Дата принятия: 14 января 2020г.
Номер документа: 33-8851/2019, 33-311/2020
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ВОРОНЕЖСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 14 января 2020 года Дело N 33-311/2020
Судебная коллегия по гражданским делам Воронежского областного суда в составе:
председательствующего Хныкиной И.В.,
судей Храпина Ю.В., Шушлебиной Н.Н.,
при секретаре ФИО6, -
рассмотрев в открытом судебном заседании по докладу судьи Хныкиной И.В.
гражданское дело N 2-1406/19 по иску Гостевой Татьяны Александровны к Неключенко Любови Александровне о признании недействительным договора пожизненного содержания с иждивением и соглашения об определении долей
по апелляционной жалобе Неключенко Любови Александровны
на решение Коминтерновского районного суда г.Воронежа от 13 июня 2019 г.
(судья Ходяков С.А.),
УСТАНОВИЛА:
Гостева Т.А. обратилась в суд с иском к Неключенко Л.А. о признании недействительным договора пожизненного содержания с иждивением, заключенного ДД.ММ.ГГГГ между ФИО2 и Неключенко Л.А., признании недействительным соглашения об определении долей от ДД.ММ.ГГГГ, заключенного между ФИО2 и ФИО1 в отношении земельного участка общей площадью 435 кв.м. с кадастровым номером N, расположенного по адресу: <адрес>, уч. 10, о включении здания и 1/3 доли в праве общей долевой собственности на земельный участок по адресу: <адрес>, уч. 10 в наследственную массу после смерти ФИО2
В обоснование заявленных требований истица указала, что ДД.ММ.ГГГГ умер ФИО20 A.M., открыто наследственное дело N. Наследниками по закону являются Гостева Т.А. (дочь), Неключенко Л.А. (дочь), ФИО8 (сын). При подаче заявления о принятии наследства истица узнала о том, что в состав наследственного имущества входит жилой дом в лит.А и 2/3 доли в праве общей долевой собственности на земельный участок по адресу: <адрес>.
Для выяснения отсутствия в составе наследственного имущества жилого дома в лит.Б и 1/3 доли в праве собственности на земельный участок по вышеуказанному адресу истица обратилась в Управление Росреестра по Воронежской области. Оказалось, что 25.04.2000 между наследодателем и Неключенко Л.A. был заключен договор пожизненного содержания с иждивением, удостоверенный нотариусом нотариального округа г.Воронеж ФИО9, в результате чего за Неключенко Л.А. зарегистрировано право собственности на жилой дом в лит.Б. 12.02.2010 между наследодателем и Неключенко Л.А. было заключено соглашение об определении долей, в результате которого 04.03.2010 за Неключенко Л.А. зарегистрировано право общей долевой собственности на 1/3 долю земельного участка общей площадью 435 кв.м. по тому же адресу.
Истица полагает, что оспариваемые договор и соглашение являются недействительными, поскольку заключены наследодателем в состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими (л.д.4-8).
Решением Коминтерновского районного суда г.Воронежа от 13 июня 2019 г. исковые требования Гостевой Т.А. удовлетворены (113,114-131).
В апелляционной жалобе Неключенко Л.А. ставит вопрос об отмене решения суда как незаконного и необоснованного, постановленного с нарушением норм материального и процессуального права, просит принять новое решение об отказе в удовлетворении заявленных исковых требований.
В апелляционной жалобе указала, что выводы суда об обращении истицы в суд с иском в пределах срока исковой давности постановлены при неправильном применении статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Договор пожизненного содержания с иждивением и соглашение о выделении долей в праве собственности на земельный участок начали исполняться с даты их заключения, таким образом, срок исковой давности истек.
Суд дал ненадлежащую правовую оценку представленным доказательствам, необоснованно в основу решения положил заключение посмертной комиссионной судебной психолого-психиатрической экспертизы, поскольку выводы экспертов являются нелогичными и противоречивыми. Невозможно установить, обладают ли эксперты специальными познаниями и имеют ли необходимое для проведения такой экспертизы образование.
Нотариусом при проведении сделки была установлена дееспособность наследодателя, однако это не было принято судом во внимание (л.д.135-137).
В возражениях на апелляционную жалобу Гостева Т.А. просит решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения, ссылаясь на необоснованность изложенных в ней доводов.
В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель ответчика по доверенности ФИО10 доводы апелляционной жалобы поддержала.
Истица Гостева Т.А. возражала против удовлетворения апелляционной жалобы, поддержала письменные возражения на нее.
Другие лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте судебного заседания, в суд апелляционной инстанции не явились, о причинах неявки судебной коллегии не сообщили.
При таких обстоятельствах судебная коллегия, руководствуясь положениями части 1 статьи 327 и части 3 статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц, участвующих в деле.
Изучив материалы дела, выслушав объяснения истца и представителя ответчика, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений на нее, проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции в силу части 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе и возражениях на жалобу, судебная коллегия приходит к следующему.
В соответствии с пунктом 1 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.
Таким образом, основание недействительности сделки, предусмотренное в указанной норме, связано с пороком воли, то есть таким формированием воли стороны сделки, которое происходит под влиянием обстоятельств, порождающих несоответствие истинной воли такой стороны ее волеизъявлению, вследствие чего сделка, совершенная гражданином, находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, не может рассматриваться в качестве сделки, совершенной по его воле.
Юридически значимыми обстоятельствами в таком случае являются наличие или отсутствие психического расстройства у наследодателя в момент составления сделки, степень его тяжести, степень имеющихся нарушений его интеллектуального и (или) волевого уровня.
Как установлено судом первой инстанции и усматривается из материалов дела, ДД.ММ.ГГГГ ФИО2 по договору N о предоставлении в бессрочное пользование земельного участка под строительство индивидуального жилого дома на праве личной собственности был предоставлен земельный участок, расположенный по адресу: <адрес>Д (впоследствии <адрес>) (л.д.13-14).
В 1963 году ФИО20 A.M. на указанном земельном участке построен, а в 1964 году введен в эксплуатацию жилой дом площадью 70,2 кв.м. под лит.А, право на который зарегистрировано ДД.ММ.ГГГГ за ним(л.д.15).
В 1988 году ФИО20 A.M. на данном земельном участке путем реконструкции времянки построен жилой дом площадью 94 кв.м. под лит.Б, право на который также зарегистрировано за ним ДД.ММ.ГГГГ (л.д.19).
ДД.ММ.ГГГГ ФИО20 A.M. умер (л.д.11).
ДД.ММ.ГГГГ нотариусом нотариального округа городской округ город Воронеж Воронежской области ФИО9 открыто наследственное дело N к имуществу умершего ФИО20 A.M., с заявлением о принятии наследства обратились наследники первой очереди - ФИО1 (дочь), ФИО8 (сын), Гостева Т.А. (дочь) (л.д.54).
Гостева Т.А. в заявлении о принятии наследства указала, что наследственное имущество после умершего ФИО2 состоит из жилого дома и земельного участка N по <адрес> (л.д.12).
Вместе с тем, в ходе подачи заявления о принятии наследства истица узнала, что в состав наследственного имущества входит только жилой дом в литере А и 2/3 доли в праве общей долевой собственности на земельный участок, расположенные по адресу: <адрес>, поскольку ДД.ММ.ГГГГ между ФИО2 и ФИО1A. был заключен договор пожизненного содержания с иждивением, по которому в собственность ФИО1A. передан жилой дом в литере Б по адресу: <адрес>, удостоверенный нотариусом нотариального округа <адрес> ФИО9 За ФИО1A. зарегистрировано право собственности на указанный жилой дом в литере Б ДД.ММ.ГГГГ (запись N).
ДД.ММ.ГГГГ между ФИО2 и ФИО1 было заключено соглашение об определении долей в праве собственности на земельный участок, на основании которого ДД.ММ.ГГГГ за ФИО1 зарегистрировано право общей долевой собственности на 1/3 долю земельного участка общей площадью 435 кв.м. с кадастровым номером 36:34:0208005:34, расположенного по адресу: <адрес>, уч. 10.
Обращаясь в суд с иском о признании договора от 25.04.2000 и соглашения от 12.02.2010 недействительными, истица в обоснование недействительности указанных сделок ссылалась на то, что в момент их совершения ФИО2 находился в таком состоянии, когда не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, в силу имеющихся у него заболеваний, поскольку в июне 1998 года он повторно перенес острое нарушение мозгового кровообращения (инсульт) в левой гемисфере головного мозга, вследствие которого ему диагностировали правосторонний гемипарез (поражение мышц тела с правой стороны), грубые афатические нарушения (нарушение центров коры головного мозга, отвечающих за образование речи человека), наследодатель не мог ни говорить, ни понимать чужую речь, отсутствовало осознание окружающей ситуации.
Из выписного эпикриза из истории болезни следует, что в 1999 году ФИО20 A.M. поставлен диагноз - тотальная афазия, в 2002 году в отношении ФИО20 A.M. установлена инвалидность бессрочно (справка сер. МСЭ-2001 N от ДД.ММ.ГГГГ).
В силу статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, содержание которой следует рассматривать в контексте пунктом 3 статьи 123 Конституции Российской Федерации и статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, закрепляющих принцип состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.
В соответствии с частью 1 статьи 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих, специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу.
Исходя из разъяснений, содержащихся в абзаце 3 пункта 13 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 июня 2008 г. N 11 "О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству" во всех случаях, когда по обстоятельствам дела необходимо выяснить психическое состояние лица в момент совершения им определенного действия, должна быть назначена судебно-психиатрическая экспертиза, например, при рассмотрении дел о признании недействительными сделок по мотиву совершения их гражданином, не способным понимать значение своих действий или руководить ими (статья 177 Гражданского кодекса Российской Федерации).
С целью установления наличия либо отсутствия способности ФИО2 при совершении оспариваемых сделок понимать значение своих действий и руководить ими, определением суда от ДД.ММ.ГГГГ по ходатайству истца по делу была назначена посмертная судебная психолого-психиатрическая экспертиза, производство которой поручено экспертам КУЗВО "<адрес> клинический психоневрологический диспансер" (л.д.89-90).
Согласно заключению посмертной комиссионной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы (состав экспертов ФИО11, ФИО12, ФИО13, ФИО14) от ДД.ММ.ГГГГ N ФИО2 страдал органической деменцией. Об этом свидетельствуют сведения о многолетнем течении у него гипертонической болезни, обусловившей прогрессирование атеросклеротического процесса с поражением сосудов сердца, сетчатки глаз, нижних конечностей, а также сосудов головного мозга (атеросклероз сосудов головного мозга, коронарных сосудов по представленной медицинской документации), что сопровождалось стойкой церебрастенической симптоматикой (головные боли, головокружение). На фоне гипертонической болезни 2 стадии, атеросклероза сосудов головного мозга у ФИО20 A.M. в 1998 году возникло повторное острое нарушение мозгового кровообращения, что сопровождалось органическими неврологическими знаками в виде правостороннего гемипареза, нарушений речи и привело к снижению памяти и интеллекта с формированием психоорганической симптоматики (состояние со снижением памяти, ослаблением понимания, недержанием аффекта). Вышеуказанное состояние сопровождалось возникновением афатических расстройств, что обусловило неспособность подэкспертного к продуктивному контакту с медицинскими работниками. Несмотря на активное лечение, неоднократные госпитализации с диагнозом: "ЦВБ. Дисциркуляторная энцефалопатия 2 ст., декомпенсация. Последствия повторных ОНМК с афатическими нарушениями и легким правосторонним гемипарезом. Церебральный атеросклероз. Гипертоническая болезнь 2 ст." в состоянии ФИО20 A.M. положительной динамики не выявлялось. Анализ материалов гражданского дела показал, что описанные свидетелями изменения психики ФИО20 A.M. (трудности выполнения сложных команд, повышенная возбудимость, раздражительность, неспособность к продуктивному речевому контакту) укладываются в клиническую картину указанного психического расстройства. В силу значительной выраженности имеющихся у него интеллектуально-мнестических и эмоционально-волевых расстройств вследствие органического заболевания головного мозга, он не мог всесторонне правильно осмысливать суть юридических актов - договор пожизненного содержания с иждивением от 25.04.2000г. и соглашения об определении долей от 12.02.2010г., что ограничивало его свободное волеизъявление, поэтому он не мог понимать значение своих действий и руководить ими в моменты совершения сделок - 25.04.2000г. и 12.02.2010г. (ответ на вопросы N ,2) (л.д.94-97).
Судебная экспертиза проведена комиссией экспертов в составе: врача, судебно-психиатрического эксперта высшей категории ФИО11, стаж работы 41 год; врача, судебно-психиатрического эксперта высшей категории ФИО12, стаж работы 24 года; медицинского психолога ФИО15, стаж работы 18 лет; врача, судебно-психиатрического эксперта ФИО14, стаж работы 15 лет.
Все эксперты, обладающие специальными познаниями, предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения и отказ от дачи заключения, противоречий в их заключении не обнаружено (л.д.94 оборот).
Районный суд правомерно оценил данное доказательство как отвечающее принципам относимости и допустимости доказательств. Вопреки доводам апелляционной жалобы законных оснований для переоценки указанного доказательства судебная коллегия не усматривает, поскольку экспертное заключение содержит подробное описание исследования, анализ психического состояния ФИО2, при исследовании использовалась вся предоставленная медицинская документация, приобщенная к материалам дела (материалы гражданского дела, медицинская документация (амбулаторная карта поликлиники N <адрес>, история болезни N больницы N, эпикриз N БУЗ ВО "ВГКБ N, эпикриз БУЗ ВО ВОКОБ, протоколы УЗДГ, выписки из истории болезни ВГБ N, ВОКБ N, ВГБ N, БУЗВО ВГКБСМП N), показания свидетелей, выводы экспертов носят категоричный характер, противоречий в заключении экспертов не обнаружено.
Правильно определив характер спорных материальных правоотношений, проверив доводы сторон, оценив заключение судебной посмертной комплексной психолого-психиатрической экспертизы в совокупности и взаимосвязи с другими доказательствами, в том числе с показаниями свидетелей, районный суд пришел к обоснованному выводу о наличии правовых оснований для признания договора ДД.ММ.ГГГГ и соглашения об определении долей в отношении земельного участка от ДД.ММ.ГГГГ, заключенных между ФИО2 и ФИО1, недействительными сделками на основании статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку в момент их совершения ФИО2 находился в таком состоянии, когда не был способен понимать значение своих действий или руководить ими.
Выводы суда мотивированы в решении, основаны на вышеприведенных положениях норм законодательства, соответствуют содержанию доказательств, собранных и исследованных в соответствии со статьями 56, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, и не вызывают у судебной коллегии сомнений в их законности и обоснованности.
Довод апелляционной жалобы о том, что суд необоснованно в основу решения положил заключение судебной экспертизы, в которой выводы носят вероятностный характер, отклоняется судебной коллегией как необоснованный, поскольку вероятностных выводов в экспертном заключении не имеется.
Более того, ответчик в суде первой инстанции не ходатайствовал о назначении по делу повторной судебной экспертизы по основаниям, предусмотренным частью 2 статьи 87 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.
До проведения судебной экспертизы районным судом в целях установления фактов, свидетельствующих об особенностях поведения умершего, о совершаемых им поступках, действиях и об отношении к ним, районным судом были допрошены свидетели ФИО16, ФИО17 и ФИО18, которые суду показали, что ФИО2 общался плохо, кроме слов "да", "нет" ничего не говорил. Как указал свидетель ФИО18, умерший, казалось на вид, что все понимает, но на улицу зимой мог выйти в одной рубашке (л.д.83-87).
Вопреки доводам апелляционной жалобы, правовая оценка представленным доказательствам дана судом с соблюдением требований статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в основу решения суда положены выводы, логически вытекающие из всех фактов, проверенных и установленных в судебном заседании с учетом требования гражданского процессуального права о правилах относимости и допустимости доказательств, которые оценены с позиции их достоверности, достаточности и взаимной связи.
Довод апелляционной жалобы о том, что в решении суда не получил надлежащей правовой оценки факт проверки нотариусом ФИО9 дееспособности ФИО2 при удостоверении договора пожизненного содержания с иждивением, на правильность выводов суда не влияет, поскольку нотариус не обладает специальными познаниями в области психиатрии, установление же факта наличия или отсутствия психического расстройства и его степени является прерогативой специалистов в области психиатрии.
С учетом изложенного, правильность выводов районного суда о признании недействительными договора пожизненного содержания с иждивением и соглашения об определении долей, заключенных между ФИО2 и Неключенко Л.А., у судебной коллегии сомнений не вызывает.
Довод апелляционной жалобы о действительности договора пожизненного содержания в силу того, что он был подтвержден ФИО2 фактом заключения в 2010 году соглашения об определении долей в праве собственности на земельный участок, является несостоятельным, поскольку данное соглашение также заключено наследодателем в момент, когда он не мог понимать значение своих действий и руководить ими, что свидетельствует об отсутствии свободного волеизъявления на совершении сделки.
Поскольку договор пожизненного содержания с иждивением от ДД.ММ.ГГГГ и соглашение об определении долей от ДД.ММ.ГГГГ признаны судом недействительными, районный суд обоснованно постановил, что отчужденные жилой дом в литере Б и 1/3 доля земельного участка подлежат включению в состав наследственного имущества наследодателя ФИО2
Довод апелляционной жалобы о пропуске истцом срока исковой давности по заявленным требованиям, о применении которого было заявлено стороной ответчика в суде первой инстанции, судебная коллегия находит несостоятельным исходя из следующего.
При разрешении ходатайства о применении срока исковой давности районный суд правильно исходил из того, что поскольку сделки оспариваются по основанию, предусмотренному статьей 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, они являются оспоримыми.
Пунктом 2 статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.
В соответствии с положениями статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации, если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.
Согласно разъяснениям, приведенным в пункте 73 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", наследники вправе обратиться в суд после смерти наследодателя с иском о признании недействительной совершенной им сделки, в том числе по основаниям, предусмотренным статьями 177, 178 и 179 Гражданского кодекса Российской Федерации, если наследодатель эту сделку при жизни не оспаривал, что не влечет изменения сроков исковой давности, а также порядка их исчисления.
Поскольку указанные договоры являются оспоримыми сделками, при рассмотрении заявления о пропуске истицей срока исковой давности суд правильно руководствовался пунктом 2 статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации, в соответствии с которым срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год.
Право на оспаривание договоров возникло у истцы, наследника ФИО2, лишь после смерти наследодателя.
Установив, что о факте совершения оспариваемых сделок истица узнала из ответа Управления Россрестра по <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ на ее запрос от ДД.ММ.ГГГГ, направленный в целях реализации права на оформление наследственного имущества после умершего отца ФИО2, с настоящим иском обратилась ДД.ММ.ГГГГ, то есть, в течение года с момента, когда узнала о нарушении своего права на получение наследственного имущества, районный суд правомерно отклонил доводы ответчицы о пропуске срока исковой давности.
Изложенная в апелляционной жалобе позиция ответчицы о необходимости исчисления срока исковой давности со дня, когда началось исполнение сделки, судебная коллегия не может принять во внимание, поскольку он основан на неверном толковании положений статьи 181 ГК РФ, заявлен без учета того, что такое исчисление начала течения срока исковой давности применяется для ничтожных сделок.
Довод апелляционной жалобы об отсутствии у истицы права на оспаривание договора пожизненного содержания с иждивением, не оспоренного наследодателем при жизни, является несостоятельным, поскольку право на оспаривание договоров возникло у истцы как наследника ФИО2, лишь после смерти наследодателя. При этом материалами дела достоверно установлено, что ФИО2 по своему психическому состоянию в момент совершения оспариваемых сделок и в последующем знать не мог о возможности обращения в суд за защитой нарушенного права и о сроке для защиты этого права в судебном порядке, поэтому не совершение наследодателем при жизни действий по оспариванию договоров не свидетельствует о том, что он признавал их действительными.
При таких обстоятельствах, вывод суда об обращении истицы в суд с иском в пределах срока исковой давности является правильным.
На основании изложенного, судебная коллегия приходит к выводу, что разрешая настоящий спор, районный суд правильно определилобстоятельства, имеющие значение для дела, верно распределено бремя их доказывания между сторонами спора, правильно применил нормы материального права, регулирующие спорные правоотношения сторон.
Результаты оценки доказательств отражены в решении, в котором приведены мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими.
Нарушений норм процессуального права, влекущих отмену решения суда, в том числе тех, на которые указано в жалобе, судебная коллегия не усматривает.
Доводы апелляционной жалобы не могут повлечь отмену постановленного решения, поскольку выводов суда не опровергают, направлены на переоценку доказательств, оцененных судом в соответствии с правилами статей 56, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, не свидетельствуют о наличии обстоятельств, требующих дополнительной проверки, которые могли бы повлиять на существо постановленного решения, все они являлись предметом исследования суда первой инстанции, были должным образом проверены и оценены, вследствие чего не могут быть положены в основу отмены обжалуемого решения.
При таких обстоятельствах решение суда отмене по доводам апелляционной жалобы не подлежит.
На основании изложенного, руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
решение Коминтерновского районного суда г.Воронежа от 13 июня 2019 г. оставить без изменения, апелляционную жалобу Неключенко Любови Александровны - без удовлетворения.
Председательствующий:
Судьи коллегии:
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
