Дата принятия: 21 ноября 2019г.
Номер документа: 33-8738/2019
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ОРЕНБУРГСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 21 ноября 2019 года Дело N 33-8738/2019
Судебная коллегия по гражданским делам Оренбургского областного суда в составе:
председательствующего судьи Морозовой Л.В.,
судей областного суда Данилевского Р.А., Раковского В.В.,
с участием прокурора Пасечник Е.И.
при секретаре судебного заседания Красниковой Д.Д.,
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску
Г.П.П. к Федеральной службе исполнения наказаний Российской Федерации, Управлению Федеральной службы исполнения наказаний Российской Федерации по Оренбургской области о компенсации морального вреда
по апелляционной жалобе Г.П.П.
на решение Ленинского районного суда г. Оренбурга от 4 июля 2019 года
Заслушав доклад судьи Данилевского Р.А., пояснения Г.П.П., поддержавшего доводы апелляционной жалобы, представителя Федеральной службы исполнения наказаний Российской Федерации и Управления Федеральной службы исполнения наказаний Российской Федерации по Оренбургской области Я.К.Е., возражавшей против удовлетворения жалобы, заключение прокурора П.Е.И., полагавшей, что решение суда является законным и обоснованным судебная коллегия
установила:
Г.П.П. обратился в суд с указанным иском. В его обоснование он указал, что отбывает наказание в виде лишения свободы. С февраля 2009 года по 2017 год он состоял на учете у врача хирурга с диагнозом ***. По прибытии в 2010 году в Федеральное казенное учреждение "Исправительная колония N УФСИН России по Оренбургской области" (далее - ФКУ ИК-N) был трудоустроен в столовую на неопределенную должность. Он работал, испытывая острую боль, однако сотрудники администрации колонии не реагировали на его жалобы и не освобождали от работы. Он продолжал работать, поскольку опасался быть признанным злостным нарушителем. 24 февраля 2010 года он был этапирован в Федеральное казенное учреждение "Исправительная колония N УФСИН России по Оренбургской области" (далее - ФКУ ИК-N), где он также работал в столовой, превозмогая боль на протяжении года. При этом, он не имел возможности отказаться от работы, несмотря на свои обращения в медицинскую часть. Сотрудники колонии угрожали ему расправой, если он откажется от труда.
1 апреля 2015 года он был этапирован в Федеральное казенное учреждение "Исправительная колония N УФСИН России по Оренбургской области" (далее - ФКУ ИК-N), где был осмотрен врачом хирургом и ему назначено амбулаторное лечение с кратким положительным эффектом. 24 августа 2015 года был этапирован в Федеральное казенное учреждение "Исправительная колония N УФСИН России по Оренбургской области" (далее - ФКУ ИК-N), где вновь был трудоустроен на работу в швейный цех, затем грузчиком, а после проведенной операции был переведен в столовую разнорабочим, где работал в больном состоянии с 2015 по 2017 годы. Проделанная операция только усложнила его состояние. Он неоднократно обращался к администрации с просьбой об освобождении от работы, но сотрудники и врачи отказывали ему в этом. Когда боли стали невозможными, он начал отказывался от работы, за что сотрудниками колонии был привлечен к ответственности в виде выдворения в штрафной изолятор на срок 15 суток, при этом это было оформлено все как наказание за нецензурную брань.
Указывает, что в результате действий сотрудников Управления Федеральной службы исполнения наказаний Российской Федерации по Оренбургской области в виде незаконного привлечения к труду он испытывал острую боль и моральные страдания, в связи с чем, просил суд взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в размере 1 000 000 рублей.
Протокольным определением суда к участию в деле в качестве соответчика была привлечена Федеральная служба исполнения наказаний Российской Федерации.
Решением Ленинского районного суда г. Оренбурга от 4 июля 2019 года в удовлетворении исковых требований Г.П.П. отказано.
С данным решением не согласился истец Г.П.П., и ссылаясь на незаконность выводов суда, на нарушение судом норм материального права, а также неверное определение обстоятельств, имеющих значение для дела, просит в апелляционной жалобе решение суда отменить, вынести новое решение об удовлетворении исковых требований в полном объеме. Также просит судебную коллегию истребовать у ответчика журнал учета осужденных, которые работали в ФКУ ИК-N с 2015 года по 2017 год.
Исследовав материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив законность и обоснованность решения суда по доводам жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.
Статьей 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено о том, что вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.
Основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными настоящей главой 59 Гражданского кодекса Российской Федерации и статьей 151 указанного Кодекса.
На основании статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.
Статьей 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации закреплено, что компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего. При определении размера компенсации морального вреда суд учитывает степень нравственных и физических страданий истца с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего.
Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др.
Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 17 июня 2010 года N 805-О-О, общие положения и принципы исполнения наказаний, применения иных мер уголовно-правового характера, предусмотренных Уголовным кодексом Российской Федерации, порядок и условия исполнения и отбывания наказаний, применения средств исправления осужденных, к которым относится и общественно полезный труд, не имеющий основной целью получение трудового дохода (заработка) устанавливаются Уголовно-исполнительным законодательством Российской Федерации.
В силу положений статьи 9 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации труд является одним из основных средств достижения конституционно значимой цели исправления осужденных.
Исходя из статьи 103 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, каждый осужденный к лишению свободы обязан трудиться в местах и на работах, определяемых администрацией исправительных учреждений.
Поскольку общественно полезный труд, как средство исправления и обязанность осужденных, является одной из составляющих процесса отбывания наказания, их трудовые отношения с администрацией исправительного учреждения носят специфический характер.
Глава 14 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации предусматривает порядок организации труда осужденных к лишению свободы.
В силу части 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены. Соответственно, права осужденных ограничены Уголовно-исполнительным кодексом Российской Федерации, они привлекаются к труду в соответствии с требованиями уголовно-исполнительного законодательства, на них не распространяются нормы трудового законодательства, регулирующие порядок приема на работу, увольнения с работы, перевода на другую работу в том объеме, в котором они предусмотрены Трудовым кодексом РФ (статья 129 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации).
Как следует из части 1 статьи 102, части 1 статьи 104, части 1 статьи 105 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации на осужденных к лишению свободы законодательство Российской Федерации о труде распространяется в части материальной ответственности, продолжительности рабочего времени, правил охраны труда, техники безопасности, производственной санитарии, оплаты труда.
Следовательно, между лицом, осужденным к лишению свободы и привлекаемым к труду, с одной стороны, и учреждением уголовно-исполнительной системы, исполняющим наказание в виде лишения свободы, где труд основан не свободным волеизъявлением осужденного, а его обязанностью трудиться в определенных местах и на работах, не возникают трудовые отношения, регулируемые исключительно и безусловно Трудовым кодексом Российской Федерации.
Согласно части 6 статьи 103 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации осужденным запрещается прекращать работу для разрешения трудовых конфликтов. Отказ от работы или прекращение работы являются злостным нарушением установленного порядка отбывания наказания и могут повлечь применение мер взыскания и материальную ответственность.
Из разъяснений, содержащихся в пункте 17 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 года N 47 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел, связанных с нарушением условий содержания лиц, находящихся в местах принудительного содержания", исходя из характера спора подлежащих применению к спорным правоотношениям, при рассмотрении дел, связанных с непредоставлением или ненадлежащим оказанием лишенному свободы лицу медицинской помощи, судам с учетом конституционного права на охрану здоровья и медицинскую помощь следует принимать во внимание законодательство об охране здоровья граждан, а также исходить из того, что качество необходимого медицинского обслуживания, предоставляемого в местах принудительного содержания, должно быть надлежащего уровня с учетом режима мест принудительного содержания и соответствовать порядкам оказания медицинской помощи, обязательным для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями, и стандартам медицинской помощи.
Суд, оценивая соответствие медицинского обслуживания лишенных свободы лиц установленным требованиям, с учетом принципов охраны здоровья граждан может принимать во внимание, в частности, доступность такого обслуживания (обеспеченность лекарственными препаратами с надлежащими сроками годности), своевременность, правильность диагностики, тождественность оказания медицинской помощи состоянию здоровья, лечебную и профилактическую направленность, последовательность, регулярность и непрерывность лечения, конфиденциальность, информированность пациента, документированность, профессиональную компетентность медицинских работников, обеспечение лишенного свободы лица техническими средствами реабилитации и услугами, предусмотренными индивидуальной программой реабилитации или абилитации инвалида. При этом необходимо учитывать, что само по себе состояние здоровья лишенного свободы лица не может свидетельствовать о качестве оказываемой ему медицинской помощи. Доказательствами надлежащей реализации права на медицинскую помощь, включая право на медицинское освидетельствование, в том числе в случаях, когда в отношении лишенного свободы лица в установленном порядке применялись меры физического воздействия, могут являться, например, акты медицинского освидетельствования и иная медицинская документация. Отсутствие сведений о проведении необходимых медицинских осмотров и (или) медицинских исследований может свидетельствовать о нарушении условий содержания лишенных свободы лиц
Как следует из искового заявления Г.П.П., а также его пояснений в судебном заседании суда первой инстанции, он просит взыскать компенсацию морального вреда, который по его мнению выразился в физических и нравственных страданиях, причиненных ему в результате его привлечения при наличии заболевания, к трудовой деятельности.
Судом установлено и материалами дела подтверждается, что Г.П.П. является лицом, осужденным к лишению свободы. За время отбытия наказания в виде лишения свободы неоднократно, с целью отбывания наказания, перемещался между учреждениями уголовно-исполнительной системы.
С 24 марта 2010 года по 26 февраля 2011 года он отбывал наказание в ФКУ ИК-N, где с 1 мая 2010 года по 1 февраля 2011 года был трудоустроен в столовую общего режима на должность кухонного рабочего.
С 27 августа 2015 года по 23 августа 2017 года истец отбывал наказание в ФКУ ИК-N, где был трудоустроен на должность грузчика швейного цеха с 18 сентября 2015 года (на основании приказа от 18 сентября 2015 года N), грузчика промышленной зоны с 25 сентября 2015 года (на основании приказа от 25 сентября 2015 года N), уборщика производственных помещений с 3 ноября 2015 года (на основании приказа от 3 ноября 2015 года N), кухонным рабочим с 27 ноября 2015 года (на основании приказа от 27 ноября 2015 года N), поваром со 2 ноября 2016 года (на основании приказа от 2 июня 2016 года N). 21 июля 2017 года уволен в связи с выбытием в другое учреждение.
В настоящее время Г.П.П. отбывает наказание в ФКУ ИК-N, где с 1 ноября 2018 года по настоящее время работает швеей на швейном участке на основании приказа от 29 октября 2018 года N-ос.
Согласно справке от 29 марта 2019 года о поощрениях и взысканиях, за период с 4 ноября 2014 года по 8 января 2019 года осужденный Г.П.П. имеет 4 поощрения и 37 взысканий по различным основаниям.
В соответствии с ответом Федерального казенного учреждения здравоохранения "Медико-санитарная часть N Федеральной службы исполнения наказаний Российской Федерации по Оренбургской области", Г.П.П. за период отбытия наказания получал следующую медицинскую помощь:
- 23 февраля 2010 года осужденный Г.П.П. прибыл в ФКУ ИК-N и 10 марта 2010 года осмотрен врачом-хирургом. Выставлен диагноз ***. Назначенное лечение получено;
- 15 сентября 2010 года осмотрен дежурным медицинским работником. К работе в столовой допущен. В дальнейшем за медицинской помощью не обращался;
- 25 февраля 2011 года освобожден по отбытии срока наказания;
- 15 октября 2014 года прибыл в Федеральное казенное учреждение "СИЗО-N УФСИН России по Оренбургской области";
- с 11 ноября 2014 года по 18 ноября 2014 года получал амбулаторное лечение по поводу ***;
- с 10 декабря 2014 года по 16 декабря 2014 года получал амбулаторное лечение по поводу обострения ***;
- с 25 марта 2015 года по 30 марта 2015 года получал амбулаторное лечение по поводу ***. Назначенное лечение получено;
- 1 апреля 2015 года прибыл в ФКУ ИК-N;
- 5 августа 2015 года осмотрен врачом-терапевтом, выставлено заключение: ***. Назначенное лечение получено;
- 27 августа 2015 года прибыл из ФКУ ИК-N в ФКУ ИК-N. По прибытии проведен углубленный врачебный осмотр с клинико-лабораторными и рентгенологическими обследованиями. Выставлен диагноз: ***
- 11 сентября 2015 года осмотрен врачом-терапевтом. Выставлен диагноз: ***. Назначенное лечение получено. Рекомендовано: консультация врача-хирурга;
- 21 сентября 2015 года, 22 сентября 2015 года и 23 сентября 2015 года осмотрен перед водворением в штрафной изолятор. Жалоб не предъявлял. Заключение: на момент осмотра по состоянию здоровья содержаться в штрафном изоляторе может;
- 24 сентября 2015 года осмотрен врачом-хирургом, заключение: ***. Рекомендовано: плановое оперативное лечение;
- 5 октября 2015 года осмотрен дежурным медицинским работником. Выдана справка об ограничении подъема тяжести (не более 5 килограммов) с 5 октября по 5 ноября 2015 года в связи с заболеванием;
- 23 октября 2015 года госпитализирован в хирургическое отделение Муниципального бюджетного учреждения здравоохранения "Соль-Илецкая центральная районная больница". Выполнена хирургическая операция: ***. Рекомендовано: ограничение физической нагрузки на 2 месяца;
- с 23 по 25 ноября 2015 года находился на стационарном лечении в филиале "Медицинская часть N" Федерального казенного учреждения здравоохранения Медико-санитарная часть N Федеральной службы исполнения наказаний Российской Федерации с диагнозом: ***. Послеоперационный период. Выписан в удовлетворительном состоянии. Рекомендовано: режим труда и отдыха, витаминотерапия. Согласно табелям учетного рабочего времени и листа нетрудоспособности Г.П.П. был не трудоспособен и в данный период времени на работу не привлекался;
- 3 декабря 2015 года осмотрен перед водворением в штрафной изолятор. Жалоб не предъявлял. Заключение: на момент осмотра по состоянию здоровья - содержаться в штрафном изоляторе может. Выставлен диагноз: ***. Назначено лечение: перевязки, антибиотикотерапия;
- 7 декабря 2015 года, 17 января 2016 года, 19 января 2016 года, 20 января 2016 года, 21 января 2016 года, 23 января 2016 года, 26 января 2016 года, 10 февраля 2016 года, 11 февраля 2016 года, 29 февраля 2016 года проводился медицинский осмотр в помещении штрафного изолятора в связи с имеющимся заболеванием. Противопоказаний для содержания в штрафном изоляторе по состоянию здоровья не выявлено;
- 5 мая 2016 года обратился с жалобами на ***. Рекомендовано: OAK, ОАМ, БАК, РМП, ВИЧ.
- 6 мая 2016 года - лабораторные показатели ***;
- 12 мая 2016 года - лабораторные показатели ***.
- 20 июня 2016 года, 13 июля 2016 года, 30 августа 2016 года, 31 октября 2016 года, 28 ноября 2016 года получал амбулаторное лечение в филиале "Медицинская часть N" Федерального казенного учреждения здравоохранения Медико-санитарная часть N Федеральной службы исполнения наказаний Российской Федерации в связи с имеющимся заболеванием.
- 9 декабря 2016 года представлен для освидетельствования к освобождению от отбывания наказания в связи с имеющимся заболеванием согласно постановлению Правительства Российской Федерации от 6 февраля 2004 года N "О медицинском освидетельствовании осуждённых, представляемых к освобождению от отбывания наказания в связи с болезнью";
- 12 декабря 2016 года в освобождении отказано. С решением комиссии ознакомлен;
- 2 и 26 мая 2017 года осматривался врачом-терапевтом в связи с имеющимся заболеванием, назначенное амбулаторное лечение получено;
- 3, 7 и 20 июля 2017 года проводился медицинский осмотр перед водворением в штрафной изолятор. Противопоказаний для содержания в штрафном изоляторе по состоянию здоровья не выявлено;
- 23 августа 2017 года убыл для дальнейшего отбывания наказания в ФКУ ИК-N;
- 25 августа и 14 ноября 2017 года осматривался медицинскими работниками филиала "Медицинская часть N" Федерального казенного учреждения здравоохранения Медико-санитарная часть N Федеральной службы исполнения наказаний Российской Федерации в связи с имеющимся заболеванием, получал амбулаторное лечение.
- с 9 декабря 2017 года по 8 февраля 2018 года находился на стационарном лечении в филиале "Больница" Федерального казенного учреждения здравоохранения Медико-санитарная часть N Федеральной службы исполнения наказаний Российской Федерации (г. Самара) с диагнозом: эпителиально***. 19 декабря 2017 года получено операционное лечение: ***. Рекомендовано: соблюдение личной гигиены области послеоперационного рубца, противорецидивное лечение обострений *** амбулаторно. Выписан в удовлетворительном состоянии. Выписной эпикриз Г.П.П. не содержит информацию о наличии листка нетрудоспособности;
- 22 февраля 2018 года по возвращению в ФКУ ИК-N осужденному Г.П.П. проведен профилактический медицинский осмотр с клинико-лабораторнымии рентгенологическими обследованиями. Выставлен диагноз: ***;
- с 30 мая 2018 года неоднократно (25 июня 2018 года, 2 и 17 июля 2018 года, 26 сентября 2018 года, 8 октября 2018 года, 4 марта 2019 года, 16 апреля 2019 года) обращался за медицинской помощью. Был осмотрен медицинскими работниками по поводу обострения ***. Лечение получено (***
В суде первой инстанции был допрошен свидетель Д.С.С., который пояснил, что в период отбывания наказания в ФКУ ИК-N истец был трудоустроен поваром в столовую. От исполнения своих трудовых обязанностей он отказался только тогда, когда ему дали справку о том, что он не должен работать. О том какая это была справка или являлась ли она больничным листом свидетель пояснить не смог.
Разрешая спор, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что в материалах дела отсутствуют доказательства незаконного привлечения Г.П.П. к труду или совершения в отношении него сотрудниками уголовно-исполнительной системы незаконных действий, в связи с чем, учитывая отсутствие требуемого состава правонарушения, являющегося основанием для взыскания компенсации морального вреда, наличия нравственных или физических страданий осужденного, противоправности действий ответчика, причинно-следственной связи между противоправными действиями и наступившими последствиями, посчитал необоснованными заявленные истцом требования о компенсации морального вреда, в удовлетворении которых отказал.
При этом суд принял во внимание тот факт, что ранее Г.П.П. обращался в суд с административным исковым заявлением к ФКУ ИК-N о признании незаконными действий по привлечению к труду, признании незаконными решений о применении дисциплинарных взысканий за период с 2015 по 2017 годы.
Вступившим в законную силу решением Соль-Илецкого районного суда Оренбургской области от 17 мая 2018 года в удовлетворении данных исковых требований осужденному Г.П.П. отказано. Судом не установлены основания для освобождения осужденного Г.П.П. по болезни от работы, а также факты незаконности и необоснованности привлечения его к трудовой деятельности.
Материалы настоящего дела, как посчитал суд первой инстанции, не содержат доказательств незаконного привлечения Г.П.П. к работе в период отбывания наказания в ФКУ ИК-N, ФКУ ИК-N и ФКУ ИК-N.
Судебная коллегия соглашается с данными выводами суда первой инстанции, поскольку они являются законными, обоснованными, соответствующими фактическим обстоятельствам дела, основаны на всестороннем, полном и объективном исследовании имеющихся в деле доказательств, правовая оценка которым дана судом по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в совокупности с представленными сторонами в обоснование своих доводов и возражений доказательствами.
Согласно подпункту 2 пункта 71 Минимальных стандартных правил обращения с заключенными, утвержденных Конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями 30 августа 1955 года, все осужденные заключенные обязаны трудиться в соответствии с их физическими и психическими способностями, удостоверенными врачом. При этом в соответствии с Европейскими пенитенциарными правилами (утверждены Комитетом министров Совета Европы 11 января 2006 года) труд в пенитенциарном учреждении следует рассматривать в качестве позитивного элемента режима содержания заключенных (правило 26.1). Кроме того, Конвенция Международной организации труда N 29 от 28 июня 1930 года относительно принудительного или обязательного труда, являющаяся в силу статьи 15 (часть 4) Конституции Российской Федерации составной частью правовой системы Российской Федерации, устанавливает, что работа, требуемая от лица вследствие приговора суда и проводимая под надзором и контролем государственных органов, не подпадает под понятие принудительного труда (подпункт "c" пункта 2 статьи 2).
Данным предписаниям корреспондируют положения части второй статьи 9 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, устанавливающие, что общественно полезный труд является одним из основных средств исправления осужденных. В развитие данных положений федеральный законодатель, в частности, установил в статье 103 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, что каждый осужденный к лишению свободы обязан трудиться в местах и на работах, определяемых администрацией исправительных учреждений; администрация исправительных учреждений обязана привлекать осужденных к труду с учетом их пола, возраста, трудоспособности, состояния здоровья и, по возможности, специальности, а также исходя из наличия рабочих мест (часть первая); осужденным запрещается прекращать работу для разрешения трудовых конфликтов; отказ от работы или прекращение работы являются злостным нарушением установленного порядка отбывания наказания и могут повлечь применение мер взыскания и материальную ответственность (часть шестая).
По смыслу статьи 183 Трудового кодекса Российской Федерации при временной нетрудоспособности работник освобождается от выполнения трудовых обязанностей.
В соответствии с приказом Минздрава Российской Федерации N 316, Минюста Российской Федерации N 185, ФСС Российской Федерации N 180 от 14 июля 2003 года "Об утверждении Порядка проведения экспертизы временной нетрудоспособности осужденных к лишению свободы лиц, привлеченных к оплачиваемому труду, и выдачи им документов, удостоверяющих временную нетрудоспособность" документом, удостоверяющим временную нетрудоспособность осужденных, привлеченных к оплачиваемому труду, является листок нетрудоспособности, который выдается при заболевании (травме), связанном с временной утратой трудоспособности, при беременности и родах.
Выдача листка нетрудоспособности лицам, осужденным к лишению свободы и отбывающим наказание в исправительных учреждениях, в связи с временной утратой ими трудоспособности производится врачом ЛПУ УИС.
Право выдачи листков нетрудоспособности имеет лечащий врач, а при его отсутствии - медицинский работник со средним медицинским образованием.
Врач, а при отсутствии врача - медицинский работник со средним медицинским образованием, осуществляющие экспертизу временной нетрудоспособности определяют признаки временной утраты трудоспособности на основе оценки состояния здоровья, характера и условий труда, в медицинской документации фиксируют жалобы пациента, анамнестические и объективные данные, назначают необходимые обследования и консультации, формулируют диагноз заболевания и степень функциональных нарушений органов и систем, наличие осложнений и степень их тяжести, обуславливающих нетрудоспособность.
Из анализа вышеприведенных норм права усматривается, что на администрацию исправительного учреждения возлагается обязанность привлекать осужденных к общественно полезному труду в соответствии с их физическими способностями, удостоверенными лечащим врачом, а при его отсутствии - медицинским работником со средним медицинским образованием. Между тем, вопреки доводам апелляционной жалобы, в материалах дела отсутствуют документы, подтверждающие временную нетрудоспособность Г.П.П.
Таким образом, у администраций исправительных учреждений отсутствовали основания для освобождения истца от выполнения трудовых обязанностей, в связи с чем их действия по привлечению его к труду нельзя признать незаконными, в связи с этим судом первой инстанции верно определено отсутствие доказательств причинения Г.П.П. нравственных и физических страданий в результате именно незаконных действий должностных лиц Управления Федеральной службы исполнения наказаний.
Доводы жалобы истца о том, что он, в нарушение норм Трудового кодекса Российской Федерации, вынужден был работать сверх нормы рабочей недели, без выходных и праздничных дней, при этом переработка оплачена ему не была, а судом, в нарушение процессуального законодательства, документы, подтверждающие его работу в две смены, не были истребованы у ответчика судебной коллегией отклоняются, поскольку данные требования истцом не заявлялись, следовательно предметом исследования суда первой инстанции не являлись.
Не может являться основанием для отмены обжалуемого решения суда, довод апелляционной жалобы о том, что судом не назначена и не проведена экспертиза, поскольку ходатайств о проведении экспертизы по делу истец не заявлял, а в силу статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации на истце лежит обязанность представления доказательств в обоснование своих требований.
Судебная коллегия признает несостоятельными доводы жалобы о том, что суд первой инстанции не принял во внимание показания свидетеля Д.С.С., поскольку в силу статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает доказательства по внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств, а как следует из решения суда показания указанного свидетеля учтены судом при вынесении решения и им дана соответствующая оценка..
Иные доводы жалобы, в том числе довод о том, что в материалы дела представлены все необходимые документы, подтверждающие факт обращения истца за медицинской помощью в период осуществления трудовых обязанностей в ФКУ ИК-N выводы суда не опровергают, по существу свидетельствуют о несогласии истца с оценкой обстоятельств дела, которые были предметом исследования и оценки суда первой инстанции по существу заявленных им требований, потому они не могут повлиять на содержание постановленного судом решения, поскольку оснований для переоценки не имеется.
Апелляционная жалоба не содержит указания на конкретные нарушения действующего законодательства, влекущие отмену оспариваемого решения, а судебная коллегия таких нарушений не усматривает.
При рассмотрении дела судом не допущено нарушения или неправильного применения норм материального или процессуального права, повлекших вынесение незаконного решения, а поэтому оснований к отмене решения суда не имеется.
На основании изложенного, руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
решение Ленинского районного суда г. Оренбурга от 4 июля 2019 года оставить без изменения, а апелляционную жалобу Г.П.П. - без удовлетворения.
Председательствующий:
Судьи:
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
