской Федерации, если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. В частности, к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в том числе право на проценты.
Исходя из пункта 1 статьи 388 Гражданского кодекса Российской Федерации уступка требования кредитором (цедентом) другому лицу (цессионарию) допускается, если она не противоречит закону.
Положениями статьи 390 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что цедент отвечает перед цессионарием за недействительность переданного ему требования, но не отвечает за неисполнение этого требования должником, за исключением случая, если цедент принял на себя поручительство за должника перед цессионарием (пункт 1).
При уступке цедентом должны быть соблюдены следующие условия:
уступаемое требование существует в момент уступки, если только это требование не является будущим требованием;
цедент правомочен совершать уступку;
уступаемое требование ранее не было уступлено цедентом другому лицу;
цедент не совершал и не будет совершать никакие действия, которые могут служить основанием для возражений должника против уступленного требования.
Законом или договором могут быть предусмотрены и иные требования, предъявляемые к уступке (пункт 2).
При нарушении цедентом правил, предусмотренных пунктами 1 и 2 настоящей статьи, цессионарий вправе потребовать от цедента возврата всего переданного по соглашению об уступке, а также возмещения причиненных убытков (пункт 3).
Статьей 168 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что за исключением случаев, предусмотренных пунктом 2 настоящей статьи или иным законом, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.
Сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.
Как разъяснено в пункте 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", при разрешении споров, связанных с возмещением убытков, необходимо иметь в виду, что в состав реального ущерба входят не только фактически понесенные соответствующим лицом расходы, но и расходы, которые это лицо должно будет произвести для восстановления нарушенного права (пункт 2 статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Если для устранения повреждений имущества истца использовались или будут использованы новые материалы, то за исключением случаев, установленных законом или договором, расходы на такое устранение включаются в состав реального ущерба истца полностью, несмотря на то, что стоимость имущества увеличилась или может увеличиться по сравнению с его стоимостью до повреждения. Размер подлежащего выплате возмещения может быть уменьшен, если ответчиком будет доказано или из обстоятельств дела следует с очевидностью, что существует иной более разумный и распространенный в обороте способ исправления таких повреждений подобного имущества.
Следует также учитывать, что уменьшение стоимости имущества истца по сравнению с его стоимостью до нарушения ответчиком обязательства или причинения им вреда является реальным ущербом даже в том случае, когда оно может непосредственно проявиться лишь при отчуждении этого имущества в будущем (например, утрата товарной стоимости автомобиля, поврежденного в результате дорожно-транспортного происшествия).
Согласно правовой позиции, изложенной в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 10 марта 2017 г. N 6-П "По делу о проверке конституционности статьи 15, пункта 1 статьи 1064, статьи 1072 и пункта 1 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан А.С. Аринушенко, Г.С. Бересневой и других", замена поврежденных деталей, узлов и агрегатов - если она необходима для восстановления эксплуатационных и товарных характеристик поврежденного транспортного средства, в том числе с учетом требований безопасности дорожного движения, - в большинстве случаев сводится к их замене на новые детали, узлы и агрегаты. Поскольку полное возмещение вреда предполагает восстановление поврежденного имущества до состояния, в котором оно находилось до нарушения права, в таких случаях - притом что на потерпевшего не может быть возложено бремя самостоятельного поиска деталей, узлов и агрегатов с той же степенью износа, что и у подлежащих замене, - неосновательного обогащения собственника поврежденного имущества не происходит, даже если в результате замены поврежденных деталей, узлов и агрегатов его стоимость выросла.
Соответственно, при исчислении размера расходов, необходимых для приведения транспортного средства в состояние, в котором оно находилось до повреждения, и подлежащих возмещению лицом, причинившим вред, должны приниматься во внимание реальные, т.е. необходимые, экономически обоснованные, отвечающие требованиям завода-изготовителя, учитывающие условия эксплуатации транспортного средства и достоверно подтвержденные расходы, в том числе расходы на новые комплектующие изделия (детали, узлы и агрегаты).
Положения статьи 15, пункта 1 статьи 1064, статьи 1072 и пункта 1 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации - по их конституционно-правовому смыслу в системе мер защиты права собственности, основанной на требованиях статей 7 (часть 1), 17 (части 1 и 3), 19 (части 1 и 2), 35 (часть 1), 46 (часть 1) и 52 Конституции Российской Федерации и вытекающих из них гарантий полного возмещения потерпевшему вреда, - не предполагают, что правила, предназначенные исключительно для целей обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, распространяются и на деликтные отношения, урегулированные указанными законоположениями.
Иное означало бы, что потерпевший лишался бы возможности возмещения вреда в полном объеме с непосредственного причинителя в случае выплаты в пределах страховой суммы страхового возмещения, для целей которой размер стоимости восстановительного ремонта поврежденного транспортного средства определен на основании Единой методики определения размера расходов на восстановительный ремонт в отношении поврежденного транспортного средства с учетом износа подлежащих замене деталей, узлов и агрегатов. Это приводило бы к несоразмерному ограничению права потерпевшего на возмещение вреда, причиненного источником повышенной опасности, к нарушению конституционных гарантий права собственности и права на судебную защиту. При этом потерпевшие, которым имущественный вред причинен лицом, чья ответственность застрахована в рамках договора обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, ставились бы в худшее положение не только по сравнению с теми потерпевшими, которым имущественный вред причинен лицом, не исполнившим обязанность по страхованию риска своей гражданской ответственности, но и вследствие самого введения в правовое регулирование института страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств - в отличие от периода, когда вред во всех случаях его причинения источником повышенной опасности подлежал возмещению по правилам главы 59 Гражданского кодекса Российской Федерации, т.е. в полном объеме.
Из материалов дела видно, что 16 декабря 2018 г. между Архиповой О.Г. и ООО "Республиканский Экспертный Центр" заключен договор уступки права требования, в соответствии с условиями которого к обществу перешли права требования Архиповой О.Г. к обществу с ограниченной ответственностью Страховая компания "Согласие", страховому публичному акционерному обществу "Ингосстрах", Ш.Д.В. и ООО "УК ТТС" по получению суммы ущерба (убытков) в счет восстановительного ремонта, приходящегося на долю износа, автомобиля Audi A6, поврежденного в результате дорожно-транспортного происшествия, произошедшего 12 января 2018 г. с участием автомобиля Toyota Camry под управлением Ш.Д.В. и иных расходов.
Дополнительными соглашениями от 16 декабря 2018 г. (N 1) и 25 ноября 2019 г. (N 2 и N 3) к договору цессии стороны согласовали новую редакцию пункта 1.1. договора о предмете уступки с указанием в окончательной формулировке о переходе к ООО "Республиканский Экспертный Центр" прав Архиповой О.Г. к обществу с ограниченной ответственностью Страховая компания "Согласие", страховому публичному акционерному обществу "Ингосстрах", Ш.Д.В. и ООО "УК ТТС" по получению суммы ущерба, приходящейся на разницу среднерыночной стоимости восстановительного ремонта с учетом износа за вычетом страхового возмещения в размере 92882 рубля 87 копеек и иных убытков, причиненных вследствие повреждения автомобиля Audi A6 в результате дорожно-транспортного происшествия от 12 января 2018 г. с участием автомобиля Toyota Camry под управлением Ш.Д.В. и иных расходов.
Также стороны пришли к соглашению об оплате уступаемого требования в размере 40000 рублей, которые были выплачены Архиповой О.Г. платежным поручением от 15 января 2019 г.
Решением Арбитражного суда Республики Татарстан от 6 февраля 2020 г. (с учетом определения от 12 февраля 2020 г. об исправлении описки) удовлетворен иск ООО "ЛК ГАЗИНВЕСТГРУПП" к ООО "УК ТТС" о взыскании суммы ущерба, не покрытой страховым возмещением.
Исковые требования были мотивированы наличием на стороне ответчика обязательств по возмещению истцу, получившего право предъявленного требования по договору уступки права требования, ущерба в размере, превышающем размер лимита ответственности страховщика в рамках договора обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств (в части, приходящийся на износ).
Как установлено арбитражным судом в ходе рассмотрения указанного дела, 12 января 2018 г. произошло дорожно-транспортное происшествие с участием автомобиля Toyota Camry под управлением Ш.Д.В. и автомобиля Audi A6 под управлением Архиповой О.Г.
Дорожно-транспортное происшествие случилось в результате нарушения Ш.Д.В. пункта 9.10 Правил дорожного движения Российской Федерации, что подтверждается постановлением по делу об административном правонарушении от 12 января 2018 г.
На момент причинения вреда собственником транспортного средства Toyota Camry являлось ООО "УК ТТС", водитель названного транспортного средства является его работником.
Потерпевший застраховал свою гражданскую ответственность в страховом публичном акционерном обществе "Ингосстрах".
В соответствии с заключением судебной экспертизы, которая была проведена в ходе рассмотрения арбитражного дела, стоимость запасных частей автомобиля Audi A6, поврежденных в результате дорожно-транспортного происшествия от 12 января 2018 г. и подлежащих замене, по среднерыночной стоимости на розничном рынке составила: с учетом износа - 182819 рублей; без учета износа - 258950 рублей.
В связи с чем арбитражный суд пришел к выводу о взыскании с ООО "УК ТТС" в пользу ООО "ЛК ГАЗИНВЕСТГРУПП" суммы ущерба в размере 152932 рубля 7 копеек.
В ходе рассмотрения настоящего дела судом было установлено, что на основании заявления о страховом случае от 19 января 2018 г. Архиповой О.Г. была произведена выплата страхового возмещения в размере 160800 рублей, что подтверждается платежным поручением N 64072 от 26 января 2018 г.
По отчету сайта Autoteka.ru, заказу-наряду N 3820028804 от 31 января 2018 г. автомобиль Audi A6 после дорожно-транспортного происшествия от 12 января 2018 г. подвергался кузовному ремонту в ООО "ТрансСервис-УКР-Южный", стоимость ремонта составила 42300 рублей.
В марте 2018 г. автомобиль Audi A6 проходил техническое обслуживание в ООО "АЦ Казань", каких-либо замечаний по качеству работы автомобиля, необходимости дополнительного ремонта и прочее отсутствовали.
На интернет-портале Avito Архиповой О.Г. было размещено объявление о продаже автомобиля Audi A6. В объявлении было указано, что автомобиль в отличном состоянии, что также подтверждается предоставленными с сайта фотографиями автомобиля, который внешних повреждений не имеет.
При удовлетворении иска суд исходил из того, что после дорожно-транспортного происшествия от 12 января 2018 г. автомобиль Audi A6 был полностью восстановлен, у Архиповой О.Г. прав требований к ООО "УК ТТС" и Ш.Д.В. по возмещению материального ущерба в виде суммы, необходимой на восстановительный ремонт поврежденного транспортного средства (реальный ущерб), не имелось (автомобиль восстановлен в полном объеме и продан на момент уступки права), то есть ООО "Республиканский Экспертный Центр" было уступлено несуществующее право, что влечет недействительность договора цессии.
Судебная коллегия считает, что данные выводы сделаны при несоответствии выводов суда обстоятельств дела и в нарушение норм права.
По правилам статьи 390 Гражданского кодекса Российской Федерации заключение договора цессии, предметом которого является недействительное, в том числе несуществующее требование, не свидетельствует о недействительности уступки, а влечет наступление иных правовых последствий.
Действительность соглашения об уступке права (требования) не ставится в зависимость от действительности требования, которое передается новому кредитору.
Передача недействительного (несуществующего) права требования влечет ответственность передающей стороны (цедента), а не недействительность самого обязательства, на основании которого передается право.
Указанный вывод согласуется с правовой позицией Верховного Суда Российской Федерации, содержащейся в Определении от 26 мая 2020 г. N 305-ЭС20-7047.
Кроме того, в пункте 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2017 г. N 54 "О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки" указано, что по смыслу статей 390, 396 Гражданского кодекса Российской Федерации невозможность перехода требования, например, по причине его принадлежности иному лицу или его прекращения сама по себе не приводит к недействительности договора, на основании которого должна была производиться такая уступка, и не освобождает цедента от ответственности за неисполнение обязательств, возникших из этого договора. Например, если стороны договора продажи имущественного права исходили из того, что названное право принадлежит продавцу, однако в действительности оно принадлежало иному лицу, покупатель вправе потребовать возмещения причиненных убытков (пункты 2 и 3 статьи 390, статья 393, пункт 4 статьи 454, статьи 460 и 461 Гражданского кодекса Российской Федерации), а также применения иных предусмотренных законом или договором мер гражданско-правовой ответственности.
С учетом этого следует признать, что выводы суда о недействительности договора цессии в связи с передачей по нему несуществующего требования противоречат вышеотмеченному правовому регулированию и акту его толкования.
Иных предусмотренных главой 9 Гражданского кодекса Российской Федерации оснований для признания договора уступки права требования от 16 декабря 2018 г. недействительным из материалов дела не усматривается.
Что касается выводов суда о злоупотреблении Архиповой О.Г. своими правами, поскольку она была заранее осведомлена об отсутствии у нее каких-либо прав требований, то судебная коллегия отмечает следующее.
Частью 3 статьи 17 Конституции Российской Федерации установлено, что осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц.
Данному конституционному положению корреспондирует пункт 3 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которому при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно.
В соответствии с пунктом 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).
В случае несоблюдения приведенных выше требований, суд с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом (пункт 2 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации).
По смыслу приведенных выше законоположений, добросовестность при осуществлении гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей предполагает поведение, ожидаемое от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующее ей.
При этом установление судом факта злоупотребления правом одной из сторон влечет принятие мер, обеспечивающих защиту интересов добросовестной стороны от недобросовестного поведения другой стороны.
Назначение субъективного права состоит в предоставлении уполномоченному субъекту юридически гарантированной возможности удовлетворить свои потребности, не нарушая при этом интересов других лиц, общества и государства. При осуществлении субъективного права в противоречии с его назначением происходит конфликт между интересами общества и отдельно взятого лица. Злоупотребление правом, по смыслу статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, то есть осуществление субъективного права в противоречии с его назначением, имеет место в случае, когда субъект поступает вопреки правовой норме, предоставляющей ему соответствующее право; не соотносит свое поведение с интересами общества и государства; не исполняет корреспондирующую данному праву юридическую обязанность.
Между тем в ходе судебного разбирательства не было добыто надлежащих доказательств того, что цедент и цессионарий, совершая уступку вопреки названному договорному запрету, действовали исключительно с намерением причинить вред истцу.
В то же время судебная коллегия находит неосновательными доводы жалобы представителя ООО "ЛК ГАЗИНВЕСТГРУПП" о разрешении оспариваемым решением вопроса о его правах и обязанностях в отсутствие привлечения последнего к участию в деле, поскольку протокольным определением суда от 11 февраля 2020 г. (л.д. 104) было удовлетворено ходатайство истцовой стороны об уточнении требований и привлечении ООО "ЛК ГАЗИНВЕСТГРУПП" к участию в деле в качестве третьего лица.
Суд апелляционной инстанции также полагает необходимым отметить, что ООО "УК ТТС" не лишено права приводить доводы, изложенные в иске по настоящему делу, при обжаловании решения Арбитражного суда Республики Татарстан от 6 февраля 2020 г.
Ввиду того, что решение судом принято без учета приведенных выше обстоятельств, оно, как несоответствующее закону, подлежит отмене с принятием по делу нового решения об отказе в иске.
Исходя из изложенного, руководствуясь статьей 199, пунктом 2 статьи 328, статьями 329, 330 (пункты 3 и 4 части 1) Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд апелляционной инстанции
ОПРЕДЕЛИЛ:
решение Приволжского районного суда г. Казани от 27 февраля 2020 г. по данному делу отменить и принять новое решение об отказе обществу с ограниченной ответственностью "Управляющая компания ТрансТехСервис" в удовлетворении исковых требований к Архиповой Оксане Геннадьевне и обществу с ограниченной ответственностью "Республиканский Экспертный Центр" о признании недействительными (ничтожными) договора уступки права требования и дополнительных соглашений к нему.
Апелляционное определение вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в срок, не превышающий трех месяцев, в Шестой кассационный суд общей юрисдикции (г. Самара) через суд первой инстанции.
Председательствующий
Судьи
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
