Дата принятия: 17 сентября 2020г.
Номер документа: 33-8719/2020
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ САМАРСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 17 сентября 2020 года Дело N 33-8719/2020
судебная коллегия по гражданским делам Самарского областного суда в составе
председательствующего Желтышевой А.И.
судей Пинчук С.В., Евдокименко А.А.
при секретаре Петровой А.В.
рассмотрев в открытом судебном заседании дело по иску ФИО1 к ООО "Поликлиника N", ФИО6 о признании действий незаконными, признании заключений недействительными, взыскании компенсации морального вреда,
по апелляционной жалобе ФИО2 М.А. на решение Октябрьского районного суда г.о. Самара от ДД.ММ.ГГГГ, которым постановлено:
" Исковые требования ФИО1 оставить без удовлетворения."
заслушав доклад судьи Самарского областного суда Желтышевой А.И., объяснения представителя Гориной М.А.- Гуськова А.В., возражения Крупникова С.М., его представителя Образцова Д.А., представителя ООО "Поликлиника N 508" Кретовой Е.В., третьего лица Горина Д.Г., его представителя Горохова С.А.,
УСТАНОВИЛА:
Горина М.А. обратилась с иском к ООО "Поликлиника N", Крупникову С.М. о признании действий незаконными, признании заключений недействительными, взыскании компенсации морального вреда.
В обоснование заявленных требований истец указала, что в производстве Сызранского городского суда <адрес> рассматривалось гражданское дело N по иску ФИО2 Д.Г. к ФИО2 М.А. о расторжении брака и об определении места жительства их несовершеннолетних детей с истцом и по встречному иску ФИО2 М.А. к ФИО2 Д.Г. об определении места жительства несовершеннолетних детей с матерью. Представителем ответчика ФИО2 Д.Г. - адвокатом ФИО13 в материалы дела представлены заключения психиатра ООО "Поликлиника N" ФИО6 от ДД.ММ.ГГГГ,ДД.ММ.ГГГГ и от ДД.ММ.ГГГГ, которые приняты судом. В представленном заключении от 05.09.2019г. содержится информация биографического характера в отношении ФИО2 М.А., сведения о ее выписном анамнезе. Психиатр анализирует предоставленную супругом ФИО2 Д.Г., информацию о ФИО2 М.А., и делает предположение о психическом отклонении, то есть, заболевании ФИО2, а именно: "Анализ представленной документации и рассказ позволяют предполагать наличие психических отклонений у супруги (ФИО2 М.А.), в связи с чем, ей рекомендуется консультация психиатра с возможным последующим дообследованием, психофармакотерапией и семейной коррекцией". В своем заключении от ДД.ММ.ГГГГ, психиатр ФИО6 указывает, что наблюдал за ФИО2 М.А., в помещении зала суда, в связи с чем дает оценку ее психического состояния, "Внешний вид и поведение ФИО1 в помещении Сызранскогогорсуда ДД.ММ.ГГГГ действительно вызывали сомнения в адекватности её психического состояния. Она выглядела крайнеподавленной, испуганной и напряжённой. Сутулясь, ФИО2 стояла возле мамы и тёти, робко прижимаясь к ним и тревожно озираясь по сторонам. Осанка, да и весь хабитус свидетельствовали о её нездоровом состоянии. Болезненное выражение лица, усталый взгляд, резковатые движения и мимика характеризовали состояние душевной дисгармонии и неуравновешенности. Было заметно, что человек нуждается в медицинской помощи, но, по всей (видимости, не осознаёт этого, или пытается всячески отрицать и сбывать. Подобные симптомы часто встречаются в психиатрической практике. Неуверенная походка ФИО2, когда она входила в зал судебных заседаний, а потом выходила из него, ещё больше подчёркивала признаки состояния утраты душевного равновесия. Как выяснилось в последующем, информация о психическом расстройстве ФИО2 подтверждена выпиской из больницы. Однако, этот факт был не просто скрыт, а преднамеренно искажён предоставлением недостоверной и лживой документации о том, что за психиатрической помощью ФИО2, якобы, не обращалась. Неадекватное психическое состояние мамы, её непоследовательность, лживость и безвольность, стремление запугать сына и дочь образом тирана-отца приводят к напряжённой атмосфере постоянного страха, которая крайне неблагоприятно влияет на развитие детей...". "..Анализ предоставленной им документации и его рассказа позволяет с высокой долей вероятности предполагать наличие затянувшихся по времени и вероятно, прогрессирующих психических отклонений у супруги, ФИО1, в связи с чем ей рекомендуется консультация психиатра с возможными в последующем дообследованием, психофармакотерапией и семейной психокоррекцией".
В своем заключении от ДД.ММ.ГГГГ психиатр ФИО6 продолжает анализировать представленные супругом ФИО2 Д.Г. медицинские документы ФИО2 М.А., а также делает заключение о несогласии с установленным ФИО2 медицинском диагнозе, а также делает вывод об ухудшении ее психического состояния и необходимости терапии.
Будучи допрошенным в ходе судебного заседания, психиатр ФИО6 подтвердил выводы изложенные в своих заключениях, а также тот факт, что анализировал представленные супругом ФИО2 Д.Г. биографию ФИО2 М.А., медицинские документы ФИО2 М.А., телефонные переговоры ФИО2 М.А. с ее несовершеннолетними детьми, проводил наблюдения за ФИО2 М.А. в зале суда и дал заключение относительно ее психического состояния, а также соответствующие рекомендации медицинского характера.
Указанные обстоятельства позволяют сделать вывод о том, что психиатр ООО "Поликлиника N" ФИО6 допустил по отношению к ФИО2 М.А. незаконное вмешательство в частную жизнь, путем сбора, хранения, использования и распространения информации о частной жизни лица. Также, психиатр ООО "Поликлиника N" ФИО6 допустил по отношению к ФИО2 М.А. незаконное медицинское вмешательство, а именно диагностику (комплекс медицинских вмешательств направленных на распознавание состояния или установление факта наличия либо отсутствия заболевания, осуществляемых посредством сбора и анализа данных его анамнеза и осмотра, проведения исследований в целях определения диагноза, выбора мероприятий по лечению пациента).Какого либо согласия, в том числе на медицинское вмешательство, ФИО2 М.А. ни ООО "Поликлиника N", ни психиатру ФИО6 не давала. Таким образом, психиатр ООО "Поликлиника N" ФИО6 допустил незаконно медицинское вмешательство по отношению к ФИО2 М.А.
При таких обстоятельствах, действия психиатра ООО"Поликлиника N" ФИО6 - являются незаконными и подлежат признанию таковыми.
Также являются незаконными заключения, которые психиатр ООО "Поликлиника N" ФИО6 выдал ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ, поскольку указанные документы выданы на основании незаконного вмешательства в частную жизнь лица, а также незаконного медицинского вмешательства. Указанные действия психиатра ООО"Поликлиника N" ФИО6 причинили ФИО2 М.А. глубокие нравственные страдания и переживания. Представляя в судебном заседании заключения психиатра, адвокат ФИО13, огласил их, при этом в зале суда помимо судьи, секретаря, истца, ответчика и их представителей, находились представители органов опеки <адрес>, а также представители органов опеки <адрес>, представитель средства массовой информации. Сами заключения содержали нелицеприятные утверждения о психическом заболевании ФИО2, ее ненадлежащем поведении. Из заключений ФИО2 М.А. стало известно, что все это время, психиатр исследовал ее биографию, медицинские документы, наблюдал за ней, по сути, не только нарушив право частной жизни, собирая и используя информацию о жизни ФИО2, но и необоснованно сделал заключение относительно ее психического здоровья, допустив медицинское вмешательство. Впоследствии, в присутствии также судьи, секретаря, истца, ответчика и их представителей, представителей органов опеки <адрес>, а также представителей органов опеки <адрес>, представителя средства массовой информации психиатр изложил всю информацию, которую он незаконно собрал и исследовал, изложил ставшую известной ему медицинскую тайну ФИО2, а также подтвердил свои заключения относительно психического здоровья (нездоровья) ФИО2 и ее ненадлежащего поведения.
Способ изложения информации о ФИО2 М.А., выбранный психиатром ФИО6 нарушил все возможные существующие этические нормы и нормы морали.Так, согласно заключений ФИО2 М.А.,"..преднамеренно искажает факты, предоставлением недостоверной и лживой документации..", "..находится в неадекватном психическом состоянии, утратила душевное равновесие, непоследовательна, лжива и безвольна, стремится запугать своего ребенка, создает напряженную атмосферу постоянного страха, которая крайне неблагоприятно влияет на развитие детей..." и т.д.Указанные утверждения о лживости, безвольности, и другие утверждения о личности ФИО2 М.А., которые порочат честь и достоинство лица, недопустимы, и не соотносятся с формами заключений специалиста, обладающего специальными познаниями в области психиатрии. Убедительность утверждений психиатра ФИО6, поставили под сомнение честное имя ФИО2 не только перед присутствующими но и перед ней самой, поскольку КрупниковС.М. является специалистом именно в области психиатрии и как специалист должен сообщать только действительную, достоверную информацию о личности человека. Заключения психиатра выполнены должностным лицом ООО "Поликлиника N", на фирменном бланке, в рамках соответствующей лицензии на оказание медицинских услуг, выданной юридическому лицу. Таким образом, незаконные действия психиатра ФИО6, причинившие ФИО2 М.А. вред осуществлены в качестве должностного лица (работником) юридического лица ООО"Поликлиника N".
Просит признать действия психиатра ООО"Поликлиника N "ФИО6 выразившиеся во вмешательстве в частную жизнь ФИО2 М.А., медицинском вмешательстве незаконными.Признать заключения психиатра ООО"Поликлиника N "ФИО6 по отношению к ФИО2 М.А. от ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ недействительными. Взыскать с ООО"Поликлиника N" в пользуФИО1 компенсацию морального вреда в размере 1 000 000рублей.
Судом постановлено вышеуказанное решение.
Не согласившись с принятым судебным актом, ФИО2 М.А. обратилась с апелляционной жалобой, в которой просит решение отменить, как постановленное при неправильном применении норм материального и процессуального права.
В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель ФИО2 М.А.- ФИО14 доводы жалобы поддержал.
ФИО6, его представитель ФИО15, представитель ООО "Поликлиника N" ФИО16, третье лицо ФИО2 Д.Г., его представитель ФИО13 просили решение оставить без изменений, жалобу- без удовлетворения.
В соответствии со ст. 330 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются:
1) неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела;
2) недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела;
3) несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела;
4) нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.
2. Неправильным применением норм материального права являются:
1) неприменение закона, подлежащего применению;
2) применение закона, не подлежащего применению;
3) неправильное истолкование закона.
3. Нарушение или неправильное применение норм процессуального права является основанием для изменения или отмены решения суда первой инстанции, если это нарушение привело или могло привести к принятию неправильного решения.
Изучив материалы дела, доводы жалобы, заслушав лиц, участвующих в деле, оценив в совокупности имеющиеся в деле доказательства, проверив в соответствии со ст.330 ГПК РФ правомерность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального законодательства, судебная коллегия полагает, что решение суда подлежит отмене по следующим основаниям.
В соответствии со ст. 151 ГК РФ если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.
При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.
Из материалов дела следует, что Сызранским городским судом <адрес> рассматривалось гражданское дело N по иску ФИО2 Д.Г. к ФИО2 М.А. о расторжении брака и об определении места жительства их несовершеннолетних детей с истцом и по встречному иску ФИО2 М.А. к ФИО2 Д.Г. об определении места жительства несовершеннолетних детей с матерью.
В ходе рассмотрения данного дела ФИО2 Д.Г. в обоснование невозможности оставления детей с ФИО2 М.А. представлены заключения психиатра ФИО6 от ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ и от ДД.ММ.ГГГГ.
Из заключения ООО "Поликлиника N", выполненного психиатром ФИО6 ДД.ММ.ГГГГ, следует, что ФИО2 Д.Г. обратился на прием к психиатру самостоятельно в связи с беспокойством за детей, жену и судьбу всей своей семьи в целом. Согласно данному заключению психического расстройства у ФИО2 Д.Г не обнаружено. Анализ предоставленной им документации и его рассказа позволяет предполагать наличие психических отклонений у супруги, в связи с чем, ей рекомендуется консультация психиатра с возможными в последующем дообследованием, психофармакотерапией и семейной психокоррекцией.
Из заключения ООО "Поликлиника N", выполненного психиатром ФИО6 ДД.ММ.ГГГГ следует, что ФИО2 Д.Г. обратился повторно в связи с усилением беспокойства за детей, проживающих с женой, поведение которой становится все более деструктивным, неадекватным и пагубно влияет на старшего сына и дочь. Согласно данному заключению психического расстройства у обратившегося повторно ФИО7 не обнаружено. Анализ предоставленной им документации его рассказа, наблюдение за ФИО2 М.А. в здании суда позволяют с высокой долей вероятности предполагать наличие затянувшихся по времени и вероятно, прогрессирующих психических отклонений у супруги ФИО1, в связи с чем, ей рекомендуется консультация психиатра с возможными в последующем дообследованием, психофармакотерапией и семейной психокоррекцией.
Из заключения ООО "Поликлиника N", выполненного психиатром ФИО6 ДД.ММ.ГГГГ следует, что ФИО2 Д.Г. обратился за помощью в очередной раз в связи с продолжением судебного процесса, в который пришёл ответ Сызранского психоневрологического диспансера о том, что его жена лечилась в психиатрическом стационаре с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ с диагнозом: "Острая реакция на стресс". Подобный ответ является весомым аргументом в пользу необходимости тщательного обследования ФИО1, в частности её психического состояния. В наше время стрессы встречаются всё чаще; и как же надо на них так остро реагировать, что требуется стационарная психиатрическая помощь на протяжении аж целых 3 недель. Согласно Международной Классификации 10-го пересмотра, по которой сейчас работают все психиатры, в том числе и российские, диагноз "Острая реакция на стресс" шифруется F43.0, что принято указывать во всех официальных документах для правильного взаимопонимания и во избежание путаницы. Возможно, коллеги Сызранского психоневрологического диспансера не указали шифр в связи с тем, что отправляли ответ в немедицинское учреждение, но получается, что анализировать эти документы приходится специалистам именно в области медицины. Итак, по МКБ-10 острая реакция на стресс (F43.0) - рассматривается как "преходящее расстройство, которое развивается у человека без каких-либо других проявлений психических расстройств в ответ на необычный физический или психический стресс и обычно стихает через несколько часов или дней. В распространённости и тяжести стрессовых реакций имеют значение индивидуальная ранимость и способность владеть собой. Симптомы показывают типичную смешанную и изменчивую картину и включают первоначальное состояние "ошеломления" с некоторым сужением области сознания и внимания, невозможностью полностью осознать раздражители и дезориентированностью. Это состояние может сопровождаться последующим "уходом" из окружающей ситуации (до состояния диссоциативного ступора - F44.2) или ажитацией и сверхактивностью (реакция полета или фуги). Обычно присутствуют отдельные черты панического расстройства (тахикардия, избыточное потоотделение, покраснение). Симптоматика обычно проявляется через несколько минут после воздействия стрессовых стимулов или события и исчезает через 2-3 дня (часто через несколько часов). Может присутствовать частичная или полная амнезия (F44.0) на стрессовое событие. Если вышеуказанная симптоматика устойчива, необходимо изменить диагноз". Анализируя данную ситуацию, необходимо отметить, что ФИО1 зимой 2016 года лечилась в больнице им. Пирогова в Самаре, где ДД.ММ.ГГГГ консультирована психотерапевтом, выставившим диагноз Депрессия и назначившим, курсовое лечение психотропными препаратами на полгода, а также рекомендовавшим амбулаторное лечение у психотерапевта по месту жительства. Это подтверждено выпиской, и не вызывает никаких сомнений. Данное обстоятельство, безусловно, является проявлением психических расстройств, что противоречит критерию F43.0 по МКБ- 10, где чётко указано, что острая реакция на стресс развивается у человека без каких-либо других проявлений психических расстройств. По информации от ФИО2, психотравмирующим фактором для неё является агрессивное поведение мужа на протяжении последних лет. Если так, то за эти годы подобное становится ожидаемым и привычным. Тогда на какой же необычный физический, или психический стресс развилась острая реакция ФИО2, если она имела место? Таким образом, в разбираемом в настоящее время случае обнаруживается ещё одно несоответствие диагностическим критериям МКБ-10.Вызывает много вопросов и длительность стационарного лечения ФИО2. Согласно тем же диагностическим критериям МКБ-10, острая реакция на стресс обычно стихает через несколько часов или дней. Почему же тогда ФИО2 лечилась в психиатрическом стационаре гораздо дольше, целых 3 недели? Ведь, в приведённой выше характеристике данной нозологии чётко отмечено: "Если вышеуказанная симптоматика устойчива, необходимо изменить диагноз". По всей видимости, имели место болезненная ранимость ФИО2 и неспособность владеть собой, если данный диагноз всё же был выставлен. Тогда тем более возникает обеспокоенность за судьбу несовершеннолетних детей. Влияние человека, не владеющего собой, на развитие незрелой психики ребёнка пагубно и непредсказуемо. Оно может стать основой для развития тяжёлых душевных расстройств в будущем. Поэтому становится понятным настойчивое стремление отца обезопасить своих детей от подобного неблагоприятного воздействия. Тяжесть и опасность острой реакции на стресс по МКБ-10 может быть обусловлена также "первоначальным состоянием "ошеломления" с некоторым сужением области сознания и внимания, невозможностью полностью осознать раздражители и дезориентированностью. Это состояние может сопровождаться последующим "уходом" из окружающей ситуации (до состояния диссоциативного ступора - F44.2) или ажитацией и сверхактивностью (реакция полета или фуги). Обычно присутствуют отдельные черты панического расстройства (тахикардия, избыточное потоотделение, покраснение)". Подобная, характерная для острой реакции на стресс, симптоматика может быть опасной не только для самой ФИО2, но и для всех, кто её окружает, особенно, для малолетних детей, являющихся наиболее незащищёнными в данной ситуации. Сомнения в правильности выставленного диагноза возникают ещё и потому, что по диагностическим критериям МКБ-10 при острой реакции на стресс: "Симптоматика обычно проявляется через несколько минут после воздействия стрессовых стимулов или события и исчезает через 2-3 дня (часто через несколько часов)".В нашем случае ничего подобного не наблюдается. Психические нарушения у ФИО2 документально подтверждаются и в марте 2016 года, и в апреле, и в мае того же года. Является ли это проявлением одного и того же заболевания, или это разные психические расстройства, остаётся неизвестным для нас до сих пор. Насколько опасны подобные расстройства для самой ФИО2, а также для её детей и других родственников тоже пока не ясно. Безусловно, необходимо знать риск возможного повторения подобных декомпенсаций, и что предпринимается для его снижения. Важно также понимание необходимости лечения и профилактики психических нарушений, особенно, учитывая их наличие в прошлом. Наблюдается ли ФИО2 у специалистов данного профиля, выполняет ли она данные ей рекомендации, каково её психическое состояние в настоящее время, - всё это необходимое условие для принятия обоснованного и разумного решения о проживании несовершеннолетних детей. Неадекватность самой ФИО2, её аффективная неустойчивость, неуверенность в себе и непоследовательность вызывают не меньшие опасения и за её судьбу тоже. Несмотря на мои рекомендации, ФИО2 ко мне за помощью не обращалась. Возможно, она лечится у другого специалиста, но это тоже пока суду неизвестно, хотя, конечно же, является немаловажным фактором для принятия правильного и ответственного решения. Таким образом, проведённый анализ показывает, что ответ Сызранского психоневрологического диспансера привнёс в судебное разбирательство больше вопросов, чем внёс какую - либо ясность и определённость. Одному человеку выставляются уже, как минимум, 2 разных психиатрических диагноза. Явное несоответствие диагностическим критериям Международной Классификации Болезней 10 пересмотра очевидно и подробно описано выше. Тот факт, что зимой 2016 года ФИО2 лечится в соматическом стационаре, где констатируется психическое расстройство, а весной того же года она попадает уже в психиатрический стационар, где выставляется иной диагноз, свидетельствует, как минимум, об ухудшении её психического состояния и необходимости более точной и тщательной диагностики с подбором в дальнейшем адекватной и эффективной терапии. Вопросов, противоречий и несоответствий по психическому состоянию ФИО2 всё больше, а чётко обоснованных ответов, несмотря на многократно продолжающиеся судебные заседания, до сих пор нет. Без прояснения всего вышеперечисленного принимать столь ответственное решение, касающееся трёх несовершеннолетних детей, нецелесообразно.
Будучи опрошенным в ходе судебного следствия в качестве специалиста ФИО6 изложенное выше поддержал, описав также результат своих наблюдений за ФИО2 М.А. в здании суда.
Согласно заключению судебной психиатрической экспертизы ГКУЗ "Ульяновская областная клиническая психиатрическая больница им. ФИО17" N от ДД.ММ.ГГГГ, проведенной в рамках бракоразводного процесса, ФИО2 М.А. обнаруживает признаки шизоаффективного расстройством (F25). На это указывают сведения о наблюдении и лечении у психиатра, данные медицинской документации о госпитализации в психиатрической стационар с шизофреническими симптомами (нарушение мышления, паралогичность, соскальзывание) в сочетании с аффективными состояниями (плаксивость, страх, тревога). В настоящий момент отмечается ремиссия с социально - бытовой адаптацией, сохранностью связей и взаимоотношений с микросредой; поведение носит упорядоченный характер, имеется формальная критика к психическому расстройству. На момент экспертного обследования у ФИО2 М.А. не выявляется грубых нарушений мышления, памяти, интеллекта и эмоционально- волевой сферы. По своему психическому состоянию в настоящее время она может отдавать отчет своим действиям и руководить ими. В период ремиссии психического заболевания ФИО2 М.А. негативного влияния на психическое состояние и развитие детей не может оказать, может полноценно исполнять родительские обязанности по воспитанию несовершеннолетних детей. В период обострения психического заболевания ФИО2 М.А. может негативно влиять на психическое состояние и развитие несовершеннолетних детей, а также не может полноценно исполнять родительские обязанности по воспитанию несовершеннолетних детей. Дать долгосрочный прогноз о дальнейшем течении ее психического расстройства, а именно как часто будут возникать обострения, какова длительность ремиссии, не представляется возможным.
Решением Сызранского городского суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ иск ФИО2 Д.Г. удовлетворен частично. Брак, зарегистрированный ДД.ММ.ГГГГ отделом ЗАГС городского округа Отрадный управления ЗАГС <адрес>, актовая запись ФИО7, ДД.ММ.ГГГГ года рождения и ФИО2 (до брака Лебедевой) ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ года рождения расторгнут. В остальной части заявленных требований отказано. Встречный иск ФИО1 удовлетворен. Место жительства несовершеннолетних детей ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ г.р., ФИО4, 08.01.2012г.р., ФИО5, 14.11.2013г.р. определено с матерью ФИО2 М.А.
Также из материалов дела следует, что ООО "Поликлиника N" ДД.ММ.ГГГГ выдана лицензия N ЛО-63-01-002571 на осуществление медицинской деятельности, согласно приложению к лицензии, в том числе, при оказании первичной специализированной медико- санитарной помощи в амбулаторных условиях по: психиатрии, психиатрии-наркологии, при проведении медицинских осмотров, медицинских освидетельствований и медицинских экспертиз.
ФИО6 является врачом - психиатром ООО "Поликлиника N", что подтверждается приказом о приеме на работу N-к от ДД.ММ.ГГГГ, трудовым договором N-к от ДД.ММ.ГГГГ.
Согласно диплому ТВ N от ДД.ММ.ГГГГ, выданного Куйбышевским медицинским институтом им. ФИО18, ФИО6 является специалистом "Лечебное дело".
Из дубликата удостоверения N от ДД.ММ.ГГГГ, выданного Куйбышевским медицинским институтом им. ФИО18 ФИО6 проходил интернатуру в <адрес> психиатрической больнице N в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ.
Согласно приказу Министерства здравоохранения <адрес> N от ДД.ММ.ГГГГ ФИО6, врачу - психиатру ГБУЗ "Самарская психиатрическая больница" присвоена высшая квалификационная категория по специальности "Психиатрия".
ДД.ММ.ГГГГ ФИО6 выдан сертификат частным учреждением образовательной организации высшего образования "Медицинский университет "Реавиз" о допуске к осуществлению медицинской или фармацевтической деятельности по специальности "Психиатрия - наркология".
ДД.ММ.ГГГГ ФИО6 выдан сертификат частным учреждением образовательной организации высшего образования "Медицинский университет "Реавиз" о допуске к осуществлению медицинской или фармацевтической деятельности по специальности "Психиатрия".
Отказывая в удовлетворении заявленных ФИО2 М.А. требований, суд исходил из того, что в ходе судебного разбирательства не нашли своего подтверждения ни доводы истца о причинении ей морального вреда в результате действий ответчиков, ни доводы о незаконном вмешательство в ее частную жизнь и незаконном медицинском вмешательстве. Об обстоятельствах поведения и состояния здоровья и психоэмоциональном состоянии ФИО2 М.А. ответчику изначально было известно со слов ФИО2 Д.Г., в последствие он находился с истцом в одном здании суда, присутствовал в судебном заседании, запрос каких-либо медицинских документов ответчик не осуществлял, анамнез не собирал. Наблюдение за истцом в зале суда к незаконному сбору информации о частной жизни ФИО2 М.А. отнести нельзя. При этом из оспариваемых заключений ФИО6 следует, что они носят вероятностный характер, рассуждения специалиста на сложившуюся ситуацию, являются субъективным мнением специалиста. Указанные заключения предоставлены в суд ФИО2 Д.Г. в обоснование своей позиции по делу, что прямо предусмотрено в ч.1 ст.35 ГПК РФ.
Однако судебная коллегия с указанными выводами суда согласиться не может.
В соответствии со ст. 150 ГК РФ жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.
Нематериальные блага защищаются в соответствии с настоящим Кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12) вытекает из существа нарушенного нематериального блага или личного неимущественного права и характера последствий этого нарушения.
В соответствии с ч. 2 ст. 1 ГК РФ гражданские права могут быть ограничены на основании федерального закона и только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.
Согласно ст. 12 Всеобщей декларации прав человека (ДД.ММ.ГГГГ) "никто не может подвергаться произвольному вмешательству в его личную и семейную жизнь, произвольным посягательствам на неприкосновенность его жилища, тайну его корреспонденции. Каждый человек имеет право на защиту законом от такого вмешательства или таких посягательств". Аналогичные положения содержатся в Международном пакте о гражданских и политических правах (ДД.ММ.ГГГГ), Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (Рим, ДД.ММ.ГГГГ) (ст. 8). Согласно ст. 8 Европейской конвенции "каждый имеет право на уважение его частной и семейной жизни, его жилища, корреспонденции" (п. 1) (Международные акты о правах человека.
В ч.1 ст.23 Конституции РФ установлено, что каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени.
Согласно ч.1 ст.24 Конституции РФ сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия не допускаются.
Признание права на неприкосновенность частной жизни на конституционном уровне предполагает, что отношения, возникающие в сфере частной жизни, не могут быть подвергнуты интенсивному правовому регулированию и необоснованному вмешательству любых субъектов, которым сам гражданин доступ к указанной сфере не предоставил. Право на неприкосновенность частной жизни означает и гарантированную государством возможность контролировать информацию о самом себе, препятствовать разглашению сведений личного, интимного характера. В понятие "частная жизнь" включается та область жизнедеятельности человека, которая относится к отдельному лицу, касается только его и не подлежит контролю обществом и государством, если она носит непротивоправный характер. Законодатель обязан обеспечить уважительное отношение со стороны любых третьих лиц к волеизъявлению лица по вопросам, касающимся частной жизни, гарантируя его учет в том числе после смерти данного лица (определения Конституционного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N 248-О, от ДД.ММ.ГГГГ N 158-О-О, от ДД.ММ.ГГГГ N 224-О и др.).
Вследствие предписаний Конституции Российской Федерации конфиденциальным характером обладает любая информация о частной жизни лица, а потому она во всяком случае относится к сведениям ограниченного доступа. Поскольку ограничение прав, в том числе с целью защиты прав других лиц, в силу статей 17 (часть 3) и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации может иметь место только на основании федерального закона, предполагается, что реализация конституционного права на информацию, если она затрагивает частную жизнь других лиц, возможна только в порядке, установленном законом, и что законодатель правомочен определить законные способы получения такой информации. При этом Конституция Российской Федерации предполагает возможность введения в отношении той или иной информации специального правового режима, включая режим ограничения свободного доступа к ней со стороны граждан (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N 3-П и от ДД.ММ.ГГГГ N 15-П; определения Конституционного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N 173-О, от ДД.ММ.ГГГГ N 3-О-О, от ДД.ММ.ГГГГ N 1063-О-О, от ДД.ММ.ГГГГ N 1275-О и др.).
Вместе с тем осуществляемое законодателем правовое регулирование - исходя из конституционных принципов правового государства, верховенства закона, а также принципа юридического равенства и вытекающих из него критериев разумности, необходимости и соразмерности при определении условий реализации фундаментальных прав и их возможных ограничений - должно обеспечивать баланс конституционных ценностей, прав и законных интересов всех участников конкретных правоотношений.
В соответствии со ст. 152.2 ГК РФ если иное прямо не предусмотрено законом, не допускаются без согласия гражданина сбор, хранение, распространение и использование любой информации о его частной жизни, в частности сведений о его происхождении, о месте его пребывания или жительства, о личной и семейной жизни.
Не являются нарушением правил, установленных абзацем первым настоящего пункта, сбор, хранение, распространение и использование информации о частной жизни гражданина в государственных, общественных или иных публичных интересах, а также в случаях, если информация о частной жизни гражданина ранее стала общедоступной либо была раскрыта самим гражданином или по его воле.
При этом, вопреки выводам суда, собирание сведений о частной жизни лица состоит в получении этих сведений любым способом, например путем личного наблюдения, прослушивания, опроса других лиц, в том числе с фиксированием информации аудио-, видео-, фотосредствами, копирования документированных сведений, а также путем похищения или иного их приобретения. ( Постановление Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ N 46 "О некоторых вопросах судебной практики по делам о преступлениях против конституционных прав и свобод человека и гражданина")
Как следует из вышеуказанных заключений, пояснений данных ФИО6 в рамках бракоразводного процесса ФИО2 М.А., Д.Г., ответчик собирал информацию о состоянии здоровья ФИО2 М.А. из пояснений ФИО2 Д.Г., прослушивания аудиозаписей разговоров ФИО2 М.А. с членами ее семьи, медицинских документов, а также путем личного наблюдения за ней в здании суда. При этом ФИО6 анализирует не только поведение ФИО2 М.А., но медицинские документы в отношении нее, подвергая критике и сомнению содержащиеся в них сведения о диагнозе и методах лечения ФИО2 М.А.
В то же время согласие на такие действия ФИО2 М.А. не давала, за какой-либо помощью ни к ФИО6, ни в ООО " Поликлиника N" не обращалась, их пациентом не являлась.
В свою очередь ФИО6 не являлся участником гражданского дела N, в рамках которого разрешался спор ФИО2 Д.Г. и ФИО2 М.А. об определении места жительства их несовершеннолетних детей, не являлся лицом, привлеченным судом в качестве специалиста, а лишь был допрошен в качестве такового по ходатайству ФИО2 Д.Г., самостоятельно обеспечившего явку ФИО6 в судебное заседание, т.е. не был уполномочен и судом на совершение вышеуказанных действий.
При этом реализация ФИО2 Д.Г. гарантированных ему гражданским процессуальным законодательством прав на предоставление суду доказательств не может осуществляться в отрыве от соблюдения прав иных лиц, в т.ч. гарантированных им Конституцией РФ.
И любое нарушение этих прав должно рассматриваться с точки зрения соблюдения баланса публичных и частных интересов, принципа юридического равенства и вытекающих из него критериев разумности, необходимости и соразмерности при определении условий реализации фундаментальных прав и их возможных ограничений с целью обеспечения баланса конституционных ценностей, прав и законных интересов всех участников конкретных правоотношений.
Как указывает ответчик, основанием для дачи им упомянутых заключений явилось обращение ФИО2 Д.Г., обеспокоенного состоянием ФИО2 М.А. и возможностью проживания с ней детей.
При этом по результатам общения с ФИО2 Д.Г. беспокойство за состояние ФИО2 М.А. возникло у самого ФИО6, который таким способом пытался привлечь внимание ФИО2 М.А. к имеющимся проблемам.
Свои действия ответчик мотивирует законодательно установленной возможностью проводить психиатрическое освидетельствование лица без его согласия.
Так, в силу части 3 статьи 13 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" разглашение сведений, составляющих врачебную тайну, другим гражданам, в том числе должностным лицам, с целью медицинского обследования и лечения пациента, т.е. в его интересах, а также с целью проведения научных исследований, их опубликования в научных изданиях, использования в учебном процессе и с иной целью, т.е. в публичных интересах, допускается с письменного согласия гражданина или его законного представителя. Следовательно, персональной составляющей режима врачебной тайны не только предопределяется доступность защищаемой им информации для конкретного гражданина, но и ограничивается ее распространение, в том числе внутри медицинского сообщества, без согласия пациента, чьи права и законные интересы затрагиваются такой информацией.
Вместе с тем, учитывая необходимость баланса частных и публичных интересов в соответствующих правоотношениях, законодатель в Федеральном законе "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" действительно предусматривает случаи, когда допускается предоставление сведений, составляющих врачебную тайну, без согласия гражданина или его законного представителя, в частности: в целях проведения медицинского обследования и лечения гражданина, который в результате своего состояния не способен выразить свою волю.
В частности, в силу ч. 4 ст. 23 Закона Российской Федерации N 3185-1 " О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании" психиатрическое освидетельствование лица может быть проведено без его согласия или без согласия его законного представителя в случаях, когда по имеющимся данным обследуемый совершает действия, дающие основания предполагать наличие у него тяжелого психического расстройства, которое обусловливает: его беспомощность, то есть неспособность самостоятельно удовлетворять основные жизненные потребности (п. "б"), или существенный вред его здоровью вследствие ухудшения психического состояния, если лицо будет оставлено без психиатрической помощи (п. "в").
В случаях, предусмотренных пп. "б" и "в" ч. 4 ст. 23 названного закона, решение о психиатрическом освидетельствовании лица без его согласия или без согласия его законного представителя принимается врачом-психиатром с санкции судьи (ч. 2 ст. 24 Закона Российской Федерации N 3185-1).
Согласно ч. 5 ст. 25 названного закона при отсутствии непосредственной опасности лица для себя или окружающих заявление о психиатрическом освидетельствовании должно быть письменным, содержать подробные сведения, обосновывающие необходимость такого освидетельствования, и указание на отказ лица либо его законного представителя от обращения к врачу-психиатру. Врач-психиатр вправе запросить дополнительные сведения, необходимые для принятия решения. Установив, что в заявлении отсутствуют данные, свидетельствующие о наличии обстоятельств, предусмотренных пп. "б" и "в" ч. 4 ст. 23 данного закона, врач-психиатр в письменном виде, мотивированно отказывает в психиатрическом освидетельствовании.
Вместе с тем, действия ответчика не соответствовали указанному выше порядку, им не ставился перед судом вопрос о принудительном психиатрическом освидетельствовании ФИО2 М.А. ФИО2 Д.Г. с таким заявлением к нему и не обращался.
Более того, как пояснила представитель ООО " Поликлиника N", их организация, а соответственно и их сотрудник врач-психиатр ФИО6, не обладают полномочиями на совершение действий, предусмотренных указанными нормами права. Необходимый состав комиссии у них отсутствует.
В свою очередь на иные нормативные акты, регламентирующие его действия, и придающие им легитимный характер, ФИО6 не ссылается.
При этом, учитывая, что ФИО2 М.А. не являлась пациентом ответчиков, каких-либо судебных поручений по оценке ее состояния они не получали, полномочиями на совершение действий, предусмотренных ст. 23 Закона " О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании" не обладают, та форма и стиль изложения, объем информации, а также способы ее получения в отношении ФИО2 М.А., которые ФИО6 избрал в рамках оказания помощи своему клиенту ФИО2 Д.Г., нельзя признать отвечающими критериям разумности, необходимости и соразмерности вмешательства в частную жизнь лица, не только не дававшего согласия на такое вмешательство, но и не осведомленного о нем.
Более того, такие действия ФИО6 носили не разовый характер, им дано три письменных заключения и одно устное пояснение в рамках бракоразводного процесса ФИО2, что свидетельствует о его чрезмерной активности в данном процессе и чрезмерном вмешательстве в частную жизнь лица, с целью, как указывает сам ответчик, побудить ФИО2 М.А. обратиться к нему за надлежащей помощью, полагая, что получаемое ею лечение в иных медицинских учреждениях является неадекватным.
Кроме того, при назначении судебной психиатрической экспертизы, определение суда не содержит ссылок на позицию ФИО6 и выданные им заключения, соответственно необходимость в них непосредственно у суда отсутствовала.
При таких обстоятельствах доводы истца о допущенном со стороны ответчика нарушении ее личных прав и свобод, а равно причинение ей нравственных страданий нашли свое подтверждение в ходе судебного следствия, а избранный ею способ защиты своего нарушенного права- компенсация морального вреда - отвечает способам, установленным действующим законодательством.
В соответствии со ст. 151 ГК РФ при определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.
В соответствии с п.8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994г N "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" при рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.
Вместе с тем, моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в деньгах и полного возмещения, и предусмотренная законом денежная компенсация должна лишь отвечать признакам справедливого вознаграждения потерпевшего за перенесенные страдания.
Учитывая конкретные обстоятельства дела, его социальную значимость, индивидуальные особенности истца, степень перенесенных ею нравственных страданий, поведение ответчика, а также отсутствие тяжких последствий судебная коллегия приходит к выводу, что в данном случае размером компенсации морального вреда, согласуемым с принципами конституционной ценности жизни, здоровья и достоинства личности (статьей 21 и 53 Конституции Российской Федерации), а также с принципами разумности и справедливости, позволяющими, с одной стороны, максимально возместить причиненный моральный вред, с другой - не допустить неосновательного обогащения истца будет являться сумма в 20 000 руб.
В силу ст. 1068 ГК РФ, согласно которой юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей, взысканию указанная компенсация подлежит с ООО " Поликлиника N".
При этом судебная коллегия не находит оснований для удовлетворения требования истца в части признания действий ответчиков незаконными по факту медицинского вмешательства по отношению к ФИО2 М.А., поскольку вышеуказанные действия не подпадают под понятие медицинского вмешательства, сформулированного Федеральным законом "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации".
Также не подлежат удовлетворению требования ФИО2 М.А. о признании недействительными заключений врача-психиатра ФИО6, поскольку как таковыми в процессуальном смысле они не являются, не обладают обязательственным характером, не влекут за собой мер, предусмотренных Законом " О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании"
Руководствуясь ст. 328-330 ГПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
Решение Октябрьского районного суда г.о. Самара от ДД.ММ.ГГГГ отменить, постановить по делу новое решение, которым исковые требования ФИО1 к ООО "Поликлиника N", ФИО6 о признании действий незаконными, признании заключений недействительными, взыскании компенсации морального вреда, удовлетворить частично.
Признать действия врача-психиатра ООО "Поликлиника N" ФИО6, выразившиеся во вмешательстве в частную жизнь ФИО2 М.А. незаконными.
Взыскать с ООО "Поликлиника N" в пользу ФИО1 в счет компенсации морального вреда 20 000 руб.
В остальной части исковые требования ФИО2 М.А. оставить без удовлетворения.
Настоящее определение вступает в силу с момента принятия, но может быть обжаловано в Шестой кассационный суд общей юрисдикции в течение 3 месяцев через суд общей юрисдикции.
Председательствующий Судьи
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
