Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Тыва от 24 сентября 2021 года №33-902/2021

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ВЕРХОВНОГО СУДА РЕСПУБЛИКИ ТЫВА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 24 сентября 2021 года Дело N 33-902/2021
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Тыва в составе:
председательствующего Дулуша В.В.,
судей Баутдинова М.Т., Соскал О.М.,
с участием прокурора Хертек С.Ч.,
при секретаре Монгуш Ш.О., переводчике Папий-оол М.А.,
рассмотрев в открытом судебном заседании по докладу судьи Баутдинова М.Т. гражданское дело по иску Монгуша А.Э. к обществу с ограниченной ответственностью "Лунсин" о восстановлении на работе, признании незаконным приказа о прекращении трудового договора, компенсации морального вреда
по апелляционной жалобе ответчика, апелляционному представлению прокурора на решение Кызылского городского суда Республики Тыва от 10 февраля 2021 года,
УСТАНОВИЛА:
Монгуш А.Э. обратился в суд с иском о восстановлении на работе к обществу с ограниченной ответственностью "Лунсин" (далее - ООО "Лунсин").
В обоснование иска указал, что с 2013 года состоит с ООО "Лунсин" в трудовых отношениях, работал на разных должностях, с 1 января 2020 г. был переведён на должность машиниста мостового крана ОФ - Цеха обезвоживания и упаковки концентратов. Приказом N 251 от 7 мая 2020 г. трудовой договор N 1003/13 от 25 сентября 2013 г., заключённый с ним, был прекращён, он уволен на основании п.п. "б" п. 6 ч. 1 ст. 81 ТК РФ за появление работника на работе в состоянии алкогольного опьянения. Считает увольнение незаконным, так как 2 мая 2020 г. не являлся для него рабочим днём, находился в отпуске без сохранения заработной платы в связи с тем, что сильно болел зуб, на это место приложил спиртовую салфетку, о чём указал в объяснении от 3 мая 2020 г. Заявление на отпуск написал 1 мая 2020 г. и согласовал с руководителями отдела. Кроме того, 2 мая 2020 г. находился в трезвом состоянии, алкоголь не употреблял. Основаниями для увольнения послужили акт о появлении работника в нетрезвом состоянии от 2 мая 2020 г., акт медицинского освидетельствования N 47 от 2 мая 2020 г. Между тем, фельдшер освидетельствование не проводила, а только спросила, употреблял ли спиртное, на его отрицательный ответ фельдшер установила у него состояние лёгкой степени опьянения. Приказ об увольнении подписан генеральным директором И., в то время как тот находился в ** и подписать данный приказ не мог. В результате неправомерных действий работодателя ему причинён моральный вред, который оценивает в 150000 руб. Просил признать приказ ООО "Лунсин" N 251 от 7 мая 2020 г. о прекращении трудового договора незаконным, восстановить на работе в прежней должности, взыскать средний заработок за время вынужденного прогула за период с 8 мая 2020 г. по день восстановления на работе, компенсацию морального вреда в размере 150000 руб.
Определением суда от 10 февраля 2021 года исковые требования о взыскании заработной платы за время вынужденного прогула выделены в отдельное производство.
Решением Кызылского городского суда Республики Тыва 10 февраля 2021 года исковое заявление Монгуша А.Э. к ООО "Лунсин" о признании незаконным приказа о прекращении трудового договора, восстановлении на работе, компенсации морального вреда удовлетворено частично. Судом постановлено признать приказ ООО "Лунсин" N 251 от 7 мая 2020 года "О прекращении действия трудового договора с работником (увольнении) Монгуша А.Э. незаконным. Монгуш А.Э. восстановлен на работе в должности машиниста мостового крана ОФ цеха обезвоживания и упаковки концентратов ООО "Лунсин". С ООО "Лунсин" в пользу Монгуша А.Э. взыскана компенсация морального вреда в размере 20000 руб. В удовлетворении остальной части иска отказано. С ООО "Лунсин" в доход бюджета муниципального образования городской округ "Город Кызыл Республики Тыва" взыскана государственная пошлина в размере 300 руб. Решение в части восстановления на работе признано подлежащим немедленному исполнению.
Не согласившись с решением суда, представитель ответчика Монгуш Л.С. подала апелляционную жалобу, в которой просит его отменить, в удовлетворении иска отказать. При этом указала на то, что основанием применения дисциплинарного взыскания за однократное грубое нарушение в виде появления на работе в состоянии алкогольного опьянения стала докладная переводчика главной диспетчерской службы Ж.. Истец повёл себя некорректно, проходя мимо неё, ** и убежал в сторону столовой. При этом со слов переводчика от него исходил сильный запах алкоголя. По данному факту был составлен акт, Монгуш А.Э. был задержан, далее приведён в юридический отдел, направлен на медицинское освидетельствование. С актом знакомиться отказался, объяснительную предоставил 03.05.2020 г. Истцом не было представлено допустимых и достаточных доказательств согласования с работодателем отпуска без сохранения заработной платы с 2 по 3 мая 2020 г., заявление об отгуле составлено "задним" числом. Оно не имеет согласования с отделом кадров, визы генерального директора и последующего издания приказа. Кроме того, в заявлении отсутствует дата подписания заявления начальником отдела Д., в связи с чем, невозможно определить, имело ли место заблаговременное уведомление об отпуске без сохранения заработной платы или заявление было составлено задним числом. Такая причина как "заболел зуб" не является основанием для предоставления работнику отпуска без сохранения заработной платы. В свою очередь работник должен был обратиться в медицинский пункт на территории ГОК ООО "Лунсин", такого обращения не зафиксировано. Увольнение истца производилось не за прогул, а на основании п.п. "б" п. 6 ч. 1 ст. 81 ТК РФ, то есть за нахождение на рабочем месте в состоянии опьянения. Кроме того, в нарушение ст. 67 ГПК РФ судом принята в качестве доказательства копия выписки из табеля учёта рабочего времени за май 2020 года, согласно которой у Монгуша А.Э. 02.05.2020 года отмечен как выходной день, тогда как оригинал выписки из табеля рабочего времени не был представлен суду на обозрение и для сверки. В материалах дела имеется оригинал табеля учёта рабочего времени за май 2020 года, в котором у Монгуша А.Э. 2 мая 2020 года проставлено условное обозначение "НН", обозначающее отсутствие работника по неизвестным причинам. Суд необоснованно критически оценил пояснения свидетелей Л., Э., Я., Р., непосредственно контактировавших с истцом в момент нахождения в состоянии алкогольного опьянения, поскольку они являются работниками администрации работодателя. Суд не дал оценку акту о появлении работника в нетрезвом состоянии от 02.05.2020 г., объяснительной Монгуш А.Э. от 02.05.2020 г., которую он написал в кабинете юридического отдела, в приобщении которой суд отказал, тогда как из неё видно, что Монгуш А.Э. писал объяснительную в состоянии опьянения. Монгуш А.Э., дописав до определённого момента, вспылил, смял и вышвырнул документ в сторону, отказавшись от написания. Впоследствии протрезвев и осмыслив случившееся, 04.05.2020 г. Монгуш А.Э. предоставил объяснительную. Считает, что истец обоснованно привлечён к дисциплинарной ответственности и уволен на основании под. "б". п. 6 ч. 1 ст.81 ТК РФ, так как территория вахтового поселка относится к территории работодателя, это обусловлено его непосредственной близостью к опасным производственным объектам.
В апелляционном представлении прокурор Ынаалай О.О. просит решение отменить, принять по делу новое решение, полагая, что ответчиком представлены доказательства нахождения истца в алкогольном опьянении. Состояние опьянения может быть подтверждено и другими видами доказательств, которые должны быть соответственно оценены судом. Учитывая характер и особые условия работы (вахтовый метод, отсутствие населённого пункта), судом не до конца проверены доводы ответчика о рабочим месте, относится ли к нему жилой посёлок ГОК "Кызыл-Таштыгский" и административное здание в целом. Также ответчиком указывалось о том, что истец 02.05.2020 г. должен был работать в ночную смену, однако судом не установлен характер работы Монгуша А.Э., его периодичность.
В возражении на апелляционную жалобу ответчика истец Монгуш А.Э. указал на то, что работодателем не оспаривалось отсутствие Монгуша А.Э. на рабочем месте. Уважительность причин его отсутствия подтверждаются его заявлением, согласованным с бригадиром Ф., начальником отдела Д., что подтверждается их подписями. Об этом в суде подтвердили Ф., В., А. Из копии выписки табеля учёта рабочего времени следует, что 02.05.2020 г. у Монгуша А.Э. был выходной. В связи с этим, не могут быть приняты во внимание доводы апеллянта о том, что судом в нарушение ст. 67 ГПК РФ принято доказательство в виде копии, которое ответчик сам же и предоставил. Только после того, как был поднят вопрос о причинах отсутствия Монгуша А.Э. на рабочем месте и суд затребовал подлинник данной выписки, ответчиком представлен табель с иными сведениями в отношении истца, а именно: об отсутствии его на работе по неизвестным причинам. Доводы о том, что в заявлении нет визы генерального директора и отсутствии приказа о предоставлении отпуска без сохранении заработной платы опровергнуты показаниями работника отдела кадров Э. о том, что, что в период карантина при наличии подписи начальника, приказ об отгуле не издаётся. Учитывая, что генеральный директор в тот период находился в другой стране, а работник на Кызыл-Таштыгском месторождении, то получить его визу не представлялось возможным. Также свидетель В. показал, что заявления до 15 дней согласовываются у бригадира и начальника отдела. Зубная боль не влечёт потерю трудоспособности, поэтому обращение к врачу не требовалось. Справка фельдшера от 02.05.2020 г. о том, что Монгуш А.Э. не обращался в медицинский пункт, противоречит акту медицинского освидетельствования, незаконно составленному этим же фельдшером, о том, что истец освидетельствовался в данном медицинском пункте. Считает доказанным факт нахождения истца в этот день в отпуске без сохранения заработной платы. Ссылаясь на ст. 106, 107 ТК РФ, считает, что день 02.05.2020 г. рабочим временем истца не являлся, на территории посёлка вахтовый метод не применяется. Данное время он мог использовать по своему усмотрению, без учёта мнения работодателя. Доводы ответчика о доказанности нахождения Монгуша А.Э. в состоянии алкогольного опьянения не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. Это подтверждено письмом Минздрава от 26.06.2020 г., свидетелями Ф., В., А., к показаниям иных свидетелей суд отнёсся критически. Монгуш А.Э. не отказывался от прохождения медицинского освидетельствования, просил сдать анализы и работодатель имел возможность провести исследования. Однако ответчик предпочёл устраниться от законного обследования, формально составив незаконный акт, что свидетельствует о трезвом состоянии истца.
В суде апелляционной инстанции представитель ООО "Лунсин" Монгуш Л.С., прокурор поддержали, соответственно, доводы апелляционных жалобы и представления, просили отменить решение суда, принять новое решение об отказе в удовлетворении иска.
Истец Монгуш А.Э. и его представитель Тагба О.А. возражали против удовлетворения доводов апелляционной жалобы и апелляционного представления. Просили решение суда оставить без изменения.
Проверив материалы дела, выслушав стороны, прокурора, обсудив доводы апелляционных жалобы, представления, судебная коллегия приходит к следующему.
На основании ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.
Судом первой инстанции установлено и из материалов дела следует, что стороны состояли в трудовых отношениях, что нашло подтверждением трудовым договором N 1003/13 от 25.09.2013 г., дополнительным соглашением от 01.01.2020 г., Монгуш А.Э. работал в ООО "Лунсин" машинистом мостового крана ОФ - Цеха обезвоживания и упаковки концентратов.
Приказом N 251 от 07.05.2020 года действие упомянутого выше трудового договора прекращено на основании п.п. "б" п.6 ч.1 ст.81 Трудового кодекса РФ (далее - ТК РФ) в связи с появлением работника на работе в состоянии алкогольного опьянения.
Удовлетворяя исковые требования Монгуша А.Э. о восстановлении на работе, суд первой инстанции исходил из того, что ответчиком были допущены существенные нарушения трудового законодательства, поскольку была нарушена процедура выявления факта нахождения работника в состоянии алкогольного опьянения на рабочем месте. Акт N 7 от 0205.2020 года "О появлении работника на работе в состоянии алкогольного опьянения" не соответствует требованиям, установленным Порядком проведения медицинского освидетельствования, что подтверждено ответом от 26.06.2020г. N 560/ог-20 Министерства здравоохранения Республики Тыва. Отсутствие у ответчика состояния опьянения нашло подтверждение показаниями свидетелей В., А., Ф. Работодателем не учтён факт нахождения работника в отпуске без сохранения заработной платы, поскольку заявление истца об отпуске было согласовано с бригадиром П. и начальником отдела Д.. Не издание работодателем приказа о предоставлении работнику отпуска без сохранения заработной платы не является основанием считать, что отпуск работнику не был предоставлен. Также судом первой инстанции учтено, что на иждивении истца находятся трое несовершеннолетних детей, он был уволен в период ограничительных мероприятий (карантина) на территории Республики Тыва, связанных с необходимостью усиления мер по недопущению распространения новой коронавирусной инфекции, вызванной 2019-nCov.
Судебная коллегия находит вышеуказанные выводы суда первой инстанции верными, основанными на правильном толковании норм материального права и соответствующими обстоятельствам дела по следующим основаниям.
Согласно п. 23 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004 года N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса РФ", бремя доказывания наличия законного основания увольнения и соблюдение установленного порядка увольнения возлагается на работодателя.
Согласно ст. 21 ТК РФ работник обязан добросовестно исполнять свои трудовые обязанности, возложенные на него трудовым договором; соблюдать правила внутреннего трудового распорядка; соблюдать трудовую дисциплину.
В соответствии со ст. 192 ТК РФ, за совершение дисциплинарного проступка, то есть неисполнение или ненадлежащее исполнение работником по его вине возложенных на него трудовых обязанностей, работодатель имеет право применить следующие дисциплинарные взыскания: замечание; выговор; увольнение по соответствующим основаниям.
В соответствии с пп. "б" п. 6 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации (далее по тексту - ТК РФ) трудовой договор, может быть расторгнут работодателем в случае появления работника на работе (на своём рабочем месте либо на территории организации - работодателя или объекта, где по поручению работодателя работник должен выполнять трудовую функцию) в состоянии алкогольного, наркотического или иного токсического опьянения.
Исходя из положений п. 42 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004 N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" при разрешении споров, связанных с расторжением трудового договора по подпункту "б" пункта 6 части первой статьи 81 Кодекса (появление на работе в состоянии алкогольного, наркотического или иного токсического опьянения), суды должны иметь в виду, что по этому основанию могут быть уволены работники, находившиеся в рабочее время в месте выполнения трудовых обязанностей в состоянии алкогольного, наркотического или иного токсического опьянения.
Необходимо также учитывать, что увольнение по этому основанию может последовать и тогда, когда работник в рабочее время находился в таком состоянии не на своём рабочем месте, но на территории данной организации либо он находился на территории объекта, где по поручению работодателя должен был выполнять трудовую функцию.
Состояние алкогольного либо наркотического или иного токсического опьянения может быть подтверждено как медицинским заключением, так и другими видами доказательств, которые должны быть соответственно оценены судом.
Так, доказательствами, подтверждающими факт нахождения работника в состоянии алкогольного, наркотического или иного токсического опьянения являются медицинское заключение, докладные, рапорты, письменные объяснения работника.
Из приказа об увольнении Монгуша А.Э. следует, что основанием к увольнению послужили акт о появлении работника в нетрезвом состоянии от 02.05.2020 г., акт медицинского освидетельствования N 47 от 02.05.2020 г., акт об отказе от ознакомления с актом от 03.05.2020 г., объяснительная Монгуша А.Э. от 03.05.2020 г.
В докладной записке переводчика Ж. от 2 мая 2020 года (л.д. 88) указано, что 2 мая 2020 года на входе в помещение офиса ГОК "Кызыл-Таштыгский" столкнулась с работником фабрики, имени его не знает, который проходил мимо и хлопнул её, от него исходил сильный запах алкоголя, он показал некрасивый жест руками, считает, что он находился в нетрезвом состоянии. Позже выяснила, что это был машинист мостового крана Монгуш А.Э., просит принять меры в отношении данного работника.
Содержащиеся в докладной данные согласуются с актом о появлении работника на работе в состоянии алкогольного опьянения от 02.05.2020 г. (л.д.10), в котором зафиксировано, что 02.05.2020 г. в 17 час. 29 мин. Монгуш А.Э. находился на территории жилого посёлка ГОК "Кызыл-Таштыгский" в состоянии алкогольного опьянения, что подтверждается запахом алкоголя в выдыхаемом воздухе, нарушением координации движений, неустойчивостью, шатающейся походкой, агрессивным поведением, высказыванием нецензурной брани в адрес юрисконсультов О. и Р., демонстрацией некультурных жестов.
С данным актом 03.05.2020 г. в 18:03час. Монгуш А.Э. отказался ознакомиться, о чём составлен акт от 03.05.2020 г. (л.д. 80)
То есть процедура привлечения истца к дисциплинарной ответственности, установленная ст. 193 ТК РФ, была соблюдена в части получения от него объяснений, даты издания приказа об увольнении и в части вручения его истцу.
Свидетели Л., Э., Я., Р. пояснили суду первой инстанции о том, что после сообщения об инциденте переводчика с пьяным работником стали его искать по территории жилого посёлка; после установления его места нахождения и задержания, его привели на освидетельствование в медпункт, где он выражался нецензурной бранью, показывал рукой неприличный жест, у него имелась шатающаяся походка.
Суд, отвергая показании свидетелей Л., Э., Я., Р., исходил из того, что они являются работниками администрации работодателя, соответственно заинтересованы в исходе данного дела, а их показания не согласуются с пояснениями других свидетелей.
Действительно эти показания не согласуются с показаниями В., который пояснил суду, что 02.05.2020 года видел Монгуша А.Э. трезвым в 19 час. 30 мин. в посёлке около медпункта; с показаниями свидетеля А., пояснившего, что видел его в общежитии, вместе стирали вещи, он занимал за ним очередь, поскольку машина стиральная одна. Монгуш А.Э. был трезвый, запаха алкоголя не было; показаниями свидетеля Ф., встретившего истца трезвого 02.05.2020 г. по дороге на ужин в 19 час.20 мин., они были без масок, запаха алкоголя изо рта не было.
Судебная коллегия констатирует, что фактически со стороны работодателя были представлены доказательства опьянения истца в виде показаний административных работников, осуществляющих контроль за деятельностью рабочих, и в то же время истцом также представлены доказательства в виде показаний свидетелей - рабочих, с которыми он контактировал непосредственно сразу после составления в отношении него акта медицинского освидетельствования.
Поскольку среди прочих обстоятельств, подлежащих установлению по делу, является установление факта нахождения в состоянии опьянения не только на рабочем месте, но и на территории организации - работодателя или объекта, где по поручению работодателя работник должен выполнять трудовую функцию, а также факт нахождения работника в состоянии опьянения как в рабочее время, так в период отгула, а судом данные обстоятельства не были полностью исследованы, судебная коллегия установила эти обстоятельства для доказывания.
Судебная коллегия на обсуждение сторон поставила следующие обстоятельства, подлежащие доказыванию сторонами: рабочее место Монгуша А.Э., место отдыха в случае предоставления отгула, отпуска без сохранения заработной платы; работал ли Монгуш А.Э. на территории месторождения вахтовым методом; находился ли Монгуш А.Э. в рабочее время в месте выполнения трудовых обязанностей или в период предоставления отгула, отпуска без сохранения заработной платы в состоянии алкогольного опьянения, чем это подтверждается; правила поведения и пребывания на территории ООО "Лунсин" в период выполнения трудовых обязанностей, отдыха, отгула, пребывания в отпуске без сохранения заработной платы. Нарушил ли Монгуш А.Э. эти правила.
В этой связи судебной коллегией от сторон были приняты новые доказательства.
Доводы истца о том, что директор Г. в день подписания приказа об увольнении истца N 251 от 7 мая 2020 года не присутствовал на рабочем месте, поскольку не находился на территории Российской Федерации, были опровергнуты представителем ответчика, которым суду апелляционной инстанции была предоставлена копия табеля учёта рабочего времени за май 2020 года, из которого следует, что директор в этот день работал. Иных сведений, подтверждающих доводы истца, в судебном заседании установлено не было.
Из материалов дела и пояснений сторон следует, что в пользовании ООО "Лунсин" находится лесной участок единого землепользования в 120 км на северо-восток от **, адрес ориентира: ** (**).
Из пояснений представителя ответчика следует, что каждую неделю (в понедельник, среду, пятницу) на разработку, находящуюся в Кызыл-Таштыгском месторождении, то есть на арендуемый участок от административного здания ООО "Лунсин" по адресу ** "а" автомашины увозят рабочих, которые по приезду к месту работы днём работают с 08-00 часов до 18-00 часов (обед с 12-00 до 14-00 часов), а ночью отдыхают в общежитии. Между производственной зоной и общежитием ограждения нет.
Также судебной коллегии представлены документы, указывающие на то, что цех обезвоживания и упаковки концентратов относится к опасным производственным объектам.
Данные обстоятельства истцом опровергнуты не были. Наоборот, в судебном заседании однозначно установлено, что рабочие, в том числе и истец ввиду отдалённости места работы лишены возможности ежедневно уезжать домой на отдых, в связи с чем проживают в общежитиях на территории горно-обрабатывающего комбината, расположенного в Кызыл-Таштыгском месторождении, где созданы все условия для отдыха, ежедневного питания, спорта.
Регулирование трудовых отношений и иных непосредственно связанных с ними отношений в соответствии с Конституцией Российской Федерации, федеральными конституционными законами осуществляется трудовым законодательством (включая законодательство об охране труда), состоящим из Трудового кодекса Российской Федерации, иных федеральных законов и законов субъектов Российской Федерации, содержащих нормы трудового права (абзацы первый и второй части 1 статьи 5 Трудового кодекса Российской Федерации).
Согласно положениям статьи 297 ТК РФ вахтовый метод - особая форма осуществления трудового процесса вне места постоянного проживания работников, когда не может быть обеспечено ежедневное их возвращение к месту постоянного проживания. Вахтовый метод применяется при значительном удалении места работы от места постоянного проживания работников или места нахождения работодателя в целях сокращения сроков строительства, ремонта или реконструкции объектов производственного, социального и иного назначения в необжитых, отдаленных районах или районах с особыми природными условиями, а также в целях осуществления иной производственной деятельности.
Работники, привлекаемые к работам вахтовым методом, в период нахождения на объекте производства работ проживают в специально создаваемых работодателем вахтовых поселках, представляющих собой комплекс зданий и сооружений, предназначенных для обеспечения жизнедеятельности указанных работников во время выполнения ими работ и междусменного отдыха, либо в приспособленных для этих целей и оплачиваемых за счет работодателя общежитиях, иных жилых помещениях.
Согласно части 4 статьи 297 ТК РФ, порядок применения вахтового метода утверждается работодателем с учётом мнения выборного органа первичной профсоюзной организации в порядке, установленном статьей 372 настоящего Кодекса для принятия локальных нормативных актов.
При вахтовом методе работы устанавливается суммированный учёт рабочего времени за месяц, квартал или иной более длительный период, но не более чем за один год.
Рабочее время и время отдыха в пределах учётного периода регламентируются графиком работы на вахте, который утверждается работодателем с учётом мнения выборного органа первичной профсоюзной организации в порядке, установленном ст. 372 ТК РФ для принятия локальных нормативных актов, и доводится до сведения работников не позднее чем за два месяца до введения его в действие.
С учётом пояснений сторон и изложенных норм права, регламентирующих спорные правоотношения, судебная коллегия приходит к выводу, что весь объект (Кызыл-Таштыгское месторождение), на котором истец выполнял работу, включая и общежития, административные здания и т.д. является территорией - организации ООО "Лунсин", куда истец пребывал по поручению работодателя для выполнения трудовой функции, а значит истец Монгуш А.Э. работал в условиях вахтового метода.
Из пояснений истца следует, что вахтовый метод работы работниками ООО "Лунсин" и им лично ставился под сомнение, поскольку работодателем в полной мере не обеспечивались условия оплаты при вахтовом методе, что служило поводом к обращению в трудовую инспекцию и прокуратуру с требованием разобраться и привести сложившиеся трудовые отношения в соответствие с требованиями трудового законодательства.
В силу ст. 91 Трудового кодекса РФ рабочее время - время, в течение которого работник в соответствии с правилами внутреннего трудового распорядка и условиями трудового договора должен исполнять трудовые обязанности, а также иные периоды времени, которые в соответствии с настоящим Кодексом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации относятся к рабочему времени.
Время отдыха - время, в течение которого работник свободен от исполнения трудовых обязанностей и которое он может использовать по своему усмотрению (ст. 106 ТК РФ). В ст. 107 ТК РФ установлены виды отдыха, в числе которых ежедневный (междусменный) отдых.
С учётом изложенного, Трудовой кодекс РФ определяет междусменный отдых как время с момента окончания работы и до её начала в следующий день (смену), при этом согласно ст. 103 ТК РФ работа в течение двух смен подряд запрещается.
Частью 1 статьи 128 Трудового кодекса РФ установлено, что по семейным обстоятельствам и другим уважительным причинам работнику по его письменному заявлению может быть предоставлен отпуск без сохранения заработной платы, продолжительность которого определяется по соглашению между работником и работодателем.
В части 2 статьи 128 Трудового кодекса РФ приведён перечень категорий работников, которым работодатель обязан на основании их письменного заявления предоставить отпуск без сохранения заработной платы.
Названный перечень исчерпывающим не является. В абзаце седьмом части 2 статьи 128 Трудового кодекса РФ содержится норма о том, что работодатель обязан на основании письменного заявления работника предоставить отпуск без сохранения заработной платы в других случаях, предусмотренных данным кодексом, иными федеральными законами либо коллективным договором.
Предоставление дополнительного дня отдыха (отгула) за ранее отработанное время или в иных случаях, установленных Трудовым кодексом РФ, осуществляется по соглашению между работником и работодателем (ст. 152, ч. 3 ст. 153 ТК РФ).
Свидетели В. и А. - работники ООО "Лунсин", в суде показали, что 2 мая 2020 г. Монгуш А.Э. не работал, отпросился из-за того, что у него болел зуб. Свидетель В. пояснил, что заявление об отпуске без сохранения заработной платы до 15 дней согласовывается у бригадира и начальника отдела, а если более 15 дней, то надо обязательно подписать у директора.
Стороны не оспаривали, что в рассматриваемый период возникновения трудового спора на территории ГОК "Кызыл-Таштыгский" были введены ограничительные меры по недопущению распространения новой коронавирусной инфекции.
О том, что в период карантина отгул работнику предоставлялся по заявлению, согласованному с начальником без вынесения приказа пояснила и свидетель Э. (работник отдела кадров)
Свидетель Ф. (бригадир в ООО "Лунсин"), в суде подтвердил, что Монгуш А.Э. письменно отпросился 1 мая 2020 г., поэтому 2 мая 2020 г. не работал, отгул не надо было больше ни с кем согласовывать.
Из копии выписки табеля рабочего времени за май 2020 года следует, что у Монгуша А.Э. в табеле учёта рабочего времени день 2 мая 2020 года отмечен как выходной день.
Согласно табелю учёта рабочего времени за май 2020 года у Монгуш А.Э. 2 мая 2020 г. проставлена отметка " НН" - по невыясненным причинам.
Суд первой инстанции, исследовав предоставленные ответчиком письменные доказательства, показания свидетелей, обоснованно пришёл к выводу о том, что 2 мая 2020 года истец не находился на рабочем месте, не выполнял трудовую функцию, так как отпросился и ему был предоставлен отпуск без сохранения заработной платы, а также поскольку само по себе неизданные приказа о предоставлении работнику по его заявлению отпуска без сохранения заработной платы, ранее согласованному работнику, не является основанием считать, что отпуск не был предоставлен. О сложившейся у ответчика в период карантина практике предоставления такого вида отпуска посредством согласования с бригадиром и начальником отделения подтвердила свидетель Э. (работник кадровой службы) и ответственное за постановку резолюции лицо - бригадир Ф.
По этим основаниям заслуживают внимание доводы возражения истца на жалобу о том, не могут быть приняты во внимание доводы апеллянта о том, что судом в нарушение ст. 67 ГПК РФ принято доказательство в виде копии табеля учёта рабочего времени за май 2020 года, поскольку суду её предоставил представитель ответчика, который имел доступ к внутренней документации общества, тогда как истец, как слабая сторона спора, был лишён такой возможности.
Только после того, как судом первой инстанции был поднят вопрос о причинах отсутствия Монгуша А.Э. на рабочем месте и суд затребовал подлинник данной выписки из табеля, представителем ответчика был представлен табель с иными сведениями в отношении истца, а именно: об отсутствии его на работе по неизвестным причинам. В данном случае судебная коллегия усматривает признаки злоупотребления правом со стороны представителя ответчика, выроившемся в том, что по одному и тому же поводу им были предоставленные разные противоречащие друг другу доказательства одному и тому же суду.
Невыплата истцу заработной платы за 2 мая 2020 года, по мнению судебной коллегии, дополнительно свидетельствует о том, что он находился в согласованном с представителем работодателя отгуле.
Позиция представителя ответчика о том, что заработная плата за 2 мая 2020 года истцу не начислялась в связи с тем, что он прибыл на своё рабочее место после обеда, применю в 16 часов, по мнению судебной коллегии, правого значения для разрешения спора не имеет, поскольку появление истца в цехе, где он непосредственно должен был выполнять трудовую функцию, не было обусловлено его желанием выйти на работу. Иное ответчиком не было доказано.
Утверждение ответчика о том, что заявление о предоставлении отгула истцом написано "задним" числом своего подтверждения в суде не нашло, тогда как в нём имеются подписи о согласовании от имени бригадира и начальника отделения. То, что подпись от имени начальника отделения, выполненная иероглифами, не обозначает отгула, представитель ответчика не указывал.
Поскольку судом первой инстанции верно установлено, что истец находился в отпуске без сохранения заработной платы, то у суда не имелось необходимости выяснять о характере работы Монгуша А.Э., его периодичности, как на это указано в апелляционном представлении, поскольку это не имеет правового значения для рассматриваемого спора.
Между тем судебная коллегия констатирует, что временем вахты считается общий период, включающий время выполнения работ и время межсменного отдыха в вахтовом посёлке. Соответственно в него включается и время отпуска без сохранения заработной платы, предоставленного истцу, поскольку он фактически не отлучался с территории вахты.
В соответствии с п. 3.3. Правил внутреннего трудового распорядка для работников ООО "Лунсин" закреплено, что работникам запрещается пребывание на работе в состоянии алкогольного, наркотического или токсического опьянения.
Несмотря на то, что судебной коллегией неоднократно предлагалось представить доказательства ознакомления истца с этими Правилами, представитель ответчика соответствующих доказательств суду не представил. Истец отрицал ознакомление с Правилами внутреннего трудового распорядка.
Материалами дела установлено и не оспаривается, что истец после задержания его сотрудниками службы безопасности в цехе обезвоживания и упаковки концентратов был доставлен в медпункт на освидетельствование, в ходе которого пробы выдыхаемого воздуха и биологические образцы медицинским работником не отбирались. Это обстоятельство послужило поводом для предметной оценки судом представленных ответчиком доказательств опьянения истца.
Утверждение представителя ответчика о том, что материалами дела был установлен факт опьянения истца и появления его на рабочем месте, основанное на пояснениях свидетелей Л., Э., Я., Р., по мнению судебной коллегии, было судом первой инстанции обоснованно отвергнуто как несостоятельное, поскольку было сделано на противоречивых доказательствах.
Суд первой инстанции, пришёл к верному выводу о том, что работодателем была нарушена процедура медицинского освидетельствования.
Так, порядок проведения медицинского освидетельствования на состояние опьянения (алкогольного, наркотического или иного токсического) утверждён приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 18 декабря 2015 года N 933н, вступившим в силу, за исключением отдельных положений, с 26 марта 2016 года (далее - Порядок).
Пунктом 3 Порядка предусмотрено, что медицинское освидетельствование проводится в организациях (или их обособленных структурных подразделениях), имеющих лицензию на осуществление медицинской деятельности, предусматривающую выполнение работ (оказание услуг) по медицинскому освидетельствованию на состояние опьянения (алкогольного, наркотического или иного токсического), в том числе с применением специально оборудованных для этой цели передвижных пунктов (автомобилей) для проведения медицинского освидетельствования на состояние опьянения, соответствующих требованиям, установленным приложением N 1 к данному Порядку.
Примечанием к пункту 4 Порядка установлено, что осмотр врачом-специалистом проводится врачом-психиатром-наркологом либо врачом другой специальности (при невозможности проведения осмотра врачом-специалистом осмотр проводится фельдшером), прошедшим на базе наркологической больницы или наркологического диспансера (наркологического отделения медицинской организации) подготовку по вопросам проведения медицинского освидетельствования.
Согласно пункту 11 Порядка при проведении исследования выдыхаемого воздуха на наличие алкоголя результаты измерения концентрации абсолютного этилового спирта в выдыхаемом воздухе указываются в Акте в миллиграммах на один литр выдыхаемого воздуха на основании показаний используемого технического средства измерения.
Положительным результатом исследования выдыхаемого воздуха считается наличие абсолютного этилового спирта в концентрации, превышающей возможную суммарную погрешность измерений, а именно 0,16 миллиграмма на один литр выдыхаемого воздуха.
В соответствии с пунктом 19 Порядка медицинское заключение "от медицинского освидетельствования отказался" выносится в случаях: отказа свидетельствуемого от проведения медицинского освидетельствования (до начала его проведения); отказа освидетельствуемого при проведении медицинского освидетельствования от осмотра врачом-специалистом (фельдшером), от любого инструментального или лабораторных исследований, предусмотренных пунктом 4 данного Порядка; фальсификации выдоха; фальсификации пробы биологического объекта (мочи).
В этих случаях медицинское освидетельствование и заполнение акта прекращаются, в журнале и в пункте 17 акта делается запись "от медицинского освидетельствования отказался".
Материалами дела достоверно установлено, что акт медицинского освидетельствования на состояние опьянения N 47 от 2 мая 2020 года в отношении Монгуша А.Э. был составлен фельдшером ГБУЗ Республики Тыва "Тоджинская ЦРБ" Н., не прошедшей к этому времени на базе наркологической больницы или наркологического диспансера (наркологического отделения медицинской организации) подготовку по вопросам проведения медицинского освидетельствования. Повышение квалификации по программе "Медицинское освидетельствование на состояние алкогольного, наркотического и иного вида опьянения" она прошла лишь в период с 6 по 20 мая 2020 года. Поскольку акт был составлен ненадлежащим лицом, вследствие этого он является недопустимым доказательством.
В своих пояснениях истец указывал о том, что соглашался пройти освидетельствование.
Представитель ответчика пояснил судебной коллегии о том, что в медицинском пункте на территории комбината имеется специальное оборудование для определения этилового спирта в выдыхаемом воздухе, которое находилось в рабочем состоянии.
Доказательств того, что истцу при прохождении медицинского освидетельствования предлагалось выполнить процедуры, связанные с определением этилового спирта в выдыхаемом воздухе, а также со сдачей биологических образцов (мочи, крови), а он отказался от этого, суду предоставлено не было.
Из пояснений свидетелей, на чьи показания в обоснование правомерности увольнения истца, ссылается представитель ответчика, а также из составленного ими акта о появлении работника на работе в состоянии опьянения следует, что истец вёл себя агрессивно, у него наблюдались нарушение координации движений, неустойчивость, шатающаяся походка, агрессивное поведение.
В судебном заседании суда апелляционной инстанции были исследованы видеозаписи с камер видеонаблюдения, установленные на территории комбината и в помещении административного здания.
Истец отрицал изображение себя на видеозаписи, однако указал, что появлялся в административном здании после обеда, точного времени не помнит. Между тем из содержания видеозаписи явно следует, что на них запечатлён истец. Помимо этого после просмотра видеозаписей повторно опрошенная судебной коллегией свидетель Оюн А.В. опознала на них себя, сотрудников комбината китайской национальности и истца, с которым она разговаривала, стоя возле автомашины УАЗ, в результате чего почувствовала запах алкоголя, несмотря на наличие у истца на лице медицинской маски.
При изложенных обстоятельствах судебная коллегия приходит к выводу о том, что на представленных видеозаписях запечатлён истец Монгуш А.Э.
Видеозапись не сопровождается аудиозаписью, вследствие чего установить содержание разговоров между запечатлёнными лицами не представилось возможным.
По результатам просмотра видеозаписей установлено, что 2 мая 2020 года истец в 15:25 часов зашёл расчётную группу, расположенную в административном здании, вышел в 15:29 часов; в 15:29 часов Монгуш А.Э. встретился на крыльце с переводчиком главной диспетчерской службы. Осуществлялись ли истцом в отношении переводчика меры физического воздействия установить не представилось возможным, ввиду того, что этих действий камера видеонаблюдения не запечатлела. В 15:30 часов истец, отходя от лестницы, ведущей в административное здание, оглядывается, что-то говорит женщине, поднимает руку. Демонстрирует ли при этом неприличный жест, также установить не представилось возможным ввиду нечёткости изображения. После этого видно, что истец машет рукой в сторону отъезжающей автомашины УАЗ и бежит в сторону лестницы, ведущей к дороге. Характер телодвижений истца во время ходьбы и во время бега указывают на то, что нарушения координации движений, в частности в виде пошатывания, спотыкания и т.п., характерных для пьяного человека, не имеется.
На видеозаписи с видеокамеры N 3 запечатлено, что специалист по кадрам Э., переводчик главной диспетчерской службы Ж. и переводчик расчётной группы отдела кадров С. разговаривают с мужчиной.
Свидетель Э. пояснила судебной коллегии, что в этот момент они разговаривали с Монгушом А.Э., который находится на переднем пассажирском сиденье автомашины УАЗ. При этом по видеозаписи видно, что в ходе разговора Монгуш А.Э. складывает ладони рук вместе и, поднося к лицу, многократно кланяется в сторону женщин, демонстрируя извиняющийся жест. После этого автомашина УАЗ выехала в направлении цеха обезвоживания и упаковки концентратов обогатительной фабрики.
Судебная коллегия исходит из того, видеозапись является объективным средством контроля. Истец не заявлял об их подложности, доказательств фальсификации видеозаписи не предоставлял. В связи с этим судебная коллегия считает предоставленные представителем ответчика видеозаписи допустимыми и относимыми по делу доказательствами.
После поставленных судебной коллегией вопросов представитель ответчика О. пояснил, что походка истца не была явно шатающейся, а имела лишь чуть заметные, неявные признаки опьянения, которые характерны только для пьяного человека.
В этой связи судебная коллегия считает, что доводы представителя ответчика о том, что истец во время событий, ставших основанием для его увольнения, имел признаки опьянения в виде нарушения координации движений, шатающейся походки и агрессивного поведения, не нашли своего подтверждения.
Утверждение свидетелей о том, что от Монгуша А.Э. в ходе общения исходил сильный запах алкоголя, коллегия также считает не влияющим на общие выводы о недоказанности факта появления истца на работе 2 мая 2020 года именно в состоянии опьянения, поскольку показания этих свидетелей сами по себе не могут свидетельствовать, что он находился именно в состоянии опьянения.
Истец в своих объяснениях подтвердил, что в связи с болями был вынужден положить на зуб спиртовой тампон. При наличии возможности проверить наличие этилового спирта в выдыхаемом воздухе, его концентрацию, продемонстрировать суду факт отказа от прохождения медицинского освидетельствования объективными средствами контроля, ответчик надлежащих и непротиворечивых доказательств не представил.
В этой связи судебной коллегией как несостоятельный отклоняется довод апелляционной жалобы о том, что судом первой инстанции было необоснованно отклонено ходатайство о приобщении первоначального объяснения истца, написанного им во время освидетельствования и скомканного в порыве агрессии.
Мнение представителя ответчика О. о противоречивости позиции истца и показаний свидетелей В., А., Ф., заключающейся в том показания свидетелей даны относительно иного промежутка времени, а именно, что истец находился в состоянии опьянения в 15:30 часов, тогда как пояснения свидетелей касаются периода с 18 до 19 часов 2 мая 2020 года, судебной коллегией также отклоняется как несостоятельное, поскольку в обоснование своей правовой позиции представители ответчика первоначально ссылались на доказанность длительности нахождения истца в состоянии опьянения, то есть не только в 15:30 часов, но и на момент проведения в отношении него освидетельствования, то есть со ссылкой на акт медицинского освидетельствования, который составлен в 17:43 часов.
С учётом изложенной представителем ответчика правовой позиции истец в рамках полномочий, предусмотренных ст. 56 ГПК РФ, относительно этого периода и обстоятельств непребывания в состоянии опьянения в 17:43 часов представил свои доказательства, отвечающие принципам допустимости и относимости.
Само по себе возможное физическое воздействие истцом Монгушом А.Э. в отношении переводчика Ж. не может служить самостоятельным основанием считать, что истец находился в состоянии алкогольного опьянения и поводом для применения к нему меры дисциплинарного воздействия в виде увольнения по п. 6 ч. 1 ст. 81 ТК РФ.
Доводы представителя ответчика о том, что истец не обращался в медпункт за оказанием медицинской помощи, по результатам оказания которой по медицинским показаниям истцу полагалось применение медицинских препаратов, содержащих этанол, судебной коллегией отклоняются как не имеющие правового значения, поскольку обязанность посещения работником медицинского пункта в случае недомогания внутренними нормативными актами, работодателем закреплена не была. Помимо этого судебная коллегия исходит из того, что незначительное заболевание само по себе не исключает, что работник вправе использовать методы самолечения.
Также судебная коллегия исходит из того, что в момент задержания истца сотрудниками безопасности истец находился в отпуске без сохранения заработной платы. В условиях, когда ему не были доведены сведения о существующих у работодателя Правилах внутреннего трудового распорядка, а трудовой договор не содержал чётких ограничений и разъяснений относительно порядка пребывания на территории ГОК "Кызыл-Таштыгский" в период вахты; учитывая, что у работника и работодателя сохранились разногласия относительно применяемого у работодателя вахтового метода, истец, как слабая сторона спора, мог заблуждаться о возможности/невозможности появления на территории административных зданий ГОК в период отгула.
То есть утверждение представителя ответчика о том, что истец был осведомлён о недопустимости появления на работе или вне зоны исполнения трудовых обязанностей (в частности в административных зданиях) в состоянии опьянения, является недоказанным. Также ответчиком не была доказана обязанность появления истца на работе в целях выполнения трудовой функции и факт осуществления им 2 мая 2020 года трудовых обязанностей.
При изложенных обстоятельствах судебная коллегия находит верным вывод суда первой инстанции о недоказанности ответчиком факта появления истца на работе в состоянии алкогольного опьянения.
Трудовые отношения и иные непосредственно связанные с ними отношения регулируются также коллективными договорами, соглашениями и локальными нормативными актами, содержащими нормы трудового права (часть 2 статьи 5 Трудового кодекса РФ).
Частью 1 статьи 8 Трудового кодекса РФ предусмотрено, что работодатели, за исключением работодателей - физических лиц, не являющихся индивидуальными предпринимателями, принимают локальные нормативные акты, содержащие нормы трудового права, в пределах своей компетенции в соответствии с трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективными договорами, соглашениями.
Соответствии с п. 7.6 Правил внутреннего трудового распорядка, утверждённых в ООО "Лунсин" 21 октября 2011 года, право налагать на работника дисциплинарное взыскание имеет работодатель и администрация на основании представления руководителя структурного подразделения, согласованного с вышестоящим руководителем Общества, действующим на основании распределения обязанности.
Несмотря на то, что в соответствии со ст. 56 ГПК РФ судом первой инстанции в качестве юридически значимого обстоятельства, подлежащего доказыванию, было установлено обстоятельство о соблюдении процедуры увольнения, ответчиком надлежащих доказательств соблюдения п. 7.6 Правил внутреннего трудового распорядка предоставлено не было. Уважительных причин невозможности представить их суду первой инстанции в суде апелляционной инстанции сообщено не было.
С учётом этого судебная коллегия приходит к выводу о законности принятого судом решения, в том числе и по причине нарушения ответчиком процедуры увольнения.
Согласно ст. 1 ТК РФ целями трудового законодательства являются установление государственных гарантий трудовых прав и свобод граждан, создание благоприятных условий труда, защита прав и интересов работников и работодателей.
Исходя из общепризнанных принципов и норм международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации основными принципами правового регулирования трудовых отношений и иных непосредственно связанных с ними отношений признаются, в частности, свобода труда, включая право на труд, который каждый свободно выбирает или на который свободно соглашается, право распоряжаться своими способностями к труду, выбирать профессию и род деятельности, запрещение принудительного труда и дискриминации в сфере труда, обеспечение права каждого работника на справедливые условия труда, в том числе на условия труда, отвечающие требованиям безопасности и гигиены, права на отдых, включая ограничение рабочего времени, предоставление ежедневного отдыха, выходных и нерабочих праздничных дней, оплачиваемого ежегодного отпуска (абзацы первый, второй, третий и пятый ст. 2 ТК РФ).
Суду апелляционной инстанции истец пояснил, что фактически в ООО "Лунсин" существуют два профсоюза. Первый возглавляет представитель работодателя. Второй в связи с несогласием с действиями работодателя по оплате труда, условиям организации труда был создан самими работниками, который возглавляет избранный из числа рабочих самими рабочими представитель. Истец входит во второй профсоюз. Данное обстоятельство представителем ответчика опровергнуто не было.
Из копии заявления от 14 мая 2019 года, адресованного группой рабочих ООО "Лунсин", включая Монгуша А.Э., в адрес прокуратуры г. Кызыла, Так, следует, что они просят разобраться в нарушениях по выплате заработной платы, выдаче продуктов за вредные условия труда.
Из ответа Государственной инспекции труда в Республике Тыва от 11 июня 2019 года, адресованного в том числе и истцу, следует, что по результатам обращения была проведена проверка, в ходе которой было вынесено предписание со следующими пунктами: утвердить порядок применения вахтового метода согласно ч. 4 ст. 297 ТК РФ; 2. установить размер и порядок выплаты надбавки за вахтовый метод работы согласно ч. 4 ст. 302 ТК РФ; 3. провести специальную оценку условий труда по должности машиниста расфасовочно-упаковочных машин 2 разряда согласно ст. 212 Трудового кодекса РФ.
Решением Государственной инспекции труда в Республике Тыва от 18 июля 2019 года на предписание N 17/12-1961-19-И от 21 июня 2019 года было частично удовлетворено возражение ООО "Лунсин" об отмене пунктов 1 и 2 предписания, оставлен в силе пункт 3 предписания.
Ответом Государственной инспекции труда в Республике Тыва от 18 июля 2019 года до сведения истца доведено содержание решения от 18 июля 2019 года.
Из копии заявления Монгуша А.Э. в адрес прокурора Республики Тыва от 17 сентября 2019 года следует, что заявитель не согласен с решением Государственной инспекции труда в Республике Тыва, в связи с чем просит провести прокурорскую проверку относительно организации в обществе вахтового метода.
Судебная коллегия отмечает, что решением Кызылского городского суда Республики Тыва от 28 июля 2017 года было удовлетворено исковое заявление Монгуша А.Э. о признании незаконным приказа генерального директора ООО "Лунсин" N 233 от 20 мая 2017 года о прекращении действия трудового договора и увольнении Монгуша А.Э. за однократное грубое нарушение работником трудовых обязанностей - прогул. Монгуш А.Э. данным решением суда восстановлен на работе в должности упаковщика цеха обезвоживания, упаковки концентратов и хвостового хозяйства ООО "Лунсин"; в счёт компенсации морального вред в пользу истца взысканы 30000 рублей.
В связи с прежним восстановлением на работе и жалобами на работодателя в надзорные органы истец связывает стремление работодателя любым способом уволить его с работы.
В обоснование этого довода истец сообщил суду о том, что представители работодателя первоначально начали составлять документы об увольнение в связи с совершением им прогула. Но когда они узнали о том, что он находился в отгуле, в отношении него стали оформлять документы о нахождении в рабочее время в состоянии алкогольного опьянения.
В материалы дела ответчиком представлена копия докладной заместителя директора отдела фасовки от 3 мая 2020 года, из содержания которой следует, что Монгуш А.Э. отсутствовал на рабочем месте 2 мая 2020 года с 8:00 часов до 20:00 часов. По факту отсутствия на рабочем месте в указанное время комиссия из представителей общества составила соответствующий акт. (т.1, л.д. 81, 89)
По существу отсутствия на работе в объяснительной от 4 мая 2020 года Монгуш А.Э. пояснил, что находился в отгуле, согласованном с бригадиром Ф. (т.1, л.д. 82)
Из служебной характеристики от 29 мая 2020 года следует, что по месту работы Монгуш А.Э. характеризуется положительно. Оснований полагать, что она получена с нарушением или не отражает действительные сведения о работнике, у судебной коллегии не имеется.
В совокупности эти сведения, а также допущенные нарушения при увольнении истца, ставшие предметом рассмотрения в настоящем гражданском деле, по мнению судебной коллегии, свидетельствуют о наличии в действиях работодателя дискриминации в отношении истца Монгуша А.Э. по причине нежелания продолжать трудовые отношения с этим лицом, как не согласным с внутренней трудовой политикой, проводимой работодателем в ООО "Лунсин".
При изложенной совокупности обстоятельств судебная коллегия приходит к выводу о законности и обоснованности принятого судом первой инстанции решения. Оснований для отмены по доводам апелляционных жалобы и представления не имеется.
Руководствуясь ст. ст. 328, 329, 330 Гражданского процессуального кодекса РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛ:
Решение Кызылского городского суда Республики Тыва от 10 февраля 2021 года оставить без изменения, апелляционные жалобу и представление - без удовлетворения.
Апелляционное определение вступает в законную силу со дня его принятия, может быть обжаловано в кассационном порядке через Кызылский городской суд Республики Тыва в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции (г. Кемерово) в течение трёх месяцев.
Мотивированное апелляционное определение изготовлено 1 октября 2021 года.
Председательствующий
Судьи


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка