Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Чувашской Республики

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ВЕРХОВНОГО СУДА ЧУВАШСКОЙ РЕСПУБЛИКИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 7 февраля 2022 года Дело N 33-82/2022

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Чувашской Республики в составе председательствующего судьи Блиновой М.А.,

судей Филимоновой И.В., Стародубцевой Л.И.

при секретаре судебного заседания Владимирове А.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании в помещении Верховного Суда Чувашской Республики гражданское дело по иску Петровой Татьяны Витальевны к Юсуповой Тамаре Ивановне о признании договора купли-продажи квартиры недействительным, применении последствий недействительности сделки, признании права собственности на долю в праве общей долевой собственности на квартиру, исключении супружеской доли из состава наследственного имущества, включении доли в праве общей долевой собственности на квартиру в наследственную массу, поступившее по апелляционной жалобе представителя Петровой Татьяны Витальевны Майорова Николая Олеговича на решение Канашского районного суда Чувашской Республики от 9 сентября 2021 года.

Заслушав доклад судьи Филимоновой И.В., судебная коллегия

установила:

Петрова Т.В. обратилась в суд с иском к Юсуповой Т.И., в котором просила признать недействительным договор купли-продажи от 5 марта 2021 года (так указано в исковом заявлении), заключенный между ФИО и Юсуповой Т.И. в отношении квартиры с кадастровым номером ..., расположенной по адресу: Чувашская Республика, г.Канаш, ул. ..., д.5, кв.60; применить последствия недействитель-ности данной сделки в виде прекращения права собственности ответчика на указанную квартиру; исключить супружескую долю истца из состава наследственного имущества и признать за ней право собственности на 1/2 долю в праве общей долевой собственности на спорную квартиру; другую 1/2 долю в праве общей долевой собственности на эту квартиру включить в наследственную массу после смерти ФИО, умершего 21 июня 2021 года, а также взыскать с ответчика в пользу истца расходы по уплате государственной пошлины в размере 13111 руб.

В обоснование заявленных требований Петрова Т.В. указала, что 24 сентября 2014 года вступила в брак с ФИО, на имя которого 17 ноября 2015 года была зарегистрирована указанная выше квартира, приобретенная в период брака на совместные денежные средства на основании договора купли-продажи от 12 ноября 2015 года, и являющаяся общей совместной собственностью супругов. 21 июня 2021 года ее супруг ФИО умер. В 2021 году при оформлении наследственных прав ей стало известно, что ФИО продал данную квартиру Юсуповой Т.И. по договору купли-продажи от 5 марта 2021 года (так указано в исковом заявлении). Между тем, спорный договор был заключен ФИО без ее нотариального удостоверенного согласия, связи с чем является недействительным.

В судебном заседании суда первой инстанции истец Петрова Т.В. не присутствовала, реализовала свое право на участие через представителя Майорова Н.О., который иск поддержал по изложенным в нем основаниям, дополнительно указав, что на момент приобретения спорной квартиры супруг истца ФИО находился в местах лишения свободы и от его имени по доверенности действовала ФИО2, при этом истцом в счет оплаты приобретаемой квартиры было внесено 700000 руб., а ее супругом - 250000 руб.

Ответчик Юсупова Т.И. и ее представитель Ефремов А.Г. иск не признали, указывая, что ответчику не было известно о заключении ФИО брака с Петровой Т.В., сам ФИО при заключении спорного договора сообщил, что не женат. После освобождения ФИО по болезни из мест лишения свободы и до его смерти уход за ним осуществлял сын Юсуповой Т.И. ФИО4, который приходится ФИО племянником. В фактических брачных отношениях с Петровой Т.В. ФИО не состоял. Кроме того, еще в 2015 году ФИО продал спорную квартиру, будучи ее собственником, ФИО3 за 950000 руб., а затем купил ее у него за такую же сумму, в связи с чем полагают, что данная квартира не является совместно нажитым имуществом супругов.

Третье лицо Макау Г.Н., представитель третьего лица Канашского отдела Управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Чувашской Республике в судебное заседание суда первой инстанции не явились, о слушании дела извещены.

Решением Канашского районного суда Чувашской Республики от 9 сентября 2021 года постановлено:

"В удовлетворении исковых требований Петровой Татьяны Витальевны к Юсуповой Тамаре Ивановне о признании недействительным договора купли-продажи от 05 марта 2021 года квартиры с кадастровым номером ..., расположенной по адресу: Чувашская Республика, г.Канаш, ул...., д.5, кв.60, заключенного между ФИО и Юсуповой Тамарой Ивановной, применении последствий недействительности сделки, исключении супружеской доли из состава наследственного имущества и признании права собственности на 1/2 долю в праве общей долевой собственности на указанную квартиру за Петровой Татьяной Витальевной, включении 1/2 доли в праве общей долевой собственности на квартиру в наследственную массу после смерти ФИО, умершего 21 июня 2021 года, взыскании расходов по оплате государственной пошлины в размере 13 111 рублей отказать.

Обеспечительные меры, принятые на основании определения Канашского районного суда Чувашской Республики от 21 июля 2021 года, в виде наложения ареста на квартиру, площадью 43,7 кв.м, с кадастровым номером ..., расположенную по адресу: Чувашская Республика, г.Канаш, ул...., д.5, кв.60, запрета Управлению Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Чувашской Республике совершать регистрационные действия, связанные с отчуждением квартиры, площадью 43,7 кв.м, с кадастровым номером ..., расположенной по адресу: Чувашская Республика, г.Канаш, ул...., д. 5, кв. 60, по вступлении в законную силу настоящего решения отменить".

В апелляционной жалобе представитель истца Петровой Т.В. Майоров Н.О. просит отменить указанное решение суда и принять по делу новое решение об удовлетворении заявленных требований. В обоснование жалобы указывает, что выводы суда о том, что спорная квартира являлась личной собственностью умершего ФИО, не соответствуют материалам дела. Указанная квартира была приобретена в период брака по возмездной сделке, а потому в силу статьи 34 Семейного кодекса Российской Федерации является совместной собственностью супругов. Суд неверно определилбремя предоставления доказательств, не учел последствия заключения сделки по распоряжению недвижимостью одним из супругов без нотариального согласия другого супруга.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель истца Майоров Н.О. апелляционную жалобу поддержал по изложенным в ней доводам. Ранее в судебном заседании пояснил, что истец Петрова Т.В. в спорной квартире никогда не проживала, бремя ее содержания не несла.

Истец Петрова Т.В. в заседание судебной коллегии не явилась, ранее в судебном заседании апелляционную жалобу просила удовлетворить по приведенным в ней доводам, дополнительно пояснила, что о совершенных ФИО сделках в отношении спорной квартиры ей не было известно, однако спорная квартира у ФИО3 приобреталась, в том числе, и за счет заработанных ею в браке денежных средств, что подтверждается распиской ФИО3, которому она по просьбе ФИО передала 950000 руб. Со своим супругом ФИО они проживали в ее квартире по адресу: Чувашская Республика, г.Канаш, ул...., д. 54, кв.7. Спорная квартира требовала ремонта, она в ней никогда не проживала, лишь периодически, имея от нее ключи, приходила в указанную квартиру. После освобождения супруга из мест лишения свободы она с ним не проживала, так как находилась в это время на заработках вахтовым методом. Когда приехала с вахты, попасть в спорную квартиру не смогла, замок на двери был заменен.

Ответчик Юсупова Т.И. и ее представитель Ефремов А.Г. просили обжалуемое решение оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения, указывая, что изложенные в ней доводы надуманны, не соответствуют действительности, спорная квартира не являлась общим совместным имуществом супругов, а являлась личной собственностью умершего ФИО

Третье лицо Макау Г.Н. представила в суд письменное заявление, в котором указала, что ни истца, ни ответчика по существу спора не поддерживает, находя их действия недобросовестными, поскольку полагает, что истец Петрова Т.В. заключила брак с ее двоюродным братом ФИО фиктивно, исключительно из корыстных побуждений, так как ФИО был осужден к лишению свободы на длительный срок и имел неизлечимые заболевания, а ответчик Юсупова Т.И., чей сын ФИО4 якобы ухаживал за ФИО, заключила сделку по приобретению спорной квартиры, воспользовавшись беспомощным состоянием ФИО и фактически оплату по договору не произвела.

Принимая во внимание, что лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о месте и времени рассмотрения дела, судебная коллегия в соответствии со статьями 167, 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Изучив материалы дела, заслушав объяснения участвующих в деле лиц, допросив свидетелей, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив решение суда в соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

Как следует из материалов дела и установлено судом, Петрова Т.В. и ФИО состояли в браке с 24 сентября 2014 года.

В период брака между ФИО в лице его представителя ФИО2, действующей на основании нотариально удостоверенной доверенности, и ФИО3 заключен договор купли-продажи от 8 апреля 2015 года, по условиям которого продавец ФИО продал покупателю ФИО3 квартиру, расположенную по адресу: Чувашская Республика, г.Канаш, ул. ..., д.5, кв.60, которая принадлежала ему на праве собственности до заключения брака с истцом.

Согласно пункту 3 данного договора отчуждаемая квартира продана за 950000 руб., которые уплачены покупателем продавцу до подписания договора. Государственная регистрация права собственности ФИО3 произведена 14 апреля 2015 года.

12 ноября 2015 года ФИО в лице своего представителя ФИО2, действующей на основании нотариально удостоверенной доверенности, приобрел указанную выше квартиру у ФИО3 на основании договора купли-продажи по цене 950000 руб., которые согласно пункту 3 договора уплатил за счет собственных средств до подписания договора. Право собственности ФИО на спорную квартиру зарегистрировано в ЕГРН 17 ноября 2015 года.

При этом ФИО в период с 7 июня 2013 года по 26 сентября 2013 года находился под стражей, а с 27 сентября 2013 года по 17 февраля 2021 года - в местах лишения свободы.

Также в период брака, 1 марта 2021 года ФИО произвел отчуждение спорной квартиры на основании договора купли-продажи Юсуповой Т.И. за 800 000 руб. Государственная регистрация права собственности Юсуповой Т.И. произведена 5 марта 2021 года.

ФИО умер 21 июня 2021 года.

В обоснование заявленных требований истец Петрова Т.В. указала, что об оспариваемом договоре купли-продажи квартиры она не знала, нотариально удостоверенного согласия на совершение этой сделки в соответствии с пунктом 3 статьи 35 Семейного кодекса Российской Федерации супругу не давала.

Разрешая спор по существу и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что нотариально удостоверенного согласия истца на заключение ФИО договора купли-продажи от 1 марта 2021 года не требовалось, поскольку спорная квартира в силу пункта 1 статьи 36 Семейного кодекса Российской Федерации являлась личной собственностью умершего ФИО и не могла быть отнесена к совместной собственности супругов.

К такому выводу суд пришел, указав, что спорная квартира была продана ФИО и вновь приобретена хоть и в период брака, но во время отбывания ФИО наказания в местах лишения свободы, то есть в период раздельного проживания супругов Петровой Т.В. и ФИО, и за счет личных денежных средств ФИО, полученных от продажи этой же квартиры, приобретенной в собственность до вступления в брак с Петровой Т.В., поскольку, как видно из договоров купли - продажи от 8 апреля 2015 года и 12 ноября 2015 года, квартира умершим ФИО продавалась и приобреталась через короткий промежуток времени - 7 месяцев за одну и ту же сумму - 950 000 рублей; вложения дополнительных денежных средств для её приобретения после продажи не потребовалось; допустимых и достоверных доказательств, подтверждающих утверждения представителя истца о внесении ФИО на приобретение спорной квартиры около 250 000 руб., а Петровой Т.В. - около 700 000 руб., суду не представлено. Суд также указал, что согласно копии регистрационного дела в момент продажи и приобретения спорной квартиры истец Петрова Т.В. как супруга ФИО согласие на куплю-продажу спорного имущества не выдавала, в заявлениях о государственной регистрации прав в отношении спорной квартиры и при продаже, и при её покупке ФИО указывалось, что он холост, в браке не состоит, что, по мнению суда, косвенно может служить доказательством того, что спорное имущество не приобреталось на совместно нажитые в браке денежные средства.

Вместе с тем приведенные выводы сделаны судом без учета и оценки следующего.

В силу установленного семейным и гражданским законодательством правового регулирования (статья 256 Гражданского кодекса Российской Федерации, статья 33 Семейного кодекса Российской Федерации) имущество, нажитое супругами во время брака, является общей совместной собственностью супругов (законный режим имущества супругов).

При этом семейное законодательство исходит из правовой презумпции, пока не доказано иное, признания имущества, нажитого супругами во время брака, принадлежащим в равной степени обоим супругам, независимо от вклада в бюджет семьи и от того, на чье имя оно оформлено.

Как следует из материалов дела, спорная квартира была приобретена в период брака Петровой Т.В. и ФИО по возмездной сделке - договору купли-продажи от 12 ноября 2015 года. При этом указанная квартира являлась предметом трех возмездных сделок, заключенных в период их брака.

Так, 8 апреля 2015 года спорная квартира, принадлежащая ФИО до вступления в брак с Петровой Т.В., была отчуждена ФИО по договору купли-продажи ФИО3, а затем спустя семь месяцев вновь была приобретена у ФИО3 по договору купли-продажи от 12 ноября 2015 года. 1 марта 2021 года спорная квартира по оспариваемой сделке была продана ФИО ответчику Юсуповой Т.И. Оплата по указанным сделкам согласно их условиям производилась наличными денежными средствами.

Между тем, вопреки выводам суда первой инстанции достоверных доказательств в подтверждение того, что именно денежные средства, полученные по договору купли-продажи от 8 апреля 2015 года, были направлены на приобретение спорной квартиры по договору купли-продажи от 12 ноября 2015 года, в материалы дела не представлены, а совершение названных сделок в отношении одного и того же имущества по одинаковой цене с учетом наличных расчетов между сторонами договора и с промежутком в семь месяцев, что нельзя признать незначительным, сами по себе об этом не свидетельствуют.

Поскольку фактически запись о праве собственности в Едином государственном реестре недвижимости может не содержать указания на то, что имущество находится в общей совместной собственности супругов, сам факт внесения в этот реестр записи о государственной регистрации права собственности одного из супругов не отменяет законного режима имущества супругов, если он не был изменен в установленном порядке. Соответственно, в этом случае оба супруга являются собственниками имущества, собственником которого в Едином государственном реестре недвижимости указан один из них.

Таким образом, установленная в статье 34 Семейного кодекса Российской Федерации презумпция принадлежности спорного имущества, приобретенного в период брака по возмездной сделке, обоим супругам ФИО и Петровой Т.В., не опровергнута.

Напротив, из представленной в суд апелляционной инстанции и принятой с целью проверки доводов апелляционной жалобы в качестве нового доказательства, имеющего юридическое значение для рассмотрения дела, расписки от 29 ноября 2015 года (л.д. 215) следует, что ФИО3 получил от Петровой Т.В. деньги в сумме 950000 руб.

Факт составления данной расписки подтвердил ФИО3, который, будучи допрошенным в суде апелляционной инстанции в качестве свидетеля, пояснил, что указанные денежные средства были получены им от истца Петровой Т.В. в счет оплаты за спорную квартиру по договору купли-продажи от 12 ноября 2015 года.

Свидетель ФИО2, также допрошенная в суде апелляционной инстанции, пояснила, что она, действуя на основании доверенности, заключала от имени ФИО сделки в отношении спорной квартиры. Денежные средства в размере 950000 руб., вырученные от продажи квартиры по договору от 12 ноября 2015 года, находились у нее и расходовались на нужды ФИО (оплату его долгов, покупку дорогостоящих лекарств, а также на прочие расходы). Оставшиеся денежные средства в размере 250000 руб. она по просьбе ФИО передала Петровой Т.В., у которой в паспорте был штамп о регистрации брака с Назаровым И.И., поскольку на тот момент ФИО изъявил желание выкупить обратно квартиру у ФИО3 Оплата по договору купли-продажи от 12 ноября 2015 года принималась от Петровой Т.В.

Оснований не доверять показаниям названных свидетелей, предупрежденных об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, у судебной коллегии не имеется.

Учитывая, что супруги ФИО и Петрова Т.В. на момент совершения сделки от 12 ноября 2015 года состояли в зарегистрированном браке и, принимая во внимание положения статьи 34 Семейного кодекса Российской Федерации, которыми установлена презумпция возникновения режима совместной собственности супругов на приобретенное в период брака имущество, ссылка суда о раздельном проживании супругов в период нахождения ФИО в местах лишения свободы и непредставлении истцом доказательств наличия у семьи денежных средств для приобретения спорной квартиры является несостоятельной. При отсутствии доказательств приобретения спорной квартиры исключительно за счет личных средств ФИО данное имущество являлось совместной собственностью супругов ФИО и Петровой Т.В.

Отношения владения, пользования и распоряжения общим имуществом супругов урегулированы статьей 35 Семейного кодекса Российской Федерации.

В соответствии с пунктом 2 статьи 35 Семейного кодекса Российской Федерации при совершении одним из супругов сделки по распоряжению общим имуществом супругов предполагается, что он действует с согласия другого супруга.

Исключение из данного правила содержится в пункте 3 статьи 35 Семейного кодекса Российской Федерации, согласно которому необходимость получения нотариально удостоверенного согласия другого супруга требуется для совершения одним из супругов сделки по распоряжению недвижимостью и сделки, требующей нотариального удостоверения и (или) регистрации в установленном законом порядке. Супруг, чье нотариально удостоверенное согласие на совершение указанной сделки не было получено, вправе требовать признания сделки недействительной в судебном порядке в течение года со дня, когда он узнал или должен был узнать о совершении данной сделки.

Материалы дела не содержат сведений о том, что Петрова Т.В. знала о состоявшейся сделке купли-продажи недвижимости от 1 марта 2021 года между ее супругом и покупателем Юсуповой Т.И., нотариально удостоверенного согласия на совершение сделки в соответствии с пунктом 3 статьи 35 Семейного кодекса Российской Федерации Петрова Т.В. не давала.

При таких обстоятельствах у суда первой инстанции не имелось правовых оснований для отказа в удовлетворении заявленного Петровой Т.В. иска о признании спорной сделки с недвижимостью недействительной.

В соответствии со статьей 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка). Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе. Оспоримая сделка может быть признана недействительной, если она нарушает права или охраняемые законом интересы лица, оспаривающего сделку, в том числе повлекла неблагоприятные для него последствия.

В силу частей 1, 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения. При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 13 июля 2021 года N 35-П, при признании сделки по распоряжению общим имуществом бывших супругов недействительной как совершенной без согласия одного из них применяются общие положения о последствиях недействительности сделки, то есть каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре - возместить его стоимость (пункт 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Таким образом, если сделка была совершена одним из супругов в отсутствие необходимого нотариально заверенного согласия другого супруга, то обязанность супруга, обратившегося в суд, доказывать тот факт, что другая сторона в сделке знала или должна была знать об отсутствии такого согласия, законом не предусмотрена. Устанавливая специальные правила в отношении данных сделок, закон предусматривает возможность супруга, не дававшего разрешение на отчуждение такого имущества, на безусловное восстановление своих нарушенных прав независимо от добросовестности приобретателя (пункт 2 статьи 35 Семейного кодекса Российской Федерации, статьи 166, 173.1 Гражданского кодекса Российской Федерации). И лишь в случае, если это имущество на основании последовательно совершенных сделок оказалось во владении у добросовестного участника гражданского оборота, который возмездно приобрел жилое помещение у третьего лица, полагаясь на данные Единого государственного реестра недвижимости, и в установленном законом порядке зарегистрировал возникшее у него право собственности, иск об истребовании имущества не подлежит удовлетворению в случае, если бывший супруг, по требованию которого сделка по распоряжению жилым помещением признана недействительной как совершенная другим бывшим супругом без его согласия, не предпринял - в соответствии с требованиями разумности и осмотрительности - своевременных мер по контролю над общим имуществом супругов и надлежащему оформлению своего права собственности на это имущество (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 13 июля 2021 года N 35-П).

В рассматриваемом случае истцом как сособственником оспаривается первоначальная сделка, совершенная без ее согласия, по которой ответчик Юсупова Т.И. стала приобретателем спорной квартиры, находившейся в совместной собственности супругов Петровой Т.В. и ФИО, брак между которыми не расторгнут.

Из договора купли-продажи спорной недвижимости от 1 марта 2021 года, а также расписки, представленной суду апелляционной инстанции (л.д. 42-43, 216) усматривается, что денежные средства (800000 руб.) в полном размере выплачены покупателем Юсуповой Т.И. продавцу ФИО до подписания договора. Данный факт стороной истца не оспаривается.

ФИО умер 21 июня 2021 года.