Дата принятия: 07 июля 2020г.
Номер документа: 33-9639/2020
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ СВЕРДЛОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 7 июля 2020 года Дело N 33-9639/2020
г. Екатеринбург 07.07.2020
Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе: председательствующего Ковелина Д.Е.,
судей Хайровой Г.С.,
Хазиевой Е.М.,
при помощнике судьи Калашниковой И.А., рассмотрела в открытом судебном заседании в порядке апелляционного производства гражданское дело по иску Разинова Алексея Николаевича к Федеральной службе исполнения наказаний, Министерству финансов Российской Федерации, федеральному казенному учреждению "Исправительная колония N 47 Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Свердловской области" о компенсации морального вреда, по апелляционной жалобе Разинова Алексея Николаевича на решение Кировградского городского суда Свердловской области от 25.12.2019.
Заслушав доклад судьи Хазиевой Е.М., объяснения истца Разинова А.Н. посредством видеоконференцсвязи, представителя ответчика ФСИН России и третьего лица ГУФСИН России по Свердловской области - Ворошиловой Л.В., представителя третьего лица ФКУ ИК-47 ГУФСИН России по Свердловской области - Бабкиной А.А., представителя третьего лица - прокуратуры Свердловской области - Волковой М.Н., судебная коллегия
установила:
02.10.2019 (согласно оттиску штампа почтового отделения на конверте с иском) Разинов А.Н. (истец, осужденный) обратился в суд с иском к ФСИН России, Минфин России (ответчики) и ФКУ ИК-47 ГУФСИН России по Свердловской области (ответчик, учреждение) о взыскании компенсации морального вреда в сумме 1 000000 руб. В обоснование иска указано, что в периоды с 11.04.2010 по 17.09.2012 и с 07.10.2012 по 21.02.2014 истец отбывал наказание по приговору Кировградского городского суда Свердловской области от 18.02.2010 в ФКУ ИК-47 ГУФСИН России по Свердловской области. Вместе с тем администрация названного учреждения должна была перевести его в иное исправительное учреждение, в котором содержатся бывшие сотрудники правоохранительных органов, поскольку истец проходил срочную службу в 1996-1998гг. в войсковой части N .... В результате бездействия администрации учреждения истец испытал нравственные страдания, поскольку он опасался за свою жизнь и здоровье. Данное нарушение установлено Свердловской прокуратурой по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях, что указано в ответе прокурора исх.N 128-ж-2019 от 05.09.2019 на жалобу истца. 21.02.2014 истец освобожден по апелляционному постановлению Свердловского областного суда от 18.02.2014 N 22-1395/2014, которым отменено постановление Синарского районного суда г. Каменска-Уральского Свердловской области от 04.12.2013 об отказе в условно-досрочном освобождении от отбывания наказания.
В ходе судебного разбирательства ответчики иск не признали, указав на отсутствие основания для компенсации какого-либо вреда. Ответчик Минфин России полагал себя ненадлежащим ответчиком. Ответчики ФСИН России и ФКУ ИК-47 ГУФСИН России по Свердловской области, а также третье лицо ГУФСИН России по Свердловской области дополнительно указали, что прохождение истцом срочной службы во внутренних войсках МВД России не может быть приравнено к службе в правоохранительных органах. Обратили внимание, что с заявлением в прокуратуру истец обратился спустя значительное время после освобождения из учреждения (прибыл 11.04.2010 из СИЗО-3, освобожден 21.02.2014 по постановлению суда досрочно), в период его нахождения в учреждении к администрации с просьбой обеспечить его безопасность и (или) перевести в другое исправительное учреждение не обращался. Третье лицо прокуратура Свердловской области указала, что само по себе ненаправление истца в исправительное учреждение для бывших работников правоохранительных органов не является основанием для удовлетворения иска; относимых и допустимых доказательств причинения истцу физических и нравственных страданий, а также причинно-следственной связи между действиями администрации учреждения и заявленным вредом истцом не представлено.
Решением Кировградского городского суда Свердловской области от 25.12.2019 по гражданскому делу N 2-765/2019 в удовлетворении иска отказано.
С таким решением не согласился истец, который в своей апелляционной жалобе поставил вопрос об отмене судебного решения. В обоснование апелляционной жалобы настаивал, что несоблюдение условий раздельного содержания осужденных является нарушением, влекущим причинение морального вреда. Указал, что судом первой инстанции оставлены без внимания доводы истца о его обращениях к сотрудникам учреждения с просьбой о переводе в другое исправительное учреждение. Кроме того, полагал необоснованным отклонение судом первой инстанции ходатайства истца о запросе медицинских документов, необоснованным проведение предварительного судебного заседания в отсутствие истца. Заявил о подложности последнего заявления по вопросу службы во внутренних войсках МВД России, указав на отсутствие возможности своевременного совершения подобного заявления в связи с получением отзыва ответчика с копиями заявлений уже после вынесения решения.
В возражениях ответчика ФКУ ИК-47 ГУФСИН России по Свердловской области на апелляционную жалобу указано, что осужденный не является сотрудником органов внутренних дел, с ним контракт о прохождении службы не заключался, прохождение гражданином срочной службы по призыву не относится к службе в правоохранительных органах, в штат сотрудников МВД России не включаются.
В возражениях третьего лица прокуратуры Свердловской области указано на отсутствие доказательств причинения истцу морального вреда указанными им обстоятельствами.
В суде апелляционной инстанции истец поддержал доводы апелляционной жалобы, на вопросы судебной коллегии пояснил, что узнал о нарушении своих прав из газеты, тогда обратился в прокуратуру. Представители ответчиков ФСИН России и ФКУ ИК-47 ГУФСИН России по Свердловской области, третьих лиц ГУФСИН России по Свердловской области и прокуратуры Свердловской области возражали против удовлетворения апелляционной жалобы. Ходатайство истца о дополнительном запросе медицинских документов судебной коллегией оставлено без удовлетворения за отсутствием предусмотренного ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основания.
Иной ответчик Минфин России своего представителя в суд апелляционной инстанции не направил. Учитывая, что в материалах дела имеются доказательства заблаговременного извещения названного ответчика о времени и месте рассмотрения дела судом апелляционной инстанции, в том числе путем публикации сведений на официальном сайте Свердловского областного суда согласно требованию ч. 2.1 ст. 113 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации с учетом разъяснений пп. 15 и 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.12.2017 N 57 "О некоторых вопросах применения законодательства, регулирующего использование документов в электронном виде в деятельности судов общей юрисдикции и арбитражных судов", судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело при данной явке.
Заслушав объяснения явившихся лиц, исследовав материалы гражданского дела, проверив законность и обоснованность обжалуемого судебного решения в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия не находит оснований для ее удовлетворения.
На основании ст. 53 Конституции Российской Федерации, ст.ст. 16, 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации гражданин имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц. В частности, когда фактические условия содержания государством подозреваемых, обвиняемых и осужденных граждан не соответствуют установленным законами стандартам и превышают минимально допустимый уровень жесткости, если это вызвало у гражданина компенсируемые согласно ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации физические и нравственные страдания.
Отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции исходил из наличия в отношении истца нарушения ответчиком - исправильным учреждением требований ч. 2 ст. 33 Федерального закона от 15.07.1995 N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", но отсутствия доказательств наличия компенсируемого государством вреда. Судом первой инстанции указано, что сам по себе факт нарушения учреждением требования названой нормы не свидетельствует о наличии оснований для компенсации морального вреда при отсутствии иных сведения о несении истцом физических и нравственных страданий.
Согласно ст. 7 и ч. 2 ст. 33 Федерального закона от 15.07.1995 N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" (в редакции на спорный период), в местах содержания под стражей (следственные изоляторы, изоляторы временного содержания и т.д.) отдельно от других подозреваемых и обвиняемых содержатся лица, являющиеся или являвшиеся судьями, адвокатами, сотрудниками правоохранительных органов, налоговой инспекции, таможенных органов, службы судебных приставов, учреждений и органов уголовно-исполнительной системы, военнослужащими внутренних войск федерального органа исполнительной власти, осуществляющего функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере внутренних дел. Поскольку истец в ФКУ ИК-47 ГУФСИН России по Свердловской области прибыл для отбывания наказания, следовательно, не обладал статусом следственно-арестованного (справка по личному делу осужденного - л.д. 83 тома 1), то оснований для применения названной у суда первой инстанции нормы не имелось.
Вместе с тем неверное применение судом первой инстанции норм материального права не повлекло принятие неправильного судебного решения, поскольку положенный в его основу вывод соответствует фактическим обстоятельствам дела.
Согласно ч. 3 ст. 80 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, положением которой необходимо руководствоваться применительно к условиям отбывания наказания, в отдельных исправительных учреждениях содержатся осужденные - бывшие работники судов и правоохранительных органов; в эти учреждения могут быть направлены и иные осужденные.
Поскольку в силу ч. 3 ст. 80 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, а также п. 6 ранее действовавшей Инструкции о порядке направления осужденных к лишению свободы для отбывания наказания, их перевода из одного исправительного учреждения в другое, а также направления осужденных на лечение и обследование в лечебно-профилактические и лечебные исправительные учреждения (утв. приказом Минюста России от 01.12.2005 N 235) и п. 5 действующего Порядка направления осужденных к лишению свободы для отбывания наказания в исправительные учреждения и их перевода из одного исправительного учреждения в другое (утв. приказом Минюста России от 26.01.2018 N 17) в эти же учреждения, где отбывают наказание бывшие сотрудники судов и правоохранительных органов, могут быть направлены и иные осужденные. То совместное содержание названной категории осужденных в исправительных учреждениях с другими осужденными само по себе не является основанием для констатации нарушения прав осужденных.
В силу ч. 2 ст. 81 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации перевод осужденного для дальнейшего отбывания наказания из одной колонии в другую того же вида допускается в случае болезни осужденного либо для обеспечения его личной безопасности, а также при иных исключительных обстоятельствах, препятствующих дальнейшему нахождению осужденного в данном исправительном учреждении. Порядок перевода осужденного устанавливался поименованной Инструкцией, в настоящее время установлен поименованным Порядком, предусматривающим сходные положения.
В соответствии с пп. 11 и 12 поименованной Инструкции (в редакции на спорный период) вопрос о переводе осужденных рассматривался по обращениям заинтересованных лиц в установленном порядке; перевод на основании заявлений осужденных, их родственников или законных представителей, а также по ходатайству заинтересованных лиц осуществлялся только при наличии письменного согласия осужденного.
В рассматриваемом случае подобного обращения в администрацию исправильного учреждения не имелось. Оба заявления истца о прохождении им срочной службы во внутренних войсках МВД России (идентичные копии заявления от 11.06.2009 - л.д. 43, 85 тома 1) и об отсутствии отношения к органам МВД России (идентичные копии заявления от 11.03.2010 - л.д. 46, 84 тома 1) таковыми не являются. Во-первых, они адресованы администрации ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Свердловской области (следственный изолятор), а не ФКУ ИК-47 ГУФСИН России по Свердловской области (исправительное учреждение), - согласно тексту заявлений и их дате. Во-вторых, не содержат просьбы о переводе или отдельном содержании. Более того, в последнем заявлении истец указал, что не только не имеет отношение к органам МВД России и не является бывшим сотрудником, но и не опасается за свою жизнь.
О подложности последнего заявления истец перед судом первой инстанции не ходатайствовал, - несмотря на свое участие в судебном разбирательстве посредством видеоконференцсвязи и представление его интересов адвокатом (протоколы заседаний - л.д. 107-109, 131-138 тома 1). К тому же оба заявления исследовались ранее в ходе надзорной проверки прокуратуры по жалобе самого истца, а копия надзорного производства представлена к предпоследнему судебному заседанию с участием адвоката истца (копия надзорного производства - л.д. 39-62 тома 1). Своевременное направление в адрес истца отзыва ответчика с повторно предоставленными копиями заявлений подтверждается материалами гражданского дела (список почтовых отправлений, квитанция с идентификатором и опись вложения - л.д. 86-87, 88 тома 1).
Совершенное в апелляционной жалобе заявление истца о подложности доказательства судебной коллегией отклоняется за необоснованностью. Сам истец в ходе судебного разбирательства подтвердил факт написания такого рода заявления об отсутствии отношения к органам внутренних дел (протокол заседания - л.д. 133 тома 1), что в силу ч. 2 ст. 68 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации принимается как установленный факт.
Внесенное начальнику ФКУ ИК-47 ГУФСИН России по Свердловской области прокурором представление исх. N 02-05-2019 от 06.09.2019 (л.д. 57-58 тома 1), в котором указано на наличие в архивном личном деле осужденного сведения о прохождении им службы во внутренних войсках МВД России, в связи с чем установлено, что администрация исправильного учреждения в нарушение ч. 3 ст. 80 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации своевременно не предприняла меры по переводу осужденного для дальнейшего отбывания наказания в исправительное учреждение для бывших сотрудников правоохранительных органов, - не является преюдициальным в смысле ст. 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. Более того, прокуратура исходила из ложного, согласно вышеприведенному анализу двух заявлений, посыла о том, что истец (осужденный) дважды обращался к администрации ФКУ ИК-47 ГУФСИН России по Свердловской области с заявлениями от 11.06.2009 и 31.03.2010, в которых указывал на прохождение им воинской службы во внутренних войсках МВД России (возражения прокуратуры на иск - л.д. 74 тома 1).
Соответствующим образом оценивается ответ исх.N от 25.10.2019 поименованного учреждение на представление прокурора (л.д. 59-62 тома 1), согласно которому вмененное прокуратурой нарушение признано. Указанный ответ не адресован суду, поэтому в порядке ч. 2 ст. 68 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не принимается. К тому же в этом ответе учреждение обоснованно указало на противоречивый характер заявлений осужденного и их адресацию не администрации исправительного учреждения, а администрации следственного изолятора, на отсутствие иных документов о прохождении осужденным соответствующей службы, на отсутствие обращения осужденного к администрации исправильного учреждения о его переводе, а также на отсутствие возможности отобрать объяснения у начальника соответствующего подразделения учреждения за спорный период ввиду его назначения на другое место службы.
Указание подателя апелляционной жалобы на устные обращения к администрации учреждения за переводом является голословным. Подобные обращения фиксируются в журналах учета приема осужденных по личным вопросам и учета заявлений, предложений и жалоб осужденных. Соответствующих обращений не зафиксировано (справки - л.д. 81, 82 тома 1). К тому же, как пояснил податель апелляционной жалобы в суде апелляционной инстанции, о нарушении его прав осужденного узнал из газеты, тогда и обратился с жалобой в прокуратуру в 2019г. В этой связи судебная коллегия полагает аргументированными возражения ответчика о недобросовестном поведении истца, который обратился за защитой своих прав (ответы прокуратуры о количестве и дате обращений - л.д. 38, 63 тома 1) спустя более пяти лет с момента освобождения из ФКУ ИК-47 ГУФСИН России по Свердловской области, когда не представляется возможным всесторонне проверить отдельные обстоятельства ввиду их давности.
При оценке поведения администрации исправительного учреждения в отношении истца, прибывшего для отбывания наказания в виде лишения свободы, судебная коллегия также учитывает, что решение вопроса об определении статуса осужденного как бывшего работника правоохранительных органов связано с дифференцированным подходом к военной службе по призыву (срочная служба) и по контракту согласно ст.ст. 15, 37 Федерального закона от 06.02.1997 N 27-ФЗ "О внутренних войсках Министерства внутренних дел Российской Федерации" (только срок службы по контракту засчитывается в выслугу лет, военнослужащие срочной службы не зачисляются в штат), а также с разным стандартом содержания следственно-арестованных и осужденных в учреждениях пенитенциарной системы. В силу процитированной нормы ч. 2 ст. 33 Федерального закона от 15.07.1995 N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" отдельно от других содержатся "лица, являющиеся или являвшиеся судьями, адвокатами, сотрудниками правоохранительных органов, налоговой инспекции, таможенных органов, службы судебных приставов, учреждений и органов уголовно-исполнительной системы, военнослужащими внутренних войск... внутренних дел" (при том "сотрудники правоохранительных органов" и "военнослужащие внутренних войск" законом различаются). А в силу процитированной нормы ч. 3 ст. 80 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации - только "бывшие работники судов и правоохранительных органов".
При изложенных обстоятельствах судебная коллегия не усматривает виновного противоправного поведения администрации исправительного учреждения - ответчика по отношению к истцу как осужденному, прибывшему для отбывания определенного приговором суда наказания. Кроме того, судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции об отсутствии доказательств наличия испрошенного к компенсации морального вреда.
По своей юридической природе возмещение государством гражданину вреда представляет собой правовую форму реализации гражданско-правовой ответственности, предусмотренную ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации. Поэтому требование о возмещении вреда по основанию ст. 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации рассматривается в порядке гражданского судопроизводства с отнесением в силу ч. 1 ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации на истца бремени доказывания наличия вреда и обусловленности его наступления вследствие действий (бездействия) ответчика, а на ответчика - бремени доказывания того, что вред причинен не по его вине и в результате правомерных действий.
Как разъяснено в определениях Конституционного Суда Российской Федерации от 04.06.2009 N 1005-О и от 17.01.2012 N 149-О, подобное положение не означает снижения уровня гражданско-правовой защиты прав и законных интересов граждан. Даже оценочное суждение гражданина должно иметь достаточную фактическую основу, чтобы представлять собой добросовестное высказывание. Названный подход справедлив как для оценки высказываний истца об устных обращениях за переводом в другое исправительное учреждение при наличии письменного его заявления об отсутствии угрозы жизни и здоровью, так и для оценки высказываний истца о наличии доступного к компенсации морального вреда.
В рассматриваемом случае, помимо собственных объяснений о несправедливом содержании его в неспециализированном учреждении пенитенциарной системы, стороной истца не представлено ни одного доказательства в обоснование испрошенной им предусмотренной ст.ст. 151, 1101 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации компенсации морального вреда (физических или нравственных страданий, причиненных нарушением личных неимущественных прав и т.п.). Более того, в суде апелляционной инстанции гражданин - истец утверждал, что о нарушении своих прав, соответственно, о наличии у него страданий, он узнал из газеты спустя более пяти лет после освобождении из исправильного учреждения - ответчика.
Довод апелляционной жалобы об отказе в удовлетворении судом первой инстанции ходатайства о запросе медицинских документов противоречит материалам гражданского дела, согласно которым ходатайство удовлетворено (протокол заседания - л.д. 108, замечания на протокол и определение - л.д. 181, 183-184 тома 1), судебный запрос медицинских документов без их конкретизации совершен в исправительные учреждения (л.д. 113, 114, 116 тома 1), поступили медицинская справка о нахождении осужденного под медицинским наблюдением с 11.04.2010 по 21.02.2014 с диагнозом ... (л.д. 124, 125 тома 1), медицинская справка о наблюдении с 11.07.2019 с диагнозом при первичном осмотре "практически здоров" (л.д. 150 тома 1). При изложенных обстоятельствах, поскольку иск заявлен о компенсации морального вреда, оснований для удовлетворения повторного ходатайства подателя апелляционной жалобы судебная коллегия не усмотрела.
Довод апелляционной жалобы о проведении предварительного судебного заседания без участия истца также не составляет процессуального нарушения суда первой инстанции, поскольку такого заседания не назначалось (определения - л.д. 23-25, 26 тома 1). Глава 14 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не предусматривает обязательного проведения подготовки судебного разбирательства посредством предварительного судебного заседания. К тому же истец ходатайствовал о проведении с его участием путем проведения видеоконференцсвязи судебного заседания (иск - л.д. 10 тома 1 оборот). О проведении первого судебного заседания истец извещен своевременно (расписка - л.д. 37 тома 1), для участия в котором направил адвоката по соглашению (ордер - л.д. 70 тома 1, протокол заседания - л.д. 107-108 тома 1). Сам истец путем видеоконференцсвязи принимал участие наряду со своим адвокатом в следующем судебном заседании (протокол заседания - л.д. 131-138 тома 1). При изложенных обстоятельствах судебная коллегия приходи к выводу, что реализация истцом его процессуальных прав обеспечена судом первой инстанции в надлежащем объеме.
С учетом изложенного судебная коллегия приходит к выводу, что доводы апелляционной жалобы истца не подтверждают существенных нарушений норм материального и процессуального права, повлиявших на вынесение правильного по существу судебного решения, поэтому не усматривает предусмотренных ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для испрошенной отмены такого решения. Нарушений, являющихся в силу ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации безусловными основаниями для отмены решения, судебной коллегией не установлено.
Руководствуясь ст. 327.1, п. 1 ст. 328, ст. 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
решение Кировградского городского суда Свердловской области от 25.12.2019 оставить без изменения, апелляционную жалобу истца - без удовлетворения.
Председательствующий: Д.Е. Ковелин
Судьи: Г.С. Хайрова
Е.М. Хазиева
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
