Определение Пермского краевого суда от 07 октября 2020 года №33-9352/2020

ПЕРМСКИЙ КРАЕВОЙ СУД

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 7 октября 2020 года Дело N 33-9352/2020
07 октября 2020 года
Судья Пермского краевого суда Заривчацкая Т.А. рассмотрела частную жалобу Вейбер Ирины Михайловны на определение Свердловского районного суда города Перми от 09 июля 2020 года об удовлетворении заявления ООО "ЭОС" о замене стороны взыскателя - АО "ЮииКредит Банк" на правопреемника ООО "ЭОС".
На основании представленных в апелляционную инстанцию материалов дела были установлены следующие обстоятельства.
Решением Свердловского районного суда г.Перми от 28.03.2017 удовлетворены исковые требования Акционерного общества "ЮниКредитБанк" к Овсовой Ирине Михайловне о взыскании задолженности по кредитному договору от 06.11.2012.
Решение вступило в законную силу 11.05.2017.
Согласно свидетельству о перемене имени от 20.07.2017 I-ВГ N** Овсова И.М. переменила фамилию на Вейбер.
20.12.2017 года между ООО "ЭОС" (далее Общество, Заявитель) и АО ЮниКредит Банк заключен договор уступки прав требований N** от 20.12.2017, в соответствии с условиями которого, к ООО "ЭОС" перешло, в том числе и право требования задолженности по кредитному договору, заключённому между АО ЮниКредит Банк и Овсовой И.М.
Согласно сведениям официального сайта Федеральной службы судебных приставов, исполнительный лист, выданный Свердловским районным судом г. Перми был предъявлен к исполнению в ОСП по Свердловскому району, в отношении Вайбер И.М. было возбуждено исполнительное производство N** от 16.08.2017. Указанное исполнительное производство не окончено.
На основании заявления ООО "ЭОС" судом постановлено обжалуемое определение о процессуальном правопреемстве.
В частной жалобе Вейбер И.М. просит определение отменить, приводя доводы о том, что в кредитном договоре отсутствует условие о праве банка на передачу прав требований к заемщику лицам, не имеющим лицензии на осуществление банковской деятельности. Своего согласия на такую уступку заявитель не давала, в связи с чем договор уступки прав требований является ничтожным и с момента заключения не порождает в этой части правовых последствий. Уступка прав требования в данном случае также ущемляет права потребителя.
Возражений на жалобу не представлено.
Частная жалоба рассмотрена без извещения сторон в соответствии с положениями части 3 статьи 333 ГПК РФ.
Оснований для отмены определения судом не установлено.
Согласно статье 44 ГПК РФ предусмотрено, что в случае выбытия одной из сторон в спорном или установленном решением суда правоотношении (смерть гражданина, реорганизация юридического лица, уступка требования, перевод долга и другие случае перемены лиц в обязательствах) суд допускает замену этой стороны ее правопреемником. Правопреемство возможно на любой стадии гражданского судопроизводства. Все действия, совершенные до вступления правопреемника в процесс, обязательны для него в той мере, в какой они были бы обязательны для лица, которое правопреемник заменил.
В соответствии со статьей 52 Федерального закона от 2 октября 2007 года N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве", в случае выбытия одной из сторон исполнительного производства (смерть гражданина, реорганизация организации, уступка права требования, перевод долга и другое) судебный пристав-исполнитель на основании судебного акта, акта другого органа или должностного лица производит замену этой стороны исполнительного производства ее правопреемником.
Исходя из положений Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, процессуальные действия, в том числе по замене стороны в исполнительном производстве, по принудительному исполнению судебного акта могут быть совершены только до истечения срока, установленного для предъявления исполнительного документа к исполнению, за исключением случаев, если исполнительный документ был утрачен судебным приставом-исполнителем или другим осуществляющим исполнение лицом и взыскателю стало об этом известно после истечения срока (статьи 202 - 204, раздел VII "Производство, связанное с исполнением судебных постановлений и постановлений иных органов" ГПК РФ).
Как следует из материалов дела, исполнительное производство в отношении должника не окончено, в связи с чем правопреемство на данной стадии является возможным.
Доводы апелляционной жалобы о ничтожности договора уступки прав требований, на основании которого судом произведена замена взыскателя в исполнительном производстве, судебной коллегией отклонены.
Так, вывод суда о переходе по Договору уступки прав требования N ** от 20.12.2017, заключенного между ООО "ЭОС" и АО "ЮниКредит Банк", прав требования по кредитному договору, заключенному с Овсовой И.М, основан на правильной оценке содержания указанного договора, приложение N 1 к которому "Перечень должников" содержит указание на кредитный договор от 06.11.2012, фамилию должника и сумму долга, совпадающую с размером присужденной решением суда.
Отсутствие в кредитном договоре от 06.11.2012 указания на право банка уступить задолженность лицу, не имеющему лицензии на осуществление банковской деятельности, не свидетельствует само по себе о ничтожности условий рассматриваемого договору уступки прав требования в этой части, не имеет правового значения в рассматриваемом случае, поскольку замена стороны взыскателя осуществляется на стадии исполнительного производства. Федеральный закон от 02.10.2007 N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" не содержит каких-либо ограничений прав взыскателя заключить договор уступки права требования с любым третьим лицом. Разъяснения, данные в пункте 51 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 года N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей" не подлежат применению, поскольку заявителю фактически были переданы права по судебному решению.
Кроме того, в данном случае необходимо учитывать разъяснения, изложенные в пункте 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 54 "О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки", согласно которым, если иное не установлено законом, отсутствие у цессионария лицензии на осуществление страховой либо банковской деятельности не является основанием недействительности уступки требования, полученного страховщиком в порядке суброгации или возникшего у банка из кредитного договора. Таким образом, для возможности оспаривания договора уступки прав требования, запрет уступки права должен быть прямо предусмотрен законом либо. Такого запрета на дату заключения кредитного договора законодательство не содержало. Норма предусматривающая ограничение прав кредитора на передачу права требования по потребительском кредиту содержится в настоящее время в статье 12 Федерального закона от 21.12.2013 N 353-ФЗ "О потребительском кредите (займе)", который в силу положений части 2 статьи 17 применяется только к договорам потребительского кредита (займа), заключенным после дня вступления его в силу - 1.07.2014.
Учитывая изложенное, определение является законным и обоснованным.
Руководствуясь статьей 334 ГПК РФ, суд апелляционной инстанции
определил:
определение Свердловского районного суда города Перми от 09 июля 2020 года оставить без изменения, частную жалобу Вейбер Ирины Михайловны без удовлетворения.
Судья:


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка