Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики от 17 июня 2020 года №33-840/2020

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ВЕРХОВНОГО СУДА КАБАРДИНО-БАЛКАРСКОЙ РЕСПУБЛИКИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 17 июня 2020 года Дело N 33-840/2020
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики в составе:
Председательствующего Кучукова О.М.
Судей: Мисхожева М.Б. и Бейтуганова А.З.
при секретаре Сокуровой С.З.
с участием: прокурора Башиева Р.А., Алексеева Э.В.
по докладу судьи Бейтуганова А.З.,
рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционное представление прокуратуры Эльбрусского района, апелляционную жалобу Управления Федерального казначейства по Кабардино-Балкарской Республике на решение Эльбрусского районного суда КБР от 11 марта 2020 года по гражданскому делу по исковому заявлению Алексеева Эмира Владимировича к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по КБР, прокуратуре КБР и прокуратуре Эльбрусского района КБР о компенсации морального вреда,
установила:
Алексеев Э.В. обратился в суд с иском к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по КБР, прокуратуре КБР, прокуратуре Эльбрусского района КБР, в котором просил с учетом дополнений взыскать с Российской Федерации за счет средств казны Российской Федерации компенсацию морального вреда, причиненного в результате незаконного уголовного преследования в размере 5 000000 рублей, возложить обязанность принести официальные извинения прокуратуру КБР через "Газету Юга", а прокуратуру Эльбрусского района КБР через "Эльбрусские новости" и сделать сообщение о его реабилитации.
В обоснование иска указал, что приговором Эльбрусского районного суда КБР от 12 декабря 2017 г., оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного п. "а" ч.3 ст.286 УК РФ на основании п.1 ч.1 ст.24 УПК РФ, за отсутствием события преступления.
Определением Верховного Суда КБР от 18 мая 2018 г. приговор Эльбрусского районного суда КБР оставлен без изменения.
Таким образом, уголовное дело, возбужденное в отношении него по признакам состава преступления, предусмотренного п. "а" ч.3 ст.286 УК РФ было прекращено на основании п.1 ч.1 ст.24 УПК РФ, то есть по реабилитирующим основаниям.
При этом истец указывает, что находясь в непривычных для себя условиях, а именно в уголовном преследовании, он испытал стрессовое состояние, а также крайне негативное отношение со стороны общества, коллег и правоохранительных органов, граничащие с унижением личности и достоинства гражданина. Особую горечь и обиду разочарования он испытал из-за явного негативного отношения к себе. Сведения о том, что он якобы ударил женщину на рабочем месте, будучи при исполнении своих должностных обязанностей, были отражены в одной из статей в газете "Юга", что существенно подорвало его репутацию и получило огласку в широких кругах, благодаря СМИ.
Дополнительные страдания вызвало осознание неэффективности правоохранительной системы, отсутствие защиты интересов личности со стороны государства. Кроме того, о существовании уголовного дела знали и сотрудники, его подчиненные, которых в подразделении было 40 человек. Сложившаяся ситуация подорвала в их глазах его авторитет как руководителя данного подразделения и сказалось на внутренней дисциплине.
Весь период уголовного преследования, 1 год и 8 месяцев, ему приходилось доказывать свою невиновность и нести службу в соответствии с возложенными на него обязанностями. Он понимал, что согласно презумпции невиновности, его вина может быть доказана только лишь в судебном порядке, однако, объяснить данный факт 40 сотрудникам подразделения ОВ ППСП было очень сложно.
Весь период уголовного преследования находился под особым контролем руководства МВД КБР, дважды за указанное время вызывался на досрочную аттестационную комиссию, и подвергся служебной проверке Инспекцией по личному составу МВД КБР.
Несмотря на отсутствие в его действиях события преступления, прокурор Эльбрусского района КБР поддерживал незаконное обвинение в суде.
В результате неправомерных действий работников Следственного комитета, прокуратуры Эльбрусского района КБР и прокуратуры КБР по ограничению его передвижения, в результате избранной меры пресечения - "подписки о невыезде", он был лишен возможности увидеться со своим сыном, обучающимся в Санкт - Петербурге. Испытывал чувство стыда, беспокойства и унижения перед членами своей семьи. Он испытывал нервные переживания за свою семью и детей, которые при каждом его вызове к следователю или в суд волновались и переживали.
Незаконным уголовным преследованием было запятнано его доброе имя, профессиональная репутация, также испытывал нервные переживания в связи с многочисленными вызовами в следственные органы для дачи показаний, допросов, проведения различных экспертиз по уголовному делу, вызовов на судебные заседания по делу.
За период уголовного преследования неоднократно обращался в медицинские учреждения, где был поставлен диагноз: "<данные изъяты>"; здоровье существенно подорвалось.
Кроме того, стоял в кадровом резерве МВД и должен был получить вышестоящую должность с более высоким окладом оплаты труда, однако, длительное уголовное преследование и не законное возбуждение уголовного дела лишили его этой возможности.
В возражениях на исковое заявление Управление федерального казначейства по Кабардино-Балкарской Республики указывает на необоснованность заявленных истцом требований и просит суд отказать в их удовлетворении, поскольку доказательств, причинения физических и нравственных страданий истцом не представлено.
В судебном заседании Алексеев Э.В. от исковых требований в части обязания принесения официального извинения прокуратурой Эльбрусского района КБР через "Эльбрусские новости" сделать сообщение о его реабилитации отказался и пояснил, что прокуратурой Эльбрусского района КБР ему принесены извинения, в остальной части исковые требования поддержал и просил их удовлетворить, по доводам, изложенным в исковом заявлении.
Представитель прокуратуры КБР - помощник прокурора Эльбрусского района КБР Малкандуев М.И. исковые требования не признал и пояснил, что выплате может подлежать сумма из расчета 500 рублей за один день нахождения под подпиской о невыезде и надлежащем поведении.
Представитель Министерства финансов Российской Федерации - Управления Федерального казначейства по КБР, в суд не явился, однако в своем возражении просил рассмотреть дело в отсутствие их представителя.
Представитель прокуратуры Эльбрусского района КБР, будучи надлежаще извещенным, в суд не явился, о причинах неявки не сообщил.
Решением Эльбрусского районного суда КБР от 11 марта 2020 года исковые требования удовлетворены частично и постановлено: "Взыскать с Министерства финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по КБР за счет средств Казны Российской Федерации компенсацию морального вреда, причиненного в результате незаконного уголовного преследования, в пользу Алексеева Эмира Владимировича в размере 3 000 000 (три миллиона) рублей.
В остальной части исковых требований Алексеева Эмира Владимировича к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по КБР, отказать.
Производство по делу по исковому заявлению Алексеева Эмира Владимировича в части возложения на прокуратуру КБР обязанности принести извинения через "Газету Юга", а на прокуратуру Эльбрусского района КБР через газету "Эльбрусские новости", прекратить".
Не согласившись с указанным решением суда, считая его незаконным и необоснованным, прокуратура Эльбрусского района подала на него апелляционное представление, в котором, не оспаривая факта наличия права на реабилитацию за незаконное уголовное преследование, просит его изменить, снизив взысканную компенсацию морального вреда, причиненного в результате незаконного уголовного преследования из расчета 500 рублей за один день осуществления уголовного преследования, исходя из сложившейся судебной практики по данной категории дел.
Не согласившись с указанным решением суда, считая его незаконным и принятым с нарушением норм материального права Управление Федерального казначейства по КБР подало на него апелляционную жалобу, в которой просит отменить его полностью и, приняв по делу новое решение, отказать в удовлетворении требований по мотиву недоказанности наличия у истца физических и нравственных страданий, причиненных именно в результате привлечения к уголовной ответственности.
Кроме того апеллянт отмечает, что в резолютивной части решения указывается, что суд взыскивает именно с Минфина России в лице Управления Федерального казначейства по КБР за счет средств казны Российской Федерации компенсацию морального вреда, причиненного в результате незаконного уголовного преследования в пользу Алексеева Э.В. 3000000 рублей. Вместе с тем, данная формулировка суда неверна и порождает неясность при толковании и дальнейшем исполнении судебного акта, затрагивает права и интересы Управления, поскольку, по мнению автора жалобы, ответчиком по указанному иску является Российская Федерация.
Судебная коллегия, проверив материалы дела, выслушав объяснения явившихся лиц, обсудив доводы апелляционного представления и апелляционной жалобы, приходит к следующим выводам.
В силу статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.
В соответствии со статьёй 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда, если вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ.
Согласно части 1 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста, а также вред, причиненный юридическому лицу в результате незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного приостановления деятельности, возмещается за счет казны Российской Федерации.
Статьёй 1071 Гражданского кодекса Российской Федерации закреплено, что в случаях, когда причиненный вред подлежит возмещению за счета казны Российской Федерации, от ее имени выступает Министерство финансов Российской Федерации.
В силу положений пункта 21 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2011 N 17 "О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве" при определении размера денежной компенсации морального вреда реабилитированному судам необходимо учитывать степень и характер физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, иные заслуживающие внимания обстоятельства, в том числе продолжительность судопроизводства, длительность и условия содержания под стражей, вид исправительного учреждения, в котором лицо отбывало наказание, и другие обстоятельства, имеющие значение при определении размера компенсации морального вреда, а также требования разумности и справедливости.
В соответствии с пунктом 8 Пленума Верховного Суда Российской Федерации Постановления от 20 декабря 1994 года N 10 "О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда" размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.
Руководствуясь приведёнными нормами материального права и актами их толкования, суд, констатировав, на основе исследованных материалов дела и установленных обстоятельств, факт причинения Алексееву Э.В. вреда, предусмотренного положением части 1 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации, пришёл, по мнению Судебной коллегии, к правильному и обоснованному выводу о наличии оснований для удовлетворения требований истца в части компенсации морального вреда.
При этом, вопреки доводам автора апелляционной жалобы, при обстоятельствах, установленных судом и изложенных в обоснование настоящего иска, компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда (статья 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации).
В этой связи, доводы автора апелляционной жалобы, направленные на переоценку обстоятельств возникновения права истца на компенсацию морального вреда, правового значения не имеют, в связи с чем Судебная коллегия не входит в их обсуждение.
Вместе с тем, Судебная коллегия, соглашаясь с доводами апелляционного представления и апелляционной жалобы, считает завышенным определённый судом размер компенсации морального вреда, по следующим основаниям.
Несмотря на то, что возникновение морального вреда, причиненного незаконными действиями должностных лиц, презюмируется, его размер подлежит доказыванию.
В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пункте 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", при рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств, и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.
Пунктом 21 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.11.2011 N 17 "О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве", разъяснено, что при определении размера денежной компенсации морального вреда реабилитированному судам необходимо учитывать степень и характер физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, иные заслуживающие внимания обстоятельства, в том числе продолжительность судопроизводства, длительность и условия содержания под стражей, вид исправительного учреждения, в котором лицо отбывало наказание, и другие обстоятельства, имеющие значение при определении размера компенсации морального вреда, а также требования разумности и справедливости.
Обязанность по соблюдению, предусмотренных законом требований разумности и справедливости должна обеспечить баланс частных и публичных интересов с тем, чтобы выплата компенсации морального вреда одним категориям граждан не нарушала бы права других категорий граждан, учитывая, что казна Российской Федерации формируется в соответствии с законодательством за счет налогов, сборов и платежей, взимаемых с граждан и юридических лиц, которые распределяются и направляются как на возмещение вреда, причиненного государственными органами, так и на осуществление социальных и других значимых для общества программ, для оказания социальной поддержки гражданам, на реализацию прав льготных категорий граждан.
Определяя размер компенсации морального вреда, суд, применив положения статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, должен исходить не только из обязанности максимально возместить причиненный моральный вред реабилитированному лицу, но и не допустить неосновательного обогащения потерпевшего. (Аналогичная позиция изложена в Определении Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 28.07.2015 по делу N 36-КГ15-11).
Суд определяя размер компенсации морального вреда, исходил из того обстоятельства, что Алексеев Э.В. ранее никогда к уголовной ответственности не привлекался, незаконное привлечение к уголовной ответственности за тяжкое преступление явилось для него существенным психотравмирующим фактором, что избрание меры пресечения в виде подписке о невыезде и надлежащем поведении, нарушили принадлежащие истцу нематериальные блага, что на его иждивении находятся трое несовершеннолетних детей, что нравственные страдания, имевшие место в связи с расследованием уголовного дела, отразились на его здоровье, поведении и отношениях с окружающими, коллегами и членами семьи.
Вместе с тем истцом не представлено, как того требуют взаимосвязанные положения статей 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, доказательств, свидетельствующих о характере и степени физических и нравственных страданий, определяющих величину компенсации морального вреда.
В частности истцом не представлено и судом не добыто доказательств, что нравственные страдания, имевшие место в связи с расследованием уголовного дела, отразились на его здоровье, что в связи с уголовным преследованием, истец испытывал дискриминацию на службе, от несения которой он отстранён не был, что избрание в отношении него меры пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, лишило его возможности общения с семьёй и в частности с сыном, либо отразилось на его свободе передвижения, в связи с чем требования разумности и справедливости судом первой инстанции в данном случае в полной мере не учтены.
В связи с этим, Судебная коллегия, учитывая, что истец не находился под стражей, не был лишен возможности передвижения в пределах КБР, не был ограничен в получении медицинской помощи, не был отстранён от несения службы, получая при этом заработную плату, а также фактические обстоятельства дела, виды процессуальных действий по делу, основания, послужившие прекращению уголовного преследования, категорию преступления, в котором обвинялся истец, степень и характер нравственных страданий, причиненных ему незаконным уголовным преследованием, состояние его здоровья, с учетом требований разумности, соразмерности и справедливости полагает необходимым снизить размер компенсации морального вреда, подлежащего взысканию в пользу истца, до 500 000 рублей.
Заслуживают внимания и доводы апелляционной жалобы УФК по КБР в части определения органа, с которого подлежит взысканию причиненный истцу ущерб.
В соответствии со статьёй 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.
В случаях, когда в соответствии с настоящим Кодексом или другими законами причиненный вред подлежит возмещению за счет казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования, от имени казны выступают соответствующие финансовые органы, если в соответствии с пунктом 3 статьи 125 настоящего Кодекса эта обязанность не возложена на другой орган, юридическое лицо или гражданина (ст. 1071 ГК РФ).
По смыслу статей 125 и 1071 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункта 3 статьи 158 Бюджетного кодекса Российской Федерации по искам о возмещении вреда, причиненного в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления, а также их должностных лиц, за счет казны Российской Федерации от имени Российской Федерации в суде выступают главные распорядители соответствующих бюджетных средств.
Поскольку и УФК по КБР, и Министерство финансов Российской Федерации наделены статусами юридических лиц, выполняющими соответствующие функции, судебная коллегия полагает необходимым исключить из резолютивной части решения слова "в лице Управления Федерального казначейства по КБР".
Решение в указанной части подлежит изменению.
Иные доводы апеллянтов не содержат правовых оснований к отмене решения суда, по существу сводятся к изложению обстоятельств, являвшихся предметом исследования и оценки суда первой инстанции, а также к выражению несогласия с произведенной судом оценкой представленных по делу доказательств, в то время как основания для их переоценки отсутствуют, а потому не могут служить основанием к отмене решения суда.
Руководствуясь статьями 328 - 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия
определила:
Решение Эльбрусского районного суда КБР от 11 марта 2020 года изменить, исключив из резолютивной части решения слова "в лице Управления Федерального казначейства по КБР" и снизив размер взыскания с Министерства финансов Российской Федерации, за счет средств казны Российской Федерации в пользу Алексеева Эмира Владимировича денежной компенсации морального вреда с 3 000 000 рублей до 500 000 рублей.
В остальной части Решение Эльбрусского районного суда КБР от 11 марта 2020 года оставить без изменения.
Председательствующий О.М. Кучуков
Судьи: М.Б. Мисхожев
А.З. Бейтуганов


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка