Дата принятия: 19 марта 2020г.
Номер документа: 33-926/2020
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ЗАБАЙКАЛЬСКОГО КРАЕВОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 19 марта 2020 года Дело N 33-926/2020
Судебная коллегия по гражданским делам Забайкальского краевого суда в составе
председательствующего судьи Малолыченко С.В.,
судей Казакевич Ю.А., Радюк С.Ю.,
при секретаре Балагуровой А.Г.
рассмотрела в открытом судебном заседании в г. Чите 19 марта 2020 г. гражданское дело по иску Илькова Р. С., Ильковой О. Н. к Военному комиссариату Забайкальского края, Войсковой части N, Федеральному государственному казенному учреждению "321 Военный клинический госпиталь Министерства обороны РФ", Казне Российской Федерации в лице Министерства финансов РФ, Министерству обороны РФ о признании факта неоказания квалифицированной медицинской помощи, военной травмы, полученной при исполнении обязанностей военной службы, взыскании морального вреда, материального ущерба, судебных расходов,
по апелляционной жалобе истцов Илькова Р.С., Ильковой О.Н.
на решение Могочинского районного суда Забайкальского края от 08 ноября 2019 г., которым постановлено:
"В удовлетворении исковых требований отказать".
Заслушав доклад судьи Малолыченко С.В., судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Истцы обратились в суд с иском, указывая на то, что истец Ильков Р.С. с <Дата> по <Дата> проходил срочную службу в войсковой части N в <адрес>.
<Дата> на спортивных занятиях истец Ильков Р.С. получил травму руки, <Дата> был доставлен в травматологический пункт, где ему был сделан рентген и выставлен диагноз "<данные изъяты>" и наложен гипс. В период с <Дата> по <Дата> руководство войсковой части Илькова Р.С. скрывало, никакой медицинской помощи ему не оказывали, несмотря на нахождение в медпункте. Лишь после неоднократных просьб матери истца Ильковой О.Н., истец Ильков Р.С. <Дата> был доставлен в Академию здоровья, где был повторно сделан рентген, и рекомендовано обратиться к травматологу. После повторного обращения в Академию здоровья <Дата> и получения рекомендации для лечения в госпитале, <Дата> Ильков Р.С. был доставлен в ФГКУ "321 Военный клинический госпиталь Министерства обороны РФ", где ему было сделано две операции, <данные изъяты>. В <Дата> г. Ильков Р.С. был выписан из госпиталя и направлен в войсковую часть. После выписки <данные изъяты>, истец испытывал боль, <данные изъяты>. При периодическом посещении поликлиники и жалоб на боль, ничего предпринято со стороны медиков не было.
<Дата> приехала Илькова О.Н. и отвезла Илькова Р.С. в Академию здоровья, где они обратились к врачу неврологу. <Дата> врач невролог, после обследования, установил диагноз: <данные изъяты>). <Дата> Илькова Р.С. положили на стационарное лечение в 18 неврологическое отделение, где он пробыл до <Дата>. В этот день он был демобилизован и продолжил курс лечения для восстановления руки.
Истец Ильков Р.С. указывает, что вследствие бездушного отношения со стороны командования войсковой части, военного госпиталя, а также вследствие неоказания квалифицированной медицинской помощи он на протяжении 3 месяцев испытывал физические и нравственные страдания.
Страдания также испытывала и мать Илькова Р.С. - Илькова О.Н., поскольку переживала за сына, вследствие данной ситуации ухудшилось состояние её здоровья.
На основании изложенного, с учетом уточнений, истцы просили суд признать факт неоказания квалифицированной медицинской помощи Илькову Р.С., признать военной травму, полученную Ильковым Р.С. при исполнении обязанностей военной службы, взыскать с казны РФ в лице Министерства обороны РФ в пользу Илькова Р.С. компенсацию морального вреда в размере 1 000 000 руб., материальный ущерб, связанный с затратами на лечение в размере 19 141,9 руб., судебные расходы, связанные с производством почерковедческой и судебно-медицинских экспертиз, в сумме 85 013,63 руб., взыскать с ГУЗ "Городская клиническая больница N 1 компенсацию морального вреда в размере 300 000 руб.; взыскать с казны РФ в лице Министерства обороны РФ в пользу Ильковой О.Н. компенсацию морального вреда в размере 100 000 руб., материальный ущерб, связанный с затратами на оплату транспортных расходов в размере 2 626 руб., судебные расходы, связанные с производством почерковедческой и судебно-медицинских экспертиз, в сумме 85 013,63 руб. (т. 1, л.д. 4-9, т. 3, л.д. 153-156).
Протокольным определением Могочинского районного суда Забайкальского края от 09.04.2018 к участию в деле в качестве третьих лиц на стороне ответчиков были привлечены травматологический пункт ГУЗ "Городской клинической больницы N 1" и страховая компания АО "СОГАЗ" (т. 1, л.д. 78-82).
Определением Могочинского районного суда Забайкальского края от 15.05.2018 судом в качестве соответчиков были привлечены войсковая часть N и Военный комиссариат Забайкальского края (т. 1, л.д. 164а-164б).
28.05.2018 Могочинским районным судом Забайкальского края к участию в деле в качестве третьего лица на стороне ответчика привлечено ГУЗ "Городская клиническая больница N 1 г. Читы", поскольку травматологический пункт является подразделением ГУЗ "Городская клиническая больница N 1" (т. 1, л.д.174).
14.10.2019 судом к участию в деле в качестве соответчика было привлечено Министерство финансов РФ.
01.11.2019 судом в качестве третьих лиц на стороне ответчиков были привлечены Министерство финансов Забайкальского края и Министерство здравоохранения Забайкальского края (т. 4, л.д. 110).
Судом постановлено приведенное выше решение (т. 4, л.д. 166-171).
В апелляционной жалобе истцы выражают несогласие с вынесенным решением, просят его отменить, удовлетворить исковые требования в полном объеме. Считают, что решение суда является незаконным и необоснованным. По мнению истцов, судом первой инстанции было необоснованно отклонено ходатайство об отложении судебного заседания, назначенного на <Дата>, поскольку Илькова О.Н. не могла явиться в суд по объективной причине - в связи с заболеванием. Также необоснованно отклонено и ходатайство Илькова Р.С. об отложении рассмотрения дела в связи с неявкой его представителя - Ильковой О.Н. Необоснованно были отклонены ходатайства о привлечении к участию в деле в качестве ответчика ГУЗ "Городская клиническая больница N 1", о вызове и допросе эксперта, о назначении экспертизы качества оказания медицинской помощи. Данными отказами суд первой инстанции нарушил принцип равноправия и состязательности сторон. После подачи истцами уточнений исковых требований суд не отложил рассмотрение дела и не направил копию уточнений лицам, участвующим в деле. Истцы указывают на то, что судом первой инстанции не установлено, и не дана оценка тому факту, что при оказании медицинской помощи Илькову Р.С. в травматологическом отделении <Дата> имелись недостатки оказания медицинской помощи, а именно не диагностирован "<данные изъяты>". Судом не установлено, мог ли Ильков Р.С. с характером полученной травмы находиться в медпункте части, имеется ли у медпункта лицензия для оказания необходимой медицинской помощи, осматривали ли Илькова Р.С. и с какой периодичностью врачи ФГКУ "321 Военный клинический госпиталь Министерства обороны РФ". Судом не установлено и не дана оценка п. 9, 10 Устава Вооруженных сил Российской Федерации, не дана надлежащая оценка обязанностям командира войсковой части. Также судом не установлено, была ли нужна истцу Илькову Р.С. консультация иных врачей, кроме травматолога, соответствуют ли действия должностных лиц Стандартам оказания медицинской помощи. Судом не установлено, должны ли были увидеть состояние больного врачи травматологического отделения. Суд первой инстанции не учел, что в момент получения травмы Ильков Р.С. являлся военнослужащим, ему должна была быть оказана медицинская помощь в медицинских учреждениях Министерства обороны РФ, а не сокрытие факта получения травмы. Судом не дана оценка доводу истца о том, что были проведены две операции по установке спиц Киршнера, при этом согласно почерковедческой экспертизе N в информационных согласиях на проведение операции подписи произведены не рукой Илькова Р.С., а иным лицом правой рукой. При рассмотрении дела суд первой инстанции необоснованно возложил на истцов бремя доказывания обстоятельств, касающихся неоказания Илькову Р.С. квалифицированной медицинской помощи, в тоже время ответчики должны были доказать отсутствие вины в причинении вреда здоровью Илькова Р.С. и в причинении ему морального вреда. Вывод суда о том, что травма была получена истцом в результате собственной неосторожности, не основан на законе и фактических обстоятельствах дела (т. 4, л.д. 200-211).
В возражениях на апелляционную жалобу представитель ответчика Министерства обороны РФ выражает несогласие с её доводами, просит решение суда первой инстанции оставить без изменения, апелляционную жалобу истцов - без удовлетворения (т. 4, л.д. 269-270).
В возражениях на апелляционную жалобу представитель третьего лица ГУЗ "Городская клиническая больница N 1" просит решение суда первой инстанции оставить без изменения, апелляционную жалобу истцов - без удовлетворения.
Ответчики войсковая часть 21250, Министерство обороны РФ, третьи лица АО "СОГАЗ", Министерство здравоохранения Забайкальского края в зал судебных заседаний не явились, о месте и времени судебного заседания извещены надлежащим образом, своих представителей не направили.
Руководствуясь ч. 3 ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее по тексту - ГПК РФ), судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.
В силу ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.
Проверив законность и обоснованность принятого решения суда в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, изучив материалы дела, выслушав истца, представителя истца Илькова Р.С. - Илькову О.Н., представителей ответчиков Военного комиссариата Забайкальского края Горшунова Д.Л., ФГКУ "321 Военного клинического госпиталя Министерства обороны РФ" Михину И.С., Министерства финансов РФ Буркову М.А., представителя третьего лица Чижову Н.В., заключение прокурора Ангарской О.А., судебная коллегия приходит к следующему.
Апелляционное производство как один из процессуальных способов пересмотра, не вступивших в законную силу судебных постановлений, предполагает проверку и оценку фактических обстоятельств дела и их юридическую квалификацию в пределах доводов апелляционных жалоб, представления и в рамках тех требований, которые уже были предметом рассмотрения в суде первой инстанции.
В соответствии с ч. 1 ст. 330 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке является, в том числе, несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела; неправильное применение норм материального права.
Судебная коллегия полагает, что такие нарушения судом первой инстанции допущены.
В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 2, 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19.12.2003 N 23 "О судебном решении" решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению.
Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости, допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (ст. 55, 59-61, 67 ГПК РФ), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.
Постановленное по делу решение суда в части не отвечает вышеуказанным требованиям в силу следующего.
Как установлено судом первой инстанции и следует из материалов дела, <Дата> Ильков Р.С., занимаясь армрестлингом с сослуживцем Самойловым Р.В., повредил правую руку в районе запястья.
<Дата> обратившись в травматологический пункт ГУЗ "Городской клинической больницы N 1" Илькову Р.С. установлен диагноз "<данные изъяты>", проведена иммобилизация конечности (т. 2, л.д. 70-73).
С <Дата> по <Дата> Ильков Р.С. находился в медицинском пункте полка при войсковой части с диагнозом "<данные изъяты>" (т. 2, л.д. 48-49).
<Дата> в Академии здоровья г. Читы рентген правой кисти Илькова Р.С. показал, что <данные изъяты> (т. 2, л.д. 75 оборот).
<Дата> в Академии здоровья г. Читы на основании рентгена у Илькова Р.С. диагностировано "<данные изъяты>"; рекомендовано лечение в госпитале (т. 2, л.д. 76 оборот).
С <Дата> по <Дата> Ильков Р.С. находился на стационарном лечении в травматологическом отделении ФГКУ "321 Военный клинический госпиталь", где ему был установлен диагноз "<данные изъяты>" (т. 2, л.д. 32).
Из истории болезни следует, что <Дата> Илькову Р.С. была проведена операция - <данные изъяты>. (т. 1, л.д. 92-101). Вышеуказанный диагноз также отражен в справках о тяжести увечья от <Дата> N и от <Дата> N (т. 1, л.д. 16-17).
<Дата> в Академии здоровья г. Читы у Илькова Р.С. диагностирована <данные изъяты> (т. 2, л.д. 77-78).
С <Дата> по <Дата> Ильков Р.С. находился на стационарном лечении в неврологическом отделении ФГКУ "321 Военный клинический госпиталь", с диагнозом "<данные изъяты>" (т. 2, л.д. 31).
Согласно постановлению заместителя руководителя военного следственного отдела Следственного комитета России по Дровянинскому гарнизону подполковника юстиции Щелканова В.А. от <Дата> в возбуждении уголовного дела в отношении <данные изъяты> N Максименко Н.Л., <данные изъяты> N Ассадулина Р.В. и Волянского В.С., <данные изъяты> N Якушевского М.В. по признакам преступления, предусмотренного ч. N, отказано, в связи с отсутствием в их действиях состава преступления. Этим же постановлением отказано в возбуждении уголовного дела в отношении Самойлова Р.В., в связи с отсутствием в его действиях состава преступления, предусмотренного N, и в отношении Илькова Р.С. по признакам преступления, предусмотренного N, в связи с отсутствием в его действиях состава преступления. При этом доследственной проверкой установлено, что травма получена Ильковым Р.С. в результате собственной неосторожности, а вред здоровью, причиненный Илькову Р.С., состоит в причинной связи с травмой правого предплечья, а не с действиями вышеуказанных должностных лиц (т. 1, л.д. 12-15, т. 2, л.д. 1-168).
Из справки Врио начальника отдела военного комиссариата Забайкальского края по г. Могоча, Могочинскому и Тунгиро-Олекминскому районам от <Дата> N следует, что Ильков Р.С., призванный на военную службу <Дата>, уволен в запас <Дата> (т. 1, л.д. 18). В связи с получением травмы Илькову Р.С. была выплачена страховая выплата в размере <данные изъяты> руб. Данная информация следует из журнала учета оформленных материалов, направленных в страховую организацию, и сообщения АО "СОГАЗ" от <Дата> (т. 1, л.д. 67-71, 137-138, 165-167).
Для проверки довода истца Илькова Р.С. о том, что заболевание в виде <данные изъяты> наступило в результате несвоевременного оказания командованием войсковой части N медицинской помощи, не качественным оказанием медицинской помощи в травматологическом пункте г. Читы ГУЗ "Городская клиническая больница N 1", а также в ФГКУ "321 Военный клинический госпиталь" определением Могочинского районного суда Забайкальского края от <Дата> по делу была назначена судебно-медицинская экспертиза, проведение которой поручено экспертам ФГБУ Российский центр судебно-медицинской экспертизы Минздрава России.
Согласно заключению комиссионной судебно-медицинской экспертизы от <Дата> N развитие вышеуказанного заболевания является следствием полученной травмы <данные изъяты> и не связано с качеством и объемом оказанной медицинской помощи. Лечение, проводимое Илькову Р.С. в ФГКУ "321 Военный клинический госпиталь", является верным, оперативное вмешательство выполнено правильно, по показаниям, медицинская помощь была оказана Илькову Р.С. своевременно и в полном объеме. Каких-либо дефектов в оказании медицинской помощи не установлено. При обращении Илькова Р.С. в травматологический пункт г. Читы ему был установлен неверный диагноз, однако выбранная в травматологическом пункте тактика (амбулаторное лечение) и проведенное лечение - наложение гипсовой лонгеты - было верным (т. 4, л.д. 3-63).
Разрешая заявленные исковые требования и отказывая в их удовлетворении, суд первой инстанции, проанализировав вышеуказанное экспертное заключение в совокупности с иными, имеющимися в деле доказательствами, пришел к выводу о том, что истец Ильков Р.С. получил травму в результате собственной неосторожности, следовательно, оснований для удовлетворения основных требований истцов и производных от них не имеется.
Между тем, судебная коллегия не может в полной мере согласиться с вышеназванными выводами суда первой инстанции, и полагает заслуживающими внимания доводы апелляционной жалобы истцов в части необоснованного отказа в удовлетворении исковых требований к Министерству обороны РФ и Федеральному государственному казенному учреждению "321 Военный клинический госпиталь Министерства обороны РФ" о компенсации морального вреда и взыскании материального ущерба в силу следующего.
В соответствии со ст. 59 Конституции Российской Федерации защита Отечества является долгом и обязанностью гражданина Российской Федерации. Гражданин Российской Федерации несет военную службу в соответствии с федеральным законом.
Права, свободы, обязанности и ответственность военнослужащих, а также основы государственной политики в области правовой и социальной защиты военнослужащих, граждан Российской Федерации, уволенных с военной службы, и членов их семей определены Федеральным законом от 27 мая 1998 г. N 76-ФЗ "О статусе военнослужащих" (далее - Федеральный закон от 27 мая 1998 г. N 76-ФЗ).
Охрана здоровья военнослужащих обеспечивается созданием благоприятных условий военной службы, быта и системой мер по ограничению опасных факторов военной службы, проводимой командирами во взаимодействии с органами государственной власти. Забота о сохранении и об укреплении здоровья военнослужащих - обязанность командиров. На них возлагается обеспечение требований безопасности при проведении учений, иных мероприятий боевой подготовки, во время эксплуатации вооружения и военной техники, при производстве работ, исполнении других обязанностей военной службы (п. 1 ст. 16 Федерального закона от 27 мая 1998 г. N 76-ФЗ).
Командиры являются единоначальниками и отвечают в мирное и военное время за постоянную боевую и мобилизационную готовность, успешное выполнение боевых задач, боевую подготовку, воспитание, воинскую дисциплину, правопорядок, морально-психологическое состояние подчиненного личного состава и безопасность военной службы, состояние и сохранность вооружения, военной техники и другого военного имущества, материальное, техническое, финансовое, бытовое обеспечение и медицинское обеспечение (п. 2 ст. 27 Федерального закона от 27 мая 1998 г. N 76-ФЗ в редакции, действовавшей на время возникновения спорных отношений).
Аналогичные требования к обеспечению сохранения жизни и здоровья военнослужащих закреплены и в Уставе внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации, утвержденном Указом Президента Российской Федерации от 10 ноября 2007 г. N 1495. В частности, в соответствии со ст. 75 данного устава (здесь и далее нормы Устава приведены в редакции, действовавшей на время возникновения спорных отношений; далее - Устав внутренней службы) командир является единоначальником, в мирное и военное время отвечает за боевую подготовку, воспитание, воинскую дисциплину, морально-психологическое состояние подчиненного личного состава и безопасность военной службы; за внутренний порядок, состояние и сохранность вооружения, военной техники и другого военного имущества; за материальное, техническое, финансовое, бытовое обеспечение и медицинское обслуживание.
Командир (начальник) в целях обеспечения безопасности военной службы обязан: в своей служебной деятельности отдавать приоритет сохранению жизни и здоровья подчиненных военнослужащих; руководствуясь положениями главы 7 Устава внутренней службы, принимать все возможные меры по обеспечению защищенности военнослужащих от воздействия на них опасных факторов военной службы при исполнении ими своих обязанностей, предупреждению их гибели (смерти) и увечий (ранений, травм, контузий), а также осуществлять мероприятия по предотвращению причинения вреда жизни, здоровью, имуществу местного населения и окружающей среде в ходе повседневной деятельности воинской части (подразделения) (ст. 81 Устава внутренней службы).
В соответствии с п. 9, 10 Устава внутренней службы военнослужащие находятся под защитой государства. Права военнослужащих и порядок их реализации с учетом особенностей военной службы определяются федеральными конституционными законами, федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.
Никто не вправе ограничивать военнослужащих в правах и свободах, гарантированных Конституцией Российской Федерации, федеральными конституционными законами, федеральными законами, а также вмешиваться в их служебную деятельность, за исключением лиц, уполномоченных на то федеральными конституционными законами, федеральными законами, общевоинскими уставами Вооруженных Сил Российской Федерации и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.
Государство гарантирует правовую и социальную защиту военнослужащих, осуществляет охрану их жизни и здоровья, а также иные меры, направленные на создание условий жизни и деятельности, соответствующих характеру военной службы и ее роли в обществе.
Реализация мер правовой и социальной защиты военнослужащих возлагается на органы государственной власти, органы местного самоуправления, федеральные суды общей юрисдикции, правоохранительные органы в пределах их полномочий, а также является обязанностью командиров (начальников). Реализации прав военнослужащих в соответствии с законодательством Российской Федерации могут также содействовать общественные объединения.
Командиры (начальники), виновные в неисполнении обязанностей по реализации прав военнослужащих, несут ответственность в соответствии с федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.
Согласно п. 320 Устава внутренней службы заместители командира полка, начальники родов войск и служб, командиры подразделений и их заместители, другие должностные лица полка (подразделения) отвечают за безопасность военной службы в подчиненных подразделениях (службах) в соответствии с должностными, специальными обязанностями и настоящей главой.
Указанные должностные лица, организующие мероприятия повседневной деятельности или руководящие их проведением (начальники команд, старшие или руководители на местах исполнения должностных и специальных обязанностей либо на рабочих местах), непосредственно при организации и проведении каждого мероприятия повседневной деятельности обязаны, в том числе, добиваться выполнения требований безопасности военной службы, принимать в ходе контроля за их выполнением меры по предупреждению гибели, увечий (ранений, травм, контузий), заболеваний военнослужащих и гражданских лиц, причинения вреда окружающей среде.
В п. 335 Устава внутренней службы установлено, что охрана здоровья и физическое развитие военнослужащих - неотъемлемая часть их подготовки к выполнению своего воинского долга. Охрана здоровья обеспечивается созданием командирами (начальниками) во взаимодействии с органами государственной власти безопасных условий военной службы. Забота о сохранении и укреплении здоровья военнослужащих - обязанность командиров (начальников).
Охрана здоровья военнослужащих достигается, в том числе, осуществлением санитарно-противоэпидемических (профилактических) и лечебно-профилактических мероприятий (п. 336 Устава внутренней службы).
Военнослужащий не должен скрывать своего заболевания. При заболевании он обязан немедленно доложить об этом непосредственному начальнику и с его разрешения обратиться за медицинской помощью в медицинский пункт полка (п. 356 Устава внутренней службы).
Военнослужащие, внезапно заболевшие или получившие травму, направляются немедленно, в любое время суток, в медицинский пункт полка (госпиталь), а при необходимости в другие учреждения государственной или муниципальной системы здравоохранения (абз.2 п. 357 Устава внутренней службы).
Статья 41 Конституции Российской Федерации гарантирует гражданам право на охрану здоровья и медицинскую помощь.
Правовое регулирование медицинской деятельности осуществляется на основании норм Конституции Российской Федерации, а также ГК РФ и Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее - Федеральный закон об охране здоровья граждан).
Из положений п. 21 ст. 2 Федерального закона об охране здоровья граждан следует, что качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.
В соответствии со ст. 4 Федерального закона об охране здоровья граждан основными принципами охраны здоровья являются, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий (п. 1); приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи (п. 2); доступность и качество медицинской помощи (п. 6); недопустимость отказа в оказании медицинской помощи (п. 7).
Согласно ст. 10 Федерального закона об охране здоровья граждан доступность и качество медицинской помощи обеспечиваются, в том числе: применением порядков оказания медицинской помощи и стандартов медицинской помощи (п. 4); предоставлением медицинской организацией гарантированного объема медицинской помощи в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи (п. 5).
На основании п. 2 ч. 1 ст. 79 Федерального закона об охране здоровья граждан медицинская организация обязана организовывать и осуществлять медицинскую деятельность в соответствии с законодательными и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, в том числе порядками оказания медицинской помощи, и на основе стандартов медицинской помощи.
В силу ст. 98 Федерального закона об охране здоровья граждан медицинские организации, медицинские работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.
Согласно п. 2 ст. 16 Федерального закона от 27 мая 1998 г. N 76-ФЗ военнослужащие и граждане, призванные на военные сборы, имеют право на бесплатную медицинскую помощь в медицинских, военно-медицинских подразделениях, частях и учреждениях федеральных органов исполнительной власти, в которых федеральным законом предусмотрена военная служба.
В силу п. 5 ст. 18 Федерального закона от 27 мая 1998 г. N 76-ФЗ возмещение морального вреда и убытков, причиненных военнослужащим государственными органами и органами местного самоуправления, производится в соответствии с федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.
Согласно ст. 53 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.
Статья 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) определяет общие основания ответственности за причинение вреда. Вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.
В силу ст. 1084 ГК РФ вред, причиненный жизни или здоровью гражданина при исполнении обязанностей военной службы, службы в полиции и других соответствующих обязанностей, возмещается по правилам, предусмотренным главой 59 (ст. 1064-1101) данного кодекса, если законом не предусмотрен более высокий размер ответственности.
Статьей 1069 ГК РФ предусмотрено, что вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.
Таким образом, по общему правилу необходимыми условиями для наступления гражданско-правовой ответственности за причиненный вред являются: причинение вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда.
Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной в постановлении от 20 октября 2010 г. N 18-П, нормы ст. 1084 ГК РФ в системной взаимосвязи с нормами ст. 1064 и 1069 ГК РФ означают, что обязанность по возмещению вреда жизни или здоровью военнослужащих и приравненных к ним лиц в порядке главы 59 ГК РФ за счет соответствующей казны возникает в случаях установления вины государственных органов и их должностных лиц в причинении данного вреда. Следовательно, ст. 1084 ГК РФ позволяет использовать дополнительно к публично-правовым средствам социальной защиты военнослужащих и членов их семей меры гражданско-правовой ответственности в тех случаях, когда вина органов и должностных лиц государства в причинении вреда жизни или здоровью гражданина при исполнении им обязанностей военной службы установлена. В данной статье реализуется конституционный принцип равенства, поскольку все военнослужащие (и члены их семей) имеют равную с другими гражданами возможность использования гражданско-правовых механизмов возмещения вреда с соблюдением принципов и условий такого возмещения.
При этом гражданское законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо, причинившее вред, освобождается от обязанности его возмещения, если докажет, что вред причинен не по его вине (ст. 1064 ГК РФ). Пленум Верховного Суда Российской Федерации в п. 11 постановления от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" разъяснил, что предусмотренная ст. 1064 ГК РФ презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия своей вины должен представить сам ответчик.
Компенсация морального вреда, о взыскании которой заявлено истцами, является одним из видов гражданско-правовой ответственности.
Жизнь и здоровье относятся к нематериальным благам и принадлежат человеку от рождения (п. 1 ст. 150 ГК РФ).
Согласно п. 1 ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.
Пунктом 1 ст. 1099 ГК РФ установлено, что основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и ст. 151 ГК РФ.
Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (ст. 151 ГК РФ).
Статья 1101 ГК РФ предусматривает, что компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме (п. 1).
Пунктом 2 ст. 1101 ГК РФ установлено, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.
Как разъяснено в п. 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора. Одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.
Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (абз. 2 п. 8 названного выше постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10).
Следовательно, для привлечения к ответственности в виде компенсации морального вреда юридически значимыми и подлежащими доказыванию являются обстоятельства, связанные с тем, что потерпевший перенес физические или нравственные страдания в связи с посягательством причинителя вреда на принадлежащие ему нематериальные блага, при этом на причинителе вреда лежит бремя доказывания правомерности его поведения, а также отсутствия его вины, то есть установленная законом презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.
Таким образом, учитывая вышеназванные нормы права и конкретные обстоятельства по делу, судебная коллегия приходит к выводу о наличии оснований для взыскания в пользу истцов с Министерства обороны РФ и Федерального государственного казенного учреждения "321 Военный клинический госпиталь Министерства обороны РФ" морального вреда и материального ущерба.
Так, в нарушение действующего законодательства командир 2 учебного артиллерийского дивизиона войсковой части N Максименко Н.Л., как должностное лицо, не исполнил возложенные на него обязанности по обеспечению безопасности военной службы и сохранению здоровья военнослужащих, а, именно, при обращении Илькова Р.С. в медпункт части и непосредственно к командиру, последний не сообщил в установленном порядке о полученной военнослужащим травмы, не доставил его в военный госпиталь, а, вопреки положениям Устава о военной службе, направил Илькова Р.С. в сопровождении офицера в травматологический пункт ГУЗ "Городской больницы N 1", где под чужой фамилией истцу установлен диагноз. Впоследствии в период с <Дата> по <Дата> командиром предпринимались меры к сокрытию установленной в травмпункте травмы - "<данные изъяты>" путем содержания Илькова Р.С. в медицинском пункте полка при войсковой части под вымышленным диагнозом "<данные изъяты>", при этом, какого-либо лечения по медицинским показаниям истцу не оказывалось. Кроме того, вопреки установленному порядку, Илькова Р.С. дважды - <Дата> и <Дата> возили в Академию Здоровья г. Читы для решения вопроса о полученной травме истцом, поскольку травма беспокоила последнего. При этом, получив <Дата> заключение врача о том, что Ильков Р.С. нуждается в госпитализации и стационарном лечении, командиром лишь на следующий день были приняты меры к госпитализации истца.
Вышеизложенные обстоятельства в совокупности свидетельствуют о причинении истцу морального вреда в результате противоправных бездействия и действий должностного лица войсковой части - командира, что в силу приведенного выше правового регулирования является обязательным условием возможности возложения обязательства по компенсации морального вреда на ответчика по правилам главы 59 ГК РФ, равно как и причинно-следственной связи между противоправным поведением должностного лица воинской части и причиненным моральным вредом.
Ильков Р.С., поступив <Дата> в травматологическое отделение ФГКУ "321 Военный клинический госпиталь" по направлению из 134 Консультативно-диагностической поликлиники, уже с <данные изъяты> по <Дата> не был осмотрен врачом-неврологом. И лишь после обращения Илькова Р.С. совместно с его мамой Ильковой О.Н. <Дата> в частном порядке в Академию здоровья г. Читы к неврологу и проведения необходимых обследований, <Дата> Ильков Р.С. был госпитализирован в неврологическое отделение госпиталя, где находился по <Дата>.
Так, из медицинской книжки Илькова Р.С. 134 Консультативно-диагностической поликлиники следует, что при обращении к хирургу установлен диагноз "<данные изъяты>. <данные изъяты>". После выписки из ФГКУ "321 Военного клинического госпиталя" Ильков Р.С. в поликлинике снова предъявлял жалобы на <данные изъяты> - <Дата>, <Дата> и <Дата> Но был направлен в госпиталь на консультацию к неврологу для решения вопроса о стационарном лечение только <Дата> (т. 2, л.д. 17-30).
Согласно истории болезни ФГКУ "321 Военного клинического госпиталя Министерства обороны РФ" при поступлении в стационар у Илькова Р.С. также отмечались неврологические нарушения в <данные изъяты> (т. 1, л.д. 92-101).
При этом, в эпикризе на ГВВК указано на отсутствие неврологических расстройств (т. 1, л.д. 85 оборот).
Свидетель Волошин И.Ю.- <данные изъяты>, лечащий врач истца в спорный период, в суде апелляционной инстанции не оспаривал, что у Илькова Р.С. отмечались <данные изъяты>, но по какой причине тот не был направлен на осмотр к врачу-неврологу, пояснить не смог.
Свидетель В. Н.Г. - <данные изъяты> в суде апелляционной инстанции также подтвердил, что при наличии неврологических нарушениях в кисти у Илькова Р.С., последний должен был быть направлен на осмотр к врачу-неврологу.
Таким образом, вышеназванные обстоятельства также указывают на причинение Илькову Р.С. морального вреда в связи с несвоевременным лечением неврологических нарушений в кисти, полученных при травме.
При этом судебная коллегия учитывает, что причинение Илькову Р.С. физических и нравственных страданий в результате противоправных бездействия и действий должностного лица войсковой части, противоправного бездействия врачей ФГКУ "321 Военного клинического госпиталя Министерства обороны РФ" и врачей 134 Консультативно-диагностической поликлиники, которая является структурным подразделением госпиталя, не повлекло за собой ухудшение состояния здоровья истца и причинение ему тяжких последствий, поскольку из заключения эксперта N от <Дата> следует, что развитие у Илькова Р.С. компрессионной (туннельной) невропатии срединного и локтевого нерва с парезом кисти (значительным нарушением функции схватывания), умеренно выраженным вазомоторно-трофическими расстройствами, легким болевым синдромом является последствием полученной травмы и не связано с качеством и объемом оказанной медицинской помощи, а лишь продлило его страдания, увеличило период его физической боли, что в целом продлило срок и увеличило степень его моральных страданий.
Вопреки доводам апелляционной жалобы истцов и позиции Ильковой О.Н. в суде апелляционной инстанции, судебная коллегия не усматривает факта сокрытия одной из двух операций по <данные изъяты>, как на то указывают истцы, поскольку как следует из установленных по делу обстоятельств, а именно медицинской документации, показаний свидетелей Владимирова Н.Г., Волошина И.Ю., рубцы на боковой поверхности правого лучезапястного сустава с локтевой и лучевой стороны, свидетельствующие о <данные изъяты>, были получены Ильковым Р.С. в результате операции <Дата>, тактика и методика проведения которой не исключает возможности наложения нескольких <данные изъяты>, пока не будет достигнут необходимый результат по фикции головки локтевой кости.
Оснований не доверять показаниям допрошенных свидетелей у судебной коллегии не имеется, поскольку их показания согласуются как между собой, так и с другими материалами дела, при этом свидетели были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний.
Тот факт, что на томографии правой кисти истца имеется след в кости только от одного входа спицы Киршнера, на что указывает Илькова О.Н., напротив, дополнительно подтверждает показания свидетелей о том, что необходимого результата по фиксации головки локтевой кости врачи достигли лишь со второго раза, первая спица указанного результата не достигла.
В этой связи, судебной коллегией отклоняются как несостоятельные доводы стороны истца о получении осложнения в виде компрессионной (туннельной) невропатии срединного и локтевого нерва с парезом кисти (значительным нарушением функции схватывания), умеренно выраженным вазомоторно-трофическими расстройствами, легким болевым синдромом в результате неверной операции по установке спицы Киршнера, что, по их мнению, привело к нарушению (разрыву) нервов, поскольку как следует из медицинской документации, а также заключения эксперта от <Дата> Ильков Р.С. поступил в стационар госпиталя уже с неврологическими нарушениями, что, в свою очередь, подтверждает, что развитие вышеназванного осложнения было обусловлено и вызвано объемом полученной травмы правого лучезапястного сустава - разрыв радиоульнарного сочленения и тракционное повреждение срединного и локтевого нервов.
С учетом изложенного, судебная коллегия требования истцов о признании военной травмы, полученной при исполнении обязанностей военной службы, со ссылкой на вышеуказанное обстоятельство, также находит необоснованными.
Кроме того, судебная коллегия учитывает, что страховой случай и размер страховой выплаты истцами не оспорены.
Оценивая доводы истцов об отсутствии подписей Илькова Р.С. в согласиях на оперативное вмешательство со ссылкой на заключение почерковедческой экспертизы, которым установлено, что подписи в информационном согласии на хирургическую операцию и информационном добровольном согласии на инвазивное вмешательство выполнены не Ильковым Р.С., а иным лицом, судебная коллегия приходит к выводу о том, что врачами госпиталя при таких обстоятельствах не были нарушены стандарты оказания медицинской помощи, поскольку стороной истца не отрицалось, что фактически Ильков Р.С. не возражал против проведения ему операции, тем самым, дал согласие на ее проведение.
Тот факт, что врачи военного госпиталя, с учетом показаний свидетеля Владимирова Н.Г., раз в неделю посещают медицинские пункты при войсковых частях, не может свидетельствовать о наличии вины госпиталя в несвоевременном диагностировании травмы у Илькова Р.С., поскольку врачи военного госпиталя оказывают лишь консультативно-методические рекомендации; медицинские пункты при войсковых частях не являются структурными подразделениями военного госпиталя и не подчиняются ему.
При таких обстоятельствах, судебная коллегия не принимает во внимание позицию истца Ильковой О.Н. в суде апелляционной инстанции, сводящуюся к тому, что ФГКУ "321 Военным клиническим госпиталем Министерства обороны РФ" должна была быть диагностирована травма у Илькова Р.С. ранее, до поступления его в стационар, путем сообщения данной информации сотрудниками медицинского пункта полка при войсковой части в госпиталь, на которых, по ее мнению, возложена такая обязанность.
С учетом вышеизложенного, а также конкретных обстоятельств по делу, судебная коллегия приходит к выводу о претерпевании моральных страданий также истцом Ильковой О.Н. - мамы Илькова Р.С., которая перенесла нравственные страдания с учетом развития событий после получения сыном травмы руки, а именно, противоправного бездействия со стороны должностного лица войсковой части и врачей военного госпиталя. Судебная коллегия также учитывает и активную позицию Ильковой О.Н., в результате действий которой Илькову Р.С. была оказана медицинская помощь.
Исходя из конкретных обстоятельств по делу, руководствуясь положениями ст. 151 и 1101 ГК РФ, учитывая характер и степень нравственных страданий, причиненных истцам, с учетом требований разумности и справедливости судебная коллегия приходит к выводу о частичном удовлетворении исковых требований о компенсации морального вреда; с Министерства обороны РФ за счет средств казны Российской Федерации в пользу Илькова Р.С. подлежит взысканию компенсация морального вреда в размере 300 000 руб., в пользу Ильковой О.Н. - 50 000 руб.; с Федерального государственного казенного учреждения "321 Военный клинический госпиталь Министерства обороны РФ" в пользу Илькова Р.С. - 50 000 руб., в пользу Ильковой О.Н. - 10 000 руб., и полагает, что указанные размеры компенсации морального вреда будут достаточными для заглаживания причиненного истцам морального вреда.
Данные размеры компенсации морального вреда, по мнению судебной коллегии, соответствуют степени нравственных и физических страданий истцов, полностью компенсируют причиненные им страдания, согласуются с принципами конституционной ценности жизни, здоровья и достоинства личности, а также с принципами разумности и справедливости.
В связи с этим, судебная коллегия полагает обоснованными и требования истца Ильковой О.Н. о взыскании с Министерства обороны РФ за счет средств казны Российской Федерации в ее пользу материального ущерба - транспортных расходов в сумме 2 626 руб., поскольку из-за бездействия командира войсковой части истец была вынуждена приехать из г. Могочи в г. Читу, и самостоятельно свозить сына на консультацию к врачу в Академию здоровья в частном порядке.
Что касается исковых требований Илькова Р.С. о взыскании материального ущерба, в связи с понесенными расходами в результате обращения в Академию здоровья в частном порядке и покупки лекарств, то судебная коллегия полагает их подлежащими удовлетворению только в части понесенных расходов по <Дата>, поскольку в рассматриваемом случае эти расходы были вынужденными и их предъявление к взысканию является обоснованным. Последующее обращение Илькова Р.С. к специалистам и проведение функциональной диагностики, после того, как истец Ильков Р.С. был демобилизован <Дата>, согласно ответу из Территориального фонда медицинского страхования Забайкальского края от <Дата> могло быть получено бесплатно за счет средств обязательного медицинского страхования. Расходы, понесенные на покупку лекарств <Дата>, не могут быть взысканы с ответчиков, поскольку травма истцом получена в результате его неосторожных действий, а развитие осложнения было обусловлено характером и объемом травмы.
При таких обстоятельствах, в пользу Илькова Р.С. подлежит взысканию материальный ущерб с Министерства обороны РФ за счет средств казны Российской Федерации в размере 1 800 руб. (расходы, понесенные истцом до <Дата>); с Федерального государственного казенного учреждения "321 Военный клинический госпиталь Министерства обороны РФ" в размере 6 437 руб. (расходы, понесенные истцом <Дата>).
Что касается доводов апелляционной жалобы о неоказании квалифицированной медицинской помощи Илькову Р.С., то судебной коллегией они отвергаются, поскольку по смыслу выводов заключения эксперта от <Дата> медицинская помощь во всех медицинских учреждениях была оказана правильно, своевременно и в полном объеме. Оснований не доверять заключению эксперта судебная коллегия не усматривает, так как оно является мотивированным, научно обоснованным, соответствует поставленным вопросам и отвечает требованиям обоснованности и достоверности в сопоставлении с другими доказательствами по делу. Заключение имеет подробное описание проведенного исследования, сделанные в результате его выводы и ответы на поставленные судом вопросы, являются объективными, полными, не противоречат друг другу и не содержат неясностей. Эксперты, проводившие судебно-медицинскую экспертизу, предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, квалификация экспертов не вызывает у судебной коллегии сомнений, сведений о заинтересованности в исходе дела не имеется. При проведении экспертизы экспертами учтена вся медицинская документация, в том числе медицинские карты истца Илькова Р.С.
В соответствии с ч. 3 ст. 86 ГПК РФ заключение эксперта для суда необязательно и оценивается судом по правилам, установленным в ст. 67 Кодекса. Несогласие суда с заключением должно быть мотивировано в решении или определении суда.
В п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении" разъяснено, что заключение эксперта, равно как и другие доказательства по делу, не является исключительным средством доказывания и должно оцениваться в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами (ст. 67, ч. 3 ст. 86 ГПК РФ). Оценка судом заключения должна быть полно отражена в решении. При этом суду следует указывать, на чем основаны выводы эксперта, приняты ли им во внимание все материалы, представленные на экспертизу, и сделан ли им соответствующий анализ.
Учитывая изложенное, судебная коллегия не принимает имеющееся в материалах гражданского дела заключение эксперта N судебно-медицинской экспертизы от <Дата>, проведенной в рамках процессуальной проверки, поскольку в составе комиссии экспертов, проводивших экспертизу, принимал участие Борисенко В.С. - старший ординатор отделения травматологии ФГКУ "321 Военного клинического госпиталя Министерства обороны РФ", что, в свою очередь, может свидетельствовать о его косвенной заинтересованности в исходе дела, несмотря на предупреждение его об уголовной ответственности; и отдает предпочтение заключению эксперта от <Дата> в силу изложенного выше.
Оценивая доводы апелляционной жалобы истцов о необоснованном отказе судом первой инстанции в привлечении в качестве соответчика ГУЗ "Городской больницы N 1", судебная коллегия полагает заслуживающими внимание данные доводы. Действительно, имеет место процессуальное нарушение, допущенное судом первой инстанции, однако решение суда не подлежит отмене в связи с указанным обстоятельством.
Несмотря на то, что фактически ГУЗ "Городская больница N 1" не привлечена по делу в качестве соответчика, судебная коллегия считает необходимым отметить, что заявленные исковые требования о компенсации морального вреда с ГУЗ "Городской больницы N 1" являются необоснованными в силу следующего.
Предъявляя указанные требования, истцы ссылаются на то, что в травматологическом пункте ГУЗ "Городской больницы N 1" Илькову Р.С. неверно был поставлен диагноз "<данные изъяты>".
Между тем, из заключения эксперта от <Дата> следует, что несмотря на неправильно установленный Илькову Р.С. в травматологическом пункте г. Читы диагноз, проведенное лечение в виде <данные изъяты> было показано и было правильным. Выбранная тактика (амбулаторное лечение) была верной. Причинно-следственной связи между недостатками в оказании медицинской помощи в травматологическом пункте г. Читы (неправильная интерпретация рентгенограммы, неправильно установленный диагноз) и возникшими осложнениями (<данные изъяты>), не имеется. Возникшие осложнения являются последствием полученной травмы и не связаны со сроками госпитализации и началом лечения в ФГКУ "321 Военный клинический госпиталь Министерства обороны РФ".
При этом, судебной коллегией учитывается тот факт, что Ильковым Р.С. при обращении в травматологический пункт были приведены неверные сведения об обстоятельствах получения им травмы - в результате падения на улице на руку, что, в свою очередь, ввело в заблуждение врача, который осуществлял его прием.
Кроме того, как верно указано представителем третьего лица ГУЗ "Городской больницы N 1", в травматологическом пункте был выставлен предварительный диагноз, который требовал подтверждения в дальнейшем путем обращения пациента в амбулаторных условиях к врачу-травматологу по месту жительства.
Так, в соответствии с Приказом Минздрава России от 10.05.2017 N 203н "Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи" при обращении пациентов за медицинской помощью в амбулаторных условиях необходимо провести первичный осмотр пациента, оформить результаты первичного осмотра, включая данные анамнеза заболевания, записью в амбулаторной карте; установить предварительный диагноз лечащим врачом в ходе первичного приема пациента; сформировать план обследования пациента при первичном осмотре с учетом предварительного диагноза; установить клинический диагноз в течение 10 дней с момента обращения.
Также, Приказом Министерства здравоохранения РФ от 24.12.2012 N 1405н "Об утверждении стандарта первичной медико-санитарной помощи при переломах ладьевидной кости кисти, других костей запястья" указаны неотложная форма оказания медицинской помощи, амбулаторные условия оказания медицинской помощи, средние сроки лечения в количестве 21 дня, при этом после первичного приема у врача-травматолога-ортопеда и рентгенограммы в обязательном порядке для лечения заболевания, состояния и контроля за лечением больной подлежит повторному осмотру врачом-травматологом-ортопедом и повторной рентгенограмме.
Оценивая иные доводы апелляционной жалобы о допущенных судом первой инстанции процессуальных нарушениях, а именно, необоснованном отказе истцам об отложении рассмотрения дела, в связи с болезнью Ильковой О.Н., об отказе в допросе эксперта, проводившего судебно-медицинскую экспертизу, отказе в назначении экспертизы качества оказания медицинской помощи, судебная коллегия их не принимает исходя из следующего.
По смыслу ст. 167, 169 ГПК РФ лица, участвующие в деле, обязаны известить суд о причинах неявки и представить доказательства уважительности этих причин. В случае, если лица, участвующие в деле, извещены о времени и месте судебного заседания, суд откладывает разбирательство дела в случае признания причин их неявки уважительными. Отложение разбирательства дела допускается в случае, если суд признает невозможным рассмотрение дела в этом судебном заседании вследствие неявки кого-либо из участников процесса.
С учетом вышеуказанных норм права, суд первой инстанции правомерно отказал истцам в удовлетворении ходатайства об отложении рассмотрении дела, поскольку представленные в качестве доказательств уважительных причин и невозможности участия в судебном разбирательстве документы не свидетельствуют о наличии препятствий для участия в рассмотрении дела, так как амбулаторное лечение истца Ильковой О.Н. не препятствовало ей участвовать в рассмотрении дела.
В соответствии с ч. 1 ст. 79 ГПК РФ при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу.
Вместе с тем, из ч. 1 ст. 56 ГПК РФ следует, что каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.
Как указал Конституционный Суд РФ в своем Определении от 22.11.2012 N 2196-О, в силу присущего гражданскому судопроизводству принципа диспозитивности эффективность правосудия по гражданским делам обусловливается в первую очередь поведением сторон как субъектов доказательственной деятельности; наделенные равными процессуальными средствами защиты субъективных материальных прав в условиях состязательности процесса (ст. 123, ч. 3, Конституции РФ), стороны должны доказать те обстоятельства, на которые они ссылаются в обоснование своих требований и возражений (ч. 1 ст. 56 ГПК РФ), и принять на себя все последствия совершения или несовершения процессуальных действий; при этом суд, являющийся субъектом гражданского судопроизводства, активность которого в собирании доказательств ограничена, обязан создавать сторонам такие условия, которые обеспечили бы возможность реализации ими процессуальных прав и обязанностей, а при необходимости, в установленных законом случаях, использовать свои полномочия по применению соответствующих мер.
В соответствии с ч. 1 ст. 35 ГПК РФ лица, участвующие в деле, должны добросовестно пользоваться всеми принадлежащими им процессуальными правами.
Таким образом, в силу закона право определения обстоятельств, имеющих значение для дела, принадлежит суду первой инстанции, в связи с чем суд первой инстанции вправе был отказать в удовлетворении заявленного истцами ходатайства о проведении экспертизы и признать имеющиеся доказательства достаточными для рассмотрения дела по существу.
При таких обстоятельствах, поскольку назначение судебной экспертизы является правом, а не обязанностью суда, с учетом того, что истцы не представили доказательств в подтверждение обоснованности проведения экспертизы, суд первой инстанции с достаточной полнотой оценив основания заявленного ходатайства, правомерно отказал в назначении судебной экспертизы.
Кроме того, суд первой инстанции правомерно отказал в ходатайстве о допросе эксперта, проводившего экспертизу от <Дата>, поскольку истцом Ильковым Р.С. не сообщено суду, какие именно противоречия или не ясности в экспертизе им установлены. Противоречий и неясности в выводах судебно-медицинской экспертизы не усматривает и судебная коллегия.
Что касается исковых требований о взыскании судебных расходов на производство судебных почерковедческой и медицинской экспертиз, то судебная коллегия не усматривает оснований для их взыскания, поскольку в силу ч. 1 ст. 98 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, а учитывая, что в удовлетворении исковых требований о признании факта неоказания квалифицированной медицинской помощи и признании военной травмы, полученной при исполнении обязанностей военной службы, отказано, то процессуальные основания для взыскания с ответчиков в пользу истцов, понесенных ими вышеназванных расходов, отсутствуют.
В соответствии с п. 19 ст. 333.36 Налогового кодекса РФ от уплаты государственной пошлины по делам, рассматриваемым в судах общей юрисдикции, а также мировыми судьями, освобождаются государственные органы, органы местного самоуправления, выступающие по делам, рассматриваемым в судах общей юрисдикции, а также мировыми судьями, в качестве истцов или ответчиков.
Поскольку ФГКУ "321 Военный клинический госпиталь Министерства обороны РФ" находится в ведомственном подчинении Министерства обороны РФ, данное учреждение также освобождено от уплаты государственной пошлины.
При таких обстоятельствах, решение суда первой инстанции подлежит отмене в части отказа в удовлетворении исковых требований Илькова Р.С., Ильковой О.Н. к Министерству обороны РФ, Федеральному государственному казенному учреждению "321 Военный клинический госпиталь Министерства обороны РФ" о компенсации морального вреда, о взыскании материального ущерба; исковые требования в указанной части подлежат частичному удовлетворению. В остальной части решение суда подлежит оставлению без изменения как законное и обоснованное, а апелляционная жалоба истцов - без удовлетворения.
Руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
Решение Могочинского районного суда Забайкальского края от 08 ноября 2019 г. в части отказа в удовлетворении исковых требований Илькова Р. С., Ильковой О. Н. к Министерству обороны РФ, Федеральному государственному казенному учреждению "321 Военный клинический госпиталь Министерства обороны РФ" о компенсации морального вреда, о взыскании материального ущерба отменить.
Принять в данной части новое решение, которым указанные исковые требования удовлетворить частично.
Взыскать с Российской Федерации в лице Министерства обороны РФ за счет средств казны Российской Федерации в пользу Илькова Р. С. компенсацию морального вреда в размере 300 000 руб.
Взыскать с Федерального государственного казенного учреждения "321 Военный клинический госпиталь Министерства обороны РФ" в пользу Илькова Р. С. компенсацию морального вреда в размере 50 000 руб.
Взыскать с Российской Федерации в лице Министерства обороны РФ за счет средств казны Российской Федерации в пользу Илькова Р. С. материальный ущерб в размере 1 800 руб.
Взыскать с Федерального государственного казенного учреждения "321 Военный клинический госпиталь Министерства обороны РФ" в пользу Илькова Р. С. материальный ущерб в размере 6 437 руб.
Взыскать с Российской Федерации в лице Министерства обороны РФ за счет средств казны Российской Федерации в пользу Ильковой О. Н. компенсацию морального вреда в размере 50 000 руб.
Взыскать с Федерального государственного казенного учреждения "321 Военный клинический госпиталь Министерства обороны РФ" в пользу Ильковой О. Н. компенсацию морального вреда в размере 10 000 руб.
Взыскать с Российской Федерации в лице Министерства обороны РФ за счет средств казны Российской Федерации в пользу Ильковой О. Н. материальный ущерб в размере 2 626 руб.
В остальной части решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу истцов - без удовлетворения.
Председательствующий С.В. Малолыченко
Судьи Ю.А. Казакевич
С.Ю. Радюк
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
