Дата принятия: 27 февраля 2020г.
Номер документа: 33-922/2020
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ИРКУТСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 27 февраля 2020 года Дело N 33-922/2020
Судебная коллегия по гражданским делам Иркутского областного суда в составе:
председательствующего судьи Зубковой Е.Ю.
судей Гуревской Л.С.. Пастуховой Л.П.
при секретаре Попугаевой А.И.
рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-1959/2019 по иску Рубцовой Веры Николаевны к Граковичу Кириллу Андреевичу, Турушеву Максиму Александровичу о признании недействительным договора купли-продажи квартиры. применении последствий недействительности сделки
по апелляционным жалобам Граковича К.А., Турушева М.А. на решение Братского городского суда Иркутской области от 29 ноября 2019 года.
Заслушав доклад судьи Иркутского областного суда Гуревской Л.С., объяснения представителя Граковича К.А. Полищука А.А., поддержавшего доводы апелляционной жалобы, Рубцовой В.Н., ее представителя Черновой Л.И., возражавших против отмены решения, судебная коллегия по гражданским делам Иркутского областного суда
установила:
в обоснование заявленных требований Рубцова В.Н. указала, что она являлась собственником квартиры <адрес изъят>
31.08.2016 она обратилась в офис к индивидуальному предпринимателю Шеломидо Р.Д. за займом для личных нужд в сумме 60 000 рублей.
Сотрудник индивидуального предпринимателя Шеломидо Р.Д. пояснил ей, что Шеломидо Р.Д. готов предоставить деньги в долг, но только под залог квартиры.
В связи с безвыходным финансовым состоянием она согласилась получить заем под залог квартиры.
По указанию сотрудника индивидуального предпринимателя Шеломидо Р.Д. подписала бумаги, не читая содержания документов.
Таким образом, ею был подписан договор займа N 98-А от 31.08.2016 года.
Согласно п. 3.7 договора, договоры, заключаемые в обеспечение займа, являются неотъемлемой частью данного договора.
В связи чем, в обеспечение данного пункта договора был оформлен договор залога N 98-А от 31.08.2016 года на квартиру, расположенную <адрес изъят>
Согласно п. 2.2.5. договора залога N 98-А от 31.08.2016 года, залогодатель обязан оформить доверенность, нотариально удостоверенную, на право продажи Имущества (представитель залогодержателя имеет право реализовать имущество по доверенности только в том случае, если сумма задолженности превышает оценочную стоимость имущества, установленную по договору залога п. 1.3, либо в случае неисполнения обязательств по пунктам в соответствии с условиями настоящего договора).
В обеспечение данного пункта договора залога N 98-А от 31.08.2016 года, была выдана нотариально удостоверенная доверенность на имя доверенного лица ИП Шеломидо Р.Д., то есть друга Шеломидо Романа Дмитриевича - Турушева Максима Александровича, на право распоряжения квартирой, расположенной <адрес изъят>
При заключении договора займа также был подписан и зарегистрирован в Управлении Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Иркутской области договор залога N 98-А от 31.08.2016.
Свои обязательства по вышеуказанному договору займа она выполняла исправно.
В ноября 2018 года узнала, что ее квартира, находящаяся под залогом, была продана. Правообладателем ее жилья стал Гракович К.А., с которым она не знакома и ранее не встречалась, с обременением в пользу Граковича К.А.
Каким образом произошло отчуждение жилого помещения, она не знает, намерений на продажу данной квартиры у нее не было, так как это единственное место ее жительства и другого жилья у нее нет. Никаких денежных средств от продажи квартиры она не получала. Более того, на регистрации сделки по отчуждению вышеуказанного жилого помещения она не присутствовала и не принимала участия в этой неправомерной сделке, так как не собиралась продавать свое единственное имущество.
Таким образом, она введена была в заблуждение относительно содержания подписываемых бумаг, была уверена, что подписывала договор займа и договор залога, а не договор купли-продажи квартиры.
В квартире <адрес изъят> зарегистрированы по месту жительства: она Рубцова В.Н., ее сын Борисов К.А. и внук Голыгин Н.И..
Истец с членами свой семьи фактически проживают в вышеуказанной квартире, оплачивают коммунальные услуги, несут бремя содержания жилья.
После подписания договора купли-продажи и акта приема-передачи от 20.09.2016, квартира, при наличии подписанного акта приема-передачи фактически ответчику Граковичу К.А. не передавалась, в его владение не поступала, в квартиру ответчик Гракович К.А. не вселялся, бремя ее содержания не нес, с момента ее приобретения до настоящего времени, состоянием квартиры не интересовался, имеет регистрацию по другому месту жительства.
Договором купли-продажи квартиры от 20.09.2016 не предусмотрено сохранение права пользования квартирой за продавцом Рубцовой В.Н. или иными лицами.
Вместе с тем, она со всеми членами ее семьи до настоящего времени продолжают пользоваться квартирой как своей собственной, зарегистрированы в данном жилом помещении, она несет бремя ее содержания на правах собственника жилого помещения, что свидетельствует о том, что указанное жилое помещение из ее владения не выбывало.
Ответчик Гракович К.А. после регистрация перехода к нему права собственности на квартиру требования к ней и членам ее семьи о выселении не заявлял.
Ответчик Гракович К.А. подавал в суд исковое заявление, в котором просил прекратить право пользования Рубцовой В.Н.. Борисова К.А. и Голыгина Н.И. спорным жилым помещением. В связи с отказом от иска, определением суда от 03 апреля 2019 года Братского городского суда производство по иску было прекращено.
С учетом уточнения исковых требований, Рубцова В.Н. просила признать недействительным договор от 20.09.2016 года купли-продажи квартиры, расположенной <адрес изъят> заключенный между ней и Граковичем К.А., применить последствия недействительности сделки, прекратив запись о регистрации права собственности Граковича К.А. на квартиру, расположенную <адрес изъят> и признав за ней право собственности на квартиру, расположенную <адрес изъят>
Решением Братского городского суда Иркутской области от 29 ноября 2019 года исковые требования Рубцовой Веры Николаевны удовлетворены.
В апелляционной жалобе Гракович К.А. просит решение суд отменить, принять новое решение, которым в удовлетворении иска отказать. Указывает, что к участию в дело не был привлечен залогодержатель спорной квартиры ИП Шеломидо Р.Д. Судом оставлены без внимания доводы стороны ответчика о том, что истец добровольно выдала доверенность на продажу квартиры, а затем арендовала ее. Ранее он обращался в суд с иском к Рубцовой В.Н. и членам ее семьи о выселении. В связи с достижением соглашения по дальнейшей аренде спорной квартиры, он отказался от иска.
В апелляционной жалобе Турушев М.А. просит решение суда отменить, принять новое решение, которым в удовлетворении иска отказать. Указывает, что в материалы дела не представлены доказательства совершения действий по оспоримой сделке в интересах ИП Шеломидо Р.Д. Он осуществлял риэлтерские услуги по поручению Рубцовой В.Н., сдал на регистрацию документы, подписанные лично Рубцовой В.Н. суд необоснованно принял в качестве доказательств по делу сомнительное заключение полиграфолога и свидетелей, являющихся заинтересованными лицами.
Относительно апелляционной жалобы поступили возражения Рубцовой В.Н.
Лица, участвующие в деле, своевременно и надлежащим образом извещены о времени и месте рассмотрения апелляционных жалоб.
Информация о движении дела размещена на официальном интернет-сайте Иркутского областного суда oblsud.irk@sudrf.ru.
Суд апелляционной инстанции рассмотрел гражданское дело в соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.
Изучив материалы дела, исследовав доводы апелляционных жалоб, судебная коллегия по гражданским делам Иркутского областного суда приходит к выводу о том, что решение суда первой инстанции не подлежит отмене.
Из материалов дела следует и судом первой инстанции установлено, что Рубцова В.Н. с 2008 года являлась собственником квартиры, расположенной <адрес изъят>
31 августа 2016 года между ИП Шеломидо Р.Д. и Рубцовой В.Н. был заключен договор займа N 98-А, в соответствии с которым заимодавец ИП Шеломидо Р.Д. предоставил заемщику Рубцовой В.Н. заем в размере 60 000 рублей на срок до 31.12.2016 года с процентной ставкой за пользование заемными средствами в размере 10% ежемесячно.
В соответствии с п. 3.7 договора займа, договоры, заключаемые в обеспечение займа, являются неотъемлемой частью данного договора. Актом приема-передачи денежных средств от 31.08.2016 года подтверждается факт получения Рубцовой В.Н. от ИП Шеломидо Р.Д. денег в размере 60000 рублей.
В обеспечение обязательств по данному договору займа между ИП Шеломидо Р.Д. и Рубцовой В.Н. 31.08.2016 года был заключен договор залога N 98-А, согласно которому в обеспечение обязательств залогодателя Рубцовой В.Н. по договору займа ею передается в залог квартира, находящаяся <адрес изъят>, общей площадью 62,8 кв.м..
Согласно п. 2.2.5 договора залога, залогодатель обязан оформить доверенность, нотариально удостоверенную, на право продажи Имущества (представитель залогодержателя имеет право реализовать имущество по доверенности только в том случае, если сумма задолженности превышает оценочную стоимость имущества, установленную по договору залога п. 1.3, либо в случае неисполнения обязательств по пунктам в соответствии с условиями настоящего договора).
В этот же день 31.08.2016 года Рубцова В.Н. выдала доверенность, удостоверенную нотариусом Братского нотариального округа П.., которой уполномочивает Турушева М.А. продать за цену и на условиях и по своему усмотрению принадлежащую ей по праву собственности квартиру, находящуюся <адрес изъят> для чего предоставляет право быть ее представителем.
Как следует из пояснений истца в этот же день она подписала договор купли- продажи квартиры от 20.09.2016 года между продавцом Рубцовой В.Н. и покупателем Граковичем К.А., при этом Гракович К.А. при подписании договора не присутствовал, договор был подписан в присутствии доверенного лица ИП Шеломидо Р.Д., также был подписан акт приема передачи, и расписка в получении денежных средств, денежные средства в размере 1 700 000,00 рублей, ни Гракович К.А. ни кем-то другим истцу не передавались. Доказательств обратного ответчиком не представлено.
Согласно п. 1 договора купли-продажи продавец продает, а покупатель покупает в собственность квартиру, расположенную <адрес изъят>, общей площадью 62,8 кв.м.. Отчуждаемая квартира принадлежит продавцу на основании на праве собственности на основании справки N 22 от 21.03.2008 года, выданной ТСЖ "Маяк", о чем в ЕГРП 24.04.2008 года произведена запись о регистрации Номер изъят. Согласно п. 5 и п. 6 договора цена продаваемой квартиры составляет 1700 000 рублей; стороны установили следующий порядок расчета: покупатель выплатил продавцу за счет собственных денежных средств сумму 1 700 000 рублей.
Из акта приема-передачи от 20.09.2016 года следует, что продавец Рубцова В.Н. передала, в покупатель Гракович К.А. принял квартиру, расположенную <адрес изъят> общей площадью 62,8 кв.м.. Согласно п. 2 продавец передал, а покупатель принял все необходимые документы. Согласно п. 3 расчет между сторонами произведен полностью.
В соответствии с п. 4 договора, в указанной квартире зарегистрированы: Рубцова В.Н., Борисов К.А., Голыгин Н.И., которые обязуются выписаться до 20.10.2016 года.
Положениями п. 1 ст. 166 ГК РФ установлено, что сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).
В соответствии с п.п. 1, 2 ст. 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения. При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.
В соответствии с ч. 1 ст. 170 Гражданского кодекса Российской Федерации мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.
По смыслу приведенной нормы права, стороны мнимой сделки при ее заключении не имеют намерения устанавливать, изменять либо прекращать права и обязанности ввиду ее заключения, то есть стороны не имеют намерений ее исполнять либо требовать ее исполнения.
При этом следует учитывать, что стороны такой сделки могут придать ей требуемую законом форму и произвести для вида соответствующие регистрационные действия, что само по себе не препятствует квалификации такой сделки как ничтожной на основании пункта 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Пунктом 3 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно.
Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (пункт 4 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Пунктом 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации закреплена недопустимость действий граждан и юридических лиц, осуществляемых исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах.
По смыслу приведенных выше законоположений, добросовестность при осуществлении гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей предполагает поведение, ожидаемое от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующее ей.
При этом установление злоупотребления правом одной из сторон влечет принятие мер, обеспечивающих защиту интересов добросовестной стороны от недобросовестного поведения другой стороны.
Пунктом 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" разъяснено, что если совершение сделки нарушает запрет, установленный пунктом 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, в зависимости от обстоятельств дела такая сделка может быть признана судом недействительной (пункты 1 или 2 статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Как разъяснено в п. 86 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела 1 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна (пункт 1 статьи 170 ГК РФ). Следует учитывать, что стороны такой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение. Равным образом осуществление сторонами мнимой сделки для вида государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество не препятствует квалификации такой сделки как ничтожной на основании пункта 1 статьи 170 ГК РФ.
Согласно положениям п. 1 ст. 170 ГК РФ для признания сделки мнимой необходимо установить, что на момент совершения сделки стороны не намеревались создать соответствующие условиям этой сделки правовые последствия, характерные для сделок данного вида. При этом обязательным условием признания сделки мнимой является порочность воли каждой из ее сторон. Мнимая сделка не порождает никаких правовых последствий и, совершая мнимую сделку, стороны не имеют намерений ее исполнять либо требовать ее исполнения. Если хотя бы у одной из сторон имелась воля на создание правовых последствий от оспариваемой сделки, то мнимый характер сделки исключается.
Согласно пояснениям истца, Рубцова В.Н. не имела намерений отчуждать спорную квартиру, т.к. она является единственным местом для ее проживания и проживания членов ее семьи - сына и внука. Договор купли-продажи подписывался ею, в целях обеспечения возврата денежных средств по договору займа, заключенному с ИП Шеломидо Р.Д., т.е. на иных условиях, с иным субъектным составом.
Доводы представителя ответчика Гракович К.А. о том, что квартира приобреталась Гракович К.А., для коммерческого использования, в целях получения прибыли, при этом требования к Рубцовой В.Н. об освобождении квартиры не предъявлялись, т.к. между сторонами был заключен договор найма, по которому Рубцова В.Н. оплачивала плату за нем, суд находит неосновательными и не нашедшими подтверждения, из представленных суду доказательств. Суду не представлен договор найма, документы подтверждающие внесение Рубцовой В.Н. денежных средств по нему, сама Рубцова В.Н. данный факт отрицает, пояснив суду, что договор найма с Гракович К.А. она не заключала, Граковича К.А. не знала, не видела и не общалась с ним, кроме того она не имеет финансовой возможности оплачивать сумму в 12 000 рублей за наем и платить коммунальные платежи, данные обстоятельства нашли подтверждение из пояснений свидетеля Борисова К.А., оснований сомневаться в пояснениях данного свидетеля у суда не имеется, поскольку они согласуются с другими добытыми доказательствами.
Согласно акту проживания, в спорной квартире зарегистрированы по месту жительства истец Рубцова В.Н., ее сын Борисов К.А. и внук Голыгин Н.И.. Ранее указанные лица до 20.09.2016 года также состояли на регистрационном учете по указанному адресу, что подтверждается пояснениями истца, свидетелей.
Судом первой инстанции из доводов истца, пояснений опрошенных в судебном заседании свидетелей установлено, что после подписания договора купли-продажи и акта приема-передачи от 20.09.2016 года квартира <адрес изъят> при наличии подписанного акта приема-передачи фактически Граковичу К.А. не передавалась, в его владение не поступала, в квартиру ответчик Гракович К.А. не вселялся, бремя ее содержания не нес с момента ее приобретения до настоящего времени, состоянием квартиры не интересовался, имеет регистрацию по другому месту жительства.
При этом, договором купли-продажи квартиры от 20.09.2016 года не предусмотрено сохранение права пользования спорной квартирой за продавцом Рубцовой В.Н., членами ее семьи или иными лицами. Вместе с тем, истец вместе со своими членами семьи: сыном и внуком до настоящего времени продолжают пользоваться квартирой как своей собственной, зарегистрированы в спорном жилом помещении, Рубцова В.Н. несет бремя ее содержания на правах собственника жилого помещения, что свидетельствует о том, что указанное жилое помещение из владения Рубцовой В.Н. не выбывало. Гракович К.А. после регистрация перехода к нему права собственности на квартиру, обратился в суд с иском к Рубцовой В.Н., затем от заявленного требования к истцу о выселении, отказался, в связи с чем определением суда от 03.04.2019г. производство по делу прекращено.
Учитывая установленные обстоятельства, приведенные нормы права, судом достоверно установлено, что воля Рубцовой В.Н. не была направлена на отчуждение, принадлежащего ей имущества, также как и воля Граковича К.А. не была направлена на приобретение спорной квартиры в собственность для владения, пользования и распоряжения ею, несмотря, в т.ч. и на регистрацию перехода права собственности по истечению полутора лет после заключения договора купли-продажи квартиры.
Стороной ответчика в подтверждение своих доводов о намерении истца заключить договор купли-продажи квартиры приводятся доводы о том, что Рубцова В.Н. еще 31.08.2016 года выдала доверенность Турушеву М.А. на право продажи спорной квартиры за цену и на условиях по своему усмотрению.
Указанные доводы судом первой инстанции оценены критически, поскольку выдача доверенности на право продажи не может подменять собой договор купли-продажи, не создает соответствующих правовых последствий сама по себе, кроме того, как установлено судом данная доверенность выдавалась в целях обеспечения возврата денежных средств по договору займа, что прямо указано в договоре залога / п. 2.2.5/.
Довод представителя ответчика о том, что Гракович К.А. приобретал квартиру по объявлению, суд нашел несостоятельным ввиду недоказанности.
В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель Граковича К.А. пояснил, что о продаже квартиры Гракович К.А. узнал от своего знакомого Шеломидо Р.Д.
Доказательств выставления спорной квартиры на продажу не представлено.
В апелляционной жалобе Турушев М.А. указывает, что он выполнял услуги риелтора для истца, однако доказательств оказания риелторских услуг истцу им не представлено. При этом истец отрицает факт знакомства с Турушевым М.А.
Оспариваемая сделка была направлена на достижение других правовых последствий, не соответствовала воле всех участников сделки на передачу квартиры в собственность, была заключена в целях обеспечения обязательства по договору займа N 98-А от 31.08.2016 года, что прямо указано в договоре, а также подтверждается пояснениями опрошенных в судебном заседании свидетелей Речкиной О.Л., Голыгиной Т.В., Гаськовой А.А., Голыгина И.Н., Устиновой А.И., Борисова К.А., которые пояснили суду, что у Рубцовой В.Н. намерения продавать квартиру не было, сделка оформлялась как залог, в обеспечение займа денежных средств, суд принимает пояснения свидетелей в качестве доказательств по рассматриваемому спору, т.к. они согласуются с другими добытыми доказательствами, не противоречат им.
При этом, наличие заключенного между ИП Шеломидо Р.Д. и Рубцовой В.Н. договора залога, не ставит под сомнение выводы суда, поскольку они нашли свое подтверждение в ходе рассмотрения дела, из представленных суду доказательств.
По ходатайству истца и ее представителя определением суда от 21.08.2019 года по делу была назначена психофизиологическая экспертиза.
Согласно заключению экспертов АНО "Байкальский центр судебных экспертиз и графоанализа" N 77-03/10-2019 от 14.10.2019 года, у Рубцовой В.Н. не выявляются значимые психофизиологические реакции, свидетельствующие о том, что она имела намерения на продажу квартиры <адрес изъят>; у Рубцовой В.Н. не выявляются значимые психофизиологические реакции, свидетельствующие о том, что квартира <адрес изъят>, была ею продана; у Рубцовой В.Н. не выявляются значимые психофизиологические реакции, свидетельствующие о получении ею 1 700 000 рублей от Граковича К.А. за продажу квартиры <адрес изъят>; у Рубцовой В.Н. не выявляются устойчивые выраженные психофизиологические реакции, позволяющие дать определенный ответ на поставленный вопрос о том, что она выдала доверенность, удостоверенную нотариусом Победаш Л.Н. на имя Турушева М.А. для продажи квартиры <адрес изъят>
Заключение оценено судом по правилам ч. 3 ст. 86 ГПК РФ в совокупности с иными добытыми по делу доказательствами, имеющимися в материалах дела, согласно ст. 67 ГПК РФ, выполнено специалистом, квалификация которого сомнений не вызывает, оформлено надлежащим образом, научно обосновано, не имеет противоречий, его выводы представляются ясными и понятными, оснований не доверять заключению эксперта не имеется, в связи с чем судом не установлено оснований для направления данного заключения на проверку соответствия его требованиям закона, ходатайство представителя ответчика в этой части, является неосновательным.
Довод апелляционной жалобы о необоснованном использовании в качестве доказательства указанного заключения отклоняется судебной коллегией, поскольку оно использовано в совокупности с другими доказательства
Проанализировав представленные в обоснование заявленных требований доказательства, исходя из достаточности и взаимной связи всех доказательств в их совокупности, принимая во внимание конкретные обстоятельства, приведенные нормы закона, суд приходит к выводу о том, что заключение спорного договора купли-продажи квартиры от 20.09.2019г., было направлено на обеспечение займа N 98-А от 31.08.2016 года, воля сторон была направлена на обеспечение обязательства по договору займа, таким образом, имело место несовпадение сделанного волеизъявления с действительной волей сторон.
При таких обстоятельствах сделка - договор купли-продажи квартиры, заключенный 20.09.2016 года между Рубцовой В.Н. и Граковичем К.А., судом обоснованно признана ничтожной.
Из материалов дела, представленных доказательств, в т.ч. договора купли-продажи квартиры от 20.09.2016 года и пояснений свидетелей судом установлено, что Гракович К.А., приобретая спорную квартиру, не осматривал ее, ему было известно о том, что спорная квартира не свободна, что в ней проживают и состоят на регистрационном учете Рубцова В.Н. и члены ее семьи, с момента заключения договора купли-продажи Гракович К.А., утверждая о том, что он приобретал спорную квартиру для проживания, сразу вселяться в нее не пытался, только после регистрации права в 2018 году решилпопасть в квартиру, требование о прекращении права истца на квартиру заявил в суд после поступления иска в суд, являясь собственником, расходов на содержание жилья не нес, соглашения о пользовании жилым помещением с истцом и членами ее семьи не заключал, состоянием квартиры не интересовался, следовательно, Гракович К.А. не может являться добросовестным приобретателем квартиры, расположенной <адрес изъят>
Сделка купли-продажи квартиры состоялась ввиду наличия договора займа денежных средств в размере 60 000 руб., выданных под фактически ломбардные проценты в условиях использования сложного положения, нуждающейся в деньгах Рубцовой В.Н., ее неграмотности в совершении ряда сложных сделок (заем, залог, доверенность, купля-продажа).
Несмотря на то, что истец, вступившая в такие рискованные взаимоотношения, в принципе должна была осознавать возможные последствия, однако она является слабой стороной, пострадавшей от действий ответчиков, которые являются недопустимым злоупотреблением.
При этом стороны сделки понимали, что целью совершения купли-продажи квартиры была не сделка купли-продажи в собственном смысле, а временное обеспечение возвратности займа, что было установлено судом первой инстанции на основе имеющихся доказательств и фактических обстоятельств.
В данном случае, в этих отношениях истец оказалась пострадавшей, поскольку покупатель получил незаконную и необоснованную выгоду и преимущества из своего положения, недобросовестно используя права собственника в отношении по существу заложенной недвижимости в обход положений законодательства об ипотеке, а именно порядка обращения взыскания и реализации заложенной недвижимости в случае невыплаты долга.
Доводы жалобы о непривлечении к участию в деле Шеломидо Р.Д. не свидетельствуют о незаконности и необоснованности решения суда. поскольку, судом первой инстанции состав лиц. участвующих в деле. определен с учетом характера правоотношений и требований законодательства.
Доводы заявителей апелляционных жалобы фактически направлены на переоценку имеющихся в деле доказательств и обстоятельств, установленных судом.
Оснований для переоценки доказательств у судебной коллегии в силу требований статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не имеется.
Неправильного применения норм материального права, несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела и представленным в материалы дела доказательствам, нарушений норм процессуального права, в том числе являющихся в силу частей 1 - 3 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации безусловным основанием для отмены решения, судом апелляционной инстанции не установлено.
По результатам рассмотрения апелляционных жалоб судебная коллегия приходит к выводу о том, что обжалуемое решение основано на полном и всестороннем исследовании имеющихся в деле доказательств, принято с соблюдением норм материального и процессуального права, в связи с чем на основании пункта 1 статьи 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации подлежит оставлению без изменения.
Руководствуясь статьей 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
решение Братского городского суда Иркутской области от 29 ноября 2019 года по гражданскому делу N 2-1959/2019 оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.
Председательствующий Е.Ю. Зубкова
Судьи Л.С. Гуревская
Л.П. Пастухова
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
