Определение Судебной коллегии по гражданским делам Самарского областного суда от 20 июля 2021 года №33-8093/2021

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ САМАРСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 20 июля 2021 года Дело N 33-8093/2021
Судебная коллегия по гражданским делам Самарского областного суда в составе:
председательствующего судьи Хаировой А.Х.,
судей Ивановой Е.Н., Ефремовой Л.Н.,
с участием прокурора Борисовой М.А.,
при секретаре Туроншоевой М.Ш.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционным жалобам истцов Протопоповой Е.М. в лице представителя по доверенности Брюханова А.О., Дмитриевой О.А., Журавлева А.А., ФСИН России, УФСИН России по Самарской области, ФКУЗ МСЧ-63 ФСИН России в лице представителя Мироновой О.В. (по доверенности) на решение Советского районного суда г. Самары от 23 апреля 2021 года, которым постановлено:
"Исковые требования Протопоповой Е.М., "Фамилия" О.А., Журавлева А.А. к ФСИН России о компенсации морального вреда удовлетворить частично.
Взыскать с Российской Федерации в лице главного распорядителя бюджетных средств за счет казны Российской Федерации ФСИН России
в пользу Протопоповой Е.М. компенсацию морального вреда в размере 100 000 рублей, расходы по оказанию юридических услуг в размере 30 000 рублей, а всего взыскать 130 000 рублей,
в пользу Дмитриевой О.А. компенсацию морального вреда в размере 50 000 рублей,
в пользу Журавлева А.А. компенсацию морального вреда в размере 50 000 рублей".
Заслушав доклад судьи Самарского областного суда Хаировой А.Х., пояснения истца Протопоповой Е.М. и её представителя по доверенности Брюханова А.О., поддержавших доводы апелляционной жалобы истца Протопоповой Е.М. и истцов Журавлева А.А. и Дмитриевой О.А., и возражавших относительно доводов апелляционной жалобы ответчика ФСИН России и третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования относительно предмета спора УФСИН России по Самарской области, ФКУЗ МСЧ-63 ФСИН России, пояснения представителя ответчика ФСИН России и третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования относительно предмета спора УФСИН России по Самарской области, ФКУЗ МСЧ-63 ФСИН России- Мироновой О.В. (по доверенностям), третьего лица, не заявляющего самостоятельные требования относительно предмета спора Хантовой А.П., поддержавших доводы апелляционной жалобы ФСИН России, УФСИН России по Самарской области, ФКУЗ МСЧ-63 ФСИН России и возражавших против доводов апелляционной жалобы истцов, заключение прокурора Борисовой М.А., полагавшей возможным оставить решение суда без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения, судебная коллегия по гражданским делам Самарского областного суда
установила:
Определением Шестого кассационного суда общей юрисдикции от 16 февраля 2021 года решение Советского районного суда г. Самары от 23 июня 2020 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Самарского областного суда от 23 сентября 2020 года по гражданскому делу по исковому заявлению Протопоповой Е.М., "Фамилия" О.А., Журавлева А.А. к ФКУЗ МСЧ-63 ФСИН России о компенсации морального вреда отменены, дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
При новом рассмотрении дела судом первой инстанции, истцы Протопопова Е.М., Дмитриева (до регистрации брака - "Фамилия") О.А., Журавлев А.А., уточнив исковые требования в порядке, предусмотренном статьей 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, просили суд взыскать с ответчика ФСИН России в пользу Протопоповой Е.М. компенсацию морального вреда в размере 5 000 000 руб., расходы на услуги представителя в сумме 30 000 руб.; в пользу Дмитриевой ("Фамилия") О.А. компенсацию морального вреда в размере 5 000 000 руб., в пользу Журавлева А.А. компенсацию морального вреда в размере 5 000 000 руб. В обоснование исковых требований истцы указали, что ФИО1 (дочь Протопоповой Е.М. и мать Дмитриевой О.А., Журавлева А.А.) в период с 09.06.2017 года по 14.07.2017 года проходила стационарное лечение в учреждении ответчика с диагнозом "<данные изъяты>". 26.06.2017 года ФИО1 была произведена операция. В ходе оказания медицинской помощи и непосредственно перед проведением операции и после ее проведения ответчиком был нарушен ряд обязательных требований в сфере здравоохранения. В частности, при поступлении ФИО1 к ответчику она не была первично осмотрена врачом-<данные изъяты>, врачом-<данные изъяты>, не была проведена <данные изъяты>. Из медицинских документов следует, что все обследования были проведены с большим опозданием, и констатацией наличия <данные изъяты>. Истцы считают, что смерть ФИО1 произошла по причине ненадлежащего оказания медицинских услуг ФКУЗ МСЧ-63 ФСИН России.
Судом постановлено вышеуказанное решение, об отмене которого ставят вопросы в апелляционных жалобах истцы Протопопова Е.М., Дмитриева О.А., Журавлев А.О., ответчик ФСИН России и третьи лица, не заявляющие самостоятельные требования относительно предмета спора - УФСИН России по Самарской области, ФКУЗ МСЧ-63 ФСИН России.
В апелляционной жалобе истцы Дмитриева О.А., Журавлев А.А. и истец Протопопова Е.М. в лице представителя Брюханова А.О. (по доверенности) просят отменить решение суда в части размера компенсации морального вреда, удовлетворив исковые требования в полном объеме. Ссылаются не необоснованное снижение судом размера компенсации морального вреда.
В апелляционной жалобе представитель ФСИН России, УФСИН России по Самарской области, ФКУЗ МСЧ-63 ФСИН России - Миронова О.В.(по доверенности) просит отменить решение суда первой инстанции и принять новое решение, которым в удовлетворении исковых требований Протопоповой Е.М., Дмитриевой ("Фамилия") О.А., Журавлева А.А. отказать. Указывает, что, не обладая специальными познаниями в области медицины, суд сделал выводы о том, что в ходе судебного разбирательства установлена причинная связь между действиями сотрудников ФКУЗ МСЧ-63 ФСИН России и смертью ФИО1, что противоречит выводам экспертиз, проведенных в рамках уголовного дела. Также ссылается на нарушение судом норм процессуального права, а именно: суд без ходатайства и согласия истцов Дмитриевой О.А. и Журавлева А.А. заменил ответчика.
Разрешив вопрос о возможности рассмотреть дело при данной явке, в соответствии с ч. 3 ст. 167 ГПК РФ, проверив законность и обоснованность оспариваемого решения суда в пределах доводов апелляционных жалоб, (в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ), обсудив доводы апелляционных жалоб, возражений прокурора на апелляционную жалобу, заслушав пояснения истца Протопоповой Е.М. и её представителя, пояснения представителя ФСИН России, УФСИН России по Самарской области, ФКУЗ МСЧ-63 ФСИН России - Мироновой О.В. (по доверенности) и пояснения третьего лица, не заявляющего самостоятельные требования относительно предмета спора Хантовой А.П., заключение прокурора, судебная коллегия по гражданским делам Самарского областного суда не находит оснований для отмены решения суда.
Оснований, предусмотренных частью четвертой статьи 330 Гражданского процессуального кодекса РФ, для перехода к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции без учета особенностей, предусмотренных главой 39 Гражданского процессуального кодекса РФ, нет.
В соответствии с ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе.
В соответствии со ст. 41 Конституции РФ, каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.
Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулирует Федеральный закон от 21.11.2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации".
В силу ст. 4 Федерального закона от 21.11.2011 г. N 323-ФЗ, охрана здоровья в Российской Федерации основывается на ряде принципов, одним из которых является соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий.
На основании ст. 6 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи реализуется путем: соблюдения этических и моральных норм, а также уважительного и гуманного отношения со стороны медицинских работников и иных работников медицинской организации.
Согласно статей 19, 22 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ каждый имеет право на медицинскую помощь, каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, каждый имеет право получить в доступной для него форме имеющуюся в медицинской организации информацию о состоянии своего здоровья, в том числе сведения о результатах медицинского обследования, наличии заболевания, об установленном диагнозе и о прогнозе развития заболевания, методах оказания медицинской помощи, связанном с ними риске, возможных видах медицинского вмешательства, его последствиях и результатах оказания медицинской помощи, информация о состоянии здоровья предоставляется пациенту лично лечащим врачом или другими медицинскими работниками, принимающими непосредственное участие в медицинском обследовании и лечении.
В соответствии со ст. 73 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ медицинские работники и фармацевтические работники осуществляют свою деятельность в соответствии с законодательством Российской Федерации, руководствуясь принципами медицинской этики и деонтологии. Медицинские работники обязаны оказывать медицинскую помощь в соответствии со своей квалификацией, должностными инструкциями, служебными и должностными обязанностями.
Согласно ч.ч. 2, 3 ст. 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.
В силу п. 1 ст. 1064, ст. 1068 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме, лицом причинившим вред; юридическое лицо возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.
Согласно п.11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", установленная статьей 1064 ГК РФ презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.
Основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации (п. 1 ст. 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации).
На основании п. 1 ст. 150 ГК РФ жизнь, здоровье, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения, подлежат защите в случаях и в порядке, установленными ГК РФ и другими законами.
Согласно ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.
В абзаце втором пункта 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что моральный вред может заключаться, в частности, в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников.
Согласно ст. 1101 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.
При рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств, и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (пункт 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда").
Как разъяснено в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда.
При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.
Согласно ст. 1071 ГК РФ в случаях, когда в соответствии с настоящим Кодексом или другими законами причиненный вред подлежит возмещению за счет казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования, от имени казны выступают соответствующие финансовые органы, если в соответствии с пунктом 3 статьи 125 настоящего Кодекса эта обязанность не возложена на другой орган, юридическое лицо или гражданина.
В силу п. 3 ст. 125 ГК РФ в случаях и в порядке, предусмотренных федеральными законами, указами Президента Российской Федерации и постановлениями Правительства Российской Федерации, нормативными актами субъектов Российской Федерации и муниципальных образований, по их специальному поручению от их имени могут выступать государственные органы, органы местного самоуправления, а также юридические лица и граждане.
Согласно ст. 158 Бюджетного кодекса РФ главный распорядитель бюджетных средств отвечает соответственно от имени Российской Федерации, субъекта Российской Федерации, муниципального образования по денежным обязательствам подведомственных ему получателей бюджетных средств (п.п. 12.1 п. 1).
Главный распорядитель средств федерального бюджета (государственного внебюджетного фонда Российской Федерации), бюджета субъекта Российской Федерации (территориального государственного внебюджетного фонда), бюджета муниципального образования выступает в суде соответственно от имени Российской Федерации, субъекта Российской Федерации, муниципального образования в качестве представителя ответчика по искам к Российской Федерации, субъекту Российской Федерации, муниципальному образованию о возмещении вреда, причиненного физическому лицу или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления или должностных лиц этих органов, по ведомственной принадлежности, в том числе в результате издания актов органов государственной власти, органов местного самоуправления, не соответствующих закону или иному правовому акту (п.п. 1 п. 3).
В соответствии с разъяснениями, данными в п. 14 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 мая 2019 г. N 13 "О некоторых вопросах применения судами норм Бюджетного кодекса Российской Федерации, связанных с исполнением судебных актов по обращению взыскания на средства бюджетов бюджетной системы Российской Федерации", исполнение судебных актов по искам к Российской Федерации о возмещении вреда, причиненного гражданину или юридическому лицу незаконными действиями (бездействием) государственных органов Российской Федерации или их должностных лиц (статьи 1069, 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации), в том числе в результате издания государственными органами Российской Федерации актов, не соответствующих закону или иному нормативному правовому акту, возложено на Минфин России и осуществляется за счет казны Российской Федерации (пункт 1 статьи 242.2 БК РФ).
Согласно подпункту 6 пункта 7 Положения о ФСИН России, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 13 октября 2004 года N 1314, ФСИН России осуществляет функции главного распорядителя средств федерального бюджета, предусмотренных на содержание уголовно-исполнительной системы и реализацию возложенных на нее функций.
Судом установлено и из материалов дела следует, что истец Протопопова Е.М. является матерью ФИО1
ФИО1 является матерью истцов Дмитриевой О.А. и Журавлева А.А..
Осужденная ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, отбывала наказание в местах лишения свободы с 25.01.2016 года по 26.07.2018 года.
Из медицинских документов, представленных в материалы дела, следует, что ФИО1 в период отбывания наказания проходила стационарное обследование и лечение в МСЧ-63 ФСИН России с 13.01.2017 года по 03.02.2017 года. Установлен диагноз: "<данные изъяты>".
Было проведено лечение: <данные изъяты>. Выписана 03.02.2017 года в удовлетворительном состоянии. Выдан листок нетрудоспособности с 13.01.2017 года по 03.02.2017 года.
При поступлении в ФКУ ИК-N УФСИН России по Самарской области взята на диспансерный учет с имеющимися хроническими заболеваниями, назначено амбулаторное лечение согласно рекомендациям филиала "Больница".
С 09.06.2017 года по 14.07.2017 года ФИО1 проходила стационарное обследование и лечение в филиале "Больница" с направительным диагнозом "<данные изъяты>". При поступлении предъявляла жалобы на <данные изъяты>.
Установлен диагноз "<данные изъяты>".
26.06.2017 года проведено оперативное лечение: "<данные изъяты>". <данные изъяты> исследование не направлялись. Было проведено медикаментозное лечение.
14.07.2017 года ФИО1 выписана в удовлетворительном состоянии.
Первое обращение по поводу <данные изъяты> зафиксировано в марте 2018 года.
12.03.2018 года выдано направление на консультацию к врачу-<данные изъяты> ГБУЗ "<данные изъяты>".
12.05.2018 года после проведенного комплекса обследований ГБУЗ "<данные изъяты>" установлен диагноз "<данные изъяты>.
С 01.06.2018 года по 07.06.2018 года ФИО1 проведена <данные изъяты> в дневном стационаре ГБУЗ "<данные изъяты>".
06.07.2018 года ФИО1 освобождена из ФКУ КП-N УФСИН России по Самарской области от дальнейшего отбывания наказания в связи с болезнью.
09.07.2018 года ФИО1 установлена 1 группа инвалидности.
19.01.2019 года ФИО1 умерла.
09.04.2019 года по заявлению Протопоповой Е.М. о причинении смерти по неосторожности ее дочери ФИО1 вследствие ненадлежащего исполнения медицинскими работниками ФКУЗ МСЧ-63 ФСИН России своих профессиональных обязанностей, следователем следственного отдела по Промышленного району г. Самары следственного управления Следственного комитета РФ по Самарской области вынесено постановление о возбуждении уголовного дела и принятии его к производству. В ходе проведения расследования были проведены судебно-медицинские экспертизы.
Из заключения эксперта N "Б" от 02.04.2019г.-01.07.2019г. ГБУЗ "Самарского областного бюро судебно-медицинской экспертизы" следует:
1) Согласно представленной "Медицинской карте пациента, получающего помощь в амбулаторных условиях без N из МСЧ-63 у ФИО1 в период с 17.01.2016 года в листе уточненных диагнозов зафиксированы заболевания: <данные изъяты>.
Согласно данным "Медицинской карты пациента, получающего медицинскую помощь в амбулаторных условиях N из ГБУЗ "<данные изъяты> на период с 17.01.2016 года были зафиксированы заболевания <данные изъяты>.
По данным "Медицинской карты пациента, получающего помощь в амбулаторных условиях без N из МСЧ-63 и "Медицинской карте стационарного больного N из МСЧ-63" на период с 06.06.2017г.-26.07.2017г. у ФИО1 имелось <данные изъяты>, расцененное как <данные изъяты>.
2) <данные изъяты> у ФИО1 является необоснованным в связи с имеющимися дефектами диагностики, перечисленными ниже.
<данные изъяты>. Следовательно, решение об оперативном удалении <данные изъяты> было принято правильно, хотя имелась целесообразность более раннего выполнения операции.
В протоколе операции отсутствуют сведения об <данные изъяты>. <данные изъяты> не имеет значимой информации. При этом не указаны <данные изъяты>. В этой связи дать экспертную оценку правильности выполненных технологических приемов оперативного лечения, а, следовательно, высказаться о наличии/отсутствии дефектов медицинской помощи при выполнении оперативного вмешательства не представляется возможным.
3) В ФКУЗ МСЧ-63 ФСИН имели место дефекты медицинской помощи ФИО1:
- на амбулаторном этапе 06.06.2017 года и после выписки, до установления диагноза в ГБУЗ <данные изъяты> "<данные изъяты>: дефекты диагностики: отсутствие описания локального статуса 06.06.2017 года; после выписки из хирургического отделения 14.07.2017 года отсутствие сведений об осмотре послеоперационной <данные изъяты>;
На госпитальном этапе хирургического отделения в период с 09.06.2017 года до 14.07.2017 года: дефекты диагностики: отсутствие описания локального статуса и состояния <данные изъяты>; отсутствии необходимого <данные изъяты>; отсутствие консультации <данные изъяты>; невыполнение <данные изъяты>; необоснованное установление диагноза <данные изъяты>; дефект ведения и лечения: несвоевременное (запоздалое) направление на специализированное лечение в условиях ГБУЗ <данные изъяты>,
Следовательно, имели место нарушения регламентирующих положений нормативных документов:
- Приказа Минздрава РФ от ДД.ММ.ГГГГ Nн "Об утверждении порядка оказания медицинской помощи взрослому населению по профилю "<данные изъяты>" в части отсутствия консультации <данные изъяты>;
- Приказа Министерства здравоохранения РФ от 24.03.2016 года N 179н "О правилах проведения патологоанатомических исследований" в части не проведения <данные изъяты> исследования <данные изъяты>.
4) В связи с тем, что патологоанатомическое вскрытие или судебно-медицинское исследование трупа не были проведены, высказаться о причине смерти ФИО1 не представляется возможным. В этой связи решить вопрос о причинно-следственной связи перечисленных в п.3 выводов дефектов с наступлением смерти ФИО1 не представляется возможным.
5) Ни один из дефектов медицинской помощи, установленных в ходе производства настоящего экспертного исследования, активного влияния на возникновение и прогрессирование <данные изъяты> у ФИО1 не оказал и, в этой связи, ни в прямой, ни в косвенной причинно-следственной связи дефекты, перечисленные в п.3 выводов, не состоят.
Согласно п.24 "Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека", утвержденных Приказом Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации (Минздравсоцразвития России) от 24.04.2008 N 194н "Ухудшение состояния здоровья человека, вызванное характером и тяжестью травмы, отравления, заболевания, поздними сроками начала лечения, его возрастом, сопутствующей патологией и др.причинами, не рассматривается как причинение вреда здоровью.
Как причинение вреда здоровью рассматривается согласно п.25 названных критериев ухудшение состояния здоровья человека, обусловленное дефектом оказания медицинской помощи.
Из заключения эксперта N "Б" от 24.07.2019-28.10.2019 ГБУЗ "Самарского областного бюро судебно-медицинской экспертизы" следует, что смерть ФИО1 наступила от <данные изъяты>.
По данным представленной "Медицинской карты стационарного больного N из ФКУЗ МСЧ-63 ФСИН 26.06.2017 года ФИО1 было проведено <данные изъяты>. Это подтверждается данными судебно-медицинского исследования эксгумированного трупа. <данные изъяты>.
Подозрение на <данные изъяты> процесс было своевременным относительно времени обращения, тактика ведения - направление в специализированное учреждение в ГБУЗ <данные изъяты> была правильной. Дефектов медицинской помощи ФИО1 на амбулаторном этапе ГБУЗ СО "СГБ N" в период с 29.03.2018 года, оказавших влияние на прогрессирование <данные изъяты>, не установлено.
Из представленных Территориальным органом Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения по Самарской области материалов следует, что с целью рассмотрения обращения Протопоповой Е.М. от 16.04.2019 года, а также информации, поступившей из ТФОМС Самарской области о возможном причинении вреда здоровью, жизни ФИО1 при получении медицинской помощи, на основании Приказа Руководителя Управления Росздравнадзора по Самарской области N-У от 08.05.2019 года в отношении ФКУЗ МСЧ-63 ФСИН России, проведена внеплановая документарная проверка.
По результатам проверки составлен акт N от 20.06.2019 года, из которого следует, что в ФКУЗ МСЧ-63 ФСИН России при оказании медицинской помощи не соблюдаются порядки оказания медицинской помощи. Нарушение установленных обязательных требований могло привести к несвоевременному диагностированию заболевания и смерти. Нарушение допущено ФКУЗ МСЧ-63 ФСИН России.
Указанный акт проверки ответчиком оспорен не был.
Постановлением старшего следователя от 28.11.2019 года уголовное дело N по ч.2 ст.109 УК РФ по основанию, предусмотренному п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ прекращено в связи с отсутствием в действиях ФИО2, Хантовой А.П., ФИО3 состава преступления.
Разрешая спор, суд первой инстанции, установив изложенные выше обстоятельства, дав оценку собранным по делу доказательствам, пришел к выводам, что при оказании медицинской помощи ФИО1 имели место недостатки, дефекты в оказании медицинской помощи ФИО1 со стороны медицинского персонала ФКУЗ МСЧ-63 ФСИН России, состоят в причинно-следственной связи со смертью ФИО1, что гибель близкого родственника истцов является необратимым обстоятельством, которое влечет состояние субъективного эмоционального расстройства, не может не причинить соответствующих нравственных страданий, поскольку утрата близкого человека рассматривается в качестве наиболее сильного переживания, стресса, чувства потери и горя, нарушает неимущественное право на семейные связи, и, учитывая принцип разумности и справедливости, принимая во внимание характер нравственных страданий, пришел к выводу о взыскании с Российской Федерации в лице главного распорядителя бюджетных средств за счет казны Российской Федерации ФСИН России в пользу Протопоповой Е.М. компенсации морального вреда в размере 100 000 руб., в пользу Дмитриевой О.А. и Журавлева А.А. - по 50 000 руб. в пользу каждого.
Руководствуясь ст.ст. 98, 100 ГПК РФ, суд взыскал с Российской Федерации в лице главного распорядителя бюджетных средств за счет казны Российской Федерации ФСИН России в пользу Протопоповой Е.М. расходы по оказанию юридических услуг в размере 30 000 руб.
Судебная коллегия не может согласиться с выводами суда первой инстанции о том, что дефекты в оказании медицинской помощи ФИО1 со стороны медицинского персонала ФКУЗ МСЧ-63 ФСИН России, состоят в причинно-следственной связи со смертью ФИО1, поскольку причинно-следственная связь материалами дела не подтверждена.
В заключении эксперта N "Б" от 02.04.2019г.- 01.07.2019 г. ГБУЗ "Самарского областного бюро судебно-медицинской экспертизы" буквально содержится вывод:
4) В связи с тем, что патологоанатомическое вскрытие или судебно-медицинское исследование трупа не были проведены, высказаться о причине смерти ФИО1 не представляется возможным. В этой связи решить вопрос о причинно-следственной связи перечисленных в п.3 выводов дефектов с наступлением смерти ФИО1 не представляется возможным.
5) Ни один из дефектов медицинской помощи, установленных в ходе производства настоящего экспертного исследования, активного влияния на возникновение и прогрессирование <данные изъяты> у ФИО1 не оказал и, в этой связи, ни в прямой, ни в косвенной причинно-следственной связи дефекты, перечисленные в п.3 выводов, не состоят.
В связи с изложенным выше, судебная коллегия приходит к выводу об исключении из мотивировочной части решения суждений и выводов суда о том, что дефекты в оказании медицинской помощи ФИО1 со стороны медицинского персонала ФКУЗ МСЧ-63 ФСИН России, состоят в причинно-следственной связи со смертью ФИО1,
Судебная коллегия, несмотря на исключение вышеуказанных выводов суда из мотивировочной части решения суда, соглашается с выводами суда первой инстанции о взыскании с Российской Федерации в лице главного распорядителя бюджетных средств за счет казны Российской Федерации ФСИН России в пользу истцов Протопоповой Е.М., Дмитриевой ("Фамилия") О.А. и Журавлева А.А. компенсации морального вреда, а также судебных расходов в пользу Протопоповой Е.М.
Доводы апелляционной жалобы Дмитриевой О.А., Журавлева А.А. и Протопопова Е.М. о том, что суд необоснованно снизил размер компенсации морального вреда за невосполнимую утрату дочери и матери, не могут быть приняты во внимание судебной коллегией, поскольку нет доказательств, что дефекты в оказании медицинской помощи ФИО1 со стороны медицинского персонала ФКУЗ МСЧ-63 ФСИН России, состоят в причинно-следственной связи со смертью ФИО1.
Судебная коллегия отмечает, что разумность компенсации морального вреда является оценочной категорией, в каждом конкретном случае суд вправе определить такие пределы с учетом конкретных обстоятельств дела.
В рамках полномочий, предоставленных статьей 1101 ГК РФ, учитывая обстоятельства дела, характер нравственных страданий, полученных истцами в результате смерти дочери и матери, принцип разумности и справедливости, суд первой инстанции правомерно взыскал с Российской Федерации в лице главного распорядителя бюджетных средств за счет казны Российской Федерации ФСИН России в пользу Протопоповой Е.М. компенсации морального вреда в размере 100 000 руб., в пользу Дмитриевой О.А. и Журавлева А.А. - по 50 000 руб. в пользу каждого.
Судебная коллегия полагает, что несмотря на исключение судебной коллегией из решения вывода и суждения суда о том, что дефекты в оказании медицинской помощи ФИО1 со стороны медицинского персонала ФКУЗ МСЧ-63 ФСИН России, состоят в причинно-следственной связи со смертью ФИО1, размер компенсации морального вреда, определенный судом, отвечает принципам разумности и справедливости.
Судебная коллегия отклоняет доводы апелляционной жалобы ФСИН России, УФСИН России по Самарской области, ФКУЗ МСЧ-63 ФСИН России о том, что в материалах дела отсутствуют доказательства причинения вреда здоровью осужденной ФИО1 врачами ФКУЗ МСЧ-63 ФСИН России, в связи с чем, истцам надлежит отказать в удовлетворении требований о компенсации морального вреда, поскольку факт оказания некачественной медицинской помощи материалами дела подтвержден.
Из содержания искового заявления истцов усматривается, что основанием обращения в суд с требованием о компенсации причиненного им морального вреда явилось ненадлежащее оказание медицинской помощи (дефекты оказания медицинской помощи) матери и дочери истцов ФИО1 в период отбывания ею наказания в местах лишения свободы, приведшее, по мнению истцов к ее смерти.
Из норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод и их толкования в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.
Как разъяснено в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" (в редакции постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 6 февраля 2007 г. N 6) (далее также - постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10), суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора. Одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.
Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (абзац второй пункта 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10).
В пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" (далее - постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1) разъяснено, что по общему правилу, установленному статьей 1064 ГК РФ, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьей 1064 ГК РФ презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.
При рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела (абзацы третий и четвертый пункта 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1).
При этом законом установлена презумпция вины причинителя вреда, которая предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.
В настоящем деле достоверно установлено, что имелись дефекты оказания медицинской помощи ФИО1, но при этом также достоверно установлено, что дефекты в оказании медицинской помощи ФИО1 со стороны медицинского персонала ФКУЗ МСЧ-63 ФСИН России, не состоят в причинно-следственной связи со смертью ФИО1
В материалах дела имеется копия заключения эксперта 24.07.2019-28.10.209 года N"Б", согласно которому на основании постановления старшего следователя Богатовского МСО СУ СК РФ по Самаркой области, произведена комиссионная судебно-медицинская экспертиза (труп ФИО1).по выводам которого, у ФИО1 на период с 12.03.2018 года имелась <данные изъяты>. В ходе судебно-медицинского исследования эксгумированного трупа ФИО1 данных за рецидив <данные изъяты> не установлено. Вполне возможно, что <данные изъяты>, имевшаяся у ФИО1, была одним из факторов в развитии меланомы. Смерть ФИО1 наступила от <данные изъяты> при неустановленном первичном источнике( л.д. 159-204 том 1).
Истцы в исковом заявлении и при рассмотрении дела в суде указывали на то, что в результате смерти ФИО1 им причинен моральный вред, осознание того, что ФИО1 можно было спасти оказанием своевременной и квалифицированной медицинской помощи, причиняет им нравственные страдания, на протяжении длительного времени они были свидетелями страданий ФИО1 от боли.
Оснований для удовлетворения доводов апелляционной жалобы истцов о взыскании в пользу каждого в счет компенсации морального вреда денежную сумму в размере 5 000 000 рублей судебная коллегия не усматривает, поскольку, исходя из вышеизложенного, судебная коллегия не может согласиться с доводами истцов о том, что ФИО1 можно было спасти оказанием своевременной и квалифицированной медицинской помощи.
Довод апелляционной жалобы ФСИН России, УФСИН России по Самарской области, ФКУЗ МСЧ-63 ФСИН России о нарушении судом норм процессуального права, а именно, что суд без ходатайства и согласия истцов Дмитриевой ("Фамилия") О.А. и Журавлева А.А. заменил ответчика, отклоняется судебной коллегией.
Согласно ст. 41 ГПК РФ суд при подготовке дела или во время его разбирательства в суде первой инстанции может допустить по ходатайству или с согласия истца замену ненадлежащего ответчика надлежащим. После замены ненадлежащего ответчика надлежащим подготовка и рассмотрение дела производятся с самого начала. В случае, если истец не согласен на замену ненадлежащего ответчика другим лицом, суд рассматривает дело по предъявленному иску.
В суде первой инстанции представитель истца Протопоповой Е.М. - Брюханов А.О. уточнил исковые требования, просил взыскать компенсацию морального вреда и судебные расходы с ФСИН России.
Определением от 02.04.2021 года суд первой инстанции привлек ФСИН России к участию в деле в качестве ответчика.
Кроме того, первоначально обращаясь в суд, истцы также просили взыскать компенсацию морального вреда, судебные расходы и возмещение материального ущерба именно с ФСИН России.
Других доводов, имеющих правовое значение и способных повлиять на законность и обоснованность решения суда, апелляционные жалобы не содержит. С учетом изложенного принятое по делу решение суда первой инстанции следует признать законным и обоснованным.
На основании изложенного и, руководствуясь ст.ст. 328, 329, 330 ГПК РФ, судебная коллегия по гражданским делам Самарского областного суда
определила:
Решение Советского районного суда г. Самары от 23 апреля 2021 года оставить без изменения, апелляционные жалобы Дмитриевой О.А., Журавлева А.А., Протопоповой Е.М., ФСИН России, УФСИН России по Самарской области, ФКУЗ МСЧ-63 ФСИН России - без удовлетворения.
Исключить из мотивировочной части решения суждение суда о том, что дефекты в оказании медицинской помощи ФИО1 со стороны медицинского персонала ФКУЗ МСЧ-63 ФСИН России, состоят в причинно-следственной связи со смертью ФИО1
Апелляционное определение вступает в законную силу со дня принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в течение трех месяцев со дня его вступления в законную силу в Шестой кассационный суд общей юрисдикции.
Председательствующий:
Судьи:


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка