Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Мордовия от 27 мая 2021 года №33-907/2021

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ВЕРХОВНОГО СУДА РЕСПУБЛИКИ МОРДОВИЯ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 27 мая 2021 года Дело N 33-907/2021
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Мордовия в составе:
председательствующего Ганченковой В.А.,
судей Ериной Н.П., Козиной Е.Г.,
при секретаре Марининой О.В.,
рассмотрела в открытом судебном заседании 27 мая 2021 г. в г. Саранске гражданское дело по иску Митрохиной С.М. к Суркову С.В., Сурковой Л.А. о взыскании материального ущерба, компенсации морального вреда по апелляционным жалобам Митрохиной С.М., Сурковой Л.А. на решение Пролетарского районного суда г. Саранска Республики Мордовия от 01 марта 2021 г.
Заслушав доклад председательствующего Ганченковой В.А., судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Мордовия
установила:
Митрохина С.М. обратилась в суд с иском к Суркову С.В., Сурковой Л.А. о взыскании материального ущерба, компенсации морального вреда, указав, что является собственником квартиры N 1 в двухквартирном жилом <адрес>.
8 января 2018 г. между ней и ответчиком Сурковой Л.А. (до замужества Маширова) заключен договор N 1 безвозмездного пользования жилым помещением, площадью 65,1 кв.м, находящимся на первом этаже здания, по адресу: <адрес>. В указанном жилом помещении Суркова Л.А. проживала с ответчиком Сурковым С.В.
15 января 2018 г. в доме по указанному адресу произошёл пожар, в результате которого собственникам дома Митрохиной С.М. и Ильину А.Н. причинён материальный ущерб.
Постановлением о прекращении уголовного дела от 17 апреля 2020 г. установлено, что пожар произошёл по вине Суркова С.В., вследствие его неосторожного обращения с огнём, который находясь вместе с Сурковой Л.А. в <адрес>, курил, лежа на диване. Уголовное дело в отношении Суркова С.В. прекращено, в связи с истечением срока давности уголовного преследования.
Считает, что у ответчиков наступает солидарная ответственность по возмещению причинённого пожаром ущерба, поскольку Суркова Л.А. нарушила условия договора о соблюдении правил противопожарной безопасности и условие, по которому ссудополучатель не вправе предоставлять передаваемое имущество в аренду, в безвозмездное пользование иным лицам. Нарушение условий договора привело к негативным последствиям, выразившимся в уничтожении дома, имущества и тем самым причинении ей имущественного вреда. Своим бездействием Суркова Л.А. не пресекла курение Суркова С.В., поэтому она является соответчиком и несёт солидарную ответственность вместе с ним, который куря сигарету лежа на диване и стряхивая пепел куда попало, действовал умышленно и должен был предполагать, что от его действий может возникнуть возгорание.
Согласно заключению строительно-технической экспертизы N 123/6 от 7 мая 2018 г., стоимость повреждённых и уничтоженных строительных конструкций <адрес> с учётом износа на день возникновения пожара составляет 356 906 рублей 10 копеек. Стоимость восстановительного ремонта конструкций составляет 523 269 рублей. Согласно заключению товароведческой экспертизы N 96/6-5 от 19 февраля 2018 г. рыночная стоимость уничтоженного имущества квартиры N 1 составляет 13 026 рублей 10 копеек. Общая сумма материального ущерба составляет 893 201 рубль 10 копеек (356 906 рублей + 523 269 рублей +13 026 рублей 10 копеек).
В ходе предварительного следствия ответчикам предлагалось возместить ей причинённый материальный ущерб, на что получен отказ. Такими действиями ответчиков истцу причинён моральный вред.
В увеличение заявленных требований просила суд взыскать солидарно с Сурковой Л.А. и Суркова С.В. в её пользу материальный ущерб в размере 893 201 рубля 10 копеек, моральный вред в размере 300 000 рублей, судебные издержки в размере 17 500 рублей с каждого ответчика.
Решением Пролетарского районного суда г. Саранска Республики Мордовия от 1 марта 2021 г. иск Митрохиной С.М. к Сурковой Л.А. о возмещении материального ущерба удовлетворён частично.
С Сурковой Л.А. в пользу Митрохиной С.М. взыскан материальный ущерб, причинённый в результате пожара от 15 января 2018 г., в размере 672 295 рублей 20 копеек и расходы по оплате услуг представителя в размере 35 000 рублей, а всего 707 295 рублей 20 копеек.
В удовлетворении остальной части иска к Сурковой Л.А. отказано.
В удовлетворении иска Митрохиной С.М. к Суркову С.В. о взыскании материального ущерба, компенсации морального вреда, судебных расходов, отказано в полном объёме.
С Сурковой Л.А. в бюджет городского округа Саранск взыскана государственная пошлина в размере 9923 рублей.
В апелляционной жалобе истец Митрохина С.М. просит решение суда отменить, принять по делу новое решение, удовлетворив её требования в полном объёме. Указывает, что суд незаконно и необоснованно исключил солидарную ответственность ответчиков, поскольку именно действия ответчика Суркова С.В. фактически привели к пожару и уничтожению принадлежащего ей жилого дома. Считает, что Сурков С.В., соглашаясь с выдвинутым в отношении него обвинением, признавая свою вину, должен нести гражданскую ответственность в части возмещения причинённого вреда, а Суркова Л.А. должна нести ответственность в силу договора.
Кроме того выражает несогласие с суммой взысканного судом ущерба, поскольку заявленная ей сумма подтверждена заключением строительной технической экспертизы, согласно которой сумма материального ущерба составляет 893 201 рубль 10 копеек. Показания эксперта П.А.А. о допущенной технической ошибке при описании суммы ущерба не могут противоречить заключению эксперта, которое недопустимым доказательством не признано. Полагает, что с учётом отказа стороны ответчика от назначения по делу судебной экспертизы, при установлении суммы ущерба суд должен был учитывать имеющееся в уголовном деле заключение экспертизы.
Также считает необоснованным отказ в возмещении компенсации морального вреда, поскольку её семья претерпела сильную психофизическую нагрузку в связи с пожаром. Со дня пожара ответчики действий по возмещению причинённого вреда не предпринимали. Она осталась без дома, пожар уничтожил всё имущество. Она является пенсионером по старости и ввиду отсутствия других источников дохода, не имеет возможности восстановить дом.
Ответчик Суркова ЛА. в апелляционной жалобе просит решение суда отменить и принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований. Указывает, что по акту от 8 января 2018 г. спорное жилое помещение ей передано формально, фактически <адрес> ей передана не была. В квартире проживал и пользовался ею, наравне с ней знакомый истца Котов К.А., а также у Митрохиных имелся комплект ключей, которым они пользовались и беспрепятственно входили в помещение. По условиям договора, права и обязанности из договора возникают не только у неё, но и у Митрохиных. Последние, в нарушение условий договора, передавая ей в пользование всю принадлежащую им часть дома, без её согласия, разрешилипроживать в доме другому лицу Котову К.А., у которого также имелся свободный доступ в комнату, где находился очаг пожара. Именно он обнаружил возгорание, а до этого, после ухода Сурковых из дома, зашёл в комнату, выключил телевизор, увидел остатки ужина, спиртного, но при этом не заметил окурков, сигарет, пепельницы и других следов курения в комнате. Согласно техническому заключению равнозначными причинами пожара могут быть как длительное тление табачных изделий, так и источник открытого огня. Постановление о прекращении уголовного дела в связи с истечением срока давности уголовного преследования не влечёт признание лица виновным или невиновным в совершении преступления. Доказательства наличия причинно-следственной связи между пребыванием Сурковых в квартире и возникновением пожара отсутствуют. Условия договора не содержат запрета на совместное пребывание Сурковой Л.А. в помещении с другими лицами. Митрохина С.М. правом на досрочное расторжение договора по причине передачи ссудополучателем без согласия ссудодателя помещения третьему лицу не воспользовалась, что подтверждает правомерность пребывания Суркова С.В. в этой квартире, с согласия Митрохиной С.М. Судом не применены положения статьи 404 Гражданского кодекса Российской Федерации.
В возражениях на апелляционную жалобу Митрохиной С.М., ответчик Суркова Л.А. просит в удовлетворении жалобы истца отказать, а её апелляционную жалобу удовлетворить с вынесением по делу нового решения об отказе истцу в удовлетворении иска в полном объёме.
Истец Митрохина С.М. в отзыве на возражения Сурковой Л.А. ссылается на отсутствие правовых оснований для удовлетворения жалобы ответчика.
В судебное заседание представитель истца Митрохиной С.М. -Афанасьев С.В., ответчик Сурков С.В., его представители Заликова Г.С., Куликов С.П., третьи лица Ильин А.Н., Котов К.А. не явились, о времени и месте судебного заседания извещены надлежащим образом, отложить разбирательство дела суд не просили.
При таких обстоятельствах и на основании части 3 статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия пришла к выводу о возможности рассмотрения дела в отсутствие указанных лиц.
В судебном заседании истец Митрохина С.М. доводы своей апелляционной жалобы поддержала, относительно доводов апелляционной жалобы ответчика Сурковой Л.А. возразила.
Ответчик Суркова Л.А. просила решение суда отменить по доводам её апелляционной жалобы.
Проверив законность и обоснованность обжалуемого решения суда в пределах доводов апелляционных жалоб в соответствии со статьёй 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приходит к следующему.
На основании пункта 1 статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причинённых ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.
В силу пункта 2 названной статьи, под убытками понимаются расходы, которые лицо, чьё право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).
Обязательства, возникающие из причинения вреда (деликтные обязательства), включая вред, причинённый имуществу гражданина при эксплуатации транспортных средств другими лицами, регламентируются главой 59 Гражданского кодекса Российской Федерации, закрепляющей в статье 1064 общее правило, согласно которому в этих случаях вред, причинённый личности или имуществу гражданина, а также вред, причинённый имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объёме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда (пункт 1).
Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинён не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда (пункт 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Из разъяснений, изложенных в пункте 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела 1 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" следует, что по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков.
Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство (пункт 2 статьи 401 Гражданского кодекса Российской Федерации). По общему правилу лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинён не по его вине (пункт 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Исходя из толкования данных норм, ответственность наступает при совокупности условий, которые включают наличие вреда, противоправность поведения причинителя вреда, а также причинно-следственную связь между противоправными действиями и наступившими неблагоприятными последствиями.
В силу статьи 1082 Гражданского кодекса Российской Федерации, удовлетворяя требование о возмещении вреда, суд в соответствии с обстоятельствами дела обязывает лицо, ответственное за причинение вреда, возместить вред в натуре (предоставить вещь того же рода и качества, исправить повреждённую вещь и т.п.) или возместить причинённые убытки (пункт 2 статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации).
При разрешении заявленных требований судом первой инстанции установлено, что Митрохиной С.М. на праве общей долевой собственности с 20 октября 2004 г. принадлежат 1/2 доли в жилом доме <адрес>, площадью 65,1 кв.м, инвентарный , по адресу: <адрес> и с 18 января 2008 г. 1/2 доли в праве общей долевой собственности на земельный участок, расположенный под ним (т.1, л.д.87, 191-196).
Собственником других 1/2 доли в праве общей долевой собственности на указанные жилой дом и земельный участок с 2 октября 2006 г. является Ильин А.Н. (т.1, л.д.191-192, 193-194).
Указанный дом фактически разделён на две части, имеет разные входы: в квартиру N 1, которой пользуется Митрохина С.М. и в квартиру N 2, которой пользуется Ильин А.Н. (т.2, л.д.207-210 (г), 220-228).
8 января 2018 г. между Митрохиной С.М. (ссудодатель) и Сурковой Л.А. (ссудополучатель, до замужества <дата> Машировой) заключён договор N 1 безвозмездного пользования жилым помещением, по условиям которого Митрохина С.М. передала Сурковой Л.А. в безвозмездное, временное пользование жилое помещение, общей площадью 65,1 кв.м, находящееся на первом этаже здания, расположенного по адресу: <адрес> (т.1, л.д.28-31).
В силу пункта 3.1 договор вступает в силу с момента подписания его сторонами и действует до 31 декабря 2018 г., с перерывом проживания с 15 июня 2018 г. по 29 июня 2018 г.
По условиям договора ссудополучатель Суркова Л.А. обязуется: использовать помещение в соответствии с договором и его назначением; поддерживать помещение, полученное в безвозмездное пользование, в надлежащем состоянии; при эксплуатации помещения соблюдать правила противопожарной безопасности; оплачивать коммунальные услуги и при необходимости осуществлять ремонт помещения; по окончании срока действия настоящего договора возвратить помещение по акту приёма-передачи в течение пяти дней с момента истечения срока договора (раздел 2 договора).
В соответствии с пунктом 2.3 договора ссудополучатель не вправе предоставлять передаваемое имущество в аренду, безвозмездное пользование иным лицам, передавать свои права и обязанности по настоящему договору третьим лицам, отдавать имущество в залог.
Договор подписан сторонами без замечаний и разногласий.
Обязательства Митрохиной С.М. по передаче Сурковой Л.А. в безвозмездное, временное пользование жилого помещения выполнены, что подтверждается актом приёма-передачи имущества, являющимся приложением к договору N 1 безвозмездного пользования жилым помещением от 8 января 2018 г. (т.1, л.д.29).
Из содержания названного акта следует, что Митрохина С.М. передала, а Суркова Л.А приняла с 8 января 2018 г. в безвозмездное пользование жилое помещение, общей площадью 65,1 кв.м, по адресу: <адрес> квартира N 1 и находящееся в ней имущество: холодильник "Норд", телевизор "Горизонт", монитор, систему видеонаблюдения, магнитофон "Сони", микроволновку "Самсунг", утюг "Филипс", стол обеденный, стол раскладной, стулья, диван угловой, кровать двухъярусную, газовую плиту, посуду в ассортименте, мойку, душевую кабину, унитаз, раковину.
В соответствии с абзацем 1 статьи 678 Гражданского кодекса Российской Федерации наниматель обязан использовать жилое помещение только для проживания, обеспечивать сохранность жилого помещения и поддерживать его в надлежащем состоянии.
В соответствии с положениями статьи 34 Федерального закона от 21 декабря 1994 г. N 69-ФЗ "О пожарной безопасности" граждане имеют право на защиту их жизни, здоровья и имущества в случае пожара, возмещение ущерба, причинённого пожаром, в порядке, установленном действующим законодательством, а также граждане обязаны соблюдать требования пожарной безопасности. Ответственность за нарушение требований пожарной безопасности в соответствии с действующим законодательством несут собственники имущества, а также лица, уполномоченные владеть, пользоваться и распоряжаться имуществом (статья 38 указанного Федерального закона от 21 декабря 1994 г. N 69-ФЗ).
Требования пожарной безопасности установлены в Правилах пожарной безопасности Российской Федерации (ППБ 01-03), утверждённых Приказом Министерства Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям, ликвидации последствий стихийных бедствий от 18 июня 2003 г. и действующих на момент пожара. В силу пункта 10 указанных Правил собственники имущества, лица, уполномоченные владеть, пользоваться или распоряжаться имуществом, должны обеспечивать своевременное выполнение требований пожарной безопасности, предписаний, постановлений и иных законных требований государственных инспекторов по пожарному надзору. Таким образом, ответственность за нарушение Правил пожарной безопасности может возлагаться на нанимателя.
15 января 2018 г., в период действия вышеуказанного договора N 1 безвозмездного пользования жилым помещением от 8 января 2018 г., по адресу: <адрес>, произошёл пожар, в результате которого повреждён жилой дом.
Постановлением следователя Пролетарского межрайонного следственного отдела Следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Республике Мордовия от 17 апреля 2020 г. уголовное дело и уголовное преследование по статье 168 Уголовного кодекса Российской Федерации в отношении Суркова С.В. прекращено по основанию, предусмотренному пунктом 3 части 1 статьи 24 Уголовного процессуального кодекса Российской Федерации, в связи с истечением сроков давности уголовного преследования. В постановлении указана причина пожара - неосторожные действия Суркова С.В., который курил в квартире (т.1, л.д.12-27).
Из содержания указанного постановления о прекращении уголовного дела от 17 апреля 2020 г. следует, что с 8 по 15 января 2018 г. в квартире N 1 <адрес> вместе с Сурковой Л.А. проживал её знакомый Сурков С.В.
Кроме того по устной договорённости с супругами Митрохиными в данной квартире также проживал Котов К.А.
15 января 2018 г. примерно в 20 часов Сурков С.В. и Суркова Л.А. находились в комнате зала квартиры N 1 <адрес>, где на расположенном в ней диване распивали спиртные напитки. Сурков С.В. курил сигареты, между ними возникла ссора, и они покинули квартиру. После чего, Котов К.А. прошёл в помещение зала, где увидел беспорядок, на диване были скомканы постельные принадлежности, работал телевизор, возле тумбочки валялась пустая бутылка из-под алкоголя, был запах от курения табака. Котов К.А. отключил телевизор и ушёл в свою комнату спать. В этот же день, в период времени между 22 часов 40 минут и 23 часов 40 минут, Котов К.А., проснувшись от запаха горения, зашёл в комнату зала и увидел, что поверхность дивана объята пламенем, потушить пожар не смог и выбежал на улицу за придомовую территорию дома, где были Сурковы, сообщил им о пожаре. Зайти в дом Сурков С.В. не смог, было открытое горение.
Указанные обстоятельства подтверждены в суде первой инстанции третьим лицом Котовым К.А.
Из пояснений сторон в ходе рассмотрения дела установлено, что квартира N 1 состоит из трёх жилых комнат. Одну комнату занимали Сурковы, вторую Котов, а зал был общим.
Согласно выводам технического заключения N 19 от 15 февраля 2018 г. ФГБУ "Судебно-экспертное учреждение Федеральной противопожарной службы "Испытательная пожарная лаборатория" по Республике Мордовия очаг пожара находился в помещении зала квартиры N 1 в месте расположения дивана. Наиболее вероятной причиной пожара является возгорание горючих материалов, расположенных в очаговой зоне, под воздействием источников тления длительного воздействия (тлеющих табачных изделий) либо источника открытого огня (т.1. л.д.55-74).
Из содержания технического заключения N 19 от 15 февраля 2018 г. следует, что в случае исследуемого пожара устройств и приспособлений для поджога и их остатков не обнаружено. В ходе осмотра места пожара, каких-либо следов аварийных режимов работы проводников, не обнаружено. Рядом с очагом пожара располагался работающий холодильник, который был подключен к розетке, расположенной на стене комнаты. В процессе осмотра места пожара из очага и рядом с ним было изъято электрооборудование и представлено на исследование, в результате которого каких-либо следов аварийных режимов работы электросети и оборудования не обнаружено. Каких-либо косвенных признаков работы электросети в аварийном режиме (мигание ламп, перебои с электроэнергией и т.п.) в представленных материалах дела не имеется.
В результате пожара уничтожена внутренняя отделка и имущество квартир N 1 и N 2, уничтожена кровля дома, деревянные конструкции чердачного помещения.
Квартира N 1 состоит из четырёх помещений. Сразу при входе расположены помещение кухни (в южной стороне) и помещение комнаты (в северной части). Стены помещений обуглены, потолочное перекрытие частично выгорело, сохранившиеся конструкции перекрытия обуглены. Перегородки, разделявшие помещения выгорели и разрушены, сохранились лишь металлические каркасы перегородок. Далее за комнатой и кухней расположена ещё одна комната и помещение зала. На момент осмотра в данной комнате какие-либо предметы вещной обстановки отсутствуют, стены, пол и потолок обуглены по всей площади. Наибольшие термические повреждения наблюдаются в помещении зала в центральной части восточной стены - в месте расположения дивана и холодильника. Над данным местом потолочное перекрытие выгорело. В стене и полу имеются сквозные прогары. Подобных повреждений в остальных комнатах не наблюдается.
Таким образом, выводы экспертизы таковы, что очаг пожара находился в помещении зала квартиры N 1 в месте расположения дивана.
Допрошенный судом первой инстанции в качестве специалиста И.Д.А., работающий заместителем начальника ФГБУ СЭУ ФПС ИПЛ по Республике Мордовия, подтвердил выводы технического заключения N 19 от 15 февраля 2018 г. и пояснил суду, что возгорание произошло на диване под воздействием источников длительного тления - тлеющих табачных изделий. Время возгорания зависит от марки табачного изделия и условий, в которые оно попало и может длиться от 10 минут до часа и более. Причиной возникновения пожара холодильник быть не мог, поскольку аварийного режима его работы не было обнаружено.
При таких обстоятельствах, разрешая заявленные требования, суд первой инстанции пришёл к выводу, что ответчиком Сурковой Л.А., как нанимателем квартиры N 1 в доме <адрес>, ненадлежащим образом были исполнены обязанности по обеспечению сохранности жилого помещения, а потому она обязана возместить причинённый истцу пожаром ущерб.
С данными выводами судебная коллегия соглашается.
Доводы апелляционной жалобы ответчика Сурковой Л.А., в целом сводящиеся к доводам о недоказанности её вины и причинно-следственной связи между её действиями и причинённым истцу ущербом, подлежат отклонению.
Проанализировав вышеуказанные доказательства, суд первой установил наличие доказательств, достоверно свидетельствующих о виновном бездействии ответчика Сурковой Л.А., приведших к возникновению пожара, то есть о вине нанимателя жилого помещения Сурковой Л.А. в причинении истцу в результате пожара ущерба, поскольку несмотря на то, что она не допускала действий, повлекших этот пожар, она, как наниматель (ссудополучатель) несёт бремя содержания имущества, находящегося в её пользовании и она не имела права передавать права на пользование данным жилым помещением третьим лицам. Однако ей не были приняты исчерпывающие меры по надлежащему содержанию арендованного ею имущества, данное бездействие состоит в прямой причинной-следственной связи с наступившими последствиями в виде причинения имуществу истца ущерба.
Оснований не согласиться с данным выводом судебная коллегия не усматривает, поскольку в силу положений вышеприведённых статей 37, 38 Федерального закона от 21 декабря 1994 г. N 69-ФЗ "О пожарной безопасности", 1064, 1082 Гражданского кодекса Российской Федерации, Суркова Л.А. обязана была осуществлять заботу о жилом помещении, предоставленном ей по договору безвозмездного пользования, поддерживать в пригодном состоянии, устранять различные угрозы и опасности, то именно она в силу статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации несёт деликтную ответственность перед истцом за пожар, произошедший на имуществе, находящемся в её пользовании.
Оценив все представленные по делу доказательств в их совокупности, суд пришёл к обоснованному выводу о том, что причиной пожара в жилом помещении истца послужило неосторожное обращение с огнём Сурковым С.В., проживающим в спорном жилом помещении совместно с нанимателем Сурковой Л.А. в отсутствие на то законных оснований. При этом квартира N 1 <адрес> по договору безвозмездного жилым помещением N 1 от 8 января 2018 г. была передана в пользование Сурковой Л.А. без права передачи жилого помещениям в пользование третьих лиц.
Указанное свидетельствует о том, что Суркова Л.А., как владелец жилого помещения должна была предпринять необходимые и достаточные меры, способствующие исключению ситуации пожара, должна была осуществить надлежащий контроль за вверенным ей имуществом.
Вместе с тем ответчик Суркова Л.А. таких обязанностей надлежащим образом не исполнила.
Поскольку возгорание произошло в помещении зала квартиры N 1 под воздействием источников длительного тления - тлеющих табачных изделий, Суркова Л.А. является арендатором (ссудополучателем) названной квартиры, то указанное само по себе свидетельствует о том, что она, как арендатор (ссудополучатель) данного жилого помещения не приняла необходимых и достаточных мер к тому, чтобы исключить возникновение такой ситуации, осуществляла ненадлежащий контроль за имуществом.
Доказательств обратного ответчик Суркова Л.А. ни суду первой инстанции, ни суду апелляционной инстанции не представила. Очевидно, что между её бездействием как арендатором (ссудополучателем) данного жилого помещения по бремени содержания своего имущества и причинении в результате этого вреда имуществу истца имеется причинно-следственная связь.
Что же касается выводов технического заключения, что равнозначными причинами пожара могут быть как длительное тление табачных изделий, так и источник открытого огня, на чём настаивает ответчик Суркова Л.А. в своей апелляционной жалобе, то данные выводы на правильность принятого решения не влияют.
Из содержания названного технического заключения и пояснений специалиста И.Д.А. следует, что каких-либо аварийных режимов работы проводников, электросети и оборудования не обнаружено. Признаков работы электросети в аварийном режиме не установлено. Причиной возникновения пожара холодильник не мог быть.
Из пояснений третьего лица Котова К.А. следует, что после ухода Сурковых в помещении квартиры N 1 присутствовал запах от курения табака.
Достаточных доказательств, подтверждающих возникновение пожара вследствие иных причин (отличных от неосторожных действий Суркова С.В., который проживал в квартире с разрешения Сурковой Л.А., курил в квартире), в соответствии со статьёй 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации ответчиком не представлено.
Указанные обстоятельства повлекли причинение истцу ущерба, который в соответствии с требованиями статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, обязана возместить Суркова Л.А., как наниматель жилого помещения.
Следовательно, удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции правомерно руководствовался положениями действующего законодательства и обоснованно исходил из наличия причинно-следственной связи между действиями ответчика Сурковой Л.А. по ненадлежащему исполнению обязанностей, вытекающих из договора безвозмездного пользования жилым помещением N 1 от 8 января 2018 г., и причинённым ущербом в результате пожара в период проживания ответчика в квартире.
При этом суд правомерно не усмотрел правовых оснований для возложения обязанности по возмещению вреда на Суркова С.В. и Суркову Л.А. в солидарном порядке, поскольку ущерб истцу причинён не в результате каких-либо их совместных действий, а в результате ненадлежащего содержания арендатором (ссудополучателем) Сурковой Л.А. арендуемого ею жилого помещения.
Доводы апелляционной жалобы ответчика, что по акту от 8 января 2018 г. спорное жилое помещение ей передано формально, фактически квартира N 1 в спорном доме ей передана не была, подлежат отклонению ввиду их несостоятельности.
Договор N 1 безвозмездного пользования жилым помещением от 8 января 2018 г. и акт приёма-передачи имущества подписан Сурковой Л.А. без замечаний и разногласий.
Из пояснений сторон в ходе рассмотрения дела установлено, что квартира N 1 состоит из трёх жилых комнат. По согласованию с собственником жилого помещения одну комнату в квартире, проход в которую осуществлялся через зал, занимали Сурковы, вторую Котов, а зал был общим. У Сурковой Л.А. имелись ключи от дома и от занимаемой комнаты. При заключении договора было согласовано, что в другой комнате будет проживать другой жилец.
Следовательно, то обстоятельство, что в квартире N 1 дома <адрес>, наряду с Сурковой Л.А. проживал и пользовался ею Котов К.А., а также у Митрохиных имелся комплект ключей, которым они пользовались и беспрепятственно входили в помещение, при установленных обстоятельствах дела, согласно которым возгорание произошло в помещении зала в месте расположения дивана, где в день пожара находились Сурковы, не освобождает ответчику Суркову Л.А. от ответственности по возмещению причинённого вреда.
Каких-либо нарушений, повлекших возникновение пожара, со стороны Митрохиных и третьего лица Котова К.А. не имеется.
Более того из пояснений ответчика Сурковой Л.А., данных суду первой инстанции, следует, что в день пожара они с ответчиком Сурковым С.В. в доме были вдвоем, М.И.В. и Котов К.А. к ним в этот день не заходили. Во время их (Сурковых) пребывания в комнате зала Котов К.А. в зал не заходил.
То обстоятельство, что именно Котов К.А. обнаружил возгорание, а до этого, после ухода Сурковых из дома, зашёл в комнату и выключил телевизор, увидел остатки ужина, спиртного, но при этом не заметил окурков, сигарет, пепельницы и других следов курения в комнате, не опровергает выводов суда о том, что возгорание квартиры произошло вследствие действий Суркова С.В.
Как указано специалистом И.Д.А. время возгорания зависит от марки табачного изделия и условий, в которые оно попало и может длиться от десяти минут до часа и более. Следовательно, с учётом времени, когда Сурковы покинули квартиру (около 21 часа) и времени обнаружения возгорания (между 22 часов 40 минут до 23 часов 40 минут), имеются безусловные основания полагать, что возгорание произошло в помещении зала квартиры N 1 в месте расположения дивана, где находились Сурковы, тогда как Котов К.А. в помещение зала входил только для того, чтобы выключить телевизор, при этом он чувствовал запах от курения табака.
С учётом изложенного не могут быть приняты во внимание и доводы апелляционной жалобы Сурковой Л.А., что в спорную квартиру, помимо неё был вселён Котов К.А., имеющий свободный доступ в комнату, где находился очаг пожара.
Довод апелляционной жалобы Сурковой Л.А., что условия договора не содержат запрета на её совместное пребывание в помещении с другими лицами, несостоятелен, поскольку опровергается вышеприведённым положением пункта 2.3 договора.
Указание апеллянта Сурковой Л.А., что Митрохина С.М. правом на досрочное расторжение договора по причине передачи ссудополучателем без согласия ссудодателя помещения третьему лицу не воспользовалась, не подтверждает правомерность пребывания Суркова С.В. в этой квартире, с согласия Митрохиной С.М.
Сурков С.В. находился в спорной квартире с разрешения Сурковой Л.А. без законных оснований на пользование жилым помещением, то есть в данном случае установлено нарушение ответчиком Сурковой Л.А. условий пользования жилым помещением, повлекшее причинение имущественного вреда истцу.
Поскольку при заключении договора найма Суркова Л.А. обязалась поддерживать помещение, полученное в безвозмездное пользование в надлежащем состоянии и при эксплуатации жилого помещения соблюдать правила противопожарной безопасности, доводы о том, что она не несёт ответственность за возникновение пожара, судебная коллегия находит несостоятельными.
Доводы апеллянта Сурковой Л.А., что постановление о прекращении уголовного дела в связи с истечением срока давности уголовного преследования не влечёт признание лица виновным или невиновным в совершении преступления, судебная коллегия отклоняет, поскольку Сурков С.В. не был лишён права возражать против прекращения дела по нереабилитирующим основаниям и требовать рассмотрения дела по существу предъявленного обвинения.
Также следует отметить, что в рамках настоящего гражданского дела устанавливается не факт совершения Сурковым С.В. преступления, а обстоятельства причинения имуществу истца ущерба в результате пожара, произошедшего 15 января 2018 г., которые в рамках настоящего гражданского дела установлены судом на основании совокупности представленных в материалы дела доказательств, а не на основании постановления о прекращении уголовного дела в отношении Суркова С.В.
Доводы апелляционной жалобы истца Митрохиной С.М., что ответчик Сурков С.В. должен нести солидарную ответственность, поскольку именно его действия фактически привели к пожару и уничтожению принадлежащего ей жилого дома, основаны на неверном толковании норм права, регулирующих спорные правоотношения.
В соответствии с пунктом 1 статьи 322 Гражданского кодекса Российской Федерации солидарная обязанность (ответственность) или солидарное требование возникает, если солидарность обязанности или требования предусмотрена договором или установлена законом. В частности, солидарная обязанность возникает при совместном причинении вреда (статья 1080 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Как видно из материалов дела и установлено судом, документы, подтверждающие то, что вред истцу был причинён совместными действиями ответчиков, отсутствуют. Вред истцу причинён вследствие невыполнения Сурковой Л.А. обязанности по надлежащему содержанию вверенной ей квартиры, Сурков С.В. проживал в квартире в отсутствие законных оснований, что не является совместными действиями по причинению ущерба.
Из разъяснений, изложенных в пункте 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 5 июня 2002 г. N 14 "О судебной практике по делам о нарушении правил пожарной безопасности, уничтожении или повреждении имущества путём поджога либо в результате неосторожного обращения с огнём", следует, что вред, причинённый пожарами личности и имуществу гражданина либо юридического лица, подлежит возмещению по правилам, изложенным в статье 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, в полном объёме лицом, причинившим вред. При этом необходимо исходить из того, что возмещению подлежит стоимость уничтоженного огнём имущества, расходы по восстановлению или исправлению повреждённого в результате пожара или при его тушении имущества, а также иные вызванные пожаром убытки (пункт 2 статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации).
В абзаце 1 пункта 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" разъяснено, что при разрешении споров, связанных с возмещением убытков, необходимо иметь в виду, что в состав реального ущерба входят не только фактически понесённые соответствующим лицом расходы, но и расходы, которые это лицо должно будет произвести для восстановления нарушенного права.
В материалы дела стороной истца представлено заключение эксперта N 123/6-5, выполненное 7 мая 2018 г. ФБУ Мордовская лаборатория судебной экспертизы Министерства юстиции Российской Федерации, согласно которому стоимость уничтоженных и повреждённых пожаром строительных конструкций квартиры N 1 двухквартирного жилого дома по адресу: <адрес>, с учётом износа повреждённых пожаром строений на день возникновения пожара составляет 356 906 рублей (т.1, л.д.35-61).
Как следует из заключения эксперта в стоимость 356 906 рублей включена стоимость: жилого помещения литер А - 256 225 рублей и с учётом 18% НДС - 302 345 рублей; холодной пристройки литер А1 - 27 890 рубля и с учётом 18% НДС - 32 910 рублей; холодной пристройки литер А3 - 18 348 рублей и с учётом 18% НДС - 21 651 рубль (т.1, л.д.45-46).
При этом, из заключения эксперта следует, что без учёта износа стоимость уничтоженных и повреждённых пожаром строительных конструкций квартиры N 1 жилого <адрес> составляет 722 790 рублей, которая состоит из стоимости: жилого помещения литер А - 617 457 рублей; холодной пристройки литер А1 - 53 842 рубля и с учётом 18% НДС - 63 534 рубля; холодной пристройки литер А3 - 35 423 рубля и с учётом 18% НДС - 41 799 рублей.
Допрошенный в судебном заседании суда первой инстанции в качестве специалиста П.А.А. подтвердил выводы заключения эксперта и пояснил суду, что без учёта износа стоимость уничтоженных и повреждённых строительных конструкций квартиры N 1 жилого <адрес> составляет 722 790 рублей. Также пояснил, что квартира N 1 состоит из помещений под литерами А, А1, А3. Заключение эксперта составлено с учётом общего имущества в двухквартирном жилом доме и стоимость уничтоженных и повреждённых пожаром строительных конструкций каждой квартиры в этом доме определена без учёта износа (с учётом износа), исходя из фактической стоимости каждой квартиры.
Специалист П.А.А. также пояснил, что в заключении допущены неточности, в таблице N 1 указана стоимость уничтоженных и повреждённых строительных конструкций жилого дома под литером А без учёта износа, где следовало указать квартиры N 1 и стоимость с учётом НДС 18%, что составит 617 457 рублей. В таблице N 7, указано неточно в разделе "Литер А", всего по дому, где следовало указать по квартире N 1 и вместо 612 534 рубля, следовало указать - 617 457 рублей, допущена арифметическая ошибка в подсчёте: 523 269 + (523 269 рублей х 18 % НДС).
Согласно представленному истцом в материалы дела заключению эксперта N 92/6-5, составленному ФБУ Мордовская лаборатория судебной экспертизы 9 февраля 2018 г. рыночная стоимость уничтоженного имущества квартиры N 1 двухквартирного жилого дома, расположенного по адресу: <адрес>, на день возникновения пожара составляет 13 026 рублей 10 копеек (т.1, л.д.75-86).
Из содержания указанного заключения эксперта следует, что проведено исследование и приведено описание уничтоженного имущества, на которое были представлены светокопии документов. Рыночная стоимость данных объектов на момент пожара с учётом срока эксплуатации составляет 13 026 рублей 10 копеек, в том числе: хлебопечь марки "Ken Wood" модель "ВМ 450" - 7597 рублей 80 копеек; кофеварка марки "Viconte" модель "VC330"- 1079 рублей 30 копеек; циркуляционный насос марки "VA 25/130" - 786 рублей 40 копеек; утюг марки "PHILIPS" модель "GC 2907" - 278 рублей 20 копеек; фотоаппарат марки "Rekam" - 200 рублей; бритва марки "PHILIPS", модель "РТ 860" - 1137 рублей 40 копеек; игровая консоль "Funс MGS-15" - 150 рублей; бритвенные лезвия "PHILIPS SH 30/50" - 1797 рублей.
Вместе с тем из пояснений истца установлено, что данное имущество, за исключением утюга, ответчику Сурковой Л.А. не передавалось, но она просит взыскать материальный ущерб, поскольку это имущество находилось в квартире и уничтожено пожаром. Имущество, переданное Сурковой Л.А. в пользование по акту приёма-передачи от 8 января 2018 г. экспертом оценено не было и в исковые требования истцом не включено.
С учётом изложенного, определяя размер суммы ущерба, подлежащего взысканию, руководствуясь заключением эксперта N 123/6-3 от 7 мая 2018 г., суд пришёл к выводу о взыскании в пользу истца материального ущерба в размере 617 457 рублей, составляющем стоимость уничтоженных и повреждённых строительных конструкций на день пожара без учёта износа под литером А и в размере 54 560 рублей, составляющей стоимость уничтоженных и повреждённых строительных конструкций на день пожара с учётом износа под литерами А1 и А3, а также стоимости утюга марки "PHILIPS" модель "GC 2907" в размере 278 рублей 20 копеек, подтверждённой заключением эксперта N 92/6-5 от 9 февраля 2018 г., переданного Сурковой Л.А. в пользование 8 января 2018 г.
При этом суд не нашёл правовых оснований для взыскания стоимости уничтоженных и повреждённых пожаром строительных конструкции квартиры N 1 одновременно с учётом износа и без учёта износа и стоимости иного (помимо утюга) уничтоженного пожаром имущества квартиры N 1, что свидетельствовало бы о двойном взыскании.
Доводы апелляционной жалобы истца, оспаривающие выводы суда о размере причинённого пожаром материального ущерба, со ссылкой на заключение эксперта от 7 мая 2018 г. N 123/6-5, не могут быть приняты во внимание, поскольку выводов суда не опровергают, а сводятся к переоценке исследованных судом доказательств, оснований для которой не имеется.
Технические ошибки в заключении эксперта от 7 мая 2018 г. N 123/6-5 в части описания суммы ущерба устранены судом путём дачи экспертом пояснений, как в устном, так и в письменном виде.
Довод апелляционной жалобы Cурковой Л.А. о неприменении судом положений статьи 404 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающей принцип смешанной вины, не имеет отношения к существу рассматриваемого спора.
Также судебная коллегия соглашается и с выводами суда в части отказа в удовлетворении требований о взыскании компенсации морального вреда, поскольку истцом заявлены имущественные требования, по которым не предусмотрена компенсация морального вреда, а доказательств наличия физических и нравственных страданий, причинённых действиями ответчика, истцом не представлено.
Доводы апелляционной жалобы истца о несогласии с тем, что судом было отказано во взыскании компенсации морального вреда, поскольку её семья претерпела сильную психофизическую нагрузку в связи с пожаром, ответчики действий по возмещению причинённого вреда не предпринимали, пожар уничтожил всё имущество, восстановить которое ввиду отсутствия достаточных источников дохода, не имеет возможности, не могут повлечь отмену судебного решения, так как основаны на ошибочном толковании норм материального права. Руководствуясь статьёй 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, судом правомерно не установлено оснований для взыскания морального вреда.
Требования Митрохиной С.М. о компенсации морального вреда вытекают из нарушения имущественных прав, что исключает в данном случае возможность получения компенсации за физические или нравственные страдания, независимо от объёма представленных доказательств.
Судебные расходы на оплату услуг представителя истца взысканы судом в соответствии с положениями статей 98 и 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и разъяснениями, изложенными в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 января 2016 г. N 1 "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела".
Иных доводов, опровергающих выводы суда, апелляционные жалобы не содержат.
Таким образом, решение является законным и обоснованным, выводы суда, изложенные в решении, соответствуют обстоятельствам дела. Материальный закон, подлежащий применению по данному делу, судом первой инстанции понят и истолкован правильно. Доводы апелляционных жалоб не могут повлечь отмену решения суда.
Процессуальных нарушений, влекущих безусловную отмену решения, при рассмотрении дела судом первой инстанции допущено не было.
Руководствуясь пунктом 1 статьи 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Мордовия
определила:
решение Пролетарского районного суда г. Саранска Республики Мордовия от 01 марта 2021 г. оставить без изменения, апелляционные жалобы Митрохиной С.М., Сурковой Л.А. - без удовлетворения.
Председательствующий В.А. Ганченкова
Судьи Н.П. Ерина
Е.Г. Козина
Мотивированное апелляционное определение составлено 27 мая 2021 г.
Судья Верховного Суда
Республики Мордовия В.А. Ганченкова


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка